— Смотри, Джерард, я знаю, что ты думаешь, что я ненавижу тебя, но это не так. Я все еще люблю тебя, и если ты не можешь сказать мне того же, то здесь нет ничего страшного, все в порядке, — Фрэнк говорит тихо, не прерывая зрительного контакта.
— Ничего не в порядке. Мне нужно сказать, потому что я действительно это чувствую. Я чувствую что-то к тебе, что-то действительно сильное, но слова отказываются выходить, — наконец, я начинаю говорить о том, что волнует меня больше всего, перебирая рукой пряди собственных волос. Фрэнк подходит ближе и становится передо мной на колени. Он смотрит на меня из-под своих темных пушистых ресниц, что прячут его карие глаза.
— Я понимаю, Джерард. Ты не можешь произнести это, и у тебя на то есть все причины. Я знаю, что ты что-то испытываешь ко мне. Вижу это по твоим глазам. И я могу ждать твоего ответа хоть вечность, если она потребуется, — говорит он тоном, не терпящим возражений, а затем тянет к себе мои руки, безжалостно теребившие молнии на кофте, и целует костяшки пальцев.
— Почему? — виновато всхлипываю я. — Почему я не могу этого сказать? Я хочу прокричать это с крыши нашей чертовой больницы, но это все равно не будет прямо сказано тому, кому в действительности предназначается.
— Малыш, милый, все, кого ты по-настоящему любил, бросали или предавали тебя. Твоя мать, которая должна была любить тебя больше, чем кто-либо, отвернулась от тебя, едва узнав, что ты отличаешься от большинства своих сверстников. Твой разум убеждает тебя, что стоит сказать мне о своих чувствах, как и я оставлю тебя, — его слова звучат донельзя грустно, — но я так не поступлю. И я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы доказать тебе это.
— Тебе и не нужно. Я знаю ведь, что ты не уйдешь от меня, — шепчу неуверенно, схватив его за руку.
Мне нужно касаться его, ощущать, чтобы доказать, как сильно я в нем нуждаюсь. Мне нужно переплести наши пальцы, чтобы показать ему, как сильно я верю в эти слова.
— И я знаю, что ты любишь меня, — торжественно завершает он и довольно грубо целует мои губы.
Я люблю его. А теперь скажи это вслух. Он знает это, я уверен, и даже Кэти знает. Но почему тогда эти слова не могут сорваться с моего языка так же просто, как срывается его имя? Почему это не может быть так же просто?
— Я без ума от тебя, — отвечаю я, крепко зажмуривая глаза и ожидая его реакции на мой ужасный каламбур.
Это неправильно. Этого просто недостаточно, но я просто не могу дать большего сейчас.
Я слышу ухмылку в его словах.
— Знаешь, а это тоже ничего так, — он поднимает голову, отвечает мне "зубастой" улыбкой, а затем снова дарит мне страстный поцелуй. — Я тоже люблю тебя, — говорит, затаив дыхание, когда отрывается от моих губ.
Я тяну его ближе к себе, и Фрэнк усаживается мне на колени. Мои руки машинально опускаются ниже, чтобы оказаться на его бедрах, а парень обнимает меня в районе шеи, балуясь злосчастной молнией на моей одежде. Он смотрит на меня этими глубокими карими глазами, которые настолько полны любви. Его целованные припухшие губы чуть приоткрыты, образуя легкую ухмылочку. И вновь он горячо впивается ими в мои, целуя яростно, с желанием.
Он начинает чуть ерзать на моих бедрах, и у меня вырывается хриплый стон, который разрывает наш горячий поцелуй. Он утыкается носом мне в щеку и чуть подталкивает, без слов требуя, чтобы я повернулся к нему профилем. Я подчиняюсь, и Фрэнк тут же касается своими розовыми пухлыми губами моей шеи, чувственно покусывая и облизывая ее, продолжая при этом движения собственными бедрами. Мои руки ласкают его тело сверху вниз и наоборот, беспокойно пытаясь найти ту точку, что может заставить стонать и его. Одна моя рука упокоилась у него на талии, в то время как другой я перебираю пряди его волос, чуть подергивая их. А он все так же сидит у меня на коленях и улыбается, тяжело дыша и вглядываясь в мое лицо.
— Не хочешь переместиться в спальню? — спрашивает он, а сам его голос, кажется, состоит из сплошных обольщения и похоти.
— Да, я хочу тебя, — отвечаю я, буквально задыхаясь.
В последний раз поерзав, он отстраняется от меня. Фрэнк берет меня за руку и тянет из кресла в свою комнату. Я следую за ним по пятам, позволяя себе по пути целовать его и оставлять засосы на шее.
Он мягко толкает меня на кровать. Я ползу по ней до тех пор, пока моя голова не касается плюшевых и очень душистых подушек Фрэнка. Он соблазнительно приближается ко мне и останавливается между моими ногами. Руки парня блуждают вверх-вниз по моим бедрам, притягивая их ближе к нему. И наши губы вновь находят друг друга, а его язык ласками буквально молит меня впустить его и отдать роль доминанта.
— Я люблю тебя, — повторяет он вновь и вновь одну и ту же фразу, а я продолжаю стонать в его губы в ответ на это заявление и то, как парень трется об меня.
Я не знаю, ждет ли он ответа или нет, но думаю, что он подсознательно понимает, что не услышит желаемых слов. Жаль, что не услышит.
— Я хочу показать тебе, — шепчу я ему в губы, пальцами играя с пуговками на жилете.
Он отстраняется, с любовью заглядывая в мои глаза и соблазнительно улыбаясь.
— Я хочу... ну, ты знаешь? — я нарушаю наш зрительный контакт этими словами, затем неловко пожимаю плечами, все так же не глядя на него.
В ответ он нападает на мою шею, слегка кивая, чтобы показать понимание.
— Ты уверен? — урчит он, на что получает от меня утвердительный кивок. — Я люблю тебя, — он быстро стягивает с меня футболку, целуя мою ключицу, как только она оказывается перед ним.
Он снова ведет бедрами, показывая, что ему так же тяжело, как и мне. А мои пальцы уже возятся с его пуговицами.
— Я люблю эти жилеты, — эти слова скорее похожи на стон, который срывается в ответ на ласки его губ, путешествующих по моему телу, в то время как пальцы парня скользят под пояс моих штанов, а мои — под его жилет.
И вот уже он сжимает пояс и стягивает с меня мои спортивные штаны, бросая их на пол. Я задыхаюсь, когда холодный воздух обжигает теперь открытый участок моей кожи. Однако я согреваюсь так же скоро, как его горячее тело накрывает мое. Он захватывает мои губы новым горячим поцелуем, пока я стараюсь покончить, наконец, с его рубашкой, чтобы обнажить его плечи. Я нарушаю поцелуй, чтобы оставить метку на его груди, точнее, на тату "Hope". Теперь я занимаю свои руки его штанами, надеясь как можно скорее избавиться и от них.
— Тебе бы встать на колени, — мурчит Фрэнк, поднимаясь, но лишь затем, чтобы дотянуться до тумбочки.
Возвращается ко мне он с тюбиком со смазкой. Он молча наблюдает за тем, как я поворачиваюсь и, встав на колени, упираюсь руками в кровать. Парень практически невесомо гладит меня по спине, вернувшись на кровать. Заставив меня выпрямить руки, он вытягивает их по подушке к спинке кровати, заставляя меня ощутимо прогнуться в спине и целуя обнаженное плечо.
— Я хочу иметь возможность касаться всего твоего прекрасного тела, — его чувственный слова буквально вынуждают меня вцепиться пальцами в темное дерево.
Он окунает свои пальцы в смазку и начинает целовать мои плечи, едва первый палец проникает в меня. Небольшой стон все-таки выдает испытываемую мной боль. Он несколько мгновений просто чуть двигает им, разрабатывая меня перед тем, как добавить следующий. Фрэнк осторожно шевелит ими внутри меня, чтобы дождаться реакции, а другой заботливо ласкает мой уже возбужденный член. Он продолжает целовать мою спину и плечи, проникая глубже в меня затем, чтобы найти ту точку, которая заставит меня забыть о боли и отдаться лишь сладким стонам.
Я громко дышу, все крепче сжимая пальцами спинку кровати.
— Я хочу тебя, — он убирает пальцы, а мне уже хочется хныкать от нетерпения.
Одна его рука у меня на талии, удерживает и заставляет прогибаться, а другая направляет член Фрэнка. Он входит медленно, ничуть не спеша, успокаивая мою боль своими легкими поцелуями. Как только парень полностью оказывается во мне, он на мгновение замирает, позволяя мне привыкнуть. Если бы я только знал, что это так больно, то я был бы с ним помягче в тот наш первый раз.
Когда моя сексуальная неудовлетворенность становится слишком сильной, и я чувствую, что готов, то, наконец, киваю.
— Пожалуйста, двигайся, — он реагирует практически немедленно.
На мгновение практически покинув мое тело, Фрэнк снова входит во всю длину, но пока в медленном темпе. Боль исчезает практически мгновенно, когда я слышу его хриплый стон. Вскоре я начинаю использовать спинку кровати в качестве рычага для того, чтобы встречать его толчки и заставлять входить в меня быстрее. Его крепкие руки ласкают мой живот и талию, притягивая мои бедра плотнее к телу. Я стону громко и пошло, когда он задевает мою простату.
— Да, Фрэнки, вот так, — я вновь насаживаюсь на член. — Сильнее, — я буквально кричу.
Айеро вбивается в мое тело все грубее и глубже, заставляя стоны освобождать наши распухшие губы. Он продолжает свободной рукой скользить по моему члену и ласкать его, получая в ответ мои всхлипы, в которых едва различимо его собственное имя.
Мои вспотевшие ладони скользят по дереву, когда Фрэнк притягивает мое лицо к своему для небрежного поцелуя. С необъяснимой жаждой он вбивается в заветную точку снова и снова, из-за чего в конечном итоге я отпускаю дерево и от неожиданности упираюсь ладонью в стену, оставляя на обоях влажный отпечаток. Голова моя устало падает на подушку.
— Б-близко, — я шепчу.
Внезапно я весьма ловко перевернулся на спину, и Фрэнк подарил мне еще один дразнящий поцелуй.
— Я хочу видеть тебя, — пробормотал он куда-то мне в ключицу, коля ее легкой щетиной и касаясь губами. Он продолжает, теперь уже быстро, вбиваться в мое тело, а я двигаюсь бедрами ему навстречу. — Такой красивый, — успевает произнести он.
Я чувствую себя уже на грани и по его сбившимся толчкам могу сказать, что он тоже. Я запускаю руку в его темные волосы, а другой вновь блуждаю по вспотевшей груди. С громким финальным стоном я кончаю, — сперма оказывается у меня на животе и его руке, — и Фрэнк тут же повторяет за мной, с особенно громким всхлипом в мой рот. Поцеловав напоследок мою шею, Айеро выходит из меня и скатывается на кровать, притягивая мое потное тело ближе к себе. Лежа рядом с Фрэнком и положив руку ему на грудь, я совершенно по-глупому улыбаюсь.
Однако идиллию нарушает яростный стук в его дверь и совершенно раздраженное "Доктор Айеро!". Доктор Холлис снова резко стучится. Фрэнк тут же подскакивает с кровати и спешно надевает футболку и мои штаны.
— Спрячься, — шепчет он, быстро клюнув меня в губы.
Я тоже слетаю с кровати, на ходу разыскивая свои боксеры и место, куда можно было бы спрятаться.
Фрэнк открывает дверь, и доктор Холлис тут же врывается внутрь.
— Что ты так долго? — она спрашивает весьма строго.
— Тебе что-то нужно? — я слышу, как вежливо интересуется Фрэнк, игнорируя предыдущий вопрос.
— Скоро сюда приедут родители Джерарда, и я хочу, чтобы они думали, что он нормальный, — отвечает женщина, а я закрываю ладонью собственный рот, чтобы сдержать ужасный крик, грозившийся вырваться оттуда.
______________________________________________________________________
* В оригинале Автор использует игру слов через английские "under" — "под" и "stand" — "стоять", которые в конечном итоге дают "understand" — "понимание". В переводе, для максимального эффекта, пришлось использовать иные слова, но в итоге все равно получилась искомая игра слов.
17. When I'm not with You, Think of Me Always
#np Queen - Good Old-Fashioned Lover Boy
Шесть лет назад. POV Фрэнк.
Фрэнк поверить не мог, что ему приходится пересдавать тройку по французскому. Следовало бы обратить на это внимание еще в прошлом году и перейти, наконец, в старшую школу. Вместо этого его оставили на второй год. Кроме него здесь появилось несколько проклятых новичков, например, блондинка, которая сидит в первом ряду. Она примерно с него ростом, а следовательно, девушка довольно низкая. В ней сохранилось еще что-то детское, в том числе присущая этому возрасту пухлость, высокий голос и отсутствие пошлый мыслей, в отличие от Фрэнка.
Со своего места Айеро стал осматривать учеников, сидящих вокруг, вглядываясь в их тоскливые глаза. Каждый новый одноклассник, попавшийся ему на глаза, выглядел еще более скучающим, чем предыдущий. Однако, взгляд его задержался на высоком и весьма хрупком с виду парне с усталыми зелеными глазами. Фрэнк мог поклясться, что эти глаза прекрасны, несмотря на то, что выглядел их владелец замученным. Что-то в этой зелени заставляло Айеро желать отгородить парня от всех его неприятностей. Фрэнк внимательно следил за всеми его движениями, пока ученик шел к задней парте. Парень бросил свой черный рюкзак на соседнюю с Айеро парту и сел. Он пропустил пальцы через свои короткие черные волосы, перед тем как лечь головой на стол и встретиться взглядом ослепительных зеленых глаз с Фрэнком.
Перед тем как он смог, наконец, перестать пялиться на парня, словно придурок, и отвести взгляд на желтоватую доску, тот легко улыбнулся ему; глаза его засияли, но недостаточно для настоящей улыбки. Фрэнк нервно улыбнулся в ответ. Он надеялся, что убедительно сыграл небрежность.
— Bonjour! J'espère que vous avez passé un bon été, — буквально защебетала учительница. — Je m’appelle Madame Smith.*
Фрэнк не удержался и захихикал, услышав произношение женщины и плохой французский акцент.
— Перед тем как начать занятие, давайте посмотрим на порядок рассадки в этом году, — она устремила свой взгляд прямо на Фрэнка и легко ухмыльнулась. — Так-так, Фрэнк, ты не можешь прятаться на задней парте и в этом году, — парень рядом с ним тихонько засмеялся, забрал свою сумку и стал дожидаться дальнейшей рассадки.
В течение дня Фрэнк встретился взглядом с этими зелеными глазами двести сорок семь раз. Он посчитал и те разы, когда они смотрели друг на друга, и те, когда ему удавалось смотреть на парня, пока тот рассеянно разглядывал что-то перед собой. Он не мог выбросить эти печальные глаза из своей головы. Ему хотелось узнать, кто причинил этому парню столько боли.
Айеро понял, что это стало своего рода одержимостью: выяснить, что случилось с ним, не разговаривая с одноклассником, чье имя, как он выяснил позже, было Джерард. Он почувствовал себя извращенцем, когда узнал, что Джерард был в числе новеньких, и что он, Фрэнк, пускает на этого парня слюни так, будто бы перед ним был Фредди Меркьюри собственной персоной. Три года разницы не кажутся странными, когда тебе уже за двадцать, но когда тебе семнадцать, а ты интересуешься четырнадцатилетним мальчиком, то ты чувствуешь себя проклятым извращенцем.
***
Месяцы сменяют друг друга, и Фрэнк начинает замечать изменения во внешности и эмоциях Джерарда. Парень перестает застенчиво улыбаться или хихикать, когда Фрэнк действует на нервы миссис Смит. Его глаза окончательно теряют блеск. Они практически всегда теперь красные, а зрачки до ужаса расширены. Его лицо становится однообразным и абсолютно безжизненным.
Начинают ходить слухи, но большинство сводится к тому, что он либо наркоман, либо алкоголик. Фрэнк ненавидит то, что практически все вокруг так жестоки. Он хочет узнать, почему Джерард стал таким грустным, но этот парень — исключительный интроверт, отказывающийся идти с кем-либо на контакт. Айеро следит за каждым его движением с задней парты в кабинете французского, надеясь заметить хоть какие-нибудь признаки выздоровления. Верно, миссис Смит устала от выходок Фрэнка, а потому снова отсадила его назад. Что больше всего разбило его сердце, так это то, что Джерард не засмеялся и даже не улыбнулся, когда учительница, покраснев как помидор, указала в конец класса и закричала: «Asseyez à l'arrière et fermez la bouche!» Черноволосый парень просто смотрел своими широко распахнутыми глазами куда-то в угол.
В дни, когда Джерард не приходил в школу, Фрэнк молился богу, в которого никогда раньше не верил, чтобы на следующий день его одноклассник вернулся в полном порядке. Ну, "Джерард в полном порядке" теперь смотрит на него с совершенно растерянным видом и молчит. Фрэнк берет то, что может взять.
***
Джерарда нет уже две недели. Фрэнк не знает, что делать. Сначала он думал, что парень и его семья уехали куда-нибудь на небольшие весенние каникулы, но Айеро уверен, что никакие родители не разрешат своему ребенку пропустить две недели в школе. Он чувствует себя опустошенным, не видя тех потускневших зеленых глаз. Он жаждет встречи с этим бледным парнем. Он хочет видеть того Джерарда, которого видел в начале года, того, кто улыбнулся ему, и чьи зеленые глаза легко сверкали. Фрэнк знает, что ему следовало помочь однокласснику еще до того, как тому стало хуже, но он просто не знал как.
Он не слышит объявления о смерти Джерарда по школьному радио. Его не забирают с занятий для того, чтобы расспросить о состоянии Джерарда и его "внеклассных мероприятиях", что бы означало, что он либо принимает наркотики, либо пропадает на тусовках. Фрэнк не слышит слухов про его исчезновение. Он вообще не слышит о Джерарде. И это пугает его.
Он неохотно решает сконцентрироваться на занятиях. Ему нужно получить стипендию для того, чтобы поступить в колледж. Миссис Айеро не может платить за него, а у Фрэнка даже нет работы. Возможно, следовало бы ее найти. Может быть работа помогла бы ему не думать о тех глазах разбитого парня и его бледном лице.
***
Через четыре месяца Фрэнк подслушивает имя Джерарда в разговоре нескольких пожилых женщин в кафе, где он теперь работает. Сначала он не обращает на это внимание, — в конце концов, это может быть любой другой Джерард, даже старик. Он спокойно слушает их разговор, очищая кассу от пролитого кофе.
— Это позор. Он был таким хорошим человеком, — "Да, — думает Фрэнк, — просто какой-то старый чувак, который только что умер, а не тот красивый парень, которого, увидев хоть на секунду, я бы умер от счастья."
— Теперь он в сумасшедшем доме, бедный мальчик, — Фрэнк тут же поднял взгляд на одну из старушек: он не мог не отметить про себя, как сильно она смахивает на типичную бабушку из сказок. — Он, возможно, мог бы быть художником. Незадолго до того, как его закрыли, он написал целую фреску в комнате моей внучки. О, это было великолепно, — женщина задумчиво вздохнула.
Когда рабочий день Фрэнка подходит к концу, он начинает поиски всех подходящих под описание учреждений по району. Он ищет, пока не находит клинику, где в качестве пациента числится некий "Джерард Уэй". И просто не может поверить, что тот парень из его школы действительно там. Он находит те зеленые глаза, но в них никаких признаков того, что парень узнал Айеро.
Он уже планирует поступить на специальность по психологии в колледж. Теперь он может превратить Джерарда в свой личный проект.
Он хочет, чтобы эти зеленые глаза снова сияли. Только вот кто знал, что на это потребуется практически семь лет?
___________________________________________________________
* Здравствуйте! Надеюсь, вы хорошо провели лето. Меня зовут миссис Смит.
** Сядь назад и закрой рот!
18. I'm Just the Way the Doctor Made Me
#np My Chemical Romance - Thank You for the Venom
— Насколько скоро? — я бормочу куда-то ему в грудь.
— Знаешь, что ты оставил отпечаток руки на стене? — он нервно хихикает. — Как постоянное напоминание, — эти слова подчеркиваются и будто бы подтверждаются поцелуем в висок.
— Знаешь, — передразниваю я его. — Ненавижу, когда ты избегаешь моих вопросов подобным образом, — признаю, не скрывая ярости в голосе, и крепко сжимаю в кулаке его футболку.
— Прости, малыш, — Фрэнк выдыхает мне в волосы. Одно ласковое слово, сорвавшееся с его губ, способно запросто разрушить мой гнев. Как можно злиться на того, кто называет тебя малышом? — Это защитный механизм. Когда я не знаю ответ на вопрос, то я не отвечаю на него, а просто перевожу тему.
— Я не хотел быть грубым с тобой, — бормочу я. Не хочу видеть родителей. Не хочу видеть разочарование в их глазах. — Как думаешь, зачем они решили приехать?
— Не знаю, сладкий, — отвечает Айеро, а его голос такой низкий, грудной, чуть протяжный, буквально взрывает меня изнутри.
Его руки перестают обвивать меня, — Фрэнк поднимается и идет к своему шкафу. Я наблюдаю за тем, как он берет в руки края футболки и стремительно стягивает ее с себя, демонстрируя рельеф своих мышц и заставляя лопатки торчать, в соответствии с телодвижениями.
Оливковая кожа его спины частично украшена татуировкой с изображением Джека-фонаря, но она все равно кажется совершенно гладкой и идеальной. Его позвоночник тянется в правильно изогнутой линии, ведущей к ямочке, приковывающей взгляд; ямочке, расположенной прямо над поясом его — моих — спортивных штанов.
Парень надевает рубашку на пуговицах, но оставляет ее незастегнутой. Его пальцы скользят к поясу брюк, и Фрэнк начинает медленно стягивать их с себя, обнажив для меня свою очень хорошенькую задницу. Он бросает мои штаны мне же, легко ухмыляясь. Я спешно натягиваю их на себя, предварительно будучи одетым в боксеры и футболку. Айеро находит свои трусы на полу и тоже забирает их. Затем он надевает очень узкие брюки, но оставляет их также незастегнутыми вместе с ремнем. После этого парень направляется ко мне, сладко виляя бедрами и тем самым соблазняя меня.
— Ты не мог бы помочь мне застегнуть все это? — он запахивает рубашку и смотрит на нее.
Я молча киваю. Мои пальцы с легкостью находят его тело, но я не начинаю исполнять его просьбу. Вместо этого мои руки начинают блуждать под его рубашкой, касаясь гладкой кожи. Губами я припадаю к ключице, целуя и покусывая там плоть. Я начинаю с верхней пуговицы, целуя его тело сантиметр за сантиметром, перед тем как застегнуть ее, и так же со следующими. Мои руки спускаются к нижней пуговице, и я легко касаюсь через одежду его члена. Наши губы сливаются в горячий поцелуй, как только я заканчиваю с его рубашкой и поднимаюсь. Фрэнк отстраняется и продолжает одеваться.
— Теперь, когда я, наконец, закончил возиться с тобой, мы можем поужинать, — заявляет он, невинно улыбаясь и сексуально укладывая мои волосы.
***
Кэти ухмыляется мне все то время, что я стою в очереди, дожидаясь своей порции; ее карие глаза, с местами сохранившимися серыми нотами, точно оценивают нашу непосредственную близость с Фрэнком. Я сильно краснею и отхожу от него подальше. Айеро же ошивается прямо за моей спиной. Кэти наклоняется чуть вперед, легко прикусывая ухо Райана и шепча ему что-то при этом. Как только его глаза находят меня и Фрэнка, он присоединяется к девушке с приступом смеха, а рукой крепче обнимает ее за талию и притягивает к себе. Я стараюсь не сблевать, наблюдая это проявление любви, но в глубине души понимаю, что мне бы хотелось иметь возможность так же продемонстрировать миру свою любовь к Фрэнку.
Я без особого желания иду к привычному столику, опасаясь, что Кэти не удержится и озвучит свои намеки вслух. Как только я ставлю поднос на стол, она мурлычет:
— Привет, голубки.
Я смотрю на нее совершенно пустыми глазами, а затем указываю на свое лицо костлявым пальцем.
— Ты видишь это лицо? — Кэти кивает, а улыбка предательски проскальзывает на ее собственном. — Он не в восторге, — говорю я, но и сам начинаю улыбаться.
— Зато я — да, — счастливо признает Фрэнк и дает пять Кэти. В конце концов оба смеются, а я легко улыбаюсь.
Но моя улыбка исчезает, как только я замечаю в дверях доктор Холлис в компании моих родителей. Я начинаю паниковать, безжалостно дергая края собственной футболки вспотевшими руками. Рука Фрэнка находит одну из моих под столом и легко сжимает ее.
— Так вот откуда у тебя этот выразительный взгляд? — я истерично смеюсь, настолько истерично, что я готов то ли заплакать, то ли сорваться с места, убежать в угол и спрятаться там.
— Что они уже здесь делают? — раздраженно спрашиваю я, понижая голос. — Она сказала скоро, но не сегодня же.
— Не переживай, малыш. Если я тебе понадоблюсь, просто назови мое имя. Черт, прокричи его, и я с огромным удовольствием явлюсь, — голос Фрэнка такой успокаивающий.
Я встречаюсь с его сияющими карими глазами своим ослабевшим взглядом. Мне так сильно хочется поцеловать его прямо сейчас.
Парень замечает это и теперь смотрит на мои губы, но не целует, а просто поглаживает мои ладонь и запястье большим пальцем.
— Позже, я обещаю.
— Джерард, я нашла тебя! — я не отвожу глаз от Фрэнка. — Джерард? — снова пытается доктор Холлис.
Она виновато смотрит на меня.
— Иди, — успокоительно призывает доктор Айеро.
Я отвожу от него взгляд, чтобы встретиться со скучающими глазами моего отца и несколько заинтересованными моей матери.
***
— Это был твой доктор? — спрашивает моя мать: губы, накрашенные розовой помадой, расплываются в сомнительном подобии улыбки, а зеленые глаза расширяются.
Я только киваю в ответ, глазами ища за окном Фрэнка. Это окно дает мне прекрасный вид на общую комнату. Он сидит на одном из старых стульев, выставленных вокруг телевизора. Но его стул не повернут прямо к экрану, а стоит чуть развернуто, так, чтобы было видно комнату для свиданий. Я могу видеть его взгляд через каждые несколько минут, ловя при этом успокаивающую улыбку.
Мать проводит ухоженной рукой по своим темно-коричневым локонам. Она пытается убедительно улыбнуться мне, в то время как отец устало спрашивает:
— Мы можем перейти к делу?
Глаза моей матери слегка меняются. Она убирает руку, которой до этого держалась за отцовскую.
— Ты должен быть с ним помягче, — пробормотала она. — Помнишь, что случилось с Майки в тот день?
Шум вырывается из моего горла.
— Я не хотел этого делать, — шепчу практически неслышно.
— И теперь у тебя никогда не будет возможности сделать это снова! — отчеканивает мой отец, а его глаза горят золотым блеском. Он быстро справляется с собой. — Мы не разрешаем Майки снова приходить сюда. И мы не разрешаем тебе вернуться домой, если ты вдруг выйдешь из этой лечебницы, — строго заявляет он, разрывая мое уже и так порванное сердце. — Кроме того, если ты выходишь отсюда, то ты будешь обязан выплатить нам компенсацию за все то дерьмо, через которое мы прошли из-за тебя.
Мать смотрит на меня с притворными жалостью и горем. Я опускаю взгляд вниз, влажными глазами рассматривая пятна грязи на полу.
— Милый, — мне очень больно слышать, что она так меня называет. — Я знаю, ты думаешь, что это жестоко, но оно и к лучшему.
Эти слова заставляют меня слабо столкнуть себя со стула. Фрэнк наблюдает за моими движениями, и взгляд его полон беспокойства. Я отхожу от родителей к окну. Я стою с правой стороны: подняв руку с обгрызанными ногтями вверх, я кладу ее на стекло и затем опускаю вниз. Другой рукой я зарываюсь в черные волосы, доставшиеся мне от отца.
— Для кого? — спрашиваю я, а мой голос ломается.
Мой взгляд останавливается на Фрэнке, и я грустно улыбаюсь ему. С этим движением клетка моих глаз ломается, и слезинка, наконец, вырывается из них, скользя по моей щеке. За ней следуют новые и новые.
— Для нас, конечно, — саркастически бормочет мать.
Я не должен был это слышать. Как бы я хотел не слышать.
— Ты! — произносит она. — О ком еще мы можем беспокоиться в этой ситуации?
Фрэнк беспомощно смотрит на мое потрясенное и убитое происходящим лицо. Я отворачиваюсь от окна так, чтобы он не мог видеть мои слезы, не мог видеть, как все они вырываются наружу, скользя по моему лицу и присоединяясь к другим на полу.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 36 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |