В какое бы время калерат не заглянул в покои Перворожденного, будь то утро, день или глубокая ночь, он все время заставал того в кресле у камина. Даже закралось вполне оправданное подозрение, что Антаргин вовсе отказался от сна и отдыха, ради задумчивого созерцания языков пламени за каминной решеткой.
- Хочешь ты или нет - мне неважно. Давно пора возвращаться к жизни. Игра в затворника слишком затянулась, - высказал свое мнение Сальмир, копаясь в вещах Перворожденного.
Достав свежую рэнасу, он бросил одежду на колени Антаргину и направился к стенной нише с единственной целью - привлечь внимание.
- Риана уже не раз звала тебя, но ты игнорируешь и ее тоже. Если нет другого способа заставить тебя обратить внимание на то, что происходит, я, не задумываясь, прибегну к последнему доступному методу, - остановившись напротив гобелена, пояснил калерат. - И не говори потом, что я тебя не предупреждал! - с плохо скрываемым раздражением закончил свою речь Сальмир и потянулся к креплениям рамки, собираясь снять полотно со стены.
- На твоем месте я бы поостерегся. Моя слабость не говорит о слабости рьястора, - произнесено было равнодушно, без каких либо эмоций, но калерат предпочел опустить руки.
- Странно. Ты, оказывается, помнишь, как это... угрожать. Я удивлен!
- Можешь язвить, сколько хочешь. Я не вспомню, он напомнит. И тут ты будешь бессилен.
- Ну надо же, - вложив в слова максимум сарказма, протянул мужчина. - А я то, недалекий, решил, что Перворожденный окончательно сдал. Не видит уже ничего. И даже слышать не хочет.
- Насколько?
- Местами до стен. Два десятка ротул пришлось переселить в замок. Пятеро спящих погибли. Троих Нерожденная забрала к себе, но я сомневаюсь, что она сможет достаточно долго поддерживать их.
- Риана?
- Не пускает меня. С прошлого раза ничего не изменилось. Я не знаю, что делать, - признался мужчина, подойдя к креслу Перворожденного.
- Лутарг нашел кариал, - Антаргин потер виски. Все было гораздо хуже, чем он думал.
- И? Он скоро будет?! Нам готовиться к переходу?!
Воодушевление в голосе Сальмира не позволило ему ответить. Антаргин не смог лишить друга надежды. Не смог произнести вслух того, что мучило его в последние дни. Там что-то произошло!
- Помоги мне, - вместо этого сказал мужчина, поднимаясь на ноги.
Калерат успел подхватить Перворожденного под руку прежде, чем тот, покачнувшись, упал обратно в кресло.
- Куда ты?
- Мгновенье назад ты пытался вытащить меня отсюда, а сейчас спрашиваешь, куда собрался? - с горьким смешком уточнил Антаргин, поднимая свободной рукой рэнасу, повисшую на подлокотнике. - С этим тоже, - попросил он, протягивая другу одежду. - Сам слишком долго.
Оба молчали до тех пор, пока последняя шнуровка не оказалась затянута настолько, насколько это было возможно с учетом сильнейшего истощения Перворожденного. Затем калерат спросил:
- Ты сомневаешься, что он вернется?
- Нет. Не сомневаюсь.
- Тогда, что не так?
- Все так, Сальмир! Все так. Сам знаешь. - Антаргин одернул загнувшийся клин рэнасу. - Только времени у нас не осталось.
"У меня не осталось", - добавил он мысленно, неуверенной поступью направляясь к выходу.
Но покинуть собственные покои Антаргин не успел. Дверь распахнулась, и в дверном проеме появилась Ираинта. Губы женщины являли собой плотно сжатую тонкую полоску, прорезанный морщинами лоб демонстрировал крайнюю степень неудовольствия, а в глазах поблескивала неуклонная решимость.
- Куда спешите? - елейным голоском произнесла ротула, войдя в комнату.
Поднос в ее руках уперся в мужскую грудь, когда женщина шагнула вглубь помещения, чтобы освободить путь медленно закрывающейся двери. Поддавшись напору, Антаргин отступил на несколько шагов назад.
- Ира-а-а-и, - с порицанием протянул Перворожденный.
За показным осуждением в его голосе пряталось веселье. Вид у женщины был достаточно грозный, а намерения, демонстрируемые всеми возможными способами - от мимики до жестов - не оставляли простора воображению. Ираинта собиралась стоять насмерть.
- Ты же не планируешь перевернуть на меня все это? - с легкой улыбкой на губах поинтересовался Антаргин.
- И не только перевернуть, если потребуется, - проворчала она, не двигаясь с места, и уже более настойчиво добавила: - Ты должен есть.
- Когда вернусь, - пообещал мужчина и попытался обойти ротулу, но та, отступив, прислонилась к двери, лишая Перворожденного возможности открыть ее.
- Ираинта!
- Можешь кричать, сколько влезет. Я не выпушу тебя, пока не поешь! - продолжала стоять на своем она, удерживая поднос на вытянутых руках.
- Не заставляй меня...
- Что? Что ты сделаешь? Скажи ему калерат, он тебя послушает, - с мольбой обратилась она к Сальмиру, но тот предпочел не встречаться с женщиной взглядом.
- Отойди немедленно!
- Хочешь, зови ее. Забирайте своего духа, мне все равно. Чем смотреть, как ты уродуешь себя, лучше сразу к Аргерду. Он милосерднее! - выпалила Ираинта и, всучив поднос калерату, уперла руки в бока. - Ты на жердь стал похож. Еще немного, и ветерок из приоткрытого окна согнет тебя пополам. По твоему мне приятно наблюдать это изо дня в день?!
- Женщина!
- И что, что женщина?! Поумнее некоторых мужчин буду! Я, по-твоему, зря ночей не спала, сидела у кровати, обтирала, кормила, поила? - завелась она, не обращая никакого внимания на голубые искорки, вспыхивающие в глазах мужчины.
Кого-кого, а рьястора женщина не боялась. Она собиралась высказать все, что думает о ненадлежащем поведении Антаргина.
- Для того чтобы ты себя в землю отправил? Считаешь, там лучше?
- Ираи, - Антаргин перехватил руку, которой она в запале указывала на него. - Здесь в землю не получится, - напомнил он ей, крепко сжав запястье. - Возьми поднос у Сальмира и сохрани еду теплой. Когда вернуть, тогда поем, - примирительно попросил он, твердо глядя в пытающие гневом глаза. - Обещаю.
Она моргнула несколько раз, решая, стоит ли верить ему, затем кивнула и, высвободив руку, сделала, как он просил.
Уже в коридоре, когда мужчины почти дошли до лестницы, ведущей в центральную залу тресаирского замка, собиратель тел сказал Перворожденному:
- Ты слишком мягок с ней.
Антаргин кивнул, соглашаясь.
- На что ты готов ради своей сестры и братьев, Сальмир? - поинтересовался он, бросив на калерата короткий вопросительный взгляд.
- На все, - не задумываясь, ответил тот.
- И она тоже, а ведь не должна бы, - едва слышно отозвался Перворожденный и, тряхнув головой, стал спускаться.
Ему будет не хватать заботы Ираинты, где бы он ни очутился в итоге - в большом мире или в пустоте.
Глава 8
Лутарг терялся в нитях воспоминаний рьястора, которые старательно пытался разобрать с тех пор, как понял, кто стоит за исчезновением Литаурэль. Ему необходимо было понять, с чем придется иметь дело и для чего Нерожденному понадобился он сам, но пока ничего существенного, способного объяснить происходящее и хоть как-то помочь, молодой человек не обнаружил.
Знания Рьястора о Риане оказались более чем поверхностными. Даже причина противостояния брата и сестры не была четко определена. И это казалось ему странным, по меньшей мере. Недопонимание, приведшее тресаиров в Саришэ, на взгляд Лутарга, заслуживало большего внимания.
- Вот, для Литы собрала, - Гарья подсунула под руку Лутаргу небольшой сверток, который он тут же убрал в седельный мешок. - Там белье, одежда, ну и так - всякие женские мелочи, - тем временем перечисляла женщина у него за спиной.
Мужчина кивнул, тем самым выразив благодарность, но от своего занятия не оторвался. Разложенные на кровати вещи планомерно исчезали в седельных сумках, чтобы дождаться в них момента, когда понадобятся владельцу.
- Почему ты отказываешься от сопровождения? - теперь уже Сарин попытался привлечь внимание Лутарга, в очередной раз задав интересующий всех вопрос.
- Так надо, - наконец соизволил отозваться тот, удостоив старца быстрого взгляда из-под ресниц.
"Заговорил. Уже что-то", - с радостью отметил для себя Сарин, для которого даже эта коротко брошенная фраза являлась настоящим благословением. Лутарг не проронил ни слова с тех самых пор, как парнишка из доков передал ему требования похитителей.
- Кому надо-то? Тем, кто забрал Литаурэль, или тебе самому?
Сарин обошел кругом постель и присел на краешек кровати с противоположной от молодого человека стороны. Это позволяло ему хоть как-то видеть его лицо и следить за эмоциями, конечно, если таковые будут проявлены.
- А это имеет значение?
- В какой-то мере имеет. Если дело в похитителях, то немощный старик, вроде меня, их особо не рассердит, а тебе мое присутствие только на руку. В конце концов, я знаю все тэланские дороги, исходил их вдоль и поперек, пока тебя искал. Возможно, короткий путь смогу указать.
- Хорошо. А если во мне? - Лутарг выразительно приподнял бровь, теперь уже вовсю разглядывая старика.
- Хм... В тебе?..
Казалось, Сарин задумался. Лоб прорезала вертикальная морщинка, кустистые брови сошлись на переносице, взгляд, устремленный куда-то вдаль, потерял осмысленность, вот только Лутарга эта демонстрация глубоких размышлений не обманула.
- Хватит уже, говори, что думаешь. Нечего строить из себя сказителя, - проворчал молодой человек, завязывая наполненный до краев седельный мешок.
- Ты слишком много думаешь, Лутарг, - вздохнул старец. - И ошибаешься, считая, что жизнь прямолинейна. Не все зависит от тебя одного, даже в твоей судьбе. Хочешь ты того или нет, но на твой путь влияют решения, принятые другими людьми, так же, как и на их - твои. Одну и ту же дорогу можно пройди по-разному.
- Спасибо, что напомнил.
- В большинстве случаев выходит так, что решение, принятое за другого, оказывается неверным, - продолжил Сарин, оставив без внимания сарказм собеседника. - И тогда, тебе приходится жить с последствиями ошибочного выбора, коря себя за то, что когда-то не поступил иначе.
- Достаточно! Считай, что я тебе услышал, - оборвал Лутарг поучительную речь старика. - Ты всю свою жизнь потратил на то, чтобы исправить чужую ошибку, я же - планирую устранить последствия собственной. И ни тебе, ни кому-то еще не стоит в это вмешиваться!
Посчитав, что на этом разговор окончен, молодой человек перекинул поклажу через плечо и направился к выходу. Сарин, что-то неразборчиво бурча себе под нос, двинулся следом. В дверях мужчины столкнулись с Гарьей. Женщина протянула Лутаргу небольшой кожаный мешок и такого же размера мех.
- Хлеб, строганина и вино, - объяснила она, про себя отметив, насколько он хмур.
"Видать, Сарин постарался", - решила Гарья, покачав головой. После разговора с посыльным Лутарг был сдержан и сосредоточен, сейчас же выглядел рассерженным, и это женщине совсем не понравилось. Злость - плохой советчик. Если пойти у нее на поводу, дорога до глупости может оказаться недолгой.
Обдав Сарина укоряющим взглядом, женщина вновь повернулась к сыну молочной дочери.
- Раса ждет тебя у конюшен, - проинформировала она молодого человека, но, подумав немного, добавила: - Будь с ней помягче. Переживает сильно, - после чего, ласково похлопав Лутарга по руке, засеменила по коридору куда-то в сторону кухонь.
Лутарг резко выдохнул. Упоминание о матери отозвалось болью в груди. Сердце екнуло, пропустив удар, а затем заколотилось с удвоенной силой.
На протяжении сборов молодой человек старался не вспоминать о ней. Не думать о страданиях, что причинит ей своим отъездом. Стремился загнать поглубже ее окрашенный печалью образ: полный отчаяния взгляд, легкую дрожь губ и крепко сцепленные руки - наглядное подтверждение разворачивающейся внутри битвы.
Лутарг чувствовал ее непреодолимое желание удержать его рядом с собой. Ощущал паническую боязнь расставания, которая волнами безотчетного страха выплескивалась из нее время от времени. И пусть оба они с момента первой встречи знали о неотвратимости разлуки, готовились к ней каждый в меру своих сил, изменившиеся обстоятельства близящегося прощания накладывали свой отпечаток. Расставание обрело оттенок фатальности.
- Мама, - сбросив седельные сумки на землю, молодой человек поцеловал женщину в щеку и на несколько мгновений прижал к груди.
Отстранившись, Лураса не изменила позы. Именно такой он увидел ее на подходе к конюшням - склоненная голова и обнимающие плечи руки - образ смирения.
Она была спокойна, даже слишком. Обостренное чутье Лутарга не улавливало ни тревоги, ни волнения, что утром непрестанно терзали ее. Их словно сдуло, развеяло сильнейшим порывом безмятежности, унесло настолько далеко, что отыскать дорогу обратно не представлялось возможным. Или же наоборот, сковало во льдах покорности столь плотно и глубоко, что ни одна, даже мельчайшая искорка переживаний, не могла прорваться на поверхность.
- Что ж, значит, Сарин тебя не уговорил, - чуть слышно констатировала Лураса, заметив понуро приближающегося к ним старца.
- Не уговорил, - согласился Лутарг, в смятении вглядываясь в черты ее лица.
- Он так и говорил.
- Ты его просила убедить меня?! - Лутарг был удивлен, почему-то не предполагал подобного. "А зря, должен был", - укорил себя молодой человек. Сообразить, что мать испробует все варианты, он был обязан.
- Да, просила. И должна признаться, без особой на то надежды, - ответила Лураса прежде, чем сменить тему. - Я велела оседлать коня. Надеюсь, мой выбор тебе понравится.
Она, наконец-то, перестала обнимать себя за плечи и, повернувшись к конюшням, подала знак выводить. Конюх, все это время ожидавший сигнала, моментально скрылся в зеве распахнутых настежь ворот, чтобы через несколько мгновений вывести во двор черного, как смоль, жеребца.
- Это Исат. Он был подарен вейнгару комендантом Арутэлы, но насколько я знаю, Матерн так и не сумел укротить его.
Раса дождалась, пока конюх в подтверждение ее слов склонил голову, затем продолжила.
- Я помню, каковы из себя тресаирские вороные. И знаю, что у собирателей никогда не возникало с ними проблем. Лита говорила мне, один из них тебе подчинился, и я верю, что Исат так же, как и тот жеребец, будет послушен твоей воле.
Лутарг в немом изумлении воззрился на мать. Неестественность ее поведения все больше тревожила его. Этот тон, сухое равнодушие в голосе, казались ему настолько несоответствующими моменту, что молодой человек не знал, что думать. Он ожидал слез, просьб, был готов к ним, а тут - ледяная отстраненность.
- Мама, что ты задумала? - спросил он, не особо рассчитывая на правдивый ответ, а потому счел своим долгом сразу предупредить: - Кого бы ты ни отправила за мной, я отошлю их обратно.
- Я знаю, и не буду этого делать, - Лураса твердо выдержала ищущий взгляд сына, не отвела глаз и ничем не выказала своего волнения. - Ты способен испугать кого угодно, - с улыбкой сообщила она ему прежде, чем отвернуться. - Так как, собираешься знакомиться с Исатом?
- Конечно, - скрипнув зубами, согласился молодой человек.
Не нравилось ему все это. Совсем не нравилось!
Ожидания Лурасы на счет вороного оправдались. Жеребец признал Лутарга, как только молодой человек приблизился к нему. Тихонько заржав, конь взрыл копытом землю и ткнулся влажным носом в предложенную ему ладонь, на что конюх в крайнем изумлении выпучил глаза, а Раса одобрительно рассмеялась.
Когда поклажа была приторочена к седлу, мешок со съестным и мех с вином заняли положенные им места, Лутарг еще раз крепко обнял мать, задержав ее у своего сердца чуть дольше, чем обычно позволял себе. Он ничего не говорил, ибо никакие слова не могли убедить ее в его безопасности, а лишь старался успокоить теплом собственного тела.
Она вновь разволновалась, и молодой человек ощущал ее страх и нервозность, как свои. На ресницах вновь заблестели слезинки, и каждая такая капля отдавалась тупой болью в его сердце.
- Прости, я должен оставить тебя, но я вернусь. Мы скоро увидимся, - пообещал он, подарив матери прощальный поцелуй в щеку.
- Я знаю. Очень скоро, - прошептала она, когда Лутарг уже не мог слышать ее слов.
В этот момент молодой человек давал указания Сарину, которыми тот явно оставался недоволен. Лицо старика превратилось в маску несогласия, а взгляд, то и дело, поверх плеча Лутарга останавливался на Лурасе. "Обо мне говорит", - пришла к выводу женщина, мысленно упрашивая старца не давать опрометчивых обещаний. Она сомневалась, что позволит Сарину сдержать их.
За всем этим появление Таирии в сопровождении Гарьи и советника явилось для них неожиданностью. Юная руанидана, не сдерживая себя, без зазрения совести и раздумий накинулась на брата с обвинениями.
- Я понимаю, что благодаря твоему отказу от вейнгарства, подобраться ко мне стало гораздо сложнее, но это не говорит о том, что теперь можно уезжать не прощаясь! Как минимум, ты обязан поставить меня в известность, если не как правительницу, то хотя бы как сестру! Это не нормально, что Гарья сообщается мне о твоем отъезде!
- Ири, мне кажется, или у тебя резко испортился характер? - рассмеялся Лутарг. - Буквально за один день. Слишком быстро.
В ответ она капризно надула губки, сжала кулаки и притопнула ногой, будто на самом деле собиралась закатить скандал, но вместо этого быстро посерьезнела и, подойдя к брату, обвила руками его талию.
- Будь осторожен и привези Литаурэль обратно, - тихонько попросила она, шмыгнув носом. - Я буду просить Гардэрна и Траисару присмотреть за вами обоими.
- Хорошо, - согласился Лутарг, аккуратно, практически не касаясь, погладив ее по голове. Испортить замысловатую прическу сестры ему не хотелось.
Когда Лутарг верхом на вороном преодолевал врата вейнгарского замка, Лураса смотрела вслед сыну, и губы женщины шевелились. Она молила богов защитить ее мальчика, дать ему сил вынести еще одно испытание и вернуться к нормальной жизни - в семье, рядом с любимыми и любящими людьми. Это все, о чем она мечтала для него - тихое счастье.
Когда силуэт молодого человека уже невозможно было разглядеть среди всадников и людей, снующих по улицам Антэлы, Раса твердой рукою утерла слезы. Губы женщины решительно поджались, а на лице появилось упрямое выражение. Она точно знала, что будет делать теперь. Хочет Лутарг этого или нет, но одного она его не отпустит. Мать отправится вслед за сыном!
***
Признание Рианы быстродействующим ядом растекалось по венам, отравляя кровь и постепенно сводя с ума.
Он не хотел в это верить! Не хотел слышать об этом! Не желал знать! Но слова были произнесены, и он не мог не услышать их, так же, как теперь не сумеет забыть!
- Ты должен понять меня, сын. Я всего лишь мечтала вернуться туда, откуда пришла, - шептала она, теплым ветерком кружа рядом с ним.
А ему хотелось кричать. Выплеснуть в горестном вопле все то, что бушевало в нем. Страх и злость, паника и желание отомстить бились в его крови за возможность главенствовать, затмить собой все остальное, и этот спор пробуждал в груди рев неистовства.
И он кричал - надсадно, яростно! Оглушенный собственной болью, посылал в мир беззвучный крик раненого сердца. Пусть он был неслышимым никому, кроме него самого, но от этого становился еще более надрывным.
Он - жертва! Агнец, с рождения предназначенный на заклание! Ключ, сознательно выкованный матерью, чтобы открыть запертую дверь. Всего лишь средство для достижения цели! Ничего не значащее орудие, которым без раздумий можно пожертвовать! Сосуд, наполненный для того, чтобы опустошить его!
Осознание этого жалило. Сильно! Глубоко! Разрывая душу на части.
"Все это из-за него! Вся пролитая кровь из-за него!" - мысль пульсировала в висках, грозя разнести голову на куски.
Это он виноват! Это из-за него тресаиры томятся в заточении! Это его вина, что Истинные погибают, не имея возможности выбраться из Саришэ! Это все он! Он и она! Они вместе!
- Ты должен понять... - ее шепот вспорол его остро заточенным лезвием.
- Прекрати! Не смей! Никогда больше!.. - с рычанием вырвалось из него.
Он не хотел ее слушать! Не хотел понимать! Не мог понять! Только не это! Такое понять невозможно!
Все это время он любил ее. Любил, несмотря на холод и отчуждение, несмотря на запреты. Любил, надеясь, заслужить признание. Взаимность. Ласку.
И для чего?! Чтобы узнать, что он средство?!
- Как ты могла? Ты разрешила мне сделать это с сыном?! - новая мысль пронзила его, поднимая очередную волну жгучей ярости из глубин существа. - Ты позволила, чтобы Лутарг стал мной!
Бешенство прорвалось на поверхность леденящим потоком. Кружащиеся частицы ее сути на миг оказались заморожены и со звоном попадали на пол, чтобы разбиться от соприкосновения и превратиться в живые сверкающие капли.
- Я думала, он отступился, - простонала Риана, ручейками собираясь обратно. - Он так давно ничего не предпринимал.
- Ты создала новую жертву! Ты позволила моему сыну стать жертвой!
Шерсть на загривке встала дыбом. Он ощерился, готовый напасть, но в последнее мгновенье сдержал себя. Она его мать! Как бы то ни было, она его мать! Необходимо помнить!
- Рьястор...
Она вновь обступила его со всех сторон, легчайшими прикосновениями моля о прощении. Но он не был готов простить! Не собирался прощать! Не сейчас!
Собрав все свои силы, Перворожденный поднялся на ноги. Боль духа сливалась с его собственной болью, вторила ей, добавляя ряби на поверхность черного озера ярости.
- Отпусти меня! - приказал он, мечтая лишь об одном, оказаться как можно дальше от нее. - Сейчас же!
Она вздохнула, принимая его выбор, и Антаргин, рассыпавшись на части, рухнул в пропасть, чтобы придти в себя рядом с Сальмиром, поджидающим его у стены.
И все это время в нем звучали слова Рианы: "Ты должен понять меня, сын".
***
- Мы не могли бы ненадолго остановиться? - спросила Литаурэль, когда Хомилиар чуть придержал коня, чтобы напиться.
- Зачем? - пророкотал над ее ухом мужчина, заставив девушку в смущении покраснеть.
Просьбы подобного рода в ее план по усыплению бдительности не входили, но и терпеть дальше Лита попусту не могла. Ее организм уже долгое время настойчиво требовал уединения, и в самое ближайшее время грозился наказать на длительное ожидание.
- Ты что, глупый? Мы целый день едем! - гневно выпалила Литаурэль и от досады прикусила губу, услышав рокочущий смех мужчины. Девушка едва сдержалась, чтобы не ткнуть того локтем под ребра, так хотелось заставить его замолчать.
- Остановка по нужде! Кошечка просит! - проорал тресаир во все горло и зашелся в приступе гомерического хохота, которому вторил столь же громоподобный смех остальных мужчин. Литаурэль зашипела от ярости.
- Гадкие огнеплюи... Мерзкие перепончатые... Чтоб вам подавиться собственным пламенем... - бурчала она себе под нос, пока искала укромное местечко.
Жиденькие кустики, которыми в итоге пришлось довольствоваться, настроения ни в коей мере не прибавили, скорее наоборот, довели до кипения. Но зато из снедающей ее злости вырос вполне сносный план отмщения. И в первую очередь он, естественно, касался Хомилиара.
Девушка вспомнила, что подручный Окаэнтара когда-то пополнял ряды соискателей ее внимания. Причем, был одним из самых навязчивых. В тот момент он его не удостоился, но сейчас... Сейчас Литаурэль собиралась одарить мужчину своей заинтересованностью в полной мере!
"Еще посмотрим, чья возьмет", - мысленно усмехнулась она, наградив тресаира благодарным взглядом в комплекте с призывной улыбкой, когда тот протянул руку, чтобы помочь ей взобраться в седло.
К тому моменту, когда мужчины решили остановиться на ночлег и принялись расседлывать коней, Литаурэль четко осознала две вещи - сбежать от предателей будет гораздо труднее, чем ей представлялось, и ее маленькая месть начала приносить плоды.
К первому выводу девушка пришла, оценивая выбираемый тресаирами маршрут. Они обходили стороной все, даже самые маленькие, поселения, сторонились людных дорог и наезженных трактов, предпочитая передвигаться заброшенными труднопроходимыми тропами. Для постоя выбрали неприметную поляну, надежно укрытую от любопытных глаз густой порослью кустарника. Как ей не хотелось этого признавать, но попытка незаметно скрыться в таких условиях обречена на провал, даже если она сможет украсть одну из лошадей и распугать остальных. К тому же, без защиты тагьери Литаурэль опасалась бродить по лесу в одиночестве, мало ли какие опасности поджидают ее под покровом темноты.
Во втором случае заметить изменившееся отношение к ней Хомилиара не составило труда. Когда Лита все же заставила себя расслабиться и, вопреки внутреннему сопротивлению, откинулась на грудь мужчины, тот сначала напрягся, а затем позволил ей устроиться поудобнее. Помогая спуститься на землю, он придержал ее, давая возможность обрести равновесие и размять ноги после долгой езды верхом. В дороге, когда приходилось продираться через кустарники или сухостой, всячески оберегал ее от веток, прикрывая плащом. Несколько раз предлагал напиться и интересовался, не хочет ли она пройтись, причем теперь в его голосе не было даже намека на веселье.
Подобное поведение Литаурэль несказанно радовало, и она стала рассматривать Хомилиара как возможного пособника в побеге. Вот только прежде, чем всерьез задуматься о подобной возможности, ей предстояло узнать степень зависимости предателей от Нерожденного, для чего необходимо заставить Окаэнтара ответить на ее вопросы, а как это сделать, Лита не имела ни малейшего понятия.
Глава 9
- Ну что, красавец, готов? К вечеру вернем тебя в строй, - обратился к жеребцу молодой человек, и тот тихонько заржал в ответ, подставив холку для ласкового поглаживания. Он словно просил прощения за то, что не оправдал ожиданий хозяина и потерял подкову, тем самым замедлив их продвижение к цели.
- Ничего. Ты не виноват, - успокоил животное Лутарг, почесав широкий лоб. - Всякое бывает.
На этот раз ответом ему стало недовольное пофыркивание. Вороной был не согласен, категорично заявляя - только не с ним, и Лутарг, не сдержавшись, рассмеялся.
- Вина кузнеца, - согласился мужчина, когда жеребец, гордо вскинув голову, стал бить копытом, обиженный его реакцией. - Идем.
Лутарг выбрался из оврага, где они провели ночь, и стал прорубать себе дорогу через густую поросль кустарника. Исат, прихрамывая, засеменил следом. Выбравшись на проходимое место, молодой человек сверился с картой Тэлы, что Таирия вручила ему перед отъездом. По его подсчетам выходило, что до постоялого двора с перекладными они доберутся, когда солнце проделает половину дневного пути. "Не так уж долго", - рассудил мужчина, и, свиснув Исата, мирно пощипывающего траву, двинулся в нужном направлении.
Воспоминание о сестре вызвало у Лутарга улыбку. Хитрая бестия сначала устроила ему разнос за то, что не предупредил об отъезде, а затем передала карту и свиток с охранной печатью руаниданы. "С ним никто из тэланцев не посмеет тронуть тебя", - сказала тогда Таирия, и Лутарг был благодарен ей за заботу, хоть и считал, что свиток ему не пригодится. Вполне возможно, что ошибался. Сейчас ему предстояло выйти на тракт, а там вероятность привлечь нежелательное внимание значительно возрастала. Со своей необычной в среде тэланцев внешностью Лутарг не мог остаться незамеченным.
Привязав карту и грамоту неприкосновенности к ремню от перевязи, мужчина достал из кармана плаща скрученную в трубочку маску. Он вырезал ее в самом начале пути, на случай если понадобится. Широкая полоска кожи с тонкими смотровыми прорезями призвана была скрыть, насколько это возможно, его столь отличные от других глаза.
Защита, конечно, не самая надежная. Сравниться с повязкой слепца ей не под силу, но все же лучше, чем ничего, раз уж слепым он представиться не может. Незрячие не путешествуют в одиночестве.
Молодой человек как раз завязывал вторую пару ремешков на затылке, когда услышал дробный перестук копыт. Оставив свое занятие, он огляделся, прислушиваясь. Звук доносился откуда-то справа, так же, как и отдаленные крики, что, видимо, неслись ему вслед.
Лутарг нахмурился, разобрав, встревоженные вопли: "Туда, туда понесла!", - и теперь уже внимательнее стал всматриваться вдаль, пытаясь среди деревьев разглядеть причину переполоха.
Ответ на свой вопрос он получил довольно скоро. Всадник появился из-за невысокой поросли ивового молодняка, и Лутарга накрыло волной ужаса, что испытывал наездник. Неуправляемое животное, не обращая ни на что внимание, неслось прямо на них с Исатом. Вороной, заметив своего ополоумевшего собрата, встревожено всхрапнул, и тот, на всем скаку, испуганно шарахнулся в сторону, меняя направление. Теперь, понесшая лошадь устремилась к оврагу, скрытому кустарником.
Времени на раздумья не оставалось. Лутарг не успевал, ни остановить коня, ни попытаться сдернуть с него наездника прежде, чем перепуганное животное совершит прыжок через преграду, и потому молодой человек сделал единственное, что могло хоть как-то изменить ситуацию к лучшему - выпустил рьястора.
Бело-голубой волк в один прыжок оказался перед всадником и его скакуном. Конь встал на дыбы и замолотил передними ногами в воздухе, когда сверкающим пятном дух преградил ему путь. Всадник с громким криком вылетел из седла и упал под ноги взбесившегося жеребца. Еще немного он оказался бы растоптан массивными копытами, и Лутарг, не видя иного выхода, приказал рьястору напасть.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |