Актуальность диссертационной работы обусловлена также активизацией национальных движений, вызванных бурными политическими событиями последних лет, в силу чего одной из главных задач современного периода является сохранение национального мира в как стране в целом, так и в отдельных ее областях. Изучение же истории национальных групп регионов и показ на конкретно-историческом материале взаимоотношений различных народов в сфере трудовой деятельности, культурных контактов, борьбы с феодальным угнетением является одним из важнейших факторов, способствующих установлению и развитию добрососедских отношений между ними.
Историография. История марийского крестьянства Прикамья и Приуралья в XVIII -первой половине XIX вв. не была еще предметом самостоятельного исследования, но в литературе имеется немало различных сведений, в той или иной мере касающихся истории восточных марийцев.
Наиболее ранние упоминания о марийцах Прикамья и Приуралья содержатся в описании России, составленном одним из крупнейших деятелей петровской эпохи И.К.Кириловым. В своей работе он впервые упомянул их территории Башкирии, отметив, что они, являясь беглецами, живут на башкирских землях, выплачивая за это вотчинникам или государству лисий и куний ясак5.
Первой работой исследовательского характера, где нашли отражение отдельные аспекты истории марийцев Прикамья и Приуралья, является книга члена Оренбургской экспедиции П.И.Рычкова "Топография Оренбургская". Автор, также как и И.К.Кирилов, указал марийцев в числе башкирских припущенников, отметив в то же время, что по социальному положению они состоят в категории тептярей и бобылей. В специальном разделе работы, посвященном характеристике марийского и мордовского населения губернии, Рычков привел примерные данные о численности марийцев края на момент III ревизии, определив ее в 1 ООО дворов, отметил некоторые черты их социально-экономического положения, налогообложение, охарактеризовал хозяйственную деятельность, назвав в качестве основных ее видов земледелие и скотоводство, выделил их мастерство в охотничьем промысле6.
Информация о марийцах имеется и в другой работе П.И.Рычкова "История Оренбургская", посвященной изучению деятельности Оренбургской экспедиции в 30 - 50-х гг. XVIII в. Из всего комплекса рассмотренных в книге вопросов, наиболее важным для нас являются главы, где автор характеризует тептяро-бобыльское восстание 1747 г., непосредственным свидетелем которого он был сам. Автор указывает, что марийцы приняли в нем самое активное участие, а на Осинской дороге "главным зачинщиком" и "предводителем был чере-мисянин Нурка Борисов". В то же время, в оценке воостания, являясь представителем правительственных кругов, он остановился на позиции, что это был "мятеж", "бунт" местного населения против местной власти, направленный на сохранение своего привилегированного положения7.
Значительный материал о марийцах Южного Приуралья имеется также в трудах участников Академических экспедиций 60-70-х г. XVIII в. П.С.Палласа, И.Г.Георги и Н.П.Рычкова. Основная часть этих сведений носит этнографический характер. Вышеуказанные авторы большое внимание уделили описанию языческих верований и обрядовой стороны их быта, дали характеристику отдельных сторон материальной культуры. В их работах также отмечается разнообразная хозяйственная деятельность марийцев, выделяется занятие их земледелием, скотоводством, пчеловодством, охотой8.
Особо необходимо остановиться на "Журнале и дневных записках." Н.П.Рычкова. Сын П.И.Рычкова, молодой офицер, включенный по просьбе отца в состав экспедиции, вначале путешествовал с отрядом И.И.Лепехина, а затем в 1770 г. решением П.С.Палласа, осуществлявшего общее руководство экспедицией, самостоятельно обследовал правобережье среднего и верхнего течения р. Белой. Здесь он детально ознакомился с марийским населением. Он отмечает: "Во время путешествия моего часто случалось мне быть в их жилищах". Наряду с вышеуказанной информацией, в его работе содержится немало других интересных сведений о марийцах Башкирии. Так, в марийской деревне Сухоясы им было записано предание "о древних владетелях черемисских", в котором нашли отражение представления марийцев о предыдущих этапах своей истории, прежних "владетелях" и "ханах". Немаловажное значение имеет и его анализ социально- экономического и правового положения тептяр-ской группы, сделанный на основе данных, полученных в том числе и в еще одной марийской деревне Изяк, расположенной недалеко от Уфы9.
Дальнейшее изучение истории марийцев рассматриваемого региона связано с началом систематического изучения внутренних областей Российской империи, организованными как правительством и научными обществами, так и частными гражданскими лицами, в конце XVIII - первой половине XIX в. В этот период сведения о марийцах попадают в сводки различного рода обозрений, составленных в результате исследования края различными специалистами и содержащих обстоятельное описание географии и этнографии края. Первым по времени появились работы, посвященные Пермской губернии. Так, в "Историко-географическом описании Пермской губернии, вышедшей в 1801 г., были приведены данные о размещении марийцев и их численности в Кунгурском и Красноуфимском уездах Пермской губернии на 1800 г., охарактеризовано их социально- экономическое положение, рассмотрены вопросы налогообложения, освещены отдельные вехи политической истории10. В целом, оценивая значение этой работы, надо отметить, что информация в ней носит описательный характер, она написана без какой-либо попытки анализа тех или иных вопросов.
Намного богаче материал о пермских марийцах содержится в другом описании, составленном Н.С.Поповым. Этот труд с одной стороны вобрал в себя большую часть сведений "Историко-географического описания.", а с другой - дополнен собственными наблюдениями автора. Н.С.Попов подробно остановился на анализе численности марийцев по отдельным волостям уездов, на вопросах налогообложения и хозяйственной деятельности марийцев. Из его сочинения видно, что марийцы Пермской губернии по сословному положению разделялись на две категории - тептярей и государственных крестьян. Автор указал на различия в размерах податей, взимаемых с них, отметив в то же время, что среди них существует группа, продолжающая даже в начале XIX в. выплачивать ясак лисицами, лосиными и оленьими шкурами. Анализ хозяйственной деятельности марийцев, сделанный Н.С.Поповым, еще раз подтверждает, что основными их хозяйственными занятиями являлись земледелие, скотоводство, а также бортничество и охота11.
Во второй четверти XIX в. появляются труды, содержавшие описание Оренбургской губернии. При этом следует иметь ввиду, что степень значимости этих работ для нас неодинакова. Так, если в "Военно-статистическом обозрении" нашли отражение сведения лишь о сословной принадлежности марийцев и их основных хозяйственных занятиях12, то в другой работе, написанной преподавателем агрономии Оренбургской духовной семинарии В.М.Черемшанским, посвященной хозяйственному и этнографическому описанию губернии, информация намного разноплановее и богаче. В ней помимо описания географических и природных условий края имеется значительный материал по истории тептярского сословия. Весьма важными для нас представляются данные автора о размещении и численности тептярей в XVIII - первой половине XIX в., сведения о формировании в 1789-1791 гг. служилых тептярских полков, об уравнении в 1832 г. тептярей в правах на землю с башкирами и мещеряками, их административном устройстве и хозяйственных занятиях. Один из разделов книги непосредственно посвящен марийцам. Здесь автор наряду с описанием наружного вида, нравственных качеств, хозяйственного быта, языческих верований "черемис финского племени", которые в большинстве своем не отличаются от характеристики исследователей предыдущего периода, привел данные о численности марийцев по четвертой (1782 г.) и девятой (1850 г.) ревизиям, определил основные районы их размещения, охарактеризовал основ
1 Ч ные этапы их политической истории. Вместе с тем ряд положений В.М. Черемшанского представляются нам ошибочными. Во-первых, явно заниженной является цифра в 2124 души обоего пола марийцев, проживающих в Оренбургской губернии на момент IV ревизии. Вполне возможно, что в это число вошли лишь представители ясачных марийцев края. Во-вторых, трудно объяснимо выделение 1741 г. в качестве времени, с которого марийцы были переведены на подушное обложение. Как, известно это произошло в 1747 г. Однако, несмотря на эти погрешности, работа имеет для нас непреходящую ценность.
Таким образом, в XVIII - первой половине XIX в. появилось значительное количество работ, содержащих различные сведения о марийцах Прикамья и Приуралья. Они имеют для нас большое значение прежде всего потому, что с полным основанием могут быть отнесены в разряд первоисточников. В то же время следует заметить, что в них достаточно хорошо освещена проблема материальной и духовной культуры восточных марийцев, но слабо представлены вопросы их социально-экономической и политической истории. Если они и имеются, то носят в большинстве своем описательный характер.
Начиная с середины XIX в. изучение истории марийцев Прикамья и Приуралья вступает в новую стадию. Своеобразным символом наступления нового периода стало появление в "Оренбургских губернских ведомостях" небольшой заметки В.Лосиевского, посвященной рассмотрению быта и праздников марийцев Оренбургской губернии14. По нашим сведениям это была первая статья, в которой объектом специального исследования выступили восточные марийцы. После этого в разные годы появилось еще ряд статей Г.Городского, И.Архангельского, Я.Ф.Комова, А.А.Петрова, А.Мендиарова, П.Ерусланова, В.Филоненко, посвященных исследованию отдельных сторон их жизни15.
В целом, ценность этих трудов для освещения истории марийцев Прикамья и При-уралья в XVIII - первой половине XIX в. невысока, так как в них, главным образом, рассматривалась современная жизнь марийцев. Тем не менее в некоторых работах отложились сведения и по предыдущему периоду их истории. Так, весьма важным для нас представляются данные Г.Городского о существовании в середине XIX в. среди марийцев Красноуфимского уезда Пермской губернии "болынеподушных черемис", принадлежащих ведомству государственных имуществ, и черемис-тептярей, выплачивающих по сравнению с ними податей "почти вдвое" меньше16. Статья А.Ф. Комова важна для нас прежде всего в том плане, что в ней впервые сделана попытка анализа времени появления марийцев в Башкирии, показано существование в XVII в. обратного миграционного движения с Приуралья в Среднее По
17 волжье. Интересным представляются также суждения П.Ерусланова о месте и роли сельской общины в повседневной жизни марийского крестьянства начиная еще с момента их по
1 8 селения на башкирских землях..
Некоторые отдельные сведения о марийцах Прикамья и Приуралья на данном этапе появляются в трудах, посвященных исследованию истории отдельных регионов и этнических групп. Так, И.Н. Смирновым в работе "Черемисы", являющейся первой попыткой обобщения истории марийского народа, впервые был поставлен вопрос о причинах миграционного движения ясачных марийцев с территории Среднего Поволжья в восточные губернии страны. Переселения марийцев в Закамье, начало которых, по его мнению, относится к XVII в., стали результатом роста налоговых платежей с ясачных крестьян19.
Эти же вопросы в контексте изучения положения всего нерусского крестьянства Поволжья прозвучали в сочинениях Н.А.Фирсова и Г.Перетятковича. Они считали, что миграции, в основном, были вызваны злоупотреблениями местных властей, что, в принципе, является верным. В то же время в их работах неоднократно отмечается, что правительство постоянно боролось с этим, проявляя, таким образом, заботу о нерусском крестьянстве, с чем вряд ли можно согласиться20.
Из исследований по истории Оренбургского края необходимо выделить прежде всего книгу В.Н.Витевского "И.И.Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г.". Эта работа базируется на богатом фактическом материале и содержит много сведений по истории пришлого населения Башкирии и политике царского правительства в Оренбургской губернии. Автор также не остался в стороне от вопроса о причинах переселений "русских и разных инородческих племен" в Башкирию, По его мнению, миграции вызывались стремлением податного населния "избавиться от подушной подати, рекрутчины и других тяжелых условий их быта", а в Башкирии их привлекало ее "привилегированное положение", а также возможность бесплатно пользоваться "башкирской солью" и прекрасные природные условия. Однако вряд ли можно считать правильным утверждение автора о том, что Башкирия в первой половине XVIII в. представляла "привилегированный" край, куда стремились переселенцы для "своевольногго житья". В.Н.Витевский остановился также на рассмотрении теп-тяро-бобыльского восстания 1747 г. Автор достаточно полно на основе архивных материалов попытался осветить ход этого социального выступления, но в оценке причин восстания остался на прежней позиции. Исходя из своей точки зрения об особом положении Башкирии, он считал, что поводом к этому выступлению явилось стремление "инородцев сохранить
91 свое якобы "привилегированное положение".
Частичные сведения о марийцах имеются и в трудах конца XIX - начала XX в., по
99 священных тептярской проблематике.
Изучение отдельных сторон истории марийцев Прикамья и Приуралья продолжилось и в послеоктябрьский период. Как и прежде, в 20-30-е гг. продолжают появляться статьи, посвященные этнографическому изучению отдельных групп восточных марийцев23. В 1932 г. Я.Ялкаевым впервые был проведен обзор имеющейся этнографической литературы о восточных марийцах 24.
На этом же этапе дальнейшую разработку в трудах Н.В.Никольского и Ф.Егорова получил вопрос о времени и причинах переселений марийцев. Так, авторы справедливо полагали, что миграции марийцев, начало которых, по их мнению, относится "ко времени Ивана Грозного", были связаны с ростом денежных сборов и натуральных повинностей и стремлением ясачного населения уклониться от них, а также нежеланием принимать христианоство. С другой стороны, выводы В.Н.Никольского о недостатке пахотных земель не вполне правомерны. Как показывают современные исследования, нельзя преувеличивать и роль переселений, проводимых по инициативе правительства, на которые указал автор, основываясь на указе от 27 апреля 1732 г., предписывающем перевести марийцев и чувашей, живущих на местах, удобных для разведения лесов, на земли закамских пригородных людей25.
Серьезным шагом в изучении истории марийцев Прикамья и Приуралья явилась работа С.Ф.Ташкина "Инородцы Приволжско-Приуральского края и Сибири по материалам Екатерининской законодательной комиссии". В ней автор на основе анализа наказов нерусских народов Поволжья и Приуралья, в том числе и восточных марийцев, в Уложенную комиссию 1767-1768 гг., попытался достаточно объективно охарактеризовать их социально-экономическое и правовое положение в 60-е гг. XVIII в., рассмотрел вопросы землеполльзо-вания, налогообложения, организации управления, показал основные проблемы, стоящие перед ними26.
Начиная с 1950-х гг. произошел значительный качественный сдвиг в изучении марийцев Прикамья и Приуралья.
В трудах историков и этнографов, изучающих историю Республики Марий Эл, дальнейшее развитие получил вопрос о времени, причинах и ходе переселенческого движения марийцев за пределы коренной этнической территории, являющийся составной частью проблемы формирования марийского населения в Прикамье и Приуралье.
Начало этому было положено статьей К.И.Козловой "Восточные марийцы", появившейся в 1958 г. В ней автор выделила хронологические рамки переселенческого движения марийцев из пределов Среднего Поволжья в Закамье, указала на его причины. Как и предыдущие авторы, она согласилась с тем, что переселения марийцев за р. Каму, происходившие, по ее мнению, главным образом со второй половины XVI по XVIII в., были вызваны усилением крепостного гнета, желанием спастись от рекрутских наборов и христианизации. С другой стороны, в ее работе практически впервые прозвучало справедливое мнение о том, что миграции вызывались, в первую очередь, стремлением избежать жестоких расправ, устраивавшихся царским правительством над марийским населением после подавления восстаний, и, в особенности, Крестьянской войны под предводительством С.Разина27. В одной из частей другой работы, появившейся несколько позже, К.И.Козловой были проанализиро
28 ваны основные направления миграции марийцев на восток.
В 1960 г. в журнале "Ончыко" ("Вперед") появилась статья С.А.Коробова, посвященная этой же проблеме29. В данной работе автором, по существу, впервые была предпринята попытка периодизации переселенческого движения марийцев. Автор выделил четыре этапа, во время которых происходили наиболее массовые переселения марийцев, связывая их со значительными социально-политическими событиями, происходившими в Среднем Поволжье на протяжении второй половины XVI - первой половины XVIII в. Однако, на наш взгляд, выбор лишь одного отдельного критерия при периодизации переселенческогго движения является явно недостаточным. При освещении данного процесса надо учитывать ситуацию как в Среднем Поволжье, так и в тех местах, куда шло переселение, а также правительственную политику по отношению к переселенцам, которые также существенно влияли на развитие миграций.
Дальнейшую разработку эта тема получила в трудах Г.А.Сепеева. Так, в своих первых статьях, посвященных анализу формирования этнографических особенностей восточных марийцев автор поставил и рассмотрел вопрос о том, какая же из этнических групп марийцев - луговая или горная, явилась основой для формирования восточномарийского этноса. Основываясь на лингвистических, этнографических, топонимических и исторических данных автор пришел к выводу, что основная масса восточных марийцев является переселенцами с
•>л левобережья Волги и происходит главным образом от луговых марийцев.
Впоследствии основные положения этих статей и также других работ, вышедших в
О 1 более позднее время, вошли в монографию, опубликованную Г.А.Сепеевым в 1975 г. Эта книга стала значительным шагом в изучении истории марийцев Прикамья и Приуралья. Несмотря на то, что главной своей задачей автор определил анализ особенностей хозяйственной и материальной культуры восточных марийцев, в работе большое место было уделено также рассмотрению различных аспектов переселенческого движения марийцев из пределов Среднего Поволжья в восточные регионы страны. Основываясь на данных различного рода источников, он сделал вывод о том, что миграции марийцев происходили главным образом со второй половины XVI по середину XVIII в. Несомненной заслугой автора стало также документальное доказательство факта наличия марийского населения в Прикамье и Приуралье еще до присоединения Марийского края к Российскому государству и анализ политики правительства по отношению к переселенцам. Последнее позволило ему предложить свой вариант периодизации миграционного движения марийцев. По его мнению, в этом процессе можно выделить два этапа в зависимости от отношения правительства к населению вновь присоединенных районов и проводившейся в соответствии с этим политики, рубежом между которыми стала середина XVII в. В исследовании причин переселений автор в основном согласился с предыдущими авторами32.
В последующий период отдельные аспекты этой проблемы нашли отражение в трудах С.Я.Черных, А.Г.Иванова, Г.И.Ибулаева и И.С.Гареева. Так, С.Я.Черных, основываясь на данных ландартских и переписных книг Казанского уезда 1710 и 1717 гг. и переписной книги Уфимского уезда 1722-1723 гг., предположил, что прикамско-приуральский массив марийцев сложился не к середине XVIII в., как считал Г.А.Сепеев, а значительно раньше - в
33 первые десятилетия XVIII в.. А.Г.Ивановым в ряде работ были рассмотрены масштабы миграций марийцев в первой четверти XVIII в. На основе анализа архивных документов им был сделан обоснованный вывод о том, что переселения марийцев в этот период приняли форму массового бегства со своих территорий, охватив в ряде уездов свыше половины ясачного населения. Основной поток побегов, по его данным, пришелся на 1707 - 1712 гг.34. Г.И.Ибулаев в своей статье рассмотрел причины и время миграций марийцев в Башкирию, согласившись, в основном, с выводами Г.А.Сепеева, сделал подсчет численности марийцев в Уфимском уезде ко времени первой ревизии35. Попытка историографического анализа имеющихся по вопросу о переселениях марийцев в Прикамье и Приуралье работ в одной из статей была предпринята автором данной диссертации36.
В то же время в ряде работ А.Г.Иванова, появившихся в последний период, объектом исследования стали отдельные стороны социально-экономической и политической истории марийских крестьян Прикамья и Приуралья. Так, в одной из статей им были рассмотрены вопросы об участии марийцев Приуралья в Крестьянской войне 1773 - 1775 гг. под предво
37 дительством Е.И.Пугачева. Другая его работа была посвящена анализу социального положения восточных марийцев по их наказам в Уложенную комиссию 1767 - 1768 гг.38. До недавнего времени эти труды оставались по существу единственными, посвященными исследованию социально-политической истории марийцев Прикамья и Приуралья, сочинениями. В последние годы несколько работ по данной проблематике опубликовал автор данной диссер
39 тации.
Отдельные вопросы социально-экономической и политической истории марийцев Прикамья и Приуралья на последнем этапе нашли также отражение и в трудах исследователей, изучающих историю Республики Башкортостан. С. М. Васильевым, Н. Ф. Демидовой, У. X. Рахматуллиным, Р. Г. Букановой, Б. С. Давлетбаевым, И.Г.Акмановым, Р.Б. Шайхисламо-вым достаточно полно разработан вопрос о процессе формирования небашкирского населения на территории Башкирии, значительно продвинулось изучение социально-правового положения нерусского крестьянства края40. На качественно новый уровень вышло исследование истории тептяро-бобыльского населения Башкирии, что является для нас весьма важным, так как в ее состав входила основная часть марийцев Прикамья и Приуралья. Активная разработка этой проблемы, начатая в 1950 г. С.М.Васильевым и продолженная в дальнейшем А.З. Асфандияровым, У.Х. Рахматуллиным, Д.М. Исхаковым, Б.С. Давлетбаевым, Р.Н. Рахимовым и Р.И. Якуповым, позволила на современном этапе перейти к обобщению истории данной сословной категории41. Большое значение для нашего исследования представляют также появившиеся в этот же период работы Н.В.Усманова, И.Г.Акманова, Н.М.Кул'бахтина, И.М. Гвоздиковой и других авторов, где были затронуты вопросы участия народов Башкирии в социальных выступлениях XVII - первой половины XIX вв., в боль
42 шинстве из которых марииское крестьянство выступило одной из движущих сил.
В работе A.A. Преображенского, вышедшей в 1956 г., в рамках изучения колонизации Западного Урала в XVII - начале XVIII в получили освещение вопросы об участии марийцев в заселении Кунгурского уезда, отдельные аспекты их социально-экономического и полити
43 ческого положения.
Значительное развитие в последние годы получила сравнительно молодая научная дисциплина - этническая демография, одной из главных задач которой является исследование изменения количественных параметров различных этносов а также этнических аспектов механического движения и размещения населения. Несмотря на то, что вопрос о механическом и естественном движении марийского населения Прикамья и Приуралья в исторической литературе не ставился, отдельные сведения по данной проблеме нашли отражение в трудах В.М. Кабузана, А.Г. Иванова, У.Х. Рахматуллина, Р.Н. Рахимова, Г.И. Ибулаева 44. Особо следует обратить внимание на работы В.М. Кабузана, посвященные рассмотрению численности и этнического состава народов России в XVIII - первой половине XIX в. Они представляют для нас большую ценность, так как в них предпринята попытка рассмотрения изменений количественного состава и марийцев Южного Приуралья на протяжении всего исследуемого нами периода. В то же время, на наш взгляд, выводы автора о практическом отсутствии марийского населения в период первой ревизии, незначительном его количестве во время второй ревизии и значительном развитии переселенческого движения марийцев в данный регион в 80 - 90-х гг. XVIII в.45 являются ошибочными. Вероятнее всего, В.М. Кабу-заном упущена из виду та часть марийцев, которая входила в состав тептяро-бобыльского населения края.
Изучение избранной темы нами велось с учетом важнейших достижений современной отечественной историографии по проблемам аграрной истории и крестьянства России. При анализе причин миграций марийцев, динамики их численности в Прикамье и Приуралье учитывались результаты исследований Н.В. Козловой, В.М. Кабузана; в исследовании положения государственных крестьян, организации управления и месте крестьянской общины в податной системе Российского государства и фискальной политики правительства - J1.B. Ми-лова, Н.М. Дружинина, В.И. Неупокоева, H.A. Миненко, С.С. Смирнова и других; особенностей аграрного строя окраин и исторического взаимодействия народов на данных территориях - A.A. Преображенского и Р.Г. Кузеева46.
Большое значение для выяснения причин и масштабов миграций марийцев с территории Среднего Поволжья имели для нас также работы историков Республики Марий Эл Г.Н. Айплатова, А.Г. Иванова, A.A. Андреянова, А.Г. Бахтина, A.A. Дубровиной, крупнейшего исследователя Чувашии В.Д. Димитриева, татарских историков С.Х. Алишева, И.П. Ермолаева47.
В диссертации учтены также важные в теоретическом плане общероссийские дискуссии о путях формирования государственного феодализма в России, современные концепции аграрного строя и крестьяноведения48.
Итак, за прошедший период в литературе накоплен значительный материал по истории марийцев Прикамья и Приуралья. Однако, приходится констатировать, что она изучена еще явно недостаточно. К более разработанным можно отнести проблемы переселений марийцев, их землеустройства, основных хозяйственных занятий, участия в народных движениях XVIII - первой половины XIX в., в частности, в Крестьянской войне 1773-1775 гг. В то же время нет ясности в вопросах о динамике численности марийского населения региона, их землепользования, социальных отношениях, не определена специфика положения марийцев в системе государственного феодализма. Решение этих проблем не представляется возможным без поиска и выявления новых источников.
Источники. Настоящее исследование написано с привлечением широкого круга источников, преимущественно архивных документов, выявленных нами в архивах Москвы, Уфы и Оренбурга.
Особую ценность представляют материалы, извлеченные нами из различных фондов Российского государственного архива древних актов (РГАДА) в Москве. Это прежде всего дела, хранящиеся в фонде Сената и сенатских учреждений (ф. 248), ландартские книги и ревизские сказки (Ф. 350), Генерального межевания земель и экономических примечаний к ним (Ф. 1355) Бирского, Белебеевского, Уфимского, Мензелинского уездов Оренбургской губернии, Елабужского уезда Вятской губернии и Красноуфимского уезда Пермской губернии, а также Пермской провинциальной канцелярии в г. Кунгуре (Ф. 439). Частично использованы дела фонда "Статистические, экономические, этнографические и военно-топографические сведения о территории бывшей Российской империи (Ф. 414) Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА).
Основная часть документов взята нами из Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ) в г. Уфе. Здесь сведения по истории марийского крестьянства разбросаны по различным фондам. В результате сплошного изучения оказалось, что по исследуемой теме материалы содержатся в фондах, представляющих собой: а) документы Оренбургского губернского правления (Ф. И-1); б) дела канцелярии Оренбургского генерал-губернатора (Ф. И-2); в) документы Бирского уездного суда (Ф. И-107); г) документы Оренбургской казенной палаты (Ф. И-13 8); д) дела Комиссии для наделения землей башкирских припущенников (Ф. И-172). Немалые сведения извлечены нами из фондов Оренбургской губернской канцелярии (Ф. 3) и Канцелярии Оренбургского генерал-губернатора (Ф. 6) Государственного архива Оренбургской области (ГАОО).
Архивные источники, использованные в данной работе, условно можно разделить на несколько групп. К первой группе относятся историко-статистические материалы.
Наиболее важное значение среди них имеют материалы ревизий, проводившихся в 1722 - 1851 гг. Они представляют для нас большую ценность, являясь главным источником для рассмотрения динамики численности марийского населения Прикамья и Приуралья на протяжении исследуемого периода.
Материалы первой - третьей ревизий, проведенных на территории края, хранятся в РГАДА. Необходимо заметить, что сведения о численности тептяро-бобыльского населения Уфимской провинции, в которое входила основная часть марийцев Прикамья и Приуралья, по первой (1722 - 1723 гг.) и второй (1748 г.) ревизиям в отличие от данных по другим категориям (башкиры, мишари, служилые татары, ясачное, полноокладное население) сохранились сравнительно полно. Отметим, что, например, из материалов второй ревизии сохранилась лишь одна книга, где в полной мере нашли отражение лишь сведения об основной части тептяро-бобыльского населении края. До нас дошли и ревизские сказки 1719 г. ясачных и оброчных крестьян Кунгурского уезда, среди которых также было немало марийцев. Материалы третьей ревизии (1762 г.) сохранились практически полностью49.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |