1.
- Девушка, а можно мне телефон зарядить? – поинтересовался Геннадий у официантки, принявшей у него заказ.
- Можно, - она кивнула. – Вон, видите, у окна – розетка?
- Где? А, да, вижу… Спасибо.
Полуянов встал со своего места, подключил сотовый и положил его на подоконник.
Народу в кафе было немного, что Рыболова вполне устраивало. Чем меньше людей его увидит – тем лучше. И не потому, что он боялся разоблачения, вовсе нет. Он боялся не успеть. Время для Геннадия сделался совсем другим - вовсе не линейным, а похожим скорее на морского ежа: острые иглы, и ничего кроме них. Рыболов не удивлялся этому и уж, тем более, не пугался. Он принимал всё, как должное.
«Естественный порядок вещей. НОРМАЛЬНЫЙ порядок вещей! А те, кто не в курсе…. Хм! Им же хуже! Столько лет я двигался по прямой, не понимая – нет прямых в этом мире! Есть иглы, есть лезвия, есть петли, но не прямые, не линии. Любая линия, отрезок – иллюзия! Плод человеческого – трусливого и нелепого воображения!».
Полуянов снял бейсболку и положил её на соседний стул.
«Прав был Булгаков! Каждому воздаться по его вере! Тот, кто верит, что время – прямая, тот и течёт по прямой…» - Рыбак мысленно усмехнулся. «Как говно по трубам! Я же – остриё, лезвие! Совершенное орудие! …Нет, не орудие – оружие! Так будет точнее!».
Неожиданно, за его спиной послышался рассерженный женский голос:
- Опять сорок пять?! Заколебали уже!
Геннадий оглянулся. Возле входа стояло трое парней – явно поддавших, на которых замахивалась полотенцем невысокая женщина в форменной одежде официантки.
- Нельзя сюда приносить и распивать! – завопила она. – Да что ж это такое?! Ходят и ходят!
- Не ори! – вяло огрызнулся один из парней – высокий, с копной рыжих волос. – Посидим маленько и уйдём…
- А я говорю – не положено!
Тут на шум, из подсобки появился хозяин заведения – толстый лысый кавказец в футболке с изображением турецкого флага.
- Э, чего опять? – он с отвращением посмотрел на пришельцев. – Сказано же было: со своим нельзя. Идите, вон, на озёро….
Второй парень – приземистый, с узким лбом и крохотными глазками, холодно улыбнулся, обнажив остатки то ли выбитых, то ли сгнивших зубов.
- Да мы ж не просто так… Мы закажем чего-нибудь.
- Ага! – официантка саркастически усмехнулась. – Знаю я ваши заказы! Бутылка минеральной воды – маленькая! Или два куска хлеба! Да не пошли бы вы…
- Не хами, тётя! – третий из гоп – компании – худой, с тюремными татуировками на руках, очевидно – бывший зек, оттеснил официантку и плюхнулся на стул. – Не доводи до греха!
- Ты мне кончай тут хулиганить! – разозлился кавказец. – Ну-ка, встал и вышел! Или я сейчас в полицию позвоню!
- Ладно, ладно, не ори! – рыжий схватил со стойки лежавшее там меню, открыл и ткнул пальцем в текст. – Значит так, - со значением сказал он, обращаясь к женщине. – Принесёшь нам бутылку водки, «Беленькой»…. ноль пять. И два салата.
- И два кусочка хлеба! – добавил гнилозубый. Его приятели загоготали.
«Опять гопники!» - Полуянов скривился. «Что-то их в Сиверской слишком много! Или это мне сегодня просто не везёт?».
И тут же себя упрекнул: «Опять ты мыслишь устаревшими категориями! Не существует теперь для тебя такого понятия, как «везение». Детский лепет! Услада идиотов с одной извилиной! Есть ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ. И ничего, кроме него!».
Геннадий с досадой посмотрел на телефон.
«Долго же он заряжается! Нет, что бы за пару секунд…. А музыка мне позволила бы увидеть…».
Он отхлебнул кофе.
«Вот бы загрузить её прямо в голову, и включать по своему желанию! Было бы круто! Никаких тебе гаджетов, никаких зарядок!».
Тем временем, тип с татуировками разлил по стаканам (рюмки, поданные официанткой он проигнорировал) и провозгласив: «Ну, чё? За нас?!», выпил. Последовавшие его примеру собутыльники тоже влили в себя водку и зачавкали салатом.
- Ну, короче, насчёт бигсы той, с Александровской, - продолжил, очевидно ещё на улице начатый рассказ, рыжий. – Попёрся я, значит, на электричке, уже вдетый – с Пахомычем пузырь раздавили в «Треугольнике»…. Да и собой у меня было. Сижу – бухаю себе, никого не трогаю, вагон пустой почти. И тут заваливаются двое – мужик и баба, по сороковнику. То, сё, базар – вокзал, типа познакомились. Начали вместе водку буздырять, они тоже поллитру вытащили. Короче, я отключился. Просыпаюсь – на каких-то дровах…
- На чём?! – гнилозубый хохотнул. – На дровах?
- Ну! В натуре! На поленице – под навесом… Рядом – то ли сарай, то ли амбар, темнотища кругом! Холодно! И главное – ни кожанки, ни телефона, ни денег, ни сигарет даже! Голяк полный!
- Обули, значит, тебя, - усмехнулся татуированный. – Как лоха последнего….
- Типа того. Смотрю – рядом изба. Думаю – наверняка ведь там те, кто меня подпоил…. Или, вообще, отравил на хрен! Начал в дверь стучать, орать, вылезла тётка – завопила – катись, мол, отсюда, знать тебя не знаю!… Главное – я ту тётку, из электрички и не помню совсем!.. Ну, понял я, что бесполезняк, пошёл к выходу со двора, а из конуры псина выскочила и цап меня за руку!
Собутыльники заржали.
- И чего дальше? – гнилозубый вытащил сигарету.
- А чего дальше? – рыжий пожал плечами. – Перемахнул через забор и на станцию попёрся. У меня ведь адрес той лахурды в куртке лежал, рядом с сотовым… Так мне ничего и не обломилось.
- Бывает… - зек тоже достал курево.
- Эй! – из подсобного помещения снова выглянула официантка. – Здесь курить нельзя! Идите на улицу дымите!
К немалому удивлению Геннадия, в этот раз гопники не стали лезть на рожон, а дружно поднявшись с мест, вышли на крыльцо. Оттуда повяло табачным дымом, и Рыболов вдруг с удивлением поймал себя на том, что ему совсем не хочется курить.
«Ничего себе!» - он ощупал карманы плаща, нашёл едва начатую пачку, усмехнулся. «Вот даже как! Теперь помру здоровеньким. И ведь не тянет! Ни на курево, ни на выпивку! Почему, интересно? Обо мне заботятся?…».
Смяв сигареты, он сунул их обратно в карман, допил кофе и жестом подозвал официантку.
«Подкреплюсь заодно» - решил Полуянов. «Когда ещё доведётся перекусить? А дел – невпроворот!».
2.
- У тебя семь пятниц на неделе! – недовольно произнёс Сергей, открывая дверь и входя в прихожую. – То ты готов снимок сжечь, то начинаешь кричать о том, что это – единственное доказательство существования иного разума!
Тарус, с пакетом, в котором лежало несколько бутылок водки (на них музыканты потратили последние деньги), отдуваясь, проворчал:
- Это я так решил, трезво поразмыслив….
- Ага, после бутылки коньяка!
- После нескольких рюмок коньяка! - уточнил барабанщик.
- Привет! – на шум, в прихожую, вышла Инна. – Куда вы пропали?!
- Ты не поверишь! – Алексей сделал большие глаза. – Знаешь, где мы побывали?
- В ментовке?
- Почему, обязательно, в ментовке?! – возмутился Тарус. – Хотя, нас и вправду, чуть на обратном пути, возле метро не загребли…. Не в этом дело! Мы открыли портал!
- Какой ещё портал?! – недовольно произнесла девушка. – В винно-водочный магазин?
- Нет. В иное измерение!
Журналистка перевела взгляд на Андрея, который показался ей самым трезвым.
- Дюш, о чём это он?
Бас-гитарист хмуро кивнул.
- Лёшка правду говорит… Сейчас мы тебе всё покажем.
- А Вовка где? – поинтересовалась Маргарита, протягивая Инне пакет с закуской – банка самых дешёвых консервов, плюс – буханка хлеба.
- На кухне сидит.
- Общественную водку допивает? – возмутился барабанщик. – И встать – поприветствовать друзей уже не в состоянии?
- Не знаю. Сами у него спросите.
Компания переместилась на кухню, где гитарист приканчивал вторую бутылку. Впрочем, особо пьяным он не выглядел. Скорее – испуганным.
- Хай! – поприветствовал его Алексей, тут же принявшись выгружать спиртное в холодильник. – Как оно ничего?
- Где вы были-то? – Казниченко вытащил из пачки последнюю сигарету. – Я надеюсь, вы курево купили?
- Купили, купили! – Тарус вытащил так и не выпитую Владимиром «палёнку», мимоходом отметив: - Холодненькая! Вот, с неё и начнём.
- А были мы, Вова, в другом измерении! – Сергей, прошёл в студию, и сразу же врубил компьютер. – С зомби общались…. А ты так и бухаешь с утра?
- Он, похоже, тоже тут глюки ловил! – буркнула Инна, убирая с дивана плед, а с журнального столика – планшет. – Говорит - к нему Крысолов приходил.
Лидер группы застыл, постоял так какое-то время, затем вернулся на кухню.
- Это правда? – спросил он у гитариста.
- Да, - кивнул тот. – Я кого-то видел…. Парень с ирокезом. В коже весь. И футболка ещё…. С надписью: «Тринадцатый ангел».
Маргарита вдруг побледнела.
- С какой надписью?!
- Тринадцатый ангел… - повторил Казниченко. – И рисунок там был.
Клавишница испуганно посмотрела на Сергея. Тоже – весьма ошарашенного.
- Но это же… Это же… Как он узнал?!
- Что узнал? – спросила Инна.
Рита опустила взгляд, помотала головой.
- Ничего… Наверное просто – совпадение.
- Совпадение с чем?
- Не важно! – помрачневший лидер группы отобрал у барабанщика бутылку и, прихватив рюмки из сушилки, вернулся в комнату.
- Ты, кажется, обещал рассказать, - процедила последовавшая за ним Маргарита.
- О чём рассказать?
- Об этом Крысолове. Почему его сначала Инка в клубе увидела, теперь вот – Володька?… Кто он?
Мороз уселся на диван, расставил рюмки и, с треском скрутив пробку с бутылки, разлил водку. Музыканты тем временем тоже переместились в комнату и расселись вокруг журнального столика.
- Продолжим! – Тарус потёр руки, подмигнул клавишнице. Та, впрочем, никак на это не среагировала, продолжая разглядывать Сергея.
- Ну, - сказала она, - я жду.
- Ох! – музыкант тяжело вздохнул. – Ты хочешь знать кто такой Крысолов?
- Хочу!
Лидер «Инкуба» повернулся к гитаристу.
- Володь, - попросил он. – Опиши мне его….
Казниченко пожал плечами.
- Здоровенный такой. С ирокезом на голове, в кожаном плаще, таких же штанах и в берцах. Ещё футболка с рисунком – некто с крыльями, в сером балахоне и без лица…. И надпись: «Тринадцатый ангел».
- Во сколько это было?
- Ну, не знаю…. Часа в три. Может, позже. Я на часы не смотрел.
Сергей обвёл взглядом присутствующих и медленно произнёс:
- В это время мы находились на другом конце города и, разумеется, не могли видеть то, что происходит здесь…. Так?
- Ну так, - согласился Андрей. – А к чему ты клонишь?
- К тому, что сегодня, будучи у тебя дома, я сочинил песню. И назвал её… - он сделал паузу. – Тринадцатый ангел.
- Врёшь! – выдохнул Тарус.
- Нет, не вру.
- И эту песню ты начал сочинять, когда вы Безымянный трек включили? – невинным голосом поинтересовалась Инна.
- Правильно.
Маргарита нахмурилась.
- То есть, каким-то образом, Крысолов об этом узнал заранее и даже успел нанести на футболку рисунок?
- Час от часу не легче! – бас-гитарист выпил водку, даже не поморщившись. – Мало нам трупаков оживших….
- Каких трупаков? – журналистка посмотрела на него, как давеча – на Казниченко.
- Лёш, покажи ей, - кивнул лидер группы.
Барабанщик вытащил телефон, включил видео и пододвинул гаджет к девушке.
- Вот, смотри….
3.
Съёмки произвели на Инну тяжёлое впечатление. Когда ролик закончился, она молча выпила, закурила.
- А почему без звука? – наконец спросила она.
- Звук я вырубил. Там всё та же мелодия…. Только мы её, когда это всё происходило, не слышали. А на записи она есть.
- В чьём исполнении? В вашем?
- Не знаю, - Тарус растерянно похлопал глазами. – Не обратил внимания. Это так важно?
- Без понятия. Может быть да, может быть нет…. Я вам говорила: не надо её включать.
Сергей поморщился.
- Мы должны были проверить.
- Ну и как, проверили?
- Проверили.
- И что решили?
Вместо ответа, лидер группы перегнулся через диван, вытащил с нижней полки стеллажа папку, достал оттуда рентгеновский снимок и бросил на стол.
- Мы должны это уничтожить.
Журналистка хотела что-то сказать, но тут за окном прогрохотало так, что зазвенели стёкла. И сейчас же сверкнула вспышка молнии, выхватив из мрака, совершенно не характерного для белых ночей, крыши соседних домов. И снова – грохот, похожий на звук, издаваемый, катящейся с горы каменной лавиной.
- Гроза, кажется, - Андрей подошёл к окну и вгляделся в сгибающиеся под ураганным ветром деревья. – Первая за всё лето! А темнотища то какая! Вы только гляньте!
Маргарита оглянулась, бросила взгляд на черноту снаружи, затем повернулась к столу и бережно подняла рентгеновский снимок.
- Не все из нас считают, что пластинку надо уничтожить, - сказала она, обращаясь к Инне. – Я, например, против.
- Почему?
- Во-первых потому, что Лёшка прав: это – единственное имеющееся доказательство существования иного, не человеческого разума. Во-вторых…. – она внимательно посмотрела на девушку, холодно улыбнулась. – Те ощущения, которые у нас возникают, при прослушивании этой мелодии…. Ты уверена, что никогда больше не захочешь испытать нечто подобное? Пусть не сейчас. Пусть через десять лет, через двадцать. Когда твои собственные эмоции и желания, потускнеют, превратятся в нечто обыденное, серое, неинтересное…. Выцветшее. Как линялое бельё.
Журналистка вдруг мучительно покраснела и опустила взгляд.
- Или ты думаешь, что через двадцать лет ты останешься такой же, как сейчас? – продолжила клавишница. – И ничего не изменится? Увы, вынуждена тебя разочаровать – ты ничем не отличаешься от других, - тех, кто кусает теперь себе локти, вспоминая упущенные возможности.
- Ничего не очевидно и всё дозволено? – неприятным голосом поинтересовался вдруг Сергей, оказывается, внимательно прислушивающийся к словам Маргариты.
- А хотя бы и так! – с вызовом откликнулась та, переводя взгляд на музыканта. – Или у тебя есть другие варианты?
- Есть и другие…
- Какие, например?
- Например, оставаться человеком.
- Ой, ой! – клавишница закатила глаза, картинно всплеснула руками. – Так и вижу тебя на завалинке, с клюкой, нищим, дряхлым, ни на что не уже не годным, зато – с чистой совестью! И смутным воспоминанием не то о кексе, не то о сексе…. Короче, о чём-то сладком. Так?
- Можно подумать, Безымянный трек не даст мне состариться! – лидер «Инкуба» покачал головой.
- Состариться ты состаришься, но ты НЕ СТАНЕШЬ СТАРИКОМ!
- Это как? – вмешался Тарус, которому, похоже, надоел их спор.
- Вечно молодым, вечно пьяным – прокомментировал Казниченко, поднимая бутылку и разливая по рюмкам.
- Эта музыка, - Маргарита ткнула пальцем в пластинку, - даёт людям то, что им не может или не хочет дать Бог.
- Например? – Алексей замер со стопкой в руке.
- Например, сверхспособности.
- Конечно! - скривилась Инна. – Склонность к суициду – это сверхспособность!
- Для того, кто не приспособлен ни к чему другому – возможно!
На улице вновь сверкнула вспышка молнии и загрохотало. Словно невидимый великан взорвал петарду. Во дворе послышался звон разбитого стекла, хором взвыли сигнализации припаркованных автомобилей.
- Вот это да! – восхищенно пробормотал Андрей, невольно втянув голову в плечи.
Казниченко подошёл к окну.
- Дерево завалило, - доложил он. – Прямо на микроавтобус.
- Где? – Тарус тоже вскочил со своего места и, схватив со стола телефон, включил видеокамеру.
- А вон! – гитарист ткнул в стекло пальцем.
- Вы бы отошли лучше, - посоветовал Сергей. – Мало ли что….
- Слушайте, - восхищённо произнёс барабанщик, увлечённо снимая происходящее внизу, - это уже не ветер! Это – настоящий ураган!
Лидер группы с неохотой поднялся, пересёк комнату и выглянул наружу.
По всему двору летали какие-то бумажки, целлофановые пакеты, обрывки газет – похоже, их выдуло из мусорных контейнеров. Возле противоположного подъезда, где, на первом этаже располагалось туристическое агентство, по асфальту перекатывалась опрокинутая урна. Сломанное дерево лежало на продавленной крыше «газели», почти полностью скрыв её листвой. Людей видно не было.
- Ну, сейчас потоп начнётся! – Тарус ткнул пальцем в зловещие чёрные тучи, разлетающиеся, казалось, во все стороны стразу.
- Или град, - меланхолично заметил бас-гитарист, тоже присоединившийся к товарищам.
- Как дети малые! - Маргарита посмотрев на мужчин, фыркнула, после чего, вытащила сигарету, прикурила.
- То есть, ты предлагаешь ничего не менять, - Инна покосилась на чёрно-белое изображение чьих-то костей. – И по-прежнему исполнять Безымянную мелодию на концертах….
- Нет, - клавишница усмехнулась. – Играть её пока не надо. Но и первоисточник уничтожать, - она кивнула на снимок, - тоже не стоит. Спрятать понадёжнее – согласна, необходимо. Но сжигать?… Глупо!
- А что Серёгу из-за этой музыки менты доставать начали, тебя не волнует? – прищурилась журналистка.
- Менты ничего не докажут! И потом, уверяю тебя: самое большее – через месяц, об этих самоубийствах все благополучно забудут! Да и в нете, на смену видеозаписи с нашего концерта, появится что-нибудь другое. Какая-нибудь очередная тётка с бородой! Эта вонючая цивилизация не отличает действительно – настоящего от дешёвых подделок! Поэтому – успокойся! Никакого конца света не произошло! И не произойдёт! Просто – у группы «Инкуб» будет своя маленькая тайна….
- А Сергей эту новую песню – «Тринадцатый ангел», при тебе сочинил? – вдруг спросила Инна, вновь наполняя свою рюмку. – Или… - она в упор глянула на Маргариту, - С ТОБОЙ?
Лицо у клавишницы сделалось каменным. Взгляд – холодным и отстранённым.
- Не понимаю, что ты имеешь в иду, - сказала она. – Я песен не пишу.
- Всё ты прекрасно понимаешь, - журналистка задержала дыхание, выпила, сделала затяжку.
- О чём ты? – изобразила удивление Рита.
- Ты целкой то не прикидывайся! – Инна усмехнулась, резким движением раздавила в пепельнице сигарету. – Ты ведь ни разу не поинтересовалась у меня, а что я испытываю, когда слушаю Безымянную мелодию! Хотя спрашивала у всех…
- Без нас водку буздыряете? – поинтересовался Сергей, возвращаясь к столу. – Или опять об этом спорите? – он ткнул пальцем в рентгеновский снимок.
- Всего понемногу, - журналистка подвинулась, освобождая место на диване.
Мороз уселся между двух девушек и тоже себе налил водки.
- На улице град начинается, - сообщил он. – А столько молний сразу я в жизни никогда не видел! Да и ветер тоже….
- Трындец Питеру! Сейчас торнадо образуется, – Тарус уселся напротив, поднял рюмку, подмигнул Рите. – За апокалипсис!
- Ты Питер не трожь! – Андрей, вместе с Владимиром, тоже вернувшийся за стол, покачал головой. – Он ещё не через такое проходил!
- А ты градины видел? С мой кулак! Хорошо – дует не в нашу сторону, иначе давно бы все стёла повыбивало! Как в противоположном доме.
- Весело время проводим! – Сергей посмотрел в сторону окна, за которым уже ничего толком видно не было. – То у нас параллельные миры, то буря столетия….
4.
Прикончив первую бутылку, один из гопников (кто именно – Геннадий не рассмотрел, поскольку сидел к ним спиной), щёлкнул пальцами.
- Эй, мамаша! Тащи нам ещё шнапса!
- Какая я тебе мамаша?! – возмутилась официантка. – И потом, вы сначала за выпитое расплатитесь!
Полуянов доел второе, запил томатным соком, после чего вытер рот салфеткой и повернулся лицом к залу.
- Да ладно, ладно! – лениво процедил татуированный и, вытащив из кармана грязных спортивных штанов несколько бумажек, бросил их на стол. – Держи свои деньги!
Бурча что-то себе под нос, официантка пересчитала купюры, затем перевела взгляд на худощавого.
- Оставшиеся покажи! – потребовала она.
Хмыкнув, зек вынул ещё несколько сотен и помахал ими в воздухе.
- Достаточно?
- Достаточно! – поджав губы, женщина прошла в подсобку, откуда принесла ещё одну бутылку.
- А разлить? – оскалился гнилозубый.
Гопники заржали.
«Животные!» - Геннадий скривился, привстал со своего места и проверил телефон. «Чёрт, как долго! Ещё минут двадцать – не меньше! Сиди тут – слушай уродов всяких!…».
Он вернулся за стол и, от нечего делать принялся изучать меню.
«Ещё кофе заказать? Можно, в принципе…. Денег маловато, но это – дело поправимое….».
- За то, что б х… стоял и деньги были! – тем временем провозгласил рыжий. Послышался звон стаканов, затем – снова – чавканье.
- Пошли ещё покурим? – предложил гнилозубый.
Они встали и направились к выходу.
- Сигареты кончаются… - недовольно произнёс зек, роясь в пачке.
- А мы сейчас сэкономим! – Рыжий остановился, подмигнул приятелям и через весь зал окликнул Полуянова: - Э, рыбак, у тебя курево есть?
Геннадий поднял голову и окинул компанию изучающим взглядом.
- Нет, - наконец сказал он. – Не курю.
- Прикиньте, он не курит! – обратился гопник к собутыльникам. – Здоровье бережёт.
Эй, ты чего, здоровье бережёшь?
- Берегу. И вам курить не советую.
Внезапно зек резко повернулся к Полуянову и прошипел:
- Советовать ты будешь, когда я тебя раком поставлю! Как мне лучше тебя трахать – в рот или в жопу!
«Ого!» - Рыболов медленно поднялся из-за стола.
«Похоже, планы у нас опять меняются! Нехорошо. А впрочем, какая разница?! Надо начинать….».
Не обращая никакого внимания на вновь загоготавших пьяниц, Геннадий шагнул к подоконнику, нашёл Безымянный трек и запустил его, максимально увеличив громкость динамиков. Весьма хилых, конечно, но для небольшого зала – потянет.
- Ты чего, мужик, любишь, когда тебя под музыку петушат? – рыжий расплылся в уродливой улыбке. – А может ты пидор? Слышь, народ, он кажись пидор!
И тут же, без всякого перехода, повернулся к зеку, вцепившись тому зубами в плечо. Впрочем, долговязый на это никак не среагировал. Он словно впал в ступор – голова запрокинута, глаза закатились, по штанам стремительно расплывается тёмное пятно. Гнилозубый же вдруг начал смеяться. Сначала – тихо, как бы про себя, но через минуту уже гоготал во всё горло, стуча ладонями по коленям. Ещё через минуту, лицо его сделалось… даже не багровым, а каким-то кирпичным, из носа и ушей хлынула кровь; продолжая дико хохотать, парень упал и принялся кататься по полу, сшибая стулья.
На шум из подсобки выглянула девушка – официантка, которая обслуживала Полуянова.
- Что тут…. – начала было она, но тут же замолкла.
Впрочем, Рыболов, сейчас всё равно бы не смог ответить на её вопрос. Он слушал. Нет, не так. Он ДЫШАЛ музыкой. Мелодия же, словно вырвавшись из явно тесного для неё пластмассового корпуса, теперь гремела отовсюду – с неба, вновь сверкающего неведомыми звёздными скоплениями, из воды близкого озера, так похожей на сталь, из камня, из воздуха…. Да даже из этих нелюдей, ещё не понимающих, что с ними случилось.
«Ещё?!» - Полуянов холодно усмехнулся. «Они не поймут этого никогда! Впрочем…. Что это я торможу? Пора приступать».
Наклонившись, он вытащил из рюкзака, лежащего у стола, на полу, нож.
- Дай…. мне…. – с трудом выговорила официантка, захлёбываясь собственной слюной.
Она стояла метрах в пяти, уставившись на Рыболова глазами без зрачков – как зомби в фильмах ужасов.
- Зачем тебе? – поинтересовался Геннадий.
- Хочу.
- Он мне самому нужен. Кстати, как там остальные?
- Остальные? – на губах девушки запузырилась пена. – Кто?
- Хозяин, вторая официантка…..
- Ольга Семёновна? Она умерла. Схватилась за сердце и упала…. Я хочу её оживить – сердце вырезать. Оно ей мешает. Дай нож!
«Вот чёрт!» - Рыболов недовольно скривился. «Нехорошо! Кровь свернётся! Одна из моих игл оказалась ржавой. Но ничего…. Всё можно успеть, если не тормозить!».
Он быстрым шагом пересёк зал, оттолкнув с пути истекающего кровью бывшего зека и продолжающего терзать его плечо Рыжего, брезгливо переступил задыхающегося, с почерневшими губами, но продолжающего хохотать гнилозубого, подошёл к входным дверям и задвинул засов.
«Я закрываю не просто дверь, я закрываю мир!» - подумал Полуянов. «Я распоряжаюсь здесь, поскольку никто другой на это не способен. Никто не берёт на себя ответственность! Не хочет! И я не хочу…. Только ведь надо! Надо, никуда не денешься!».
Он свернул в подсобку, и чуть не споткнулся о тело пожилой официантки. Та и вправду была мертва.
«Значит так на неё музыка подействовала…. Что ж. Тоже вариант. А мне теперь нужна верёвка и ведро. Или таз… Пока кровь не свернулась. И ещё – заглянуть к директору…».
Геннадий вытащил из кармана резиновые перчатки, натянул их на кисти, затем наклонился и закрыл женщине глаза.
- Покойся с миром, - вслух произнёс он. – Сейчас ты станешь свободной. Наконец, свободной….
5.
Стас успел вернуться домой до дождя. Войдя в квартиру и бросив ключи на обувную тумбочку, он крикнул:
- Юль, я вернулся!
- Да, я слышу, - раздался голос девушки.
Она вышла в прихожую, поцеловала Аверченко.
- Как ты? – поинтересовался он, разглядывая бледное лицо.
- Не очень. Проспала целый день, теперь голова болит. От пересыпа.
- Ничего такого больше не видела?
- Нет, - Юлия помотала головой.
- И то хорошо! – полицейский прошёл на кухню, потрогал чайник. – У нас пожрать есть чего-нибудь?
- Найдётся, - девушка пожала плечами. – Наверное.
Она залезла в холодильник, вытащила кастрюлю с макаронами, сосиски.
- Не возражаешь?
- Не возражаю. Я вообще всеядный.
Пока Юлия готовила, Стас принял душ и переоделся.
- Иди ужинать! – позвала подруга.
«Ну, прямо семья!» - иронично подумал оперативник. «Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал»…. Не получается у тебя жить по-холостяцки. Обязательно кто-нибудь появится. Хотя… может оно и к лучшему».
Он вновь переместился на кухню и уселся за стол. На улице громыхнуло.
- Гроза идёт, - девушка поставила тарелки и повернулась к окну. – Первая за всё лето.
- Угу, - Аверченко подцепил на вилку кусок сосиски, отправил в рот и принялся жевать. – Надеюсь, жара после этого кончится! А то достало уже!
- Чем сегодня займёмся?
Стас поморщился.
- Честно? Устал я, как собака да и башка тоже побаливает. Тяжёлый день был.
- Опять самоубийцы?
- Нет, - полицейский невесело усмехнулся. – Не самоубийцы. Случилось то, чего я и боялся. Эта чёртова мелодия начала рождать монстров.
- Монстров?
- Убийц. Серийных.
- Ничего себе! – девушка покачала головой, в глазах её снова появился страх. - И ты утром поехал именно на такое убийство?
- Да.
- Убийцу удалось поймать?
- Пока не удалось. Он не оставил никаких следов, а жертву…. Впрочем, - прервал он самого себя, - давай не за едой!
- Хорошо, - Юлия кинула. – Может, выпьем?
- Пожалуй, - кивнул Аверченко. – А у нас есть?
- Я купила.
Девушка вынула из холодильника бутылку водки, поставила на стол рюмки, налила.
«А она здорово изменилась с того вечера!» - внезапно подумал Стас. «Повзрослела, что ли… Была эдакой развесёлой околороковой девицей без комплексов, а теперь – взрослая женщина. Знающая, чего она хочет…».
- Давай за то, что бы у тебя всё получилось! – с серьёзным видом сказала Юля, поднимая рюмку. – И что бы этот убийца больше ни до кого не добрался!
Тут по двору будто бы долбануло снарядом: ослепительная вспышка, и сейчас же – жуткий грохот, от которого опасно задребезжали стёкла. Быстро выпив, Аверченко вскочил и бросился к окну.
- Кажется молния по крыше соседнего дома ударила, - сказал он. – Чёрт! Никогда не видел, что б грозовой фронт шёл так низко!
- Может, свет погасить? – предложила девушка. – Замкнёт ещё чего-нибудь…
- Ага, - полицейский кивнул. – Выруби. А я пока свечи зажгу.
Он достал из ящика стола свечи, чиркнул спичкой.
- Как романтично! – улыбнулась Юля, щёлкнув выключателем. – Ужин при свечах!
Снова громыхнуло, а ещё через минуту по подоконнику забарабанил град.
- Смотри, какие большие! – Стас ткнул пальцем в пляшущие по жести льдины. – Такая, если не убьёт, то покалечит…
- А ветер! Глянь! – девушка кивнула на тучи, больше похожие на вытянутые языки бешено разлетающегося во все стороны, чёрного дыма. – И темно как…
- Конец света! – кивнул оперативник.
Неожиданно Юлия схватила его за руку.
- Вниз! – прошептала она, смертельно побледнев. – Посмотри вниз! Опять….
Аверченко опустил взгляд
На выходе из-под арки, ведущей в соседний двор, стоял человек. Высокий и худой до прозрачности. Стоял, совершенно не обращая внимания на бьющие по голове градины, мало того – куски льда не оставляли на его плешивой голове никаких следов – ни царапин, ни крови. Зато кровь была ниже – в районе живота.
Полицейский судорожно сглотнул.
«Да у него же брюхо распорото! И кишки свисают…. Точно – кишки! Кто это?! И как он умудряется оставаться в сознании?! С такой то раной!».
- Ты что, тоже его видишь?! – испуганно прошептала девушка.
Оперативник глянул на неё отсутствующим взглядом и бросился в прихожую – за сотовым.
- Позвонить надо! Срочно! – пробормотал он. – В «Скорую»! Вернее – ты звони, а я вниз – посмотрю, что там можно сделать!
- Стас, подожди! – Юля вцепилась бой-френду в рубашку. – Неужели ты ничего не понял?! Это мой визитёр!
- Что?! – Аверченко будто споткнулся.
- Он мёртвый! Давно мёртвый! Никакая «Скорая» тут не поможет…
- Успокойся! – Станислав, несмотря на спешку, положил девушке руки на плечи, улыбнулся. – Никаких мертвецов больше нет! Звони врачам! – с этими словами он сунул айфон в карман, выскочил за дверь и бросился вниз по лестнице.
Оставшись одна, Юлия тяжело вздохнула, посмотрела на стоящий в прихожей «городской» телефон, покачала головой и вернулась на кухню, к окну.
Выскочив во двор, полицейский сейчас же получил несколько ударов градинами (которые, кажется, стали ещё крупнее) по голове и, пригибаясь, как под обстрелом, бросился к одиноко стоящей фигуре.
- Спрячьтесь! – закричал он, хватая раненого в охапку и затаскивая его под арку. – Вы с ума сошли, по такой погоде, с такой раной… - и тут он замолчал.
Поскольку человек, к которому он спешил на помощь, в помощи не нуждался. Мягко говоря.
Аверченко отскочил к стене и уставился на долговязую фигуру со вспоротым брюхом.
«Этого не может быть!» - мысленно завопил он. «Труп! Гнилой труп! Я, что, теперь тоже их вижу?!».
Мертвец бессмысленно уставился на скачущие по мокрому асфальту градины, хотя, строго говоря, куда он именно смотрит, понять было трудно. Глаза его – мёртвые и пустые, оказались затянуты отвратительной плёнкой, за которой зрачки только угадывались.
«Так. Спокойно!» - полицейский попытался взять себя в руки. «Если исходить из того, что это – не галлюцинация и не сон, то каковы должны быть мои действия? Правильно! Собрать как можно больше информации! Вызывать сейчас на помощь коллег – бессмысленно. Ещё не факт, что они этого мертвеца увидят! Не видел же я сегодня ангелов на газоне! Да и тех жмуриков, о которых Юлька говорила – не видел!…Так что действовать будем самостоятельно».
Он выпрямился и шагнул к мертвецу.
- Эй! – негромко позвал он. – Ты меня слышишь?
Труп, судя по всему, услышал. Он развернулся и вновь застыл, то ли ожидая продолжения, то ли пытаясь вспомнить, как это – говорить.
- Откуда ты? – спросил Аверченко. – Кто тебя сюда прислал?
Мертвец безмолвствовал. От него здорово воняло, однако в подворотню, изображающую из себя сейчас аэродинамическую трубу, задувал ветер, и основной смрад сносило во двор.
«Юлька говорила, что видит покойников, которые когда-то стали жертвами преступлений. Нераскрытых преступлений» - вспомнил оперативник. «Поэтому надо попробовать его сфотографировать и пробить по базам данных, среди пропавших без вести. Заодно и себя проверю, поскольку, если этот тип там обнаружится, значит я точно –с ума пока не сошёл!».
Особо не надеясь на успех, Стас вытащил айфон, навёл его на труп и быстро сделал несколько снимков. К его немалому удивлению, гаджет долговязого тоже «увидел», послушно сохранив в своей памяти жуткую физиономию с мутными глазами.
«Каким образом я умудрился подцепить Юлькину способность наблюдать за мертвецами?! Заразился? Что за бред?! Я же даже ту мелодию не включал!».
Полицейский посмотрел на айфон в своей руке.
«Кстати, по поводу мелодии…. А что, если я дам её послушать этому выходцу с того света?».
Недолго думая, Аверченко нашёл нужный файл и включил воспроизведение. Эффект превзошёл все ожидания. Уже на первых аккордах, «зомби» начал… дымиться. Если, конечно, можно было назвать дымом чёрную, вязкую субстанцию, вдруг принявшуюся сочиться из гнилой плоти. Причём, ветер, только усилившийся за последние минуты, ничего не мог с ней поделать.
«Как бы он не вспыхнул!» - с опаской подумал оперативник, отступая на несколько шагов назад. «Или вообще – не взорвался б!».
Впрочем, взрываться труп с распоротым животом не стал. Он просто растворился в чёрном нечто, или, если хотите – «перетёк» в него. Когда трек закончился, в подворотне, рядом с полицейским уже никого не было. Ни мёртвых, ни живых.
6.
- Вот! – Аверченко выложил на кухонный стол айфон с изображением мертвеца на дисплее. – Ты его там, внизу видела?
- Ну да, его…. – Юлия растерянно кивнула. – Только не так близко…. И потом, - она подняла на него удивлённый взгляд, - как ты вообще умудрился сделать снимок?!
- А ты сама пробовала? – поинтересовался полицейский.
Девушка помотала головой.
- Нет….
- Почему?
- Я была уверена, что ничего не получится. Да и вообще, - она помрачнела, - не сочла нужным фотографировать галлюцинации!
Стас вздохнул, налил себе водки, выпил.
- Как видишь, это всё-таки не галлюцинации.
- А что?
- Не знаю! – оперативник долбанул по столу кулаком с такой силой, что чуть не опрокинул бутылку. – То с чем люди ещё не сталкивались! Или сталкивались – одиночки, но им никто не верил.
Он вытащил сигарету, закурил, после чего, с мрачным видом продолжил:
- И нам никто не поверит.
- А это? – Юлия ткнула пальцем в айфон.
Аверченко фыркнул.
- Фотошоп! Кадр из фильма про зомби! Да что угодно! Если уж «Аватар» смотрится, как документальный фильм о другой планете, снятый каналом «Дискавери», то что говорить о фотографиях! Сейчас любой школьник, более или менее знакомый с графическими редакторами тебе такого мертвеца за десять минут нарисует!
- И что будем делать?
- Не знаю! – оперативник нервно выдохнул дым. – Привыкать. Человек – сволочь такая, ко всему привыкает!
Неожиданно он усмехнулся. Не особо весело.
- Если, как ты говоришь, мертвецы эти – жертвы нераскрытых преступлений, то я, наверное, смог бы карьеру сделать! Представляешь – единственный в стране специалист такого уровня по давно закрытым делам! Правда, на телепатический контакт покойник со мной не пошёл. Просто – стоял и тупо пялился.
- Ну, со мной покойники тоже, слава Богу, не общались! – буркнула Юлия.
- А как же ты узнала о совершённых против них преступлениях?
- Понятия не имею! – девушка нахмурилась. – Это, как озарение, что ли…. Трудно сказать.
- И тот, что там стоял, - Стас кивнул в сторону окна, - он тоже – жертва?
- Да. Пьяница. Бомж. Его в семидесятом году зарезали такие же бомжи и сунули в подвал… - Юлия скривила губы, - тут, неподалёку. Так там и сгнил.
«Понятно. Ненайденный труп. Значит, по базам не пробить. Жалко».
- Офигеть! – полицейский покачал головой и снова потянулся к бутылке. – Раскрытие преступлений с помощью музыки и прочей мистики! Гарри Потер отдыхает!
Он опрокинул в себя стопку, прикурил новую сигарету от окурка старой.
- Кстати, о музыке. Согласись, она странно подействовала на нашего приятеля….
- Это как? – не поняла девушка. – Ты что, ему ту мелодию включал?!
- Включал. А ты не видела?
- Нет. Вас под аркой было не разглядеть. Только твою спину. Я уж беспокоиться начала…. Зачем ты вообще решил запустить эту запись?
- Для эксперимента. В общем, как только я это сделал, труп сгорел!
- Сгорел?!
- Ну, не сгорел…. Задымился. Вернее… - Аверченко пощёлкал пальцами. – Такое было ощущение, что этот бомж дохлый в дым превращается. Хотя…. – он подумал. – Это и дымом-то трудно назвать. Что-то среднее. Почти жидкость. Даже ветер на неё никак не влиял.
Помолчали. Юлия тяжело вздохнула.
- Единственное, что меня во всей этой ситуации радует, - проворчала она. – Я всё-таки не сумасшедшая!
- А я уже говорил! – пожал плечами полицейский. – Нормальная ты! Просто тебе не повезло. Да и мне тоже.
- Что дальше-то делать будем? – вновь поинтересовалась девушка, отнимая у любовника сигарету и глубоко затягиваясь.
- А что тут поделаешь?! – удивился Стас. – Сейчас ещё выпьем, да спать пойдём. Завтра вставать рано. У меня, кроме оживших мертвецов, вполне реальный маньяк по городу бегает, людей на части режет!
- Я вряд ли уснуть смогу, - Юлия поёжилась. – И водка не берёт…..
- Ничего, - оперативник кивнул на окно. – Видишь – град кончился, вместо него – дождь зарядил. А под дождь всегда спать хорошо.
- Да, дождь… - девушка кивнула, встала со своего места и выглянула на улицу. И сейчас же испуганно отпрянула назад, смертельно побледнев.
- Там! – прошептала она. – Опять!
- Что там?! – оперативник вскочил и бросился к окну.
Зрелище, что и говорить, было то ещё! Десятки тёмных, безмолвных фигур стояли, уставившись вверх мёртвыми, невидящими глазами. Чёрная вода падала с чёрного неба, стекая по сгнившим лицам, по грязному полуистлевшему тряпью, но пришельцы её будто не замечали, застыв, подобно восковым фигурам. Прямо – таки готовая сцена для очередного голливудского блокбастера на тему зомби – апокалипсиса. Только вот дробовика с бесконечным числом зарядов, что бы сносить мертвецам головы, у Аверченко не было.
- Так! – он резко отвернулся от окна и посмотрел на подругу. – Вот это уже мне совсем не нравится! Собирайся! Уходим отсюда!
- Куда?!
- Есть у меня один адресок! – процедил майор, хватая айфон и запихивая его в карман. – Съездим в гости к господам музыкантам. С них ведь всё началось…. Вот и поищем там ответы.
- А… эти? – Юлия ткнула пальцем в сторону окна.
- У меня парадная прямо на улицу выходит, а не во двор…. Забыла? А если и там ждут, музыку врубим…. Короче, прорвёмся! Давай, вставай!
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав