1.
- Ну и вонища здесь! – недовольно проворчал Тарус, поднимаясь по лестнице. – И темно, как у афроамериканца в анусе!
- Не бухти! – тут же отозвалась Рита, идущая следом. – Всю дорогу, как дед старый – бу-бу-бу! На фига вот, на мужика наехал?!
Барабанщик хмыкнул, но промолчал.
Действительно, в метро он чуть не сцепился с каким-то гопником, слишком уж нагло, как ему показалось, поглядывающим на новоиспечённую клавишницу «Инкуба». Да и вообще, настроение было так себе. То ли водки тянуло выпить, то ли и, вправду, кому-нибудь морду набить. Сексом заняться у них не получилось, поскольку времени до репетиции оставалось в обрез, и теперь музыкант невольно ощущал себя лохом, нарвавшимся в кабаке на профессиональную «динамщицу».
- Можно подумать, - добавила девушка, - ты первый раз в «Треугольнике»! Скажи ещё спасибо, что хоть какое-то помещение для репетиций имеется! Где бы вы сыгрывались?
- В Сиверской, в клубе, - буркнул Алексей. – У меня там заведующий – хороший знакомый….
Они поднялись на нужный этаж, прошли по коридору и толкнули дверь с корявой надписью «ИНКУБ. Девственницам вход воспрещён!».
- Привет! – сидящий на раздолбанном диване в углу, Сергей, приветственно поднял руку. – А мы тут с Инкой поспорили, что ты последним припрёшься. На сто рублей. Лишил меня, гад, одной десятой тысячи!
- Ага, проиграл! Доставай стольник! – журналистка, сидящая за ударной установкой, показала Морозу язык.
- Я тебе дома отдам, - лидер группы подмигнул вошедшим. – Натурой.
- Нет, вы слышали?! – возмутилась Инна. – Натурой он отдаст!
Маргарита ухмыльнулась.
- Да если бы не я, Лёшка точно – часам к одиннадцати бы приехал! Причём, пьяный и с разбитой физиономией.
- Э, э! – нахмурился барабанщик, - что ещё за наезды?! Я про бухалово вообще ничего не говорил!
- Да?! А кто на мой виски в холодильнике облизывался?! «Давай накатим, давай накатим!» - передразнила она.
- Так это я так… Чисто, что б согреться.
- При температуре плюс двадцать семь в тени?
- Ну, час назад уже не двадцать семь было, а гораздо меньше…
- Ага! – клавишница усмехнулась. – На два градуса.
- Кстати, - лидер «Инкуба» сделался серьёзным. – Ты Вовке не звонил?
Тарус отрицательно помотал головой.
- Нет.
- А он тебе?
- Не звонил… Думаешь, он опять… того? – и барабанщик щёлкнул себя пальцами по горлу.
- На себе не показывай! – проворчала Маргарита, расстёгивая молнию на чехле с «Ямахой». А то ведь точно – нажрёшься! Знаем мы некоторых!
- Ладно, - Сергей тяжело вздохнул. – Будем надеяться на лучшее. В случае чего – без него сыграем.
Барабанщик скептически хмыкнул.
- Да? И как ты себе это представляешь?! Сбацаешь одновременно на двух гитарах?!
- Валерку попросим…
- Из «Зомби»? – Алексей помотал головой. – Глухой номер! Насколько я знаю, они в субботу в Сестрорецке выступают. На Дне города.
- Точно?
- Точно!
- М-да… - лидер «Инкуба» потёр подбородок. Во ведь засада!
- Засада, точно! – согласился барабанщик.
Тут дверь распахнулась, и с комнату вошёл Андрей.
- Привет, народ! – он приветственно потряс в воздухе гитарой. – Извиняюсь за опоздание.
- Чего, - Тарус хмыкнул, - опять в турникете застрял?
- А будешь подкалывать, - наставительно сказал басист, расстёгивая чехол, - я тебе диск не отдам!
- Как это не отдашь?! – Алексей нахмурился. – Это мой диск!
- Ага, а видео снимал я!
- Что за диск? – удивился Сергей.
- Блю-рей, - Толмачёв вытащил из бокового кармана коробку. – Помнишь, на сейшене, на Васильевском, девки стриптиз показывали?
- Какие девки? А… эти….
- Ну-ка, ну-ка, - Инна выбралась из-за барабанов и, подбоченясь, уставилась на бой-френда. – Давай-ка, колись!
Мороз с упрёком посмотрел на бас-гитариста и постучал себя согнутым пальцем по лбу. Затем перевёл взгляд на подругу.
- Зайка, - это давно уже было. Да и не было ничего!
Андрей хохотнул.
- Логично!
Маргарита, закончившая к этому моменту устанавливать клавиши на специальные крепления, пихнула его локтём в бок.
- А ты чего радуешься?! – пробурчала она. – Небось, твоя инициатива была!
- Какая инициатива?
- Стриптиз показывать!
- Ну, так не я ж его показывал! Мы вообще, тихо – мирно, бухали себе после концерта, с закуской, с видеокамерой, и вдруг они как набежали, как набежали!...
- Кто набежал?! – не поняла Инна.
- Бабы пьяные. С корпоратива. Там рядом корпоротив случился. К нашему несчастью…
- Как же! К несчастью! – клавишница фыркнула. – Охотно верю!
- Налетели на нас аки вороны чёрные! – продолжил тем временем Тарус. – С водкой да марихуаною! Принялись нас совращать – спаивать, на столы полезли, в страх и ужас нас вгоняя…
- Я сейчас расплачусь! – лидер «Инкуба», подключающий к гитаре примочку, мстительно осклабился. – Рит, ты его не слушай! Он и вправду первый предложил: пусть, мол, нам эти дамы стриптиз станцуют! Благо, в том кабаке, где мы сидели и шест был.
- А хозяева как к этому отнеслись?
- В смысле – хозяева кабака?
- Да.
- Нормально отнеслись. Они вообще, с нами сидели – бухали. После концерта.
- А, ясненько! – клавишница ущипнула барабанщика за плечо. – Сексуальный маньяк!
- Это – комплимент? – Алексей ухмыльнулся.
Тут дверь снова открылась, и в помещение вошёл Казниченко.
- О! – удивилась Инна. – Явление Христа народу.
- Вряд ли Христос являлся народу в таком виде! – буркнул лидер «Инкуба», неприязненно смотря на гитариста. – Привет, Вов! Ты чего, опять набухался?
Выглядел тот, и вправду, не лучшим образом – смертельно бледный, в порванной на плече и измазанной чем-то футболке, с растрёпанными волосами.
Он посмотрел на Сергея мутным взором и медленно покачал головой.
- Нет… Не набухался. Я в порядке. Устал просто.
- И что же ты делал, уставший? – Алексей иронично задрал брови. – Вагоны грузил?
- Что-то в этом роде, - буркнул Владимир, бросил на пол сумку и начал расстёгивать чехол.
- А почему на звонки не отвечал? – спросил Мороз.
- На звонки?
- Да, на звонки! Я тебя раз двадцать набирал! И Лёха вон, тоже…
Гитарист с удивлённым выражением на лице, вытащил из кармана сотовый и глянул на экран.
- Нет тут никаких сообщений, - пробормотал он, разворачивая телефон дисплеем к Сергею. – Сам посмотри.
- Да, ладно! – тот отмахнулся. – Пришёл и пришёл… Играть сможешь?
- Смогу! – кивнул Казниченко, вытащил гитару и принялся доставать из сумки процессор. – Усилки включили?
2.
Как ни странно, во время проигрывания Безымянной мелодии, музыканты не почувствовали ровным счётом ничего. Нет, разумеется, было удовольствие от хорошо сыгранной вещи, от того, что не лажанули, но и только. Казниченко не потянуло немедленно добавить (в сумке ещё оставался портвейн), бас-гитарист не увидел жуткую старуху с отрезанной грудью, барабанщик не обозлился на весь белый свет за отстутсвие «правильного ритма», а клавишница не вспомнила о лежащей в кармане джинсов опасной бритве. Даже лидера группы не потянуло на сочинение очередной песни.
- Ништяк! – коротко заключил Сергей, откладывая гитару. – Можем ведь, если захотим!
- А то! – отозвался Тарус, аккуратно кладя палочки на ритм-барабан. – Всё! Решено! Завтра её играем!
- Может, ещё раз прогоним? – предложил Владимир, выглядевший теперь на порядок лучше, нежели в начале репетиции.
Мороз отрицательно помотал головой.
- Сначала – программу! Полностью!
- А чего сразу программу-то?! – возмутился Андрей. – Да она у нас от зубов отскакивает!
- Ты не забывай, - Сергей показал глазами на Риту, - у нас клавишник… клавишница новая.
Барабанщик повернулся к девушке.
- Ты что, все песни собираешься с нами играть?
Та кивнула.
- Конечно! А ты против?
- Но ты ж не репетировала!
Новая участница группы фыркнула.
- Не такие уж у вас сложные вещи!
- Да уж, - Владимир усмехнулся, - не Бетховен, чай!
- Лучше! – проворчал Сергей и достал сигареты.
- Кто со мной курить?
- Пошли! – Алексей вылез из-за установки, и они отправились на лестничную площадку, поскольку с самого начала договорились: в комнате для репетиций не дымить. Андрей запах табака вообще переносил плохо, да и Владимир время от времени начинал ворчать, что вот он – собирается бросать, а ему, понимаешь ты, не дают!
- Вроде Вовка неплохо сыграл, - первым делом произнёс Тарус, прикурив от протянутой Сергеем зажигалки. – Даром, что пьяный!
- Он не столько пьяный, сколько странный, - мрачно заметил лидер «Инкуба». В памяти тут же всплыла фраза, сказанная Инной про Риту: «Разные бывают тараканы. Бывают и с зубами. Мутанты».
- Попей недельки две, тоже странным станешь, - откликнулся барабанщик. – Вообще же – классно получилось!
- Ты про Безымянную мелодию?
- Ага, про неё. Кстати, не пора ли ей название дать?
Сергей отрицательно помотал головой.
- Не, я думаю – не стоит. В этом-то вся и фишка! Музыка, появившаяся непонятно откуда, хрен знает кем написанная! Элемент тайны…. Понимаешь?
- Музыка из ада! – Тарус хохотнул, однако музыкант остался серьёзен.
- Возможно. Может из ада, может из рая…. Ты, кстати, когда её слушаешь, ничего такого не ощущаешь?
- В смысле? – барабанщик отвёл глаза и принялся смотреть в окно – на Обводный канал. Хотя, на что там особо смотреть-то? Мутная вода, какие-то невнятные постройки на противоположном берегу, дымящие фуры на набережной…
Сергей невесело усмехнулся.
- Стихи писать не тянет? Или людей резать?
Алексей посмотрел на приятеля с удивлением.
- А это, что, одно и то же?
- Чёрт его знает! – лидер группы стряхнул пепел, но не рассчитал силу – и тлеющая часть сигареты упала на площадку. – Тьфу, блин! – Мороз, повертев окурок в руках, кинул его в жестяной трёхлитровый бочонок из-под пива, служивший здесь пепельницей.
- Так ты не ответил, - он вновь перевёл взгляд на барабанщика. – Не тянет?
- Людей резать?! Нет, не тянет! – рассердился Тарус. – А так же я не мечтаю придушить парочку проституток – для начала, выстрелить из снайперской винтовки в Президента и зарубить на хрен топором старуху – процентщицу! Я, вообще, тварь дрожащая! И уж точно - не убийца!
- Ладно, ладно! – Сергей примиряюще поднял ладонь. – Не заводись. Я ж не просто так спрашиваю….
Алексей прищурился.
- Тебе известно что-то, о чём я не знаю?
- Сложно сказать… Короче, я пока сам не разобрался.
3.
Лидер группы с барабанщиком уже вернулись с перекура, и музыканты снова взялись за инструменты, а Инна продолжала сидеть на диване, низко опустив голову и судорожно вцепившись руками в старую обивку. Из прокушенной губы текла кровь, которую журналистка вынуждена была сглатывать, дабы никто этого не заметил.
Когда «Инкуб» закончил играть Безымянную мелодию, она молилась только об одном – что бы никто из её новых друзей не полез с вопросами, типа «ну, как тебе? Понравилось? Нет?».
Девушка сейчас не могла говорить, не могла двигаться, и как ещё дышала – непонятно.
Словно сквозь вату, до неё донеслось:
- Так, начинаем с «Депрессии», и дальше, по программе….
- Огласите весь список пжалуйста! – пьяным голосом процитировал известный фильм Тарус, разумеется, нарвался на «а кто такой умный, сейчас будет грузить чугуний!», довольно усмехнулся и застучал палочками, задавая ритм.
Зазвучавшая музыка скользила мимо сознания девушки, но, как это ни странно, помогала придти в себя.
Инна осторожно разжала сведённые судорогой кисти и опустила голову, как можно ниже, мимоходом порадовавшись, что сегодня надела чёрные джинсы – не так видно, что на промежности и в бёдрах они мокрые насквозь.
Журналистка вовсе не собиралась слушать Безымянную мелодию, исполняемую группой. Решила так: после вступления, едва почувствовав первые симптомы сексуального возбуждения, она выйдет из комнаты и просто – погуляет по коридорам. Благо, они здесь, на бывшем производстве, достаточно длинные.
Однако, не тут то было! Живой звук, исполняемый живыми музыкантами, один из которых являлся её любовником (и очень неплохим, кстати, любовником!), с первых же аккордов, скрутил девушку в дугу. Это не было, медленно (или пусть даже быстро), нарастающим возбуждением. Это был именно – оргазм. Мгновенный, как сердечный приступ, безумный, жуткий. К тому же, длящийся три с половиной минуты – именно столько звучала «музыка из ада». Совершенно ненормальное, нечеловеческое какое-то наслаждение, согласно закону единства противоположностей, обернулось самой настоящей пыткой. Сведённые бесконечной судорогой мышцы взбунтовались, всё тело пронзила жуткая боль, а потом, на какое-то время, Инна просто потеряла сознание. К счастью (а может, как показали дальнейшие события, и нет), обморок длился недолго, и никто из музыкантов ничего не заметил.
- Я сейчас, - глухо произнесла журналистка, хотя за грохотом инструментов, её вряд ли кто-нибудь бы услышал, медленно поднялась с дивана и вышла в коридор.
«Значит, правда!» - подумала она, упираясь лбом в холодную стену и надолго застывая в столь странной позе. «Значит, именно музыка на меня так влияет! Но почему другие тогда ничего не почувствовали?! Может, именно потому, что не слушали, а сами играли?! Это имеет значение? Возможно…».
Наконец, оторвавшись от стены, девушка медленно развернулась и, как зомби побрела в сторону туалета. Ей жутко хотелось пить, да и смыть с лица пот не помешало бы.
«Всю косметику смажу…» - вяло заключила она. «Ну и плевать! Лечь бы, заснуть…».
Добравшись до санузла, Инна вошла в воняющее мочой помещение и, не обращая внимания на какого-то типа, сидящего на подоконнике и дымящего, явно не табаком набитой, папиросиной, наклонилась к раковине.
«Фу! Хорошо!» - напившись, журналистка принялась умываться.
- Затянуться не хочешь? – послышался вдруг низкий, хриплый голос.
Вздрогнув, девушка повернула голову и посмотрела на сидящего. Впрочем, теперь он уже не сидел, а стоял, протягивая ей тлеющий косяк.
«А почему бы и нет?!» - вдруг подумала она. «Хоть немного расслаблюсь!».
- Давай! – протянув руку, Инна взяла «беломорину», вдохнула сладковатый дым.
- Во, правильно! – обрадовался парень. – Иногда трава лучше всякого успокоительного! Верно?
Журналистка кивнула и окинула незнакомца внимательным взглядом.
Типичный рокер – ирокез на голове, там же – какая-то татуировка; кожаный плащ, кожаные джинсы, высокие берцы. Под курткой – футболка с надписью кроваво – красными буквами: «Надейся на худшее!», а внизу – изображение крылатой… крысы.
«Прикольно!» - отметила про себя девушка, выдыхая через ноздри дым и возвращая папиросу. «А он странный…».
Вообще, странными у парня были глаза – дьявольски умные и холодные, к тому же – с воспалёнными веками, словно он суток трое не спал.
- Крутой план! – рокер взял косяк, затянулся. – Привезли тут по случаю…
- Из Чуйской долины? – журналистка усмехнулась.
- Не… - парень покачал головой. – Это – снизу.
- Из Афгана, что ли? – не поняла Инна, предположив, что имеется в виду карта мира. На ней страны, где выращивают дурь, и в самом деле расположены гораздо ниже Питера.
- Оттуда, - рокер ткнул пальцем в пол. – С подземных плантаций.
- Подземных?! Хм!…
«Похоже, мужик перекурил!» - подумала девушка. «Раз уж ему марихуана в подвалах чудится».
- Ты с какой группы? – дабы сменить тему, поинтересовалась она.
- Я сам по себе, - сказал парень, выдыхая дым. – Без ансамбля. А ты – Серёгина подруга?
- Откуда ты знаешь?! – поразилась журналистка.
- Я много чего знаю, - незнакомец развернулся, вновь уселся на подоконник и похлопал рукой в перчатке с обрезанными пальцами рядом с собой. – Присаживайся…
Подумав, Инна кивнула и устроилась рядом.
- А почему у тебя крыса крылатая на футболке нарисована? – поинтересовалась она.
- Крыса?! – удивился рокер, затем посмотрел на свою грудь. – Ах, это…. Люблю крыс. Причём, самых разных. И обычных, и крылатых, и даже двуногих. Забавные существа.
- Двуногие?
- Ага.
- Никогда не видела двуногих крыс. Это мутанты?
- В том числе – и мутанты. По-всякому бывает… Кстати, ты видишь их ежедневно. В том числе – в зеркале.
- Погоди… - девушка поморщилась. – Ты людей имеешь в виду, что ли?
- А ты кого?
- Хамство! – возмутилась Инна. – Я тебе не крыса!
Парень вздохнул.
- Почему, когда раскрываешь суть вещей, тебя называют хамом? И что плохого в сравнении с крысами? Они – умнейшие существа, причём, гораздо умнее тех тварей, которых вы называете друзьями. И тех, от которых вы якобы произошли…
- Обезьян, что ли?
- И обезьян, и собак. Хотя, на самом деле, вас сделали из свиней.
- Ещё чище! И почему это – нас? А вас?
- А нас не делали. Мы были всегда.
- Да уж! – журналистка усмехнулась. – Круто тебя торкнуло!
- Круто! – неожиданно легко согласился незнакомец. – У вас тут вообще не соскучишься!
- Ладно, - девушка вздохнула. – Пойду я.
- Затянись ещё, - предложил, а точнее – приказал парень.
Инна с сомнением посмотрела на дымящуюся папиросу, мимоходом поразившись тому, что она, за последние десять минут, совсем не уменьшилась в размерах, затем всё-таки взяла косяк и сделала пару затяжек.
- Вот… - удовлетворённо произнёс рокер. – Хорошо! Теперь можешь спокойно слушать всё, что угодно!
Журналистка уже вставшая с подоконника, дёрнулась, как от удара и резко обернулась к незнакомцу.
- Что ты хочешь этим сказать?!
Парень ухмыльнулся, обнажив белоснежные, слегка заострённые на концах, зубы.
- Ничего, кроме того, что уже сказал! Иди с миром…
4.
- Ладно, - Сергей кивнул. – Будем считать, что к выступлению мы готовы.
Он положил гитару на колонку, затем повернулся к Казниченко.
- Володь, я тебя прошу! Будь завтра… гм!… в норме.
- Да без проблем! – гитарист, весьма довольный тем, как сегодня сыграл, улыбнулся. – Фигня война, главное – манёвры!
- Точно! – подтвердил Тарус, помогающий Рите упаковывать в чехол клавиши. – Завтра всех порвём! Как тузик грелку!
- Ну-ну, тузик… - лидер «Инкуба» усмехнулся. – Смотри, не сглазь!
- Тьфу, тьфу, тьфу! – барабанщик тут же сплюнул через левое плечо и постучал себя по голове.
- А Безымянную мелодию когда играть будем? – поинтересовалась вдруг Маргарита. – В начале или в конце?
- В конце! Пусть пиплы на медляке расслабятся после «Вальпургиевой ночи».
- А ты текст так и не написал?
- Нет, - Сергей помотал головой. – Да и не буду, наверное. Зачем? Музыка чужая всё-таки…
- А как её объявлять будем? – спросил Андрей.
- Как и хотели. Дескать, мелодия шестидесятых, случайно обнаруженная пластинка на чердаке старого дома… Чувствуете? Романтика!
- Тогда уж скорее мистика! – проворчал Толмачёв. – Ты, что, надеешься - кто-то, и в самом деле, её узнает? И автора с исполнителями назовёт?
- Всё возможно! – Сергей пожал плечами. – Вдруг на сейшен какого-нибудь эрудита занесёт?
- В «Финбан»?! – фыркнул Алексей. – Сомнительно! Там самыми интеллектуальными местные панки будут. А так - гопота сплошная.
- Так мы завтра в «Финбане» выступаем?! – удивился Владимир.
- Здрасьте! С добрым утром! – Мороз вздохнул. – А ты думал – где?
- Я думал – опять в «Промежности»….
- Нет, переиграли.
Лидер группы неожиданно рассердился.
- Правда, Вов! Кончай бухать! И не будешь в клубах путаться!
- Да кто бухает-то?! Я, что, пьяный?! Или сыграл плохо?
- Сыграл ты классно! – Сергей слегка сбавил обороты. – Это я так…. На всякий случай.
Тут дверь открылась, и в комнату вошла Инна. Она выглядела крайне озадаченной, если не испуганной.
- Что-то случилось? – поинтересовался Мороз, сматывая провода. – Ты куда ходила-то?
- Там… - девушка кивнула в сторону коридора, - в туалете парень сидел. На подоконнике… Траву курил.
- Траву? – встрял барабанщик. – Уже интересно!
- Мы с ним пообщались… Потом я сюда пошла, но вернулась. Решила ещё попить. А его уже не было.
- И что? – удивился Сергей. – Значит, он тоже ушёл. Докурил и ушёл.
Журналистка отрицательно покачала головой.
- Нет, я бы его увидела. Но это ещё не всё…. Между тем, как я оказалась в коридоре, а потом снова – в туалете, прошло… - она судорожно сглотнула, - сорок минут. Вы, вон, даже программу отыграть успели….
- Не понял! – лидер «Инкуба» нахмурился. – Ты хочешь сказать, что… э-э…
- Что я выпала из времени! – подсказала, криво усмехнувшись, Инна.
- Ты, что, сознание потеряла? – осторожно поинтересовался Андрей.
- Не помню… - девушка провела рукой по лбу.
- Так, - Сергей шагнул к ней и, взяв за плечи, усадил на диван. – Спокойно! Ты, кстати, сама то не курила?
- Курила… Но всего пару затяжек сделала…. Он, кстати, тебя знает.
- Кто? Этот парень?
- Да…
- А как его зовут?
- Не знаю…. Он не представился.
- Ну, хоть как выглядит?
- Высокий…. В косухе, в кожаных штанах, ирокез на голове и там же, сбоку, татуировка.
- Что за татуировка?
- Не разглядела…. – девушка подумала и добавила: - У него ещё крыса крылатая на футболке нарисована.
Сергей вдруг помрачнел.
- А он о крысах говорил что-нибудь?
- Говорил. Хвалил их. Умные, мол….
- Крысолов, что ли?! – пробормотал лидер группы, распрямляясь.
- Крысолов? – удивился Андрей. – Это кто?
- Так… - отмахнулся Мороз. – Старый знакомый. Я, правда, лет сто его уже не видел. Стрёмный тип. И опасный.
- Почему опасный? – Инна подняла на бой-френда испуганный взгляд.
- Долгая история, - Сергей вздохнул. – Потом как-нибудь…. Ну ты как? Может, воды хочешь?
- Нет, - журналистка покачала головой, - я в порядке. Не беспокойся.
5.
- Ну, завтра наведём в «Финбане» шороху! – Тарус переложил из правой руки в левую тяжеленые клавиши и полез за сигаретами. Они с Маргаритой шли по пустынному переулку, плохо освещённому, да и вообще, какому-то неухоженному. Почему-то девушка не захотела идти по Среднему проспекту, заявив, что ей нужно подумать.
- Слышь, Рит, - Алексей дёрнул её за рукав, - ну, ты как считаешь, я нормально сыграл?
Клавишница, наконец, отвлеклась от своих мыслей и посмотрела на барабанщика.
- Нормально, - она улыбнулась. – Живи пока… Теперь главное – завтра не налажать!
- Да всё путём будет! – Тарус щёлкнул зажигалкой, прикурил, хотел ещё что-то сказать, но тут, откуда-то сбоку, послышалось классическое: - Эй, парень, закурить не найдётся?
Алексей резко развернулся, посмотрел в сторону говорившего, и под ложечкой у него неприятно засосало.
Там стоял не один, жаждущий отравиться никотином, а сразу трое.
- Слышь, баклан, - раздался ещё один голос – сиплый и наглый. – Тебе, кажется вопрос задали. Или я что-то путаю?
А в следующее мгновение, в круг света, отбрасываемого одиноким фонарём, шагнули три ублюдка. Что это – именно ублюдки, сомневаться не приходилось: низкие, дегенеративные лбы, обезьяньи челюсти, крысиные глазки. Короче, полный набор. Хоть сейчас – на второстепенные роли очередного бандитского телесериала НТВ!
- Невежливый! – с укором прогундосил третий гопник, в отличии от первых двух, жирный, как свинья. – Хотя бигса у него ничё так… Потянет с пивом.
Тарус лихорадочно огляделся. Переулок по-прежнему был пуст – ни машин, ни прохожих, не говоря уж о полицейских нарядах!
«Во влипли!» - в лёгкой панике подумал он. «И чёрт Ритку дёрнул сюда соваться! Вот, как жопой чуял: ничем хорошим это не кончится!».
Барабанщик опустил чехол и сунул руку в карман, надеясь найти хоть что-нибудь, похожее на оружие. Однако там, как назло, лежали лишь сигареты, да ещё зажигалка.
«Ладно!» - обречённо подумал он. «Попробую кулаками да ногами отбиться… Забьют, конечно, уроды, но хоть потрепыхаюсь…».
И вдруг Рита рассмеялась. Приятным таким, весёлым смехом, будто сидела в кинотеатре и смотрела комедию, а не торчала в вонючем переулке перед тремя подонками.
- Как ты говоришь? – поинтересовалась она у толстого ублюдка, - потянет с пивом? А пиво то у тебя есть, пузырёчек?
- Чего-чего?! – гопник нахмурился. – Как ты меня назвала?!
- Ой, извини! – девушка встряхнула волосами. – Ты, конечно, не пузырёчек, ты – Свин. Правильно? Я угадала?
И тут один из недоносков её ударил. Ногой. Вернее, попытался это сделать. Вернее…
Короче, Алексей так и не понял, что именно произошло. Он лишь краем глаза уловил движение, дёрнулся было, намереваясь закрыть собой спутницу, но та вдруг оказалась уже совсем в другом месте и, совсем в другой позе – низко присев, выкинув вперёд руку с чем-то тускло сверкнувшим в свете уличного фонаря. Затем последовал мощный удар в ухо, «прилетевший» от второго гопника, и на доли секунды барабанщик «поплыл», когда же к нему вновь вернулась способность адекватно воспринимать происходящее, ситуация кардинально изменилась, правда, к лучшему или худшему, сказать сложно.
Первый подонок корчился на грязном асфальте, издавая странные звуки - пытался кричать, но похоже, от боли у него парализовало дыхание, второй отскочил в сторону – к фонарному столбу, а вот толстяк стоял неподвижно, с крайне удивлённым выражением разглядывая собственное брюхо, которое медленно, как в фильме ужасов, раскрывалось, вскрытое сверху вниз – от солнечного сплетения до паха. Затем из него выплеснулся настоящий фонтан крови и полезло что-то скользкое, бардовое, о чём даже думать не хотелось.
А спустя пару мгновений, корчащийся на мостовой гопник всё-таки закричал. Точнее – дико заверещал на нестерпимо - высокой ноте. Его, оказывается, тоже порезали. Только вскрыли не живот, а промежность, и, похоже – очень глубоко; как бы провели прямую линию от копчика до лобковой кости.
Ничего ещё толком не понимая, Алексей перевёл взгляд на Маргариту и замер. Та стояла, согнув ноги в коленях и сжимая в руке залитую кровью опасную бритву. По-прежнему улыбаясь.
- Точно – Свин! – спокойно произнесла она, обращаясь к толстяку, который рухнул на колени, пытаясь, чисто инстинктивно, зажать руками страшную рану. – Воняет то от тебя как! Говном! Зато теперь похудеешь. Срать станешь меньше… Удобно, а?
Ухмыльнувшись, клавишница «Инкуба» отвернулась от своей жертвы, и двинулась в сторону третьего гопника.
- Не подходи! – завизжал он, выхватывая из кармана нож. – Порежу, сука!
По штанам у него начало расплываться тёмное пятно, а вот бежать было некуда, поскольку оказался он в крайне невыгодной позиции – между раздолбанной телефонной будкой и припаркованным, почти вплотную к стене дома, джипом.
- Ну, чего ты орёшь? – ласково, словно разговаривала с хлебнувшим лишнего, близким родственником, поинтересовалась Рита. – Ножиком размахиваешь, в штаны, вон, нассал…. Это ты специально, что бы я расстроилась?
- Падла! Да я тебя… - вновь завизжал ублюдок, однако фразу закончить не успел – мелькнула рука со вспыхнувшим металлом на конце, и на асфальт выплеснулся очередной поток крови. Только уже не из живота, а из горла.
- Стой! – запоздало прошептал Алексей, - не надо!
Услышав его, девушка повернулась.
- А он больше и не будет всякую пургу нести, - успокоила она, затем подошла к пребывающему в состоянии ступора парню и поцеловала его в щёку.
- Ты молодец, - Рита улыбнулась. – Пытался меня защитить, прикрыть собой… Только ты слишком медленно двигался. И против троих у тебя шансов не было.
Не дожидаясь ответа, она приблизилась к сидящему на мостовой неопрятной кучей толстяку, который то ли потерял сознание, то ли уже умер, ощупала его куртку и с радостным возгласом достала наполовину полную бутылку водки.
Сорвав пробку, полила себе на руки, тщательно вымыла от крови бритву, сложила и спрятала в карман, затем вновь вернулась к барабанщику и протянула спиртное.
- На, выпей. Поможет…
Алексей посмотрел на неё совершенно отсутствующим взглядом, затем повторил, как заведённый:
- Не надо их убивать!
- Во-первых, мой милый, уже поздно быть пацифистом, во-вторых, не убила бы я, убили бы нас. Или искалечили, что ещё хуже. Согласен? – тут она осторожно полу-обняла парня за шею, и чуть ли силой влила в него несколько глотков водки. – Стой, не дёргайся, тебе говорю! Подавишься!
Наконец, Алексей сделал вполне сознательный глоток, взял бутылку и выпил ещё.
- Шиздец! – прохрипел он, вытирая подбородок и окидывая диким взглядом место резни. – Ты что наделала?!
- То, что должна была сделать, - спокойно сказала Маргарита. – Ты выпей ещё…
- Какое выпей?! – барабанщик с затравленным видом оглянулся по сторонам. В переулке людей по-прежнему не было, но они могли появиться в любой момент. – Сваливать отсюда надо! Быстро! Бегом!!!
- Выпей, говорю! – повысив голос, повторила девушка. – Слушай, что тебе умные люди говорят!
Тарус хотел уж было отшвырнуть бутылку, однако, посмотрев в глаза спутницы, судорожно вздохнул и вновь принялся глотать водку.
Рита удовлетворённо кивнула.
- А вот теперь сваливаем!
Они подхватили чехол с клавишами, быстрым шагом дошли до поворота и лишь оказавшись на проспекте, чуть сбавили темп. Алексея била крупная дрожь, мысли путались.
«Да она убийца! Причём, профессионал…. Профессионалка. Ох, ни хрен ж себе! Одна! Троих бугаёв! С помощью бритвы! Офигеть – не встать! А я – свидетель… А свидетелей убирают на хрен! Во, влип то! А кто знал?! Никто! Блин! Ещё выпить надо!….».
Он повернулся к Маргарите.
- Давай зайдём куда-нибудь. Водки купим.
- Давай! – та улыбнулась, будто и не стояла десять минут назад с окровавленным лезвием в руке. – Только без фанатизма, договорились? Нам ещё завтра выступать….
«Ага, значит до завтра меня не зарежут!» - заключил барабанщик, оглядываясь по сторонам, в поисках продуктового. «Радует, блин!».
- Вон туда, - наконец сказал он, показывая на противоположную сторону проспекта. – Там кафешка есть, где круглосуточно бухло продаётся. Пошли, перейдём…
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав