- Правильно Вы этого Гарольда сделали!
Я обернулся. Задорный шепот принадлежал чудесному рыжеволосому существу с длинным
тонким носиком, усыпанным веснушками и большими голубыми глазами; это существо широко
улыбалось и активно жестикулировало; и я не смог разобрать, мальчик это или девочка.
- Прости, ты мне? - уточнил я.
- А кому же еще, не шкафчику же! Говорю, Вы круто сделали, так ему и надо! Давно этот баклан по
балде не получал.
Я улыбнулся, при этом оглядывая это нежное создание с головы до ног, пытаясь все же
определить его пол.
- Вы, наверно, папа Бена? - поинтересовался ребенок. - На Вашем месте любой так бы поступил!
- А я все же думаю, что папа Бена на моем месте бы подошел к этому мальчику и серьезно с ним
поговорил, а не стал бы исподтишка кидать в него какой-то пластмассовой штукой.
- Блин, а ведь правда, - Существо с веснушками засмеялось. - Все равно Вы молодец. Он только и
делает, что мутузит бедных инвалидов и таких вот альбиносов или негритят.
Челка, которая скрывала половину лица ребенка, растрепалась, и я увидел изуродованный левый
глаз.
- А тебя он тоже мутузит? - спросил я.
- Не-е-е, девочек он не бьет, только задирает иногда.
Девочка? Вот черт, а я уже был так очарован этим милейшим созданием... Хотя о чем я, у меня в
планах есть демон.
- Он раньше любил что-нибудь ляпнуть про мой глаз, - она заметила, что я обратил внимание
именно на глаз, - но мои братья быстренько ему по шеям надавали. Теперь он меня боится.
- А тебя как зовут?
- Фреклес Капп, я учусь в седьмом классе. Но все зовут меня Долл. А Вас как?
Я представился, и Фреклес протянула ладошку для рукопожатия.
- А ты случайно не знаешь Сиэля Фантомхайва? - Раз уж я встретился с его одноклассницей, то я не
мог не расспросить о нем.
- Ха! Еще бы его не знать! Я позади него сижу! - отметила девочка. - А еще он меня по всем
предметам подтягивает. О-о, если бы не Сиэль, меня бы погнали из этой школы к чертовой
бабушке, - И она показала рукой на выход.
- Ты что, так плохо учишься?
- Ага... - вздохнула Фреклес. - Вообще ничего не идет, особенно французский. У-у-у, такой
идиотский язык! Половина букв читается черт знает как, а другая половина не читается вообще! И
за произношение постоянно ругают... А Сиэль на этом птичьем языке болтает как на родном. Ну, я
его попросила, а он не отказался. А потом он и по другим предметам меня готовить начал. Вот не
знаю, что бы без него делала!
Я был весьма рад за мальчика, что есть хотя бы один человечек, хотя бы эта заводная милашка
Долл, с которым он поддерживает какие-то нормальные отношения. Но все же я решил уточнить:
- А вы только занимаетесь по школьным предметам или просто общаетесь?
- Почему же, и общаемся иногда. Он очень хороший, мне нравится с ним водиться, хотя мои
братья почему-то его недолюбливают.
Мои брови полезли на лоб. Сиэль, да еще и хорошо общается с другими? А мы точно говорим об
одном и том же Сиэле?
- И, кстати, Вы вдвойне хорошее дело сделали, - добавила Долл. - Этот Гарольд вместе со своей
компашкой постоянно на Сиэля нападают. Им хорошо - он маленький, щупленький, сдачи никогда
не даст да и никому ничего не рассказывает. Я бы на его месте давно в другую школу перешла,
хотя я и так этого бы хотела...
- А почему же не перейдешь?
- Так я же из приюта. Куда нас отведут - там мы и останемся, и никого не колышет, если нам что-то
не нравится. Мы кто вообще такие? Подкидыши с улицы! Воры, бродяги! Калеки, умалишенные!
Кто с нами церемониться будет? А еще года два пройдет - и нас просто-напросто выкинут оттуда,
и всем начхать, что мы будем делать дальше...
Глаза девочки наполнились страшной горечью и болью, но она по-прежнему не хотела
воспринимать действительное. А ведь в самом деле, за что этим детям и без того портят жизнь?
Они и так настрадались, а и их в добавок ко всему унижают в приюте и доводят в школе. Ведь им
требуется еще больше заботы и сострадания, чем здоровым ребятишкам; тот же Сиэль,
переживший утрату самых близких людей и оставшийся не только с физической, но и душевной
травмой на всю жизнь, имеет родной дом и получает любовь и внимание, а точно такие же дети,
сидящие с ним за одной партой - нет, и ведь это еще больше тревожит и ранит их; и никто не
делает ни малейших действий, чтобы подарить этим детям нормальную, человеческую жизнь. Я с
радостью бы взял себе хоть Долл, хоть любого подобного ребенка, чтобы открыть для него
светлый, счастливый мир, окружить его лаской и заботой, но боюсь, что мне бы помешало и
похотливое желание детской плоти, и неумение и вовсе обращаться с детьми так, как это делают
нормальные люди, не выражающие свою любовь тем образом, каким это делаю я, и даже
презирающие подобные проявления чувств; и этим я бы еще больше навредил им. В течение этих
десяти лет я никогда не связывался с калеками, сиротами, зная, что мои действия могут
окончательно их погубить.
- До-о-ол! - вдруг услышал я звонкий мальчишеский голос.
- Ой, меня брат зовет. Ладно, я пошла, может, еще встретимся!
Она подставила мне свою пятерню. Я хлопнул, и девочка убежала куда-то за лестницу.
_________________________
Фреклес - второе прозвище Долл (переводится с английского как "веснушки"). Я решила не
заморачиваться и сделать это прозвище настоящим именем:)
Ваш покорный слуга, yuss.
Глава 7.
Как только Долл скрылась, я двинулся дальше по коридору. Как сказала мне Анна, в кабинете
французского языка меня ждет учительница по имени мисс Ким; "толстая такая и с шиньоном".
Вернее, она ждет Анну, но придется немного разочаровать ее.
Из-за поворота вынеслась, резко забуксовав, молодая особа небольшого роста с редкими
пурпурного оттенка волосами и в огромных очках из плотного стекла, за которыми даже с трудом
можно было опознать ее лицо; техничка, как я понял по ее синему рабочему халату и пустому
мусорному ведру в ее руке. Она сильно запыхалась, но продолжала бежать, вынуждая случайно
встретившихся по дороге детишек скорее прижиматься к стенке, дабы не попасть к спешащей
техничке под ноги.
Девушка не видела развязавшегося шнурка; она наступила на него и с диким воплем полетела
прямо навстречу мне; я не успел отскочить, и она обрушилась прямо на меня, повалив на пол. Ее
ведро выпало из руки и укатилось куда-то в другой конец коридора; а я очень пребольно
приземлился затылком на твердый край доски.
Девица приподняла голову и пронзительно вскрикнула.
- Ой, простите-простите! - защебетала она, быстро вскочив с моей туши. - Я не-не хотела,
извините! Я ничего Вам не отдавила?
Я прыснул, как и некоторые из наблюдавших за этой нелепой ситуацией ребят. Каждый думает в
меру своей испорченности, как говорится; и даже боль в затылке меня так не волновала. Зато
техничка была насколько растеряна и так смущена, что даже через толстое стекло ее очков я
видел, как она раскраснелась.
- Все в порядке, но зачем же Вы так носитесь? - поинтересовался я, пытаясь подняться.
- Простите, я-я... - И она снова заверещала, что вызвало нездоровый смех подлых учеников. В
панике девушка начала носиться на одном месте, а потом спохватилась и мигом распахнула
дверь, под которой и произошел этот курьезный случай. Мне самому стало довольно совестно,
что я так перепугал бедную барышню, и я поспешил отсюда убраться, но упыханный голос
технички заставил меня затормозить:
- Мисс Ки-и-им! Там это... семиклассники... опять!
Я развернулся и зашагал обратно. Так и есть, это дверь кабинета французского.
- Мэйлин, успокойтесь уже и говорите четче! - ответил гнусавый женский голос, почему-то
напомнивший мне голос Сиэля, только менее грубый и более взрослый (ведь мисс Ким явно было
уже не двенадцать, согласитесь)
- Ну, там семиклассники на заднем дворе... - вновь начала Мэйлин, но ее опять перебили:
- Что Вы заладили: семиклассники да семиклассники! Я, между прочим, занята, сейчас ко мне
родитель придет! (под родителем, видимо, подразумевалась Ангелина)
- Но там драка!
Мэйлин наконец-то сказала то, что хотела, и поэтому громко выдохнула в завершение фразы. Я с
тревогой навострил ухо, ожидая, что школьная работница назовет имена драчунов, но
бессердечная учительница без лишних слов отправила ее восвояси, заявив, что больше не желает
ничего слышать ни о каких драках и вообще, у нее назначена встреча и вот-вот к ней придет
опекунша одного из ее учеников, поэтому идите, Мэйлин, и занимайтесь своей работой.
- Но мисс Ким... - промямлила обескураженная техничка. - Это ведь уже не в первый раз... Они
ведь...
- Мэйлин!!! Я Вам, по-моему, ясно сказала! Идите к директору тогда, зачем Вы постоянно меня
беспокоите?
Пожалуй, я все-таки подожду до конца этого года, - все равно два месяца осталось, ну два с
половиной - но после летних каникул моему демону предстоит знакомство с новой школой; и
меня не волнует, как долго и какими способами мне придется его уговаривать. Я примерно
догадывался, что это были за семиклассники, хотя искренне хотел верить, что я все-таки
ошибался... Это место должно исчезнуть вместе со всеми черствыми апатичными наставниками и
необыкновенно безжалостными детьми - нет, не детьми, тупыми и свирепыми животными,
добивающих уже истощенных и беспомощных представителей своего же вида; место, откуда
малолетние неконтролируемые убийцы выходят из-под контроля (а был ли контроль?) таких же
преступников, не знающих о таких понятиях, как мораль и гуманность, и опустошенные оболочки,
которые когда-то на самом деле ничем не отличались от обычных, типичных детей; ведь разве
протез, коляска или черные очки являются крестом на всей дальнейшей жизни? Достаточно
вспомнить одних только параолимпийцев и сказать решительное "нет"; но еще с самого раннего
детства их уже уверяют, что они всего лишь бесполезный испорченный материал, и по этой
причине все меньше и меньше ребят покидают стены этого каземата, чем пришло сюда впервые с
букетами в руках и лучистыми улыбками на лицах. Да и святая Джулия, имя которой носит школа,
вряд ли одобрила бы.
Понурая Мэйлин медленно отошла от двери и сняла очки. Я увидел ее исключительно
привлекательное, совсем юное лицо с острыми скулами и приподнятыми уголками глаз; она явно
имела азиатское происхождение, что так же не трудно было заметить по утонченной фигурке.
Наверняка у нее была приятная нежная улыбка, но сейчас девушка вытирала кулаком распухшие
от слез глаза.
- Вот почему... - жалостливо произнесла она и опустила очки на нос. - За что она так? Это же ее
ученики; даже если она не знает жалости, то почему она не помнит об ответственности?
- А Вы в самом деле сообщите директору, - вмешался я.
- Да что этот директор... - махнула рукой Мэйлин. - Его, можно сказать, и нет. Когда четыре года
назад у него умер сын и семья сына, он совсем замкнулся в себе; только сидит в кабинете, пьет
чай и даже не подозревает, что замы со школой сотворили. Мне повар наш говорил, что до этого
случая была очень приличная школа: строгая дисциплина, четкое расписание, все правила
неукоснительно выполнялись, успеваемость больше чем у половины была великолепная, а о том,
чтобы хоть слово в сторону инвалидов сказать, даже и мыслей ни у кого не было - они вообще в
отдельном отсеке учились!.. А потом хороших учителей отсюда погнали, инвалидов вместе со
здоровыми в классы определили, ну и началось... А если что, то вся ответственность все равно на
директоре лежит. А ему если скажешь, то его и вовсе удар хватит... А мы, то есть я, повар и
остальная обслуга, торчим тут только потому, что только тут всем плевать, что мы тоже повлияли
на... ухудшение благосостояния школы, как-то так... Ой...
Мэйлин залилась краской и закрыла лицо(а точнее, очки) ладонями, стоило ей понять, что она
выдала главную тайну школы совершенно незнакомому человеку, о котором ей неизвестно даже
его имя.
- Ой... я Вам ничего не говорила! - Девушка отчаянно замахала руками.
- О чем говорили? Я ничего не знаю, - с притворной улыбкой ответил я.
- Да-да, конечно, никто ничего не говорил, никто ничего не слышал! - Она нервно замотала
головой. - Я-я побежала! М-мое ведро, где-где оно?
Увидев уже помятое чьими-то ногами ведро уже на противоположной стороне прохода, она
быстро засеменила к нему. Я крикнул Мэйлин, чтобы она завязала шнурок, но уже через секунду
слышал визги и грохот железных шкафчиков.
- Молодой человек, Вы, конечно, извините, но если Вы не заходите, то закройте дверь,
пожалуйста!
Нет, нет и еще раз нет; голос невидимой надзирательницы никак не мог иметь ничего общего с
голосом моего чувственного демона; да как я вообще мог такое подумать? Сиэль бы задушил
меня голыми руками за такое оскорбление, да я сам хотел провалиться от стыда от этой мысли... А
ведь я действительно все это время придерживал дверь, готовясь уже наконец войти. Черт, она
же нас услышала!
- Молодой человек, Вы меня слышите?..
Я прекрасно слышу тебя; не вижу, но слышу, но и не слышать, ни тем более видеть не хочу, разве
что в тюремной камере рядом с такими же уродами, как ты!
- Простите. Я хотел бы поговорить с мисс Ким...
Да, я сунул голову в проем и, улыбаясь своей самой слащавой и неправдоподобной улыбкой,
обратился к церберше...
Она была еще омерзительнее, чем казалась мне после разговора с Мэйлин; за учительским
столом сидела заплывшая жиром шлюха с синтетическим черным шиньоном и размазанным, как
сажа, макияжем на складчатом отекшем лице. Сиэль, вот зачем нужно было лгать, что ей
тридцать, ты сам не понимаешь, нет?.. Но даже ее внешность не смотрелась столько
отталкивающе, - сбросив несколько килограммов и признав свой настоящий возраст, она,
возможно, была бы интересной женщиной - если бы не полные бессмысленной и
бессознательной ненависти и жадности впалые глаза.
А я все так же приторно лыбился и ждал, когда она хоть что-то мне ответит - видимо, не понимала
причин моей идиотской улыбки.
- Ну, я мисс Ким, - отозвалась училка. - А Вы кто такой? Извините, но я жду одного человека.
- Полагаю, именно меня вы и ждете. Меня зовут Себастьян Михаэлис, я опекун Сиэля
Фантомхайва.
Себастьян, прекращай лыбиться, так тебе точно никто не поверит!
Мисс Ким так ме-е-едленно повернула голову, что мне хотелось поторопить ее одним ловким и,
главное, быстрым движением...
- Прошу прощения, господин Михаэлис, но я боюсь, что опекуном Сиэля Фантомхайва является
женщина, Анна Дюлес.
Ангелина, курица. Это только я могу так называть свою сестренку. Так что правильно делаешь, что
боишься.
- Я думаю, Сиэль сообщал Вам свой новый адрес и имя нового, второго, опекуна.
Училка нехотя полезла в ящик стола и достала неперевязанную стопку документов. Она минуты
три рылась в этих листах, что-то шипела, но как только нашла и изучила нужный листок, то тут же
завозилась, завертелась и одарила меня мерзейшей улыбочкой.
- Ох, извините, господин Михаэлис! Я совсем все забыла... - Ким хлопнула себя по лбу. -
Присаживайтесь!
Что ж, я опустился за первую парту среднего ряда. Матерные надписи, рожицы, ладони и другие
части человеческого тела... нет, не буду пересаживаться.
- Моника Ким, учительница французского языка, - представилась толстуха. Ну, я свое имя уже
назвал, и поэтому попросил начать тот разговор, ради которого я сюда и явился.
- Ах да, конечно... Я хотела поговорить с Вами о Вашем племяннике.
Да ты что?
- На самом деле, Сиэль очень способный мальчик, самый лучший среди своих сверстников. -
затараторила Моника. - А уж по своему предмету я просто не могу нахвалиться!
Я пришел сюда, чтобы выслушивать, как хорошо учится мой племянник? Я это и без тебя
прекрасно знаю, давай ближе к делу.
- Но все же есть некоторые замечания к его поведению, - добавила она. - Обычно он ведет себя
пристойно на занятиях, но все жалуются, как он сурово держится с одноклассниками.
- Это из-за того, что его избивают, ведь так? - строго спросил я.
Баба оторопела и замолкла. Нечего сказать, да?
- Мы предпримем все возможные меры в отношении наших учеников, - она начала рассыпаться в
иллюзорных обещаниях, пытаясь успокоить господина Михаэлиса и убедить его, что в скором
времени к его мальчику никто и близко не подойдет. Я закивал, делая вид, что поверил ей.
- Но все же учителя все равно на него жалуются, - продолжала наступать на меня Моника, - что он
вызывающе зевает и ничего не слушает, но - удивительно! - если его спросить по теме урока, он
сразу же выдаст правильный ответ!.. Еще он часто огрызается и спорит с преподавателями,
отрывая от занятий все оставшееся время! Никто с ним нормально ужиться не может! Конечно,
можно не говорить о претензиях миссис Фикс, ибо она женщина старая, консервативная и,
естественно, накрашенные ногти и кольца в ушах вызывают у нее возмущение, присущее людям
ее возраста...
Толстуха Ким без остановок пробежалась по всем успехам и недостаткам Сиэля, которые ей были
поверхностно знакомы; она попробовала удивить меня тем, что племянник мой употребляет
взрослые вульгарные словечки, отказывается есть горелую бурду в столовой, не держится на
канате и не поддерживает никаких отношений со сверстниками (повторяетесь, мисс), разве что с
этой здоровой в смысле роста и возраста дурочкой Капп, которая то и дело хохочет на всех уроках
и каждый день приносит только "D" и "E"; поговорите с Сиэлем, господин Михаэлис, возможно,
именно общение с Капп сказывается на нем столь негативно, что он следом за ней начал
некультурно выражаться и отвлекаться на уроках. Училка так же намекнула мне, что амурные дела
могут сильно помешать учебе; я еле сдержал смех, поняв, что она подразумевает именно Долл (а
то сначала я ошарашенно закашлялся, уже успев похоронить свой роковой замысел и свою
свободу и так же быстро откопать их и вернуть на свои законные места). Потом она принялась
жаловаться на всех своих подопечных в целом; что они не уважают учителей и школьное
имущество (да-да, я имел неосторожность заметить это), заносят с собой после перерывов запах
табака и даже чего-то более одурманивающего; вдобавок она успела разнести все бесполезные и
разрушительные старания техничек, школьного повара (а еще не понимает, почему никто его
стряпню не ест) и непотребной медсестры, у которой активированный уголь является средством
от всех болезней. Так что я больше не переживал за Мэйлин: Ким все равно поведала мне все, что
мне ни в коем разе не надо было знать. Ах да, еще хотелось отметить, что Моника непрестанно
насыщала свой абсурдный поток слов французскими междометиями, считая, что она, как
учительница французского, хорошо знает этот язык... И все же меня мучил один-единственный
вопрос: зачем вообще нужно было устраивать эту напрасную встречу, из-за которой я потерял
рабочие полтора часа и приличный клубок нервов?
Внезапно ее изрядно надоевшую речь прервал раскатистый грохот железной дверцы, вызванный
чьим-то яростным броском в нее некой тяжелой вещицы, возможно, рюкзака. За металлическим
громом последовал глухой деревянный удар и лязганье медных монеток. Ким охнула во всю
грудь и понеслась наружу.
- Фантомхайв! - завопила она до звона в ушах.
Я ничего не мог видеть за оплывшим туловищем Ким, загородившим весь дверной проем. Я был
готов вскочить и столкнуть ее с пути, лишь бы выяснить причину такого оглушительного гнева, но,
с другой стороны, демон не должен был узнать о моем присутствии.
- Ты что творишь, паскудник! - заорала надсмотрщица. - Ты же школьную мебель портишь!
Она уже успела забыть о моем существовании и бессовестно отчитывала скрытого от моего взора
Сиэля.
- Простите, мисс Ким, такого больше не повторится, - отточенно ответил голос Фантомхайва. Я уже
слышал стук жестких подошв.
- А я тут как раз с твоим дядюшкой общаюсь! Не желаешь к нам присоединиться?
Идиотка!
От бешенства я хотел наброситься на нее и сомкнуть свои пальцы на ее ожирелой шее, только
боялся, что длины моих ладоней будет недостаточно, да и она вполне может раздавить меня всей
своей массой; но я всего лишь стукнул кулаком по столу, уже будучи раскрытым и
разоблаченным.
Не знаю, как на это отреагировал Сиэль, но больше я не услышал ничего. Училка раздосадованно
хмыкнула и закрыла за собой дверь.
- Вы обязательно поговорите дома с Вашим мальчиком, господин Михаэлис, - почти умоляюще
произнесла она. - Сегодня он рюкзаками швыряется, а завтра что? Эти истерики неприемлемы,
Вы, как опекун, должны это понимать.
- Конечно, поговорю, мисс Ким, не переживайте. Я постараюсь прекратить это безобразие, - Я
поднялся со стула, предполагая конец бесцельного монолога Моники.
- То есть вечером Вы будете заняты... - Толстуха опустила глаза в пол.
Что ж, так я и ожидал.
Некрасивая женщина может либо надеяться на свой ум, делать карьеру и вести поистине личную
жизнь для самой себя, либо рассчитывать, что какой-нибудь непошлый джентльмен все-таки
полюбит ее богатый внутренний мир. Я, к великому сожалению, не джентльмен, очень даже
пошлый и в женщинах, особенно взрослых, меня не интересует даже их широкая душа, которой у
Моники, кстати, не имелось. Наивная мисс Ким знать этого никак не могла, и по этой причине
решила попытаться построить свое счастье со мной. Я не должен был дать ей даже малейшего
шанса, ведь такие женщины, прекрасно осознавая свою безобразность, вцепятся в свою пассию
мертвой хваткой в страхе, что рано или поздно ему надоест каждый раз стыдиться своей
партнерши и он уйдет к сногшибательной белокурой красотке (или к прельстительному дерзкому
мальчишке - в моем случае), которой можно будет похвастаться перед приятелями.
- Скажите, а мы завтра можем увидеться? - Как же засияли ее сальные глазенки... - Не обязательно
в школе...
- Я работаю допоздна, - отрезал я.
- Хорошо, я когда-нибудь приду в ваше кафе - у меня все равно записано, как оно зовется и где
находится! - заулыбалась Моника.
- Вряд ли Вас допустят на кухню, - так же бойко отвечал я.
- Хорошо, я когда-нибудь Вам позвоню.
- До свидания, мисс Ким, - Я безнадежно ринулся прочь из этого кабинета и этой чертовой школы,
прибавляя темп шага, пока Генри не сделал мне выговор и не наградил штрафом.
Злой и недовольный размером штрафа, я не спеша направлялся домой. Я не хотел видеть ни
Анну, ни Сиэля, поэтому специально шел как можно медленнее, чем очень раздражал прохожих.
Лишь прелестная гладенькая кошечка на последнем повороте как-то смягчила мое расстройство.
Но как бы я не оттягивал время моего возвращения, все же я ступил на родную улицу, и
окрашенная зеленым крыша дома №16 скоро показалась на горизонте.
К моему изумлению, дверь мне отворила не Анна, а совершенно незнакомая мне девушка-
китаянка в коротенькой юбочке. Я уже решил, что ошибся улицей, и смущенно шагнул назад, как
китаянка вопросительно сказала:
- Себастьян?
Ошеломленный, я не знал, что ответить очаровательной незнакомке, но уже через секунду из-за
двери выглянуло веселое лицо моей сестренки.
- Проходи, Себастьян, что стоишь, как сам не свой? - Она пропустила меня внутрь комнаты и
представила мне эту странную девушку:
- Это Лан Мао, знакомься. Лау, поднимайся, пришел мой брат.
С нашего дивана встал, приветливо улыбаясь, весьма крепкий человек моего возраста с
узенькими, почти зажмуренными глазками, одетый в синее кимоно и белые брюки. Я, похоже,
узнал того забавного паренька с летних снимков трехлетней давности. Я снова глянул на новую
знакомую: она, по всей видимости, тоже фигурировала на фотографиях, только заметно выросла
(тогда ей было не больше шестнадцати) и слегка отрастила волосы.
- Добрый вечер, - мягко произнес китаец, приобняв свою спутницу. - Меня зовут Лау, я
представитель торговой компании "Кунь-Лунь", а также давний друг вашей сестры. А Вы
Себастьян, верно?
Мы обменялись рукопожатием, и Лау мелодично пропел:
- Ну где же чай, Ангелина, где же наш чай, где же наш дорогой граф; мы долго будем ждать его, э?
- Граф? - переспросил я.
- О, я думал, Вы должны знать о благородном происхождении родителя вашего подопечного, -
слегка озадаченно ответил Лау.
Ага, я еще и имею дело с отпрыском дворянина. Теперь мне еще больше понятно его нелюбезное
поведение.
- Сиэ-э-эль! - крикнула Анна в сторону лестницы. - Спускайся скорее!
- Я же сказал, что делаю уроки! - отозвался демон, даже и не думая о том, чтобы порадовать нас
своим появлением.
- Потом доделаешь свои уроки! Иди уже, тебя гости заждались!
- Граф, своим поступком Вы очень оскорбите нас, - добавил китаец, сажая Лан Мао себе на
колени.
Некоторое время Сиэль колебался, потом резко бросил ручку и соизволил наконец спуститься.
- Привет, Лау, не ждал тебя, - с долей разочарования сказал мальчик. - И тебе привет, Лан Мао.
- А я-то как Вас ждал сегодня у себя, граф! - грустно произнес Лау. - Вы ведь обещали зайти ко мне
после школы; я, значит, заварил Вашего любимого чаю, жду-жду, жду-жду, а Вас все нет!
Мне честно чудилось, что он издевается. Такой неискренний игривый тон просто не мог быть
серьезным, Лау явно получал удовольствие, насмехаясь над мальчишкой. Думаю, мне стоит у него
даже кое-чему поучиться.
- Я совсем замотался и забыл, - соврал Фантомхайв, протягивая руку к чашке с чаем.
- Нехорошо, граф, очень нехорошо! - пожурил его Лау. - Мы Вас так заждались и так расстроились,
правда, Лан Мао?
- Нехорошо, - безэмоционально повторила девушка. Эти двое весьма заинтересовали меня.
Мы долго пили чай и разговаривали, в основном китайская парочка рассказывала какие-то
смешные жизненные истории; Сиэль так и рвался скорее закончить свои уроки (или попросту
скрыться?).
Анна на минутку отошла в ванную, я же подошел к столу, желая налить себе и гостям еще чаю.
Лан Мао слезла с колен своего названного братца (так они друг друга называли), и Лау
придвинулся ближе к моему графу (я наблюдал все это в стеклянную дверцу кухонного
шкафчика). Ты что это собрался делать?
- В самом деле, чего же Вы не пришли... Мы все равно сегодня бы встретились, и Вы прекрасно
знаете это, - шепнул он, так же растягивая слова, как и при обычном говоре.
- Отодвинься, у тебя изо рта разит травой, - проворчал Сиэль.
- Не-е-ет, - Хитрый китаец помахал пальчиком перед носом Сиэля, - нет, граф, не пытайтесь
отвести разговор в другую сторону...
- О чем ты, мы вообще ни о чем не говорим.
- Неужели Вы и в самом деле забыли, что и, главное, зачем, - Лау сделал интонацию именно на
этом слове, - собирались ко мне зайти? Лан Мао...
Девица оставила недопитый чай и полезла в маленькую кожаную сумочку, лежавшую рядом на
сиденье.
- Подожди! - Фантомхайв останавливающе махнул рукой. - Ты что, принес его сюда???
Лау уже раскрыл рот, как рядом загудел оставленный Анной мобильник. Перепугавшийся Сиэль
раздраженно выдохнул и откинулся на спинку дивана, запрокидывая назад голову и обнажая
свою гибкую стройную шею. Ангелина скоро выбежала из ванной, схватила телефон и понеслась
куда-то вверх по лестнице.
- Вы так напугались, граф, - захихикал Лау.
- Заткнись, - сказал Сиэль, не возвращаясь в прежнюю прямую позу.
- Ну так что же, признавайтесь, почему Вы прошли мимо меня? - продолжил нагнетать упрямый
гость. - Или Вы все-таки передумали?
- Да ни за что, - Мальчишка все-таки выпрямился. - Только не сейчас. Я еще не набрал всей суммы.
- Так мы же договорились, что Вы можете платить поэтапно. Сегодня одну часть денег, потом
позже - еще часть, я же понимаю, что Вам негде набрать сразу все... Лан Мао?
- Нет!..
Демон в отчаянье закрыл лицо рукой и опустился на подлокотник. Лан Мао, не выпуская из рук
сумочки, заинтересованно наблюдала за его действиями.
- Зачем вы его все равно принесли? - простонал он.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |