Дюк Перкинс смотрел мимо Большого Джима. Туда, где Эрни Келверт с Джонни Карвером, заведую-щим Милловским магазином «Топливо & Бакалея», как раз поднимали на ноги Джеки. Вид она имела не-много одурманенный, из носа текла кровь, но вообще-то с ней все вроде бы было хорошо. Однако сама ситуация, в целом, не была нормальной. Конечно, любая авария, где есть жертвы, определенной мерой порождает такое ощущение, но здесь и сейчас было больше странного, чем обыкновенно.
Во-первых, самолет не делал попытки приземлиться. Дюку не верилось в эту версию, потому что многовато валялось вокруг обломков, к тому же раскидало их по весьма большой площади. А еще и зева-ки. Они неправильно стояли. Рендольф этого не замечал, а вот шеф Перкинс сразу обратил на это внима-ние. Они должны были бы сбиться в одну большую беспорядочную кучу. Так случается всегда, потому, что так люди чувствуют себя комфортнее перед лицом смерти. А тут они стояли двумя отдельными группами и та, которая находилась за пределами его города, на моттонской стороне, держалась ну очень уж близко ко все еще горящему лесовозу. Ведь если ближе к нам нет никакой опасности, удивлялся он… то почему же они не приближаются сюда?
Из-за поворота на юге вынырнули первые пожарные машины. Целых три. Дюк радостно отметил про себя, что вторая в колонне имеет на борту надпись золотыми буквами: ПОЖАРНАЯ ЧАСТЬ ЧЕСТЕР МИЛ-ЛА. ЭКИПАЖ № 2. Толпа сдвинулась по обочинам в низкорослые кусты, давая место для проезда пожар-ным. Дюк вновь посмотрел на Ренни.
- Что именно здесь произошло? Ты знаешь?
Ренни открыл было рот, но не успел что-либо произнести, как заговорил Эрни Келверт.
- Шеф, поперек дороги установился какой-то барьер. Его не видно, но он там есть. В него и врезался лесовоз. И самолет тоже.
- Истинная правда, – воскликнул Динсмор.
- И офицер Веттингтон тоже в него врезалась. Ей еще повезло, что она двигалась медленно, – доба-вил Джонни Карвер, не переставая обнимать одной рукой Джеки, которая все еще выглядела ошеломлен-ной. Дюк заметил ее кровь на рукаве куртки Карвера с надписью: В МИЛЛЕ Я ЗАПРАВИЛСЯ ЗА БЕСЦЕ-НОК.
С моттонской стороны подъехал еще и третий пожарный автомобиль. Два первых, став в позицию V, уже успели заблокировать шоссе. Пожарные из них уже высадились и разматывали свои рукава. Дюк ус-лышал сигналы машины скорой помощи, которая мчалась сюда из Касл Рока. «А где же наши?» – удивился он. Или они тоже к черту поехали на эти идиотские учения? Не хотелось ему в это верить. Разве кто-то в здравом уме посылал бы медиков к подожженному пустому дому?
- Там, кажется, есть какой-то невидимый барьер… – начал Ренни.
- Конечно, я об этом уже слышал, – оборвал его Дюк. – Не знаю, что это означает, но мне это уже из-вестно.
Он покинул Ренни, подойдя к своей окровавленной подчиненной, и не увидел, как на такое пренебре-жение покрылись багряным румянцем щеки второго выборного.
- Джеки? – кротко положил ей на плечо руку Дюк. – Ты в порядке?
- Да, – она потрогала свой нос, кровотечение из которого уже уменьшилось. – Как он на вид, не сло-манный? По моим ощущениями, вроде бы нет.
- Да нет, не сломан, но распухнет. Впрочем, думаю, еще к Осеннему балу урожая ты вновь будешь выглядеть хорошенькой.
Она ответила кривой улыбкой.
- Шеф, – напомнил о себе Ренни. – Я считаю, мы должны кому-то позвонить по телефону по этому по-воду. Если не в Службу национальной безопасности – на трезвый ум это кажется немного радикальным – то, может, в полицию штата…
Дюк отодвинул его в сторону. Деликатно, однако, недвусмысленно. Чуть ли не оттолкнул. Ренни сжал пальцы в кулаки, потом их разжал. Он построил себе такую жизнь, в которой сам был толкателем, а не тем, кого отталкивают, однако это не противоречило тому факту, что кулаки – средство идиотов. Подтвер-ждением тому является его собственный сын. Однако все факты пренебрежения надо запоминать, чтобы на них ответить. Конечно, когда-нибудь попозже… потому что иногда позже – лучше.
Слаще.
- Питер! – позвал Дюк Рендольфа. – Свяжись-ка с госпиталем и спроси, где к черту наша санитарная машина! Она мне нужна здесь!
- Это и Моррисон может сделать, – ответил Рендольф, доставая из своей машины камеру, и отвер-нулся, чтобы фотографировать место происшествия.
- Это сделаешь именно ты, и немедленно!
- Шеф, я не думаю, что Джеки так уж пострадала, да и никто не…
- Когда мне нужно будут твоё мнение, Питер, тогда я и буду о нем спрашивать.
Куда и делось нахальство Рендольфа, едва только он заметил, какое выражение приобрело лицо Дюка. Он бросил камеру назад, на переднее сидение своей тачки, и достал мобильный телефон.
- Что это было, Джеки? – спросил Дюк.
- Не знаю. Сначала во мне все затрепетало, так, когда случайно дотронешься до вилки штепселя, ко-гда включаешь его в розетку. Это ощущение исчезло, но я сразу же ударилась об… черт, я и сама не знаю, обо что я ударилась.
- Аааах, – вскрикнула толпа. Пожарные направили свои шланги на горящий лесовоз, но те струи, ко-торые летели мимо него далее, от чего-то отскакивали. Наталкивались на что-то и отбрызгивали назад, создавая в воздухе радугу. Дюк никогда в жизни не видел ничего подобного… разве что, сидя в машине в автомойке, когда мощные насосы лупят тебе прямо в лобовое стекло.
И тогда он увидел еще одну радугу, на их, Милловской стороне: небольшую. Одна из толпы – Лисса Джеймисон, городская библиотекарша – направилась туда.
- Лисса, не приближайся к ней! – позвал ей Дюк.
Женщина не обратила внимания. Двигалась, словно загипнотизированная. И тогда, растопырив руки, она остановилась в нескольких дюймах от того места, куда мощно садили струи воды и, ударяясь об про-зрачный воздух, рикошетили назад. Он увидел, как проблескивают капельки росы на ее, убранных на за-тылке под сеточку, волосах. Маленькая радуга рассыпалась, а потом вновь сформировалась позади нее.
- Всего лишь мелкие капельки! – произнесла она восхищено. – Оттуда такой напор воды, а здесь всего лишь мелкие капельки! Словно из увлажнителя воздуха.
Питер Рендольф задрал руку с телефоном:
- Сигнал есть, но я не могу дозвониться. По моему мнению, – он обвел широким жестом окружающую толпа, – все эти люди блокируют связь.
Дюк не знал, возможно ли такое, но действительно, едва не каждый из тех, кого он здесь видел, или что-то бубнил в свой телефон, или делал им снимки. Кроме Лиссы, правда, которая не прекращала иг-раться в лесную нимфу.
- Пойди, забери ее оттуда, – приказал Дюк Рендольфу. – Оттяни ее назад, пока она не начала провоз-глашать пророчества или еще что-нибудь такое.
Лицо Рендольфа явным образом давало понять, что его возможности выше уровня таких приказов, однако он все-таки пошел. Дюк хохотнул. Коротко, но искренне.
- Что здесь, ради всего святого, ты видишь, достойного смеха? – спросил Ренни.
С моттонской стороны подъехали еще и полицейские округа Касл. Если Перкинс не поспешит, служ-бы из Рока перехватят контроль над всем местом происшествия. И тогда все заслуги, Боже избавь, доста-нутся им.
Хохотать Дюк перестал, но улыбки не скрывал. Оставаясь, однако, невозмутимым.
- Здесь такая хреноверть, это же твое слово, разве нет, Большой Джим? А мой опыт подсказывает мне, что иногда смех является единственным средством против хреноверти.
- Я не имею ни малейшего представления, о чем это ты говоришь! – уже почти кричал Ренни.
Мальчик Динсмора пошел на попятную от него и встал рядом с отцом.
- Знаю, – мягко произнес Дюк. – Ну, и хорошо. Все, что тебе следует понимать, это то, что главный представитель сил правопорядка на месте происшествия – я. По крайней мере, пока сюда не прибудет ше-риф округа, а ты – всего лишь городской выборный. Ты не имеешь здесь официального статуса, поэтому советую тебе отойти назад.
Показывая рукой туда, где офицер Генри Моррисон, обходя стороной два самых больших обломка самолета, натягивал желтую ленту, Дюк громко приказал:
- Всем отойти назад, не мешайте нам делать нашу работу! Следуйте за выборным Ренни. Он отведет вас за желтую ленту.
- Дюк, мне это не нравится, – произнес Ренни.
- Пусть благословит тебя Господь, но мне на это насрать, – ответил Дюк. – Прочь с моих глаз, Боль-шой Джим. И не забудь обойти желтую ленту. Не хватало нам еще, чтобы Генри дважды ее натягивал.
- Шеф Перкинс, советую вам не забывать, как вы разговаривали со мной сегодня. Потому что сам я об этом не забуду.
Ренни отправился к ленте. За ним потянулись и другие зеваки, большинство из них оглядывались на-зад, на то место, где вода билась в запачканный дизельным дымом барьер и разлеталась брызгами, обра-зовывая на дороге влажную полосу. Иные, самые внимательные (тот же Эрни Келверт) уже обратили вни-мание на то, что и оказия пролегает точно вдоль межевой линии между Моттоном и Миллом.
Ренни ощутил детский соблазн разорвать грудью аккуратно натянутую Хэнком Моррисоном ленту, но удержался. А впрочем, обходить ее стороной, цепляясь за репейники своими брюками от «Land’s End»[54], он все равно не будет. Они ему стоили шестьдесят долларов. Немного приподняв ленту вверх одной ру-кой, он проскользнул под ней. Серьезно наклоняться ему мешал живот.
Позади него Дюк медленно двинулся к тому месту, где Джеки пережила столкновенье с ничем. Одну руку он протянул впереди себя, словно слепой, который нащупывает путь в незнакомой комнате.
Вот здесь она упала… а здесь…
Он ощутил трепет, о котором она говорила, но вместо того, чтобы пройти, вибрация в нем усилилась до жгучей боли в левой ключице. Времени у него хватило разве на то, чтобы вспомнить последние слова, сказанные ему Брендой: «Берегись со своим сердечным стимулятором» – и тогда тот взорвался у него в груди с такой силой, что прорвал свитер «Уайлдкетс», который Дюк одел этим утром в честь сегодняшней игры. Кровь, лоскуты ткани и куски плоти выплеснулись на барьер.
Толпа ахнула.
Дюк попытался произнести имя жены, но не смог, однако лицо ее ясно проявилось в его воображе-нии. Она улыбалась.
А дальше – тьма.
Мальчика звали Бэнни Дрэйк, и он был Рейзором[55]. «Рейзорами» называло себя сообщество, к ко-торому принадлежали немногочисленные, но ярые скейтбордисты, которых не жаловала, но вне закона все-таки не ставила местная полиция, несмотря на принуждение ее к этому со стороны выборных Ренни и Сендерса (на общем городском собрании в прошлом марте этот гармоничный дуэт успешно заблокировал выделение бюджетных средств на создание безопасного скейтодрома на городской площади за сценой).
Взрослого звали Эрик «Расти»[56] Эверетт, он был помощником врача по имени Рон Гаскелл, которо-го сам Расти мысленно называл Удивительным Чудотворцем Страны Оз. «Потому что, – мог бы объяснить фельдшер Расти (если бы отважился на проявление такой нелояльности перед кем-то другим, кроме соб-ственной жены), – он всегда остается за кулисами, пока я делаю всю работу».
Сейчас он искал в карточке дату, когда Мастеру Дрэйку в последний раз делали прививку против столбняка. Осень 2009-го, очень хорошо. Особенно учитывая то, что юный Мастер Дрэйк, делая вил-сон[57], поцеловался с бетоном и хорошенько разодрал себе голень. Не то чтобы очень серьезная травма, но и не просто царапина.
- Чувак, электричество вновь включили, – ознакомил его с новостью Мастер Дрэйк.
- Это генератор, чувачок, – ответил Расти. – Тянет на себе весь госпиталь вместе с амбулаторией. Круто, да?
- Олдскульно, – согласился Мастер Дрэйк.
Некоторое время взрослый и подросток молча рассматривали шестидюймовую рану на голени Бэнни Дрэйка. Очищенная от грязи и крови, она уже не казалась очень ужасной. Городской ревун замолчал, вме-сто этого издалека донесся звук автомобильных гудков. И тогда вдруг заревела и городская пожарная си-рена, и они оба вздрогнули.
«В скором времени, и наша санитарная карета помчит, – подумал Расти. – Как на срачку. Хватит рабо-ты и Твичу, и Эверетту. Надо бы мне здесь поспешить».
Вот только лицо у мальчика сильно побледнело, и еще Расти показалось, что в глазах его заблестели слезы.
- Страшно? – спросил он.
- Немного, – ответил Бэнни Дрэйк. – Мамка меня уроет.
- Так это ты ее боишься? – он догадался, что Бэнни уже неоднократно получал взбучку. Интересно, как часто пацану достается?
- А… очень больно будет?
Расти распечатал шприц. Потом уколол три куба ксилокаина с эпинефрином[58] – смесь обезболи-вающих, которую он по старинке называл новокаином. Подождал немного, чтобы приступить, наконец, к аккуратной очистке раны, надеясь не причинить мальчику боль, большую, чем та, которой невозможно бы-ло избежать.
- Где-то так.
- Bay, бэби! – воскликнул Бэнни. – Сигнал к атаке: три синих свистка.
Расти расхохотался.
- Так это ты крутанул полную трубу[59] прежде чем вилсонуться? – ему это действительно было инте-ресно, как бывшему бордеру, который сам уже давно оставил это дело.
- Только половинку, но ощущение было чумовое! – расцвел Бэнни. – А сколько швов нужно, как ты ду-маешь? Когда Норри Келверт прошлым летом шлепнулась с парапета в Оксфорде, ей наложили двена-дцать.
- Да нет, так много не будет, – заверил Расти. Он знал эту Норри, девочку мини-готку, чьим главным желанием, как казалось, было разбиться на скейтборде раньше, чем она успеет родить от какого-нибудь урода. Расти надавил кончиком иглы возле раны. – Чувствуешь здесь?
- Конечно, чувак, сполна. А ты слышал, как там что-то громыхнуло такое, будто бы стрельнуло?
Сидя в трусах на осмотровом столе, с подложенным под окровавленную ногу бумажным полотенцем, Бэнни махнул рукой куда-то в южном направлении.
- Да нет, – ответил Расти.
На самом деле он слышал два звука, и не на выстрелы похожие, а на взрывы, к величайшему сожа-лению. Надо быстрее заканчивать с мальчиком. И где же этот Чудотворец? Делает обход, говорила Джин-ни. Что, скорее всего, означает – храпит в ординаторской больницы имени Катрин Рассел. Там и таким об-разом по большей части и происходили теперь обходы Чудотворца.
- А теперь чувствуешь? – Расти вновь уколол иглой. – Не смотри туда, зрение тебя обманывает.
- Нет, дядя, ничего. Ты шутишь со мной.
- Отнюдь. У тебя там уже все занемело. – «И от страха тоже», – подумал про себя Расти. – Хорошо, начнем. Ляг на спину, расслабься и наслаждайся полетом на лайнере авиакомпании «Кэти Рассел». – Он промыл рану стерильным физиологическим раствором, очистил, подровнял своим надежным скальпелем № 10. – Будет шесть швов наилучшей, какая только у меня есть, нейлоновой нитью.
- Супер, – произнес мальчик и тут же добавил: – Меня, кажется, нудит.
Расти подал ему специально рассчитанный на такие случаи лоток, рыгальник, как они его здесь на-зывали.
- Блюй сюда, а если хочешь, можешь и отключиться.
Бэнни не упал в обморок. И не сблевал. Расти уже накладывал на рану стерильную повязку, когда прозвучал короткий стук в двери, и в комнату заглянула Джинни Томлинсон.
- Я могу переговорить с тобой минутку?
- Не волнуйся за меня, – сказал Бэнни. – Мне сейчас хорошо, как после того, когда долго терпел, и помочился. – Такой себе благонравный чувачок.
- Расти, пройдем в холл? – спросила Джинни. На мальчика она и глазом не повела.
- Бэнни, я скоро вернусь. Сиди спокойно, расслабляйся.
- Без проблем. Буду прохлабляться.
Расти вышел вслед за Джинни.
- Ургентная пора? – спросил он. Позади Джинни в пронизанной солнцем приемной сидела, мрачно втупившись в книжку с эффектной красавицей на обложке, мать Бэнни.
Джинни кивнула.
- На сто девятнадцатом, около границы с Таркер Миллом. И еще одна авария, на другой границе – Моттонской, но я слышала, что там все ПВВП. – Погибшие во время происшествия. – Столкновение грузо-вика с самолетом. Самолет пытался приземлиться.
- Ты глумишься надо мной?
Элва Дрэйк подняла голову, поглядев в их сторону, и вновь погрузилась в чтение книжечки в яркой бумажной обложке. А может, она просто пялилась в нее, сама тем временем думая, будет ли поддержи-вать финансово ее муж до достижения Бэнни восемнадцатилетия.
- Это гарантировано серьезная ситуация, без дураков, – заверила его Джинни. – Я получила сообще-ние еще и о других авариях…
- Пидерция.
- … и мужчина на том шоссе, которое пересекает границу с Таркером, еще жив. Водитель фургона, кажется. Говорят разное. А Твич ждет.
- Ты сама закончишь с мальчиком?
- Конечно, а ты езжай.
- А доктор Пейберн?
- Он посещал своих пациентов в мемориальном госпитале Стивенса. – (Это была больница, которая обслуживала Норвей и Саут-Перис.) – Уже по дороге сюда. Отправляйся, Расти.
Он задержался на минутку сказать миссис Дрэйк, что с Бэнни все обстоит благополучно. Элва не очень обрадовалась этой новости, как ему показалось, но поблагодарила. Даги Твичел – Твич – сидел на бампере старенькой машины скорой помощи, замену которой всячески откладывали покупать Джим Ренни с его товарищами-выборными, и, греясь на солнышке, курил. В руке он держал портативную радиостанцию Си-Би[60], из которой звучала бодрая болтовня: голоса, наскакивая один на другой, подпрыгивали, словно кукурузные зерна на сковородке.
- Выбрось эту свою канцерогенную гадость и поехали, – сказал Расти. – Ты же знаешь, куда нам надо?
Твич стрельнул в сторону окурком. Вопреки его прозвищу[61], он был самым спокойным санитаром изо всех, кого знал Расти, а это немало.
- Я знаю, что Джин-Джин тебе сказала – граница между Таркером и Честером, так?
- Так. Какой-то фургон перевернулся.
- Ну, а теперь планы изменились. Нам надо в другую сторону. – Он показал на юг, где поднимался толстый столб дыма. – Ты никогда не мечтал увидеть место авиакатастрофы?
- Я видел. На военной службе. Двое ребят. То, что от них осталось, можно было намазывать на хлеб. Мне этого достаточно, это ты здесь новичок. Джинни говорит, там все погибли, так зачем…
- Может, да, а может, и нет, – ответил Твич. – Но теперь там еще погиб и Перкинс, хотя, возможно, он еще жив.
- Шеф Перкинс?
- Именно он. Думаю, перспективы никудышные, если сердечный стимулятор у него взорвался через груди прямо наружу – так сообщил Питер Рендольф – но он же шеф полиции. Отважный вождь.
- Твич, друг, стимулятор не может взорваться таким образом. Это абсолютно невозможно.
- Тогда, возможно, он еще жив и от нас будет какая-то польза, – сказал Твич. На полдороги к кабине он достал сигареты.
- В машине ты курить не будешь, – предостерег Расти.
Твич грустно взглянул на него.
- Если не поделишься, конечно.
Твич вздохнул и вручил ему пачку.
- О, «Мальборо», – произнес Расти. – Мой самый любимый сорт дури.
- Ты меня убиваешь, – откликнулся Твич.
Они проскочили на красный свет в центре города на Y-образном перекрестке, где шоссе 117 влива-лось в шоссе 119, под вой сирены, оба с сигаретами в зубах, как те черти (окна настежь, по обычному стандарту), слушая, о чем там люди болтают по радио. Расти мало что из той болтовней понял, одно лишь зная наверняка: работать ему придется допоздна.
- Друг, я не знаю, что там случилось, – произнес Твич. – Хотя мы точно увидим настоящую авиаката-строфу. То есть место катастрофы, но где уж нам кривить рожи возле чужой миски.
- Твич, ты просто какая-то собака бешенная.
Движение было резвое, люди большей частью также ехали в южном направлении. У кого-то там, на-верняка, были какие-то дела, но Расти подумал, что большинство из них, что те мухи в человеческом об-личии, слетаются на запах крови. Твич без проблем обогнал за раз череду из четырех машин; по встреч-ной полосе шоссе 119, которая вела на север, было на удивление пусто.
- Взгляни-ка! – показал Твич. – Вертолет телевизионщиков! Большой Расти, нас покажут в шестичасо-вых новостях! Героические санитары борются за…
Но на этом месте полет фантазии Даги Твичела оборвался. Впереди – над местом катастрофы, ре-шил Расти – вертолет содрогнулся. Расти успел увидеть на его борту номер 13 и эмблему-глаз Си-Би-Эс. А уже в следующее мгновенье он взорвался, пролившись огненным дождем с безоблачного полуденного не-ба.
- Боже-Иисусе, извини! Я этого вовсе не хотел! – вскрикнул Твич, а следом, как-то совсем по-младенчески, от чего даже сердце шокированного Расти вздрогнуло. – Эти свои слова я беру назад!
- Должен уже возвращаться, – сказал Джендрон. Сняв с головы бейсболку Морских Псов, он вытер ей своё окровавленное, закопченное, бледное лицо. Нос у него так распух, что стал похожим на фалангу большого пальца какого-то великана. Глаза смотрели из-за двух темных пятен. – Извини, но у меня бешено болит шнопак… ну, и я уже не такой молодой, как когда-то. А еще…
Он воздел руки вверх, и тут же их и опустил. Они стояли друг против друга, и Барби обнял бы этого дядю, похлопал бы его по спине, если бы была такая возможность.
- Взволнован до глубины души, не так ли? – спросил он Джендрона.
Джендрон заржал.
- Этот вертолет стал последней каплей.
И они вместе посмотрели в сторону нового столба дыма.
Барби с Джендроном ушли от шоссе № 117 после того, как удостоверились, что там уже есть кому оказать помощь Эльзе Эндрюс, единственной, кто выжил в той аварии. Она, по крайней мере, не была по-хожа на тяжело раненную, хотя была явным образом ошеломлена гибелью своей подруги.
- Тогда возвращайся. Медленно. Не спеша. Отдыхай по дороге, когда почувствуешь усталость.
- А ты дальше?
- Да.
- Все еще думаешь, что сможешь найти конец этой штуки?
Барби минутку помолчал. Сначала у него не было на этот счет сомнений, но теперь…
- Имею такую надежду, – наконец ответил он.
- Ну, тогда пусть тебе повезет. – Джендрон махнул Барби кепкой, прежде чем надеть её на голову. – А я надеюсь пожать тебе руку раньше, чем закончится этот день.
- И я тебе тоже, – сказал Барби и замолчал, призадумался. – Можешь оказать мне услугу, когда добе-решься до своего мобильника?
- Конечно.
- Позвони по телефону на армейскую базу в Форт Бэннинг[62]. Вызови офицера связи и скажи ему, что имеешь дело к полковнику Джеймсу О. Коксу. Скажи, что это срочно, что ты звонишь по просьбе капи-тана Дейла Барбары. Запомнишь?
- Дейл Барбара – это ты. Джеймс Кокс – это он. Запомнил.
- Если ты до него дозвонишься… Я не уверен, что тебе посчастливится, но если… расскажи ему, что здесь происходит. Скажи ему, что, если никто еще не связался со Службой нацбезопасности, он будет пер-вым. Можешь это сделать?
Джендрон кивнул.
- Сделаю, если дозвонюсь. Удачи тебе, солдат.
Барби целиков обошелся бы и без такого обращения, но вместо этого дотронулся пальцами до сво-его лба. И тогда тронулся дальше искать то, чего найти уже не надеялся.
Он нашел лесную дорогу, которая шла приблизительно вдоль барьера. Забытая, заросшая просека, и всетаки двигаться по ней было легче, чем продираться сквозь сплошные заросли. Время от времени он поворачивал на запад, проверяя, на месте ли стена, которая отделила Честер Милл от внешнего мира. И каждый раз она была на месте.
Добравшись туда, где шоссе 119 прощалось с Честером, переходя на территорию братского Таркера, он остановился. Какой-то добрый самаритянин по ту сторону барьера уже отвез водителя перекинутого фургона, но сам автомобиль так и остался лежать, блокируя дорогу, словно большое мертвое животное. Задние двери от удара распахнулись настежь. Асфальт был усеян сладостями: «Хо-Хо», «Дэвил Догзами», «Ринг Дингами», «Твинки» и арахисовыми крекерами. Юноша в майке с портретом Джорджа Стрэйта[63] сидел на пеньке и ел эти самые крекеры. В одной руке он держал мобильный телефон. Он посмотрел на Барби.
- Эй, ты пришел с… – Он показал рукой куда-то за спину Барби. Выглядел он уставшим, безрадост-ным, встревоженным.
- С другого конца города, – подтвердил Барби. – Ага.
- Невидимая стена тянется всюду? Граница запечатана?
- Да.
Юноша кивнул и нажал кнопку на своем телефоне.
- Дасти? Ты там? – немного послушав, он произнес. – О’кей. – И выключил телефон. – Мы с моим дру-гом Дасти начали восточнее отсюда. Разделились. Он пошел в южном направлении. Поддерживаем теле-фонную связь. Ищем проход. Он сейчас там, где упал вертолет. Говорит, там уже полно народа.
Барби и не сомневался.
- Нигде нет щели с твоей стороны?
Юноша покачал головой. Больше не сказал ничего, да и зачем. Они могли и не найти щель, дыры размером с двери или окна возможны, подумал Барби, но все больше в этом сомневался.
Теперь решил, что город изолирован полностью.
МЫ ВСЕ ПОДДЕРЖИВАЕМ НАШУ КОМАНДУ
Преодолев расстояние где-то мили с три, Барби вернулся по 119-му шоссе назад к центру города. Добрался дотуда около шести вечера. Мэйн-стрит зияла пустотой, оживляемой только гудением генерато-ров, которых работало там несколько десятков, судя по звукам. Светофор на перекрестке шоссе 119 и 117 не работал, но ресторан «Роза-Шиповник» сиял светом, и был заполнен до отказа. Через большую фасад-ную витрину Барби не увидел ни единого свободного столика. Однако, зайдя вовнутрь, не услышал обыч-ной громкой болтовни: о политике, «Рэд Сокс», местной экономике, «Патриотах», свежеприобретенных легковушках и пикапах, о «Сэлтикс» и ценах на горючее, о «Брунз» и новоприобретенных инструментах и оборудовании, об «Уайлдкетс» городов-близнецов[64]. И, конечно же, никакого смеха там тоже не было слышно.
Все взгляды были прикованы к телевизору над стойкой. С тем чувством недоверия и дезориентации, которое присуще людям, которые лично побывали на месте большой катастрофы, Барби увидел на экране телеведущего Си-Эн-Эн Андерсона Купера[65], тот стоял на шоссе 119, а позади него все еще тлела ма-хина разбитого лесовоза.
Клиентов за столами обслуживала сама Рози, то и дело, бросаясь к стойке за готовыми заказами. Из-под сеточки на голове выбились и телепались вокруг лица ее взлохмаченные волосы. Вид она имела утом-ленный, обессиленный. Территорию возле стойки с четырех дня и до закрытия должна была бы занимать Энджи Маккейн, но никаких признаков ее присутствия Барби не заметил. Возможно, она находилась вне границ города, когда закрылся барьер. Если причина в этом, за стойку она вернется еще не скоро.
Роль повара выполнял Энсон Вилер (Рози по обыкновению называла его просто «мальчик», хотя этому мальчику было где-то около двадцати пяти), и Барби боялся даже представить себе, что сварганит Энс, если ему придется готовить что-то сложнее, чем фасоль с сосисками, традиционное субботнее блюдо в «Розе-Шиповнике». Горе тому парню или девушке, которым вздумается заказать что-то потруднее яич-ницы в исполнении Энсона. И уже хорошо, что хотя бы он сейчас здесь есть, потому что, в дополнение к отсутствию Энджи, в заведении также не наблюдалось и Доди Сендерс. Хотя этому чуду, чтобы прогулять работу, не нужна катастрофа. Нет, она не была бездельницей, просто легко соблазнялась. А если вспом-нить умственные способности… туды ее мать, что здесь можно сказать? Ее отец – первый городской вы-борный Энди Сендерс – никогда не смог бы претендовать на членство в Менса[66], но рядом со своей до-черью он выглядел истинным Альбертом Эйнштейном.
В телевизоре позади Андерсона Купера садились вертолеты, раздувая элегантно уложенные белоку-рые волосы диктора, едва не заглушая его голос. Вертолеты были похожими на «мостильщиков»[67]. Бар-би на таких откатал свое в Ираке. И вот в кадр вошел армейский офицер, накрыл ладонью в перчатке мик-рофон телевизионщика и что-то произнес ему на ухо.
Люди в «Розе-Шиповнике» загомонили. Барби понял их тревогу. Он сам ее ощутил. Когда человек в форме без всякого «с вашего разрешения» закрывает микрофон знаменитому телерепортеру, уже ясно, что это конец света.
Вояка – полковник, но не его полковник, если бы Барби увидел там Кокса, чувство ментальной дез-ориентации у него стало бы абсолютным – договорил свое. Отпуская микрофон, его перчатка издала звук «хрруп». С тем же каменным лицом он вышел из кадра. Барби узнал выражение лица типичного армейско-го дуболома.
Купер продолжил репортаж.
- Прессе приказано отодвинуться на полмили назад, к месту, которое называется Придорожный мага-зин Рэймонда.
Услышав такое, клиенты вновь загомонили. Здесь все знали магазин Рэймонда в Моттоне, где в вит-рине висела надпись: ХОЛОДНОЕ ПИВО ГОРЯЧИЕ СЭНДВИЧИ СВЕЖАЯ НАЖИВКА.
- Эту территорию, на расстоянии немного менее сотни ярдов от того, что мы называем барьером – по-ка нет лучшего термина, – объявлено зоной, находящейся под контролем сил национальной безопасности. Мы продолжим наш репортаж сразу, как только сможем, а сейчас я передаю слово Вашингтону, Вульф.
Под картинкой с места событий шла надпись по красной полосе: ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ НОВОСТИ. ЗА-БЛОКИРОВАННЫЙ ГОРОД В МЭНЕ. ТАЙНА РАЗРАСТАЕТСЯ. А в правом верхнем углу экрана мигало красное слово-предупреждение для родителей маловозрастных телезрителей: ЖЕСТОКОСТЬ, словно не-оновый знак на какой-то таверне. «Глотните жестокого пива», – подумал Барби и чуть не рассмеялся.
В кадре вместо Андерсона Купера появился Вульф Блицер[68]. Рози была фанаткой Блицера и нико-му не позволяла переключать телевизор на что-то другое, когда в будничном предвечерье начиналось «Ситуативное пространство», она называла его «мой Вульфи». В этот вечер на Вульфи был галстук, но завязанный небрежно, и Барби подумал, что остальная часть его одежды выглядит подозрительно похо-жей на ту, которую одевают люди, когда работают у себя в огороде.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |