Сьюзен Элизабет Филлипс 12 страница

Энни взяла ее за руку, и они вместе отправились к детской компании. Девочки прикрепляли наклейки в альбом, а мальчики спорили над видеоигрой. Энни улыбнулась девочкам, чьи круглые щечки и рыжие волосы выдавали в них сестер.

Я Энни. А Ливию вы уже знаете.

Старшенькая подняла взгляд:

Мы тебя давно не видели. Я Кейтлин, а это моя сестра Алисса.

Алисса посмотрела на Ливию:

Сколько тебе лет?

Та подняла вверх четыре пальца.

Мне пять. А у тебя есть второе имя? У меня Розалинда.

Ливия утвердительно кивнула.

Когда стало ясно, что она не собирается отвечать, Алисса обратилась к Энни:

Что с ней? Почему она не говорит?

Замолчи, Алисса, - сделала ей выговор сестра. – Ты же знаешь, нельзя спрашивать.

Энни привыкла думать, что Джейси и Ливия существуют отдельно от местного общества, однако была неправа. Они так же глубоко здесь окопались, как и все.

Драка за обладание видеоигрой между мальчишками стала выходить из-под контроля.

Моя очередь, - кричал один.

Нет, не твоя! Это моя игра.

Самый большой мальчик заехал тому, что жаловался, кулаком, и тут же все трое вскочили, готовые устроить драку.

Ну-ка, стоп, лохматые щенки!

Мальчики застыли, потом стали озираться, пытаясь понять, откуда раздался голос капитана Джека Воробья. Ливия раньше всех поняла новую игру и заулыбалась.

Эй, кончайте-ка кошачий концерт или брошу вас всех в трюм.

Мальчуганы медленно повернулись и уставились на Энни, которая правой рукой изобразила куклу. Усевшись на пятки, Энни стала двигать большим пальцем, словно он разговаривает.

Хорошенькое дельце, что я оставил абордажную саблю на палубе юта, иначе вы пожалели бы, слово морского волка.

Мальчишки везде мальчишки. Одно упоминание о юте, и Энни поняла, что они у нее в руках.

Она показала импровизированной «куклой» на самого маленького, светловолосого херувимчика с синяком под глазом.

Что дальше, приятель? С виду ты не хиляк, чтобы поплавать под «Веселым Роджером». Поискать сокровища Затерянного города Атлантиды со мной. А? Кто хочет отправиться со старым кэпом?

Ливия первой подняла руку, Энни чуть не убрала кэпа Джека, чтобы кинуться ее обнимать.

А ты уверена, красавица? Там водятся свирепые морские змеи. В море нужны храбрые девицы. Ты храбрая девица?

Ливия радостно закивала головой.

Я тоже! – закричала Кейтлин. – Я тоже храбрая девица.

Не такая храбрая, как я, тупица! – заявил Херувимчик.

Кэп Джек помрачнел.

Эй, ты, парняга, попридержи-ка сухопутный язык, а то протащу тебя под килем. – И потом назидательно: - Под «Веселым Роджером» нет дедовщины. Когда сражаемся с морскими драконами, то один за всех, все за одного. А кто на моем корабле будет вести себя, как забияка, того живо за борт на корм акулам.

Дети выглядели надлежащим образом впечатленными.

У Энни не было ничего, кроме голой руки, чтобы изобразить куклу, даже пару глаз маркером не нарисовала, однако ребятишки увлеклись. Впрочем, самый старший мальчик оказался отнюдь не дурак.

Ты не похож на пирата. Ты просто рука.

Ага. Ты смотри какой умник, заметил. Мои враги наслали на меня проклятие, и теперь, чтобы снять его, нужно найти потерянный клад. Что скажете, а, парни? Хватит вам храбрости?

Я пойду с тобой в море, капитан.

Голос не детский. Однако весьма знакомый.

Энни обернулась. Позади собралась толпа взрослых и наблюдала представление. Среди них стоял и Тео, сложив на груди руки, в глазах плясали смешинки.

Кэп Джек окинул его взглядом.

Я беру только здоровых парнишек. А ты малость староват.

Какая жалость, - сказал Тео, являя собой с ног до головы денди времен Регентства. – Я с таким нетерпением ждал встречи с морскими змеями.

Прозвонил звонок к ужину, и чей-то голос позвал:

Еда готова. Все в очередь!

Стоп, храбрецы. Вам пора набить галетами животы, а мне пора домой на корабль.

И расставила пальцы, отдавая королевские почести кэпу Джеку.

Дети и взрослые дружно захлопали. Ливия уютно прижалась к боку Энни. Дети постарше стали засыпать ее вопросами и комментариями.

А как вы так говорите, что губы не двигаются?

А вы можете еще раз так сделать?

А я ходил с папой на лодке.

А я хочу так говорить.

А я был пиратом на Хэллоуин.

Взрослые стали забирать своих отпрысков и ставить в очередь, образовавшуюся у сервированного прилавка в соседней комнате.

К Энни подошел Тео.

Теперь мне многое ясно, что это за мрачности до сего времени.

До сего времени?

Вырвалось. Только одно не понимаю. Как тебе удался трюк с часами?

Понятия не имею, о чем ты.

Он наградил ее взглядом, говорившим, что если она будет отпираться, только упадет в его глазах, и что если у нее есть характер, то лучше признаться.

Стало ясно, что ее раскусили. Энни улыбнулась, бочком подошла к нему и издала один из самых лучших стонов, но так зловеще и тихо, что только Тео услышал.

Прелестно, - сказал он.

Зови это «Местью кухонного подъемника».

Она думала, что Тео сделает вид, что не понял. А он наоборот посмотрел с полным раскаянием.

Мне действительно так жаль…

Энни осенило, что ни один из ее двоих дружков сроду никогда не говорил «Мне жаль» о чем угодно.

Ливия побежала к своей маме. Джейси еще говорила с Лизой, но во все глаза смотрела на Тео. Когда Энни подходила к подругам, то услышала, как Лиза сказала:

Тебе нужно показать ее врачу. Ей уже пора говорить.

Энни не услышала, что ответила Джейси.

Все выстроились в очередь, чтобы наполнить тарелки. Мари и Тильди из компании игроков в «банко» утащили с собой Тео и задали ему перцу, засыпая вопросами о его книгах, но наполнив свою тарелку, он сбежал от них и присоединился к Энни за столом, где она сидела с Джейси и Ливией. Тео поставил рядом с Энни стул и сел напротив Лизы и ее мужа Даррена, ловца омаров и по совместительству островного электрика. Ливия осторожно поглядывала на Тео, а Джейси теряла нить разговора, который вела с Лизой.

Энни заметила, как легко Тео находит общий язык со всеми. Ей показалось это интересным, учитывая как неистово он защищал свое уединение.

Тео и Дарен, знавшие друг друга с прошлого лета, принялись обсуждать ловлю.

Энни уже тошнило от дум о противоречиях натуры Тео, и она занялась едой. Вкупе с хорошо прожаренной лопаткой ужин включал картофель, капустные ломти, лук и корнеплоды. За исключением брюквы, которую они с Ливией избегали, как чуму, все было очень вкусно.

При всей одержимости Джейси Тео, она ничем не привлекала его внимание сверх того, что дарила ему время от времени долгие взгляды. В конце концов, Тео обратился к Энни:

Ты прокралась в башню, пока я спал, и заменила батарейку в часах. Мне следовало давным-давно догадаться.

Не твоя вина, что ты такой тормоз. Наверняка очень трудно оправиться после того, как стукнули по голове серебряной ложкой.

Тео вздернул бровь.

Ливия ткнула Энни, подняла ручку и изобразила миниатюрную куклу, неловко пошевелив пальчиками, показывая, что хочет еще одно кукольное представление.

Позже, дружочек, - сказала Энни, целуя девочку в макушку прямо за кошачьими ушками.

Кажется, у тебя есть подружка, - заметил Тео..

Скорее у Негодницы. Они с Ливией лучшие друзья. Не так ли, приятель?

Ливия кивнула и отпила чуть-чуть молока.

Народ начал выстраиваться к столу с десертами, и Джейси встала.

Я угощу тебя своим шоколадным тортом, Тео.

Тео несомненно спрятался бы куда подальше от кулинарного искусства Джейси, но кивнул.

Я удивилась, увидев тебя здесь, - призналась Энни. – Уж ты точно не Мистер Коммуникабельность.

Кто-то же должен за тобой приглядывать.

В машине мы ехали с Джейси, а здесь я среди толпы народу.

Все-таки…

Пронзительный свист прорезал комнату, заставив замолчать толпу. Мужчина с бочкообразной грудью в парке стоял на пороге, сунув в рот два пальца.

Слушайте все. Двадцать минут назад береговая охрана получила сигнал бедствия с траулера в паре миль от мыса Джекспар. Охрана вышла, но мы можем добраться быстрее.

Он кивнул крепкому ловцу во фланелевой рубашке за соседним столом и мужу Лизы. Оба встали. К удивлению Энни, Тео тоже встал. Он ухватился за спинку ее стула и наклонился:

Не ходи сегодня в коттедж. Ночуй с Джейси в Харп-Хаузе. Обещай.

И, не дожидаясь ее ответа, присоединился к мужчинам у дверей. Что-то сказал им. Они коротко кивнули в ответ, и все четверо вышли наружу.

Энни была поражена. Джейси, казалось, сейчас расплачется.

Я не понимаю. Почему с ними пошел Тео?

Энни тоже не понимала. Тео ходил под парусами ради развлечения. Почему же он отправился в спасательную экспедицию?

Лиза закусила нижнюю губу.

Просто ненавижу, - сказал она. – Там же узлов сорок дует.

Наоми услышала и села с ней рядом.

С Дарреном все будет в порядке, Лиза. Эд один из лучших моряков, и судно у них на редкость отличное.

А как же Тео? – спросила Джейси. – Он не привык к таким условиям.

Я узнаю.

Наоми встала и отошла куда-то.

Подошла Барбара утешить дочь. Лиза схватила мать за руку.

Даррен только что перенес желудочный грипп. Сегодня паршивая погода. Если «Красотка Джейн» обледенеет…

Это крепкое судно, - успокаивала Барбара, хотя выглядела такой же обеспокоенной, как и дочь.

Вернулась Наоми и сообщила Джейси:

Тео специалист по оказанию первой медицинской помощи. Вот почему он собрался с ними.

Медик? Энни поверить не могла. Тео скорей специалист по расчленению тел, а не их латанию.

Ты об этом знала? – спросила она Джейси. Та потрясла головой.

У нас почти два года не было на острове никого, сведущего в оказании медицинской помощи, - сказала Наоми. – С тех пор, как Дженни Шаффер уехала с детьми. За всю зиму это самая лучшая новость.

Джейси еще больше разволновалась.

Тео не имел дела с такой погодой в море. Ему следовало остаться.

Энни была совершенно согласна.

Тревога жителей острова за их команду оперативного реагирования и пропавшее судно свела на нет удовольствие от вечера, и все начали собираться. Энни помогла женщинам с мусором, пока Джейси сидела с Ливией и девочками Лизы. Входя в кухню с грудой грязных тарелок, Энни невольно подслушала обрывок разговора, от которого остолбенела.

…чего тут удивляться, что Ливия до сих пор не разговаривает, - сказала одна из женщин. – После того, что она видела…

Возможно, она никогда не заговорит, - добавила другая. – И это разобьет сердце Джейси.

Первая женщина снова заговорила:

Джейси должна быть ко всему готовой. Не каждый день малышка видит, как ее мама убивает отца.

В раковине заплескалась вода, и Энни больше ничего не услышала.

Глава 14

Когда на нос «Красотки Джейн» обрушилась чудовищная волна, Тео удержался на ногах. Он вырос на яхтах, побывал не на одной шхуне ловцов омаров и знавал летние шторма, однако ни с чем подобным не сталкивался. Большой стекловолокнистый корпус ухнул в очередную яму, и Тео накрыл возбуждающий всплеск адреналина.

Корма судна задралась вверх, повиснув на мгновение, потом лодка снова нырнула. Даже в оранжевой непромокаемой рабочей спецодежде холод пробирал до костей. Соленая вода просачивалась за шиворот, каждый незащищенный участок тела промок и окоченел, однако спасительное убежище рулевой рубки Тео не прельщало. Ему хотелось жить. Хватать воздух полным ртом. Упиваться. Чтобы колотилось сердце и захватывало дух, чтобы обострились все чувства.

Позади поднимался другой вал воды. Береговая охрана радировала, что у терпящего бедствие траулера, «Трилистника», заглох двигатель после того, как его залило водой, а на борту два человека. Долго в океанской воде они не продержатся, учитывая ее температуру. Даже спасательные жилеты их не защитят. Тео перебрал в уме все, что знал о том, как действовать при переохлаждении.

Он тренировался в оказании первой помощи, когда проводил исследования для «Курорта». Идея научиться действовать в кризисных ситуациях будила писательское воображение и облегчала растущее ощущение удушья. Он начал обучение вопреки возражениям Кенли.

«Тебе нужно проводить время со мной!»

Получив лицензию, он пошел работать добровольцем в центре Филадельфии, где с чем только не имел дело, начиная со сломанных костей туристов и сердечных приступов у бегунов до регулярных травм при катании на скейте и укусов собак. Тео отправился в Нью-Йорк во время бушевавшего там урагана, чтобы помочь эвакуировать Манхэттенский госпиталь ветеранов и Куинсовский дом престарелых. И только одно ему не доводилось делать – спасать жизнь рыбакам, застигнутым посреди Северной Атлантики в разгар зимы. Тео лишь надеялся, что будет не слишком поздно.

На «Трилистник» они наткнулись неожиданно. Траулер едва держался на плаву, накренившись на правый борт и болтаясь в воде, как пустая пластиковая бутылка. К планширу цеплялся один человек. Другого Тео не видел.

Он расслышал грохот дизельного двигателя, когда Эд стал подводить ближе «Красотку Джейн» наперекор мощным волнам, пытавшимся развести суда друг от друга. Даррен с Джимом Гарсией, еще одним членом команды, которого Эд выбрал для миссии спасения, возились на обледенелой палубе, пытаясь прикрепить тонущий рыболовецкий траулер к своему судну. Как и Тео, они надели спасательные жилеты поверх ветровок.

Тео уловил выражение паники на лице рыбака, из последних сил державшегося за планшир, потом мельком увидел неподвижного второго члена команды, запутавшегося в тросах. Даррен уже начал обвязывать вокруг пояса канат, чтобы перебраться на тонувшую лодку. Тео добрался до товарища и отобрал линь.

Что ты делаешь? – прокричал сквозь шум двигателя Даррен.

Мне требуются физические упражнения! – прокричал в ответ Тео и стал обвязываться канатом вокруг пояса.

Да ты с ума…

Но Тео уже вязал узел, и, не тратя время попусту на споры, Даррен обмотал свободный конец вокруг судовой утки. Потом неохотно вручил Тео свой нож и проворчал:

Смотри, как бы тебя самого спасать не пришлось.

Не дождетесь, - хорохорясь, нагло заявил Тео, на деле далеко не испытывая такую уверенность.

И то сказать, кто по нему заплачет, если он не выберется из этой передряги? Пожалуй, лишь его старик да несколько друзей. Они все переживут. А Энни?

Энни отпразднует с бутылкой шампанского.

Только не станет она праздновать. В этом-то и проблема с ней. Бесхитростный она человек. Тео весьма надеялся, что она отправится в Харп-Хауз, как он ей наказывал. Если она носит его ребенка…

Нет, сейчас он не может позволить себе на это отвлекаться. «Трилистник» тонул. Каждая минута на счету, иначе в опасности окажется «Красотка Джейн». Глядя на зазор между судами, Тео отчаянно надеялся, что вернется на борт до того, как это случится.

Он посматривал на волны, выискивая подходящий момент, и решился: каким-то образом умудрился перемахнуть постоянно менявшуюся щель между посудинами и забраться на скользкий полузатопленный корпус судна. Вцепившийся в планшир рыбак нашел в себе силы протянуть руку.

Мой сын… - прохрипел он.

Тео заглянул вниз в кокпит. Попавшему в ловушку и потерявшему сознание пареньку от силы было лет шестнадцать. Тео сначала сосредоточился на мужчине. Просигналив Даррену, он помог поднять его, чтобы Даррен и Джим смогли подхватить и затащить рыбака на борт «Красотки Джейн». Губы у того посинели, он нуждался в срочной помощи, но Тео нужно было сперва освободить подростка.

Он проскользнул в кокпит, резиновые сапоги захлюпали в воде. Глаза мальчика были закрыты, он не шевелился. Судно тонуло, некогда было искать пульс. При крайней степени гипотермии существовало одно основное правило: никто не умирает, пока ему тепло и сухо.

Собравшись с силами, Тео продрался с ножом через запутанные тросы, стянувшие ноги мальчика, и крепко схватился за его спасательный жилет. Да будь Тео проклят, если освободил паренька, только чтобы того смыло за борт.

Джим с Дарреном сражались с баграми, прилагая все силы, чтобы удержать суда близко.

Тяжелое тело парнишки Тео поднял на палубу. Ему на голову, ослепив, обрушилась волна.

Наконец Даррен и Джим смогли дотянуться и втащить мальчика на борт «Красотки Джейн».

Сразу же следом Тео сам свалился на палубу «Красотки», но каждая секунда приближала спасенных к смерти, поэтому он немедленно, преодолевая усталость, встал на ноги. Пока Джим с Эдом занялись тонущим судном, Даррен помог Тео затащить спасенных рыбаков в каюту.

В отличие от своего сына, которому еще рано было бриться, мужчина носил бороду, его кожа задубела как у того, кто проводит много времени в море. Его начало трясти – добрый знак.

Мой сын…

Я о нем позабочусь, - заверил Тео, очень надеясь, что их скоро подберет береговая охрана.

В машине он держал чемоданчик с набором для оказания скорой помощи, однако оборудования для реанимации, в которой нуждались эти люди, не было.

При других обстоятельствах он применил бы приемы реанимации, но в случае сильного переохлаждения они могли оказаться губительными. Не переставая стаскивать свою одежду, Тео содрал со спасенных людей непромокаемые костюмы и завернул в сухие одеяла. Соорудил несколько согревающих пакетов, сложил их вместе, приложил к подмышкам мальчика и, наконец, поймал слабый пульс.

К появлению катера береговой охраны оба пострадавших уже были закутаны и согревались теплыми пакетами. К облегчению Тео, мальчика начало трясти, а его отец уже умудрялся выдавить из себя короткие фразы.

Тео передал полномочия врачу береговой охраны, которая начала вливать внутривенно лекарства и дала пострадавшим теплый увлажненный кислород. Мальчик открыл глаза, а его отец пытался сесть.

Вы спасли… его жизнь. Спасли жизнь моему мальчику.

Лежите, лежите, - приказал Тео, мягко укладывая мужчину обратно. – Мы рады, что смогли помочь.

До Харп-Хауза Тео добрался уже почти в два часа ночи. Несмотря на печку, на всю мощь включенную в «рэйндж ровере», зубы стучали от холода. Всего лишь несколько недель назад он сильно желал такого испытания холодом, однако после сегодняшних событий жаждал высушиться и обогреться. И все же сделал остановку у Коттеджа Лунного странника. Домик, облегчению Тео, пустовал. Трудно поверить, но Энни послушалась приказа.

Еще труднее было поверить своим глазам, где он ее нашел.

Вместо того чтобы уютно устроиться в одной из спален Харп-Хауза, она спала на диване в башне при включенном свете с раскрытой «Историей острова Перегрина», валявшейся на полу рядом с ней. Энни, должно быть, заскочила в коттедж, потому что переоделась в свои обычные джинсы и свитер. Как бы сильно Тео ни устал, при виде этих непокорных кудряшек, разметавшихся по потертой камчатой обивке дивана, он почувствовал прилив сил.

Энни перевернулась на бок и заморгала. Тео не удержался, чтобы не сказать:

Милая, я дома.

Когда Энни села, серая парка, которой она укрывалась, соскользнула на ковер.

Вы нашли судно? Что там случилось?

Тео содрал куртку.

Мы сняли людей. Лодка затонула.

Энни, увидев его растрепанные волосы, влажный клин у горловины свитера, сочившиеся водой джинсы, встала.

Ты весь промок.

Несколько часов назад был куда мокрее.

И дрожишь.

Гипотермия. Первая стадия. Лучшее лечение – тело к телу голышом.

Она проигнорировала эту жалкую попытку пошутить, распознав за ней усталость Тео. В глазах Энни проглядывала неподдельная тревога.

Как насчет прекрасного теплого душа? Ступай-ка наверх.

У Тео не нашлось сил спорить.

Энни пошла впереди него и к тому времени, когда он достиг вершины лестницы, уже ждала его с халатом, потом втолкнула в ванную и включила душ, словно Тео не мог этого сделать сам.

Ему хотелось сказать, чтобы она оставила его в покое, что ему не нужна мамочка. И вообще ей здесь не место. Ждать его. Доверять ему. Он с ума сходил от ее легковерности. В то же время был ей благодарен. Насколько он мог вспомнить, последней о нем пыталась заботиться Риган.

Я приготовлю тебе что-нибудь горячее выпить, - сообщила Энни, поворачиваясь, чтобы уйти.

Виски.

Вот уж чего точно нельзя пить, когда так продрог, как он, но вдруг она не знает?

Она знала. И когда Тео вышел из ванной, посвежевший после душа и завернутый в халат, Энни уже ждала его у двери с чашкой горячего шоколада. Тео заглянул в кружку с гримасой отвращения:

Уж лучше бы там был алкоголь.

Нет даже травяной настойки. Почему ты не сказал, что ты фельдшер скорой помощи?

Боялся, что попросишь бесплатный осмотр области таза. Все время попадаюсь.

Ты испорченный тип.

Спасибо.

Он побрел в свою спальню, на ходу прихлебывая шоколад. Как же оказалось вкусно.

На пороге Тео задержался. Она откинула долбанные покрывала и даже взбила подушки.

Он отхлебнул напиток и оглянулся на стоявшую в коридоре Энни. Зеленый свитер помялся, отворот брючины зацепился за верх вязаного носка. Взъерошенная и разрумянившаяся, она никогда не выглядела сексуальнее, чем сейчас.

Я так мерзну, - сказал Тео словно бы про себя. – Продрог до костей.

Энни наклонила набок голову.

Хорошая попытка. Я не пойду с тобой в постель.

Но тебе хочется. Признайся.

О, безусловно. Почему бы сразу не прыгнуть в логово льва? – Она стрельнула в него золотыми искорками глаз. – Посмотри, куда меня это завело. К возможной беременности. Как насчет окатить ледяной водой ваши жаркие причиндалы, мистер Похотливый пес?

Да, совсем не смешно. По чести сказать, ужасно. Кроме того, как она это произнесла, со всеми этими колючими оскорблениями… Тео до смерти хотелось ее поцеловать. Вместо этого он с напускной уверенностью, которую совсем и не испытывал, заявил:

Ты не беременна. – И сразу же, поскольку еще в первый раз она отказалась ему ответить, спросил: - Когда у тебя должны быть месячные?

Это мое дело.

Да, умела она быть настоящей занозой. Как ловко отвлекала их от того, чего оба хотели. Или, может, хотел только он?

Энни заправила за ухо локон.

Ты знал, что Джейси убила мужа?

Резкая смена темы моментально его отрезвила. Тео поднял кружку. Он все еще поверить не мог, что Энни сделала ему горячий шоколад.

Конечно знал. Парень был настоящим ублюдком. Вот почему я бы никогда ее не уволил.

Прекрати изображать такого праведника, - резко одернула его Энни. - Мы оба прекрасно знаем, как ты меня подставлял. – Она потерла руку через свитер. – Почему Джейси мне ничего не сказала?

Сомневаюсь, что она жаждет это обсуждать.

И все-таки мы с ней столько недель проработали бок о бок. Ты не считаешь, что она могла бы хоть что-то сказать?

Очевидно, нет. – Тео поставил кружку с шоколадом. – Грейсон был на несколько лет старше меня. Грубый пацан. Даже тогда не особо был популярен, а сейчас и подавно по нему никто не будет скучать.

Ей следовало мне сказать.

Тео не по нраву было видеть ее расстроенной, эту кудрявую женщину, которая играла в куклы и верила ненадежным людям. Он хотел утащить ее в постель. И даже пообещал бы не трогать ее, лишь бы стереть эти хмурые морщинки. Впрочем, шанса ему не оставили. Энни выключила свет и направилась вниз по лестнице. Конечно, следовало бы поблагодарить ее за заботу, но не одна она была тут занозой.

Энни не могла снова уснуть, поэтому схватила пальто, ключи от машины Тео и вышла из дому. На обратном пути с Омаровой вечеринки она не заговаривала с Джейси о том, что узнала. И Джейси не знала, что Энни отправилась в башню ждать Тео.

Прояснилось ночное небо, и над ней простерся звездный покров Млечного пути. Ей не хотелось с утра общаться ни с Джейси, ни с Тео. Однако вместо того чтобы сесть в машину, Энни подошла к краю подъездной дороги и посмотрела вниз.

Было слишком темно, чтобы разглядеть коттедж, но если кто-то там и чинил неприятности, то к этому времени наверняка уже исчез. Несколько недель назад она бы побоялась отправиться в коттедж посреди ночи, но остров закалил ее. Теперь Энни чуть ли не надеялась, что там кто-то окажется. По крайней мере, она бы узнала, кто этот таинственный мучитель.

Внутри «рэйндж ровера» пахло Тео: кожей и зимним холодом. Защитные барьеры Энни рушились так быстро, что она с трудом удерживала их на месте.

А потом еще Джейси. Они общались почти месяц, и та ни разу не упомянула о таком малюсеньком факте, что убила своего мужа. Разумеется, такого рода мелочь нелегко вставить в разговор, но следовало бы отыскать способ. Энни привыкла делиться секретами с подругами, однако их разговоры с Джейси никогда не углублялись в личное. Словно на шее у Джейси висела табличка «доступа нет».

Энни подъехала к темному коттеджу и вышла из машины. До следующей недели слесарь, которого она не могла себе позволить, точно не появится. Возможно, она найдет внутри какой-нибудь сюрприз. Дверь легко открылась, и Энни вошла в кухню, включила свет. Все было в точности, как она оставила. Прошлась по дому, включая лампы, заглянула в кладовку.

«Трусишка», - поднял ее на смех Питер.

«Заткнись, болван, - оборвала его Энни. – Я ведь здесь?»

Последнее время Лео ее не мучил, зато Питер, ее герой, все больше и больше задирался. Еще одно свидетельство, что жизнь идет наперекосяк.

На следующее утро голова у Энни раскалывалась, и ей требовался кофе. Она вышла из душа, завернулась в полотенце и прошлепала по холодному полу в кухню. В переднее окно лился ледяной желто-лимонный солнечный свет, от чего русалочье кресло сияло всеми цветами радуги. Как у Мэрайи очутилось это уродство? Русалка напоминала Энни одну из вульгарных, но ужасно дорогих скульптур Джеффа Кунса. Эти его статуи Розовой Пантеры, Майкла Джексона, животных из нержавейки, похожих на накачанные цветные металлизированные воздушные шары. Русалка словно сотворена воображением Кунса, будто…

Энни ахнула и бросилась в гостиную к ящикам, оставленным там накануне. Что, если кресло – один из образчиков Кунса? Шлепнувшись на колени и уронив при этом полотенце, она стала лихорадочно рыться в картонных коробках, ища гостевую книгу. Мэрайя никогда не могла бы себе позволить купить статую Кунса, поэтому та могла быть только подарком. Энни обнаружила гостевую книгу и лихорадочно перелистала страницы, ища нужное имя. Не нашла и стала просматривать снова и снова.

Имени Кунса не значилось. Однако если он не посещал коттедж, это вовсе не значило, что кресло не могло выйти из-под его рук. Она ведь изучила подноготную картин, маленьких статуэток и большую часть альбомов и ничего не нашла. Возможно…

То-то мне здесь нравится гораздо больше, чем в Харп-Хаузе, - раздался позади нее вкрадчивый голос.

Энни резко повернулась в сторону двери. На пороге стоял Тео, сунув пальцы в передние карманы джинсов, одетый в серую парку, которой она укрывалась ночью, в то время как ее единственное одеяние – полотенце – валялось на полу.

Несмотря на бешеное соитие в этой самой комнате, Тео не видел Энни обнаженной, впрочем, она подавила естественное стремление схватить упомянутое полотенце и выставить впереди себя, как викторианская девственница. Напротив, медленно потянулась за ним, словно ничего особенного не произошло.

Ты уникальное великолепнейшее существо, - сказал Тео. – Неужели ни один из этих неудачников, твоих парней, никогда тебе этого не говорил?

Не тратя столько слов. Собственно, вообще не тратя слов. Приятно слышать, даже если такое говорит Тео. Энни подоткнула полотенце, однако, верная себе, вместо того чтобы грациозно подняться на ноги, потеряла равновесие и уселась на пятки.

К счастью, - продолжил Тео, – для меня, как без пяти минут доктора, ничего из того, что я сейчас зрю, не является неведомым.

Энни потуже затянула полотенце, заодно собрав себя в кулак.

Ты практически не врач, и надеюсь, что успел насладиться зрелищем, потому что больше не увидишь.

Очень сомневаюсь.

Вот как? Ты в самом деле намерен продолжать в том же духе?

С трудом верится, что ты забыла, что я делал прошлым вечером.

Энни вскинула подбородок.

Тео грустно покачал головой.

Как я геройски стоял перед лицом этих грозных акул и стофутовых волн… Айсбергов. А я упоминал пиратов? С другой стороны, полагаю, героизм не нуждается в вознаграждении. Не стоит мне ждать большего.

Хорошая попытка. Иди приготовь мне кофе.

Он неспешно подошел к Энни и протянул руку.

Позвольте сначала помочь вам.

Отвали. - Она встала на сей раз без неуклюжих падений. – Что ты тут забыл спозаранку?

Не так уж и рано, и тебе не стоило отправляться сюда одной.

Прости, - со всей искренностью извинилась Энни.

Он перевел взгляд с ее босых ног на устроенный на полу беспорядок.

Еще один взлом?

Она начало было рассказывать о русалочьем кресле, однако Тео снова вытаращился на ее ноги, и Энни прочувствовала все невыгодное положение человека, прикрытого лишь одним банным полотенцем.

Я бы предпочла перепелиные яйца-пашот и свежеотжатый сок манго. Если не очень затруднит.

Скинь полотенце, и я добавлю шампанское.

Заманчиво. – Энни направилась в спальню. – Однако поскольку я, возможно, беременна, мне не следует пить.

Тео глубоко вздохнул. При этих отрезвляющих словах огонь страсти в его чреслах потух.

Пока Тео писал в студии, Энни сфотографировала кресло во всех ракурсах. Как только она доберется до Харп-Хауза, то пошлет по е-мейлу снимки торговому агенту Кунcа в Манхэттене. Если это и впрямь Кунс, то продажа его творения покроет все долги и еще кое-что останется.

Дата добавления: 2015-11-04