причинил мне боли – на самом деле, он защищал меня от своих воинов, и предоставил мне
свое ложе…
Мануэль оскалился, как будто обнажая клыки... и она сразу сосредоточила все свое
внимание на нем.
– Одна, я спала одна. Он держал своих подчиненных наверху, и сам оставался с
ними. – Она продолжала успокаивать Мануэля, по крайней мере, пока не поняла, что он
полностью возбужден, как мужчина, который стремится отметить свою женщину. И как
это было эротично. – Ах... он завязал мне глаза и привез на живописную гору с видом на
город. А затем он меня отпустил. Вот и все.
Заговорил Роф.
– Он похитил тебя и держал против твоей воли.
– Он считал, что у него была на это веская причина. Он верил, что я убила его отца.
И как только я ему объяснила, что это не так, он был готов немедленно отпустить меня, но
снаружи стоял день, так что я не могла никуда пойти. Я позвонила бы, но потеряла
телефон, и оказалось, что у них не было сотовых, по крайней мере, я не видела ни одного.
На самом деле, они живут, придерживаясь старых обычаев, все вместе и очень скромно,
под землей, в помещении, освещенном свечами.
– Есть догадки, где оно располагается? – спросил ее близнец.
– Не имею понятия. Я была без сознания, когда они, – раздался многочисленный
рык, и она покачала головой. – Меня подстрелил лессер…
– Что за черт…
– Тебя что?!
– Пистолет...
– Подстрелил...
– Ранена?!
Хм. Зря она это сказала.
Пока Братья говорили все разом, Мануэль приподнял ее, его лицо превратилось в
сплошную маску ярости.
– Все. Хватит. Я должен тебя осмотреть. – Он посмотрел на брата. – Где я могу
сделать это?
– Наверх. Направо. Через три двери найдешь комнату для гостей. Я велю принести
туда еды, и дай знать, если понадобятся медикаменты.
– Заметано.
И с этими словами мужчина подхватил ее на руки и взбежал вверх по лестнице.
Хорошо, что фактически Пэйн уже закончила излагать свою историю: учитывая
выражение лица Мануэля, больше не стоит рассказывать о недавно перенесенных
испытаниях.
Если ей не хочется, чтобы он пришел еще в большую ярость.
На самом деле он пребывал в таком состоянии, что тому солдату придется очень
туго, если их с Мануэлем пути когда-нибудь пересекутся.
– Я так рада тебя видеть, – сказала она хрипло. – Ты все, о чем я думала, когда
была...
Он быстро закрыл глаза, как будто от боли.
– Они ведь не причинили тебе вреда?
– Нет. – И в этот момент она поняла, о чем он так переживал.
Положив ладонь ему на лицо, Пэйн сказала:
– Он не притронулся ко мне. Никто из них этого не сделал.
Дрожь, прошедшая сквозь его крепкое тело, была такой сильной, что Мануэль чуть
не споткнулся. Но ее мужчина быстро взял себя в руки... и продолжил свой путь.
***
Наблюдая за тем, как человек уносит его сестру вверх по парадной лестнице,
Вишес осознал, что прямо сейчас на его глазах открывается будущее. Эта пара теперь
всегда будет вместе, и хирург с весьма сомнительным музыкальным вкусом станет частью
жизни Пэйн... и его жизни... навсегда.
Внезапно память вернула его на двенадцать месяцев назад, застыв на том моменте
повествования, когда он вошел в кабинет хирурга, чтобы очистить воспоминания парня о
произошедшем с Ви в больнице Святого Франциска.
Брат.
Он слышал это слово у себя в голове.
Тогда он понятия не имел, что бы это значило, потому что, ну, кто бы мог
подумать, что это когда-нибудь произойдет?
И, тем не менее, вот оно, вновь одно из его видений стало реальностью.
Хотя, если быть уж совсем точным, это слово должно было звучать не как «брат», а
как «зять».
Но затем он взглянул на Бутча. Его лучший друг тоже наблюдал, как парень
поднимался по лестнице.
Вот дерьмо, подумал он – «брат» тоже уместно в этом случае. И это хорошо.
Манелло был из тех парней, кого не стыдно назвать своим родственником.
И, будто прочитав его мысли, король объявил:
– Хирург может остаться. Насколько захочет. И ему позволено общаться со своей
человеческой семьей, если пожелает. Что касается моего мнения, то в моем доме ему
всегда будут рады.
Послышался одобрительный гул: как обычно, когда дело касалось Братства,
секреты никогда не оставались таковыми слишком долго, так что каждый из
присутствующих уже знал о родственном треугольнике Манелло/Бутч/Роф. Черт возьми,
они все видели ту фотографию. Особенно Ви.
Хотя Ви сделал немного больше этого. Имя «Роберт Блафф» оказалось
подставным. А мужчина, скорее всего, был полукровкой, иначе у него не было никакой
возможности работать в больнице в дневное время суток. Вопрос в том, знал ли он о своей
вампирской природе, и если да, то, что именно… и жив ли он.
Когда Джейн положила голову ему на грудь, он обнял ее еще крепче. А потом
посмотрел на Рофа.
– Кор, верно?
– Да, – сказал король. – Описание подтверждает. И это не последний раз, когда мы
услышим о нем. Это только начало.
Воистину, подумал Ви. Появление этой шайки ублюдков – плохая новость…
особенно для Рофа.
– Дамы и господа, – произнес король, – Первая трапеза стынет.
Что послужило для всех знаком проследовать в столовую и приступить к еде,
которую до этого старательно игнорировали.
Теперь, когда Пэйн была дома, аппетит снова вернулся к домочадцам... хотя, Бог
свидетель, Ви не собирался думать о том, что, черт возьми, несомненно, скоро произойдет
между хирургом и его сестрой.
Когда он застонал, Джейн сжала руки вокруг его талии.
– Ты в порядке?
Он взглянул на свою шеллан.
– Я не думаю, что моя сестра достаточно взрослая, чтобы заниматься сексом.
– Ви, она одного возраста с тобой.
Он на мгновение нахмурился. Да ладно? Или он родился первый?
Да, ответ на этот вопрос он мог получить лишь в одном месте.
Вот дерьмо, из-за того, что происходит, он даже о собственной матери забыл. И
теперь, когда вспомнил... не имел абсолютно никакого желания или интереса
отправляться к ней и сообщать, что у Пэйн все в порядке, спасибо зарядке.
Нет. Дева-Летописеца хочет быть в курсе того, что происходит у ее «детей»? Тогда
пускай смотрит в свои треклятые миски с водой, которые ей так нравятся.
Он поцеловал свою шеллан.
– Меня не волнует, что гласит календарь о том, кто в каком порядке родился. Это
моя младшая сестра, и она никогда не станет достаточно взрослой для того, чтобы... Хм,
да.
Джейн рассмеялась и устроилась поудобнее у него под рукой.
– Какой же ты милый.
– Не-а.
– Да-а.
Увлекая ее в столовую, к обеденному столу, он галантно пододвинул для нее стул,
а потом сел слева, чтобы Джейн сидела по ту руку, в которой он держал кинжал.
В воздухе витали разговоры, народ накинулся на еду, а его Джейн рассмеялась на
шутку Рейджа. Вишес посмотрел через стол на Бутча и Мариссу, они улыбались друг
другу, держась за руки.
И знаете что, подумал он... жизнь была чертовски хороша в этот момент.
На самом деле.
Глава 56
Поднявшись наверх, Мэнни пинком закрыл дверь за собой и своей женщиной, а
затем положил Пэйн на кровать размером с футбольное поле.
Не было причин запираться, лишь идиот побеспокоит их в этот момент.
Из открытого окна лился приглушенный свет, которого хватало, чтобы все
рассмотреть, и, черт побери, ему нравилась картина, открывавшаяся взору: его женщина,
живая и невредимая, вытянулась на... ну, ладно, это была не их постель, но он собирался,
как минимум до рассвета превратить ее в таковую.
Сев рядом с ней, он попытался как можно незаметнее скрыть эрекцию, которая не
проходила с тех пор, как он увидел Пэйн, входящую в особняк. И хотя им многое нужно
было обсудить, сейчас он мог лишь смотреть на нее.
Но в нем проснулся доктор:
– Ты ранена?
Ее прекрасные руки легли на мантию, и чем выше поднимался подол ее платья, тем
ниже опускались ее веки.
– Думаю, ты убедишься, что я исцелилась. Ранение было касательным... вот здесь.
Мэнни с трудом сглотнул. Твою мать... Да, она была в порядке. Кожа ее бедер была
гладкой, словно фарфор.
– Быть может, ты должен осмотреть меня более внимательно, – протянула она.
Его рот приоткрылся, а легкие сжались.
– Ты уверена, что в порядке… и они не... причинили тебе вреда?
Он просто не переживет этого.
Пэйн выпрямилась, встречаясь с его глазами.
– То, что было предназначено только для тебя, твоим и остается.
Мэнни на мгновение закрыл глаза. Он не хотел, чтобы она поняла его неправильно.
– Я ни в коем случае не имею в виду, что для меня имеет значение, если ты больше
не... в смысле, здесь дело не в приличиях. – Да, что же такое, сегодня ночью он не мог
нормально разговаривать. – Просто мне не выносима мысль, что тебе причинили боль.
От ее улыбки Мэнни начал восхвалять матрас под своей задницей. Потому что,
если бы он стоял, она бы отправила его в полный нокаут.
– Прости меня за прошлую ночь, – сказал он. – Я совершил ошибку…
Она запечатала его рот ладонью.
– Мы там, где мы есть сейчас. И меня волнует лишь это.
– И я должен тебе кое-что сказать.
– Ты покидаешь меня?
– Ни за что.
– Хорошо. Тогда давай сначала займемся друг другом, а потом поговорим. –
Наклонившись вперед, она заменила пальцы своим ртом, целуя его крепко и глубоко. –
Мммм… Да, должна признать, это гораздо приятнее разговоров.
– Ты уверена, что хочешь… – Это все, что он успел сказать, прежде чем язык Пэйн
лишил его способности мыслить.
Застонав, Мэнни взобрался на кровать и навис над возлюбленной всем телом. А
потом его взгляд встретился с ее, он медленно опустился... и его эрекция оказалась прямо
между ее ног.
– Если я поцелую тебя сейчас, назад дороги не будет. – Черт, его голос был таким
гортанным, что он практически рычал. Но говорил правду. Существовала какая-то
движущая сила… не секс, хотя он принимал непосредственное участие. Забрав ее
девственность, Мэнни отметит Пэйн каким-то особенным образом, не до конца понятным
ему, но он не собирался задаваться этим вопросом.
– Я так хочу тебя, – сказала она. – Я многие века ждала того, что только ты можешь
мне дать.
Моя, подумал он.
Прежде чем снова поцеловать ее, Мэнни, наклонившись в бок, распустил ее косу.
Расправив темные волны по атласному покрывалу, он провел пальцами по всей их длине.
Затем он прижался бедрами к ее лону, толкаясь вперед и отступая назад, повторяя
движения снова и снова... в то время как его рука опустилась под ее грудь и смяла
хрупкую ткань мантии.
Если честно, он был шокирован своими желаниями.
– Я хочу быть абсолютно обнаженной перед тобой, – потребовала она. – Сделай же
так, Мануэль.
У чертовой мантии не было ни единого шанса. Приподнявшись, Мэнни схватил
полы одеяния и развел их, отбрасывая материал в стороны, обнажая ее грудь перед своим
горячим взглядом и прохладным воздухом. В ответ она выгнулась и застонала… и вот
оно: он накрыл твердые соски своим ртом, а ее женственность – рукой. Он был везде,
подводя Пэйн к оргазму, посасывая и лаская очень осторожно, и когда ее накрыла
быстрая, отчаянная разрядка, он проглотил ее крик своим ртом.
Мэнни хотел дать ей больше – и он сделает это – но его тело не собиралось больше
ждать ни минуты. Его ладони нащупали брюки, расстегнули ремень и молнию, выпуская
член на свободу.
Пэйн была готова к нему, такая влажная и открытая… жаждущая, судя по тому, как
она обхватила его тело ногами.
– Я не буду торопиться, – выдохнул он в ее губы.
– Я не страшусь боли. Не с тобой.
Вот дерьмо, вероятно, в этой ситуации в физическом плане вампиры походили на
людей? И значит, первый раз не пройдет для его женщины легко.
– Шшш, – прошептала она. – Не волнуйся. Возьми меня.
Опустившись ниже, он утроился у нее между ног и… о, черт... чуть не кончил. Она
была такой влажной и горячей и…
И двигалась так быстро, что Мэнни при всем желании не успел бы ее остановить.
Опустив руки ниже, она обхватила его задницу, впиваясь в кожу ногтями, а затем…
Пэйн двинула бедрами вверх и одновременно притянула его к себе. Он вошел в нее
до упора, проникая полностью, безвозвратно. Мэнни прошептал проклятье, а она, застыв,
зашипела от вторжения… что было чертовски несправедливо, потому что, черт возьми,
было так прекрасно ощущать ее. Но он не двигался, давая девушке время оправиться от
проникновения.
А потом его осенило.
Обхватив ее рукой за шею, он притянул Пэйн к своему горлу.
– Возьми меня.
От звука, что она издала, он кончил в нее… слишком уж было жарко, чтобы
сдерживаться. И когда его член начал содрогаться, Пэйн вонзила клыки глубоко в его
вену.
Секс был диким. Пэйн двигалась под ним, крепко обхватывая внутренними
мышцами, когда он снова излился... а потом начал вонзаться в нее. Она пила его кровь,
сумасшедший ритм увлекал их тела в глубокий пьянящий танец, и Мэнни знал, что этим
утром они ощутят все последствия на себе: в их сексе не было ничего цивилизованного…
мужское и женское начала слились в одном первобытном и древнем, как мир, порыве.
И это – самое лучшее, что случалось в его жизни.
Глава 57
Томас ДелВеччио точно знал, где в следующий раз объявится убийца.
Сомнений не было. Даже сейчас, когда детектив Де ла Круз вернулся в
центральное отделение, чтобы проработать вместе с остальными новые теории и
ориентировки – которые, надо признать, были довольно толковыми – Век был абсолютно
уверен на счет того, в каком направлении ему двигаться.
Подъезжая к стоянке мотеля «Монро» с выключенными фарами, он заглушил свой
мотоцикл и подумал, что, вероятно, было бы неплохо позвонить Де ла Крузу и сообщить
парню о своем местонахождении.
Но в конечном итоге, телефон так и остался лежать в кармане.
Припарковав БМВ между деревьями, справа от стоянки, он поставил его на
подножку, слез и повесил шлем на руль. Пистолет лежал в кобуре под мышкой, и Век
пообещал себе, что если кто-то объявится на горизонте, оружие там и останется.
И почти поверил в свою ложь.
Вот в чем заключалась страшная правда: он был взбудоражен тем, что дремало на
протяжении долгого времени. И Де ла Круз был прав, осторожничая со своим
напарником, и также прав, задаваясь вопросом, где же заканчивались грехи отца, и
начинались грехи сына.
Потому что Век был грешен. И он пошел работать в полицию, пытаясь избавиться
от прегрешений.
В любом случае, лучшим выходом было отделаться от всего этого дерьма. Потому
что иногда он чувствовал, будто где-то глубоко внутри него прятался демон. Он
действительно ощущал зло.
Тем не менее, он приехал сюда не убивать. Он здесь, чтобы поймать убийцу, пока
ублюдок не совершил очередное преступление.
Честно.
Век подошел к мотелю, спрятался в тени деревьев и сосредоточил свое внимание
на комнате, где обнаружили последнюю жертву. Все оставалось так же, как после визита
полиции: желтая лента, треугольником натянутая вокруг двери и участка тротуара прямо
перед ней… и пломба на косяке, которую теоретически можно было нарушить только по
служебной необходимости. Свет внутри и снаружи помещения не горел. Вокруг никого не
было.
Укрывшись за зеленой изгородью, он натянул черную фетровую шляпу ближе к
воротнику свитера в тон руками, затянутыми в черные перчатки.
У ДелВеччио очень хорошо получалось сидеть вот так спокойно, сливаясь с
окружающей средой. Он также умел направлять свою энергию в глубокое, спокойное
русло, что позволяло сохранить силы, и в то же время постоянно находиться начеку.
Его добыча скоро появится. Этот сумасшедший душегуб потерял все свои трофеи,
его коллекция находилась в руках властей, а отдел расследований теперь пытался
повесить на него все нераскрытые убийства по стране. Но больной ублюдок придет сюда
не в надежде забрать хоть что-то обратно. Он вернется, чтобы вспоминать и скорбеть о
потере того, во что он когда-то вложил столько сил, а затем потерял.
Безрассудно с его стороны? Безусловно, но это – неотъемлемая часть порочного
круга. Убийца вряд ли сможет ясно мыслить, и он наверняка в отчаянии от своей потери.
И Век будет ждать его здесь ближайшие пару ночей, пока тот не объявится.
Время шло, а он все ждал и ждал... он был терпелив, как прирожденный охотник.
Хотя ему в голову пришла мысль, что находиться здесь в полном одиночестве – крайне
неудачная затея. С ножом в чехле за поясницей. И с этим чертовым пистолетом…
Треск ветки заставил его метнуть взгляд вправо, но он не стал поворачивать
голову. Век не двигался, его дыхание не изменилось, он даже не вздрогнул.
А вот и он. Удивительно хрупкий мужчина осторожно пробирался сквозь лесной
кринолин из зеленых кустов. На его лице застыло почти религиозное выражение, когда он
подошел к торцевой части мотеля. Но не только это выдало в нем убийцу. Его одежду
покрывала засохшая кровь, она была и на обуви. Он хромал, будто у него была
повреждена нога, а на лице виднелись глубокие царапины от ногтей.
Попался, подумал Век.
И теперь, когда он смотрел на убийцу... его рука опустилась к бедру и потянулась
назад, к пояснице. К ножу.
Даже приказав себе оставить оружие там, где оно лежало, и достать наручники, Век
не стал себя слушать. В нем всегда боролись два начала, словно в одном человеке
уживались двое, а в такие моменты он чувствовал себя так, будто наблюдал за своими
действиями со стороны, словно был лишь пассажиром такси, который никоим образом не
мог повлиять на пункт назначения.
Он начал приближаться к человеку, следуя за ним бесшумно, подобно тени,
сокращая расстояние, пока не оказался всего в пяти футах от ублюдка. Нож легко лег в
ладонь Века, и хотя он действительно не хотел видеть его там, было слишком поздно
возвращать оружие обратно в ножны. Слишком поздно, чтобы дать задний ход. Слишком
поздно, чтобы прислушаться к голосу, который твердил ему, что это преступление, и что
за это он может угодить в тюрьму. Другая его часть возобладала над разумом, и он
полностью сдался, готовый убить…
Из ниоткуда появился третий человек.
Огромный мужчина, одетый в кожу преградил путь убийце, блокируя его
передвижение. И, когда этот Дэвид Кронер в страхе отступил, послышалось шипение.
Боже, этот звук даже не принадлежал человеку. А... это что... клыки?
Что за черт…?
Атака была настолько жестокой, что от одного первого удара голова серийного
убийцы почти свалилась с шеи. Он продолжал отступать назад, фонтан крови разлетался
так далеко, что брызги попали на плотные черные брюки, свитер и шляпу Века.
Но удар был нанесен не ножом и даже не кинжалом.
Зубы. Ублюдок разодрал шею парня зубами.
Век попытался карабкаться назад, но врезался спиной в дерево, и сила отдачи
отбросила его на землю наааамного ближе к происходящему, чем он хотел. Ему следовало
нестись к своему байку, или просто убегать сломя голову, но он был потрясен насилием...
и осознанием того, что тот, за кем он сейчас наблюдал, не являлся человеком.
Когда все закончилось, монстр бросил растерзанные останки серийного убийцы на
землю... а затем посмотрел на Века.
– Срань... Господня... – выдохнул ДелВеччио.
Лицо существа было очень похоже на человеческое, но клыки выбивались из
картины, как и размер тела, и мстительный взгляд. Боги, из его рта капала кровь.
– Посмотри мне в глаза, – произнес голос с акцентом.
То, что осталось от убийцы, издавало лишь бульканье. Но Век на него даже не
взглянул. Он застыл, уставившись в эти потрясающие глаза... такие синие-синие...
светящиеся...
– Дерьмо... – Он резко выдохнул, внезапная головная боль вырезала все, что он
видел и слышал до этого. Упав на бок, он потерял сознание от боли, и так и остался
лежать на земле.
Моргнул.
Почему он лежит на земле?
Еще раз моргнул.
Почувствовал запах крови. Но откуда?
Снова поморгал.
Со стоном он поднял голову и… Вот дерьмо!
В шоке вскочив на ноги, он уставился на кровавое месиво перед собой.
– Ох... мать твою, – выругался он. Он сделал это. Все-таки он кого-то убил…
Но потом он посмотрел на нож в кулаке. Крови не было: ни на лезвии. Ни на руках.
Только пятна на одежде.
Оглядевшись вокруг, Век осознал, что понятия не имеет, что здесь только что
произошло. Он вспомнил, как приехал сюда... припарковал свой мотоцикл... и стал
следить за человеком, который в настоящее время лежал на земле и умирал.
Если быть до конца честным с самим собой, то да, он собирался убить. Легко. Но
что говорили вещественные доказательства? Убийство совершил не он.
Проблема в том, что вместо информации у него в голове зияла черная дыра.
Стон маньяка заставил Века повернуть голову вправо. Человек тянулся к нему.
Истекая кровью, он безмолвно просил о помощи. Как так вышло, что он все еще жив?
Дрожащими руками, Век выхватил свой мобильный и набрал 911.
– Да, детектив ДелВеччио, отдел расследования убийств. Нужна скорая помощь к
мотелю «Монро». Как можно быстрее.
После того, как его звонок зарегистрировали, и медики отправились в путь, он
сорвал с себя куртку, сложил ее и опустился на колени перед человеком. Прижав ткань к
ране на горле парня, он молился, чтобы ублюдок выжил. Не зная, к добру это было или
нет.
– Я не убивал тебя, – произнес он. – Ведь так?
О, Господи... что же здесь произошло?
Глава 58
– Он заходил тебя проведать.
С той стороны кровати, где лежал Блэйлок, ему открывался превосходный вид на
Сэкстона, сына Тайма. Нет, не на его задницу. Мужчина брился перед зеркалом в ванной
комнате, и на его идеальный профиль падал мягкий свет лампы.
Господи, до чего же он красивый.
По очень многим параметрам, его любовник был всем, чего только можно
пожелать.
– Кто? – мягко спросил Блэй.
Сэкстон перевел на него взгляд полный «ой-ну-вот-не-надо-пожалуйста».
– Ох, – чтобы избежать продолжения разговора, Блэй посмотрел на одеяло на своей
обнаженной груди. Под атласным покровом он был полностью обнажен. Как и Сэкстон,
пока не одел халат.
– Он хотел узнать, в порядке ли ты, – продолжил Сэкстон.
Так как Блэй уже использовал «ох» в качестве ответа, то просто добавил:
– Правда?
– Это было на террасе. Он не стал заходить, чтобы не побеспокоить нас.
Забавно, будучи на грани обморока после того, как зашили его живот, он в
полусознательном состоянии задумался, что же там делал Сэкстон. Но в то время его
слишком отвлекала боль, и было трудно сосредоточиться на чем-то одном.
Но теперь он почувствовал ужасное волнение.
Хвала Деве-Летописеце, прошло уже немало времени с тех пор, когда он в
последний раз чувствовал это старое знакомое покалывание, хотя прошедший промежуток
времени ничуть не притупил ощущения. И он не мог побороть внезапное желание
расспросить, о чем же они разговаривали. Но, во-первых, это было бы неуважительно по
отношению к Сэкстону. А во-вторых, бессмысленно.
Хорошо, что у него было множество поводов, чтобы закрыть для себя эту тему.
Нужно лишь вспомнить, как Куин пришел домой приблизительно неделю назад, с
беспорядком на голове. На нем задержался запах одеколона какого-то мужчины, и весь
его вид выражал полное удовлетворение тем, что с ним произошло той ночью.
Блэй предлагал ему себя не один раз… и получил категоричный отказ. Он не мог
даже думать об этом.
– Тебе не интересно, что он сказал?– пробормотал Сэкстон, проводя острым
лезвием по своему горлу, умело избегая следов от укусов, которые Блэй оставил на его
коже полчаса назад.
Блэй закрыл глаза и спросил себя, сможет ли он когда-нибудь ужиться с тем, что
Куин готов трахать, кого угодно, лишь бы не его.
– Нет? – спросил Сэкстон.
Когда кровать рядом прогнулась под тяжестью тела, Блэй открыл глаза. Сэкстон
вошел в комнату и сел на край матраса, вытирая челюсть и щеки кроваво-красным
полотенцем.
– Нет? – повторил он.
– Я могу тебя кое о чем спросить? – произнес Блэй. – И желательно, чтобы сейчас
твое очаровательное, саркастическое «я» промолчало.
Мгновенно потрясающе красивое лицо Сэкстона стало серьезным.
– Спрашивай.
Блэй расправил одеяло на груди. Затем еще раз.
– Я… удовлетворяю тебя?
Заметив краем глаза, как Сэкстон удивленно отпрянул, Блэй чуть не умер от
смущения.
– Ты имеешь в виду, в постели? – спросил Сэкс.
Блэй, поджав губы, кивнул, думая что, может быть, стоило уточнить, но, как
оказалось, во рту все пересохло.
– Почему, ради всего святого, ты спрашиваешь об этом? – мягко воскликнул
Сэкстон.
Ну, потому что в сексуальном плане с ним явно что-то не так.
Блэй покачал головой.
– Я не знаю.
Сэкстон сложил полотенце и убрал его в сторону. Затем протянул руку к бедрами
Блэя и склонился над ним так, что они оказались лицом к лицу.
– Да. – С этими словами он прижался губами к шее Блэя. – Всегда.
Блэй провел рукой по затылку мужчины, погладил мягкие, вьющиеся волосы у
основания шеи.
– Слава Богу.
Ощущение знакомого тела возле его собственного было тем, чего он раньше
никогда не испытывал, и это казалось таким правильным. Он чувствовал себя хорошо. Он
изучил каждый сантиметр груди Сэкстона, его бедер, всего его тела. Все его
чувствительные точки, и места для укусов, точно знал, как и где его касаться, ласкать, как
и когда прогнуться, чтобы Сэкстон кончил как можно сильнее.
Так что да, возможно, не было причин задавать этот вопрос.
А Куин... все, что касалось этого мужчины, как будто сдирало кожу с Блэя живьем.
И хотя он наложил повязку на открытую рану, она все равно оставалась такой же
глубокой, как и в тот момент, когда ее нанесли, – когда стало совершенно очевидно, что
тот единственный мужчина, кого он хотел больше всего на свете, никогда не будет с ним.
Сэкстон отодвинулся назад.
– Куин не может справиться со своими чувствами к тебе.
Блэй жестко рассмеялся.
– Давай не будем о нем.
– Почему бы и нет? – Сэкстон протянул руку и провел большим пальцем по
нижней губе Блэя. – Он здесь, с нами, не важно, хотим мы этого или нет.
Блэй подумал о том, чтобы соврать, но затем отказался от этой мысли.
– Я сожалею об этом.
– Все в порядке, я знаю, во что ввязался, – свободная рука Сэкстона скользнула под
одеяло. – И я знаю, чего хочу.
Блэй застонал, когда ладонь мужчины легла на то, что мгновенно превратилось в
твердейшую эрекцию. Его бедра приподнялись, он развел ноги для Сэкстона, встретился
со своим возлюбленным взглядом и вобрал его большой палец в рот.
Это было намного лучше, чем кататься на американских горках под названием
«Куин» – это он знал и любил. Здесь он был в безопасности. Здесь ему не причиняли боль.
И здесь была глубокая сексуальная связь между ними.
Взгляд Сэкстона стал горячим и серьезным одновременно, когда он выпустил из
руки то, что держал до этого. Он сдернул одеяло с тела Блэя и развязал пояс своего халата.
Вот это очень хорошо, подумал Блэй. Вот это правильно…
Когда рот любовника нашел его ключицу, а затем опустился ниже, Блэй закрыл
глаза… но когда он начал теряться в ощущениях, перед глазами он увидел не Сэкстона.
– Подожди, остановись – Он сел и потянул за собой мужчину.
– Все в порядке, – спокойно сказал Сэкстон. – Я все понимаю.
В сердце Блэя что-то кольнуло. Но Сэкстон только покачал головой и вернул губы
обратно к груди Блэя.
Они никогда не говорил о любви… и внезапно подумал, что вряд ли это вообще
произойдет, потому что Сэкстону действительно все было ясно: Блэй по-прежнему любит
Куина, и вероятно, так будет всегда.
– Почему? – спросил он своего любовника.
– Потому что я хочу, чтобы ты был со мной столько, сколько это возможно.
– Я никуда не собираюсь уходить.
Сэкстон лишь покачал головой у грудных мышц, которые покусывал до этого.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |