Возбудители туберкулёза и их изменчивость 7 страница

А. А. Ткаченко [43] на примере Ровенской области Украины показал, что в Полесье с торфянистыми почвами, в отличие от лесостепной зоны, регистрировали лишь единичные случаи болезни.

В Саратовской области Н. А. Александров [1, 2] отмечал наиболее сложную эпизоотическую обстановку в хозяйствах с преобладанием чёрно-пестрого скота. По мнению автора, такая распространенность болезни объясняется завозом зараженного скота на фоне слабого контроля инфицированности и неблагоприятных условий содержания и кормления.

Необходимо признать, что существуют территориальные различия обстановки по туберкулёзной инфекции, оцениваемой по основным эпизоотологическим показателям: количеству неблагополучных пунктов и заболеваемости животных. Эти различия проявляются при сравнении ситуации на территориях самых разных масштабов – от крупных регионов до отдельных хозяйств. Причины различий неоднородны, при этом имеет значение обширный комплекс природно-хозяйственных условий. Зачастую учитываются лишь отдельные факторы, что затрудняет интерпретацию полученных данных, в связи с этим методика сравнительно-географического описания должна совершенствоваться.

Сравнительно-историческое описание – также необходимый прием эпизоотологического исследования. Ретроспективное изучение проявлений эпизоотического процесса может проводится как для крупного региона страны, так и для отдельных хозяйств. Выявление закономерных изменений в многолетней динамике показателей, характеризующих ситуацию, существенно расширяет возможности эпизоотологического анализа.

Ретроспективное изучение проявлений эпизоотического процесса связано с определёнными трудностями. При туберкулёзной инфекции возникает необходимость учёта многих обстоятельств, связанных с особенностями болезни. Изменяются качество и эффективность диагностических, профилактических, организационно-хозяйственных мероприятий, критериев учета неблагополучия.

Важнейшее значение для исследования особенностей периодичности и сезонности эпизоотий, т. е. для выявления закономерностей развития эпизоотического процесса при туберкулёзе, имеет анализ его динамических показателей. Статистическая зависимость, какой бы она ни была выраженной, никогда не может установить причинной связи между периодичностью и заболеваемостью животных.

Поэтому многие исследователи не ограничиваются изучением динамики проявлений эпизоотического процесса, а дополнительно к нему проводят целенаправленное обследование неблагополучных хозяйств, объективно оценивая гипотезы, возникшие в процессе исследования.

Существует большое количество работ, в которых авторы отмечали цикличность эпизоотического процесса, основываясь на данных ретроспективного анализа соответствующих показателей.

А. И. Кузиным [23; 24] установлено, что в Волгоградской области подъемы интенсивности эпизоотического процесса при туберкулёзе повторяются через 3,5–4,5 года. Выборочное эпизоотическое обследование хозяйств показало, что причиной таких подъемов является активация туберкулёза у животных после длительного течения инфекции в форме латентного микробизма.

А. А. Щеткин [53] отмечал 8–9-летнюю цикличность эпизоотического процесса в Курганской области. Автор констатирует, что повышение уровня чувствительности АДП приводит к сохраняющемуся в течении трех лет увеличению выявляемости больных животных. В последующие 5–6 лет выявляемость крупного рогатого скота с помощью туберкулиновой пробы снижается.

В Новосибирской области Н. А. Шкиль [52] также было установлено наличие 9-летнего цикла колебаний интенсивности эпизоотического процесса, при этом каждый новый цикл начинался с уровня, превышающего показатели предыдущих циклов. По мнению автора, очередные подъемы заболеваемости происходят вследствие проявления туберкулёза у оставшихся в якобы оздоровленных стадах животных с латентной формой инфекции.

И. И. Гуславский и В. М. Фомин [10] обнаружили сходство динамики заболеваемости в двух пограничных областях Западно-Сибирского региона Российской Федерации. Подъемы и спады заболеваемости чередовались с интервалами в 4–6 лет. Приведенные данные свидетельствуют о заметных изменениях интенсивности эпизоотического процесса при туберкулёзе крупного рогатого скота с интервалами от трех до десяти лет.

В. П. Урбаном [42] при изучении динамики показателей заболеваемости и выявления неблагополучных пунктов в Нечерноземной зоне не отмечено никакой строгой закономерности колебаний выявляемости неблагополучных пунктов.

А. Ф. Ильясов [20; 21], проанализировав изменения показателей заболеваемости животных туберкулёзом в Уральской области, сделал вывод, что в хозяйствах молочного направления заболеваемость варьировала в пределах 3–8 % к общему поголовью, а в отдельные годы резко возрастала. В хозяйствах мясного направления заболеваемость была значительно ниже – 1,2–1,4 % и постепенно снижалась.

Анализируя изменения обстановки по туберкулёзу крупного рогатого скота, некоторые исследователи учитывали показатель очаговости, отражающий число заболевших животных в расчете на один неблагополучный пункт.

Значительное количество неблагополучных пунктов при относительно низкой заболеваемости в 60–70‑е годы было связано с ростом масштабов диагностических исследований, с выявлением и регистрацией очагов в населенных пунктах [32; 36]. Такое соотношение заболеваемости и числа неблагополучных пунктов обусловило низкие показатели очаговости.

По данным А. И. Кузина [24] показатели выявления туберкулёза на мясокомбинатах в отдельные годы варьируют в значительных пределах, но все же медленно снижались. При этом результаты аллергических и послеубойных исследований крупного рогатого скота коррелировали.

Уменьшение патологоанатомических изменений при диагностических убоях объясняется улучшением диагностики, более частым латентным течением инфекции, ранним убоем реагирующих животных.

А. А. Щеткин [53], анализируя данные по Курганской области, указывал на преобладание положительной корреляции между показателями заболеваемости по данным аллергических исследований и числом случаев обнаружения туберкулёза у убойного скота. В районах с наиболее сложной эпизоотической ситуацией по туберкулёзной инфекции такой взаимосвязи показателей не было.

С помощью ретроспективного анализа многолетней динамики проявлений эпизоотического процесса при туберкулёзной инфекции исследователи учитывали все данные официальной ветеринарной статистики: уровень диагностических исследований, заболеваемость, количество имеющихся, вновь выявленных и оздоровленных неблагополучных пунктов, уровень передержки больного скота, данные статистики о регистрации случаев обнаружения патологоанатомических изменений. Использовали также комбинированные показатели очаговости, отражающие число заболевших животных в расчете на один неблагополучный пункт.

Одним из важнейших характеристик эпизоотического процесса при туберкулёзе, количественно и качественно оценивающим его и существенно расширяющим информативность исследований, является скорость эпизоотического процесса в период развития эпизоотии. Г. А. Объедков [31] В. Е. Симбирцев с соавт. [37] отмечали, что в целях прогнозирования динамики эпизоотического процесса и объективной оценки ситуации необходимо учитывать весь комплекс доступных показателей и иметь единые критерии их оценки.

Некоторые исследователи рекомендуют дифференцировать хозяйства, неблагополучие которых связано с заносом болезни, от хозяйств, для которых характерно повторное возникновение туберкулёза. С. И. Джупина [14] предложил разделить неблагополучные пункты на две «эпизоотологические категории»: вновь выявленные и стационарно неблагополучные.

Эпизоотологическое обследование также должно давать ответ на вопрос о путях заноса болезни. По данным А. И. Кузина [23], занос туберкулёзной инфекции в благополучные хозяйства происходит преимущественно при вводе племенного молодняка, с необезвреженным обратом, молоком, при контакте с животными неблагополучных стад.

Отличительным признаком заноса туберкулёза с молоком и обратом, как отмечают А. И. Кузин [24] и А. Ф. Филимонова [49], является первичное выявление реагирующих животных среди телят и телок. Значение молока и обрата как главных факторов передачи возбудителя туберкулёза животным указанных возрастных групп является общепризнанным. Некачественная пастеризация сборного обрата, поступающего в благополучные хозяйства, может привести к быстрому и широкому распространению инфекции.

О вспышках туберкулёза, связанных с заражением животных на пастбищах, свидетельствуют данные выявляемости реагирующих животных в летний период, а чаще при осенних диагностических исследованиях с помощью кожного теста (туберкулинизации).

Существенное значение инфицированных пастбищ, водоемов и других объектов внешней среды как факторов передачи возбудителя болезни также общепризнано и во многом обусловлено высокой устойчивостью МБТ во внешней среде.

По данным П. М. Тихонова [42] в летний период эпизоотическое значение имеют зараженные водоисточники, в которых возбудитель туберкулёза может сохранятся до 23 месяцев.

В. П. Урбан [48] и Н. И. Прокопьева [34] экспериментально доказали возможность выноса возбудителя туберкулёза из почвы растениями. По мнению авторов это происходит за счёт мельчайших почвенных частиц, обнаруживаемых в пазах растений.

Учитывая многократную «рецидивность» туберкулёза, давность неблагополучия, высокий уровень заболеваемости, ряд ученых [5; 19; 22] рекомендуют проводить оздоровление хозяйств методом полной замены поголовья. Однако риск повторных вспышек туберкулёза полностью не устраняется в хозяйствах, оздоровленных методом полной замены поголовья крупного рогатого скота.

Указываются и конкретные причины новых заносов болезни, не полное освещение данных эпизоотического состояния соседних хозяйств, зараженность пастбищ и водоемов патогенными микобактериями, а также инфицированность скота частного сектора и пр. [38; 50; 70].

Контроль за эпидемической ситуацией по туберкулёзу ведётся с помощью периодических контрольно-диагностических убоев реагирующих на туберкулин фермерских животных, отлова и убоя барсуков и оленей. Таким образом в период с 1935 по 1993 гг. число реагирующих животных на кожный тест среди фермерских животных сократилось с 40 % до 0,06 %

По обобщающим данным на начало 2000 года на территории СНГ в неблагополучных по туберкулёзу хозяйствах ежегодно положительно реагировали на туберкулин 25–27 тыс. животных, а прирост заболеваемости туберкулёзом крупного рогатого скота составляет 24 %, что в 2,7 раза больше чем среди населения [37], хотя эпидемиологическая ситуация по туберкулёзу в странах СНГ оставалась крайне сложной и угрожающей. За 1990–1998 гг. заболеваемость всеми формами туберкулёза увеличилась на 72,5%, причем заболеваемость сельского и городского населения в последние годы равна. И в настоящее время туберкулёз является одной из самых распространенных инфекционных заболеваний.

Дикие животные как резервуар возбудителя туберкулеза

Источники возбудителя инфекции и пути заноса инфекционного начала в благополучные или оздоровленные хозяйства многочисленны и разнообразны. Это связано с широким кругом восприимчивых к туберкулёзу животных (сельскохозяйственные, домашние, дикие), представляющих первое звено эпизоотической цепи. Не менее важны высокая устойчивость и длительное сохранение возбудителя во всех объектах внешней среды, которые служат факторами передачи. Этим объясняются возникающие при эпизоотологическом обследовании трудности. Множественность и разносторонность возбудителя инфекции часто делают невозможным не только предвидение возникновения болезни, но и как отмечал В. П. Урбан [48], установления путей заноса её на ферму.

При эпизоотологическом обследовании неблагополучных пунктов необходим сбор сведений о разнообразии фауны на прилегающей территории, данных о видовом составе и численности диких животных, о фактах регистрации у них туберкулёза.

Anon [58], J. A. Brown et al. [60] напоминают, что M. bovis – инфекция, опасная как для животных разных видов, так и для людей и является проблемой Европейского Союза и персистирует у рогатого скота на территориии Испании, Англии и Ирландии.

Как указывают Бусол В.О. и Мазур В.М. (2012) [6], aналитические исследования показывают, что эволюционный процесс в царстве болезнетворных микобактерий продолжается в направлении повышения паразитизма и расширения круга восприимчивых биологических объектов, как среди млекопитающих, так и холоднокровных, беспозвоночных, насекомых и других живых существ. Это обусловливается миграцией микобактерий в антропогенной и дикой фауне, функционированием трофических связей на разных уровнях биоценоза. В пищевых цепях дикой фауны микобактерии туберкулеза мигрируют от травоядных и хищников, птиц, беспозвоночных, в абиотичную среду и, как следствие, их выделяют из торфа, комбикормов, силоса, почвы выгульных площадок неблагополучных по туберкулезу ферм крупного рогатого скота.

Инфицированные и больные туберкулёзом обитатели дикой фауны способствуют передаче возбудителя инфекции из природных резервуаров (барсуки, олени) рогатому скоту животноводческих ферм. Дикие олени и другие обитатели дикой фауны являются постоянной угрозой заноса туберкулёзной инфекции [62]. Заслуживает внимание сообщение о случаях туберкулёза у диких кабанов. Исследования А. К. Стародыновой [40] показали, что дикие свиньи восприимчивы к туберкулёзу бычьего вида и при большой плотности инфицированных животных этой популяции могут иметь существенное эпизоотологическое значение.

На протяжении многих десятилетий в Англии, Австралии, Новой Зеландии и других странах ветеринарные службы не могут обеспечить разрыв эпизоотической цепи вследствие невозможности контролирования природного источника возбудителей туберкулёза – грызунов (барсуков, хомяков и опоссумов). В государственные программы этих стран в обязательном порядке входят мероприятия по уменьшению популяций этих животных, иммунизация их вакциной БЦЖ [77].

На основании исследований, проведенных с 1980 по 1996 гг. учеными J. D. Coleman, M. M. Cooke, R. Jackson [63] установлено, что существует корреляционная зависимость между течением туберкулёзной инфекции в стадах рогатого скота животноводческих ферм и популяциях опоссумов: число инфицированных и больных туберкулёзом M. bovis на животноводческих фермах и в популяции опоссумов в процентном отношении равны.

В Новой Зеландии, на острове Хохотака проведено изучение возможности занесения возбудителя туберкулёза бычьего вида от опоссумов рогатому скоту. Изучив процент зараженности природного резервуара (опоссумов) M. bovis, степень инфицированности стад рогатого скота ученые J. M. Kean, N. D. Barlow, G. J. Hickling [68] пришли к выводу, что от опоссумов заражение скота происходит в 20 % случаев.

Ирландскими учеными G. O. Denny, J. W. Wilesmith [64] изучались механизмы передачи возбудителя туберкулёза M. bovis, инфицированность возможных источников возбудителя инфекции в природных очагах (барсуки) и пути занесения возбудителя M. bovis в стада крупного рогатого скота. Было доказано, что возможность заражения скота от барсуков, инфицированных возбудителем туберкулёза бычьего вида значительно преувеличена, но сбрасывать её со счетов нельзя.

Сполиготипирование микобактерий, проведенное в конце ХХ века в Испании, позволило установить идентичные сполиготипы у кабана, оленя и крупного рогатого скота, что предположительно может свидетельствовать как о межвидовой передаче M. bovis, так и наличии резервуара возбудителя в дикой природе. [73]

Межвидовая передача M. bovis среди диких (оленей и барсуков) и сельскохозяйственных животных (крупный рогатый скот, овцы, козы и свиньи) также была установлена в Ирландии, а передача между крупным рогатым скотом и дикими кабанами подозревалась в северной Италии

RJ Delahay [at all.] (2013) [69] описывают эпизоотологические тенденции развития инфекции M. bovis в популяции барсука в дикой природе. Данные были получены авторами путем исследования клинических проб от 1803 барсуков микробиологическими и серологическими методами на протяжении 24 лет. При этом было сделано вывод, что заболеваемость животных и распространенность возбудителя увеличивается с течением времени, что подтверждается увеличением частоты положительных серологических тестов. Риск развития серологических реакций увеличивался с возрастом барсуков, и изменялся сезонно. Доказательством высокой вирулентности возбудителя туберкулеза авторы считают установленное развитие инфекционного процесса у детенышей барсука

Данные о роли барсуков и опоссумов Великобритании и Новой Зеландии соответственно, как резервуарных хозяев возбудителя туберкулеза крупного рогатого скота в дикой природе приведены и в сообщениях C.M. O’Connor [at all.] [72] и WD Walter [at all.] [74]. Также авторы, наблюдая за местами обитания вирджинского опоссума и енота в северной части полуострова штата Мичиган при помощи GPS-технологии, установили, что уровень инфицированности этих животных M.bovis на неблагополучных фермах был достаточно высоким, тогда как в благополучных только один опоссум дал положительный результат. Также распространенность опоссума в хозяйствах, где КРС реагировал на введение туберкулина, была выше, чем в хозяйствах, в которых у скота таких реакций не наблюдали.

Кроме, того, большинство исследований из Мичигана (США), отмечали корреляционную зависимость между сосредоточенностью и высокой плотностью белохвостых оленей и скоростью передачи M. bovis крупному рогатому скоту при выпасании их на общих пастбищах [74].

Представляют интерес появившиеся в последние годы сообщения о инфицированности M. tuberculosis слонов, содержащихся в зоопарках США. На протяжении 1994-2006 гг. в США от этих животных получено 36 культур возбудителя [66]. Кроме того, 2010 году в австралийском зоопарке у клинически здоровых азиатских слонов были выделены микобактерии туберкулеза человеческого вида, а через год в этом же зоопарке, туберкулез установлен у шимпанзе. При этом среди обслуживающего персонала носителей М.tuberculosis выявлено не было. При этом авторы констатируют, что механизм передачи возбудителя туберкулеза в системе человек–слон–шимпанзе требует дальнейшего изучения. [75]

В работе V. Obanda [at all.] (2013) сообщается о первом случае фатального туберкулеза у африканского слона старше 12-ти лет в дикой природе (национальный парк Тсабо, Кения). Инфицирование этого животного микобактериями туберкулеза было подтверждено и гистологические исследованиями. Этот случай уникален тем, что за время своей жизни слон имел контакт как с людьми, так и дикими слонами. Полученные результаты свидетельствуют, что дикие слоны могут поддерживать резервуар возбудителей туберкулеза человека в дикой природе [67].

Необходимо отметить, что инфицирование слонов M. bovis всречается значительно реже. [76].

G Zanella [at all.], указывают, что в 2011-2002 гг. было диагностировано заражение оленя и дикого кабана в дикой природе Франции. Проведенное моделирование развития эпизоотического процесса в популяциях этих животных, позволило сделать вывод, что источником передачи M. bovis в этой области явились инфицированные отходы пищи, оставленные охотниками а наиболее реалистичным сценарием управления эпизоотическим процессом будет депопуляция этих животных [70].

Комплексным методом диагностики (эпизоотологическим, клиническим, патологоанатомическим, бактериологическим) с последующим выделением и идентификацией возбудителя туберкулеза у пятнистых уссурийских оленей был зарегистрирован туберкулез крупного рогатого скота и в Калининградской области [13]. В 52,9% случаев установлен аэрогенный путь заражения, в 23,0% -алиментарный. Основными причинами, способствующими распространению туберкулезной инфекции в стаде рогачей явились: длительное использование несменяемых пастбищ; несоответствие нормы площади пастбищ на 1 животное; длительная эксплуатация рогачей как основного производителя пант; снижение защитных сил организма из-за действия различных стресс-факторов, в том числе антропогенных.

Как указывают Бусол В.О., Мазур (2012) [6], одной из экологических ниш для микобактерий туберкулеза среди беспозвоночных являются дождевые черви и личинки майского жука. Циркуляции микобактерий туберкулеза способствуют некоторые виды иксодовых и аргасовых клещей.

На возможность трансмиссивного пути передачи микобактерий указывает В.А. Поляков [33]. По данным Я.А. Благодарного и соавт. [4] в организме зараженных клещей микобактерии человеческого вида сохраняются снижая свою вирулентность более 2 лет, а птичьего – 5 лет. Особенностью такого естественного резервуара микобактерий является то, что последние передаются через все фазы развития клещей в процессе метаморфоз - от личинок до половозрелой формы.

Важным для понимания экологии микобактерий и эпизоотологического значение водоемов является исследование, результаты которого доказывают, что у личинок кровососущих комаров наблюдается трансфазовая передача атипичных микобактерий, а сами они являются хорошей средой для развития и сохранения микобактерий в природе [33]. Учитывая, что личинки этих насекомых развиваются в водоемах, расположенных вблизи животноводческих помещений и на пастбищах, они, в том числе и контаминированные микобактериями, через воду могут попадать в организм животных и птиц.

В А. Бусола и соавт. [6] интересовало участие других бионтов водоемов в поддержке эпизоотического неблагополучия сельскохозяйственных животных по туберкулезу. Предыдущие эпизоотологические исследования ориентировали авторов на целесообразность поиска природного резервуара M. bovis среди ондатр внутренних водоемо на Украины. При проведении патологоанатомического вскрытия отловленных ондатр патологических признаков туберкулезного процесса не было выявлено. Однако, при посеве суспензии из внутренних органов животных на плотную питательную среду обнаружены первичные признаки роста микобактерий на 50 сутки. Зрелые колонии микроорганизмов имели шаровидную форму, цвет слоновой кости с гладкой поверхностью. Микроскопически микроорганизмы изолята имели прямые, короткие, толстые, рубиново-красные палочки, расположены поодиночке или скоплениями. Фенотипические признаки микобактерий были характерны для M. bovis. Идентификацию микобактерий полученного изолята проводили в биопробе. Полученные данные биопробы подтвердили высокую вирулентность микобактерий, изолированных от ондатр, но не позволили установить вид микобактерий по официально определенной методике. Способность исследуемых микроорганизмов вызвать интенсивное развитие туберкулезного процесса у всех видов лабораторных животных указывает с высокой долей вероятности, что их можно считать патогенными и для человека. Данные полимеразной цепной реакции микобактерии исследуемого изолята позволили отнести их к M. bovis.

Развитие эпизоотической ситуации по туберкулезу

В этом подразделе мы уделили значительное внимание историческим аспектам состояния эпидемической и эпизоотической ситуации по туберкулезу, поскольку эти данные имеют важное значение для понимания тенденций развития заболевания и представляют интерес для фтизиатров как в гуманной так и ветеринарной медицине, но недоступны широкому кругу специалистов.

История эпидемии туберкулеза

Изучение материалов публикаций о возникновении и распространении туберкулеза среди людей и животных [11; 25; 35; 44; 45; 46] указывает на многогранность и туберкулеза как инфекции и давность его возникновения. Придерживаясь этого постулата Т.М. Даниел и соавт. (2002) [12] обращают внимание на эпоху палеолита, когда люди вели кочевой образ жизни, не создавали постоянных и больших сообществ. В этот период заболевание людей туберкулезом, подобно другим инфекциям, были спорадическими и не приобретали характера эпидемий. Примерно за 8000 дет до н.э. с появлением примитивного сельского хозяйства стали возможными более постоянные поселения и началось приручение скота (коровы, овцы, свиньи). По всей вероятности, туберкулез в таких поселениях стал несколько более частым явлением. По некоторым подсчета, минимальный коллектив, в котором возможно развитие эпидемии туберкулеза, должен объединять от 180 до 400 людей. Можно также предположить, что эпизоотии туберкулеза происходили у животных задолго до возникновения этого заболевания у человека, а микобактерии бычьего типа были возбудителями первых случаев туберкулеза людей. В то же время, инфицирование M. tuberculosis выявлено у всех приматов, а это позволяет предполагать возможность заражения ими еще предков, общих для человека и человекообразных обезьян.

Эпидемии туберкулеза начались по всему земному шару в результате перемещения больных европейцев и колонизации отдаленных стран [65]. В XVIII и начале XIX века распространение туберкулеза достигло пика в Западной Европе и США, когда туберкулез стал ведущей причиной смертности [59].

Важно констатировать, что туберкулез оставался не столь распространенным заболеванием в Феодальной Европе до тех пор, пока не сложились соответствующие условия окружающей среды, вызвавшие эпидемию, получившую название «Большая белая чума» [61]. В начале XVII в. заболеваемость туберкулезом в Англии стала быстро увеличиваться, а в последующие два столетия эпидемия нарастала и захватила всю западную Европу. В течении данного периода почти все население континента было инфицировано возбудителем туберкулеза, а каждый четвертый случай смерти был вызван этим заболеванием. Плотность населения в постоянно растущих городах того времени увеличивалась, чему способствовал аэрогенный путь распространения возбудителя инфекции.

Необходимо отметить, что к 1880–му году туберкулез редко встречался в России, он был нехарактерен для Индии того периода. До 1908 года заболевание почти не было известно в глубинных районах Африки южнее Сахары, до 1920-го года – в Новой Гвинее.

Эмигранты из Европы привезли туберкулез и в Северную Америку. В первые годы XIX века смертность в больших городах Америки составляла 650-750 случаев на 100 тыс. жителей, в последующие годы этот показатель последовательно уменьшался и к 1860-1870-м годам снизился в 1,5-2 раза. Это может быть связано со сменой поколений восприимчивых к туберкулезу особей на более устойчивых к этой инфекции.

В настоящее время туберкулез человека достаточно широко распространен в Восточной Европе, Азии, Африке, и Южной Америке.

Эпизоотическая ситуация по туберкулезу животных в Европе и мире на рубеже XIX – XX веков

В монографических работах и научных статьях, а также информационной статистике ветеринарных служб и боенских предприятий разных стран [7, 9, 35, 44] и др. авторов представлены обширные данные о распространении преимущественно туберкулеза крупного рогатого скота.

Ф. Гутира и И. Марек (1910) [11], обобщив многие публикации о распространении болезни в последние 10 лет XIX века и в начале XX века, делают вывод, что распространение туберкулеза среди крупного рогатого скота и свиней в значительной степени зависит от развития животноводства. Этому способствовали в первую очередь скученность скота в помещениях, практически полное его стойловое содержание, а также высокая скорость роста и скороспелость животных. Авторы делают акцент на роли активных перемещений животных из стада в стадо. Подтверждением этому является тот факт, что на пастбищах Северной Америки, в Центральной Африке, на многих островах (Исландия, Сицилия) туберкулез практически отсутствует. В восточной части Европы болезнь также встречалась крайне редко среди степного скота. В то же время в центральных и западных странах континента среди крупного рогатого скота разных пород, и особенно в наиболее плотно населенных местностях, вблизи больших городов, заболевание стало стационарным и имело значительную скорость распространения.

Было констатировано, что наиболее часто туберкулезом болели животные крупных хозяйств, тогда как в мелких хозяйствах, а также среди молодого скота, который выпасался на горных пастбищах, оно появлялось гораздо реже. Среди степного скота, который постоянно находился на выпасе, болезнь регистрировалась как исключение, чего нельзя сказать о рабочих волах.

Было также отмечено, что у свиней туберкулез стали чаще наблюдать после того, как возникли крупные молочные товарные фермы и собранное молоко из которых стали в больших количествах скармливать свиньям. Среди других домашних животных туберкулез встречался реже, за исключением птицы.

В 1880-1905 годах туберкулез крупного рогатого скота приобрел такое распространение и проявление, что стал негативно влиять на воспроизводимость стада и из ветеринарной проблемы превратился в экономическую и социальную. Это связано с тем, что прямо пропорционально распространению туберкулеза уменьшается средняя продолжительность продуктивной жизни животных вследствие вынужденной выбраковки больных животных. В этих условиях все труднее стало выращивать молодняк связи с увеличением его заболеваемости туберкулезом. У больных коров снижались надои, а исхудание животных снижало их индивидуальную ценность. Недопущение в пищу мяса больных животных само по себе обуславливало значительный экономический ущерб и снижало благосостояние нации.

Наиболее полная оценка распространения туберкулеза крупного рогатого скота на то время была проведена в Германии. Полагаясь на данные Kaiserl и Gesundheitsamt, Ф. Гутира и И. Марек [11] указывают, что в 1888-1889 годах клинически заболевание проявлялось у 2-8% исследуемого скота, а при исследовании мясо туш туберкулезные поражения встречались еще чаще. В 1895-1897 годах на бойнях Саксонии, Пруссии и Баварии 13,1% забитого скота имели туберкулезные поражения. Из 353 162 голов забитого крупного рогатого скота, имевшего клинические признаки туберкулеза, мясо 18 322 туш было допущено в пищу в специальных магазинах (Fraebank) в стерилизованном виде, 9 705 туш не были допущены в пищу, а среднегодовой экономический ущерб от туберкулеза крупного рогатого скота составлял 6,5 млн. марок.

Дата добавления: 2015-10-21