и производится более, нежели требуется. Тогда цены падают ниже стоимости произведений;
производство страдает, и наступает промышленный кризис. Если в предприятие
вложен крупный капитал, то переместить его не легко; с этим сопряжены значительные
потеря. Поэтому, производство некоторое время продолжается, даже при неблагоприятных
условиях, в надежде на поднятие цен. Но работать себе в убыток постоянно невозможно;
в конце концов производство должно сократиться. Вследствие этого, другие предприниматели
разоряются, капиталисты лишаются своих капиталов, а рабочие теряют заработок.
Это отражается и на других отраслях, ибо при сокращении производства уменьшаются
доходы заинтересованных в нем лиц, а с тем вместе и требование их на всякого
рода другие произведения, удовлетворяющие их нуждам. Еще хуже, когда это осложняется
расстройством монетной системы, что, например, происходит ныне при обесценении
серебра. Тогда происходит всеобщее удручение торговли, задержка производства
и сокращение потребления.
Таковы весьма обыкновенные явления, которыми сопровождается нарушение
равновесия между производством и потреблением при системе экономической свободы.
Эти явления повторяются как бы периодически. За периодом общего оживления
промышленности и торговли следуют периоды упадка. Чем шире торговый рынок,
чем теснее и оживленнее международные сношения, тем более изменения промышленных
условий в одной стране отражаются на других. Иногда кризис происходит от соперничества
стран, где разрабатываются непочатые еще богатства природы. Так, современный
кризис земледелия в России и на Западе происходит от усилившегося производства
в Северной и Южной Америке, в Индии и в Австралии. Иногда, наоборот, кризис
наступает вследствие сокращения производства в другой стране, откуда получается
необходимый материал. Таков был, например, хлопчатобумажный кризис в Англии
вследствие междоусобной войны в Соединенных Штатах. Или же известное государство
возвышает у себя таможенные пошлины и тем сокращает ввоз произведений из других
стран.. Вследствие этого, в последних оказывается излишек произведений,. которые,
не находя сбыта, падают в цене.
Против всех подобных нарушений равновесия государство может принимать
некоторые меры. Когда кризис происходит от иностранного соперничества на внутреннем
рынке, оно может установлением таможенных пошлин оградить туземное производство,
Но, как уже замечено выше, оно всегда делает это в ущерб потребителям, которые
принуждаются покупать хуже и дороже. А так как удовлетворение потребителей
составляет конечную цель промышленного производства, то подобные меры всегда
представляют нечто ненормальное. Они могут оправдываться временными обстоятельствами,
но окончательно они все-таки наносят глубокий вред народному хозяйству, придавая
ему совершенно искусственное направление. Вместо свободного приспособления
производства к потреблению, они водворяют принудительное обирание одних в
пользу других. Производители приучаются полагаться не на самих себя, а на
дарованные им правительством привилегии, под покровом которых они могут свободно
налагать подать на чужие карманы., Когда же покровительство достигает высоких
размеров, то этим, в свою очередь, вызываются внутренние кризисы, которые
тем вреднее для народного хозяйства, что они составляют последствие искусственного
направления промышленности. Соблазняемые выгодою, капиталы и предприимчивость
устремляются в те отрасли, которым оказывается высокое покровительство; вследствие
этого, тут происходит перепроизводство, которое многим грозит разорением.
Чтобы помочь этому злу, государство, которое само его вызвало, прибегает к
поощрению вывоза. Производители отправляют за границу излишек своих произведений
и продают его за полцены, возмещая убыток премиею или поднятием цен на внутреннем
рынке, огражденном от иностранного соперничества. Во всяком случае расплачивается
за это туземный потребитель, которого обирают не только в пользу производителей,
но и в пользу иностранцев, покупающих их произведения по удешевленной цене.
Все это мы видим на своих глазах в нашем сахарном производстве.
Всего хуже, когда покровительство оказывается неравномерное, ибо, как
уже было замечено, государство может покровительствовать только тем отраслям,
которые ввозят, а не тем, которые вывозят. Обыкновенно вывозные премии составляют
только возврату внутреннего акциза; во всяком случае, они являются исключением.
Относительно предметов вывоза, все, что государство может сделать, это стараться
облегчать их сбыть заключением торговых договоров и расширением колоний. Но
оба эти средства весьма ненадежны. Первое зависит от воли других держав, второе
от географического положения страны и международных сношений. Против соперничества
стран, находящихся в более благоприятных условиях на международном рынке,
государство бессильно. Как ни могущественна Россия, она не может сделать,
чтобы производство хлебов в Аргентинской Республике не понижало цен на европейском
рынке и через это не ставило в критическое положение русских производителей,
которые расширили свои запашки в виду все возраставшего сбыта за границу.
Окончательно, единственным средством против промышленных кризисов является
сокращение производства, через что возвышаются цены и восстановляется нарушенное
равновесие. Но это уже прямо дело самих производителей. Только сам хозяин
может решить, выгодно ли ему продолжение производства или он должен его прекратить.
Слабейшие в этих кризисах погибают; другие сокращают производство, и только
наиболее способные и находящиеся в наиболее благоприятных условиях в состоянии
выдержать борьбу. таким образом, приспособление производства к потреблению
и установление правильного между ними отношения, по существу своему, есть
дело свободы. Это, вместе с тем, дело предусмотрительности и сбережений. Периодические
колебания промышленности указывают на то, что во времена подъема нужно ожидать
следующего затем периода упадка, а потому сберегать средства, чтобы поддержать
себя в трудную пору, Успехи промышленности измеряются средним курсом. Самые
периоды упадка содействуют экономическому развитию тем, что заставляют человека
изыскивать новые средства и новые пути, чем и улучшается его экономический
быт. Но изыскание этих средств и путей не ест дело государственной власти,
которая ничего сама не изобретает: это - задача личной предприимчивости и
расчетливости, постоянно стремящихся вперед, под влиянием личного интереса,
составляющего душу всей экономической деятельности человека. А для этого первое
условие есть экономическая свобода.
От свободы зависит, наконец, и отношение потребления к сбережениям. Существеннейшим
фактором является здесь рост дохода. Чем больше доход, тем очевидно больше
возможность делать сбережения; но каким образом человек воспользуется этою
возможностью, это зависит от личного его усмотрения и ни от кого другого.
Опасение, которое высказывается писателями с социалистическим направлением,
что избыток сбережений над потреблением ведет к перепроизводству, и что поэтому
следует сокращать бесполезное сбережение*(28) лишено всякого основания. Человек
всегда склонен предпочитать настоящее удовлетворение неизвестному будущему;
когда же с возрастанием народного богатства, соблазны в настоящем умножаются,
а доход с сберегаемого капитала, напротив, уменьшается, то эта наклонность
получает еще большую силу. Сбережения увеличиваются, когда производство идет
успешно, и уменьшаются в периоды упадка. Равновесие установляется само собою,
естественным путем, сообразно с обстоятельствами.
Столь же неосновательна мысль, что перепроизводство происходит от избытка
сбережений у одних, при недостатке покупной силы у других. Избыток сбережений
ведет к умножению капитала, следовательно к возвышенному спросу на рабочие
руки, а потому к увеличению покупной силы рабочих классов. Как уже выяснено
выше, весь рост народного богатства зависит от того, что капитал умножается
быстрее народонаселения, а это определяется количеством сбережений. Сокращение
сбережений, при беcпрепятственном росте населения, есть верный путь к нищете.
К этому и ведут все социалистические теории.
В действительности, размер потребления, а вместе и отношение его к сбережениям,
определяется тем уровнем быта (standart of life), который установляется в
данное время в известной среде. Человек стремится в своей обстановке и в удовлетворении
своих потребностей стать в уровень с окружающею средой. Тщеславие побуждает
его даже ее превзойти. Но если он тратит все, что получает, то в трудные времена
ему приходится идти назад, а это сопряжено с лишениями и страданиями. Опыт
жизни научает его предусмотрительности. А так как эти различные побуждения
действуют одинаково на всех, то из этого образуется средний уровень быта,
который постепенно растет по мере увеличения народного богатства, то есть,
по мере умножения сбережений и капитала.
Этот уровень различен для различных общественных групп. Он очевидно тем
ниже, чем меньше средства, и возвышается по мере увеличения дохода. Отсюда
образование общественных классов, с различным достатком, положением и потребностями.
Общество, действием экономических сил, располагается в иерархическом порядке.
Стоящие внизу удовлетворяют только необходимым своим потребностям; стоящие
посредине пользуются удобствами и удовольствиями; наконец, стоящие на вершине
могут удовлетворять и потребностям роскоши. С умножением народного богатства
общий уровень поднимается, но различия богатства и положения остаются, ибо
они составляют необходимое последствие свободы. Мы видели, что свобода естественно
ведет к неравенству. Это вполне прилагается к экономическим отношениям. Вытекающее
из них неравенство общественных классов составляет важнейший общественный
результат экономического развития, ибо им определяется самое строение общества.
Поэтому оно требует внимательного рассмотрения.
Глава VI. Общественные классы
Общественные классы, как нам уже известно, имеют происхождение не только
экономическое, но и юридическое, политическое и даже религиозное. В Общем
Государственном Праве изложены были различные формы, которые они принимают
в действительной жизни. Здесь нужно выяснить отношение юридических форм к
экономическим началам. Оно наглядно выражается в их истории.
Мы видели, что уже в родовом порядке, в силу понятий о кровном старшинстве,
является различие классов. С высшею честью обыкновенно соединяется и высший
достаток. Правящие роды получают несколько больший надел и владеют большим
имуществом, нежели другие. Но вообще, это различие не велико. Каждый род имеет
свой, более или менее равный с другими надел, который и составляет основание
материального его положения. В родовом порядке господствует еще свойственное
первоначальной ступени безразличие состояний. Самый экономический быт весьма
прост; он ограничивается земледелием и скотоводством. При обилии непочатых
еще естественных богатств, земли достает на всех, а как скоро оказывается
излишек населения, он выселяется в колонии, которые занимают новые пустопорожние
места. Поэтому здесь нет ни богатых, ни бедных; господствует средний, довольно
впрочем низкий экономический уровень.
Резкое различие классов, а вместе и достатка, появляется с переходом
от чисто родового союза, с одной стороны, к гражданскому, с другой к религиозному.
Последнее совершается выделением духовных функций, которые, силою религиозного
сознания, создают свой особенный мир понятий, существенно видоизменяющих общественный
порядок. Первое же происходит путем завоевания, которое к началам кровного
союза присоединяет отношения гражданские, а на высшей ступени государственные.
Покоренные становятся рабами или подвластными. Однако, на этой первой ступени
развития, ни гражданский, ни религиозный союз не образуют еще самостоятельной
области отношений, определяемых свойственными им началами. Общество все еще
составляет единое цельное тело; но к первоначальным родовым элементам присоединяются
другие, их видоизменяющие и возводящие их на высшую ступень. Восприятием их
родовое начало преобразуется в государственное. Из этих новых элементов преобладание
может получить или тот или другой. Преобладание религиозного начала ведет
к теократии, преобладание гражданского начала к чисто светскому развитию.
В Общем Государственном Праве были изложены различные формы теократического
государства. Мы возвратимся к ним ниже. В отношении к экономическому быту
все они имеют один общий характер: так как все здесь определяется религиозными
понятиями, то экономическое развитие не получает самостоятельного значения,
а потому не может быть влияющим фактором общественной жизни. В теократических
государствах промышленное искусство может достигать весьма высокого развития;
но при отсутствии свободы, в нем нет того внутреннего начала, которое производит
движение вперед. Теократические государства всегда более или менее неподвижны.
В массе сохраняется в большей или меньшей степени первобытный родовой порядок,
над которым воздвигается религиозно-государственный строй, управляемый неизменными
нормами. Таковы, вообще, восточные народы.
Совершенно иное имеет место при светском развитии. Оно ведет к постепенному
разложению родового порядка примыкающими к нему сторонними элементами, которые
требуют уравнения прав и в конце концов достигают своей цели. Таков именно
был процесс развития классических государств. От родовой аристократии они
постепенно переходят к демократии. Но с уравнением политических прав и с уничтожением
основанного на них различия классов, на сцену выступает экономическое различие,
как определяющий фактор: является противоположность богатых и бедных, а вследствие
того возгорается борьба между ними.
К этому результату ведет все предшествующее развитие общества. Завоевание
имеет последствием создание многочисленного класса рабов, на которых возлагается
удовлетворение хозяйственных нужд.
Гражданин же всецело посвящает себя общественным делам; он или сражается
на поле брани или подает голос на площади. Заниматься своими хозяйственными
делами ему некогда. Поэтому средний класс свободных земледельцев, обрабатывающих
свои участки, тот класс, который составлял главную силу греческих республик
и римского государства, постепенно исчезает. Является, с одной стороны, класс
богатых рабовладельцев, которые захватывают все большее и большее количество
земель и рабов в свои руки, с другой стороны голая чернь, которая сама не
работает, но имеет право голоса в общественных делах и пользуется им для того,
чтобы получать пропитание и увеселения на "чет государства и богатых лиц.
Естественно, что она хочет употребить предоставленную ей власть для улучшения
своего состояния. Это делается не путем свободного труда, а с помощью государственных
мер, которые имеют в виду, с большею или меньшею долей справедливости и целесообразности,
обобрать богатых в пользу бедных. Естественно, с другой стороны, что последние
стараются дать отпор революционным стремлениям, направленным на изменение
экономического порядка. Отсюда нескончаемые междоусобия, наполняющие историю
Греции и Рима в позднейший период их развития, следующий за водворением демократии.
При экономическом быте, основанием на рабстве, из этой борьбы нет исхода.
Посредствующим звеном между богатыми и бедными может быт только средний класс,
а его нет, да и не откуда ему взяться, ибо нет свободного труда. При таких
условиях, общественная свобода немыслима. Над борющимися классами воздвигается
деспотическая государственная власть, которая сдерживает их в должных приделах
и каждому элементу указывает подобающее ему место в общей системе. Здесь лежит
и начало перехода к сословному строю. Каждая группа отделяется от других и
получает свое назначение. Государство же стоит над ними, как представитель
целого, охраняющий это распределение и обращающий его на общую пользу. Но
именно вследствие такого отрешения от общественных элементов, оно лишается
почвы и как бы висит на воздухе. Поэтому, оно само обречено на падение.
Древнее государство в историческом процессе рушилось; но сословный порядок,
который начинал установляться под его сенью, через это не исчез, а, напротив,
получил еще большее развитие с падением сдерживающей власти. Каждая группа
однородных интересов замкнулась в себе и обставила себя привилегиями. Слабые
подчинились сильным, а те, которые, сомкнувшись, в состоянии были себя отстоять,
образовали самостоятельные союзы, также с привилегированным положением. Так
установился средневековой сословный порядок, с многообразными видоизменениями,
но тождественный в основных чертах. Здесь экономические силы снова были вполне
подчинены юридическим определениям. Крепостное право охватило все низшие слои
населения; промышленность была: опутана всевозможными сетями. Однако здесь
было начало, которое могло быть источником нового, высшего развития. таким
началом была свобода промышленного труда, нашедшая себе убежище в городах.
Не смотря на все стеснения, она пробила себе путь; капитал накоплялся и промышленность
росла. На помощь ей пришло возродившееся государство, которое в городском
сословии искало поддержки против притязаний феодальных владельцев. К горожанам
примкнула и развивающаяся бюрократия, ставившая себе целью подчинение сословных
привилегий высшим требованиям государства. Наконец, эти соединенные силы,
которые носили в себе и накопляющееся богатство и все возрастающее образование,
опрокинули все преграды и разрушили сословный порядок. "Что такое третье сословие?
спрашивал Сиэс. - Ничто. Чем оно должно быть?-Всем". Под напором возрастающих
экономических сил сословный порядок уступил место общегражданскому. Здесь
уже экономическая свобода получает полное развитие. Она сдерживается юридическим
законом, воспрещающим одному лицу нарушать права других; н" это закон общий
и равный для всех, не установляющий никаких привилегий, ограждающий, а не
стесняющий человеческую свободу. Каждый под его охраною волен работать, пользоваться
плодами своего труда и полученным от предков достоянием и беспрепятственно
подвигаться на общественной лестнице. Преграды человеческой деятельности ставятся
лишь естественными условиями и состоянием экономического быта, а не юридическими
нормами. Такой порядок вполне соответствует, как идеалу права, так и требованиям
экономического развития. В нем равная для всех юридическая свобода и полное
обеспечение прав сочетаются с неотъемлемыми требованиями экономической свободы,
составляющей первое условие развития, и с проистекающим из нее бесконечным
разнообразием экономических положений и отношений.
Выше было уже замечено, что такое разнообразие положений и отношений
составляет необходимое условие проявления всякой реальной силы в действительном
мире. Всякая сила природы, действуя в бесконечно изменяющихся условиях пространства
и времени, производит все присущее ей разнообразие явлений. Таков мировой
закон.
Это бесконечное разнообразие, с вытекающими из него частными отношениями,
составляет действительность. Тоже самое прилагается и к силам, действующим
в области человеческих отношений. Как реальное существо, а не как воображаемая
единица, человек находится в условиях пространства и времени и не может от
них отрешиться. А потому лежащий в этих условиях закон бесконечного разнообразия
положений подчиняет его себе с неотразимою силой. Совокупность проистекающих
отсюда частных отношений и взаимнодействий составляет тот действительный мир,
в котором он живет. В особенности этот закон проявляется в экономической деятельности,
которая вся направлена на подчинение внешней природы потребностям человека.
Находясь во взаимнодействии с силами природы, человек подчиняется присущим
им условиям пространства и времени. Только через это он может ими пользоваться.
И это приспособление к бесконечно разнообразным внешним условиям вполне соответствует
собственной его природе, не только как единичного физического существа, обладающего
органическим телом, но и как духовного существа, одаренного внутренним самоопределением.
Как свободное лицо, человек действует на внешнюю природу и подчиняет ее своим
целям; как свободное лицо, он занимает в экономическом порядке то положение,
которое дается ему собственною его деятельностью и личными его отношениями
к окружающему его миру и к предшествовавшим ему поколениям.
таким образом, действием свободных экономических сил образуется иерархия
лиц с различными степенями достатка и проистекающею отсюда различною шириною
потребления. Так происходят общественные классы, высшие, средние и низшие.
В общегражданском порядке, между ними нет юридических преград; каждое лицо
может беспрепятственно повышаться и понижаться по общественной лествице. Но
люди с одинакими средствами естественно занимают одинакое общественное положение
и связываются общими интересами. Общество разделяется на слои или группы,
незаметно переходящие друг в друга, но, тем не менее, имеющие свои отличительные
особенности и свое призвание в целом. Это призвание не налагается на них принудительным
законом, а вытекает из фактического их положения; оно составляет естественный
результат свободного движения экономических сил.
В экономическом производстве зажиточные классы являются представителями
накопленного веками богатства. Их экономическое значение состоит в обладании
силами природы, в накоплении капитала, в руководстве обширными промышленными
предприятиями. В противоположность им, масса, составляющая огромное большинство
населения, призвана участвовать в производстве своим физическим трудом. Пока
человек существует на земле и имеет физические потребности, до тех пор покорение
природы и пользование ее силами всегда будут требовать массы физического труда,
и всегда этот физический труд будет делом наименее достаточной части населения.
Таков неизменный и непреложный закон. управляющий всем экономическим производством
и составляющий необходимое условие всякого улучшения человеческого быта, ибо
только разделением труда и различием общественных призваний достигается высшее
экономическое развитие. Но этот железный закон не действует на отдельное лицо
с роковою необходимостью: он не полагает свободе человека неодолимых преград,
а побуждает его только искать своего призвания в том, что естественно дается
его положением и способностями. Если он чувствует в себе высшие силы, ничто
не мешает ему, пользуясь благоприятными обстоятельствами, достигать даже самых
высоких ступеней. Примеры рабочих, которые делались миллионерами, нередки
в наше время. Но обыкновенно возвышение идет медленным путем, через средние
ступени, и совершается в течении нескольких поколений. Экономическое призвание
средних классов состоит именно в том, что они связывают.крайности, представляя
сочетание высших форм труда с руководящею деятельностью в мелком производстве.
Через них, незаметными переходами, способнейшие люди из низших классов достигают
высших ступеней. Они составляют связующий элемент экономического быта. От
них же исходит и главная инициатива движения, которая имеет своим источников
напряженный умственный труд, не ослабленный ни потребностью удовлетворения
физических нужд, ни обеспеченностью положения, а упорно стремящийся к достижению
предположенных им целей.
Умственный труд требует образования. Оно одно делает его истинно плодотворным.
В этом отношении опять обнаруживается различие призвания тех и других общественных
классов. Оно касается уже не одного экономического быта, а всей общественной
жизни, которой высшее значение состоит в развитии духовных сил, зависящих
от образования. Экономический достаток дает средства и досуг для приобретения
знаний и для умственной деятельности. Поэтому, зажиточные классы суть вместе
образованные классы. Это опять неизменный и непреложный закон, управляющий
всею жизнью и развитием обществ. Какой бы высокой степени просвещения ни достигло
человечество, никогда человек, которого жизненное призвание состоит в физическом
труде, не будет равняться в образовании с тем, который посвящает себя умственной
деятельности. Стремление установить равное для всех интегральное образование
ничто иное, как праздная мечта, обличающая совершенное непонимание истинного
существа просвещения. Можно читать рабочим классам сколько угодно лекций:
хватание верхушек не сделает из них образованных людей. Этим путем можно только
водворить в их умах полный хаос понятий и способнейших увлечь от настоящего
их назначения, ибо образованный человек никогда не будет считать своим жизненным
призванием физический труд. Он посвятит себя умственной работе, к которой
влечет его возбужденный в нем высший интерес и в которой одной он может найти
удовлетворение. Серьезное образование требует такого количества досуга и труда,
которое всегда делало и будет делать его достоянием немногих. В этом отношении,
зажиточные классы поставлены в счастливые условия, которые значительно облегчают
им эту задачу. Они воспитываются и живут в такой сфере, где главный интерес
заключается не в удовлетворении физических нужд, а в умственном общении, основанном
на широком знакомстве с современным бытом. У них есть и средства многое видеть;
есть и обширные связи с людьми различного положения и направления. Самые окружающие
их разнообразные и утонченные потребности в сколько-нибудь восприимчивых натурах
возбуждают интерес к образованию. Конечно, бывают многие исключения. Человек,
пользующийся значительным достатком, нередко употребляет его единственно на
удовлетворение своих физических влечений. Бывают и целые классы, погруженные
в роскошь и забывающие высшие интересы. Но это всегда служит признаком вообще
весьма невысокого общественного развития. Можно сказать не ошибаясь, что там,
где таковы зажиточные классы, там низшие в умственном отношении стоят еще
гораздо ниже. Высшее развитие образования прежде всего обнаруживается в верхних
слоях, от которых оно постепенно переходит на остальные. Таков опять непреложный
закон человеческого совершенствования.
И в этом отношении оказывается существенное различие между высшими классами
и средними. Значительный избыток средств, избавляя человека от необходимости
работать, вообще ослабляет напряжение умственного труда; поэтому, за редкими
исключениями, научное и литературное движение исходит от средних классов.
Зато высшие более посвящают себя общественной деятельности; в этом состоит
главное их призвание. На всяком поприще личный интерес составляет одно из
сильнейших побуждений к деятельности; самоотверженное желание общего блага
всегда является исключением. Но для зажиточных классов экономический интерес
представляется уже второстепенным; они к этом. отношении удовлетворен. Поэтому,
стремление их обращается к общественной деятельности, которая дает им влияние
и почет. И это для самого общества чрезвычайно важно. Общественное дело стоит
несравненно выше, когда с ним не соединяется никакой экономический интерес,
то есть, когда оно исполняется безвозмездно, а это именно достигается тем,
что оно находится в руках зажиточных классов. Средние классы не имеют этой
выгоды. Занятые своим специальным делом, на котором основывается их благосостояние,
они не имеют ни времени, ни охоты посвящать себя общественной деятельности.
Обыкновенно ей предаются те, которые нажили себе состояние и отстают от экономического
производства. Однако и участие средних классов в общественной жизни в высшей
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |