дорог. Эти капиталы экономически производительны, когда они служат экономическому
производству; но они могут иметь и другое назначение, ибо задачи государства
не ограничиваются содействием экономическим нуждам. Защита государства и его
историческая роль суть также необходимые потребности, но результат их не измеряется
экономическими выгодами. Во всяком случае, эти государственные капиталы суть
единственные, принадлежащие обществу, как целому. Ни о каком другом общественном
капитале не может быть речи, иначе как в фигуральном значении. Когда говорят
об общественном капитале в смысле совокупности существующих в оборотах частных
капиталов, то этим означается только известный объем понятия, а отнюдь не
такое начало, которое давало бы обществу какое -либо право на капиталы, принадлежащие
частным лицам. В юридическом смысле, общественный капитал есть тот, который
выделяется из частного достояния на общественные потребности. В экономическом
же смысле, общественный капитал есть совокупность произведений, обращенных
на новое производство, в чьих бы руках они ни находились и кому бы они ни
принадлежали.
Становясь деятелем производства, капитал принимает различные формы. Главные
из них суть капитал стоячий и оборотный. Первый сохраняется постоянно: производительная
его сила заключается в пользовании. Второй, напротив, потребляется в одном
виде, с тем чтобы восстановиться в другом. К первому разряду принадлежат здания,
машины и орудия, ко второму материалы, заработная плата, запасы готовых произведений,
наконец деньги, как представители общей ценности продуктов.
Относительно стоячего капитала не может быть сомнения на счет его экономического
характера: это-очевидно произведения, обращенные на новое производство. Тоже
относится и к материалам, как тем, которые преобразуются в новые произведения,
так и тем, которые служат при этом вспомогательными средствами. Но почему
заработная плата, составляющая вознаграждение труда, обыкновенно причисляется
к капиталу?
Некоторые экономисты делают это на том основании, что заработная плата
служит для поддержания работника, как деятеля в производстве. При этом различают
даже ту часть заработной платы, которая идет на удовлетворение необходимых
потребностей и которая поэтому причисляется к капиталу, и ту, которая идет
на прихоти, а потому относится к потреблению. Но такое очевидно несостоятельное
деление указывает на ошибочность самого взгляда. работника нельзя рассматривать
как простое орудие, которое тратится и восстановляется; он является своеобразным
деятелем, а потому не может быть причислен к капиталу. Как человек, он цель,
а не средство; он не только производитель, но и потребитель. Поэтому и получаемая
им заработная плата должна рассматриваться не как средство для поддержания
рабочей силы, а как способ удовлетворения человеческих потребностей. Если
же, не смотря на то, она причисляется к капиталу, то это делается не с точки
зрения получающего, а с точки зрения дающего заработную плату.
Дело в том, что работник получает свое вознаграждение не из цены проданных
произведений, а немедленно по совершении работы. Произведения могут поступать
к потребителю по прошествии значительного промежутка времени. Если работа
была употреблена на создание стоячего капитала, например при постройке железной
дороги, вознаграждение затраченного на нее труда может получиться лишь через
много лет, незначительными долями. Нередко получается даже просто убыток.
А между тем, рабочий не может дожидаться отдаленных результатов своей деятельности;
ему нужно жить. Для удовлетворения этой потребности предприниматель должен
иметь денежный запас, а это и есть капитал. К работнику он поступает в виде
дохода; но в замен этого дохода он отдал свою работу, которая воплотилась
в принадлежащие предпринимателю произведения. таким образом, денежный капитал
последнего исчезает при выдаче заработной платы, но восстановляется вновь
в полученных произведениях. С продажею последних он опять получает денежную
форму, и этот круговорот повторяется постоянно.
Из этого ясно, что и готовые произведения должны быть причислены к капиталу,
пока они находятся в руках производителя. Они в настоящей своей форме не служат
уже для нового производства; но они заключают в себе весь затраченный на них
капитал. Поступая к потребителю, они теряют этот характер; но через это капитал
не исчезает, а получает только новую форму: он восстановляется в полученной
за произведения плате, которая обращается на новое производство. Между производителем
и потребителем может быть даже промежуточная стадия, которая, в свою очередь,
требует особого капитала. Купец покупает произведения у фабриканта и доставляет
их потребителям, иногда на весьма отдаленные расстояния. Капитал его заключается,
как в купленных произведениях, так и в средствах перевозки и в зданиях потребных
для хранения и продажи товаров. Если под именем производства разуметь не только
обработку вещей, но и всякое полезное действие, то торговля, без сомнения,
есть известное экономическое производство, требующее, как таковое, затраты
известного капитала.
Особенную роль играет при этом капитал денежный. Как общий представитель
ценностей и орудие мены, он служит посредником между стоячим капиталом и оборотным.
Через посредство денег трата стоячего капитала восстановляется в цене произведений.
На деньги покупаются материалы и удовлетворяется заработная плата. Поэтому,
в классификации капиталов им принадлежит. особое место, посредствующее между
стоячим капиталом и оборотным.
Есть наконец и четвертый вид капиталов, которых значение представляется
более сомнительным. Это так называемые потребительные капиталы, которые служат
для потребления, а между тем доставляют постоянный доход. Таковы, например,
жилые дома. Должны ли они быть исключены из числа капиталов, на том основании,
что они не служат для производства, следовательно как. будто не подходят под
общее понятие? Для решения этого вопроса, надобно обратить внимание на различные
свойства предметов потребления. Также как капитал, они могут быть двоякого
рода: одни уничтожаются потреблением, по крайней мере в настоящей их форме;
другие сохраняются и служат только для постоянного пользования. К первому
разряду принадлежит, например, пища, ко второму здания. В последнем случае
предмет не потребляется, а служит источником потребления, то есть, приносимой
пользы, а потому подходит под разряд капиталов и способен приносить доход.
Здание, которое строится для жилья, и здание, которое строится для ткацкой
фабрики, одинаково предназначаются для удовлетворения человеческих потребностей;
но в одном случае это делается непосредственно, а в другом косвенно: польза
от фабричного здания получается только тогда, когда произведенная ткань, превратившись
в одежду, сделается предметом потребления. С точки зрения народного хозяйства,
очевидно, то и другое имеет одинакое значение. Плата за наем жилого помещения
не есть только перемещение денег из одного кармана в другой, без всякой общественной
пользы; это точно такая же плата за полученную выгоду, как и плата за купленную
одежду или за личные услуги. Всякое производство окончательно оплачивается
потребителем. С точки же зрения частного владельца, помещение сбережений в
жилой дом, отдающийся в наймы, или в какое-либо промышленное или торговое
предприятие, определяется степенью выгоды, которую он находит в том или другом.
Постройка жилых домов в городе составляет совершенно такое же промышленное
предприятие, как и устройство фабрик или торговых заведений. Поэтому и помещенные
в них капиталы имеют одинакое экономическое значение.
Общая черта всех этих видов капитала состоит в том, что вследствие доставляемой
ими выгоды они приносят доход. Этот доход, определяемый отношением к капитальной
сумме, называется процентом. Как плата за доставляемую выгоду, процент с капитала
имеет полное юридическое и экономическое основание. Все возражения социалистов,
которые видят в проценте только неправильное присвоение себе чужого добра,
ничто иное как пустая декламация. Эта плата за получаемую выгоду относится
к собственному капиталу, также как и к чужому. Фабрикант или купец, влагающий
в предприятие свой собственный капитал, насчитывает на него известный процент,
также как и на капитал, который берется взаймы; разница лишь в том, что первый
принадлежит ему, а второй другому. Когда человек, вместо того, чтобы нанимать
квартиру, строить себе собственный дом, он тем самым сберегает плату за квартиру,
и это сбережение он считает процентом с затраченного на дом капитала. Но совершенно
очевидную форму этот доход принимает, когда капиталист и предприниматель суть
два разные лица. Это и есть обыкновенное явление на высших ступенях экономического
развития. Капитал является только одним из деятелей производства; соединение
его с другими, с землею и трудом, составляет задачу четвертого фактора - направляющей
воли, которая поэтому и является связующим началом всего производства.
Это разделение капиталистов и предпринимателей происходит само собою.
Капиталы, накопляясь, ищут помещения, а предприниматели ищут денег. Из этого
взаимного отношения рождается особая отрасль экономической деятельности,-ссужение
капиталов. В этом состоит кредит, который получает тем большее развитие, чем
выше стоит промышленная деятельность. Однако это разделение обоих факторов
далеко не полное. Предприятие, основанное исключительно на чужих капиталах,
всегда шатко. Во всяком деле есть значительная доля риска, которую предприниматель
должен нести сам; иначе он впадет в неоплатные долги. А для этого он должен
иметь собственные средства, которые служат, вместе с тем, материальным обеспечением
кредита. Духовным же обеспечением служит его умственный труд, направленный
к достижению экономической цели. таким образом, предприниматель должен соединять
в себе в высшей форме и работника и капиталиста. Это и делает его центром
всего экономического производства.
4. Направляющая воля
Хозяин, управляющий промышленным предприятием, должен соединять в себе
весьма разнообразные качества. Его задача-сочетать все элементы производства
и направлять их к общей цели, к получению экономической выгоды. Для этого
он должен не только знать, где что можно найти, но и уметь устроить хозяйственную
единицу наиболее целесообразным способом, выбирать людей, организовать администрацию,
расчесть все выгоды и невыгоды предприятия. Кроме направления внутренних сил,
он должен знать и все внешние условия рынка, места и способы сбыта, денежные
обороты; он должен внимательно следить за всеми усовершенствованиями, чтобы
не дать опередить себя соперникам и из возможных улучшений прилагать те, которые
при данных условиях могут оказаться наиболее выгодными. И во всем этом он
один берет на себя риск. От него исходит всякая инициатива, и на него падает
вся ответственность.
Понятно, что для удовлетворения всех этих требований нужны выдающиеся
личные свойства. Необходимо не только знание дела, но прежде всего практический
смысл, умение усмотреть выгоду, уловить минуту и все направить к предназначенной
цели. Нужна изворотливость в устранении препятствий, настойчивость в их преодолевании,
наконец умение воздерживаться от увлечений и рисковать там, где есть шансы
успеха. В этом состоит дух предприимчивости, который составляет движущую пружину
всего экономического развития. Можно сказать, что все экономическое благосостояние
страны зависит от личных свойств предпринимателей. И чем сложнее и оживленнее
производство, чем шире рынок, тем более возвышаются личные требования. На
широком поприще нужно более или менее высокое образование; необходимы и нравственные
свойства, возбуждающие доверие.
Все эти личные качества очевидно могут принадлежать только единичному
лицу. Поэтому, во главе всякого предприятия стоит лицо, которое его ведет.
Когда оно является в нем единственным хозяином, производство достигает высшей
степени интенсивности.
Но для крупных предприятий средства бедного лица обыкновенно бывают недостаточны;
тогда составляются компании. Однако и тут дело всегда ведется одним лицом;
остальные оказывают ему только помощь и поддержку. Следовательно, все окончательно
зависит от личного доверия и личных отношений. Никакие формальные правила
не могут их заменить. Как скоро в промышленном деле заводится формализм, так
в нем неизбежно водворяется разлад, и оно клонится к упадку.
С умножением числа участников отношения становятся еще сложнее. Тут большинству
пайщиков может принадлежать единственно контроль. Но чем обширнее предприятие
и чем больше число пайщиков, тем самый контроль делается затруднительнее.
В крупных акционерных компаниях он часто обращается в фикцию. Являются подставные
лица и подстроенное большинство, с которым бороться чрезвычайно трудно. В
конце концов, и тут все зависит от доверия к стоящему во главе лицу. Смотря
по толу, оправдает ли оно доверие или нет, предприятие может иметь результатом
или колоссальный успех или колоссальное крушение. Примеры того и другого представляют
Суэцкий канал и прорытие Панамского перешейка. Оба предприятия велись одним
и тем же лицом, одаренным необыкновенными способностями и энергией. "Если
вы хотите совершить что-нибудь великое", говорил Лессепсу Мехметъ Али, "не
спрашивайте ни чьего совета, а делайте все сами". И Лессепс стал во главе
мирового предприятия; ему поверили, его поддержали, и оно было совершено.
Но тот же человек, на другом подобном же деле промахнулся и увлек за собою
тысячи поверивших ему капиталистов. Таково условие всякого риска. Он может
вести к крушению, но он же составляет движущую пружину успеха. Без него невозможно
никакое промышленное развитие.
Если крупная акционерная компания не в состоянии не только сама вести,
но и контролировать дело, а должна по необходимости ввериться одному лицу,
то для юридического лица ведение промышленного предприятия становится вдвойне
затруднительным. Такая задача противоречит самому его существу, его целям
и свойствам. Живой человек, обладающий практичными качествами, заменяется
здесь юридическою фикцией. Вследствие этого, здесь исчезает движущая пружина
всей экономической деятельности-личный интерес; он заменяется интересом общественным,
который имеет совершенно иной характер, иные цели и иное действие на людей.
Исчезает и риск, ибо рисковать можно только собственным состоянием, а не общественным.
Поэтому устраняется предприимчивость, то есть то, что составляет самую душу
экономического развития. Вместе с тем, личные отношения заменяются формальными,
следовательно вводится самое вредное начало для всякой экономической деятельности.
В ней водворяются неизбежные во всякой бюрократии неповоротливость, рутина
и формализм. При этом необходим и строгий контроль, ибо употребление общественных
денег не может покоиться на доверии, а с иерархическим контролем установляется
обширное бумажное производство. Ко всему этому присоединяется наконец то,
что в предприятии, принадлежащем юридическому лицу, облеченному властью, свободные
отношения заменяются принудительными. Кто не доверяет акционерной компании,
тому предоставляется право из нее выйти, продавши свои акции; но для общественного
предприятия с него все-таки берут деньги, как бы он ни считал его убыточным.
Такое отношение неизбежно там, где предприятие служит для удовлетворения общественных
нужд, а потому входит в область деятельности юридического лица; но именно
потому эта область должна быть по возможности ограничена и частной предприимчивости
должен быть предоставлен возможно широкий простор. Если мы прибавим ко всему
этому, что всякое государство имеет свой образ правления; что при неограниченной
власти государь силою вещей не может входить в подробности, вследствие чего
в промышленной области неизбежно должен водвориться произвол всемогущей бюрократии,
а при свободном правлении руководство падает в руки партии, которая, с расширением
государственной деятельности, получает возможность распоряжаться веем достоянием
граждан и притеснять своих противников не только в области публичных отношений,
но и в их частной жизни, то вся нелепость подобного предположения предстанет
нам с полною очевидностью. Мы здесь опять приходим к тому, что составляет
азбуку всякой государственной и экономической науки, именно, что экономическая
деятельность есть дело частных лиц, а не государства. Пока существуют на земле
свободные люди, до тех пор им должно быть предоставлено самое широкое поле
деятельности во всех сферах и прежде всего в промышленной области, которая
составляет законное поприще частных интересов. Действительная жизнь не представляет
ничего другого, и наука вполне подтверждает эти начала. Те, которые хотят
из государства сделать всеобщего предпринимателя, не понимают ни существа
и целей государства, ни существа и условий экономической деятельности. С точки
зрения теоретической, также как и практической, социализм ничто иное как пустая
и вредная фантазия.
Соединяя в себе различные элементы производства, силы природы, капитал
и труд, предприятие принимает различные виды, смотря по тому, который из них
является преобладающим. Отсюда разделение экономической деятельности на разные
отрасли.
Силам природы принадлежит первенствующее значение там, где имеется в
виду простое получение естественных произведений. Это промышленность добывающая,
в обширном смысле. Она, в свою очередь, разделяется на разные отрасли, смотря
по тому, какие произведения имеются в виду. Добывание заключенных в земле
минеральных богатств составляет основание горных промыслов, к которым принадлежат
и угольные копи. Здесь задача труда состоит в извлечении готового материала
из недр земли; но так как это бывает сопряжено с значительными затруднениями,
то при расширении производства рождается необходимость затраты крупных капиталов,
а вместе нужно и приложение знания. Дальнейшую ступень составляют те производства,
которые обращены на растительное царство; в них требуется не только извлечение
созданного природою материала, но и взращение произведений. Сюда относятся
земледелие в различных его видах, лесоводство, огородничество, садоводство.
Незначительную роль играет при этом собирание диких плодов. Гораздо большее
значение имеет добывание диких произведений в отраслях, обращенных на животное
царство. Охота и в особенности рыбная ловля составляют предмет обширных промыслов.
Но и здесь несравненно важнейшую роль играет воспитание домашних животных,
составляющее задачу скотоводства.
Затем требуется добытые произведения привести в такое состояние, чтобы
они могли служить человеческим нуждам. Это составляет предмет промышленности
обрабатывающей и распределяющей. В первой может преобладать или ручная работа
или машинное производство, требующее стоячего капитала. Отсюда различие ремесел
и фабрик. Вторая же представляет преобладание оборотного капитала. Таково
существо торговли. Если предметом торговли является капитал денежный, то отсюда
возникают кредитные, или банкирские предприятия.
Каждая из этих отраслей имеет свои особенности и свою историю. То и другое
излагается в специальных экономических сочинениях. Для науки об обществе существенно
важно их влияние на образование общественных классов. Об этом будет речь ниже.
Здесь мы ограничимся указанием на общий ход развития.
На низших ступенях экономического быта естественно преобладают различные
отрасли промышленности добывающей. Силы природы находятся еще в изобилии,
и задача человека состоит главным образом в том, чтобы воспользоваться тем,
что они дают. В самой обрабатывающей промышленности главное значение имеет
ручная работа; отсюда развитие ремесел. С расширением сношений, при знакомстве
с отдаленными странами, развивается и торговля. Наконец, всего позднее является
накопление стоячего капитала, который составляет плод многовекового процесса.
Мы видели, что капитал, вообще, есть прогрессирующий элемент экономического
развития. Передаваясь от поколения поколению и накопляясь в больших и больших
размерах, он дает человеку все возрастающую власть над природою. Поэтому,
если низшие ступени развития характеризуются преобладанием сил природы, то
высшие характеризуются преобладанием капитала. Самые добывающие отрасли промышленности,
земледелие, горное дело, от него получают новую силу. Земля, можно сказать,
обновляется вложенным в нее капиталом и дает несравненно большее обилие произведений,
нежели прежде. С другой стороны, ремесла в значительной степени заменяются
фабриками; торговля принимает громадные размеры. Одним словом, везде капитал
является первенствующим фактором промышленного производства. Если под именем
капиталистического производства разуметь то, в котором преобладает капитал,
то нет сомнения, что оно составляет не преходящую историческую категорию,
а плод всего исторического развития человечества. Это явление, которое с самых
первых ступеней идет в увеличивающейся прогрессии. Каждое поколение получает
наследие предков и передает его умноженным своим потомкам. таким образом,
накопление капитала идет увеличиваясь из рода в род, между тем как запас необработанных
сил природы уменьшается. Человеческий труд служит звеном, посредством которого
одна форма производящих сил переводится в другую. Каждое поколение вносит
сюда свою лепту, умножая передаваемое потомству достояние и тем увеличивая
его власть над природою. Как сказано, владычество капитала делает человека
царем земли.
Развитие капитала ведет и к преобладанию в промышленности крупных предприятий.
В производстве существенное значение имеют не только различные его формы,
но и его размеры. Экономические выгоды крупных предприятий известны. Они состоят
в уменьшении капитальных затрат, неизбежных при разбросанности производства,
в возможности иметь наиболее совершенные орудия и наилучше оплаченные, а потому
наиболее производительные рабочие силы, в большей интенсивности производства
в связи с возможностью завести при нем выгодные боковые отрасли, в открытии
широких рынков, в сокращении административных расходов, наконец, в возможности
довольствоваться меньшим относительным барышом. С другой стороны, мелкое производство
имеет преимущество там, где хозяйский глаз должен вникать во всякую подробность,
где нужно приспособляться к изменяющимся обстоятельствам и разнообразному
вкусу потребителей, в особенности же там, где требуется артистическая работа.
Поэтому в земледелии, в ремеслах и мелочной торговле, имеющих в виду тесный
круг потребителей, мелкое производство всегда сохранит свое значение. Но на
мировом рынке, где нужно производить однообразные массы товаров для массы
потребителей, крупное производство вытесняет мелкое. Рассеянные ремесла заменяются
сосредоточенными фабриками. Таков неизбежный результат развития капитала и
сопряженного с ним промышленного прогресса.
Таким образом, производство определяется оборотом. Экономическая деятельность
имеет в виду потребление, а отношение производства к потреблению установляется
обменом произведений, то есть оборотом.
От оборота зависит и распределение выгод производства между различными
деятелями. Усвоенные человеком силы природы, капитал и труд, участвуя в производстве,
участвуют и в проистекающих из него барышах. Но чем определяется доля каждого?
Предприниматель выплачивает эти различные доли из доходов предприятия; при
свободе промышленности это делается по взаимному соглашению. Но для того чтобы
определить, что он может и должен дать каждому, надобно прежде всего знать,
что он может сам получить, а это зависит от условий рынка. таким образом,
законами оборота окончательно определяются все экономические отношения. Исследование
их составляет краеугольный камень экономической науки.
Глава III. Оборот
Человек производит не только для себя, но и для других. Усвоение сил
природы и приложение труда единственно для удовлетворения собственных потребностей
оставили бы его совершенно беспомощным. Только работая для других и получая
от них, в замен, то, что ему нужно, он может улучшить свой быт. таким образом,
экономическое производство развивается в силу взаимности. Таково основание
разделения труда.
Вследствие этой взаимности, произведения становятся предметом оборота.
Вещи, нужные другим, обмениваются на те, которые нужны производителям. Через
это они получают сравнительное достоинство, или ценность. Чем же определяется
этот процесс?
Очевидно, он представляет известное отношение. Здесь есть две стороны,
находящиеся во взаимнодействии, а потому необходимо существует двоякая точка
зрения, того, кто дает, и того, кто получает, производителя и потребителя.
Оборот представляет, следовательно, отношение производства к потреблению.
Причина, заставляющая потребителя приобрести известную вещь состоит в
том, что она ему нужна. Это составляет цель самого производства, которое совершается
в виду того, что произведения нужны другим. Следовательно, полезность лежит
в основании всякой ценности. Утверждать, как делает Карл Маркс, что для определения
ценности необходимо отрешиться от всякой полезности и принять во внимание
только количество положенного в произведение труда, значит отрешаться не только
от того, что действительно происходит в мире, но и от всякой логики. В таком
случае совершенно бесполезная вещь, на которую положен труд, имеет одинакую
ценность с самою необходимою. Это опять одна из тех нелепостей, на которых
социалисты, за недостатком разумных начал, принуждены строить свои фантастические
здания, которыми они соблазняют невежественные массы.
Но полезность подлежащих обмену вещей качественно различна;: каким же
образом можно произвести сравнение? Для всякого сравнения требуется прежде
всего общее мерило. Для сравнения различных полезностей нужен предмет, имеющий
общую полезность, то есть такой, который одинаково нужен всем. Такой предмет
становится орудием мены. Самое это назначение сообщает ему известную полезность,
ибо его всегда можно выменять на всякие другие предметы. Производитель, уступающий
свое произведение потребителю, может. не найти у последнего того, что ему
нужно; но получив в замен своего произведения орудие мены, он может купить
у других то, что он ищет. Такова роль денег в экономическом обороте: они служат
мерилом ценности, или сравнительного менового достоинства произведений.
Для того чтобы орудие мены могло играть такую роль, требуются известные
свойства: нужно, чтобы оно само имело довольно верную и притом мало колеблющуюся
ценность, чтобы оно не подвергалось порче и было легко переносимо. Всего более
этим свойствам отвечают драгоценные металлы, которые поэтому, с самой глубокой
древности, составляли орудие мены у сколько-нибудь образованных народов. Это
не какое-либо временное историческое явление, а начало присущее всему экономическому
развитию человечества, с тех пор как оно возвысилось над состоянием первобытной
дикости. Деньги, а не рабочий день, составляют мерило ценности. Определяемое
ими сравнительное достоинство вещей, или их ценность, становится ценою.
Но чем же определяется сравнение самих произведений с этим орудием? Почему
потребитель за один предмет дает больше, а за другой меньше денег?
Приобретая вещь, он руководится двоякою точкой зрения: 1) потребностью
в предмете; 2) возможностью приобрести его другим путем. Если нужная вещь
есть произведение природы, находящееся в неограниченном количестве и доступное
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |