Двери распахнулись, на что мгновенно среагировала одинокая плечистая фигура с драконьей головой. Зажавшая длинный жезл в руке, она идёт к кабине лифта, готовясь встречать прибывших.
– После вас!.. – шепчет Монахан.
Повторять не приходится. Всем своим телом Веймар набрасывается сверху на встречающего, тотчас прижимая его к полу. Монахан свешивается следом на руках и выхватывает жезл стиснутыми пятками. Последние полминуты подъёма оба беглеца выжидали, упёршись конечностями в стены под самым потолком. Веймар, поразившийся наружности существа, которое повалил, старается воздержаться от вопросов, чтобы не отвлечь Монахана.
Драконоголовый нацеливает свою ладонь в лицо великану. Четыре когтистых пальца разгораются перед выстрелом. В следующую секунду это же запястье, отсечённое искусным ударом жезла, пролетает через перильца площадки и исчезает в чёрной пропасти. Ещё судорожный скрип, ещё один громкий звон. Вслед четырёхпалой ладони летит драконья голова. Отдышавшийся Веймар торопливо слезает с поверженного существа. Ни крови, ни машинного масла. Только рассечённые железные каркасы и какая-то зернистая труха, служившая энергетическим наполнителем. Энергия, судя по всему, распределялась по всему телу через трубки в выброшенной голове.
– Самый рядовой гомункул, – скромно замечает Монахан, опуская жезл на плечо, – думаю, их здесь немного. Просто будем внимательны.
Веймар поднимается с только что назревшим вопросом, но не успевает его задать из-за воя предупредительной сирены. Сигнал сопровождается тягучим скрипом, пронизывающим все стены.
– Как вовремя… – Монахан скептически вздыхает. – Мы достигли берега.
Берег… Выходит, жуткие и бессмысленные работы возобновятся.
Отыскивая направление, великан заостряет взгляд на подвесной голубоватой дороге, восходящей широким винтом к платформе с отверстием, и с уверенностью показывает туда.
По пути наверх мужчинам попадаются ещё два гомункула. Первый сшиблен кулаком, однако выстрел из его ладони, совершаемый в свободном падении, обжигает Веймару плечо, и тот остаётся на коленях. Монахан, бежавший позади, запрыгивает компаньону на спину для более точного удара жезлом по второму чудищу. Обе смертоносные лапы гаснут, разлетаясь по обе стороны от дороги. Узорчатая каменная морда широко разевает пасть, и оттуда вырывается прямой огнистый поток. Высоко подскочивший Монахан пропускает его под собой, не прослеживая за Веймаром, и приземляется точно на дорогу за гомункулом. Огнедышащая голова не сразу успокаивается, и её отсечение приводит к моментальному оплавлению лезвия.
– Всё! – объявляет Монахан, выбрасывая повреждённое орудие.
Он спокойно дожидается, пока раненый Веймар не подтянется обратно на дорогу, и показывает ему на отверстие в верхнем этаже.
– Оторви кусок рубахи и перетяни ожог. Над нами красивый портал…
Голубая площадка оказалась козырьком, подпирающим какую-то полусферическую махину. Обходя её, мужчины замечают на ней два симметрично расположенных круга. Что-то журчит под ногами. Круги вспыхивают ослепительно ярким светом, подобно прожекторам, да таким, что видеть из-за них что-либо становится практически невозможно.
– Надо спрятаться! – догадывается Веймар. – Похоже, это лобовая часть.
Любознательный взгляд Монахана выражает согласие.
– А внизу… – продолжает Веймар.
– Парни из Кий-Юкко с бывшими зэками начали без нас.
– Без нас… Они…
– Не волнуйся, ты ещё вволю наработаешься. Колосс пока высматривает места для переработки. Нам осталось узнать, куда он целится.
5.
Лес из чёрных кристаллов – вертикальных и косых, монолитных и разветвлённых, разросся вдоль побережья без малого на полтора километра и выглядел особенно внушительно при близком рассмотрении. Адам заторопился выходить из машины, как только она стала тормозить, но его опережает Чед.
– Всем захватить очки! – приказывает тощий бригадир, сощурившись. – Эти отблески могут нас дезориентировать.
– Чур, я забираю новенькие! – гогочет Янзель, роясь в подвесной корзинке.
– Серые на резинке мои, никому не брать, – мурлычет большеголовый Клинт и запускает руку туда же, – а блондинкам розовый цвет к лицу, этточн.
– Чупакабра, в бороду, что ли, захотел?! – огрызается Янзель, пока Ингвар за его спиной интеллигентно уносит оставшиеся три пары себе, бригадиру и Адаму.
– Долго там бродить не будем, – сразу предупреждает Чед, озираясь на команду, – Клинт, транзисторы с тобой?
– Ну, а то! – охотно откликается корневик с авоськой в поднятой руке. – Будет беда, призову своих корешат, не пер-живай.
– Аха, ещё чего не хватало… – ноет белобрысый юнец.
Адам надевает очки, и неистовый блеск зеркальных кристаллов перед его глазами благополучно растворяется в тёмно-сиреневой плёночке. Защитные стёкла Чеда, на которого он невольно обращает внимание, напоминают укороченные телескопы и придают угрюмой физиономии бригадира ещё более устрашающий вид.
– Пройдёмся по поперечной? – осведомляется у него механик.
Не отвечая, тощий бригадир показывает всем направление своей гиббоньей рукой вглубь ущелья между двух самых высоких зеркальных стенок. Заглянув туда, Янзель поёживается.
– На тебе машина, Янзель, – спокойным голосом напоминает Ингвар, – так что с нами не идёшь.
С облегчением выдохнув, парнишка сразу же прячет красно-розовые очки в оттопыренном кармане штанов и топает обратно под скептически-жутковатым взглядом бригадира.
– Я эту белоголовую пиявку послезавтра на баррикады повезу глазеть, – объявляет Чед на второй минуте углубления в чёрный лабиринт, – чтоб в команде оставались одни мужики.
– Но… до Янзеля ты вроде как старушку нанимал… – напоминает Адам из-за его длинной спины.
– Бригадир не терпит трусов, – поясняет Ингвар механику вполголоса, – к мелкому он снисходителен только потому, что тому больше некуда пойти.
Группа постепенно притормаживает на перекрёстке узких дорожек, чтобы как следует сориентироваться в окружении множества кривых зеркал.
– Ух-ты! – неудержимый Клинт только что вычистил одно из них своей густой шевелюрой, склонив голову набок, чтобы рассмотреть своё вытянутое отражение во всей красе. – Ух-ты, ух-ты! Я обязан сводить сюда детишек!
Глядя на него, Адам не может удержать улыбку из-за накативших воспоминаний о чудаческом подземном городке корневиков.
– По-моему, в той пике отражается вода, – пройдя ещё немного вперёд, Ингвар показывает наверх и оборачивается, – что решаем, бригадир?
– Топаем к воде, – сухо отвечает Чед и встряхивает зазевавшегося механика за плечо, – Тамаджур, самое время. Подай-ка мне карманное лезвие.
Побледневший Адам складывает руки на груди и нехотя смотрит на него.
– Оглох?! – голос тощего бригадира даёт раскатистое эхо среди гигантских шипов.
– А… зачем оно тебе именно здесь?
– С ума сойти! Ты думал, я хочу тебя прирезать? Коль было б так – прирезал бы давно, отдавай карманное, я должен взять образец.
Механик достаёт из нагрудного кармана ультразвуковое лезвие размером с карандаш, обёрнутое пузырчатой плёнкой. Выхватив его, Чед подходит вплотную к высокому зеркальному кристаллу и пытается вогнать в него тонкий наконечник, но тот ломается с первой же попытки. Сердито бормоча, бригадир достаёт запасной кончик из своего кармана. Произведя замену, он включает инструмент в надежде отколоть небольшой кусок стекла. Повторяет операцию в нескольких участках поверхности и недовольно чешет голову.
– Резистентность запредельная, наверное, и взрывчатка не везде сработает. Из чего только это стекло?..
– Не знаю, – признаётся Ингвар, чей ясный взгляд настаивает на походе к морю, – может, мы попробуем взять образцы в других местах?
– Я только за! – Клинт задорно взмахивает рыжей копной.
– Может, это из Банианид? – осторожно высказывается Адам. – Они вроде кристаллизуются изнутри, когда умирают.
– Не неси чепухи! – отрезает Чед и ненадолго снимает очки, чтобы вытереть пот с лица. – Слишком странная смерть для дерева, чтобы я в это поверил… Чем это так поработали, вот, что важно.
– А вон и выход! – зовёт Ингвар.
Он с наслаждением вдыхает морской воздух и кивает на каменные островки в волнах.
– Можно загорать до потери пульса! И в море сейчас, наверное, чудесная температура…
– Нам пока не до купания, Ингвар, ты уж извини, – прерывает его Адам, подходя к границам кристаллического леса. – Хотел бы я пораньше вернуться на работу, да не судьба без шефа.
– Забудь о нём, лучше смотри сюда! – Чед хватает его за голову мощной пятернёй и поворачивает в направлении буйно полыхающей скалы.
На глазах у строителей ревущий яркий луч растапливает стометровую банианидную толщу до основания, и за несколько мгновений она кристаллизуется в ровный цилиндрический столб. Из-за него по воде выдвигается чёрно-серая живая башня. Она отводит в сторону своё массивное орудие, чтобы развернуться.
– Ухти, Чед, вотте и ответ! – восклицает Клинт, пришедший в дикий восторг. – Надо нам его поизучать.
– Девушку сюда я точно не приглашу. – Оторопело произносит Ингвар.
– Кто бы говорил… – поперхнувшийся от изумления Адам хватается за горло.
– К машине, быстро!!! – решительно прикрикивает Чед на группу. – Если только вам не охота реально загореть!!!
…
Ничего не замечая, ни к чему не прислушиваясь вокруг себя, Кей Тамаджур с потерянным видом бредёт по мусорному пляжу, инстинктивно распинывая торчащие на пути железки и пустые банки. Взгляд бездомного юноши погас, удлинённое лицо совсем осунулось от безысходности. Он часто спотыкается о мусор и даже сваливается на колени несколько раз. Свой манёвренный мопед из леса он так и не выкатил.
– Дура! Сама виновата, что слетела в воду… – с этим озлобленным бормотанием Кей, наконец, усаживается на верхушку одной из мусорных куч и оглядывается на Банианиды.
В сухой коричневой толще зияет огромная дыра, окружённая ячейками. Очевидно, бывшие исправительные катакомбы, где больше никто не трудится и не живёт. Были на совесть выдолблены, по меньшей мере, полвека назад. Только внешняя стена оказалась ненадёжной.
Кей увидел знак судьбы в отыскивании этой пещеры. Если так необходимо залечь на дно, то вот и они, готовые апартаменты! Вряд ли кто-то из нормальных людей с развитым чувством самосохранения догадается искать его в таком запущенном краю.
– Комнатка, что надо… – заключает юноша, окинув взглядом помещение, однако про себя решает не останавливаться, а получше изучить территорию, где собрался жить.
Он не проходит и сорока метров, как ему навстречу из ямы выдвигается тучная фигура в халате, волоча какой-то хлам в большой корзине.
– Нет, только не это… – дрожит скрипучий голос незнакомца. – Проклятый механик меня выследил!!!
– А?! – недоумевает Кей.
– Ещё и щетиной оброс, лишь бы найти моё убежище!.. – трясущий сумой толстяк вне себя от возмущения. – Не мечтай, Акселя тебе не поймать ни за что, ни за что!!
– Вы меня точно с кем-то спутали. – Отрицает Кей с сердитым лицом.
Его сильно не порадовало известие, что он облюбовал чужую свалку.
– Не держи меня за дурака, змеюка, я сейчас на раз-два с тобой разделаюсь! – вывалив все вещи из корзины, длиннобородый Аксель принимается угрожающе ей размахивать над головой.
– Что за идиот!.. – бубнит Кей про себя и размашистым пинком в высоком подскоке отшибает в обратную сторону летящий в него снаряд.
От оглушительного удара по подбородку толстяк распластывается на земле. Подойдя к нему, юноша заглядывает в его трепещущие глазёнки.
– О-о-охо, щас стошнит… – громко кряхтит Аксель, прижимаемый его сапогом в районе живота, – где хоть мускулы такие себе надуть успел?
– Вы почему на меня напали? Мы что, знакомы?! – допытывается разозлённый Кей.
– Ой, гадство, я обознался, поди… – догадывается мародёр, приметив дикие огоньки в его глазах. – Хороший мальчик, да? Не будешь преследовать старого Акселя просто так? Допытываться о его находках, призывать к общественно-полезному труду?
Презрительно фыркнув, юноша убирает ногу.
– Я принял тебя за одного сумасшедшего, который этим занимался, – продолжает Аксель, пытаясь перевернуться на живот. – Тощенький, прилизанный, но таким был занозой! Сами жандармы так меня не изматывали за всю карьеру. У него фамилия Тамаджур, физия очень похожая на твою… Так странно.
– Как… – Кей сглатывает в изумлении.
– Хоть бы хны ему было, что я самый неуловимый и опасный мародёр на всей планете!.. – голос Акселя становится плаксивым, и он громко высмаркивается длинным носом в грязный платок. – Я не хочу ни с кем дружить! Все люди злые и продажные! А этот штырь мямлил, что найдёт, как вернуть меня в их бессовестное общество! Поверь мне: он на всё пойдёт, чтобы разыскать того, кого захочет!
– А меня… – начинает Кей похолодевшим голосом. – Вы думаете, он отыщет меня… здесь?
– Если ты будешь ему нужен, всё сделает… – отзывается мародёр, отряхнув свой вечнобелый халат. – А что, дитё, у тебя проблемы какие-то?..
– Моя фамилия Тамаджур… – признаётся подросток. – Я его сын.
Вытаращившись на него, Аксель в напряжении стискивает бороду.
– Я влип! Пора мотать отсюда к чёртовой бабушке, как жаль, как жаль…
Отшвырнув корзину, он изо всех сил устремляется к катакомбам.
Проследив за ним, Кей переводит оценивающий взгляд на свои бинтованные сильные руки.
– Не трудитесь, это я найду его первым!.. – кричит он вслед Акселю, не дожидаясь, пока тот доковыляет до входа в прибрежную пещеру.
…
Воздух начал потихоньку выходить из большой подушки, парящей над морем уже менее чем в паре сотен метров от берега, и удерживаться на ней стало чуть проще. Сдувание Клеверсон предвидел хорошо и хотел его использовать для приземления на понравившийся ему плоский валун, однако мощный огнистый поток, на его глазах распространяемый Колоссом вглубь сухого леса, заставил его сильно засомневаться в выбранном направлении.
– Может, здесь спрыгнуть? – спрашивает он себя и свешивает голову.
Островки сомнительного происхождения стали располагаться плотнее. Чтобы приземлиться именно на воду, придётся производить очень точные расчёты, к чему Клеверсон не привык. Вдобавок, волны между островками вспениваются и почему-то непрестанно меняют свою окраску.
– Полипы! – с трепетом догадывается юноша и снова задирает голову.
Его взору предстаёт прибрежная дырявая гора около пятидесяти метров в высоту. Толстые разноцветные струки просачиваются через неё по направлению к Колоссу. Клеверсон достаёт из кармана бинокль, бегло его протирает и присматривается через него к этой подозрительной части пейзажа. На верхушке горы кружится и размахивает руками субтильная девушка в тёмно-лиловой одежде. Она то и дело оглядывается на лес, преображаемый странным пламенем. Её яростные движения и отрешённый взгляд ясно говорят о желании предпринять что-то радикальное.
Огнистый поток вдруг исчезает. Спустя мгновение, над верхушками нетронутых деревьев вздымаются щепки, и на ближайший холм выносится машина, полная людей.
– Оторвались, крикуны! – хрипло восклицает водитель, высовывая бледную голову из окна.
Дальше – интересней. Часть ползучих растений задерживается вокруг девушки, словно собираясь её оберегать.
Волны, набегающие на Колосса, поднимаются и обрушиваются к его подножию одна за другой с такой силой, что он пошатывается и начинает резко отдаляться от берега.
– Он уже возле ям! Нападайте! – явственно раздаются грозные вопли девушки с горы. – Не сдавайтесь никто, жрите его снизу!!
– Что с тобою случилось, Таллула! – ужасается Клеверсон, стоя на коленях посреди своего издыхающего матраца.
Он проносится над головой у Кея, бежавшего по высотной дороге из сухих побегов. Не заметив удивлённой физиономии подростка, индеец начинает резко снижаться по направления к тёмному провалу между корней, похожих на растопыренные когтистые лапы. Удачливый экипаж сумел укрыться от морской угрозы именно там.
– Ай! – Клеверсон вцепляется в подушку всем телом, так как в окружении острых сучков её край оказался повреждён.
Падая, к своему утешению он минует череду из глубоких ям и нацеливается на корневые припухлости, среди которых остановилась машина. Из неё выбегают люди. Юноша узнаёт вопрошающий взгляд Адама перед тем, как промахнуться мимо него и врезаться в Чеда.
– Клеверсон вернулся! – радостно восклицает механик. – Только почему ты ослушался меня и не остался дома?
– Быстро, Клинт, связывайся с жандармами! – рычит вскочивший Чед и рывком подцепляет за шиворот индейца. – Мне надоел этот балаган!
– Жандармы… Погодите! – отводя взгляд от зеленокожего бригадира, Клеверсон собирается с мужеством. – Думаете, они справятся с полипами? И с этой огненной башней?
– Полипы уже появились? – переспрашивает Адам. – Их гнёзда отсюда далековато, ты же в курсе.
– НО ОНИ УЖЕ ЗДЕСЬ! Их сюда направляют!.. – спешно поясняет Клеверсон, высвобождаясь из костистой ладони Чеда.
– Ой, это милый знак! – загорается Клинт. – Малышка Руби предвидела опасность! Хо-хо! Мы можем не волноваться, за нас всё сделают берега!
– Что? Не волноваться? – индеец вдруг растерялся.
– Как ты попал сюда с неба? – Адам хватает его за плечи и пристально заглядывает ему в глаза.
Юноша робко выскальзывает из его объятий, выдавая обрывки фраз.
– Конрад меня отпустил. Это… Мы поездили немного… Надо возвращаться!
Бросив на механика прощальный взгляд, он уносится в заросли.
– Клеверсон, ты куда?! Объяснись!! – тщетно дозывается Адам.
– По-моему, ему видней, что делать, – высказывается Ингвар, ковыряя светлую щетину на подбородке, – пускай идёт.
– Да, но… – механик сдаётся и отворачивается к нему. – Что насчёт нас?
– Янзель, Клинт! – допытывается Чед, засовывая голову в кабину. – Что с рацией?!
– Работает, но не ловит! Наверное, эта стометровая махина глушит все сигналы! – трещит писклявый голосок Янзеля в ответ.
– Я не думаю, что мы узнаем больше, сидя здесь… – обращается Адам к Чеду.
– Это верно, бригадир! Давайте, продолжим объезд, держа дистанцию. – Присоединяется Ингвар.
– ЧТО?! – в панике переспрашивает Янзель.
– Хех, похоже, у нас появилось, чем заменить твою экскурсию в Дымовой Район! – с этими ехидными словами Чед вскарабкивается в кабину через открытое окно. – Запрыгивайте, ребятки! Проследим, чем всё закончится.
– А… если оно всего лишь началось? – сомневается Адам.
– А тебе не было бы интересней, если бы конец настал именно сегодня? – многозначительно сверкает глазами Чед, и его лицо приобретает такое серьёзное выражение, что механик напрочь забывает об альтернативах.
…
Ослепительно яркий свет в лобовом отделении Колосса сменился непроглядной тенью, но движение не прекратилось.
– Монахан, ты знаешь, что это может быть?
– Мы наступили в гнездо этих прожорливых созданий. Зато немало гектаров застеклили. Если ещё такое повторится – моим бывшим сокамерникам не поздоровится.
– Мы можем их оттуда увести?
– Вряд ли. Разве что можем попытаться найти узел, который контролирует ошейники. Поддашься сомнению в своей удаче, и твой может тебя убить, помни это.
– И ты поэтому меня подбадривал?
– Себя тоже. Мы проделали слишком изнурительный путь, чтобы возвращаться вниз. Как только уничтожим мозг Колосса, все ошейники потеряют силу. Сосредоточимся на этом.
– Но скажи. Эта башня не единственная в море?
– Если бы я знал ответ. Ты любишь забегать слишком далеко, следи, чтобы это не заставило тебя сомневаться, иначе будешь потерян. Немного нервничаю от этой мысли. Расскажи, как твоя дочка. Я забыл извиниться, что пытался сбросить её с обрыва. Совсем не собираюсь это повторять.
– Гм-м-м… Если так. Она работает в моей бригаде. Хотя мне всегда хотелось, чтобы она продолжила учиться.
– Жизнь среди взрослых… Лучшая школа, которую только можно себе позволить. Славный выбор.
– Кажется, мы движемся до сих пор!
– Много энергии упало. И запчастей, наверное, тоже.
– Шелуха…
– Костяк прочнее. Но если инородные тела надолго запутаются в скелете, выйдет перегруз. Нам от этого мало хорошего. Хотя здесь и безопаснее всего.
– Конечно, Монахан, конечно. Пока не засомневаемся.
6.
«Когда же свет?!»
После затянувшегося плутания вслепую по долгим и грязным коридорам вентиляции Конрада порадовал бы даже тупик. То в полный рост, то в полуприседе он старается перемещаться как можно скорее и тише, попутно рассекая шуршащую паутину молотком в руке. Стоны и скрипы сопровождают парня всюду, куда бы он ни повернул. Он не планирует передышек.
«Главный. Мне нужен только главный здесь…»
Запинается о тёмное решето в полу и сразу же останавливается. Отбрасывая все предрассудки по поводу того, куда может вести дыра, Конрад ударяет по дырявой крышке молотком, и та, сорвавшись, отскакивает. Отодвинув её в сторону ногой, юноша убирает молоток в карман. Свисает с краёв дыры на кончиках пальцев и смотрит себе под ноги. По-прежнему почти ничего не видно, обнадёживает лишь то, что стенки расположены достаточно тесно, чтобы в них можно было упираться во время спуска. И Конрад на него решается.
Ради ускорения, каждые три метра он сгибает руки и ноги и снова их расправляет для одновременного упора, пока не начинает чувствовать судорогу от сильного напряжения в кончиках пальцев. Прислоняется к стенке спиной – отдышаться. Нащупывает в кармане гайку и выпускает её из ладони. Спустя три секунды, колечко отзывается тоненьким стучащим звоном. Похоже, что внизу был установлен пропеллер.
– Лады, уже что-то. – Бормочет Конрад, оценивая свою догадку.
Продолжив спускаться, он вытаскивает из барсетки верёвку с колышком на конце и, наконец, замечает слабый свет под собой.
Лопасти вращаются с бешеной скоростью. Упади на них человек легче пятидесяти килограммов – и, скорей всего, будет измельчено больше половины его тела. Но толстый металлический зуб они едва ли рассекут. Осторожно, чтобы не повредить верёвку, Конрад вклинивает его кончик в жужжащее окно, после чего разбивает сердцевину вентилятора четырьмя очень точными ударами молотка. Быстро свешивает голову в освобождённую дыру, и его лицо в тёмной пыли, разделяемой дорожками пота, овевает прохладой. Взору открываются многоуровневые соединения наподобие бронированных канатных дорог. Где-то под ними хоронится источник слабого и равномерного дребезжания. В широком исцарапанном потолке Конрад замечает такие же вентиляционные отверстия, как и то, через которое он высунулся; расположены по кругу с интервалом в пятнадцать метров. Оценивая расстояние до ближайшей висячей трубы, он начинает себе казаться крошечным насекомым, случайно залетевшим в абсолютно безразличную и едва ли совместимую с продолжением его жизни искусственную среду.
– Верёвка, зубья… – комментирует он свой осторожный выбор и переводит взгляд на молоток в своей руке. – И, конечно, ты.
Пять ударов уходит на то, чтобы вогнать колышек в потолок до середины. Ровно настолько, чтобы он удерживал человека, и чтобы этому же человеку было несложно вытащить его обратно. В данном случае вес меньше пятидесяти килограммов оказывается незаменимым подарком. Поцеловав крестообразный медальончик, Конрад доверяется верёвке у себя на поясе и разжимает пальцы правой руки, на которой свесился с потолка. Чтобы дотянуться до намеченной точки в суровой поверхности вторым зубцом и закрепить в ней молотком хотя бы его кончик, пареньку приходится раскачаться над пропастью трижды. Добивать в повисшем состоянии неприятно, но ещё тяжелей и страшней – высвобождать из потолка первый забитый колышек, для чего Конраду приходится специально упереться туда подошвами ботинок. Жёсткая петля на его поясе, сквозь которую была пронизана верёвка, предупредительно шелестела, пока он возвращался туда, откуда начал работу.
– Айяй! – успех достигнут слишком резко, и Конрад почти теряет ориентацию, стукаясь макушкой о следующую метку в поверхности из-за хорошей раскачки; колышек, не пролезающий в петлю на поясе следом за верёвкой, больно влетает в его поясницу поперечной частью.
Впрочем, скоро юноше удаётся вернуть себе хладнокровие и не потерять молоток. Он решает радикально изменить положение своего тела. Обернув верёвку вокруг ступни у себя над головой и подтянувшись повыше, он туго стягивает петлю у себя в поясе на расстоянии пятидесяти сантиметров от колышка. И, наконец, берёт его в ладонь, свободную от молотка. Вырванный колышек, подобно гигантскому гвоздю, пробивает новый участок, благодаря очень точному удару, который стал сильней из-за продуманного разгона юноши в воздухе.
– Ещё раз! – цедит Конрад, твёрдо вознамерившись приземлиться на кривую трубу как можно раньше.
Внимательно и отважно повторяя выученный трюк раз за разом, он оставляет за собой не меньше восьми дырок в потолке. Перед итоговым ударом в пяти метрах над местом приземления юноша раскачивается уже с полной уверенностью в своей удаче. Для последнего высвобождения колышка приходится снова упереться ногами в потолок. Конрад уже предусмотрел, каким нытьём в спине для него обернётся эта операция, и собирает остатки воли.
БАМММ!.. Тюк-тюк!.. Интенсивно дыша от облегчения, юноша засовывает молоток за пазуху, ещё раз пересчитывает взглядом дырки в потолке и резко переворачивается на ладони, поджатые к груди.
– Токаторра…
Он садится на колени и осматривается внимательней. Возможно, спуск и не был универсальной идеей, но здесь, по крайней мере, есть хорошо различаемые точки опоры. Трубы довольно толстые, и у них неясное содержимое. Плотность их покрытия такова, что их не поколебать никакими резкими прыжками, а для того, чтобы человек мог на них раскачиваться, потребуется вес не меньше ста килограммов. С другой стороны, хваткому и маленькому человечку не стоит опасаться, что его вынужденное путешествие по ним будет напоминать вандализм даже отдалённо.
Полностью положившись на интуицию, Конрад соскакивает с одной висячей дорожки на другую сразу после каждого приземления. Безо всякой к себе пощады он углубляется всё ниже, будто позабыв о врожденной хрупкости созданий, к которым принадлежит. И вскоре это даёт о себе знать возобновившимися судорогами в носках и пальцах рук. На очередной трубе, освещённой относительно хорошо, юноша ложится боком, стараясь оценить величину осиленного расстояния. Потолок окончательно исчез из его поля видимости. Конрад решает наплевать на вычисления. Всё равно пути назад не предвидится.
Глядя вниз, он отмечает выпуклую застеклённую стену в прожекторах и, наконец, определяется с направлением. Всего один прыжок туда, с расправленными ладонями в перчатках. Присоски на них всё ещё годятся для таких авантюр. Единственная узенькая ступенька висит под запертой дверью. Юноше немедленно представилась сцена выставления туда работника в качестве наказания с двумя возможными концовками – отчаянная мольба о прощении перед дверным окошком или самоубийственный шаг в пропасть. Но ему, Конраду, по-прежнему доступен третий вариант – хладнокровная оценка химического состава строения и его испытание на прочность любыми средствами. Свешивая ноги со ступеньки, на которую он только что приземлился, он снова принимается изучать барсетку – теперь при ярком свете прожекторов.
– Брат, где мой стеклорез?
Стеклореза нет и в помине. Но есть специальная точилка для зубьев.
Конрад постукивает пальцем по чёрному стеклу в двери. Судя по высокому звучанию, оно оказывается не очень толстым, и это вселяет некоторую надежду на успех. Как видит юноша, кончик выбранного им зубца заточен до предела и готов протыкать всё, на что ни прилетит.
– Нам вы много задолжали, – шепчет он, вычерчивая в окошке трапецию ровно таких пропорций, чтобы поместились его плечи и голова. – Ремонтировать будете только за свой счёт…
Два удара подряд, и ничего не выходит. Глубина пореза оказалась недостаточной. Конрад чувствует усталость и снова садится спиной к двери.
«Масляные стеклорезы используют сниженное трение…»
Вслед за утомлением приходит жажда. Юноша лезет в барсетку за флягой. Но, встряхнув сосуд, начинает сильно сомневаться.
– Не вода?
Вскрывает, нюхает. Кислый терпкий запах, не свойственный ни ягодному, ни молочному напитку. Конрад выпускает несколько тяжёлых и тёплых капель себе на палец, пробует на язык, тут же морщится и вытирает руку о колышек.
– Маликор, я чуть не отравился из-за тебя!
Посидев в смятении, он снова отвинчивает крышечку, сбрызгивает жидкостью зубец и продолжает возню со стеклом. Кончик заметно углубляется, а на третью секунду раздаётся тоненький звон.
– Насквозь?!
Не проходит и минуты, как стеклянная трапеция выбивается кулаком. Подтянувшись на узкой рамке проёма, Конрад вносится в скрытое помещение.
Внутри куда светлее, чем он предполагал. Помещение напоминает просторный кабинет без углов. Вместо мебели – одинокая металлическая вешалка на стене. Там висит четыре массивных футляра с какой-то униформой. Конрад сразу же обращает на них внимание, но перед тем, как оценить одежду по достоинству, бегло просматривает стены. Никаких спрятанных камер, всё очень глухо. Вторая дверь ведёт в какой-то мрачный коридор. Комната наверняка не была предназначена для посторонних глаз. Значит, доступ к ней иметь мог только владелец всего строения.
Конрад расстёгивает футляр и перебирает руками длинный белый комбинезон, сшитый явно не на малыша. Прилагаются стерильные перчатки и плотная шапка с зеркальными очками.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |