Погружение в английский 1 страница

ПОГРУЖЕНИЕ В АНГЛИЙСКИЙ

(Культурный человек должен владеть хотя бы одним иностранным языком)

Меня порой посещают неожиданные мысли. Например, в прошлом году, когда стояли трескучие февральские морозы, я сообразила, почему на Руси мужики не брили бороды. Все просто: чтобы лицо не мерзло. Потому что выдержать минус двадцать градусов мороза, да еще и с ветром - это проблема.

Вот я, к примеру, люблю, когда тепло и солнце. А у нас - полгода зима и только один месяц лета. Остальное время - осень. Правда, с полмесяца в мае можно назвать весной. Это когда распускаются листья и цветут яблони.

Пока же на дворе стояла ранняя осень. Время года вполне комфортное, если бы не назойливые мысли о скорой зиме и нескончаемых холодах.

К тому же, мною овладела навязчивая идея. На фоне неудовлетворенности окружающей действительностью и собственно самой собою. Короче, захотелось заняться чем-то для души. Без оглядки на какую-либо выгоду в перспективе.

- Господа студенты, не уделите ли вы мне пару минут своего драгоценного времени? - вопрос повис в воздухе.

Парни затаились на всякий случай в ожидании дальнейших разъяснений. На лицах - показное равнодушие.

Как всегда утром у нас на кухне, служащей, как и во многих других домах, и столовой, и местом посиделок, собрались все, кто мог. Сидели в тесноте, но не в обиде. Сыновья-студенты, старшенький Тимофей и младшенький Владимир, в спешном порядке поглощали свой завтрак.

Кроме них тут же присутствовали я, Алина Павлова, мать семейства и хозяйка собак, и, как же без них, все три наших лабрадора. Тоже существа не мелкие.

Если перечислять в порядке старшинства: Соня, Роберта и Груся. Разумеется, собаки на кухне, согласно правилам хорошего тона, принятых в разумных домах, ошиваться не должны. По крайней мере, так излагают авторы пособий по уходу и воспитанию животных. И наши хвостатые 'девицы' это правило прекрасно знают. Но не одобряют. И почему-то не соблюдают. Просто не хотят, и все тут...

Надо сказать, педагогика - не мой конек. Ежедневное воспитание собак с вытекающим из этого неотвратимостью наказания за непослушание и проказы я предпочитаю перекладывать на других, а они - на меня. Все, кроме мужа, который в настоящее время находится в командировке. Глава семьи готов воспитывать всех и вся с большим энтузиазмом. Это его конек. И призвание.

Но, к сожалению, он уже почти полгода трудится вдали от родного дома. По сему случаю в нашем 'королевстве' царят анархия и разгильдяйство. Вести себя в соответствии с элементарными нормами, принятыми в приличных домах, дети и собаки не желают. А мне, естественно, легче все сделать, переделать и убрать самой, чем просить и приказывать....

Правда, и это подслащает пилюлю, командировка мужу на этот раз выпала хорошая, заграничная. Дающая возможность и посмотреть мир, и неплохо заработать. Короче, глава семейства, Иван Павлов, с весны находится в научной экспедиции в горах Испании. Где он проводит так называемые, 'астроклиматические' наблюдения, связанные с выбором горной вершины для строительства небольшой обсерватории для нужд местного университета.

А неплохо живут люди в жаркой Испании! Провинциальный университетишка, не больше простого московского техникума, знай наших, амбиции выше крыши - строит собственную обсерваторию в горах. Не ровен час будут двигать академическую науку и расширять кругозор студентов. Окончательно прояснить в мозгах этих оболтусов картину мира.

В общем, деньги есть, почему не вложить их в телескоп, назвать его именем очередного мецената и остаться в памяти благодарных потомков, так бы и оставшихся прозябать в невежестве, если бы не повальная тяга университетов по всему миру иметь свою собственную астрономическую обсерваторию. Как заметили мои отпрыски: 'Бабла до фига, вот они и бесятся с жиру!'

Изыскания моего супруга связаны с проведением наблюдений за разными астрономическими объектами в различное время суток и в разные сезоны. Что важно при выборе места для будущей обсерватории, оптимального с точки зрения проведения наблюдений за звездами, планетами или Солнцем, в зависимости от научной специализации исследователей. Работа, которую он выполняет - очень важная. В смысле того, что ошибиться нельзя, строительство обсерватории - вещь очень затратная. А горные вершины с виду практически одинаковые, могут оказаться очень разными по качеству условий наблюдений...

Как выбрать лучшую? Надеюсь, Ванюша решит эту задачу с честью. Он отличный профессионал.

Надеюсь также, за столь ответственную работу ему и заплатят соответственно...

Кому-то это может показаться пустяком, в смысле длительное отсутствие мужа в доме. Но только не мне. И не в нашем загородном поместье. С одной стороны назвать старый дом с мансардой и ветхой крышей поместьем - сильно ему польстить. А с другой...

Наша 'древность', гораздо ближе к гордому имени 'поместье', чем, например, какая-нибудь дачка в садовом товариществе.

Во-первых, дом старый, с большим мезонином и построен в начале прошлого века из толстенных бревен. Во-вторых, находится за городом в настоящей деревне, пусть и недалеко от Москвы, практически сразу за Московской Кольцевой автодорогой. И, в-третьих, такие обширные участки земли, где мы все обитаем, гуляем и сажаем морковку, уже никому и не снятся.

Короче, наш дом стоит посереди приличных размеров земельного надела, окруженный вековыми соснами, старыми яблонями и разросшимися кустами сирени и жасмина. А по центру всего этого великолепия - ровнехонькая лужайка для игры в бадминтон или по желанию в волейбол, по краям которой вкопаны столбы для сетки. К сожалению, без постоянной стрижки газон на лужайке не так хорош, как при муже Ванюше, ухаживающим и подстригающим его с рвением не меньшим, чем при уходе за растительностью на собственном лице.

В нашей деревне, населенной испокон веков коренными жителями, традиционно использующими участки земли в качестве подсобного хозяйства для выращивания чахлых овощей, подобный газон выглядит чуть ли не безумной роскошью. Впечатление наша лужайка производит на соседей, как безумства аристократии на умирающих с голода. Не совсем трезвые головы соседей при взгляде на наш газон частенько посещает здравая мысль, зачем, мол, бесполезные травяные корты для игры в теннис, когда можно вскопать и засадить участок овощами или цветами на продажу... Или пусть будет просто бурьян, если неохота копаться в земле.

Добрая половина местного населения дополнительные доходы от продажи сельхозпродукции тотчас пропивает, что, естественно, не вызывает ни в ком ни удивления, ни порицания. Зато мой газон и три собаки, гуляющие по участку и не приспособленные сидеть на цепи, охраняя частную собственность, абсолютно бесполезные с обывательской точки зрения, - просто плевок в сторону общественного мнения аборигенов.

В последние годы старые домишки изрядно потеснили растущие, как грибы после дождя, подобные средневековым замкам строения 'новых русских'. Но их дворцы, втиснутые по нескольку штук на один участок, окружены такими высоченными заборами с видеокамерами по периметру, что никто не знает, что там творится: то ли хозяева выращивают цветы и овощи, то ли играют в гольф, то ли творят совсем уж непотребные вещи... Их местные не трогают даже в мыслях, слабо...

Вернемся в то солнечное утро, когда завтрак уже закончился, а обед еще не наступил, и я спешно старалась собраться с мыслями, чтобы без потерь донести эти мысли до аудитории. Пока все не разбегутся по своим делам.

А мне очень нужно было посоветоваться с домашними. И утро подходило для этого как нельзя лучше: через полчаса ребята усвистят на занятия в университете. Вечером же их не оттянешь за уши от компьютеров. И что еще хуже, если начну к ним приставать, так вообще запрутся в своих комнатах и проигнорируют ужин. Чего я допустить никак не могла.

- Нет уж, - решила я, - чего я тушуюсь. Или сейчас, или никогда. Есть вопросы, которые необходимо обсудить, и я это сделаю!

Ребята сосредоточенно жевали свой завтрак, собаки рассредоточились по кухне, спрятавшись, вроде бы, кто куда, но с дальним прицелом. Краем глаза они внимательно следили за происходящим, чтобы вовремя успеть быстренько выскочить из укрытия и схватить упавший со стола кусочек. Конкуренция за лакомство развертывалась нешуточная. Самая опытная из четвероногих - старушка Сонечка - заняла место непосредственно под столом. У нее уже и зрение не то, что в молодости, и слух ни к черту, поэтому подхватить упавший со стола кусочек первой ей удавалось только с наивыгоднейшей позиции.

Конкурентки - шоколадные лабрадорши Груся и мать ее Роберта уступали милой Сонечке в жизненном опыте, но не в быстроте реакции. Поэтому, реши я сделать ставку, кто победит в борьбе за лакомство, шансы, нужно признать, у Роберты с Соней равны, у Груси же - значительно ниже. Молодая Груся немного робеет перед старшими по стае и частенько уступает им, пропуская вперед.

Я решила пока не отвлекаться на собак, пусть себе сидят, как сидят, не мешают и ладно, не до них.

- Ребята, значит так, хочу с вами посоветоваться, - начала я. Парни молча кивнули и уставились в экран кухонного телевизора, где как раз рекламировали то ли зубную пасту, то ли прокладки.

- Вы не бойтесь, дело касается только меня, вас это ни к чему не обяжет.

Мальчики синхронно скорчили рожицы, мол, не тяни резину, начинай уж излагать... Интересно, что это мамаша затеяла...

- Я давно думала об этом и решила, - никак не получалось перейти к сути, в ожидании неизбежных возражений, - в общем, я решила серьезно заняться английским языком! На курсах Ясногородской, ну, вы, наверное, слышали об этом методе: изучение языка при помощи полного погружения...

У ребят отвисли челюсти, такого они не ожидали. Максимум, на что хватало их фантазии это то, что им будет предложено починить, наконец, забор. Конечно, забор - это актуально для меня, замученной беспрерывной головной болью по поводу, не убегут ли собаки с нашего участка на соседнюю помойку. Это было предсказуемо, этой просьбы все ждали и боялись.

Оказалось, речь идет об английском языке. Каков поворот сюжета, есть отчего изумиться!

Первым пришел в себя старшенький, Тимофей. Он уставился на меня своими круглыми глазищами:

- Ма, я чего-то не въезжаю! Не ты ли лет двадцать подрабатываешь в Реферативном журнале с английскими статьями? Не ты ли, по твоим рассказам, изучаешь английский язык чуть ли не с пяти лет, читаешь без словаря? - Тимофей высказался и принялся неторопливо двигать челюстями, в соответствии с системой правильного питания: каждый кусок должен тщательно прожевываться не менее сорока раз.

Младшенький Володя был не столь тактичен в своих высказываниях:

- Ты че, ма, совсем спятила? Скучно стало без папы? Нечем заняться? Какой английский? Что ты на этих курсах узнаешь такого, чего не знала до сих пор?

Я молчала, собираясь с мыслями.

- Произношение, конечно, у тебя не ахти какое, - продолжал Тимоша. - Только я сомневаюсь, что на этих курсах будут заниматься твоим произношением...

Судя по тому, как учат нас в университете, главное для препода, перевод и еще раз перевод. Можно со словарем. До таких изысков, как правильная интонация, у преподов руки просто не доходят! И на твоих курсах не дойдут, не надейся...

- Нет, мам, скажи, ты просто пошутила? - спросил Володя. - Ну зачем тебе английский? Только время терять. Ты ж его и так знаешь!

- Я тоже так думала, пока возилась с научными текстами, тут я, конечно, специалист. Но вот ведь в чем проблема, я совсем не понимаю живую речь, это раз. А, во-вторых, я с большим трудом говорю, просто курам на смех. Выдавливаю из себя слова в час по чайной ложке, да еще выражаюсь с помощью таких архаизмов, из учебников прошлого века, что меня просто никто понять не может.... Короче! Так, как меня учили в университете, сейчас не говорят! И никогда не говорили. Просто я этого не понимала. А сейчас поняла.

- С чего ты это выдумала, ты же с иностранцами не общаешься, на конференции за границу не ездишь.... Ну, зачем тебе английский?

- Я-то, может быть, и не езжу, эксплуататоры несчастные, - я грозно посмотрела на детей и собак, - боюсь, наше дурацкое хозяйство оставить без присмотра! Зато иностранцы сами к нам приезжают, доклады делают, и вот ведь незадача, болтают только по-английски. Я слушаю, мучаюсь, и ничегошеньки понять не могу. Просто стыдоба!

- Ладно, забудь про курсы, там только деньги зря переводить! - Тимофей дожевал свой завтрак и принялся воспитывать меня. - Ты бери пример с нас с Вовкой. Думаешь, почему мы так хорошо по-английски говорим? Потому что постоянно смотрим фильмы без перевода. Знаешь, я на шестом фильме стал все понимать! Так что, бери фильмы, садись и смотри: и язык выучишь, и удовольствие получишь...

- Это вряд ли, в смысле, удовольствие, - поморщилась я, не являясь большой любительницей крутых западных боевиков с драками и погонями, - я уже пробовала пару раз, с трудом не заснула и ничегошеньки не поняла. Все слова там коверкаются, сюжеты какие-то, извините, для дебилов. Знаете, учиться на ваших любимых американских фильмах - это испытание не для слабонервных. Я женщина слабая, нервная, будут потом кошмары сниться...

Вовка еще раз хмыкнул и побежал собираться в университет. Тимофей, милый мальчик, решил подойти к проблеме с другой стороны, уповая на мою экономность:

- Ма, знаешь, эти курсы - удовольствие не из дешевых. Ты сначала хотя бы походи немного, а потом плати деньги. Вдруг не понравится - а деньги уже не вернуть!

- К счастью, мне можно посещать эти занятия бесплатно, - радостно сообщила я. - Для своих, университетских, Ясногородская выделяет чуть ли не половину мест в группе. Правда, я поздно очухалась, и все 'вакансии' в ролевой игре, я не очень поняла пока, что это такое, заняты. А мне предложили позаниматься как бы на испытательном сроке, потому что всегда кто-то бросает посещать занятия, и я смогу со временем получить освободившуюся роль.

- Знаешь, ма, боюсь, ты как раз будешь из тех, кто отсеется, у тебя же элементарно терпения не хватит! Представь, целыми днями придется английским заниматься! И вечером возвращаться бог знает когда... А как же мы? А собаки?

- А как хотите! К тому же, когда начнутся занятия, в начале октября, ваш драгоценный папа вернется из командировки. На новенького займется хозяйством, будет меня встречать по вечерам, собак выгуливать...

- Успокойся, Тим, наша мама всегда так: строит грандиозные планы, всех переполошит, а потом забудет, - возник на пороге кухни вездесущий Вовка, самый ушастый и глазастый в семье...

Но я ничего не забыла. И пятого октября отправилась на первое занятие на курсы английского языка по системе Ясногородской.

Эта группа была сформирована, в основном, из сотрудников университета и частично из 'пришельцев' со стороны, заплативших вперед за три месяца занятий довольно приличную сумму. Студентов, обожающих заниматься чем-то необязательным, желательно, сверх программы и обычно заполняющих до половины вакансий в подобных группах, сюда не подпустили и близко.

Что на первых порах объясняло совершенную беспомощность взрослых людей перед 'ужасным' требованием нашей преподавательницы говорить и думать только по-английски. Где студенты, только что сдавшие экзамены? Где эти вундеркинды, что щебечут, как птички, что привыкли усердно учиться. Нет веселых студентов, заинтересованных в заграничных стажировках. Нет их. Придется выкручиваться самим.

В моей группе, увы, собрались люди, в основном, в возрасте, изучавшие язык лет пятнадцать - двадцать назад. Я долго мучалась, оглядывая ряды товарищей по оружию, задавая себе вопрос, на кого мне равняться. Похоже, кроме как на преподавательницу, не на кого. Остальные меня просто утянут вниз, и я забуду то немногое, что знала....

Стыдно сознаться, на первых занятиях мы напоминали сборище глухонемых. Все молчали, боясь что-нибудь произнести не к месту, отчетливо осознавая собственную никчемность и умственную отсталость. Я и еще несколько человек были в более выгодном положении: мы худо-бедно понимали, что говорит преподавательница. В отличие от остальных, которые были лишены и этого...

На лицах людей хорошо поживших и много повидавших был написан откровенный ужас. Создалось впечатление, что как только объявят первый перекур, народ разбежится по домам и назад не вернется.

Наша милая преподавательница, Вера Николаевна, реально оценив обстановку по вытаращенным глазам и онемевшим устам, предложила первые пять занятий переводить все, что говорит, с английского на русский. Для начальной адаптации. Потом, пояснила она, буквально через пару недель, мы легко будем все понимать без перевода, а через месяц и сами бегло заговорим.

Мне-то что, я и так все прекрасно понимала. Непонятно, почему речь профессора из США на недавней конференции была для меня такой недоступной. У него, этого странного профессора, похожего на пожилого Эйнштейна, я не разобрала практически ни единого слова. Хотя тема его доклада мне как раз была очень близка...

Может быть, дело не во мне, а в профессоре? Может быть, это у него проблемы с языком, дикцией и каша во рту, а я, не разобравшись, начала 'гнать волну'?

- Ладно, похожу пока, позанимаюсь, вреда не будет, это точно, - размышляла я, разглядывая соседей. - И люди вокруг симпатичные, заодно и пообщаюсь. А то работа и дом, дом и магазин, дети и работа, ничего больше не вижу!

Чтобы не скучать, я попыталась вычислить, кто здесь учится на платной основе, а кто - сотрудник университета. Определить оказалось трудновато. Хотя общая тенденция просматривалась: наши люди, университетские, одеты скромнее и демократичнее. Не потому, что у них нет возможности, все же многие ездят за границу, имеют степени и звания, пишут книги, получают гонорары. Просто научные сотрудники не придают такого значения своему внешнему виду, как, например, работники банков или бизнеса, где без ухоженной внешности просто невозможно устроиться на работу, будь ты хоть семи пядей во лбу.

Почему-то никто не удивляется, когда наши профессора приходят читать лекции в старом свитере и джинсах, в стоптанных ботинках и с вороньим гнездом на голове.

Напротив, ученый, одетый с иголочки и причесанный по последней моде вызовет откровенное изумление. Хотя в последнее время начинает происходить смешение стилей и в 'демократический' университетский, где главное, чтобы было удобно, начинает вмешиваться классический стиль. И наоборот. Смотришь, например, о, ужас, у знаменитостей на экране и джинсы рваные, и волосы растрепанные. В общем, пример для подражания для тех, кто следит за последними модными тенденциями. А еще один писк моды, который я никогда не пойму, когда брюки широченные, приспущенные и болтающиеся между ног, как бы грозя свалиться к всеобщей радости на манер штанов у клоуна в цирке...

Оказывается, все так и было задумано. Все выверено до мелочей. И публика у телевизоров довольна зрелищем, и брюки остаются на том месте, где им и положено оставаться...

Естественно, такая небрежность стоит очень и очень дорого. А у наших, университетских, подобные изыски получаются сами собой, мило и без затей, и всего за три копейки. Кто-то скажет, несложно отличить просто небрежный стиль и стиль одежды, где каждый торчащий поперек прически волосок тщательно выверен и покрыт стойким лаком. Чтобы вся эта продуманная неразбериха сохранялась в том же виде как можно дольше. Но это не про меня. Я до сих пор все принимаю за чистую монету. И всему, что показывают по телевизору, почему-то искренне верю.

- Попробую подойти с другой стороны. И чтобы составить мнение о профессии и доходах, буду обращать внимание на макияж, - решила я решить проблему распознавания образов по-научному. - У стильных женщин лицо - всегда произведение искусства. Ну да ладно, успею еще насмотреться на коллег по несчастью, разобраться, кто есть кто. Тем более что занятия будут проходить по четыре часа три раза в неделю. И как всегда мои размышления о чем бы то ни было, заканчивались на грустной ноте: 'Как-то мои домашние вытерпят три месяца без материнского ухода и горячего ужина?'

Надо сказать, я приучила своих, и особенно собак, что прихожу домой раньше всех, готовлю, кормлю, убираю, стираю и глажу. И все это происходит как бы само собой, незаметно для окружающих. И что теперь делать? Когда уже все разбаловались под моим руководством выше крыши?

Но нет худа без добра, надеюсь, теперь они, наконец-то, обратят внимание на мой каждодневный сизифов труд! И оценят!

А тем временем занятия на курсах постепенно входили колею. Народ подобрался упорный, не пасующий перед трудностями. На втором занятии всем раздали большие анкеты и несколько страниц хитроумных тестов. Вера Николаевна предупредила, что анкеты нужно заполнять как можно более подробно. Информацию, полученную с помощью этих анкет и тестов, наша преподавательница будет тщательно изучать, после чего все мы получим роли, играть которые нам придется в течение ближайших месяцев.

Преподавательница, как и обещала, тщательно проанализировала наши анкеты. После чего было произведено распределение ролей.

В соответствии с этими ролями нам дали новые имена, а с ними новые профессии и вымышленные биографии. В процессе обучения, как оказалось, были предусмотрены занятия с дюжиной основных персонажей и некоторым количеством персонажей вспомогательных. Меня предупредили заранее, что на первых порах я буду заниматься не в 'основной' группе. То есть, во вспомогательной.

Честно говоря, в некоторых смыслах, это было удобно: занятия в 'основной' группе, по рассказам знакомых, прошедших подобные 'погружения в языки' не один раз и без заметного эффекта, достаточно напрягают. С 'основных' регулярно спрашивают домашнее задание, они постоянно в течение четырех часов, не считая перерыва на чаепитие, должны быть начеку. А также быть готовыми к участию в ролевых играх, упражнениях и прочим вещам, способствующим развитию языковых навыков и вместе с этим улучшению ассоциативной памяти.

Забавно было наблюдать, как на втором занятии народ переживал за свои анкеты и стремился попасть в 'основную' группу. Все жутко нервничали, и я вместе со всеми, выполняя эти дурацкие тесты, как будто от этого зависела последующая жизнь.

В конце тестирования стало ясно, что я не так уж блестяще владею грамматикой. Пара-тройка вопросов показалось уж прямо-таки иезуитскими, и я, пользуясь всеобщим гудением, решила под шумок проконсультироваться по поводу этих спорных вопросов с людьми, сидящими по соседству.

Кое-кого из присутствующих я знала по работе на одной кафедре в университете: нашего ведущего сотрудника профессора Чистякова и его жену Инессу, а также аспиранта кафедры астрофизики - Марата Бурнаева. В общем, я решила прибегнуть к помощи группы товарищей. Однако мои попытки поправить результаты своего теста, почерпнув знания извне, не увенчались успехом: коллеги разбирались в тонкостях английской грамматики куда хуже меня. Закончилось тем, что я провела остаток времени, корректируя 'ляпы' товарищей по несчастью. А также 'ляпы' всех желающих быть подкорректированными, оказавшихся волею случая поблизости от нас.

Мы так увлеклись, дискутируя на тему, как правильно применить то или иное выражение, и в каком времени поставить тот или иной злополучный глагол, что не заметили, как наша добрая преподавательница с интересом прислушивается к аргументам сторон. По-моему, будь у нее в руках розги, нам бы досталось по первое число. Но в тот день все ограничилось тем, что наши анкеты и бумажки с тестами были отобраны до истечения отведенного времени....

На загородной платформе меня, как всегда, дожидался изрядно замерзший муж Ваня со своей любимицей Грусей.

Бедный Ваня, весь еще во власти приятных воспоминаний о солнечной Испании, хоть прибыл недавно, уже успел изрядно устать от нашего климата. К тому же он расслабился и отвык от привычного для нас хамства окружающих. И грязи вокруг, которую уже как-то и не замечаешь...

- Ничего, - подумалось мне, - испытания воспитывают характер.

После занятий я же так уставала, что еле перебирала ногами, и разговаривать не хотелось. Грусечка же, вырвавшаяся на свободу, носилась со страшной скоростью туда-сюда, внезапно останавливаясь, обнюхивая кусты, заборы, бросаясь в погоню за припозднившимися кошками. В общем, отрывалась по полной программе.

Ванюша, вникнув в мое замученное состояние, взял бразды общения в свои руки, начал рассказывать какие-то забавные истории из недавней командировки. Я согрелась от ходьбы, ожила, а когда дома меня встретил свежезаваренный чай и ужин, заботливо приготовленный милыми мужчинами, даже растрогалась.

Все ждали, что я поделюсь первым впечатлением об этих 'крутых' и таинственных курсах английского. Но рассказывать пока было нечего. Я просто повторила то, что нам сообщила преподавательница. В смысле планов на будущие занятия, показала дидактические материалы и аудиокассеты с записью уроков.

Сыночки-переростки долго ржали над отсталостью технического оснащения наших недешевых курсов, в частности, над этими несчастными аудиокассетами. Я немного обиделась, и стала обзванивать знакомых по поводу аренды аудиоплеера на несколько месяцев. Владельцев такой раритетной техники найти не удалось, пришлось просить Ванюшу присмотреть мне что-нибудь подешевле в ближайшем магазине.

Муж внимательно слушал мой рассказ и даже пообещал принимать посильное участие в приготовлении домашнего задания. Чтобы мне было веселее. Его английский, мол, тоже желает лучшего и нуждается в усовершенствовании.

Я рассказала своим, что все обучение на курсах Ясногородской будет опираться на несколько основных вещей: большом объеме работы, построенном на правильном подборе лексики и игровых моментах. Также обязательным условием занятий является погружение в язык. Это значит, что изъясняться можно только на английском, при желании помогая себе жестами и мимикой. При этом одной из непременных составляющих обучения является анонимность членов группы. То есть, для начала нам присвоят имена, подходящие по сюжету к ролевым играм. Преподавательница берет с нас обещание не открывать своих настоящих имен, мест работы и семейного положения. По идее полной информацией может владеть лишь она сама.

Таким образом, мы должны вживаться в свои вымышленные роли, придумывать себе новые семьи и работу.

После недолгих мучений мои домашние заявили, что ничегошеньки не поняли из моих объяснений. В чем 'фишка' такого обучения-погружения до них не дошло.

- Чего тут непонятного, - я уже ожила после вкусного ужина и горячего чая, - Мы придумываем себе подходящие легенды, обрастаем вымышленной семьей, работой, естественно, все мы из разных стран. Придется почитать литературу, чтобы выглядеть правдоподобно. Подключается ассоциативная память...

- Ну и зачем все эти заморочки? - зевнул Володя, подумывая, как ему, не нарушая приличий, смыться к своему любимому компьютеру.

- Затем, повторяю для особо непонятливых, что мы включаем дополнительные механизмы. Усиливается восприятие. К тому же игровой элемент поможет спокойно выдерживать четыре часа занятий.

- И что? Тебе это все нравится? - скептически заметил мой старший.

- Да, нравится. Очень. Жутко интересно наблюдать за людьми и участвовать самой. И, возможно, я, наконец, смогу говорить по-английски свободно.

Тимофей скорчил физиономию, мол, чем бы взрослые не тешились, лишь бы не приставали, и потихоньку слинял в свою комнату.

- Ну, кто сегодня моет посуду? - задал Ванюша вопрос дня, щелкая пультом телевизора. - Ура, бокс, лучшие бои!

На сегодняшний вечер мой муж был потерян для дальнейшего полноценного общения.

Я удалилась в свою комнату, верные собаки потянулись следом.

- Все же я счастливый человек, - подумала я, засыпая. - У меня замечательная семья и чудесные верные собаки. А посуду можно вымыть завтра.

Посреди ночи раздалось громкое чертыханье: Ванюша отправился в туалет и споткнулся о Роберту, имеющую привычку лежать точнехонько на проходе. Сонечка тоже иногда полеживает на проходе, но у нее белая шубка, ее видно в темноте. А Роберта, мало того, что самая толстая из собак, лежит на дороге всегда и везде, при этом ее шкура идеально сливается с коричневым цветом пола. Приходится, открывая дверь комнаты, на всякий случай задирать ногу на манер цапли, передвигающейся по болоту. Естественно, чтобы не споткнуться о Роберту и не упасть.

Ванюша одичал немного в Испании, вдали от родного дома. Растерялся. И был наказан кувырком через вредную псину. Хорошо, что в молодости занимался спортивной гимнастикой. Удалось сгруппироваться при падении, и шуму почти не было. Только ругань.

- Ничего, - подумала я, стараясь не просыпаться, - скоро все навыки выживания в экстремальных условиях современного деревенского быта восстановятся, деваться некуда.

Роберта, как всегда очень довольная, когда удавалось привлечь внимание хозяев, хотя бы таким способом, удалилась в компьютерную комнату, где никто из людей не живет и у нее там есть удобная собачья лежанка. Но я уверена, что как только мой бедный муж утихомирится и заснет, она снова займет место под дверью. В надежде, что он снова споткнется об нее, когда проснется.

- Ну, уж дудки! - засыпая, подумала я. - Во-первых, я встаю раньше. И, во-вторых, я автоматически перешагну через нее, после чего, естественно, упрямая псина потянется за мной, как хвостик. И вообще, Роберта - моя собака, в отличие от Ванюшиной любимицы Груси. Мы с ней друг за друга стеной. А Сонечка - та общая, обожает всех, и своих, и чужих, никого не выделяя. Последней моей мыслью было: 'Лабрадоров должно быть много, иначе, зачем вообще заводить собак?' И самая важная мысль: 'Как мы без собак жили раньше?'

Дата добавления: 2015-09-29