Если стороны установили в своем договоре для обеспечения исполнения обязательств по нему неустойку, то, даже если институт договорной неустойки допускается не всеми национальными системами права, такая неустойка может быть взыскана на основании применимого к отношениям сторон материального права России. МАК вправе оценивать адекватность размера истребуемой неустойки допущенному нарушению договора.
Обстоятельства дела
В апреле 1996 г. Центральное управление материальных ресурсов и внешнеэкономических связей Министерства обороны России, Москва, заключило с компанией "Рашн Сабмарин Би. Си. Лтд", Нью-Вестминстер, Канада, договор на продажу списанной из состава Военно-Морских Сил России дизельной подводной лодки класса "Фокстрот" Б-39.
Согласно условиям договора подводная лодка должна была поставляться покупателю исключительно для ее полной разделки. Покупатель не позднее 12 месяцев с момента поставки подводной лодки должен был представить продавцу сертификат, удостоверяющий факт ее полной разделки. При этом покупатель принимал на себя обязательства не использовать проданную ему для разделки подводную лодку для каких-либо иных целей, кроме как на слом.
В соответствии с договором ход реализации основного условия договора - разделки подводной лодки на металлолом - должен был контролироваться представителями продавца, вызываемыми на место разделки покупателем, за счет последнего и в согласуемые с ним сроки. Согласно договору в случае установления факта использования подводной лодки для иных целей, кроме как на слом, покупатель должен выплатить продавцу штраф.
В соответствии с условиями договора подводная лодка была передана продавцом покупателю в июле 1996 г. в порту Владивосток для буксировки к месту разделки.
В ноябре 1996 г. продавцу от торгового представителя России в Канаде поступило сообщение, из которого следовало, что ответчик организует платные экскурсии на дизельную подводную лодку советского производства класса "Фокстрот", которая до этого прошла специальное переоборудование для проведения таких экскурсий.
Продавец систематически направлял запросы в адрес покупателя с требованиями согласовать сроки проведения инспекции по месту разделки подводной лодки. При этом покупатель был неоднократно информирован продавцом о появившихся у последнего сомнениях в отношении исполнения ответчиком основного условия договора. Несмотря на все предпринимаемые продавцом усилия, вопрос выезда на место разделки подводной лодки его представителей для проведения инспекции с покупателем так и не был согласован. В июле 1997 г. истек срок для представления ответчиком сертификата о полном демонтаже подводной лодки. Сертификат, однако, продавцу представлен не был.
В декабре 1997 г. Центральное управление материальных ресурсов и внешнеэкономических связей Министерства обороны России на основании содержащегося в договоре купли-продажи арбитражного соглашения о компетенции МАК обратилось в МАК с иском к компании "Рашн Сабмарин Би. Си. Лтд" о взыскании неустойки за нарушение этой компанией своих обязательств из указанного договора. Истец также просил МАК обязать ответчика осуществить полный слом и полный демонтаж на металлолом проданной ему истцом подводной лодки и обязать ответчика предоставить истцу оформленный в соответствии с договором сертификат о полном демонтаже этой подводной лодки, а также просил МАК запретить ответчику использовать данную подводную лодку в любых целях, кроме как на полный слом и для полного ее демонтажа на металлолом.
Представители ответчика, надлежащим образом извещенного о времени и месте разбирательства дела, на слушание дела в МАК не явились, хотя ответчик и представил некоторые возражения против исковых требований.
Руководствуясь материальным правом России, применимость которого истец и ответчик оговорили в своем договоре, МАК удовлетворила исковые требования в полном объеме.
Мотивы решения
МАК решила, что возникший между истцом и ответчиком спор подпадает под компетенцию МАК, установленную Законом РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" и Положением о Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Российской Федерации, являющимся неотъемлемой частью данного Закона как приложение 2 к нему. Пункт 2 такого Положения прямо наделяет МАК при наличии соглашения сторон компетенцией рассматривать споры, возникающие в сфере торгового мореплавания, в том числе споры, связанные с куплей-продажей, залогом морских судов и иных плавучих объектов. МАК нашла, что проданная истцом ответчику подводная лодка должна считаться морским судном, несмотря на то что она была списана из боевого состава Военно-Морских Сил России. Такое списание, по мнению МАК, могло означать только утрату данной подводной лодкой ее статуса военно-морского судна и утрату той части ее специфических функциональных характеристик, которые обусловливали такой ее статус. Однако такое списание никоим образом не могло означать одновременное лишение ее общих качеств морского судна, пусть даже и ограниченных. МАК нашла, что до тех пор, пока данная подводная лодка имела возможность держаться на воде, пусть даже и при помощи каких-либо внешних приспособлений, она должна считаться морским судном. В любом случае она должна по крайней мере считаться плавучим сооружением, что никак не могло лишить МАК компетенции рассматривать спор между истцом и ответчиком.
Ввиду этого МАК также решила, что Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи 1980 г., действующая для России, в данном случае является неприменимой в силу ст. 2 этой Конвенции и что МАК при решении спора не должна основываться на ее положениях, в частности, о средствах правовой защиты.
МАК внимательно проанализировала текст договора с юридико-лингвистической точки зрения и пришла к выводу, что он действительно устанавливает обязанность ответчика осуществить в отношении проданной ему подводной лодки полный слом и полный ее демонтаж на металлолом, а также обязанность предоставить истцу в установленный срок оформленный в соответствии с данным договором сертификат о полном демонтаже этой подводной лодки.
МАК отвергла аргумент ответчика о том, что в договоре на самом деле речь идет только о том, что подводная лодка должна быть разобрана ответчиком до такой степени, в которой она будет являться постоянно не функционирующей как плавающее судно, но что при этом ничто в договоре не запрещает ответчику использовать ее в качестве неподвижного экспоната для публичного обозрения. МАК не согласилась с таким толкованием, поскольку в договоре ясно и недвусмысленно говорилось о том, что ответчик обязан осуществить в отношении проданной ему подводной лодки полный слом и полный ее демонтаж на металлолом.
МАК также проанализировала аргумент ответчика, согласно которому истец будто бы изначально знал о том, что лодка будет использоваться в качестве экспоната для публичного обозрения, и не сочла возможным принимать его во внимание. МАК решила, что даже если истец и знал о том, что ответчик намеревался использовать подводную лодку в качестве экспоната для публичного обозрения, это никоим образом не могло повлиять на те права и обязанности истца и ответчика, которые они установили для себя в своем договоре. Более того, МАК установила, что вся переписка истца с ответчиком после поставки последнему подводной лодки однозначно свидетельствовала о том, что истец ожидал от ответчика исполнения последним своих обязательств осуществить полный слом подводной лодки и полный ее демонтаж на металлолом. В таких условиях говорить о том, что истец соглашался с тем, что ответчик будет использовать подводную лодку в качестве экспоната для публичного обозрения, возможным, на взгляд МАК, не представлялось.
МАК также отметила следующее обстоятельство, которому ответчик не дал разумного объяснения: если истец соглашался с тем, что ответчик будет использовать подводную лодку в качестве экспоната для публичного обозрения, то зачем стороны включили в договор условие о необходимости предоставления ответчиком истцу оформленного в соответствии с договором сертификата о полном демонтаже этой подводной лодки? Но даже если допустить, что под таким сертификатом стороны имели в виду сертификат о таком демонтаже подводной лодки, который позволял ответчику использовать ее в качестве экспоната для публичного обозрения, то почему ответчик не предоставил истцу такой сертификат?
В таких условиях МАК нашла, что ответчик нарушил свои обязательства перед истцом по осуществлению в отношении данной подводной лодки полного слома и полного демонтажа на металлолом, а также по предоставлению истцу оформленного в соответствии с договором сертификата о полном демонтаже этой подводной лодки.
Вместе с тем МАК отметила, что такое нарушение со стороны ответчика состояло не в полном неисполнении ответчиком своих обязательств, а в их неполном, ненадлежащем исполнении. Истец также был согласен с тем, что ответчик осуществил только частичный слом и частичный демонтаж подводной лодки, в том числе на металлолом. То же самое в своих документах, представленных в МАК, утверждал и ответчик. На основании этого МАК решила, что такое ненадлежащее исполнение ответчиком своих обязательств не может служить основанием для освобождения его от исполнения данных обязательств в натуре, поскольку в таком случае применимое материальное право России устанавливает принцип необходимости исполнения обязательства именно в натуре: п. 1 ст. 396 Гражданского кодекса РФ предусматривает, что "уплата неустойки и возмещение убытков в случае ненадлежащего исполнения обязательства не освобождают должника от исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено законом или договором" (однако согласно п. 2 этой же статьи возмещение убытков и уплата неустойки в случае полного неисполнения обязательства могут освободить должника от исполнения обязательства в натуре). Ввиду этого МАК решила, что согласно применимому материальному праву России в отсутствие указаний в законодательстве и в договоре об ином ответчик обязан исполнить в натуре свои обязательства перед истцом и осуществить полный слом подводной лодки и полный ее демонтаж на металлолом.
МАК также решила, что согласно применимому материальному праву России право собственности на проданную истцом по договору дизельную подводную лодку перешло к ответчику. Вместе с тем МАК решила, что данное обстоятельство никоим образом не может служить основанием для того, чтобы ответчик, утверждая о своем неограниченном праве собственности на данную подводную лодку, отказался осуществлять в ее отношении полный слом и полный демонтаж на металлолом и отказался предоставить истцу оформленный в соответствии с договором сертификат о полном демонтаже этой подводной лодки. Во-первых, МАК исходила из того, что ограничение вещных прав обязательственными правами является в развитом правовом обороте распространенным и необходимым. Во-вторых, такое ограничение права собственности ответчика его обязательством являлось целью заключения между сторонами их договора, и ответчик добровольно принял на себя такое обязательство. В таких условиях любая ссылка ответчика на свое неограниченное право собственности на данную подводную лодку в качестве возражения против исполнения им его обязательства осуществить в отношении данной подводной лодки полный слом и полный демонтаж на металлолом (а также против предоставления истцу оформленного в соответствии с договором сертификата о полном демонтаже этой подводной лодки) являлась бы нарушением принципа pacta sunt servanda и нарушением принципа добросовестности в международной торговле.
Поскольку заключенный истцом и ответчиком договор продолжал действовать и обязывать стороны, то МАК решила, что ответчик обязан осуществить полный слом и полный демонтаж на металлолом проданной ему истцом подводной лодки, а также обязан предоставить истцу оформленный в соответствии с данным договором сертификат о полном демонтаже этой подводной лодки. МАК отметила, что, поскольку истец не указал срок, в течение которого он хотел бы получить от ответчика оформленный в соответствии с договором сертификат о полном демонтаже этой подводной лодки, МАК не может выходить за пределы такого требования и устанавливать для ответчика какие-либо сроки для такого представления. Тем не менее МАК решила, что такой срок должен быть разумным, принимая во внимание все обстоятельства, при которых ответчик должен предоставить истцу такой сертификат.
Далее МАК решила, что поскольку ответчик обязан осуществить полный слом и полный демонтаж на металлолом проданной ему подводной лодки, а также обязан предоставить истцу оформленный в соответствии с данным договором сертификат о полном ее демонтаже, то, принимая во внимание те обстоятельства, что ответчик в течение длительного периода времени сознательно не исполнял свои обязательства перед истцом осуществить полный слом и полный демонтаж подводной лодки; что ответчик в течение длительного периода времени сознательно в нарушение связывающего его договора осуществлял использование проданной ему подводной лодки для извлечения прибыли; что отсутствуют какие-либо свидетельства того, что ответчик намерен исполнять свои обязательства перед истцом осуществить полный слом и полный демонтаж подводной лодки; что требование о запрете ответчику использовать проданную ему истцом подводную лодку в любых целях, кроме как на полный слом и для полного ее демонтажа на металлолом, образует оборотную сторону удовлетворенного МАК требования истца обязать ответчика осуществить полный слом и полный демонтаж на металлолом проданной ему истцом подводной лодки, является разумным, оправданным и целесообразным в качестве дополнительной гарантии и обеспечения договорных прав истца запретить ответчику использовать проданную ему истцом подводную лодку в любых целях, кроме как на полный слом и для полного ее демонтажа на металлолом.
При этом МАК также учитывала тот фактор, что удовлетворение требования истца о запрете ответчику использовать проданную ему истцом подводную лодку в любых целях, кроме как на полный слом и для полного ее демонтажа на металлолом, способствовало бы поощрению принципа добросовестности в международной торговле. МАК сочла, что ответчик не должен продолжать пользоваться возможностью извлекать выгоду из совершенных им нарушений своих обязательств перед истцом.
МАК также решила, что ответчик должен нести все негативные последствия, вытекающие из факта нарушения им условий связывающего его договора, в частности те, которые он и истец установили в своем договоре для обеспечения исполнения обязательств из него. В качестве одной из форм обеспечения исполнения таких обязательств истец и ответчик предусмотрели неустойку. МАК сочла, что, хотя институт договорной неустойки допускается не всеми национальными системами права, то обстоятельство, что стороны выбрали в качестве применимого к их отношениям материальное право России, в котором установление в договорах неустойки разрешено, обусловливает как допустимость, так и правомерность избрания сторонами обеспечения исполнения обязательств по их договору в виде неустойки. При этом согласно договору сумма неустойки должна была определяться арбитражем, но истец при выдвижении исковых требований просил взыскать с ответчика неустойку в размере 200% от общей суммы договора. Проанализировав все обстоятельства дела, МАК пришла к выводу, что неустойка в таком размере является той разумной предельной суммой неустойки, которую истец должен был, мог и может рассчитывать получить от ответчика при таком нарушении им своих обязательств, которые имели место, тем более учитывая степень и в особенности длительность нарушения ответчиком своих обязательств. МАК также учла, что за длительный период времени, в течение которого ответчик сознательно допускал нарушение своих обязательств перед истцом, им был извлечен доход, который, по оценке МАК, намного превысил указанную сумму неустойки. МАК сочла, что отказ во взыскании с ответчика этой суммы вряд ли бы способствовал поощрению принципа добросовестности в международной торговле и тому принципу, что никто не должен без последствий извлекать выгоду из совершенных им нарушений своих обязательств.
10. РЕМОНТ МОРСКИХ СУДОВ
10.1. Решение от 23 апреля 1997 г. по иску АО "Востоктрансфлот", Владивосток, Россия, к компании "Хуа-юань", Харбин, Китай, и к компании "Син-юань", Харбин, Китай (дело N 31/1996).
МАК вправе рассматривать споры между учредителями совместного предприятия согласно арбитражному соглашению о компетенции МАК в учредительных документах этого предприятия, если спор связан с торговым мореплаванием и, в частности, касается вопроса о распределении между учредителями стоимости ремонта морского судна в соответствии с критериями, установленными в упомянутых учредительных документах.
Наличие судопроизводства в иностранном государстве по спору упомянутых учредителей из договора о ремонте морского судна не лишает МАК компетенции рассмотреть другой спор этих учредителей, переданный в МАК на основании арбитражного соглашения, содержащегося в учредительных документах совместного предприятия.
Предусмотренные в учредительных документах совместного предприятия обязанности учредителей нести расходы по ремонту морского судна, переданного предприятию, пропорционально их долям в уставном капитале этого предприятия должны учитываться при решении вопроса о распределении таких расходов, даже если учредителями был заключен между собой отдельный договор о таком ремонте.
При решении вопроса о возможности передачи учредителем третьему лицу прав на долю в уставном капитале совместного предприятия следует исходить из коллизионных и материально-правовых положений международных договоров и применимого права.
Обстоятельства дела
Управление "Востокрыбхолодфлот", Владивосток, Россия (в ходе приватизации в ноябре 1992 г. преобразованное в АО "Востоктрансфлот"), совместно с малым предприятием "Феат", Владивосток, Россия, и экспортно-импортной компанией "Син-юань", Харбин, Китай, 7 августа 1991 г. заключили во Владивостоке договор о создании советско-китайской совместной рыбоперерабатывающей компании "Скиф" в форме товарищества с ограниченной ответственностью с местом пребывания и местом регистрации во Владивостоке. Совместная компания "Скиф" создавалась для организации добычи рыбы и перевозки грузов с целью получения прибыли. Доли в его уставном фонде были распределены между учредителями следующим образом: Управление "Востокрыбхолодфлот" - 31,8%, малое предприятие "Феат" - 18,2%, компания "Син-юань" - 50%.
В оплату своей доли в уставном фонде совместной компании "Скиф" управление "Востокрыбхолодфлот", согласно упомянутому договору о создании этой компании, должно было внести одно судно типовой серии дизель-электроходов, малое предприятие "Феат" должно было внести денежный взнос, а компания "Син-юань" - рыбодобывающие, рыбоперерабатывающие и рефрижераторные транспортные суда, а также оборотные средства для производства ремонта судов, снабжения бункера. В особой статье договора о создании компании "Скиф" его учредители также отдельно договорились о том, что "оплата стоимости ремонта переданных в Компанию судов определяется долевым участием учредителей Компании".
После регистрации компании "Скиф" в качестве юридического лица во Владивостоке управление "Востокрыбхолодфлот" передало дизель-электроход "Василий Верещагин" с баланса управления в оперативное управление и на баланс компании "Скиф" как свой вклад в уставный фонд последней. Согласно акту, подписанному представителями управления "Востокрыбхолодфлот" и компании "Скиф", передача этого судна компании "Скиф" была произведена с 7 по 11 декабря 1991 г. Вслед за этим 12 декабря 1991 г. во Владивостоке капитаном дизель-электрохода "Василий Верещагин" и директором по флоту компании "Скиф" был подписан акт, в котором указывалось, что по своему техническому состоянию на момент передачи судно требовало ремонта парового котла, рулевой машины, главных и вспомогательных двигателей, грузового устройства и ряда других механизмов и оборудования для получения документов Регистра СССР на годность к плаванию. По предварительным подсчетам, стоимость ремонта требовала затрат порядка 1300000 дол. США.
19 ноября 1991 г. в Харбине был заключен договор по судоремонту, подписанный представителем управления "Востокрыбохолодфлот", указанного в качестве заказчика, и представителем компании "Син-юань", указанной в качестве приемщика. Согласно этому договору заказчик предоставлял дизель-электроход "Василий Верещагин" для ремонта, который должен был осуществляться на судоремонтном заводе в Гуаньчжоу, Китай; предварительная стоимость ремонта составляла 2500 тыс. швейцарских франков, а окончательная должна была быть определена по проведении дефектовочных работ. Как было указано в этом договоре, он составлялся "на предмет оформления официальных документов по проведению ремонта дизель-электрохода "Василий Верещагин" в КНР".
Компания "Син-юань" заключила протокол намерения по ремонту с Вэньчхунским судоремонтным заводом в Гуаньчжоу, на котором и был произведен ремонт дизель-электрохода "Василий Верещагин" в период с 11 января по 5 мая 1992 г. После окончания ремонта компания "Скиф" эксплуатировала данный дизель-электроход в процессе своей коммерческой деятельности для перевозки грузов между портами Китая и России.
В связи с оплатой стоимости ремонта дизель-электрохода "Василий Верещагин" возник спор. Компания "Син-юань" вначале обратилась к компании "Скиф", однако оплаты от нее не получила. Позднее ею был предъявлен иск к АО "Востокрыбтрансфлот", в которое преобразовалось Управление "Востокрыбхолодфлот", в Даляньский морской суд Китая о взыскании стоимости ремонта и убытков из договора по судоремонту от 19 ноября 1991 г. Иск был предъявлен не компанией "Син-юань", от имени которой был подписан этот договор, а компанией "Хуа-юань", которая считала, что к ней перешли права и обязанности компании "Син-юань" в силу соглашения от 20 июля 1993 г., заключенного между компанией "Хуа-юань" и компанией "Син-юань". Согласно этому соглашению компания "Син-юань" передавала компании "Хуа-юань" все права из сделок, заключенных компанией "Син-юань", а также все "акционерные паи совместного предпринимательства", оформленные от имени компании "Син-юань" компанией "Хуа-юань", под чем этими двумя компаниями понималась и передача компанией "Син-юань" ее доли в уставном фонде компании "Скиф".
Еще ранее, 23 апреля 1994 г., постановлением суда было арестовано другое судно, принадлежащее АО "Востоктрансфлот", - теплоход "Карское море". На этом процессуальном основании суд признал себя компетентным по существу иска компании "Хуа-юань" и 8 марта 1995 г. вынес по нему решение. Даляньский морской суд согласился с тем, что в силу указанного соглашения от 20 июля 1993 г. обязательственные права и долговые обязательства компании "Син-юань", в том числе по договору о создании компании "Скиф" и по договору по судоремонту, действительно переданы компании "Хуа-юань", о чем было сообщено АО "Востоктрансфлот", которое не выразило протеста в связи с заключением данного соглашения, хотя 27 апреля 1993 г. ему якобы было направлено соответствующее уведомление. Решением Даляньского морского суда с АО "Востоктрансфлот" были взысканы в пользу компании "Хуа-юань" расходы на ремонт дизель-электрохода "Василий Верещагин", а также убытки, возникшие из-за неоплаты ремонта. 18 октября 1994 г. на упомянутый выше теплоход "Карское море" суд обратил взыскание, и он был продан с аукциона за 1370 тыс. дол. США.
При рассмотрении дела в Даляньском морском суде АО "Востоктрансфлот" заявляло, что вопросы, связанные с ремонтом судна "Василий Верещагин", должны быть рассмотрены с учетом договора о создании компании "Скиф", согласно которому оплата стоимости ремонта переданных компании "Скиф" судов должна была определяться долевым участием его учредителей. Даляньский морской суд не признал себя компетентным рассматривать требования, основанные на договоре о создании компании "Скиф", отметив в решении, что отношения учредителей этой компании являются другими правоотношениями, отличными от правоотношений, установленных договором по судоремонту, и могут быть предметом иного разбирательства в арбитраже.
В апреле 1996 г. АО "Востоктрансфлот" обратилось в МАК с иском к компании "Хуа-юань" и к компании "Син-юань". В своем исковом заявлении АО "Востоктрансфлот" признавало, что в соответствии с договором о создании компании "Скиф" на нем лежала обязанность возместить 31,8% стоимости ремонта дизель-электрохода "Василий Верещагин", тогда как остальная часть расходов по ремонту должна была быть возложена на других учредителей компании "Скиф". Соответственно истец просил МАК определить надлежащего ответчика и взыскать с него ту сумму в долларах США, которая должна равняться его доле в расходах по ремонту дизель-электрохода "Василий Верещагин".
30 августа 1996 г. МАК было получено письмо от одного из ответчиков - компании "Хуа-юань". Как следовало из этого письма (к нему был приложен текст решения Даляньского морского суда от 8 марта 1995 г.), эта компания считала МАК некомпетентной рассматривать спор ввиду того, что правоотношения сторон в связи с ним по жалобе АО "Востоктрансфлот" еще рассматривались в Верховном суде Китая. По этой причине компания "Хуа-юань" считала необходимым дождаться вынесения соответствующего решения. Больше от ответчиков никаких сообщений или документов в МАК не поступало.
В ходе разбирательства дела в МАК представитель истца дополнительно пояснил, что его апелляция на решение Даляньского суда, поддержавшего требования компании "Хуа-юань", была отклонена судом второй инстанции - Народным судом провинции Ляонин, заседавшим 4 декабря 1995 г., и истец затем уже обратился с жалобой в Верховный суд Китая. Как указывалось в апелляции, являлось неправомерным считать компанию "Хуа-юань" правопреемником компании "Син-юань" по договору по судоремонту от 19 ноября 1991 г. и надлежащей стороной в судебном процессе, поскольку АО "Востоктрансфлот" не давало согласия на такую замену. АО "Востоктрансфлот" вообще впервые узнало о соглашении от 20 июля 1993 г. об уступке прав между этими компаниями лишь в заседании Даляньского суда, равно как и о том, что ему якобы 27 апреля 1993 г. кем-то направлялось извещение об этом, хотя он в действительности его не получал и оно в суде не было предъявлено.
По мнению представителя истца, также необоснован тезис, будто молчание истца на такое сообщение, если оно вообще было, равнозначно согласию на передачу прав, поскольку такой тезис противоречит как китайскому закону, так и международной практике, требующим письменного подтверждения подобного согласия. Неосновательным, по его мнению, являлась и позиция о том, что будто бы китайская сторона не должна была платить за ремонт, так как собственником дизель-электрохода "Василий Верещагин" компания "Скиф" не стала, а им оставался истец. Представитель истца также указал, что ввиду всех описанных выше обстоятельств истец в конце 1992 г. вышел из состава компании "Скиф" и отозвал из нее дизель-электроход "Василий Верещагин", на который он продолжал сохранять право собственности. В связи с этим представитель истца заявил, что в любом случае обязанность оплачивать соответствующую часть расходов по ремонту дизель-электрохода "Василий Верещагин" продолжает лежать на других учредителях в силу договора об учреждении этой компании от 7 августа 1991 г.
Представители ответчиков на заседания МАК не являлись, несмотря на то, что ответчики были надлежащим образом о них извещены.
МАК удовлетворила требование истца о взыскании с надлежащего ответчика той суммы в долларах США, которая должна равняться его доле в расходах по ремонту дизель-электрохода "Василий Верещагин".
Мотивы решения
Как следовало из искового заявления, материалов дела и объяснений представителя истца, требования последнего сводились в конечном счете к получению с надлежащего ответчика компенсации имущественных потерь, понесенных из-за ремонта дизель-электрохода "Василий Верещагин". В связи с этим МАК прежде всего проанализировала вопрос о своей компетенции рассматривать спор.
МАК установила, что в договоре от 7 августа 1991 г. о создании компании "Скиф" было предусмотрено, что споры в связи с его исполнением, не урегулированные сторонами, "подлежат передаче в Морской арбитраж при Торгово-промышленной палате СССР", т.е. в МАК, существующую в Москве с 1930 г. в качестве специализированного постоянно действующего арбитража по морским делам. Равным образом и в уставе компании "Скиф", являвшемся приложением к договору от 7 августа 1991 г., было предусмотрено, что как споры Компании с различными организациями и фирмами, так и "споры между Участниками Компании по вопросам, связанным с ее деятельностью, рассматриваются в Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате СССР".
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |