Тихо ржу. Я? Философ?! Да ну на хуй… нет, я понимаю, если бы меня назвали каким-нибудь занудой, нудистом – из другой оперы, но да похуй – каким-нибудь моралофагом или иным заумным словом… но не философом. Увы – или ура? – но на пары философии я попадал, пусть и случайно, а там уже пришел к выводу, что философия – поиск истины. А что? А я просто поучал… хотя и не скрою – люблю это дело. Морду кирпичом состроил, наморщился немного и таким заумным тоном начинаешь вещать!
Короче, проржался я, вытирая выступившие от смеха слезы, посмотрел на свой рисунок где среди линий построения можно было разглядеть общий силуэт Ника, и довольно хмыкнул. Пока начало – все нормально, но в итоге все превратится в какой-нибудь пиздец. Проходили. Но… а вдруг, мне все же повезет?
- Не философ я. Все куда проще: на протяжении последних лет семи – это единственное, как я могу себя утешить. Правда, обычно все вокруг лучше меня, - временно. Однозначно, временно. А вообще, его признание выбиваем меня из колеи. Как-то, совершенно случайно пришел к выводу, что всегда считал людей кем-то вроде тараканов которым глубоко насрать на условия. Что на помойке, что во дворце. Одно – жратва и воздух. Ан нет… это чудо кремоволосое открыло мне глаза! Хмм, интересно, а я там выживу? Вроде бы и неприхотлив, но кто же знает, а? – если что – держись меня, - наконец, хорохорюсь, таким образом почти сразу принимая его предложение касаемо комнаты, - так или иначе, но я помогу тебе побыстрее освоиться. А жить вдвоем было бы весьма неплохо. В беде я тебя уже познал, - о дааа… Познал, да еще как! Почему-то некстати мурашки пробежали по спине, отчего я едва заметно напрягся. Курить теперь хочу. Блин, - когда следующая остановка? – вскользь уточняю у человека-который-знает-все. Ну а что? тот уже все планирует, думает, решает... даже непривычно, если честно. Я бы и не думал даже. просто кинул шмотки узнал когда в общаге наступает комендантский час и с воплями типа «Трололо-ололо, я водитель НЛО!» полетел бы искать приключения на задницу. Не свою желательно. И вообще, порой мне кажется, что своей смертью я не умру. Вообще. Никак. И ни за что.
- И кстати, друг мой любезный, - тут я делаю его фотографию, решив, что закончу попозже – все равно, судя по тучам, что видны в окне, очень скоро это освещение пропадет, - перво-наперво – отмирай. Все. Закончились мучения. Второе, - тут я привстаю прожигаемый взглядом одной тетей в синем – нету у нее мужика, вот руку даю на отсечение! - и даю ему шелбан, - еще раз вякнешь нечто в стиле «если ты захочешь» и я тебя укушу. За задницу. Напевав на то, где мы находимся, - и не шучу. В конце концов, на спор и не такое вытворял, а ему потом стыдно будет. Ну, наверное, - вот. И погулять я очень даже за. Но если вдруг что-то произойдет. Я не я, все тапки не в меня. Так то вот!- но сначала нужна баба. Как можно скорее.
Довольно ухмыляюсь, откидываясь на спинку, задираю ноги на сиденье и сажусь, обняв колени. Провожу большим пальцем по нижней губе, дабы стряхнуть крошки от чипсов, а мой знакомый снова переводит на меня взгляд, как-то изучающе глядя. Смотрю ему в глаза и искренне улыбаюсь, понимая, что он своим существованием спас меня от одинокой жизни в колледже, причем теперь я просто уверен, что с его магнетизмом нам светят те еще веселые приключения и как-нибудь я точно покалечусь.
- С остановками туго, так что проще выпросить у женщин в синем разрешение на то, чтобы мы покурили при выходе из вагона. У нас всего три остановки, следующая через пол часа, потерпи. А вот дальше круче. Потом только в три утра, а следующая в пять - наша. Так что лучше-таки к ним пристать, но когда все усядутся и успокоятся, потому что сейчас они злые от того что приходится успокаивать особо настырных. Но пока нам есть чем заняться, - встаю, лезу на багажную полку за рюкзаком, из которого извлекаю айпэд и сажусь обратно. - Сейчас посмотрим магазины, которые нам следует посетить, - начинаю водить пальцем по экрану, ища нужное приложение. - Я бы купил немного еды, так как понятия не имею как там кормят. Также нужен комплект постельного белья. Остальное решим на месте. Еще зайдем мне за гитарой, у меня скоро день рождения, так что родители перечислили мне денег на подарок. Надеюсь, у них есть приличный магазин, - последнюю фразу добавляю как бы между прочим. - И, да, смотри еще кое-что, - открываю приложение с планам колледжа. - Комнаты учеников находятся на втором и третьем этаже, здесь и здесь, - кусая губу, указывая пальцем, - так что нам надо бы выбрать лучшее расположение, ведь приедем мы чуть ли не самыми первыми, у нас будет большой выбор и я не собираюсь его упускать, - заметив его поднявшиеся брови, поспешно добавляю: - Ну что? Нам жить там не пару недель, так что лучше позаботиться обо всем.
Протягиваю Адриану планшет, дабы он смог лучше рассмотреть план, а я, снова обняв колени, - его. Кажется, с каждой минутой этот диковатый ребенок нравится мне все больше, хоть и не имеет тех качеств, которые мне так нравятся в людях. Если мне хоть что-то может в них нравиться, ведь раньше все свое свободное время я старался проводить как можно дальше от них, читая книги и занимаясь музыкой. То, что сейчас я встретил Адриана и мы так просто сдружились (сдружились ведь, да?), остается для меня огромным потрясением и одновременно счастьем. Поэтому я продолжаю внимательно разглядывать его аккуратные черты лица, бархатную кожу, длинные темные ресницы, от чего-то стараясь как можно четче запечатлеть в памяти этот образ.
Сука… он вообще осознает что творит? Как, ну вот как можно просто провести пальцем по губе, но при этом столь соблазнительно, столь аппетитно… что если бы не воспоминание о том, что в поезде сидят мои друзья бритоголовые – причем я почти уверен, что пара из них – латентные гомосексуалисты – а то я не понимаю, что у меня за вид и за что меня побить хотели... имбицилы! – или же детки с очень острыми садистскими наклонностями, которые пытаются прикрыть правым делом. В общем, так или иначе, но деток лечить надо. А не пускать их гулять одних да по улице… а вдруг. Не на того нарвутся? Жалко ведь ребят. И так идиотами растут!
- Пиздец подкрался незаметно, а зайцы по полю бредут, - тихо так сообщаю мирозданию. Были бы уши как у пса – давным-давно бы опустились. Нет. ну это же ну совсем уж пиздец! Мне что, всю дорогу задницу продолжать отбивать, да умирать от безысходности? Спасибо Нику – он меня спасет хотя бы от такой простой, но страшной вещи, как молчание и отстсутсвие собеседника, да и судя по всей этой его деятельности – в покое меня тут не оставят. Везде затаскают, все покажут план с указаниями дадут и тоооооолько попробуй не выполнить. Возьму и попробую! И вообще, когда-нибудь я обязательно покажу ему, что есть полная импровизация. Но сначала надо изучить городок, а то мало ли… потом же не отмажешься, что они все верно поворачивали и это все – искривление пространственно-временного континуума по причине перелета пингвинов в более благоприятные для проживания условия. Не поверят ведь!
- Эй, а я-то думал, - начинаю разочарованно скулить, едва только у знаю о магазинах. Ну правда, мне казалось, что изучить – это попасть в переплет на кладбище, к примеру. Где везде туманы, трупы и ррромантика покосившихся крестов. Ан не… жратва и белье – как все скучно. Хотя новость о чужом дне рождения заставляет опять расцвести, - когда день рождения? – то что мы его отпразднуем – аже не обсуждается, я уже спешно накидываю список того что можно купить – разумеется, алкоголь, - да раздумываю над подарком. Хочется же порадовать нового знакомого да и выеб… выпендриться перед ним. Распушить хвост, показать какой я, блять, ахуенный и что мы просто фортовые – общаться… ну, в общем… а! стоп!
- Так ты увлекаешься музыкой?! – подаюсь вперед, на автомате перехватывая гаджет и даже не слишком то его рассматривая. Во взгляде, наверняка, появился какой-нибудь восторженный блеск, как у меня всегда бывает в такие моменты. Тяжело быть сангвиником – все эмоции написаны на лице. И да, мой вопль опять на весь вагон. Ох, чует жопа – еще раз и меня просто пинком и с движущегося поезда. Но восторг того стоит, - потом, - тут я хватаю его за руку, слегка сжимая пальцы, - обязательно поиграй мне н гитаре, ладно? Это… это ведь так здорово! – уметь то, чего не умею я. Эгоистично, но честно. Только про себя продолжаю, нон е страшно. И вообще, пора бы вернуться к технике, посмотреть на план, который мне говорит, разве что, то, что чертёж не соответствует ГОСТу, - давай признаем, что я идиот и для меня лучшей комнатой окажется та, что в самом конце коридора и на третьем этаже поближе к крыше. А вообще, по-хорошему, - тут а увеличиваю изображение, толком ни к какому выводу не приходя, - надо бы на месте осмотреться и выбрать условия получше. Ведь на третьем этаже может протекать крыша, а в иной комнате будут щели и дырки. Сложно загадывать что и где будет. Но я надеюсь, что ты везучий и принесешь мне удачу, - возвращаю ему айпэд, а сам достаю старый. Кнопочный телефон –сенсорные у меня долго не живут. То на сковороде жарятся, то в унитазе тонут, то и вовсе, в дьявола превращаются! Набираю довольно короткое сообщение родным и отправляю. Кажется, я знаю что ему подарю… а заодно и выебнусь. Эх… увы, но иначе, кроме как сорить деньгами, доставлять приятное я не умею.
- Эй, а расскажи о себе? – Наконец, заявляю Нику, забираясь уже с ногами на кресло. Взгляда его не замечаю в упор – нет, правда. уже потом осознаю, что он меня рассматривал – ну и показываю язык, улыбнувшись. не люблю я, когда на меня смотрят…
Слова летят из него, как пули из пулемета, причем с какой же громкостью. Продолжаю молча сидеть, теребя ворот толстовки и бросая быстрые взгляды то на Адриана, то на обитателей вагона. Некоторые уже устраиваются удобнее на сиденьях, накрываясь кофтами или просто сжимаясь в комок. Свет становится тусклее, и я жестом прошу парня говорить тише, изредка поглядывая на сидещих рядом. Никто не должен страдать от его горячего темперамента, а через пятнадцать минут и вовсе вытащу его на станцию охладиться.
Пододвигаюсь к нему ближе, так что наши плечи соприкасаются, и, вздохнув, начинаю отвечать на его бесчисленное количество вопросов:
- Да, музыкант. Если эти хаотично воиспроизводимые моей гитарой звуки можно назвать музыкой, конечно. Уровень у меня очень низкий, ведь я во многом самоучка, - снова опускаю глаза, черт, нужно бросать эту глупую привычку. - Хотя, если ты так хочешь, то я тебе сыграю. Но если из твоих ушей пойдет кровь, глазные яблоки начнут вращаться, а в окно влетит Сатана, то знай: я тебя предупреждал, - грустно смеюсь над своей глупой шуткой, прекрасно понимая, что доли правды в ней гораздо больше, чем мне хотелось бы, - Что же на счет меня, - кусаю губу и скребу ногтями по креслу, лихорадочно пытась что-то сделать с мыслью о том, что расскзать-то и, собственно, нечего, - то я обычный себе парень. Раньше жил со своими родителями в местечке Риверсток. Небольшой город где-то около полутора тысяч миль отсюда. Раньше у нас была собственная ферма, но потом был особо неурожайный год, так что нам быстро стало накладно платить за землю. Да и откуда-то выискались безумно заинтересованные в ней риелторы, так что ферму нашу быстро прибрали к рукам, оставив нам только долги, - вздохнув, развожу руками, вспоминая мужчин в костюмах, которые чуть ли не еженедельно приходили к нам в дом, - а потом моя сестра пошла в школу. На нее ушли почти все оставшиеся деньги, а меня решили отправить в этот колледж святого Иоанна. Поэтому я и так привык к комфорту, что сейчас немного опасаюсь, - потираю переносицу, стараясь отогнать от себя следкие объятья Морфия. - У меня в общем-то нет ничего интересного. А, нет, есть кое-что. В дестве я пел в хоре и однажды, после нашего очередного выступления, так переволновался, что плохо исполнил свою партию, что упал прямо в здоровый чан с вишевым компотом, приготовленным для ребят из хора - смеюсь, вспоминая какую панику тогда поднял, - так не просто упал, а чуть не утонул в этом огромном чане. Я почти захлебнулся, серьезно. В итоге меня оттуда достали, привели в чувство, но я потом неделю выливал компот из ушей и на всю жизнь заработал себе аллергию на эту чертову вишню, - улыбаюсь, пока внутренний голос апплодирует мне, подсказывая, что это, по его мнению, самая чудесная история, которую только можно было выбрать для первого знакомства с человеком, которому еще столько лет по утрам в глаза смотреть. - Во-о-от, - тяну я, на хочу вспоминая чего бы еще такого придумать, только бы не повисла эта неловкая пауза, посде которой все разговоры становятся какими-то тухлыми и вообще никуда не годными, так что хочется выть волком. - А еще я, когда был маленьким, собирал с отцом модели самолетов. Я как-то выиграл приз - такого большого резинового орла в шлеме, но моя морская свинка той же ночью сгрызла ему голову, так что никто из моих одноклассников не поверил, что я одержал победу, - снова вздыхаю, наблюдая за полями, которые размытыми очертаниями проносились за окном. - Скоро наша остановка, сможем покурить, - смотрю на часы,- но только быстро, пока друзей не встретили. А пока расскажи о себе, - произношу я, царапая ногтем пачку Мальборо.
Понял, не дурак. Дурак бы не понял! Сбавляю тон голоса, а потом и вовсе затихаю, слушая его. Тихо фыркаю от, казалось бы, простых шуток, который почему-то заставляют улыбаться так, словно я смотрю ну просто олимпиаду юмора. С другой стороны… всегда имел слабость к неординарным личностям, которые могут нести связный бред, поддерживать мои начинания и начинать новые, а еще, они обязательно немного с прибабахом и красивой улыбкой. Ладно-ладно, все, оставляю в покое я свои мысли, выдыхаю, впрочем, отмечая, что улыбка у него и впрямь, красивая. И взгляд приятный… не зря говорят, что глаза – зеркало души. Правы люди. Вот, в который раз убеждаюсь…
Плечо к плечу… уютно. И приятно. Впервые так быстро и легко подпускаю к себе человека – все же, зоны «комфорта» у меня ну очень строгие– я позволяю себе немного вольности, а значит, спустя пару мгновений простых «соприкосновений» кладу голову все на то же его плечо, что оказывается весьма удобным – явно для меня создано. Прелестно! – и можно уже прикрыть глаза, совсем уж расслабиться, уткнуться носом в мягкую и теплую кожу, вдыхая его запах и вот так вот внимать да сопеть в шею. Довольно интересные образы в голове всплывают, кстати. И то как он, возможно, часами корпел над нотами, и как учился, и… в общем, суть ясна. Слушаю его, не сразу замечая, что для удобства уже руками о чужое колено опираюсь, изредка, на автомате, поглаживая его пальцами. Хотя не скрою – кайфую от этого. И смеюсь. Снова. Ибо мои уши выдерживали все: начиная от пьяных песен всех моих знакомых, до игры на скрипке ребёнка из соседнего дома. Честно, не знаю, как эта сука умудрялась играть именно тогда, когда я нахожусь дома, но во сколько бы я не приходил – если приходил вообще – это создание пиликало и насиловало несчастный инструмент, нередко вызывая если не сатану, так наряды полиции и возмущенных людей, как минимум.
- Ферма? – оживаю почти моментально. Поднимаю голову, глядя на него полным восторга взглядом. За малым не рыгаю на месте от нетерпения, сжимаю его колено, немного подаюсь вперед, - черт, это… это ведь так круто. Много всяких животных, своя земля, растения, свобода… не знаю. Всегда мечтал о чем-то таком, - и чтобы рисовать там можно было, но это уже мелочи. Правда… вот только к концу истории восторг сходит на нет, а я даже выдыхают тихо, вновь опуская лоб да на плечо Ника, помотав головой из стороны в сторону:
- Обещаю обеспечит тебе по максимуму комфорта, парень, - если честно, о мне все равно как на это отреагируют люди. Многие, очень многие свои действия я совершаю без задней мысли, просто понимая, что ТАК НАДО. Именно так и никак иначе это ведь лучший выход. Хотя сейчас я все делаю вполне так себе осознано. Вот сейчас, отстраняюсь к примеру, извинившись взглядом за подобного рода вольность и дальше уже откидывая голову назад, опираясь о «подшейник» сидения.
И снова тихо фыркаю в кулак, представляя себе это создание и зрелище. Нет, определенно. Этому парню стоит за себя опасаться ибо чан и вишня… чееерт, определенно, он мне импонирует и я был бы очень рад продолжать общение. Ведь, как говорится, чем дальше в лес, том круче буераки!
- У тебя веселая жизнь, - отфыркиваюсь от смеха. А вот что о себе рассказать и не знаю толком. Не хочу выглядеть в его глазах отпетым пиздоебом, но и бедным-несчастным быть не хочу. Вообще не хочу никем быть. Хотя создавать свой образ сейчас, таким, каким он меня увидит... было бы интересно… но тогда я поступлю нечестно. Ох, ладно. Выдыхаю и рассказываю:
- Мать у меня адвокат, у отца политика. Дом. Школа. Учеба… вот уж кто обычный – так это я, - ну правда. что интересного? Каждый день как по расписанию, ну, почти, - потом курсы по рисованию или же чисто для себя наброски. Хожу и рисую. Рисую и хожу… день за днем, собственно-та. Вот. Ну, правда, как-то раз на спор пирсинг проколол - показываю ему шарик на языке, - в другой раз на спор перед кабинетом учительницы соль высыпал – подозревали что она демон – ну и что ты думаешь? Она не вышла до тех пор, пока соль не подмели. Вот. Я знал, что с ей что-то не так. Пару раз я с гаража прыгал, ног ломал, пальцы… ну, дрался иногда. Что еще? А, ну отучился, а мне родня и показала это место. Такие, мол, у тебя же все равно с легкими проблема – это они так о курении говорят – едь туда. там воздух чистый, поможет жить. Да и пейзажи красивые. А я что? я так подумал и согласился. От них подальше, вот, - прости, но я правда не знаю толком что о себе рассказать. Не так уж и приятно признаваться, что я менял девушек как перчатки, что был не раз и не два побит и сам бил, что, блять, а стоп. Вот это можно рассказать: - я как-то а, на уроке химии не те вещества смешал. Ну как не те? Нашел рецепт большого взрыва, а там вещества были банальные – еще и лабораторная была с ними – смешал, все намутил и… как ты думаешь? Взорвалось! Долго потом кабинет отмывали. А директор до самого выпуска при виде меня плевался. А я что? у меня мама им такой втык устроила, что ни даже штраф не смогли взят. Вооот… так что так вот, - может, он и сам что поймет – не исключаю. Но сам я подсказку давать не хочу. Смысл?
- И кстати, спасибо за все подсказки, честно. Я не представляю, ка бы сам ехал один. Вот.
Голос мой звучит, кажется, монотонно, и вот он уже кладет голову мне на плече. Странные ощущения. С одной стороны - обидно, что слушать меня настолько скучно, с другой - приятно, что мне уже так доверяют. Продолжаю говорить, когда моей шеи вдруг касается холодный нос. Пр телу снова пробегает электрический разряд сродне тому, в каморке для швабр. Сжимаюсь в комок, изо всех сил стараясь расслабиться. Никто не виноват, что шея - моя, если можно так выразиться, эрогенная зона. Мои щеки снова краснеют, а я ловлю на себе заинтересованный взгляд девушки напротив. Весьма странная особа. Очень полная, волосы черные. На ней ярко-зеленая кофта с капюшоном, джинсы и розовые красовки. Внимательно смотрит на нас, поедая чипсы. Продолжаю слушать Адринана, наблюдая за ней из под полуопущенных ресницы. Девушка все не отводит взгляда, продолжая увлеченно поглощать чипсы и в перерывах облизывать пухлые пальцы.
- И когда же мне ждать мой портрет? - тихо смеюсь, осознавая, что девица начинает меня явно раздражать. Даже то, что мы сидим в не особо естественных позах, не позволяет ей вот так беспардонно пялиться на нас, да еще и поедая чипсы, словно в кинотеатре, - Как закончишь, я вставлю его в рамку и повегу в нашей комнате. Вообще, не мешало бы ее как-нибудь преобразить, купить туда чего-нибудь для уюта, на месте решим, - чувствую, что электричка снова замедляет ход и не выдерживаю: - Идем, - резко встаю, хватаю тебя за руку и тяну тебя к выходу из вагона, в другой руке сжимая пачку сигарет.
Ты нехотя плетешься за мной, электричка совсем останавливается, а я все пробираюсь к выходу, стараясь идти как можно быстрее. Буквально вытаскиваю тебя на улицу, быстро закуриваю и протягиваю тебе пачку, начиная мерить шагами перрон. Странно, обычно меня очень трудно вывести из себя, а тут я прямо на взводе. Кусаю губы, продолжая нервно дышать, но вовремя замечаю твое удивленное лицо, быстро прихожу в себя, стараясь все объяснить:
- Ну что? - виновато спрашиваю я, изо всех сил страясь выглядеть как можно спокойнее. - Ты ее не видел, а я - да. Она все время, с того момета как мы сели, пялилась на нас и уплетала свои чипсы. Это вообще-то та еще наглость. Какая ей разница? Зачем так смотреть? На мне что, картина висит? Или, быть может, я какой-то безумно удивительный, чтобы на меня вот так вот, не моргая, смотреть. А на тебя как смотрела? Что это вообще за поведение? Тут все люди дикие что ли? - голос мой звучит громче обычного. Отхожу на пару шагов, выдыхаю большую порцию дыма и потираю переносицу, страясь придти в себя, осознавая, что выгляжу сейчас не очень, да и веду себя не так, как подобает при первой встерче, но, черт возьми, я не могу это объяснить.
- Портрет… - о черт. Я уже и забыл о полуисчерканном листочке, что сейчас лежит у меня в альбоме, - думаю, что к твоему дню рождения я точно все нарисую, да. Если что – ты будешь спать, а я тебя кааак нарисую, да потом кааак подарю, - в предвкушении даже непроизвольно облизываюсь, - и комнату преобразим, обязательно. Если что, я выпрошу у руководства разрешения на то, чтобы мы могли раскрасить стены. Дам тебе краски и кисти, подстроим под себя и свое удобство. Что насчёт гамака, а? Двуспальная кровать и гамак. Прикольно было бы, - о том, что я с этого гамака ебнусь едва только сев, опустим. Я вообще ебнутый. По жизни. И буду ебаться... бля, в трех предложениях разный смысл, с однокоренными словами, но при этом, сука, вся моя жизнь описана кратко. Хмм может, как-нибудь рассказать об этом Нику? Когда-нибудь, а пока… ой, а куда
То он меня тянет?
- Эй… Н.. Ник… да стой же ты, нечи… Нииик, я ж убьюсь… чувак… чел, чудо! – я не плетусь! Я запинаюсь. Путаюсь в шнурках собственных кедов – хотел с ногами залезть на сидение, млин! – без конца спотыкаюсь и ударяюсь, подсчитываю новые синяки. Скулю, но иду следом. Да и попробуй тут уйди – за руку тянет, так что все мысли уходят да не на то чтобы за телом своим в пространстве следит, а чтобы мои и его пальцы не переплести. А что? круто его держать за руку. Тоже словно для меня создано… нет, определённо надо кого-нибудь выебать!
Вылетаю на улицу, чудом не загремев носом о землю. Костерю всех и вся, начиная от Ньютона и заканчивая трением, понимаю, что физика мне пригождается только в такие вот моменты, беру сигарету, привычно прикуривая ее от сигареты Ника до того, как тот начинает мельтешить.
- Чу.. эй.. а… черт.. ты… - я и вставить ничего не могу – так быстро он ходит и нервничает. Чего бесится? Я что? что-то не так сказал? эй. Никки, Никки, ты только не злись. Если я тебя достал, я исправлюсь, правда! могу даже замолчать! Или рассказать тебе что-нибудь. Хочешь, перестану хамить и стрелять у тебя сигареты? Могу перестать прикасаться или же приставать, да вообщ… а, стоп. Это не про меня!
И я даже выдыхаю, попутно осознавая, что морда лица у меня была та еще. Нечто в стиле выражения «нунихуяжсебе». И с легкой пудрой удивления.
Я улыбаюсь. Мягко так, примирительно. Подхожу к нему, да удерживая подальше сигарету. Не так давно затянулся, так что теперь просто на седьмом небе от счастья. И надеюсь, что ни он, ни дружки – благо, народу немного, да и мы стоим в стороне, скрытые колоннами, что держат навес станции – меня не прибьют, ибо обняв его свободной рукой за талию, на ушко, тихо так шепчу:
- Расслабься, - шепот хриплый, пальцами поглаживаю его бок сквозь ткань одежды, неохотно отстраняюсь и уже более жизнерадостно поясняю, - а на тебя она, - я даже понял, что за она. Ибо людей все равно всех замечаю. Положено, - смотрела потому, что ты красивый. Наверняка, представляла себя на моем месте, точила здоровенные клыки и колья дабы убить несчастного художника. Просчиталась, правда, но не переживай. Мы ей отомстим, хочешь? А вообще, у этой дамы личной жизни нет, вот в чужую лезет, - и главное, не намекнуть, что у нас какая-то жизнь есть.. не надо!
Делаю еще одну затяжку, «смакуя» дым во рту. Вновь выдыхаю – колечки. Курить, кстати, именно ради умения их пускать начал, а потом уже втянулся – откидываю бычок в урну и потягиваюсь до хруста позвонков:
- Устроим ей шоу, а Ник? Ты, главное, мне не мешай, ладно? И тогда такое намутим что она до самого приезда побоится на тебя смотреть, - и если первый вариант – который я хочу провернуть – не прокатит – то от второго она просто побоится отказаться…
Дышу громко, будто ураган внутри. Изо всех сил пытаюсь побороть эмоции, которые хлещут через край, кружат голову, заставляя совершать необдуманные поступки и так странно себя вести.
Стою посреди перрона, совсем темно: фонари очень тускло светят. Мое лицо, наверное, выглядит очень напуганным, но он не мешкает. Делает несколько шагов мне навстречу, обнимает, а меня накрывает с головой, так что я уже не могу даже пошевелиться, а лишь просто стою, словно статуя. Лишь потом мне придет мысль о том, что, непременно, мне стоило обнять его в ответ, но сейчас я просто стою, слушая его размеренный шепот себе на ухо и моля небеса о том, чтобы нас никто не увидел и не спугнул этот чудесный момент. Это происходит уже в который раз за столь короткий промежуток времени времени, что я не могу все осознать полностью и как-то ллогично все оценить. Когда он стоит так близко или кладет голову на плече, я не мне на плече, я не могу думать абсолютно. По моему телу бегают табуны мурашек, я осознаю, что происходит что-то совсем не правильное, но я не сделаю и шага назад, но я не оттолкну его, потому что мне это нравится. Он намного более уверен в себе, чем я, да и плевать. Пока я чувствую это странное тепло, сладким пьянящим медом растекающееся внутри, я буду также стоять рядом и не шевелиться. А потом мне снова будет страшно, когда он отстранится, потому что чудесная пелена спадет с глаз и я увижу истинную суть вещей, хоть в ней я вовсе не уверен. Вдруг он ведет себя так со всеми и мне просто показалось? Тогда мое поведение будет выглядеть странным. А что, если нет, и я выгляжу, как снежный принц? Все же, надо отдать ему должное: он отказался проворнее меня и поэтому он задает правила игры. Все как бы по-честному, но от этого ни черта не легче, а я все также кусаю губы, ожидая следующего шага.
- Отомстим? - щеки все еще розоватые: не отошел от слов про красоту. - У тебя, похоже, уже есть план, - ухмыляюсь. - Только так, чтобы потом нас не заставили топать оставшивеся две с половиной сотни километров пешком? У меня сумки тяжелы, да и поспать немного не мешало бы, завтоа у нас тяжелый день, - снова улыбаюсь. - Но это не значит, что от мести я отказался, - делаю последнюю тяжку и щелчком отправляю бычек в урну. - Идем, покажешь мне свой план. Будет знать.
Снова беру его за руку и веду за собой. И плевать, это уже не в первый раз, это уже можно, да и вообще, чем меньше я думаю, тем лучше себя чувствую.
Краснеет… это так мило. Даже в неверном свете фонарей и луны, я все уже могу увидеть едва заметные алые щеки – зря что ли учился видеть ебанные-гребанные рефлексы на предметах? – ощущаю себя демоном-искусителем, но не могу остановиться. Это ведь так заводит… мне нравится наблюдать его реакции, слушать сбивчивое дыхание и жесты, что выдают нервозность… и я н лгал когда говорил, что он красив. Правда так… причем, не той жеманной красотой, которая присуща «конфетам», не ублюдоковатой холодностью моралофага, нет… естественной и от того наиболее притягательной.
Сказать по правде, я все же немного опасаюсь. Не реакцию остальных – специально осматриваюсь, отмечая что большая часть попутчиков пит, что не может не радовать – когда мы только заходим в вагон, я притормаживаю его и себя, знаком показывая, что бежать сейчас – лишнее. Не стоит это делать, если мой друг – и как он стал быстро моим стал? Про друга и вообще… наглость. И я едь вижу, что общение наше долгом продлится, но другом его называть не намерен. Почему-то кажется, что этого мало… нужно будто нечто большее… брат? Слишком пошло. Товарищ…
Мотаю головой, отгоняя ненужные мысли. Переплетаю-таки свои и его пальцы, издавая разве что немногим более громкий вздох, полный ликования как же давно я хотел это сделать… и прижать можно бы. Покрепче, посильнее… тепло чужого тела, его дыхание у меня на ухе, тихий шепот и смех, темнота каморки… сука… я бы повторил, правда. хотя, сейчас будет кое-что куда-как покруче.
Свет в вагоне уже приглушен. Голубоватый, темный таинственный. Нужен лишь для таких вот путников как мы: вышедших размять ноги покурить или поесть. Почему бы и нет, собственно? Не важно. Наши места я нахожу быстро. Та туша недовольно вертится, явно пытаясь нас отыскать. Сжимаю пальцы немногим крепче, не то успокаивая одного из нас – не исключено, что себя – не то намекая, что стоит ему приготовиться.
Электричка трогается. Мы садимся на то же место так, чтобы можно было во всех красках увидеть эту даму. Уже без чипсов – прекрасно, хотя могла бы и оставить ради такого-то зрелища – смотрит на нас, явно пытаясь увидеть правда ли мы держимся за руку или нет. молча сгибаю руку в локте, показывая ей замочек из переплетенных пальцев. Отсоси, детка!
И, казалось бы, чего вдруг я так взъелся? Ну смотрит и смотрит, обычно насрать. Тем более, что на меня прямого наезда не было, провоцировать я не любитель... но тут сорвалось. Как-то понравился мне этот парень. Как человек понравился. Легко так в душу вошёл, да так там и приютился. Теперь уже «мой», защищать буду. у меня много таких «моих», тех людей, что действительно подходят моей… даже не знаю, душе? Не соль. Все дело совсем в другом.
Я целую внешнюю сторону его ладони. Провожу по ней языком и пирсингом, причем, как могло бы показаться, полностью уделяя внимание партнеру, его реакции и жестам. Второй рукой проводу по его ноге. От колена к бедру, пробегаюсь пальцами по животу – не сажу, что очень уж удобно, но делать надо. Ибо мстя! И азарт… дикий.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |