– Э, погоди, но мальчик-то у тебя был? Или вы там в Хаффлпаффе только и знаете что сидеть над пергаментами?
– Хе-хе, Малфой, они пользуются заколдованными перьями, мне Эрни говорил…
– Фу, пошляк! Сью! Как ты при таких раскладах ещё не потеряла веру в мужской пол?..
Дорога тянулась перед нами, пока мы не выехали на широкое шоссе, ведущее к аэропорту. Нам пришлось припарковаться черт знает где, в лесу, чтобы не повязали, с угнанной-то машиной. И переть по этому лесу не меньше часа. Всё ещё переживая наше утреннее выступление, мы шли молча, глядя в рыжую листву под ногами.
В лесу было тихо и хорошо. Так бы там и оставались, но нет, мы шли и шли, пока не выбрались к ограде аэропорта. Мы с Малфоем по очереди перли рюкзак с вещами, пока Сью козой скакала по лужайкам, находя то грибы, то ягоды.
– Не ешь эту землянику, – менторским тоном произнес Драко, привыкший уже к роли папочки, – это лес у взлетной полосы, соображаешь? Она же грязная.
– Ешь, а то будешь нудной, как Малфой на пенсии.
– Поттер…
– Да, ковбой, детка. Накинь на меня своё лассо…
– Ура! – закричала Сью, взбегая вверх по бетонированной дороге. – Я иду покупать билеты!
– Это мы идем покупать билеты, – быстро сказал Малфой. – Давай нам свой паспорт и дуй за кофе.
Порядком уставшая Сью просто плюхнулась на бетонный пол в зале ожидания. Мы втроем сидели и пили горький аэропортовский кофе – жаль, не автозаправочный, – и я не удержался, стянул у Малфоя ещё одну сигарету и закурил.
– Эй, Сью, – позвал тот, – спасибо тебе. Хаффлпафф, оказывается, тоже рулит.
– Я сделаю себе эту татуировку на заднице, – засмеялась она, – а чего это вы такие торжественные? Эй! Приключения продолжаются!
Допив свой кофе, она безошибочным стометровым отправила стаканчик в урну на другом конце зала. Вскочила и принялась прыгать вокруг, разминая ноги. Мы с Малфоем молча переглянулись, и у меня не получилось сдержать вздох. Сью остановилась и посмотрела на нас очень внимательно – и чуть испуганно.
– Правда ведь? Продолжаются? Мы вместе летим домой.
Мы молчали.
– А, ну если вы боитесь, что схлопочете за мое похищение, то не бойтесь, я же не буду на вас жаловаться. Мне же самой хотелось сбежать из ужасного Дрездена.
Малфой открыл рот, тяжело вздохнув, но Сью затараторила, не давая нам вставить ни звука.
– Нет, конечно, такого уже не будет, но нам же все равно будет весело, правда? Без машины, и ковбоев, и всего такого?
Мы встретились взглядами и по-детски удивленно распахнутые глаза Сью наполнились слезами.
– Нет, нет, нет… нет, вы… вы, кретины… вы не посмеете сказать мне это.
– Сью, – Малфой поднялся и попробовал её обнять. – Сью, послушай. Mы всё-таки похитили тебя, наворотили кучу преступных вещей, и пора бы вернуть тебя обратно.
Она отпихнула наши руки, и зарыдала во весь голос – другие ожидающие удивленно уставились на нас. Как на Слепого Митча и ковбоя Джо.
– Уроды… глупые, глупые, глупые! Ненавижу мальчишек!
– Вот и правильно, что ты нас ненавидишь! – Малфой, придурок, нашел что сказать. – А помнишь, как ты рыдала, когда я тебя похитил? А Поттер? Как это всё было ужасно?
– Малфой…
Сью прекратила реветь и взглянула на нас сквозь слезы.
– Возьмите меня с собой. Пожалуйста. У меня… у меня же больше никогда такого в жизни не будет.
– Слушай, Сью…
– Не хочу ничего слушать. Возьмите меня с собой. Дальше.
У меня опустились руки. Бесстрастный голос по громкоговорителю объявил, что посадка началась, и Малфой мобилизовался. Одну ладонь он прижал ко рту завопившей и кусающейся Сью, другой рукой подхватил её под коленки и поднял на руки. И это всё пока я бесполезно прыгал вокруг и размахивал руками, бормоча: «Ну же, Сьюзен, взрослая тёлка уже, восемнадцать лет, а ведешь себя, как пятилетний ребенок…»
– Ай! Она кусается!
– Я даже не знаю, что тебе посоветовать, – буркнул я, пустившись за ними следом. Малфой сунул изумленной девушке на посадке посадочный билет Сью и сделал попытку улыбнуться той самой обезоруживающей улыбкой, что всюду открывала нам двери.
Уже поднимаясь на трап с конвоем из пяти таможенников, кричащих нам «Не положено!», Малфой поставил Сью на землю, резко встряхнул её за плечи и убрал ладонь от ее рта.
– Вот что, подруга. Мы увидимся с тобой в Лондоне. Поттер и я. Я ОБЕЩАЮ. Это слово Малфоя, усекла?!
– Буйнопомешанная, – ответил я на вопросительные взгляды служащих, и две стюардессы встали перед нами, обняв Сью за плечи:
– Пойдем, девочка.
Сью посмотрела на Малфоя так, как… как, в общем, не смотрят на человека. А на меня вообще даже не взглянула.
– Я обещаю! – ещё раз крикнул Малфой, когда Сью, стряхнув с себя руки стюардесс, в гордом одиночестве поднималась по трапу.
Мы стояли, уже за защитным стеклом, прижавшись к нему носами, и наблюдали, как сначала Сью заходит в салон, потом трап закрывается, и самолет начинает разбег. Стояли и смотрели так. Прижавшись носами. Как дети малые.
Стояли и смотрели.
– Мне надо позвонить матери, – мрачно произнес Малфой. – Стой здесь.
Стоять и снова думать о Сью было невозможно. Поэтому я сел на пол, поджав под себя ноги. Стало холодно. Малфой ушел, кофе остыл, а я сидел и представлял, кому сейчас мог бы позвонить я. Кому.
Разве что Гермионе. Почему я не позвонил Гермионе? Или Джинни, которая ждет, когда мы поженимся. Или кому-нибудь ещё.
Когда Малфой вернулся, мы уже знали что нам делать и куда идти. Миновав кордоны таможенников, под подозрительными взглядами окружающих мы, ободранные и загорелые, как бродяги-туземцы, вышли из аэропорта и сели на бордюр раскаленной дороги.
Солнце было высоко, полдень.
Мы сидели, и говорить ни о чем не хотелось. Шумели деревья, ревела взлетная полоса. Мы провели так не менее получаса, прежде чем прямо перед нам с громким хлопком аппарировал человек.
– Отлично, – процедил Снейп. – Я рад, что вы правильно поступили с девчонкой.
– Не с девчонкой, а с Сью, – буркнул я.
– Вот сейчас вы у меня поговорите. Надеюсь, вы помните, на чем мы условились.
Мы понуро покивали головами. Две сильных руки подцепили нас за шиворот и потянули вверх. В этот момент мы, наверное, были ужасно похожи друг на друга: два чумазых загорелых подростка. Лучшие выпускники школы Хогвартс. Герой войны… ну, и просто Самый Сексуальный Мужчина по результатам каких-то там опросов…
Часть 2. ПОД КОНТРОЛЕМ
– Вы оба врёте. Вы ведь ничего не знаете. Я болен. Болен…
И хотя я больше не хочу с вами спать, я всё равно люблю вас обоих.
Гарри потрясённо открыл рот. Наверное, Снейп дал Драко какой-то наркотик, не иначе…
– Тебя и Гарри. Ведь ты мне веришь? – Малфой положил руку Снейпу на плечо
и повернулся к гриффиндорцу: – Вы верите мне?
Катри Клинг, «Предсказание»
И с этого дня началась совершенно другая жизнь.
Целая команда авроров была отправлена по нашим следам в Германию, чтобы стирать память всем, кто нас видел, и возвращать машину на законное место. Улаживать скандал с её хозяином. Улаживать скандал, который все-таки поднял главный редактор «Еженедельного Пророка». Наверняка несмотря на все старания Сью. Сью на нас обиделась, и это было очевидно, но мы всё равно продолжали верить в честь Хаффлпаффа и не сомневаться в том, что она старалась представить все в лучшем свете.
Мы думали о ней.
Много. С того самого дня, когда мы делали последние глотки свободы, сидя на бордюре раскаленного шоссе перед дрезденским аэропортом. И сейчас – за уроками, бесконечным чтением в послеобеденные часы, обучением искусству вальсировать и есть десятками различных видов серебряных вилочек.
– Да, – говорил Снейп, заложив руки за спину и неторопливо прохаживаясь от окна к дивану, – да, такое бывает. У детей сносит крышу от ощущения свободы и независимости. Да, ваш последний год в школе полетел ко всем чертям. Да, Поттер, вы полгода шлялись по лесам и жили в палатке. Уверен, это все было очень увлекательно. Да, Драко, я знаю, что ты…
– Профессор Снейп. При всем уважении…
– …и не произносите при мне слово «скучно», Малфой. Хуже этого может быть только «сами знаем». В противном случае я устрою вам весёлую жизнь, поверьте, устрою. Чтобы распутать чехарду ваших идиотских преступлений, мне пришлось потратить адское количество времени. А я не бездельничаю, Драко. Я пишу справочник по зельеделию и намереваюсь вернуться к преподаванию.
Образование и воспитание. Мы переехали в трехкомнатную квартиру в Грин-Парке, за которую приходилось платить вскладчину. С унылым и очень вылизанным видом на аккуратные парковые дорожки. Вскоре погода испортилась, и за окном зачастил косой английский дождик.
Мы рисковали не своей репутацией, а репутацией всей современной молодежи, так нам объяснил Снейп. Потому что мы – лицо той самой молодежи. На самом деле лицом молодежи мы стали немного позже, спустя несколько недель после нашего возвращения.
Это была суббота, и с утра Снейп выгнал нас на прогулку. Прогулки наши проходили так: Драко становился под сухим тентом на автобусной остановке и курил; я же должен был мокнуть под дождем и упорно маячить перед окнами нашей кухни, потому что оттуда на меня смотрел Снейп, писавший у окна свой чертов справочник.
То есть, если гулять буду я, то как-то понятно, что Малфой тоже гуляет, просто в другой стороне. На самом деле, все это была ерунда. На самом деле, Снейп наверняка подозревает, что Малфой курит, просто он в упор этого не замечает. А как можно не заметить, если он постоянно жует ядреную мятную жвачку, отбивая запах табака? Pаньше он никогда жвачку не жевал.
Так вот мы «гуляли», когда сизая министерская сова бросила мне в руки мокрый конверт. Уже через две секунды я вприпрыжку несся к автобусной остановке.
– Малфой! Малфой, мать твою! Кто нам написал!
– Сью, – моментально угадал он.
Его собеседник исчез так же незаметно, как и появился. На этой остановке Малфой уже перезнакомился со всеми. Изо дня в день находясь в непрерывной тусовке на чертовой остановке, он знал уже абсолютно всех входящих и уходящих. Мне оставалось только ржать над тем, как опустился славный род Малфоев, если их отпрыск ищет компании среди магглов, ждущих автобуса.
– Они хотят… не могу в это поверить.
– Ха, – протянул Малфой, – отчего же нет. Это, между прочим, традиция «Еженедельного Пророка», и ты о ней, дубинушка, слышал. В конце каждого года после выпускного «Пророк» публикует фотоссесию самых успешных студентов выпуска. Лучших учеников, скандальных личностей, спортсменов, и так далее. Тех, кто вскоре, по мнению «Пророка», должен прославиться. Это очень большая честь, толчок карьеры.
Последнее Драко произнес бесцветным голосом и сразу поскучнел.
– Это если нам с тобой грозит хоть какая-то самостоятельная жизнь, Поттер. Хоть когда-нибудь.
Дождь хлестал по крыше автобусной остановки. Сигареты Драко промокли.
– Да, но… ты же помнишь прошлогодние фото Вуда?
По лицу Малфоя расползлась старая добрая ухмылка. Обложка июльского номера «Пророка» девяносто седьмого года напоминала обложку какого-нибудь элитного эротического журнала. Вырезки с разворота не один месяц красовались во всех гостиных и душевых: полуобнаженный Оливер Вуд в легендарной мужской раздевалке токийского стадиона, где проходил последний чемпионат мира по квиддичу. В котором с разгромным счетом одержала победу молодая команда Англии.
– Да не бойся, Поттер, месяц-другой тренажерного зала под чутким руководством Снейпа… Ну, чем-нибудь тебя намажут, чтоб блестел, и…
– Я откажусь. Я на это не пойду.
– Успокойся ты, господи. Видишь же? Этим вопросом занимается Сью, и нам пора мириться… А что? Восемнадцать лет девушке, она-то в мальчиках знает толк…
– Не говори мне…
– Тебя всё равно надо снимать, ты же у нас герой с медалью. Будешь Орденом Мерлина первой степени прикрывать свое достоинство…
– Малфой!
– Я замерз, – он шмыгнул носом и оглянулся по сторонам. – Жвачку будешь? Пошли домой, пока он не начал нас искать с собаками.
Мы побежали через мокрый парк. Зайдя домой, Малфой стянул через голову абсолютно сухую толстовку и критически уставился на себя в зеркало.
– Что такое? – нахмурился Снейп, выходя из кухни с кипой бумаг.
– Зовут сниматься на обложку «Пророка»…
Малфой поджал губы. Я вспомнил, каких воплей стоило Снейпу заставить его подстричься на прошлой неделе. Роскошная шевелюра ковбоя Джонни была безжалостно обрезана по самые уши – «чтоб прилично выглядел». Малфой разве что не рыдал. Ругался, угрожал пожаловаться матери и отцу. Хотя отец, первым узнав от профессора о нашем дрезденском приключении, с готовностью вверил чадо в руки Снейпа.
Люциус Малфой доверял Снейпу, как же. Драко считал их разве что не лучшими друзьями. Честно говоря, боюсь вообразить Снейпа, испытывающего положительные эмоции к кому-либо. Не говоря уже о том, что едва ли… едва ли он способен на дружбу.
Я знал, о чем Малфой думал, глядя на себя в зеркало. Серая толстовка. Капюшон. Короткие волосы. Радуется, наверное, только тому, что в хмуром Лондоне быстро сошел тот плебейский летний загар, уступив место привычной аристократической бледности.
А ещё он думал о том, что если, вот только если Снейп сейчас, как он это обычно делает, повернется к окну и негромко, но очень отчетливо произнесет: «Никуда вы не пойдете», то он, Драко, вероятно, просто ляжет на землю и умрет.
Хе-хе, вот о чем он думал. Но, к нашему удивлению, Снейп ничего такого не сказал. Только пожал плечами, запирая бумаги в бюро:
– Ну, если хотите, только быстро. И ни с кем не шляться после съемки, а то пеняйте на себя…
Но Малфою не надо было объяснять дважды. Просияв, он ринулся в свою комнату и долго потом вопил оттуда – где его расческа, и где его крем, и что ему срочно надо в салон.
И хотя в письме было ясно сказано, чтобы мы не вздумали простудиться и заболеть, или растолстеть, или, там, наголо побриться, в дни перед съемкой (и перед нашей встречей со Сью) мы тупо бродили по улицам Лондона, в толстовках, куртках и кедах, как два маггловских подростка. Были выходные, и дождь то моросил, то прекращался. Снейп редко нас куда-то выпускал – по правде говоря, нам ничего не было дозволено. Мне к понедельнику предстояло научиться «пристойно вальсировать», научить меня должен был, разумеется, Малфой. Которому надо было выучить пару страниц из Гейне, наверстывая то, что мы пропустили из поездки.
Не знаю, что из этого было сложнее. Однажды мы от нечего делать выбрались в Косой Переулок.
– У тебя есть друзья, Малфой? – спросил я. – Такие, знаешь, настоящие, нормальные друзья, которые помогли бы нам выбраться отсюда? Ну или хотя бы прилетели среди ночи на голубом «Фордике» и увезли бы нас в паб, а к рассвету вернули?..
Малфой, конечно же, последнее не понял, а мне было неохота ему объяснять. Разве он поймет.
– Были, наверное, – он непонятно повел плечами. – А у тебя, Поттер?
– Наверное, были, – согласился я. Судя по идиотски-счастливым письмам Рона, моим друзьями пока хорошо и без меня.
Мы шли бок о бок по Косому Переулку, замерзшие и чувствующие себя совершенно несчастными. Переулок был пуст, ведь до первого сентября ещё куча времени. Скоро, вспомнил я, день моего рождения.
Это радовало лишь одним – возможно, как только мне стукнет восемнадцать, эра хорошего воспитания для меня будет закончена, и я смогу вырваться из этого гнусного книжного заточения. Малфоя один раз угораздило спросить у Снейпа, когда наш воспитательный спецкурс будет закончен, за что он получил ещё тридцать страниц ненавистного Гейне и три параграфа наизусть.
– Ему это просто нравится, – сказал Драко, – я знаю его садистскую натуру. Ему тупо нравится кого-то воспитывать. Сейчас ему скучно, и он чувствует, что вот-вот упустит свою любимую мишень. Ведь ты уже как-никак закончил школу.
– А ты? Ты здесь при чем?
– Ты знаешь, – задумался Малфой, – он не очень любит оставаться с тобой наедине.
– …Я так и думал, что ты это скажешь.
* * *
Когда мы увидели Сью, я лично чуть не заорал от счастья.
– Молчать, – она царственным жестом отодвинула фотографические штативы в сторону. – Времени в обрез. Я не желаю выслушивать ваши жалобы. Кстати, меня зовут Сьюзен, я руководитель крупных художественных проектов в редакции газеты «Еженедельный Пророк».
Крошечная, словно кнопка, в клетчатой мантии, с волосами, завитыми крупными кудряшками по последней моде, она деловито вышагивала между здоровенных дяденек-фотографов и унылых вешалок-стилистов. На нас она даже не смотрела. Совершенно неузнаваемая на фоне памяти о ревущей оборванке, с которой мы объехали пол страны-Германии.
– Что вы встали, как два истукана? – она сердито обернулась. – А ну, раздевайтесь. Надо посмотреть, с чем приходится работать.
– Но… – я замялся. – Сью, а что, нам надо сниматься го…
– Конечно, нет, – фыркнула она. – С твоими-то костями? Что встал? Снимай, снимай майку.
Подавив смешок и подмигнув мне, Малфой первым стянул штаны. Через несколько минут мы стояли посреди студии в одних трусах, покрытые мурашками, и чувствовали себя полными идиотами. Девушки-стилисты оглядели нас бесстрастными профессиональными взглядами.
– Этого одеть, – скомандовала одна из них, кивнув на меня и встретив одобрительный взгляд Сью. – А второго намазать автозагаром.
– Но… – возмутился Драко, но Сью его оборвала.
– Не хочешь делать то, что тебе говорят, катись отсюда, Малфой. У нас ещё Грейнджер на подходе.
– Гермиона? Вы будете снимать Гермиону? – обрадовался я.
– Некоторые, – критически произнесла Сью, – зарабатывают право на ежегодную выпускную фотоссесию хорошими оценками, а не крашеными волосами, – тонкий пальчик решительно ткнул в Малфоя, – или поиском приключений на свою задницу, – и, соответственно, в меня.
– Я понял, – быстро кивнул Малфой, – я согласен. Можно мы будем называть тебя «богиней»?
– Можно, – благосклонно произнесла Сью, немного смягчившись.
Через некоторое время посреди студии материализовался огромный сундук, полный странного тряпья – рваного и грязного, перешитого и обрезанного. Мне вручили пару широких, не по размеру, джинсов, продранных на заднице, и заляпанную машинным маслом майку. Малфою – секондхэндовские ковбойские сапоги с непонятного вида шортами и тонким свитером, растянутым на локтях.
– Кхм, простите, богиня, но…
– Лучше не спорьте, – тихо произнесла нам стилистка. – Она точно знает, что делает, молодые люди.
В воздух взметнулись с десяток палочек, преобразовывая, изменяя предметы, создавая иллюзии прямо в студии – и вот уже вдаль уходила пыльная, выжженная солнцем панорама, запахло маслом, табаком, бензином.
– Да это же…
– Это же наше шоссе! – вскричал Малфой. – О, Катилина! Ковбой Джонни у ваших ног!
– Брось дурачиться, Малфой, – оборвала она нас, – времени в обрез. Упаси бог кого-нибудь тут думать, что он самый важный. Кроме вас, нам сегодня снимать Гермиону Грейнджер в бальном платье, Невилла Лонгботтома в образе беспощадного убийцы…
– Это действительно беспощадно, – шепнул мне Малфой.
Засверкали пробные вспышки – положите руку сюда… придвиньтесь ближе… мистер Поттер, не делайте, пожалуйста, такое лицо… Мистер Малфой, не закрывайте мистера Поттера… мистер Малфой, не лезьте вперед, мистер Поттер, не прячьтесь за мистера Малфоя…
Сью критически посмотрела кадры.
– Молите Мерлина, чтобы из этого отстоя что-нибудь получилось, – пригрозила она.
В перерыве между съемками мы пили кофе на лестнице. Мимо сновали журналисты, репортеры, редакторы. Сью пчелкой кружилась в этой суете, лавировала в потоке спин, локтей и ног, добывая нам кофе. Лишь сделав несколько глотков и убедившись в том, что она умиротворилась, Малфой решился на вопрос.
– Сью… То есть, Сьюзен… Катилина… Вы ведь не обижаетесь на ваших верных поклонников? Ведь правда, Сью? Ты не представляешь, в какой мы с Поттером жопе.
Она недобро прищурилась.
– Я всего лишь выполняю свою работу. Это не значит, что я мечтала с вами встретиться.
– Да, но идея с шоссе… это ведь твоя идея? – на мне всё ещё были эти дурацкие джинсы, а на Малфое – автозагар, и на нас то и дело оглядывались проходящие.
– Это то, что вас объединяет, – со вздохом признала Сью, – ваш совместный побег. Вы бы знали, как об этом судачили, когда я вернулась. Светская хроника до сих пор не может успокоиться. Вы же были смертельными врагами.
– Ну… он спас мне жизнь. Я просто не имею права задушить его подушкой.
– Спасибо, Малфой. Я всегда знал, что ты меня ценишь.
– Да, и тем не менее, это очень романтично, – Сью поморщилась; слово «романтично» далось ей с трудом. – Каждому из вас ещё предстоит интервью. Малфой, сразу предупреждаю, тебе будут задавать особо непристойные вопросы.
– Да без проблем.
– Вот эксгибиционистическая скотина.
– Зашоренный ботан.
– Самовлюбленный…
– Разговорчики в строю, – неожиданно громко рявкнула Сью, и тут случилось что-то невозможное – грациозно подтянув сползающие шорты, в буйной суете перерыва, посреди всей этой гудящей редакции, на замусоренной окурками лестнице Малфой рухнул перед ней на колени.
– Ты простишь нас? За аэропорт, простишь? Я знаю, мы тогда могли бы забить на все это и рвануть в Лхасу, в Мекку, в Тимбукту… но… если бы это действительно случилось, мы бы уже не были теми, кто мы сейчас, правда? Сью?
Как и все наши сцены со Сью, со стороны это выглядело почти карикатурно – вымахавший выше всех Малфой на коленях перед крошечной Сью, сердито колотящей его по макушке.
– Ох, ну давайте ещё потратим пару часов на эту ерунду, – зашипела она. – Я дам вам свой мобильный – если не знаете этого слова, посмотрите в словаре – и вот тогда будете мне по телефону распускать слюни. Господи, ну конечно простила. Иначе ваши гнилые кости уже давно бы обгладывали соплохвосты. Блин. Как же вы мне надоели…
* * *
Утром я встал с постели со словами: «Я убью тебя».
С разворота «Еженедельного Пророка» на меня смотрели наши загорелые лица – очень мило, казалось бы, просто два парня посреди дороги, всё очень невинно…
И тем не менее.
– Я УБЬЮ ТЕБЯ!
– Ай! Боюсь! – Малфой вылетел из спальни и тут же наткнулся на каменный взгляд Снейпа.
– Я надеюсь, вы закончили обсуждать свою бессмертную красоту и соизволите спуститься к завтраку.
– Нет, вы не понимаете… – я попробовал обойти Снейпа, чтобы добраться до Малфоя, но железной лапой был отброшен в сторону.
– Бе-бе-бе, – тот состроил мне мерзкую рожу за снейповской спиной.
– Ах, ты…
– Поттер, я предупреждаю…
– Вы не понимаете…
– Я понимаю. То, что вы незнамо по какому праву засветились в «выпуске лучших», абсолютно не значит…
– Дело не в этом! Он… бессовестный… мерзкий… пидо…
– Хорошенько подумайте, прежде чем закончить это слово, Поттер. Вы не знали? Очень невнимательно с вашей стороны. Мне казалось, нетрадиционная ориентация мистера Малфоя – общеизвестный факт, по крайней мере, в школе. Ибо он, – грозный взгляд в сторону Драко, – в юные свои годы решил разыграть перед родителями бунтаря и с гордостью сообщил об этом всем, открыто. А вам, безусловно, следовало бы быть более осторожным. Но это же мистер Поттер, какая тут осторожность. Идите, ешьте свой омлет.
Я заглянул в залитую солнцем кухню. Казалось, надо мной смеются даже начищенные кастрюли. Малфой, ухмыляясь, жрал свою ветчину.
– Да ладно тебе, Поттер. Я же не написал, что мы с тобой спим.
– Но все знают, что мы живем вместе! И ты… гей! И мы с тобой сфотографировались вместе, Малфой!
– Я могу сказать, что ты не в моем вкусе, крошка.
Резко развернувшись, я собрался выйти из кухни, но впечатался прямо в твердокаменного Снейпа.
– Вы знали это, – прошипел я, – и ничего мне не сказали. Конечно же, гораздо веселее потом рассуждать о моей неосторожности.
Его глаза недобро сверкнули.
– Я был против вашей съемки вообще. Вам не нужна была огласка. Но как же – вы стремитесь к известности…
– Знаете что? Я ВАС НЕНАВИЖУ. Отойдите. Хватит с меня вас обоих.
Снейп не шелохнулся. Я несколько раз попытался вырваться из кухни под ехидные комментарии Малфоя, но куда там, с такой защитой ему бы в регби играть. От отчаянья я швырнул в него вилкой.
Когда Снейп заговорил, его голос был преисполнен холодной ярости.
– Ваши переживания – это ваши проблемы. Конечно, я не так глуп, как вы, и мог предугадать вашу истерику. Клянусь, я сумею вас успокоить освежающим чтением Шопенгауэра вслух и несколькими пробежками по парку. Tо же касается и мистера Малфоя. Тем не менее, Поттер, я смогу вам помочь, разумеется, если вы сами этого захотите.
– Идите к черту, – ответил я.
– Рискуешь, Поттер, – сказал Малфой.
– Так помогать или нет? Или вы согласны «встречаться» с Малфоем?
– Это лучше, чем жить с вами!
Когда Снейп встал, его лицо было мрачнее тучи.
– Очень хорошо, – проговорил он.
И мы с Малфоем остались одни.
– Педерастическая скотина.
– Ладно тебе, я же правда не писал про нас ничего такого, – обиделся тот. – А представляешь, что я мог бы им рассказать? Про мотель, например? Про ту ночь? Про все остальное? Поттер, слышишь? Он что-то громит в своей комнате.
Я помотал головой в ответ на последнюю фразу. В кабинете действительно что-то загремело, и послышался глухой удар, как будто стукнули кулаком обо что-то твердое.
– Тиран сраный.
– Иногда мне кажется, ты действуешь на него как-то не так.
– Я это знаю, но зачем тогда брать меня под свою опеку любыми возможными способами? Почему бы просто не оставить меня в покое?
– Сью прислала нам пять номеров «Пророка». Я вижу только один, у тебя в руках, а в камине валяются какие-то обрывки…
– О, Мерлин. Да по нему Мунго плачет.
Малфой встал и забодяжил нам обоим кофе. После отрезвляющей утренней истерики это было вполне неплохо.
– Куда кофе на пустой желудок? – рявкнул он. – Ща тут сдохнешь от язвы, а все обвинят меня, что я плохо готовлю.
– Спасибо за заботу, муженек… или женушка? Вот он, – я показал на комнату Снейпа, – кажется, не имеет ничего против моей смерти.
– Не без его участия. Думаю, он мечтает о долгих изысканных пытках.
– Шопенгауэром.
– И Ницше.
– И бальными танцами.
– И… а, ладно.
Допив кофе, мы пошли гулять, и курить, и вообще. Светило солнце, после двух дождливых недель июльская погода налаживалась. Я шел и размышлял, что о нас думают прохожие. Два гея, думал я. Два гея.
– Ну, рассказывай тогда уже, каково это. Только молчи, если это было с Крэббом или Гойлом.
– О боже, – Малфой помотал головой. – Крэбб, вечная ему память. Нет, у меня были другие… интересы.
– Много? – деловито поинтересовался я.
– О, да, – многозначительно протянул Малфой. – Поттер, я тебя умоляю.
Вернувшись, я затолкал Малфоя в комнату, а сам постучался в кабинет. Снейп был зол. Конечно.
– Я согласен, – быстро произнес я, глядя куда-то в угол комнаты.
– Чего?
– Я согласен на вашу помощь.
– Да неужели, – черные глаза сузились. – А с чего вы взяли, что теперь я так и побегу вам помогать?
– Не хотите, не надо! – не выдержав, крикнул я и развернулся. – Унижаться перед вами я не соби…
– Да стойте вы. Заходите.
В кабинете Снейпа было привычно много бумаг, свитки валялись на полу, книги стопками сложены по углам. Лупа и зеркала пускали по стенам солнечных зайчиков. Изо всех сил стараясь сделать независимое лицо, я опустился в кресло.
Снейп возвышался надо мной коршуном. Порывшись на столе, он нашел блокнот и перо.
– Как долго вы встречаетесь с мисс Уизли? – спросил он, чиркая что-то в блокноте.
– Два года. А что?
– Очень хорошо. Как давно вы видели её в последний раз?
– Гм… ещё до поездки. А зачем…
– До поездки? Она не волнуется из-за того, что прошло много времени, а от вас ни слуху ни духу?
– Она уехала на пару недель в Румынию, к брату… но…
– Каким было ваше последнее свидание? Что вы сказали ей напоследок?
– Что… ну, что обычно говорят девушкам… что я, это… буду скучать… Только я совсем не понимаю…
– Зато я понимаю, – резко сказал Снейп. – Вы с ней уже два года, и ещё не признавались ей в любви?
– Нет, но она…
– Нет, Поттер, – он опустил блокнот и сердито уставился на меня, – нет, Поттер, она не понимает. Одно хорошо, что вы уже два года вместе… Отлично, меньше работы…
– ДА КАКОЙ РАБОТЫ?
– Прекратите ОРАТЬ. С этих пор, если вы беретесь меня слушать, то слушайте и не перечьте мне ни в чем. Завтра же вы через камин свяжетесь с ней, адрес спросите у миссис Уизли. Увидите, скажете, как вы по ней скучаете, – он поморщился, – подарите ей цветы. Да, через камин. Цветы вам Драко купит, у вас нежные отношения… Да успокойтесь, пойдет и купит! Вы всё равно притащите какой-нибудь веник. И никаких слов ни о чем больше, ЯСНО ВАМ? Можете сказать, что у вас летняя отработка с Малфоем под моим присмотром. И ещё…
– Что ещё?
– Хорошо, что в Румынии нет «Пророка».
* * *
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 69 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |