- А какие есть варианты? – поинтересовалась Кулемина, снова подняв на меня свой нерешительный взгляд.
- Самые разные… От увольнения и судебного иска до… не совсем законных, - признался я, ожидая реакции от своей возлюбленной. Ленка распахнула глаза и приоткрыла ротик от удивления и некоторого испуга. – Вот поэтому я и не хочу, чтобы все это касалось тебя, - покрепче обнял я ее, водя руками по девичьей спине, спрятанной под тканью футболки. – Была бы моя воля, я отгородил бы тебя ото всех проблем…
- Хочешь сделать меня тепличным растением? – с небольшой насмешкой в голосе спросила блондинка, и у меня немного отлегло от сердца: если начала шутить, значит ситуация уже стала получше.
- Нет. Просто хочу, чтобы тебя ничто не тревожило, чтобы…
- Теперь я понимаю… Спасибо тебе, - сама прижалась ко мне Ленка, вызывая у меня новую волну нежности, поддавшись которой я начал коротко и быстро целовать ее в макушку, наслаждаясь запахом белокурых волос. – Только все равно… Мне важно все, что заботит тебя. Не отстраняй меня от своих переживаний, пожалуйста, Вить… Мне от этого плохо, - негромко проговорила Лена, на что я лишь крепче обнял ее, чувствуя, как от ее слов становится теплее. Все же знать, что любимая женщина готова разделить с тобой любые беды и заботы, - бесценно. Все волшебство момента разрушил звонок в видеодомофон, но я не спешил прерываться. – Вить, звонят, - хихикнула девушка, выбираясь из моих объятий. – Там Франсуа, наверное, приехал. Иди открой.
- Иду, - тяжело вздохнул я, всем своим видом показывая улыбающейся возлюбленной, что с удовольствием отправил бы помощника сейчас куда подальше и провел бы время с ней, если бы не важность того, с чем этот человек ко мне пожаловал.
- Я буду в библиотеке, - предупредила меня Лена, тоже выходя из своеобразного тренажерного зала, где и стоял стол для пинг-понга.
- Что сейчас читаешь? – спросил я вслед уходящей бывшей ученице.
- Толстого. «Война и мир», - обернувшись, ответила Кулемина. Я чуть о ковер не спотыкнулся от того шока, в который вогнал меня ее ответ. Видимо, блондинка мою реакцию заметила, потому что довольно быстро добавила: - не падай, все равно этот роман у меня как-то не идет. Но я стараюсь! – снова улыбнулась она, прежде чем скрыться из поля моего зрения.
Я же, усмехнувшись самому себе, пошел открывать дверь. Невольно вспомнился тот момент, когда мы с Леной шли в школу, я тащил роман ее деда, а спортсменка моя лучшая удивлялась тому, что я знаю про сожженный второй том «Мертвых душ». Боже, как же давно это было. Уже кажется, будто в другой жизни вовсе… Тряхнув головой и очистив ее от всех ненужных мыслей, я уверенно нажал кнопку на видеодомофоне, позволяя знакомому и ожидаемому гостю пройти на территорию особняка.
- Вить, а ты знал, что в общественных библиотеках средневековой Европы книги приковывались к полкам цепями? – спросила лежащая рядом блондинка с очередным чтивом в руках.
- М-м, - отрицательно промычал я, покачав головой из стороны в сторону и на время прекратив стучать пальцем по дисплею своего смартфона.
- Такие цепи были достаточно длинны для того, чтобы снять книгу с полки и прочитать, но не давали вынести книгу за пределы библиотеки. Эта практика была распространена вплоть до 18 века, что было обусловлено большой ценностью каждого экземпляра книги, - пояснила Лена и снова выжидающе посмотрела на меня.
- Надо было такую систему ввести в нашей школьной библиотеке – глядишь, Уткина бы там в цепях запуталась и не бегала бы по всему зданию, - усмехнулся я, вспомнив надоедливую библиотекаршу.
- А вот еще, послушай: внучка писателя Валентина Катаева рассказывала, как ее подружке в школе задали написать сочинение о том, что именно Катаев вложил в образ Вани из повести «Сын полка», - самозабвенно вещала бывшая ученица, а я, повернув голову, внимательно слушал ее, всматриваясь в красивый профиль, выглядящий довольно строго на фоне горевшей прикроватной лампы. – Подружка пришла к Катаевым в гости и спросила об этом самого писателя, взяв его слова за основу своей работы. В итоге за сочинение она получила тройку с минусом с комментарием, что Катаев думал совсем о другом, - хихикнула девушка, устремив на меня взгляд зеленых глаз.
- Да уж, учителя порой сами всего не понимают, а все лезут учить, - заметил я, улыбнувшись поведанной мне истории. – Откуда ты все это берешь-то? – поинтересовался я. Улыбнувшись, Кулемина продемонстрировала мне обложку тоненькой брошюрки с интригующим названием «100 интересных фактов о литературе». – Откопала же ты где-то эту мелочь! – удивился я тому, что среди сотни, а то и больше томов различной литературы Ленка смогла отыскать эту маленькую книжонку.
- Уметь надо, - с видимым довольством собой ответила моя возлюбленная и, отложив печатное издание на прикроватную тумбочку, зевнула. – Времени уже как много…
- Угу, - согласился с ней я, продолжив забивать в календарь смартфона грядущие мероприятия. – Ты выключай свет и ложись, я тоже уже почти закончил. Тут осталось самую малость, - слегка соврал я, зная, что нужно ввести еще как минимум пять напоминаний.
- Хорошо, - кивнула блондинка и, щелкнув лампой, стоящей на ее тумбочке, улеглась на кровать. Я же снова застучал по сенсорному экрану, набирая слова, привязывая их к конкретным датам и часам. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Лена перевернулась на спину, а потом на удивление одним резким движением выхватила из моих рук средство связи. – Ну хватит, Вить, ложись уже. Мне без тебя как-то… некомфортно.
- Какая ты нетерпеливая, - с усмешкой ответил я, чмокнув хмурую блондинку в лоб. – Ладно-ладно, ложусь, только телефон отдай – мне будильник надо поставить.
- Держи, - вернула мой смартфон обратно бывшая ученица. Не желая обмануть ее доверие, я действительно лишь завел будильник и, положив чудо техники на тумбочку, выключил стоящий там небольшой торшер.
- Ну вот. Так лучше? - улегшись и приобняв Кулемину, спросил я.
- Угу. Знаешь, Вить, мне так хорошо, когда ты рядом, - потершись носом о мою грудь, тихо проговорила девушка. – Мне никогда не было так хорошо, ни с кем…
- Рад это слышать, - улыбнувшись, ответил ей я, запустив свои пальцы в белокурые волосы. – Мне тоже безумно хорошо с тобой, и никто кроме тебя не нужен, Ленок.
- Никто-никто? – недоверчиво переспросила блондинка, заелозив в моих объятиях. – Даже очень красивые и умные?
- Ты у меня сама очень красивая и умная, - возразил я ей. – Но если найдется в мире еще хоть одна подобная тебе, то она мне тоже не будет нужна, ибо у меня есть ты. Ты для меня все, Лена, и я хочу, чтобы ты понимала это и верила мне.
- Я стараюсь верить, правда, - уткнувшись мне в шею, перешла практически на шепот моя возлюбленная. – Но после такого жизненного опыта это сложно, Вить.
- Понимаю.
- Нет, я вижу, как ты стараешься ради меня, вижу, что ты пытаешься сделать меня счастливой, просто… - замолчала Кулемина, по-видимому, подбирая слова. – Это как проснуться после страшного сна. Еще какое-то время ты сидишь ошарашенный на своей кровати и не можешь поверить в то, что опасности больше нет. Хотя порой мне кажется, что ты и все, что сейчас… что все это как раз таки сон, а потом я проснусь и все вернется: и кокс, и страх, и… - замолчала она, не договорив фразу, хотя я и так понял, что Лена имела в виду мразь, с которой ей пришлось прожить последние перед нашей с ней встречей два года.
- Знаю, малыш, знаю, - ответил я, прижимая девушку ближе к себе. – Я стараюсь не требовать от тебя многого, но иногда, наверное, все-таки перегибаю палку.
- Нет. Ты… Ты очень хороший, Вить. Я просто… Черт, - неожиданно ругнулась Лена, - ненавижу такие ситуации, когда не можешь выразить словами то, о чем думаешь!
- Ну, ты вырази уж как-нибудь, а то мне интересно, - усмехнувшись, сказал я, совершенно не ожидая того, что за этим последует.
Блондинка прищурилась, будто решая, стоит ли делать то, что подсказывают ей ее чувства, а затем неожиданно коснулась моих губ своими. Я был совершенно не против поцелуя и с готовностью сам приподнял голову, дабы хоть такую невинную ласку сделать более крепкой. Совсем уж сюрпризом стало для меня ощущение ее язычка на моей нижней губе. Стоит ли говорить о том, как сильно меня это удивило? Да, после переезда ко мне у нас с Леной уже были подобные поцелуи, но каждый из них являлся подтверждением того, что моя возлюбленная в эти моменты находилась не в себе. Сейчас же ситуация была совершенно иной – бывшая спортсменка не пыталась ничего выпросить у меня этой лаской, не стремилась отдаться мне из тех размышлений, что я, как и этот сукин сын Вадим, буду насильно брать ее, если она добровольно не ляжет со мной в постель. В это мгновение все было иначе…
Я осторожно коснулся ее языка своим, пытаясь прощупать почву, и, получив ответную реакцию, понял, что можно действовать дальше. Не прерывая поцелуя, я подтянул практически невесомую Кулемину на себя и, помедлив еще буквально секунду, будто давая ей шанс к отступлению, осторожно вторгся в ее ротик. Без напора, робко, словно целовал ее впервые, словно сам целовался в первый раз… Не встретив сопротивления, я чуть было не застонал от удовольствия. Сколько раз я мечтал о том моменте, когда я снова смогу так поцеловать свою Ленку!
Пальчики бывшей ученицы запутались в моих волосах, мои же руки, соскользнув с девичьей спинки, легли на ее бедра. Я почувствовал, как напряглось ее тело, но спустя несколько секунд, поняв, что дальше никаких действий я предпринимать не собираюсь, Лена все же расслабилась и снова вся отдалась поцелую, который, кстати говоря, набирал обороты. Из нежного и в некотором смысле опасливого он постепенно превращался в чувственный, страстный. Языки наши все чаще встречались, губы дарили ни с чем не сравнимое удовольствие.
Однако было в этом также и одно большое «но», как, образно говоря, в каждой бочке меда встречается ложка дегтя, которая все портит… Мое тело на подобную близость, на подобные ласки реагировало весьма и весьма соответственно. В любом другом случае это было бы уместно, но никак не сейчас. Поняв, что ситуация выходит из-под контроля, я все-таки нашел в себе силы отстранить девушку на безопасное расстояние и нежно улыбнуться ей.
- Это именно то, что ты хотела сказать?
- Примерно, - тоже улыбнулась Ленка, хотя по ее взгляду и было видно, что она немного обескуражена окончанием нашей самой интимной близости за последнее время. – Я очень люблю тебя, Вить. Я хочу, чтобы ты это знал.
- Я знаю, котенок, - еще сильнее приподняв уголки рта, ответил я, а затем коснулся губами носика своей возлюбленной. – И для меня очень важно то, что произошло сейчас. Я рад, что отношения между нами налаживаются… во всех смыслах, - на всякий случай добавил я, чтобы Кулемина не поняла меня превратно.
- Я стараюсь, - тоже улыбнулась моя девочка.
- Думаю, это самое лучшее пожелание спокойной ночи в моей жизни, - задумчиво пробормотал я. – Ты ложись, а я сейчас водички глотну и вернусь, ладно?
- О’кей, - согласилась блондинка, устраиваясь на своей половине кровати.
Выйдя из комнаты, я в буквальном смысле заскочил в кабинет, схватил первый попавшийся ключ от одной из многочисленных гостевых и направился к цели. Ею являлась не сама комната, а ванная, находящаяся в каждом подобном помещении. Закрывшись и на всякий случай проверив дверь, я включил воду и приспустил пижамные штаны, обхватив рукой ту часть своего тела, которая так остро отреагировала на наш с Леной поцелуй. Интересно, как долго еще моя правая рука будет спасать меня в подобных ситуациях… Все-таки любовь это страшная сила. Не будь моя девочка мне так дорога, я бы мог хоть каждый день изменять ей с разными женщинами, да еще и устраивать это все так, что у нее и подозрений бы не возникло. Поверьте, с деньгами и связями это совсем не сложно. Но у меня никогда не возникало желания изменить Лене, а от приходящих в голову подобных мыслей и вовсе становилось противно, будто мне предлагали изваляться в луже.
Когда я, в очередной раз удовлетворенный и ублаженный сам собою, вернулся в постель, моя возлюбленная уже спала, свернувшись в комок. Улыбнувшись, я осторожно лег на свою половину кровати и не стал предпринимать никаких действий, ибо не хотел будить свою бывшую ученицу. Хорошо, что она заснула, а то у нее явно возникли бы вопросы по поводу того, что я надолго отлучился, ведь схваченный впопыхах ключ по закону подлости оказался от самой дальней гостевой комнаты.
- М-м-м… я сейчас умру от кайфа! – лениво промолвила Лена, сидя в кресле, вытянув ноги и прикрыв глаза. Я от подобных слов так и замер с ее стопой в руках, которую до этого нежно массировал. – Вить, ты чего остановился? – приоткрыв один глаз, недоуменно и с некоторой примесью досады посмотрела на меня бывшая ученица.
- Умирать тут не надо, - ответил ей я, снова сжимая и разжимая пальцы на светлой коже своей возлюбленной.
- Я же не виновата, что так приятно, - улыбнулась она, вновь закрыв глаза и погрузившись в ощущения. – Мы сегодня столько ходили! Неудивительно, что мои ноги гудят так, словно через них электричество подают. А ты заставляешь меня испытывать такое наслаждение…
- Рад стараться, - отозвался я, перемещая свои руки на щиколотку девушки. – Тебе понравилась наша сегодняшняя прогулка?
- Угу, - улыбнувшись, кивнула головой Кулемина, но глаза так и не открыла. - Правда все равно тяжеловато было. Хорошо, что мы передышки делали.
- Согласен, с расстоянием мы немного перегнули, - поджал я губы, в уме ругая себя на все лады. В следующий раз надо будет все рассчитать поточнее. – Ну, зато воздухом свежим подышали – это уже неплохо. А то ты со своими книжками скоро…
- Книжки мои не трожь! – мгновенно полосонув меня сердитым взглядом, покачала указательным пальчиком блондинка. – Последнюю радость у ребенка отнять хочешь!
- Это кто здесь ребенок?! – воскликнул я, давая Лене понять, насколько меня насмешили ее слова. Да уж… как все изменилось – девять лет назад слово «ребенок» у Кулеминой вызывало совершенно другие эмоции, а я… а я ведь и в самом деле считал ее совсем малышкой и боялся опорочить это юное создание своими «взрослыми» чувствами. - Вот уж дитё малое, ничего не скажешь! – произнес я, отгоняя воспоминания до более подходящего времени.
- Дитё не дитё, а обижать нельзя! – заявила девушка, показав мне язык. Н-да, похоже, сегодня Ленка как никогда в игривом настроении, вот только стоит ли говорить, что этот жест воспринялся мною совсем неправильно, а точнее пробудил во мне не те эмоции, что должен был? – Вить, о чем задумался? – вернул меня с небес на землю голос моей возлюбленной.
- Да так, ни о чем, - быстрей, чем следовало бы, ответил я, начиная разминать пальцами упругие икры бывшей спортсменки. – Надо нам почаще совершать такие вылазки. Все-таки это полезно и нужно, - произнес я, пытаясь угомонить бушующие внутри чувства. – А еще лучше будет как-нибудь выкроить целый день и отправиться на природу.
- Ага, - мечтательно пробормотала девушка. – Солнце, покрывало или пледик мягкий, пикник…
- Точно-точно, - согласился с ней я, аккуратно сжимая такие манящие коленки своей возлюбленной. – Оставим нахрен дома телефоны, и никто нас не потревожит. Только ты и я целый день. Круто же?
- Еще как! – усмехнулась Кулемина, снова приподняв веки и посмотрев на меня томным взглядом. Честно говоря, сейчас мне больше всего на свете хотелось впиться в губы этой блондинки, терзать их до изнеможения, а потом перейти к большему… Если бы только это было возможно, я ни секунды бы не промедлил. – Вить, ну поцелуй меня! – к моему огромному удивлению, словно прочитав мои мысли, попросила бывшая ученица, глядя на меня с некоторой требовательностью. – Я тебе тут сигналы эти… как их там… - нахмурилась блондинка, но уже в следующую секунду ее лицо просветлело от догадки, - невербальные, во! Посылаю тебе невербальные сигналы, а ты никак не реагируешь!
Да она меня нарочно провоцировала, паразитка маленькая! Вот хитрюга! Большего моему самообладанию и не нужно было – оно рухнуло как карточный домик от ветра. Я приподнялся и почти сразу же коснулся соблазнительного ротика своей возлюбленной. Она, кажется, только этого и ждала, ответив мне с такой пылкостью, что мой маленький дружок в штанах дернулся от переизбытка эмоций.
Именно этот знойный поцелуй лишил меня разума… Хотя всегда проще винить во всем что-то или кого-то, только не себя. Лена так страстно играла с моим языком и губами, что сейчас ведущая роль скорее была за ней, нежели за мной. Я настолько был поглощен этой неожиданной и чувственной лаской, что в буквальном смысле не помню ни как подхватил бывшую спортсменку на руки, ни как донес ее до дивана, ни как оказался на ней… Наши языки жадно исследовали друг друга, я елозил руками по телу любимой девушки, а она обхватила ладошками мое лицо, будто опасаясь того, что я в любой момент могу отстраниться.
Когда моя кисть оказалась под футболкой блондинки, она не запротестовала, и я, сочтя это хорошим знаком, накрыл пальцами небольшое полушарие. Кулемина шумно вздохнула, но все так же продолжала ласкать мои губы. Осмелев, я приподнял легкую ткань и, прервав поцелуй, стал поигрывать языком с темным соском бывшей ученицы, выделявшимся коричневатым пятном на бледной коже. Стон наслаждения ублажил мой слух… Как давно моя девочка не издавала таких звуков, и как же приятно было знать, что происходящее не пугает ее, не заставляет сжиматься от страшных воспоминаний. Конечно, она периодически напрягалась всем телом от моих ласк, видимо, все еще помня, как обходился с нею этот ублюдок, но Лена, надо отдать ей должное, держалась просто отлично. А я, позабыв обо всем, потеряв разум, целовал каждый миллиметр нежной кожи и щекотал ее движениями языка.
Через какое-то время вся наша одежда была беспорядочно разбросана вокруг нас, а сами же мы продолжали целоваться, теперь уже соприкасаясь обнаженными телами. Ленка водила руками по моему телу, а я пытался хоть как-то контролировать свое возбуждение, что делать с каждой секундой становилось все труднее и труднее. Я желал эту девушку так сильно, как никого и никогда в своей жизни, и ничего не мог с этим поделать. Мне все труднее становилось думать не о своем удовлетворении, а о желании и готовности к близости своей возлюбленной. Поэтому, поняв, что вскоре я совсем сойду с ума от кипящей между нами с Кулеминой страсти, я хрипло прошептал ей на ухо:
- Лен, ты…
- Я люблю тебя, Вить, - перебила меня блондинка, положив свои горячие ладошки на мои плечи. – И мне очень стыдно за то, что, живя с девушкой, ты вынужден… находить возможность самостоятельно удовлетворять свои физиологические потребности, - подобрала наиболее мягкую формулировку слова «онанизм» Лена. Я в удивлении распахнул глаза, а потом чуть было не стукнул себя по лбу. Ну и что, что я старался делать это незаметно для своей возлюбленной – дураку понятно, что без манипуляций рукой у меня уже давным-давно случился бы спермотоксикоз. – Я несколько раз замечала, каким… м-м-м… взвинченным ты уходил и каким спокойным возвращался.
- Ленок, если ты делаешь это лишь для того, чтобы ублажить меня, то…
- Нет, не только, - снова не дала мне договорить бывшая спортсменка. – Я хочу этого… не меньше, чем ты, хочу… Но я не уверена, что у нас получится…
- Мы будем стараться, - улыбнулся я, пытаясь тем самым прибавить уверенности своей девочке. – Доверься мне.
Лена кивнула, и я принялся за дело. Я умело ласкал ее тело, нежил поцелуями ее лицо, губы, ключицы, грудь и живот, намеренно не опускаясь пока ниже, дабы не напугать свою возлюбленную. Чуть позже, поняв по поведению Кулеминой, что определенный этап пройден, естественно, пошел дальше и осторожно коснулся пальцами самого интимного места на теле блондинки. Она мгновенно зажалась, но спустя несколько минут настойчивых ласк мне удалось снять с нее это напряжение. Когда же все факторы говорили о том, что Лена находится на краю возбуждения, я, наконец, перешел к самому главному. Но стоило мне лишь немного погрузиться в лоно своей девочки, как она тут же поморщилась и застонала, но теперь уже отнюдь не от наслаждения.
- Тебе неприятно? – мгновенно остановился я и с беспокойством вгляделся в лицо возлюбленной.
- Больно, - тихо призналась она, поворачивая голову на бок и тем самым отводя от меня взгляд, будто ей было стыдно за то, что она испытывает не те ощущения, которые должна. – Прости, Вить… не сейчас, не сегодня…
- Согласен, - невозмутимо ответил я, скрывая свое разочарование. – Слишком рано… В другой раз у нас все получится, Ленок, - попытался подбодрить я бывшую ученицу, хотя сам не особо верил в свои слова, да и, как мне показалось, несмотря на все старания, в моем тоне таки промелькнули нотки досады. – Но я тебя так просто не оставлю, ты не думай, - стремясь не усугубить ситуацию, выдавил я из себя хитроватую улыбку и под виновато-грустный взгляд девушки, в котором после моих последних слов стали заметны искорки удивления, опустился ниже.
Я чувствовал тело Лены слишком хорошо, чтобы не воспользоваться этим и не порадовать свою девочку тем наслаждением, вкус которого она уже, наверное, начала забывать, если и вообще знала, ведь все, что было в ее жизни прежде, вряд ли можно назвать любовью. Когда мой язык коснулся ее разгоряченной плоти, когда начал поигрывать с ее влажным лоном, блондинка в буквальном смысле выгнулась и снова издала звук, свидетельствующий о том, что ей хорошо. Много времени не потребовалось, чтобы Кулемина, закатив глаза и громко застонав в очередной раз, вознеслась на пик блаженства. Я же, посчитав свою миссию выполненной, осторожно перекатился и лег рядом с ней, приобняв все еще сотрясаемую волнами удовольствия возлюбленную и стараясь не обращать внимания на собственное возбуждение, так и не нашедшее выхода. Вопреки тому, что все произошло не слишком удачно, тот факт, что Лена смогла получить удовольствие от ласк, меня безмерно обрадовал. Если Ленка испытала оргазм, то это уже много, это значит, что она может наслаждаться интимными отношениями, пусть пока и не в полной мере, но все же…
- Мне уже давно не было так хорошо, - прижавшись щекой к моему плечу, призналась Лена, немного придя в себя. – Даже не уверена, что вообще когда-нибудь было что-то сравнимое…
- Я рад, что смог сделать тебе приятно, - улыбнулся я, польщенный ее искренностью. – И не заморачивайся насчет меня, Лен. Все у нас с тобой наладится, просто немного попозже, а до этого времени, поверь, ничего со мной не случится, - потерся я носом о макушку своей бывшей ученицы и ласково погладил девушку по пояснице.
Кулемина неожиданно выбралась из моих объятий и села на диване. Я уже было подумал, что чем-то обидел ее, как вдруг девичья рука обхватила сосредоточение моего возбуждения, заставив меня с шумом вздохнуть.
- Можно? – спросила Лена, давая мне понять, что именно она задумала.
- Только если ты сама этого хочешь, - осторожно произнес я, не зная, как сейчас лучше поступить и что сказать. – Если это банальный ответный жест, то лучше не надо.
Видимо, банальным ответным жестом это не являлось, потому что девушка спустилась вниз, села на колени перед диваном и медленно, словно впервые, погрузила головку моего дружка в свой ротик. Этот минет настолько отличался от тех других, которые мне делала она же, что будь у меня завязаны глаза, я бы ни за что не догадался, что сейчас меня ласкает все та же Ленка. Ну, разве только по едва уловимому, лишь ей присущему запаху да нежности, которая оставалась неизменной что в этих робких касаниях, что в той откровенной похоти, которую моя бывшая ученица демонстрировала мне несколькими месяцами ранее. Она ни разу не взяла его в рот полностью, не делала своим игривым язычком те штуки, которые просто лишали меня рассудка. Скромно и зажато – вот, как бы я охарактеризовал ее нынешние действия. Если бы не вероятность ее обидеть, я бы попросил бывшую спортсменку остановиться и куда более эффективно закончил бы начатое сам, но сейчас мне было предельно важно получить оргазм от ее ласк. Вернее, это было важно, естественно, не для меня, а скорее для самой Лены. Да и… все же я лгу: та нежность, которую дарила мне моя девочка, трепет, любовь… Все же это невозможно заменить чем-либо другим. Пусть так, но от нерешительных касаний губ и рук Ленки я получал удовольствие, несоизмеримое ни с какими «заменителями».
Впрочем, многого мне не потребовалось – слишком сильно меня возбудило все то, что происходило ранее… Улучив момент, я потянул девушку на себя, быстро перекатился, оказываясь сверху нее и стоя на коленях, расставленных по бокам от ее тела, сделав пару возвратно-поступательных движений рукой, наконец почувствовал разрядку, причем такую, о какой и мечтать не мог все эти дни. Растянувшись рядом с возлюбленной, я блаженно улыбнулся и снова обнял ее, теперь к тому же наградив поцелуем.
- Спасибо тебе. Я уже и забыл, что это бывает настолько ярко…
- Тебе спасибо, - тоже улыбнулась Лена. В глазах ее легко можно было увидеть смущение под большим слоем нежности, с которой она на меня смотрела. – Я обязательно поговорю о том, что сегодня случилось… вернее, наоборот, о том, чего сегодня не случилось, с психиатром, - отвела взгляд блондинка, а голос ее стал тихим и хриплым, что вмиг выдало состояние и эмоции Ленки, - возможно, он поможет разобраться в том, что происходит.
- Ленуль, может надо просто немного подождать? – предположил я, лишь примерно представляя себе, как тяжело будет моей девочке вести разговор о таком с посторонним мужиком.
- Посмотрим, - расплывчато ответила моя возлюбленная и сильнее прижалась ко мне.
Целых две недели Ленка ходила на занятия в клинику и ничего мне не рассказывала. Верней, она упоминала то, как проходил тот или иной прием, говорила о темах, которые поднимались на групповой психотерапии, но ни словом не обмолвилась о том, разговаривала ли она со своим психиатром о возникшей проблеме в наших отношениях. Спрашивать сам я как-то побоялся, ведь напоминания о подобном вполне могли сделать больно моей девочке, а этого я не хотел категорически. К тому же, если она все-таки решила повременить с таким откровенным разговором или вообще передумала начинать его, моя бывшая ученица могла подумать, что я оказываю на нее давление. Приходилось лишь догадываться и строить предположения, продолжая оставаться в неведении.
Впрочем, в наших интимных отношениях были заметны значительные изменения. Несмотря на то, что попыток близости как таковой ни я, ни Лена больше не предпринимали, поцелуи, поглаживания и весьма откровенные ласки прочно вошли в нашу жизнь и, похоже, стали уже просто необходимы не только мне, но и самой Кулеминой. Каждый вечер, ложась в постель, мы с моей бывшей ученицей открывали друг друга с неизведанной ранее стороны. Долгие, порой жадные, а порой нежные, словно касания лепестков цветов, поцелуи, теплое дыхание на коже, сплетение пальцев рук… Я гладил Ленку по спине и бедрам, дотрагивался до ее животика, осторожно, пытаясь не испортить все нетерпением, прикасался к груди, а затем, когда чувствовал, что девушка готова, ласкал ее между ножек. Лена отвечала несмело, и мне порой казалось, что возле меня находится та же семнадцатилетняя девчонка, которой я оставил ее в Москве. Вот только слишком быстро это чувство сменялось пониманием того, что зажатость зеленоглазой блондинки, ее нерешительность и страх связаны вовсе не с юным возрастом, а с жестокостью, через которую Ленке пришлось пройти по вине двух подонков, одним из которых, к сожалению, был я сам.
Замечая, как Ленка порой вздрагивает от моих прикосновений, как прежде, чем осознает, что я не собираюсь причинять ей боли и уж тем более брать ее силой, зажимается, я ругал себя за тот явно преждевременный порыв, когда я, не совладав со своими эмоциями, позволил себе гораздо больше, чем следовало бы. Все же бывшая спортсменка не была готова к близости в привычном понимании этого. Оральные ласки, касания рук и губ, фингеринг – да, но с глубокими проникновениями торопиться не стоило. Конечно, я мог попросить ее, даже просто намекнуть, что мне недостаточно того, что я получаю сейчас, и Лена согласилась бы на большее, но в итоге этим я лишь подтвердил бы свою схожесть с Вадимом, с разницей лишь в том, как мы преподносим свои требования. Этого я хотел меньше всего, а потому опасался совершить ошибку.
Моя девочка сейчас напоминала тонкий, едва лишь схватившийся лед – стоило лишь сделать одно неверное движение, как только начавшие затягиваться душевные раны, только вновь появляющееся доверие к людям, только заискрившийся в изумрудных глазах огонек надежды – все это могло сломаться, и, возможно, сломаться окончательно. А Лена, в самом деле, доверяла мне. Несколько раз я готовил нам с моей бывшей ученицей ванную, добавляя в воду немного ароматических масел. Зная, что Лене не рекомендовано купание в горячей ванне, я делал воду теплой, так, чтобы можно было расслабиться и насладиться приятным запахом, наполняющим пространство небольшой комнаты. Приводил свою девочку и сам аккуратно раздевал ее, стараясь ловить каждый взгляд, движение, вдох и выдох… Я садился так, чтобы Ленка имела возможность устроиться между моих ног, облокачиваясь спиной о мою грудь, и когда девушка немного расслаблялась, трепетно ласкал ее нежное тело. Знаю, что ей на самом деле было не так легко, как она хотела показать – порой проходило минут по десять, прежде чем Лена могла расслабиться и начать получать наслаждение от всего происходящего. Думаю, что она все-таки понимала, что скрыть свое состояние от меня у нее не выходит…
Впрочем, в один из таких вечеров я сам попросил ее не таить от меня свои мысли и страхи. Я хотел помочь своей любимой женщине справиться с нашей общей бедой, а для этого мне нужно было знать ее истинные чувства. Этот короткий разговор действительно помог. Лена стала направлять меня, прося дотронуться до нее в том или ином месте, а временами, наоборот, останавливая меня, накрывая мою ладонь своей маленькой кистью. Наверное, для нее подобные вещи были новы, ибо когда она остановила меня первый раз, ее взгляд был растерянным и напуганным, будто она ждала, что я стану злиться на нее за это. Бедная моя девочка…. Она настолько смирилась с тем, что отношения это сплошное подчинение и выполнение чьих-то прихотей, что о своих собственных желаниях даже не заикалась. Честно сказать, меня это вначале озадачило, потом поразило, а потом привело в ярость! Никому и никогда я больше не позволю унизить свою Ленку, никто и никогда больше не посмеет пользоваться ею! Помню, как я развернул Кулемину к себе лицом, прижал к груди и, касаясь щекой ее влажных, ароматных волос, исступленно гладя свое бесценное счастье по спинке, шептал ей признания в любви, время от времени прерывая их порывистыми поцелуями в щеку и висок.
Лена платила мне взаимностью. Теперь после наших поцелуев я не спешил искать уединение, дабы унять желание, вызванное ласками моей единственной любимой женщины. Несмело, неуверенно, бывшая спортсменка опускалась передо мной на колени или лежа на постели соскальзывала поцелуями вниз по моей груди и животу, пока ее ротик не находил мою возбужденную плоть. Теплый язычок касался моего мужского естества, вырывая из моей груди сдавленные, хрипловатые стоны, тонкие девичьи пальцы гладили меня, временами обхватывая сосредоточение моего желания… Говорить Лене о том, что я хочу, чтобы она взяла мой член в рот так, как она делала это раньше, я не осмеливался. Тема секса для этой девушки была слишком болезненна, и поэтому я решил, что всему свое время – пусть пока будет так, как есть. В конце концов, те ощущения, что дарила мне моя девочка, были несравнимы ни с чем на свете, а понимание того, что значат для нее подобные вещи, насколько Ленка доверяет мне, любит меня, делало их самым драгоценным подарком, какой я только мог пожелать на данный момент. Кстати, моя блондинка нашла еще один весьма действенный способ удовлетворить мои естественные потребности. Временами девушка доводила меня до умопомрачительного оргазма лишь своими нежными руками, при этом стараясь еще касаться моего тела своим и ласкать мою кожу языком. Если и существуют на свете прекрасные, сладкие пытки, то эта, пожалуй, самая немыслимая из них…
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |