Петля желания. Сандра Браун 18 страница

– У тебя великий талант. Ты восхитительно целуешься.

С этими словами он сунул руку ей в трусики, решительно раздвинул ей бедра и принялся их ласкать. Беллами инстинктивно приподняла колени и раздвинула ноги. Дент со сладостным стоном проник в нее.

О боже! Это был Дент. Тот самый Дент из ее подростковых грез и эротических фантазий уж взрослого возраста. Его движения заставляли ее сладостно постанывать.

Его мягкие волосы щекотали ей грудь, теперь уже свободную от бюстгальтера. Хрипло постанывая от возбуждения, Дент снова принялся целовать ее, ласкать губами и языком.

Он хотел ее и сам в эти мгновения принадлежал только ей одной. Только ей.

Обхватив обеими руками его голову, Беллами выгнула спину дугой, навстречу его пальцам. И как только первая волна блаженства накрыла ее, она выкрикнула его имя.

А затем… затем она как будто погрузилась в сладкое беспамятство.

Рей дождался, когда зайдет солнце, однако решил не торопиться, а дать глазам привыкнуть к темноте. Спустя пару часов его зрение уже было таким же острым, как у койота, что в эти минуты завывал в горах к западу от аэродрома.

В сумерках приземлился одномоторный самолет, который оставался на взлетно-посадочной полосе довольно долго, однако, пополнив запас горючего, снова взмыл в воздух. Вскоре после этого огни взлетно-посадочной полосы погасли. Слабый свет мерцал лишь в окнах ангара.

Рей вылез из пикапа и немного прошелся, чтобы размять ноги. Для того чтобы восстановить кровообращение во всем теле, он сделал несколько приседаний и помахал взад-вперед левой рукой. Затем нащупал ножны и, не убирая с них руки, двинулся в сторону ангара.

Земля была неровной и каменистой. То там, то здесь из нее торчали клочья травы и редкие кактусы. Опасаясь выдать свое присутствие, Рей не стал торопиться, хотя и старался по возможности двигаться быстро и тихо.

Когда до ангара осталось не более пятидесяти метров, Рей замедлил шаг и пригнулся почти к земле. Старик вряд ли заметит его, однако рисковать не стоило. Нервы Рея были натянуты как струна, и не хотелось, чтобы какая-нибудь досадная мелочь помешала ему осуществить задуманное. Сегодня ночью Дентон Картер и Беллами Прайс узнают, что Рей Стрикленд – крутой парень и с ним шутки плохи.

Нападение на парковке ресторана было лишь детской забавой по сравнению с тем ударом, какой он нанесет сегодня ночью. Этот удар сокрушит их, заставит понять серьезность угрозы, которая нависла над ними, поселит в их сердцах страх.

Не дойдя метров тридцати до ангара, Рей бросился на землю и, распластавшись, стал ждать, воображая себя невидимым, как те парни из спецназа. Он обожал фильмы про то, как одетые в камуфляж снайперы долгими часами неподвижно лежат в засаде. А если требуется, то даже дни, выжидая удобный момент для меткого выстрела точно в цель.

Сейчас Рей представлял себя таким же героем: смертельно опасным, невидимым и непобедимым. Правда, его оружием была не дальнобойная винтовка, а всего лишь обоюдоострый нож. Рей потратил немало часов, натачивая его до остроты бритвы. И вот теперь он вытащил его из ножен. Какой кайф слышать, как лезвие с легким шорохом выскальзывает из кожаного футляра! Было в этом шорохе одновременно нечто возбуждающее и зловещее.

Крепко сжав костяную рукоятку, Рей пополз на животе к внешней стене ангара.

Прижав ухо к ржавому металлу, он услышал треньканье гитары. Звучала песня из репертуара кантри-певца Хэнка Уильямса. Рей ненавидел эту деревенскую музыку, но обрадовался, что она нравится старику, – она заглушит его шаги. Осмелев, Рей поднялся с земли и прошел вдоль стены рифленого металла прямо к передней части ангара и бетонной площадке перед ним.

За углом он остановился, чувствуя, как бешено стучит его сердце. Дыхание было быстрым и поверхностным – давали знать о себе нервы. Рей подождал несколько секунд, чтобы успокоиться, затем досчитал до трех, высунул голову за угол и заглянул в ангар.

Ему хватило лишь одного взгляда, чтобы увидеть все, что ему нужно.

Старик лежал на спине под аэропланом Дента, его ноги торчали наружу. Провод удлинителя змеился по бетонному полу к радиоприемнику, который Голл взгромоздил на крыло, и к лампе-переноске, что стояла возле старика прямо под фюзеляжем. Рядом с лампой – открытый ящик с инструментами и промасленная тряпка.

Все будет гораздо легче, чем он себе представлял.

– Это тебе за Алана! – яростно выдохнул Рей и влетел в ангар. Прежде чем старик успел что-то понять, Рей по самую рукоятку вонзил лезвие ножа ему в живот.

Еще не улеглись последние волны оргазма и Беллами все еще продолжала всхлипывать и хватать ртом воздух, а Дент уже наклонился над ней и, торопливо расстегнув ширинку, вновь прильнул поцелуем к ее губам. И эти самые поцелуи мало чем отличались от секса.

Стоило языку Дента скользнуть ей в рот, как он сам едва не задохнулся от желания.

Устроившись у нее между ног, он потерся кончиком члена о ее трусики, проклиная этот тонкий барьер за то, что тот мешает скорейшему осуществлению желания. Ведь в какой-то момент придется остановиться и потратить драгоценные мгновения на раздевание. В эти мгновения он сгорал от желания соприкоснуться с ее обнаженным телом. Единственное, о чем он мечтал, – вытянуться на постели во весь рост и делать все так, как надо. Но сейчас было не до таких мелочей. Главное – как можно быстрее проникнуть в нее, туда, где она такая влажная, горячая и шелковистая, такая удивительно приятная.

А ведь, глядя на нее, даже не подумаешь, что она быстро воспламеняется, что так яростно и стремительно сгорает в огне страсти. Ну кто бы мог предположить, что Беллами, с ее безукоризненными манерами и невинными глазами, временами способна быть такой чувственной?

Однако это была правда. Стоило ему легонько прикоснуться к некоторым частям тела, как Беллами словно пронзало током. Дент невольно почувствовал себя величайшим любовником в истории человечества. Беллами заставила его безумно ее захотеть, снова увидеть, как она заводится от его прикосновений. Вот только пустить его в себя она пока не пожелала. Пока.

Дент протянул руку, чтобы стащить с нее трусики.

– Нет!

Беллами яростно замотала головой, принялась брыкаться, отталкивать его и в конце концов соскочила с постели. Дент еще толком не понял, что случилось, как она уже натягивала джинсы.

– В чем дело?

– Я не могу. Не могу. Я же сказала вам!

Несколько секунд он не мог поверить собственным глазам, затем вскочил с кровати и потянулся к ней. От его прикосновения Беллами вздрогнула, как будто в нее выстрелили.

– Не прикасайтесь ко мне! Ничего не говорите! – Беллами вытянула вперед руку, давая понять, что не хочет, чтобы он подходил близко.

Денту удалось – каким-то чудом, как он решил позднее, – подавить в себе закипавшую ярость. Это была его первая реакция, однако он быстро понял: Беллами вовсе не строит из себя недотрогу. Не дразнит его. И не мучает.

Было видно, что она напугана, и если он не хочет, чтобы она закричала в голос, разбудив весь отель, и чтобы на ее крик прибыли полицейские, то лучше уступить ее требованию.

Беллами неуклюже вернула на место чашечки бюстгальтера и застегнула блузку. По всей видимости, она вспомнила, что Дент сказал о ее волосах – мол, он сходит от них с ума, – потому что убрала пряди с лица и спрятала их за уши. Она часто дышала, и у нее заметно дрожали руки. Наконец, приведя себя в порядок, Беллами взглянула на Дента:

– Я знаю, это некрасиво с моей стороны. – Она перевела взгляд на его расстегнутую ширинку и глубоко вздохнула: – Ужасно некрасиво. Извините.

Дент ответил ей первыми же словами, что пришли ему на ум:

– Вы криво застегнулись.

Она несколько секунд смотрела на него, пытаясь понять смысл его слов, но, посмотрев на блузку, поняла, что Дент прав. Застегиваться заново Беллами не стала, лишь ладонью разгладила смятую ткань.

– Я не хотела… Мне не следовало позволять вам… – Она бросила взгляд на постель, затем прижала ладони к пылавшим румянцем стыда щекам. – Вы, наверное, считаете меня дурой. Я извиняюсь перед вами за то, что не остановила вас раньше. Прежде чем…

Действительно, нужно было остановить вас раньше. Но я не сделала этого, и я прошу простить меня. Я всего лишь… не могу.

Дент провел рукой по волосам, которые Беллами несколько минут назад едва не вырвала с корнем, и шумно выдохнул:

– Да. Я вас понял.

– Это была плохая идея. Мне нужно перейти в другую комнату. – Беллами шагнула к прикроватному столику, на котором лежала ее сумочка.

– Не ходите никуда, – сказал Дент. – Вы останетесь здесь.

– Вы разве не слышали?..

– Да, слышал. С десяток раз. Вы не можете. Как вы думаете, кто я? Неужели вы считаете меня идиотом? Руки прочь. Я понял. Вы довольны?

Беллами тянула с ответом. Лишь смотрела ему в глаза.

– Значит, довольны, – повторил Дент, на этот раз с утвердительной интонацией, и добавил: – Отлично. Но и я ни за что не оставлю вас одну, так как вижу, что с вами вот -вот случится истерика.

– Со мной все будет в порядке. Я не стану…

– Беллами, мы с вами остаемся в одной комнате и в одной постели до самого утра, и больше ничего.

– Как будто вы имеете право мне приказывать.

– Сегодня ночью будет именно так, – заявил Дент. – И если вы спросите меня, что дает мне такое право, я отвечу вам на языке столь понятном, что вы покраснеете так, как не краснели еще никогда в своей жизни. Так что рискните, спросите меня.

Беллами промолчала.

– Тогда все в порядке, – подытожил Дент и указал на кровать. – На каком краю вы предпочитаете спать?

Дент долго не мог уснуть. Несмотря на ее реакцию, которая остудила его любовный пыл лучше, чем холодный душ, он успокоился не сразу. Хотя он и дал Беллами слово не прикасаться к ней, не ощущать ее рядом с собой он не мог.

Вскоре он почувствовал, что она заснула. Ее тело, напряженное до этого, как железнодорожная шпала, расслабилось. Дыхание сделалось размеренным и глубоким и… соблазнительно-сексуальным. Чтобы хотя бы наполовину устроиться удобнее, ему снова пришлось расстегнуть ширинку. Что было явно ошибкой с его стороны, потому что, вынырнув несколько часов спустя из здорового сна, Дент почувствовал руку, сжимавшую его член. В следующую секунду он понял, что это рука Беллами.

Он довольно простонал, повернулся на бок, положил руку ей на талию и, взгромоздив ногу ей на бедро, притянул ближе к себе.

– Дент!

– Доброе утро! – пробормотал он и лениво улыбнулся, не открывая глаз.

Беллами положила руку ему на грудь. Оказывается, эта женщина не в состоянии оторваться от него. Ну кто бы мог подумать?

– Дент!

Он взял ее руку, подтянул к своему члену, заставил сомкнуть вокруг него пальцы и издал протяжный вздох.

– Крепче, да, вот так!

– Дент! – снова воскликнула Беллами и высвободила руку. – Ваш телефон!

– Что?

– Ваш телефон.

Дент рывком оторвал от подушки голову и, мотнув ею, разлепил глаза.

– Что?

– Я пыталась дотянуться до вашего телефона. Должно быть, что-то важное.

Звонок ворвался в пьянящее блаженство, словно гром небесный. Дент мигом перевернулся на спину и пару секунд лежал, хватая ртом воздух и чертыхаясь безо всякого стеснения. Нащупав вслепую прикроватный столик, он сердито схватил с него злосчастный телефон, который находился в чехле, пристегнутом к ремню джинсов. Затем, щурясь, посмотрел на высветившийся на экране номер.

Номер оказался незнакомым.

– Кто это, черт тебя побери?

– А ты как думаешь?

– Мать твою, Голл! Я убью тебя!

– Тогда занимай очередь.

Дент, не зная, как побороть эрекцию, прикрыл глаза локтем.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Помнишь твоего краснорожего кореша в пикапе?

– Ну и?

– Он тут недавно объявился. Жаждет крови, чтобы ты знал.

Дент сел в постели, опустил ноги на пол и накинул на колени рубашку. Беллами тоже села. Она не сводила с него встревоженных глаз, инстинктивно поняв, что звонок действительно важный.

– Выкладывай, – произнес Дент.

– Он припарковался в нескольких сотнях метров от ангара и проторчал там почти весь день.

– Как ты его обнаружил?

– Не я. Один парень из Тулсы по пути в Саут-Падре сел у меня на поле, чтобы заправить баки. При посадке он заметил пикап. Поскольку тот стоял в чистом поле, мой пилот решил, что это кто-то заблудился или у него там поломка и он ожидает помощи. Я пообещал ему, что проверю. Я так и сделал. После того как тот парень улетел, я достал бинокль.

Этот болван решил, что замаскировался в кустарнике, но оставил при этом свою тачку повернутой носом на юг. Солнце весь день отражалось от ветрового стекла и пускало солнечные зайчики.

– Может, этот кто-то охотился на кроликов, там ведь их водятся целые полчища. С чего ты взял, что это тот самый тип?

– Я его хорошенько разглядел. Большой, рослый, кряжистый. Уродливая внешность.

Крепкое телосложение. Черный кожаный жилет. Татуировка на левой руке.

– Он тебя заметил?

– Я все время следил за ним из своей конуры. У меня ведь тоже есть бинокль. Он выслеживал меня, точно тебе говорю. Я как ни в чем не бывало занимался своими делами, вел себя так, будто не догадываюсь, что он прячется в кустах. Потом наступила ночь. Он не выходил из укрытия, наверное, собирался наведаться в ангар, когда станет совсем темно. Так что к его приходу я был готов.

– Так что ты сделал?

Голл описал инсценировку, которую приготовил для громилы, которым предположительно был Рей Стрикленд.

– Он клюнул на мою наживку. Вопя, как безумный, ворвался в ангар и ударил ножом в то, что посчитал моим животом. На самом деле это была автопокрышка. Смотрелась она вполне натурально, я натянул поверх нее мой комбинезон. Было очень похоже на мое брюхо, – добродушно усмехнулся старик.

– Голл, смеяться тут не над чем.

– Пожалуй, ты прав, какой тут смех!

– Как он повел себя, когда понял, что его одурачили?

– Точно тебе не скажу, но догадываюсь, что обгадился от злости. Потому что я вырубил электричество. Свет погас, радио замолчало. Ангар погрузился в темноту и тишину. Я услышал, как он матерится на чем свет стоит, видимо, пытался выдернуть из резины нож.

Видать, не смог и утащил покрышку с собой. И мой комбез тоже унес. Просто схватил мою «куклу» и был таков. Башмаки мои, правда, оставил. И на том спасибо.

– И он вернулся к своему пикапу?

– Угу. И поспешил убраться с моего аэродрома. Я видел, как он моргнул фарами и укатил прочь. Но я успел еще раньше «срисовать» его номера.

– В полицию звонил?

– Звонил помощнику шерифа, тому, что приходил посмотреть, как этот ублюдок расковырял твою машину. Я ему сказал, что это, скорее всего, тот самый тип. Дал ему описание Стрикленда. Он сказал, что они сняли с самолета отпечатки пальцев и сейчас прогоняют их по своей компьютерной базе.

– Они сейчас разыскивают пропавших детей и закрывают подпольные цеха наркоторговцев. Сомневаюсь, что мой самолет – первый в списке первоочередных преступлений.

– Точно. Но даже если они сегодня и сцапают Стрикленда, то смогут обвинить его лишь в краже старого комбинезона. Но он наверняка уже избавился от него. Вот же паскудник! Моя самая любимая одежка, я к ней, можно сказать, душой прикипел, и вот те раз!

Судя по голосу, старик слегка куражился, но Дент, зная своего друга, понимал: Голл напуган. Нападение на него самого – это одно. Покушение на жизнь старика – совершенно другое. Значит, этот тип не только злобен, но и патологически мстителен. Тревожась за Голла, Дент поинтересовался, где тот сейчас находится.

– Нет, я сейчас не в ангаре. Я повесил на него замок и уехал.

– Этот ублюдок оценил твою шутку и, скорее всего, захочет довести дело до конца.

Дома тебе тоже оставаться небезопасно.

– Я не такой дурак, чтобы ехать домой.

– Неужели ты поехал ко мне?

– Там не менее опасно.

Дент вспомнил, что Голл позвонил ему с незнакомого номера.

– Чей у тебя номер?

– Одной знакомой женщины.

– Женщины?

– Денек-другой она потерпит мое присутствие.

– У тебя есть знакомая женщина?

– А что тут такого? У тебя одного, что ли, есть монополия на баб?

– В последнее время у меня ее нет, – проворчал Дент, искоса бросив взгляд на Беллами.

Она вернулась в кресло, в котором сидела вчера вечером, и внимательно слушала их разговор. Вполне возможно, что она расслышала слова Голла.

– Извини, что звоню тебе в такой ранний час, – произнес старый летчик. – Но я, как только приехал сюда, сразу решил поставить тебя в известность.

Дент согласился, что старик поступил правильно. Вот только что ему делать с тем, что он только что узнал? До него только сейчас дошло, какой опасности подвергался Голл.

Старика спасла чистая случайность. Что было бы, припаркуй этот тип свой пикап ветровым стеклом не на юг, а на север?

– Ты уж извини, старик, что я нарычал на тебя спросонья.

– Мне не привыкать.

– И все-таки извини.

В трубке стало тихо. Голл замолчал, то ли от избытка чувств, то ли не решаясь сказать что-то важное. Впрочем, через пару секунд Голл все же нарушил молчание, поинтересовавшись, как прошла встреча с Муди.

– Боюсь, у нас с ним не нашлось друг для друга добрых слов, – ответил Дент.

– Надеюсь, ты его не пристрелил?

– Нет, но врезал ему от души.

– Ты, приятель, опоздал с этим делом. Хотя все правильно, долги надо отдавать. Что собираешься делать, летчик? – задал новый вопрос Голл.

– Подожди. – Дент повернулся к Беллами: – Будете со мной сегодня разговаривать или обиделись? – прикрыв микрофон рукой, спросил он.

– Вы сдержали свое слово.

– Это точно. Я как мальчик из церковного хора, которому ужасно хочется кофе. Буфет самообслуживания в фойе открывается в шесть утра. Я видел там табличку. Не принесете мне чашечку?

– Чего именно вы не хотите, чтобы я услышала?

– Ничего.

– Не слишком-то вы похожи на мальчика из церковного хора. Даже если бы попытались изобразить невинность, вам это вряд ли бы удалось. Особенно когда вы лжете.

Но… – Беллами встала и взяла в руки сумочку. – Ваше счастье, что я тоже безумно хочу кофе. Кроме того, мне нужно позвонить Оливии.

Дент несколько секунд смотрел на дверь и, как только та закрылась за Беллами, вновь поднес телефон к уху:

– Голл, слышишь меня?

– Больше не спите по разным комнатам? – раздался в трубке насмешливый голос старика.

– Ты лучше помолчи и выслушай меня. Я отправил ее за кофе, но она скоро вернется, так что времени в обрез. Не хочу, чтобы она услышала наш разговор. Не буду вдаваться в подробности, но вчера Муди намекнул, что Беллами вполне могла быть свидетелем смерти своей сестры.

– Господи Иисусе!

– Это открытие ее потрясло. Я не в курсе всяких там психологических штучек, но потеря памяти могла стать следствием шока. Что-то заблокировало ее воспоминания о тех минутах. Что ты на это скажешь?

– Не исключено.

– Этот парень, Рей Стрикленд, имел мотив, причем веский мотив, отомстить за брата.

Но боюсь, он не единственный, кто преследует Беллами. – Дент рассказал Голлу о ее поклоннике по имени Джерри. – Она считает его безвредным. Мол, типичный «ботаник», любитель книжек, фанат, который малость двинулся на почве обожания любимой писательницы.

– Может, она и права.

– Может быть. Не исключено. Но тогда, в парке, он сделал вид, будто не заметил нас. В Остине, в аэропорту, он находился так близко, что при желании мог дотянуться до нее рукой.

По крайней мере, мог окликнуть ее. Если он ее так обожает, то зачем ему прятаться?

– Может, застеснялся. Рядом с ней был ты, этакий громила, с которым шутки плохи. И он побоялся приблизиться к ней.

– Может, оно и так. Но если вдуматься, назойливое присутствие Джерри наводит на неприятные мысли.

– Но ведь ты сам сказал, что Джерри ее поклонник.

– Это мы так считаем, что он поклонник. Но что, если он притворяется? Если он лишь выдает себя за любителя таланта Беллами, а на самом деле точит на нее зуб.

– Все может быть. Но ведь он пару-тройку раз оказывался рядом с ней, верно?

Например, в Нью-Йорке. Почему он тогда ничего ей не сделал?

Ответа на этот вопрос у Дента не было. Когда же Голл спросил его, а не может ли так называемый Джерри быть причастен к смерти Сьюзен, ответа опять-таки не нашлось.

Дент покосился на дверь.

– Она возвращается. Давай притворимся, будто говорим о чем-то другом. – С этими словами он схватил ручку и сделал вид, будто что-то записывает на клочке бумаги. – Давай, назови мне номер того пикапа. Так, понял.

Он продолжал марать бумагу, когда в комнату с картонным подносом, на котором стояли два высоких бумажных стаканчика с кофе, вошла Беллами. Увидев, что она принесла еще и пончики, Дент послал ей воздушный поцелуй.

– Только не возвращайся пока в ангар, слышишь, Голл? Прошу тебя. Во всяком случае, до тех пор, пока я не сообщу тебе, что мы возвращаемся. Можешь поваляться в постели у своей знакомой. Там тебе будет безо-паснее.

– Ты не знаешь моей знакомой! – рассмеялся старик.

– Как только установится летная погода и мы сможем взлететь, я позвоню тебе и сообщу расчетное время прибытия.

– Тогда звони по этому номеру.

– А где твой телефон?

– Остался в кармане комбинезона, – сердито ответил старик. – Того самого, что прихватил с собой Стрикленд.

Глава 21

Дент рассеянно откусил пончик и так же рассеянно отпил из стаканчика кофе. Было видно, что он думает о чем-то своем.

– Я слышала большую часть вашего разговора, – призналась Беллами. – Он хотел убить Голла.

– Ножом в живот. Я бы так сказал.

– И я в этом виновата?

– Конечно, не виноваты. Это все болван Рей. Пусть молит Бога, чтобы полиция поймала его раньше, чем я.

Беллами подошла к окну и раздвинула шторы. Гроза стихла, однако небо затянуло тучами, и день пока не предвещал ничего хорошего. Погода была под стать ее настроению – как будто бремя ответственности за нападение на Голла, пусть даже частично, легло и на ее плечи. Да и последние новости из Хьюстона были крайне неутешительными.

Когда она позвонила Оливии из фойе отеля, та сообщила, что ночью состояние Говарда резко ухудшилось. Он все чаще погружался в беспамятство, и эти периоды длились все дольше и дольше. Его легкие были полны мокроты, и он уже не мог глотать.

Чем сильнее сдавал организм Говарда, тем в большее отчаяние впадала Оливия.

– Может, мне стоит приехать к вам? – искренне предложила Беллами, хотя это было бы вопреки недавнему желанию отца.

– Если бы Говард хотел, чтобы ты находилась с ним рядом, он не стал бы тебя никуда посылать, – ответила мачеха. – Лично мне стало бы легче, если бы ты в эти минуты была со мной, но я должна выполнять его волю. Но я ценю твою готовность поддержать меня, спасибо тебе огромное.

Интересно, подумала Беллами, стала бы Оливия рассыпаться перед ней в благодарностях, знай она, что за отказом Говарда стоит разговор с дочерью.

Тем более что вместо того, чтобы избавить отца от давних сомнений по поводу смерти Сьюзен, Беллами еще больше усугубила их, когда сообщила о встрече с Дейлом Муди. Но что еще хуже, она до сих пор не понимала причину его тревоги. Не иначе как отец догадывался, что она могла быть свидетелем преступления. Впрочем, теперь она уже вряд ли успеет спросить его об этом.

Беллами остро ощущала неумолимое приближение его смерти. Последние месяцы она пыталась смириться с неизбежностью ухода отца. Сейчас же, когда состояние Говарда резко ухудшилось, ей стало ясно: готовиться к этому бесполезно. Разве в ее силах противостоять безжалостной и неминуемой кончине близкого человека? Такое не дано никому. В эти минуты, когда уже не оставалось никакой надежды на то, что она снова увидит отца, ей все равно отчаянно хотелось сделать нечто такое, что хотя бы ненадолго, пусть на день или два, отсрочило бы его смерть.

Прекрати, одернула она себя. Нужно трезво смотреть на вещи, нужно быть реалистом.

– Отец вот-вот умрет, – тихо прошептала она.

Откуда-то сзади появился Дент и осторожно положил ей на плечи руки:

– Хотите, я отвезу вас туда на самолете?

– Я предлагала Оливии приехать, но она ответила отказом. И она права. Как бы ни хотелось мне увидеть Говарда в последний раз, я обязана выполнить обещание.

– С его стороны несправедливо требовать от вас его выполнения.

Беллами пришлось согласиться. Чем больше она узнавала о том ужасном дне, тем непригляднее становились факты. Поиски истины навлекли опасность и на ее саму, и на окружавших людей. Она всей душой хотела сдержать данное отцу обещание, но ей было страшно при мысли, какую цену за это придется заплатить.

– Мы не можем безучастно наблюдать за тем, как Рей Стрикленд будет и дальше мстить своим воображаемым обидчикам.

– Полиции известны номера его машины. Надеюсь, он быстро это поймет.

– Но до тех пор…

– Нам придется постоянно оглядываться, не терять бдительности.

– Мы не единственные, кому угрожает опасность.

Дент обернулся и посмотрел ей в глаза:

– Вы какая-то хмурая. В чем дело?

– Вам не понравится, если я скажу.

– Попытайтесь.

– Нам нужно предупредить Муди.

– Вы правы, хотя мне эта затея не по душе.

– Он отправил брата Рея, невиновного, за решетку…

– Предположительно невиновного. Даже сам Муди в этом не уверен.

– Хорошо, но если Алан Стрикленд невиновен, Муди рано или поздно станет объектом ненависти Рея.

– У него были годы на то, чтобы отомстить Муди. Но он ничего ему не сделал.

– Моя книга вполне могла подлить масла в огонь и подтолкнуть его к такому решению.

Дейл Муди помог отправить Алана в тюрьму и должен за это ответить, – сказала Беллами.

Дент открыл было рот, чтобы возразить, но она приложила кончики пальцев к его губам. – Не надо. Не спорьте. Вы знаете, что я права. И я это знаю. Сначала вы, потом Голл, которого Рей едва не убил. Я не хочу, чтобы пострадал кто-то еще. Я и так чувствую себя виноватой.

Дент поспешил отвернуться.

– Скажете, я не права? – спросила Беллами.

– Нет, черт побери. Правы, еще как правы. Но помогать этому подонку!

– Я вас хорошо понимаю.

– Спасибо и на этом. Но…

– Что «но»?

– Вы не договорили.

– Но он признал, что поступил нечестно.

– Дейл Муди поступил нечестно не раз и не два, а несколько. Он не пошел, так сказать, с козырной карты.

– Он мог бы, если бы…

– Если бы что?

– Если бы вы не подначивали его. Мне кажется, Дейл Муди из упрямства чего-то недоговорил. Он не сказал…

– Он не хотел проиграть в поединке со мной.

Беллами не ответила и лишь пристально посмотрела на Дента.

– Согласен, наверное, зря я на него набросился, – со вздохом неохотно признался тот. – Но ведь мы дали ему отличный шанс покаяться в своих грехах, прежде чем курево и виски сведут его в могилу.

– Курево, виски или пистолет.

– Похоже, с оружием у него самые нежные отношения. Он свою пушку из рук не выпускает, постоянно холит и лелеет. – Дент на мгновение задумался. – Вы лучше позвоните Хеймейкеру. Пусть он перезвонит Муди и… Почему бы нет? – добавил он, когда Беллами покачала головой.

– Можно использовать нападение на Голла как наш главный козырь. Так и быть, сделаем широкий жест…

Беллами оставила презрительный смешок Дента без внимания.

– … расскажем ему, что случилось прошлой ночью, и посоветуем остерегаться Рея Стрикленда. В обмен пусть он расскажет нам то, о чем умолчал в тот раз.

– И вы думаете, что Муди на это пойдет? – Дент с сомнением посмотрел на Беллами.

– В любом случае попытаться стоит. Хотелось бы узнать, что ему еще известно.

– Убедили. Звоните этому сукину сыну. Изложите ему наши условия.

– Как я могу позвонить ему, если не знаю его номера? Хеймейкер звонил ему по своему телефону и забрал его у меня, как только я закончила разговор.

– Так узнайте его номер у Хеймейкера.

– От беседы с Муди по телефону толку не будет. С ним нужно разговаривать лицом к лицу. Придется еще раз съездить к нему домой.

– Нет, мы туда не поедем.

– Нет, поедем. И вы это прекрасно знаете.

– Беллами, мне плевать, когда он выбьет себе мозги из пистолета, сегодня или завтра, или Стрикленд прикончит его раньше. Слышите? Мне на-пле-вать!

– Я вам не верю.

– Придется поверить.

– Даже если вам безразлична судьба Дейла Муди, вы не можете мстить за свои обиды, пока не узнаете всей правды. А вы ничего не узнаете, пока не прижмете его к стенке и не заставите рассказать, как все было.

Дент несколько секунд выдерживал ее взгляд. Из чего Беллами сделала вывод, что, похоже, она все-таки его убедила.

– Хорошо, мы поедем, – сдался наконец Дент. – Но есть одно дело, которое необходимо сделать до отъезда.

– Какое?

– Уничтожить персиковый коблер.

Пасмурный день придавал обиталищу Дейла Муди еще более жалкий вид. Ветви кипарисов обвисли под тяжестью влаги и задевали крышу седана, пока Дент и Беллами проезжали под ними. Вода в озере застыла неподвижно, темная и зловещая.

Дом был пуст.

Не успели они въехать на стоянку, как у Дента возникло нехорошее предчувствие.

Попросив Беллами подождать его, он поднялся по ступенькам шаткого крыльца и толкнул сетчатую дверь, ожидая обнаружить в доме бездыханное тело Дейла Муди.

Дата добавления: 2015-08-28