Петля желания. Сандра Браун 16 страница

Со стаканом в руках он пересел на кровать, где устроился рядом с Беллами, которая успела снять с папки резинку и открыть обложку. В папке оказалось огромное количество всевозможных документов. Перевернув обтрепанные бумажные страницы, Беллами поняла, что перед ней документы самого разного свойства: официальные бланки и формуляры, разлинованные тетрадные листы, исписанные разными почерками, протоколы допросов и бесчисленные клочки бумаги, на которых порой стояла всего пара слов. Понадобится не меньше недели, чтобы только разобраться в этом ворохе бумаг.

– Я делал много записей, – пояснил Дейл Муди, – и изъял такие же записи у других полицейских. Потребовалось несколько дней, чтобы тайком скопировать многие документы, в то время как Руп буквально дышал мне в затылок и был готов вырвать их у меня из рук.

Здесь есть кое-какие бумажки Хеймейкера, записи, которые он делал до того, как попросил, чтобы у него забрали это дело и передали его мне.

Дент поднял голову и посмотрел на хозяина дома.

– Случай с отверткой вызвал у него тошноту, – пояснил Муди.

– Как вы отнеслись к тому, что он отказался участвовать в расследовании?

– Мне это не очень понравилось, но у меня не было времени раздумывать над этим. – Муди кивком указал на папку: – Я был очень занят.

– Занят тем, что пытался расколоть меня, – вставил Дент.

Дейл Муди равнодушно пожал широкими плечами:

– Обычно подозревают бойфренда. Или кого-то, кто близко знал жертву.

– Моего отца и сводного брата тоже подозревали? – спросила Беллами.

– Любого, кто подпадал под категорию близких знакомых мужчин.

– Но мой отец?

– Послушайте, я не собираюсь извиняться перед вами за то, что делал свою работу.

Поскольку ей не хотелось спорить с ним – это могло привести к тому, что Дейл замолчит и прекратит свой рассказ, – Беллами сменила тему:

– Я не понимаю, почему Алан Стрикленд не сразу попал под подозрение. Даже согласно моим собственным записям… По крайней мере, мне кажется, что это ваш почерк. – Она показала верхний листок.

Муди кивнул.

Это оказалась копия страницы, вырванной из блокнота. Большая часть текста представляла собой неразборчивую скоропись, которую мог бы расшифровать лишь сам Муди. Правда, кое-что понять было можно. Красной пастой были подчеркнуты отдельные слова или сделаны пометы на полях.

Беллами внимательно просмотрела страницу.

– Вы здесь написали имена свидетелей, которые во время допросов назвали имя Алана Стрикленда. Верно?

Дейл Муди утвердительно кивнул.

– По крайней мере, хотя бы некоторые из них должны были вспомнить, в какой манере Алан танцевал со Сьюзен, – сказала Беллами. – Почему же он не стал с самого начала главным подозреваемым?

По всей видимости, этот вопрос вызвал у Дейла неловкость. Старческие глаза под тяжелыми сморщенными веками обвели комнату, переместились на Дента, затем на Беллами.

– Он и был главным подозреваемым, но прежде я побеседовал с вашими родными. Они назвали мне имя Дента Картера и рассказали о том, что утром он поссорился со Сьюзен.

– Значит, я попал в самую верхнюю строчку списка.

– Верно. Я не мог вернуться к Алану Стрикленду, пока полностью не отработаю тебя.

– Алан был второй подходящей кандидатурой. Но даже тогда вы не слишком-то верили, что преступление совершил он. Верно? – спросила Беллами. – Почему же вы не верили?

Дейл сделал еще один глоток.

– Почему? – повторила вопрос Беллами.

– Когда я в первый раз допрашивал его, он сказал, что Сьюзен дала ему от ворот поворот и посмеялась над ним.

– И вы поверили в это? – спросила Беллами.

– Обычно молодые мужчины, особенно такие дамские угодники, как он, не признаются, что их послали, поэтому я решил, что он сказал правду. По крайней мере, частично сказал правду. Затем был его брат.

Беллами и Дент переглянулись.

– Что? – удивился Дейл.

– Мы бы хотели услышать об этом в первую очередь, – отозвалась Беллами. – Продолжайте, пожалуйста.

Муди затянулся сигаретой и выпустил к потолку струйку дыма.

– Я допрашивал их по отдельности. Брат Алана – его звали Рей – рассказал мне, что было у Алана на уме, когда тот вышел из павильона вместе со Сьюзен. Они подмигнули друг другу. Рей остался. Выпил еще пива, стал заигрывать с девушками. Когда погода неожиданно испортилась, он переполошился. Он не хотел мешать брату, чем бы тот ни был занят в эти минуты, но…

– То есть он был стражем своего брата, – с мрачной усмешкой заключил Дент.

Муди поднял стакан, как будто собираясь выпить за его здоровье.

– Рей рассказал нам, детективам, что он отправился в лес, но встретил на туристической тропе Алана, который возвращался обратно. – Хозяин дома показал на папку. – Здесь есть записи нескольких допросов этого парня. В одном из них он признался, что Алан был «злой как черт».

– Он так и сказал?

– Да, так и сказал. Но добавил при этом, что он отлично понимает Алана, потому что слышал смех вашей сестры. Она даже крикнула его брату: «Эй, не слишком заходись!» А потом велела ему отправляться домой, подрочить и думать при этом о ней.

Беллами почувствовал на себе взгляд Дента: он явно ждал, как она отреагирует на слова Муди. Однако она постаралась сохранить непроницаемое выражение лица.

– В любом случае братья, каждый по отдельности, на допросах рассказали мне одно и то же. Что Алан оставил Сьюзен в лесу и что она посмеялась над ним.

– Почему же это признание не было озвучено на суде? – спросила Беллами. – Поскольку дело строилось на косвенных доказательствах, это вызвало бы у судьи обоснованные сомнения.

– Вызвало бы, пожалуй, – согласился Муди. – Адвокат, назначенный Алану судом, полагался в первую очередь на показания брата подсудимого. С ним едва не случился припадок в то утро, когда должны были заслушать его показания, а Рей не явился на слушание дела. Адвокат не смог назвать причину его отсутствия. Не знал, почему он не пришел в суд, не ведал, где он находится в данный момент.

Защитник отдал себя на милость суда и попросил перенести слушания хотя бы на послеобеденное время, чтобы он мог попытаться найти свидетеля. Руп тут же взвился до потолка. Устроил настоящее цирковое представление по поводу этой, как он выразился, попытки защиты выкручивать руки присяжным. – Муди презрительно фыркнул: – Это был звездный час Кольера!

– Меня в тот день не было в суде, – посетовала Беллами. – Я не помню этого эпизода.

– Дайте угадаю, что случилось дальше, – предложил Дент. – Судья отклонил предложение защиты.

Муди утвердительно кивнул.

– И Рей так и не выступил в суде.

– Почему же он в тот день не пришел?

– Потому что оказался в больнице. По пути в суд угодил в автомобильную аварию. В более или менее нормальное состояние он пришел лишь через несколько дней, и в суде зачитали его письменное свидетельство. Увы, оно не произвело того эффекта, которое вызвало бы его устное выступление. К тому времени, когда Рей поправился и собрался выписываться из больницы, было уже поздно. Алана осудили и перевели в Хантсвилл.

– О боже, – прошептал Дент. – Неудивительно, что у него поехала крыша.

Муди выпрямился в кресле.

– Что? – удивленно спросил он.

– Рей Стрикленд ничего не забыл и не простил.

Бывший полицейский мгновенно понял, о чем идет речь, и кивком указал на синяки Дент:

– Его работа?

– Покажите вашу спину, – попросила Беллами.

Дент встал и приподнял рубашку. Затем они вместе с Беллами рассказали Муди о событиях последних дней и вчерашнем нападении.

– У него больше нет усов, – добавил Дент. – Сейчас он на вид типичный скинхед.

– Откуда такая уверенность, что это Рей?

– Этого мы пока точно не знаем. Но в любом случае этот некто задался целью убить Беллами и меня, и единственное общее, что есть у меня и у нее, – тот самый День поминовения.

– И ее книга, – холодно добавил Муди.

– Если это Рей, то его обида возникла тогда, когда он не смог выступить на суде свидетелем в пользу своего брата, – сказала Беллами. – Он ведь, как ему кажется, подвел Алана. Видимо, он до сегодняшнего дня корит себя за то, что тогда попал в аварию.

– Это была не авария.

Муди произнес эту фразу таким тоном, что Беллами показалось, будто она ослышалась.

Она посмотрела на Дента, однако тот не заметил ее взгляда, потому что его собственный был прикован к хозяину дома.

– Это был не несчастный случай. Руп подстроил Рею столкновение на перекрестке.

Вернее, не он сам, а тот, кому он это заказал. Исполнитель серьезно отнесся к делу и на большой скорости протаранил машину Рея. Помню, как Руп обмолвился, что тогда оба водителя не погибли лишь по счастливой случайности, и добавил: а жаль…

Рей выплюнул шелуху от семечек в окно пикапа. На сиденье рядом с ним лежал бинокль. В этот бинокль он недавно наблюдал за тем, как Дент и Беллами сели в бело-голубой самолет с флажком Техаса на фюзеляже и поднялись в небо.

Он страшно разозлился, когда вчера не смог прикончить Дента. Этот тип не только оставался помехой на его пути, не давая ему возможности добраться до Беллами. Теперь он вдобавок заделался ее личным пилотом, и вот теперь старина Рей вынужден был ломать голову, куда она полетела, когда вернется и где вообще потом их искать.

Но доведи он вчера вечером свое дело до конца и прикончи Картера, его легко могли бы взять с поличным. Но в таком случае он точно не сумел бы отомстить за Алана, а это было для него самым главным. Так что нечего гадать, что было бы, прояви он вчера чуть больше настойчивости.

Вернувшись домой, Рей сразу лег спать. Утром, уплетая хлопья с молоком, он решил проследить за аэродромом, где Картер обязательно – рано или поздно – объявится. Он ждал их долго, около часа, и они наконец появились. В ее машине.

В окуляры бинокля отметины, которые Рей оставил Картеру, смотрелись ярко и живописно. Однако он прилично подпортил фасад этому красавчику. А как сейчас небось болит порез на пояснице Картера! При этой мысли Рей злорадно ухмыльнулся. Но ран и страха, который он напустил на эту парочку, ему было мало. Им придется умереть так же, как пришлось Алану.

Бросив пакетик с семечками на приборную панель, Рей вылез из пикапа. Хотелось размять ноги и задницу, та уже затекла из-за долгого сидения в машине. Но ему хватит терпения. Он дождется той минуты, когда эти двое вернутся, сколь бы ему ни пришлось здесь проторчать.

После их отлета на аэродром совершил взлет или посадку еще не один самолет. Рей долго наблюдал в бинокль за стариком: тот работал не покладая рук – заливал в баки топливо, устанавливал «башмаки» под шасси приземлившихся машин, о чем-то болтал с пилотами, прежде чем дать им отмашку. После чего исчезал в ангаре. Рей решил, что старик ремонтирует самолет. Но он, Рей, от души в нем поковырялся. При этой мысли он осклабился.

Его босс продолжал время от времени ему названивать. Послания на голосовой почте становились все резче и резче «Да пошел он! – подумал Рей. – Буду я еще таким отвечать!

У меня куда более важная миссия!»Ведь именно так поступали герои его любимых фильмов.

Его рука машинально скользнула по левому бицепсу, и он помассировал кожу в том месте, где рука время от времени напоминала о себе болью. Под клыками татуированной змеи кожа была вся в рубцах. Во время той аварии вся левая сторона тела от плеча до лодыжки серь-езно пострадала.

Хуже всего досталось левой руке. В результате аварии ее раздавило почти в лепешку, а все последующие операции, когда врачи пытались сохранить руку, привели к тому, что она осталась изуродованной. Ее, возможно, попросту ампутировали бы, не вмешайся в дело сосудистый хирург, решивший попрактиковаться на Рее, как на подопытной морской свинке.

Как только кожа зажила после последней пересадки, Рей сделал на месте шрамов татуировку со змеей. Пришлось потерпеть, потому что шрамов было много, а рисунок оказался слишком сложным.

Однако ни физические страдания, которые не отпускали его в больнице в течение долгих месяцев, когда он проходил сеансы физиотерапии, ни боль при нанесении татуировки не шли ни в какое сравнение с теми душевными муками, которые терзали его в связи с судом над братом. Он не попал на суд именно в тот день, когда Алан больше всего нуждался в его помощи.

Старший брат был единственным в жизни Рея, кого он любил и кто, в свою очередь, любил его. В отличие от Алана Рей не блистал ни красотой, ни обаянием. Но тот как будто не замечал недостатков младшего брата.

Отца своего они не знали. Их мать была сущей мегерой, и, когда она умерла, братья пили целую неделю, но не от горя, а от радости. После похорон, а хоронили ее они вдвоем, Алан охотно взял на себя роль главы семейства.

Он был постоянным источником хорошего настроения, всегда хвалил младшего брата, уверял, что тот вовсе не урод, что на свете много людей, гораздо более некрасивых, а если ему в школе тяжело дается учеба, это еще не значит, что он глуп. Наоборот, у него есть практическая сметка, а это, по его мнению, гораздо важнее, чем зубрежкой забивать себе голову всякой ерундой.

Алан неизменно старался поднять его самооценку.

Просидев в выпускном классе два года, Рей наконец получил свидетельство о среднем образовании, и Алан помог ему получить работу – такую же, как у него самого: водителя грузовика в компании «Листон Электроникс». Дела у них пошли просто классно. Оба с нетерпением ждали пикника, запланированного на День поминовения.

Пикник начался так, как они и ожидали, со всеобщего веселья, но все пошло наперекосяк, когда Алан принялся ухлестывать за этой листоновской телкой. Сводный ее брат, этот пидорок, передал ему, что она желает потанцевать, и Алан принял это предложение. До этого момента в книге Беллами Прайс этот день был описан тютелька в тютельку.

Но затем она написала, что Алан первым подошел к Сьюзен, а не наоборот. Она заставила тысячи читателей поверить в то, что это Алан потащил Сьюзен в лес, где попытался изнасиловать, а когда она начала сопротивляться, убил ее.

Но Алан рассказал ему, что оставил ее целой и невредимой и она еще посмеялась над ним, а если Алан так сказал, значит, именно так оно и было.

Если бы не авария, Рей выступил бы в суде. Он рассказал бы, как встретил брата, когда тот возвращался по лесной тропинке обратно к павильону. Он поклялся бы на Библии. И это была бы сущая правда.

В тот день они с братом нашли друг друга лишь после того, как по заповеднику прокатился торнадо. Рей еле доковылял до их машины и, увидев, что Алан жив, от радости рухнул на колени. Брат укрылся под старым «Мустангом», который они вместе отремонтировали и довели до ума. Другие машины затянуло в воронку смерча и разбросало по всей округе. Какие-то были искорежены и изуродованы настолько, что стали похожи на смятые куски фольги. Но их «Мустанг» остался цел, так же как и сам Алан.

Когда он крепко – так, что Рей чуть не задохнулся, – обнял брата, у него в глазах стояли слезы. Алан так был рад видеть брата живым и невредимым, что принялся хлопать его по спине, не замечая, что делает ему больно. Рей не возражал.

– Где тебя носило, братишка, черт тебя побери?

– Искал тебя.

Вот так все и было. А потом появился Муди и заявил, что Алан убил девушку, но Рей сказал ему, что они ушли из леса вместе, а за спиной все еще звенел смех Сьюзен.

Рей так и не выступил со свидетельством перед присяжными. Алана признали виновным.

Всем было наплевать на то, что Алана убили, – всем, кроме Рея, который разрыдался, как ребенок, когда ему сказали о смерти брата. У могилы Алана он поклялся отомстить за него. Но не тому неизвестному заключенному, который пырнул Алана в спину, а тем, кто упек брата за решетку.

Впрочем, вскоре Рей понял: осуществить это намерение будет сложно.

Листоны были своего рода неприкасаемыми. Богаты, хорошо защищены, и после нескольких неуклюжих попыток подобраться к ним ближе Рея припугнули.

Та же проблема возникла у него и с Рупом Кольером. Этот гад как магнитом притягивал к себе журналюг и вечно находился в центре всеобщего внимания.

Дейл Муди как в воду канул. Год проходил за годом, и со временем, к вящему стыду Рея, его решимость пошла на убыль.

Затем сестра Сьюзен опубликовала свою книжонку, и ненависть Рея обрела новую жизнь, вновь став чистой и твердой, как алмаз. Свою ненависть Рей сосредоточил на Беллами. Теперь она казалась ему главной виновницей его мук. Этой телке даже не хватило совести написать о том, как несправедливо погиб Алан.

Рей этого не мог простить. Око за око. Зуб за зуб. Она должна была умереть.

Перед ним стояла задача – прикончить ее. Он готовился к этому с того дня, когда узнал о смерти Алана. Вопреки всем худшим прогнозам врачей, он сделал все, что только в человеческих силах, чтобы вернуть руке былую подвижность и силу. Невзирая на боль, он долгими часами занимался в «качалке» с гантелями и эспандером и добился того, что к мышцам и сухожилиям вернулась былая гибкость. И видит бог, эти годы постоянных упражнений и нечеловеческого терпения не пропали даром. Он стал старше, умнее и обрел хорошую физическую форму, даже лучшую, чем раньше, до аварии.

Рей бросил взгляд в западном направлении. Скоро наступят сумерки, а потом и вообще станет темно. Аэродром – место глухое, уединенное. Здесь с наступлением темноты с человеком может случиться все, что угодно.

Беллами и Картер вечно куда-то спешили, тем самым нарушая его планы. Никаких проблем. Он полон решимости довести дело до конца и будет ждать столько, сколько надо.

Если придется, даже пару дней. Этот срок – более чем достаточный.

Беллами была поражена, узнав, как далеко зашел Руп Кольер в своей продажности.

– Значит, он подстроил автомобильную аварию, в которой едва не погибли два человека? А я-то думала, что он всего лишь напыщенный индюк, жалкий торговец подержанными автомобилями с раздутым самомнением!

– Кольеру нужно, чтобы о нем именно так и думали, – подтвердил Дейл Муди. – Привык надувать щеки в расчете на то, что его никто не раскусит.

– Со мной этот номер не пройдет, – произнес Дент. – У меня руки чешутся поскорее потолковать с ублюдком, который хотел подбросить в мой дом эти самые трусики.

– У тебя ничего не выйдет, – разуверил его Муди. – Это хитрый сукин сын. У него просчитаны все ходы и выходы. Везде свои люди, сверху донизу все куплено. Руп так ловко обезопасил себя, что комар носа не подточит. Даже ЦРУ, если захочет, не сможет взять его за задницу.

Беллами была вынуждена признать, что Руп Кольер – фигура влиятельная.

– Как же ему удается налаживать связи?

– Обычно он находит у человека уязвимое место, а потом начинает давить на него.

Дент кивком указал на булку виски:

– Это твое уязвимое место?

– Скорее, амбиции, – буркнул Муди, поднося к губам стакан.

Беллами позволила себе усомниться. Скорее всего, Дент тоже не поверил.

Полицейский, желавший сделать карьеру, не стал бы якшаться с продажным прокурором и покрывать его грязные делишки.

Муди опустил стакан и поочередно посмотрел на своих гостей. Затем сипло вздохнул и сказал:

– У меня был роман с женщиной, которая работала в управлении. Я был женат. Она была молода и забеременела. Руп пообещал мне разрулить это дело. Она уволилась, и я никогда ее больше не видел.

– Что он с ней сделал? – спросил Дент.

– Не знаю. И никогда не хотел знать.

Дент еле слышно выругался. Беллами снова посмотрела на папку и спросила Муди:

– Если я прочитаю все эти бумаги полностью, до последнего слова, я узнаю, кто убил Сьюзен? Вы сами-то это знаете?

– Нет. Я несколько раз до последней строчки прочел все эти бумаги. Большую часть документов я помню наизусть. И для меня по-прежнему остается загадкой, кто же на самом деле убил вашу сестру. Как, впрочем, и в ту минуту, когда я вышел из морга и в первый раз побывал на месте преступления.

– До сих пор ты знаешь только то, что это мог быть Алан, – сказал Дент. – Рей мог солгать, чтобы защитить брата, когда утверждал, будто Сьюзен посмеялась над Аланом.

– Может, и так. Все говорили неправду, – согласился Муди, буравя Дента тяжелым взглядом. Затем его взгляд переместился на Беллами: – Все, за исключением разве что вас.

Но вам-то и сказать было нечего.

– Я ничего не помнила.

Муди, прищурившись, посмотрел на нее:

– Это как понимать?

– Беллами… – еле слышно шепнул Дент.

Однако она пропустила его предупреждение мимо ушей.

– Так, что я ничего не помню, – сказала она, глядя бывшему полицейскому прямо в глаза.

Муди ни разу не потянулся к стакану или к сигарете, пока гостья рассказывала ему о том, что произошло с ее памятью. Когда она закончила свою историю, он затушил в пепельнице сигарету, докуренную до самого фильтра, и запалил новую.

– Вы же выступали в суде как свидетель.

– Я под присягой честно ответила на все заданные мне вопросы. Например, что видела, как Сьюзен и Алан вместе вышли из павильона. Руп Кольер спросил меня, было ли это в последний раз, когда я видела сестру живой, и я ответила утвердительно, потому что это правда. Адвокат Алана не стал устраивать перекрестный допрос. Должно быть, решил, что мне больше нечего добавить, и я ничего не стала больше говорить.

Муди выпустил сизую струю дыма к потолку, который был так плотно затянут паутиной, что та напоминала свисающий полог.

– Какой, однако, удобный период времени выпал из вашей памяти!

– Не вижу в нем ничего для себя удобного. Наоборот, хочу его вспомнить.

– Вам оно нужно?

– Нужно, – ответила Беллами и, встав с кровати, подошла к висевшей на стене карте штата. Указательным пальцем она прикоснулась к звездочке, обозначавшей Остин. Затем ее палец скользнул к темно-зеленому пятнышку Национального парка. – Восемнадцать лет это место было средоточием моей жизни. Я хочу вырваться из него.

Обернувшись, она добавила:

– Возможно, я бы успокоилась, разреши мне отец и Оливия побывать в том месте, где нашли Сьюзен. Я умоляла их отвезти меня туда. Они отказались. Сказали, что это лишь еще больше меня расстроит. Так что я ни разу не видела места, где была убита моя сестра. Только не думайте, будто мне хотелось сделать это место священным или чем-то в этом роде.

Сьюзен была далеко не идеальным человеком, – сказала Беллами, посмотрев на Муди. – Я уверена, что и вы пришли к такому же мнению из разговоров с людьми. Я восхищалась сестрой, потому что она была красивой и уверенной в себе. То есть полной мне противоположностью. Но сказать, что я любила ее, это было бы ложью с моей стороны.

Беллами перевела взгляд на Дента. Тот сидел, закусив изнутри щеку, и явно находился не в духе. Скорее всего, злился на нее за то, что она призналась Муди в потере памяти. Вот и сейчас он буквально буравил ее взглядом, умоляя замолчать.

Но она еще не сказала всего.

– Я хочу знать, кто убил ее, мистер Муди. Потому что, какой бы развратной она ни была, Сьюзен не заслужила такой непристойной смерти – лежать ничком, без нижнего белья, с задранной юбкой, сжимая в руке сумочку, с которой она проходила весь тот день. – Беллами опустила голову и сделала глубокий судорожный вдох: – Ее просто обесчестили.

Она принялась разглядывать пятно на грязном па-ласе и подняла голову лишь тогда, когда заговорил – Муди.

– Вы ошибаетесь в одном пункте, – возразил он и, отхлебнув из стакана, продолжил: – Изящную дамскую сумочку нашли на следующий день. Она висела, зацепившись за верхушку дерева, примерно в четырех метрах от того места, где нашли тело вашей сестры.

На внутренней поверхности было вышито ее имя, и поэтому сумочку передали мне. Я снял с него отпечатки пальцев. На ней оказались только ее отпечатки, поэтому я вернул ее вашим родителям, и они заплакали, получив эту вещь. – Немного помолчав, Дейл Муди добавил: – Если вы видели вашу сестру лежащей ничком и сжимавшей в руке сумочку, получается, что вы были на том месте, где она умерла. Причем еще до того, как разразился смерч.

Глава 19

Повисшее после этих слов молчание оказалось долгим и почти осязаемым. Дент был готов поклясться, что слышит, как в душном воздухе кружатся пылинки.

Беллами застыла на месте, не сводя глаз с хозяина дома. Тот встал, подошел к выходу, открыл дверь и шагнул на крыльцо.

– Похоже, скоро пойдет дождь, – сообщил он, посмотрев на небо.

Дент выглянул в окно: на западе, заслоняя заходящее солнце, клубились облака. В самой лачуге атмосфера была тягостной, но не из-за погоды. Это свое черное дело сделала последняя фраза Дейла Муди.

Ко всему прочему, тот, войдя обратно в комнату, так громко хлопнул дверью, что Беллами вздрогнула. И, как будто их разговор не прерывался, поспешила спросить:

– Вы думаете, это я убила ее?

Муди остановился и, покачиваясь на пятках, в упор посмотрел на нее:

– Вы? Нет, конечно.

– Но вы же сказали… сказали, что…

– Я сказал, что, если вы видели вашу сестру лежащей ничком с сумочкой в руке, значит, вы видели ее мертвой до того, как разразился смерч.

– Скорее всего, ты неверно ее понял, – запротестовал Дент. – Может быть, сумочку нашли именно там, но сейчас ты слишком пьян, чтобы точно вспомнить, как к тебе в руки попала эта сумочка и когда.

Муди смерил его тяжелым взглядом.

– Место преступления было не в лучшем состоянии. Но я еще не настолько выжил из ума, чтобы не помнить, где наткнулся на эту чертову сумку. Об этом говорится в этих бумагах, – произнес он, указав на лежавшую на кровати папку. – И даже дата стоит.

Беллами подошла к кровати и села рядом с Дентом.

– Должно быть, я видела сумочку в ее руке, – произнесла она упавшим голосом. – Иначе почему бы я так сказала?

– Это плод вашего воображения. Вы видели, как она в тот день носила эту сумочку с собой, – объяснил Дент. – Через считаные дни стало известно, в каком виде нашли тело Сьюзен. Об этом раструбили в теленовостях.

Беллами заглянула ему в глаза, как будто отчаянно желала поверить в его объяснение.

Впрочем, его слова вряд ли ее успокоили.

Муди вновь опустился в кресло.

– Синяк спереди на горле был узким и длинным, – сказал он и ладонью провел по горлу ровную линию. – По мнению судмедэксперта, которое я тоже разделяю, вашу сестру задушили какой-то удавкой. Обычно, чтобы задушить человека, ее набрасывают на горло жертвы сзади. Вашу сестру, судя по всему, сильно прижали к земле, чем лишили возможности сопротивляться.

Беллами вздрогнула, что заметил даже Дент.

– Вы уверены? – спросила она.

– Мы не обнаружили под ее ногтями следов крови или кожи, – ответил Муди и, повернувшись к Денту, добавил: – Первое, что я стал искать, когда подумал на тебя, это царапины на твоих руках.

– У меня их не было. А у Стрикленда?

– Только те, происхождение которых не вызывало сомнений. Например, он мог поцарапаться, когда, спасаясь от смерча, спрятался под свой «Мустанг».

– Это должно было вывести нас из круга подозреваемых.

– Не обязательно. У убитой еще была шишка на затылке. То есть ее ударили по голове, прежде чем она упала. Мы предположили, что удар нанесли сзади. Но мы так и не смогли установить, чем ее ударили. Она упала ничком и, скорее всего, потеряла сознание. Или по крайней мере ее оглушили настолько, что она не смогла сопротивляться и помешать убийце сделать свое черное дело.

– Задушить Сьюзен ее же трусиками, – тихо проговорила Беллами.

– По вашим словам и по словам вашей мачехи и экономки, в обязанности которой входила стирка белья, она носила трусы только из эластичных кружев. Они достаточно прочны, чтобы ими можно было задушить человека. Руп продемонстрировал в суде, как это могло быть. Это стало одним из его блестящих шоу.

– Неужели его махинации не вызвали протестов со стороны адвоката Алана Стрикленда? – спросил Дент. – Он подал хотя бы одну апелляцию?

– Сразу же подал, но, прежде чем ее успели рассмотреть, Стрикленда убили в тюремном дворе.

– А как защитник отреагировал на его смерть? – поинтересовался Дент.

– Он перешел на работу в прокуратуру округа. По настоянию Рупа. Насколько мне известно, он там до сих пор работает, – усмехнулся бывший полицейский.

– Алан погиб ни за что, – сказала Беллами.

– Да, насколько мне известно.

Позднее, вспоминая этот разговор, Дент пришел к выводу, что именно эта ухмылка Дейла вывела его из себя. Заметив ее, он в ту же секунду встал и, шагнув к креслу Муди, навис над ним, готовый в любой миг пустить в ход кулаки.

– Вы с Кольером хорошо спелись. У него были мозги, и он все придумал, а ты, сукин сын, ходил у него в подручных, делал черновую работу. Но если у вас все шло так гладко, то почему же ты забил на карьеру?

– Только не надо орать на меня. Успокойся!

– Не успокоюсь, пока не услышу от тебя то, что хочу услышать. Ты сказал, что знал – Стрикленд невиновен. Откуда тебе это стало известно?

– Я же говорил тебе. Он признался, что Сьюзен посмеялась над ним. Парни не слишком…

– Только не надо вешать мне на уши лапшу, Муди! Давай по порядку. Так не бывает, чтобы парень признался, что его обломали, а потом начал хныкать, какой он несчастный.

Если Сьюзен послала его подальше, то он, по идее, был зол как черт. Он бы поносил ее, обзывал грязными словами. Что наводило бы на мысль, что он виноват, а не наоборот. Так что можешь впаривать такую чушь кому угодно, но только не мне. Дерьмо я определяю сразу, по запаху!

Дата добавления: 2015-08-28