Елена Эльмаровна Крылова 6 страница

-- Ваша сестра? -- переспросила Ирма Вагановна.

-- Во всяком случае, меня Алла Петровна могла вчера видеть или с Перфильевой, или с Натальей, -- заверила ее Лера.

-- Но тогда, Валерия Павловна... значит, позавчера с Максом Годуновым тоже была ваша сестра?

Тут до Леры дошло, что ситуация явно вышла из-под контроля. Отметив хищный блеск в глазах почтенной дамы, Лера сообразила, какие мысли роятся сейчас в ее мозгу. А какие смелые гипотезы захватят умы присутствующих, если она не даст Ирме Вагановне утвердительного ответа... Но не признаваться же, в самом деле, в том, что в течение чуть ли не десяти минут она попросту валяла перед ними всеми дурака!

-- Возможно, -- сумела выдавить из себя Лера и, пожав плечами, добавила: -- С Максом Годуновым она в принципе знакома.

К счастью, в этот момент Бог простер-таки над ней свои длани, и оглушающий трезвон положил конец ее мучениям.

Разумеется, она понимала, что это никакой не конец, а, как раз наоборот, начало. Годы работы в вузе не прошли даром, и технология изготовления из мухи слона была ей известна. Кроме того, и Алла Петровна, и Ирма Вагановна были хорошими, а следовательно, компетентными секретарями. Знать, кто, что, где и с кем, обе считали своим профессиональным долгом. Они состязались в компетентности еще в те времена, когда никому и в голову не пришло бы назвать их почтенными дамами. С годами дух соревнования в женщинах не угас. Позавчера повезло Алле Петровне, но сегодня свежей информацией владела уже Ирма Вагановна. И только Богу ведомо, что будет завтра.

Лере оставалось лишь положиться на судьбу и надеяться, что не она станет следующим объектом их пристального внимания.

Больше всего раздражала неопределенность. Ведь Лера понятия не имела, когда именно должен был вернуться Макс. Прошла ровно неделя, и раз до сих пор он не появился, это вполне могло произойти сегодня. Хотя, возможно, и завтра. Но уж послезавтра наверняка.

Однако если вчера Лера сгорала от нетерпения, то сейчас она надеялась на то, что Макс задержится подольше. А к завтрашнему дню, если, конечно, он не приедет сегодня, она, вероятно, опять захочет поторопить время.

Было уже девять часов вечера, и Лера гадала, есть ли у нее шанс увидеть Макса сегодня. Если, конечно, он сегодня приедет. Или уже приехал. Что у нее вечером курсы, он, надо полагать, не забыл, однако ему не известно ни о том, где они находятся, ни о том, во сколько заканчиваются занятия. Конечно, он может подождать ее в машине около дома. Или позвонить. Жаль, Макс не знает номера ее мобильного, впрочем, она его номера тоже не знает. Ладно, это сейчас не имеет никакого значения, поскольку сама она звонить ему все равно ни за что не стала бы. Эх, если бы знать, куда он уехал! Тогда, изучив расписание самолетов, можно было бы хоть как-то прогнозировать, когда Макс вернется. А так... что, если он прилетает слишком поздно? Объявится ли он тогда сегодня или станет дожидаться завтрашнего дня?..

-- Валерия Павловна! -- произнес рядом с ней приятный мужской голос, судя по всему, уже не в первый раз.

С большим трудом Лере удалось оторваться от размышлений о том, будет ли она разочарована или, наоборот, вздохнет с облегчением, если Макс не встретит ее сегодня около дома.

Она посмотрела на обращавшегося к ней Влада. Это уже превратилось в какой-то весьма занудный ритуал. Сейчас должно было последовать предложение подвезти, а она так торопилась, что обогнала большую часть группы. Теперь придется за это поплатиться и опять целых четыре этажа выслушивать банальности.

-- Валерия Павловна, -- повторил Влад, добавляя своему голосу вкрадчивых ноток, -- такая красивая женщина, как вы, просто не имеет права быть такой озабоченной.

-- Что поделать, забот много, -- отпасовала Лера дежурную фразу. Банальный вопрос -- банальный ответ. Их ритуальный диалог напоминал ей грамматическое упражнение по английскому, когда форма ответа уже заложена в форме вопроса.

-- Валерия Павловна, позвольте мне все-таки подвезти вас, быть может, вы сумеете забыть о своих заботах хотя бы на время.

-- Спасибо, нет. -- Господи! Ну почему нужно было загонять их курсы на четвертый этаж?

-- Но ведь глупо возводить такую ерунду в принципы и тащиться пешком, когда можно спокойно доехать до того же метро на машине.

-- Должны же у человека быть хоть какие-то принципы, в этом смысле глупые ничем не хуже других. -- Аргументация в духе Наташки. Наверное, следовало сказать что-то подвластное более традиционной логике. -- К тому же я не считаю дорожные пробки приятным времяпрепровождением. -- Вот это звучит уже совсем неплохо, вполне традиционно.

-- Валерия Павловна, я бы еще мог понять ваш отказ, если бы вы были замужем...

-- Почему вы решили, что я не замужем?

Влад выразительно посмотрел на Лерину правую руку, ее безымянный палец украшало только изящное колечко с небольшим бриллиантом.

-- А вы не подумали, что я могу быть католичкой? -- Лера к данной конфессии не принадлежала, но ведь могла бы. Как, например, ее приятельница и коллега Зося Желткевская.

-- Нет, Валерия Павловна, такую возможность я как-то упустил из виду. -- Растерянный взгляд Влада метнулся к безымянному пальцу ее левой руки, на котором блестело затейливое золотое колечко, которое при желании можно было без проблем выдать за обручальное. -- Так вы замужем?

Искушение сказать "да" было велико, однако Лера все-таки ответила "нет".

-- Но как раз сегодня возвращается из командировки мой друг. -- Она мило улыбнулась. Слава Богу, вестибюль остался позади. -- Хотя сюда он вряд ли...

Через витринное стекло Лера увидела, что рядом со знакомым до зубной боли серо-серебристым "фордом" припаркован тоже знакомый голубой "фольксваген-гольф". Подумать о том, что голубой "фольксваген" данной модели отнюдь не редкость, она не успела. О том, что остановилась посередине фразы, Лера и не вспомнила. Собственно говоря, она этого даже не заметила. Не слышала она и того, что говорил удивленный ее внезапным молчанием Влад. Резко ускорив шаг, Лера распахнула дверь. По причине, не поддающейся никакому рациональному объяснению, она была абсолютно уверена в том, что это Макс.

Это действительно оказался Макс. На сей раз, как и в прежние времена, в джинсах и кожаной куртке нараспашку, даже волосы за неделю отросли, и непослушные пряди уже нарушили безупречно деловой стиль его новой прически.

Он смотрел на нее не отрываясь, и Лера, окончательно позабыв о том, что в окружающей среде, кроме них двоих, обитают еще и другие живые существа, шагнула Максу навстречу. Уже почти традиционный вопрос, откуда он здесь взялся, не имел в данный момент ни малейшего значения. И давешние размышления о том, будет ли она разочарована или, наоборот, вздохнет с облегчением, тоже куда-то испарились без следа. Сейчас в ее глазах можно было безошибочно прочесть, что она счастлива.

Позади остались разделявшие их несколько метров, и Лера почувствовала, как руки Макса легли на ее плечи, ее собственные руки обвились вокруг его шеи, а ее пальцы запутались в его чуть влажных, наверное, после душа волосах. И вот уже их губы, неуклонно приближаясь, через мгновение сольются в страстном поцелуе...

Расположившись амфитеатром на ступенях здания и ближайших подступах к парковочной площадке, почти полтора десятка человек с большим интересом наблюдали за действом, развернувшимся у них на глазах. Захваченные увлекательным зрелищем, немного притормозили даже те, кто успел убежать вперед.

Макс отстранился, едва коснувшись губами Лериных губ. Видимо, на периферии его сознания все-таки брезжила мысль, что и кроме них на земном шаре попадаются живые существа.

-- Привет, красавица.

Его улыбка зажгла на ее лице ответную улыбку. Как и всегда.

-- Привет.

Где-то неподалеку резко хлопнула дверца машины, а еще через мгновение Лера краем глаза заметила выезжающий со стоянки серо-серебристый "форд". Однако зрелище у нее за спиной было куда интереснее, оно как раз и привлекло внимание Макса. Случайно взглянув в ту сторону, он даже присвистнул.

-- Кажется, дорогая, мы с тобой стали гвоздем программы.

Лера быстро оглянулась.

-- Да, полный аншлаг, -- криво усмехнувшись, констатировала она.

-- Тебя это беспокоит?

-- Чуть-чуть. Я все-таки не готовила себя к сценической карьере. -- В Лерином голосе чувствовалось напряжение, действительно яркий электрический свет фонарей пробуждал в ней ассоциации с огнями рампы.

-- Ну, тогда обойдемся без выходов на бис, -- шутливым тоном сказал Макс. Развернув Леру за плечи, он быстро повел ее к своей машине.

Зрители нехотя стали расходиться, однако в любом театре, кроме обычных зрителей, существуют еще и преданные поклонники. Даже после того, как занавес окончательно закроется, они не сразу покидают зал, не в силах, видимо, расстаться с волшебством лицедейства, витающим над сценой.

Сегодня Лера и Макс тоже обрели своих поклонников, которые все еще чего-то ждали...

И дождались.

Прежде чем усадить Леру в машину, Макс достал с переднего сиденья букет роз. Это были только-только начавшие раскрываться светло-розовые бутоны на длинных-предлинных ножках.

-- Какие красивые... -- Слегка прикрыв глаза, она вдохнула тонкий изысканный аромат. В отличие от тех прекрасных гибридов без запаха, которых в последнее время становится все больше, эти розы уж точно вывел не селекционер с хроническим насморком. Лера подняла лицо к Максу: -- Они божественны.

-- Специально для богини. -- Он смотрел на нее с улыбкой, а потом склонился чуть ниже, и как-то так само собой получилось, что их губы, хотя и на мгновение, опять встретились.

Мимолетный поцелуй вознаградил самых верных поклонников, о которых, к слову сказать, и Лера, и Макс уже успели забыть. Эти двое выглядели сейчас такими влюбленными, что три девочки-студентки, два молодых инженера обоего пола и скучающая домохозяйка лет сорока пяти, которая и курсы-то посещала в основном для того, чтобы чем-то занять себя, уверовали в существование той самой любви, о которой пишут в романах и снимают сериалы. Только в жизни все оказалось еще увлекательнее. Наверное, потому, что было на самом деле.

Заявив Владу, что не считает дорожные пробки приятным времяпрепровождением, Лера говорила совершенно искренне, но по пути к ее дому таковых встретилось не так уж много. Впрочем, сидя сейчас рядом с Максом, она их практически не замечала. Даже несмотря на то, что беседе явно не хватало живости и носила она скорее светский характер, касаясь вполне нейтральных тем. Например, поездки Макса, достопримечательностей Франкфурта-на-Майне, начавшего накрапывать мелкого и противного дождика, на удивление идиотского рекламного плаката, мимо которого они только что проехали...

По идее, оказавшись наконец вдвоем, они должны были бы расслабиться, но почему-то все произошло наоборот. Как только Макс захлопнул дверцу машины, отгородив их тем самым от окружающего мира, в тесном пространстве автомобиля моментально возникло напряжение ожидания, воздух буквально наэлектризовался.

Лере пришло в голову, что так должны чувствовать себя шестнадцатилетние подростки на первом свидании. Это было чересчур, потому что так она себя даже в шестнадцать лет ни разу не чувствовала. От автопсихоанализа ее мысли перекинулись на Макса. А что сейчас чувствует он? Чувствовал ли он себя подобным образом когда-нибудь раньше? Вернее, с кем-нибудь...

Какое-то его замечание, которого она не расслышала, но на которое, кажется, должна была как-то отреагировать, отвлекло Леру от многочисленных вопросов. Не слишком справедливо обругав себя ревнивой занудой и почти совсем уж беспочвенно обозвав мазохисткой, она постаралась взять себя в руки. У нее это почти получилось, и остаток пути обошелся по крайней мере без вопросов и ответов невпопад.

Подъехав к ее дому, Макс остановил машину и повернулся к Лере. Его губы чуть кривились в иронической усмешке.

-- Ну так как, Валерия Павловна, пригласите меня на чашечку кофе?

Она тоже повернулась к нему, поудобнее переложив в руках мешавший ей огромный букет.

-- Я не думаю, Макс, что чашечка кофе такая уж хорошая идея. Во-первых, уже довольно поздно... -- Заметив его разочарование, Лера постаралась скрыть улыбку. -- А во-вторых, насколько я поняла, ты даже не обедал. И я, между прочим, тоже. Обеда у меня, правда, нет, но что-нибудь поесть приготовлю. Только сначала нужно погулять с Агатой.

Настроение Макса моментально исправилось.

-- Знаешь, Лерочка, я могу погулять с Агатой, -- тут же предложил он, -- а ты тем временем что-нибудь приготовишь.

-- Если Агата возражать не будет, то я "за".

Агата была несколько удивлена, но не возражала.

Закрыв за ними дверь, Лера вдруг поняла, что целая неделя на нервах не прошла для нее бесследно. Второе дыхание ей бы сейчас точно не помешало. Особенно учитывая молодость Макса. Стоп. Чем предаваться мазохистским терзаниям, лучше позаботиться о своей молодости, не следует также забывать и о своей красоте. А с ними, глядишь, не только второе дыхание придет, но изменится и ее отношение к вопиющей молодости Макса. Нет, не стоит опускаться до самообмана: что, собственно, может измениться? Но все же считать пять лет "вопиющей" разницей в возрасте тоже не стоит, подобные мысли начисто лишают тонуса.

Итак, Макс будет гулять с Агатой не меньше получаса, так что на заботу о молодости и красоте минут десять у нее есть, хотя требуется никак не меньше пятнадцати. Значит, решено: лишние пять минут, которые Макс проведет в ожидании ужина, он принесет в жертву ее красоте. Может быть, он даже не заметит этого. Не заметит, разумеется, своей жертвы, а не ее красоты.

Время пошло. Первым делом снять макияж, потом в душ. Голову лучше все-таки помыть, слава Богу, ее волосы можно просто расчесать, впрочем, сушить феном все равно некогда. Теперь макияж... в зеркале Лера увидела свои сияющие счастьем глаза, а собственное отражение показалось ей сейчас почти юным. Нет, обойдемся без макияжа. Ну, почти.

Осталось одеться. Белье, разумеется, самое изысканное и сексуальное, впрочем, у нее все белье изысканное. И сексуальное. Распахнув шкаф, Лера выхватила из него вешалку с очень элегантным темно-зеленым платьем, но тут же повесила его на место. Нет, пусть Макс увидит ее в обычной домашней одежде. В квартире было прохладно, и она остановила свой выбор на свободном бежевом свитере и все еще любимых, хотя и изрядно потертых бежевых джинсах.

Надо же, уложилась в шестнадцать минут. Кто бы мог подумать?

Теперь, когда с красотой, вернее, с ее наведением было покончено, Лерины мысли обратились к содержимому холодильника. Одна из этих мыслей была поистине ужасна: что, если там нет ничего такого, из чего можно что-нибудь приготовить? Не то чтобы Лера изводила себя диетами, просто все продуктовые закупки, которые предназначались не для Агаты, она делала несколько безалаберно. Вот и вчера вечером, влетев в супермаркет перед самым его закрытием, Лера прежде всего направилась к стеллажу с едой для животных. Для себя она, правда, тоже что-то купила...

К счастью, обстановка в холодильнике оказалась не столь уж удручающей. Времени Лере тоже на все хватило, пришло-таки второе дыхание. Так что дополнительных жертв от Макса не потребовалось, и через полчаса вполне пристойный ужин был готов.

Нашлась даже бутылка мерло, Лера как раз держала ее в руках, когда услышала звонок, так с бутылкой она и пошла открывать.

Восхищенный взгляд Макса сказал ей о том, что шестнадцать минут потрачены не зря, а его поцелуй почти заставил ее забыть о том, что он вопиюще молод. Но тут Агата, которой надоела роль третьей лишней, громким лаем выразила свое одобрение происходящим, а заодно напомнила о своем существовании. Лера вздрогнула, из-за чего горлышко бутылки уперлось Максу под ребра.

Слегка отстранившись, он посмотрел сначала на вино, затем перевел внимательный взгляд на Леру.

-- Лерочка, если ты не собираешься пить одна...

-- Макс, тебе что, не нравятся сухие вина? -- с беспокойством перебила его Лера, осознав, что на самом деле имеет довольно смутное представление о его вкусах.

-- Нет, почему же, нравятся. Я просто хотел сказать, что вино, конечно, легкое, но все-таки я предпочитаю не садиться за руль, когда выпью.

Лера удивленно приподняла брови:

-- Разве ты собираешься садиться за руль сегодня? -- Не дожидаясь ответа, она выскользнула из его рук и направилась в кухню.

Агата величественно проследовала за ней.

Вскоре к ним присоединился и Макс.

-- А ведь я, в сущности, впервые у тебя дома. -- Остановившись на пороге, он с интересом огляделся.

Кухня была очень просторной, хотя и весьма своеобразной конфигурации, поскольку находилась как раз на внутреннем изгибе дома. Символическая занавеска из легких плетеных цепочек делила ее на собственно кухню и столовую. У Леры была однокомнатная квартира, и если количество гостей не превышало шести человек, она всегда кормила их в этой столовой, изящно обставленной и декорированной таким количеством разнообразных комнатных растений, что не хватало лишь перепархивающих с ветки на ветку райских птичек.

-- Давай открою. -- Макс забрал у нее штопор.

-- А знаешь, меня даже удивило, что ты отказался, когда однажды я предложила тебе зайти выпить кофе. Не скажу, что я очень огорчилась, -- Лера вернулась к столу с бокалами, -- скорее наоборот...

-- Так было проще держать дистанцию, верно? -- Усмехнувшись, Макс сгреб ее в охапку.

Сейчас дистанция между ними уж точно была сведена к минимуму.

-- Ты очень догадлив, как я посмотрю! -- сухо заметила Лера и все-таки исхитрилась поставить бокалы на стол в целости и сохранности.

-- Не так уж трудно до этого додуматься. -- Отведя ее волосы со лба, Макс пропустил их между пальцами, завороженно наблюдая золотой водопад. -- Видишь ли, Лерочка, я ведь не так уж долго тобой восхищался...

Заявление наглое и столь неожиданное сначала повергло ее в растерянность, затем растерянность быстро сменилась негодованием. Эти движения Лериной души, как в зеркале, отразились в ее глазах.

-- Лерочка, я только хотел сказать, -- смеясь, Макс крепче прижал ее к себе еще прежде, чем она попыталась вырваться, -- что так и для меня было гораздо проще держать дистанцию. Ведь если бы я позволил тебе догадаться о моих чувствах и моих желаниях, ты бы вообще больше не позволила мне приблизиться к тебе. Собственно говоря, именно так все и произошло впоследствии.

Сейчас дистанция между ними измерялась лишь толщиной надетой на них одежды, и гадать о его желаниях просто не было необходимости, а вот что касается его чувств... Неделю назад Макс сказал, что любит ее, а сегодня... пока еще о любви не было сказано ни слова.

Он и не стал ничего говорить, а просто перешел к действиям и поцеловал ее. За первым поцелуем, быстрым и дразнящим, последовал второй, который был чуть дольше, потом третий... Они целовались и целовались...

-- Я люблю тебя... -- как будто сквозь сон донесся до Леры хриплый голос Макса.

Все-таки он это сказал.

-- Я... люблю тебя, -- словно эхо повторила она.

Только осознав, что слышит свой собственный голос, Лера очнулась. Быстрый взгляд на Макса подтвердил, что он слышал то же самое, значит, она опять произнесла эти слова вслух. О Господи! Нельзя же терять над собой контроль всякий раз, как только он ее поцелует!

-- Макс... -- Лере пришлось откашляться, поскольку голос ее плохо слушался. Тем не менее, преисполнившись решимости противостоять Максу, а главное -- себе, она уперлась руками ему в грудь. -- По счастью, наш ужин состоит в основном из холодных блюд, но все-таки есть одно горячее. Вернее, было. Еще чуть-чуть, и оно тоже станет холодным.

-- А еще говорят, что через желудок лежит путь к сердцу мужчины, -- нехотя отпуская Леру, проворчал Макс и галантно отодвинул для нее стул. -- Кому бы этот афоризм ни приписывали, наверняка изначально он принадлежал женщине.

Лера тоже считала, что дойти до такой простой истины женщины вполне могли и своим собственным умом.

-- Наверняка, -- согласилась она и принялась раскладывать по тарелкам мясо, запеченное с грибами. -- Но главное, что следует знать мужчинам, -- путь этот добровольно-принудительный. Потому что, приготовив ужин, женщина рассчитывает на то, что мужчина хотя бы попробует его. В противном случае она может даже впасть в ярость. -- Свое таящее угрозу предупреждение Лера сопроводила лучезарной улыбкой.

-- Ага. -- Сдвинув брови, Макс изобразил интенсивный мыслительный процесс. -- То есть если дойдет до того, что ты называешь противным случаем, и если я правильно понимаю, что такое разъяренная женщина, то принудительное ознакомление мужчины с меню происходит посредством попадания ужина ему в голову? Или, например, на его костюм? -- Разлив вино по бокалам, Макс посмотрел на свою возлюбленную так, будто видел ее впервые. -- Слушай, Лерочка, неужели ты на такое способна?

-- Конечно, -- не задумываясь, подтвердила она. Хотя представить себе подобную картину даже чисто теоретически могла лишь с большим трудом. -- Женщины вообще непредсказуемы и коварны, как сказала моему бывшему мужу судья, откладывая наш развод. Возвращаясь к нашему ужину, хочу заметить, что если бы я знала, что ты, Макс, любишь холодное мясо, я бы его таким и оставила.

Многозначительный Лерин намек не достиг, однако, сознания адресата.

-- Откладывая ваш развод? -- удивленно переспросил он. -- Подожди... но ведь вы и женаты-то были всего месяц или два...

-- Полтора.

-- Ну да, правильно, ты как-то упоминала об этом. Детей у вас не было, и расстались вы... как это называется? По обоюдному согласию, кажется. В таких случаях, по-моему, и без суда можно развестись. Мой двоюродный брат тоже разводился лет десять назад, как и ты.

-- Одиннадцать, -- с ледяной улыбкой поправила его Лера. Не хватало теплоты и в ее тоне. -- Я разводилась одиннадцать лет назад.

Макс, однако, сделал вид, что не заметил явного похолодания в окружающей среде. Или в самом деле не заметил, сосредоточившись на дегустации мяса, запеченного с шампиньонами.

-- М-м! -- с воодушевлением промычал он. -- Ты знаешь, Лера, очень вкусно!

Его похвала звучала совершенно искренне и была благосклонно воспринята хозяйкой. Во всяком случае, улыбка ее чуточку подтаяла.

-- И между прочим, еще почти горячее, -- не унимался Макс. -- Зря ты, Лерочка, волновалась. Ой, извини, я, кажется, перебил тебя. Так что же все-таки произошло одиннадцать лет назад?

-- Одиннадцать лет назад я разводилась, а ты, если мои расчеты верны, учился в девятом классе. -- Лера намеренно подчеркнула разделявшую их пропасть, а ее улыбка опять излучала арктический холод.

Макс так и не заметил постоянных погодно-климатических изменений в окружавшей его атмосфере. Или опять сделал вид, что не заметил.

-- Что ж, слишком ранние браки часто заканчиваются разводами, -- с философской невозмутимостью констатировал он. Не дожидаясь, пока Лера решит, пора ли уже наступить глобальному похолоданию, Макс поднял свой бокал: -- За тебя, непредсказуемая и коварная красавица! -- Поймав ее руку, он на мгновение прижался к ней губами. -- За тебя, Лерочка!

-- Спасибо. -- До глобального потепления было еще далеко, однако улыбка ее стала опять оттаивать.

-- Отличное мерло, -- похвалил Макс, отпив из бокала пару глотков вина. -- А все-таки, Лера, почему судья настраивала твоего мужа против тебя?

Лера даже обиделась:

-- Она не настраивала, с этим я и сама прекрасно справилась. Начав прямо с торжественного момента бракосочетания, -- добавила она с милой улыбкой.

-- Правда? -- Рука Макса с бокалом зависла в воздухе, а сам он посмотрел на нее в некотором замешательстве. -- А тебе не кажется, дорогая, что логичнее было бы начать либо чуть раньше, тогда, глядишь, и вовсе не дошло бы до бракосочетания, либо уж потом, когда ваш священный союз был благополучно заключен и на повестку дня стоило вынести вопрос о его расторжении?

-- Так получилось, -- скромно ответила Лера. -- Видишь ли, Макс, выходя замуж, большинство женщин предпочитает взять фамилию мужа, особенно если они вступают в брак в юном возрасте, поскольку смена фамилии -- это наглядная демонстрация статуса замужней женщины. Еще больше таким демонстрациям, причем совершенно независимо от возраста, привержены мужчины. Как сказал Юра, он вправе был ожидать, что его жена захочет носить его фамилию. Вообще-то я честно предупреждала, что не захочу, но, будучи стопроцентным шовинистом... -- Услышав сдавленный смешок, Лера замолчала, а все ее эмоции сконцентрировались в ее взгляде.

Взгляд получился весьма красноречивым, однако Макса это только развеселило еще больше.

-- Я, конечно, не стопроцентный шовинист, -- он широко ухмыльнулся, -- но полагаю, твой бывший будущий муж был уверен в том, что ты уступишь. А ты...

-- А я поступила еще хуже, чем просто разочаровала его, -- с готовностью сообщила Лера. -- Я испортила торжественную свадебную церемонию. Кстати, Макс, -- она взглянула на него поверх своего бокала, -- должна ли я понимать твои слова как признание в том, что и ты шовинист?

-- Брось, Лерочка, все мужчины шовинисты, -- жизнерадостно заверил ее Макс, -- ты знаешь об этом не хуже меня.

-- Разумеется, знаю, просто не все в этом признаются.

-- Так же, как и ты, я решил не скрывать своих недостатков, -- торжественно произнес Макс.

-- Вот как? -- Лера высокомерно вздернула подбородок. -- А мне показалось, что сейчас мы говорили о недостатках моего бывшего мужа. Что касается моих недостатков, то о них гораздо лучше дает представление не мое бракосочетание, а мой развод. Так вот, -- Лера незамедлительно приступила к перечислению своих недостатков, -- развестись мы действительно могли и в загсе. Но сначала я забыла прийти туда в условленный день, в следующий раз я перепутала время с предыдущим разом и пришла на час раньше. Прождав целых сорок минут, я гордо удалилась, преисполненная праведного негодования. При этом, как выяснилось впоследствии, мы с Юрой разминулись всего на несколько минут. Потом мы никак не могли договориться о встрече: то я была занята, то он... Честно говоря, я бывала занята чаще, чем он. Затем Юриной маме кто-то сказал, что через суд нас разведут даже в мое отсутствие, если я просто напишу заявление. Я, естественно, написала, но что-то там перепутала, только это обнаружилось, уже когда Юра поехал в суд отдавать документы. Переписывала я второпях и в результате пару слов пропустила...

-- О Господи! Неужели у него опять не взяли документы? -- с веселым изумлением спросил Макс. -- Слушай, Лера, а о чем думал твой муж? Он что, не мог посмотреть, что ты там написала?

-- Вот он, мужской шовинизм в действии! Значит, только мужчина может во всем разобраться?! -- возмутилась она. -- Значит, только мужчине полагается брать на себя ответственность всего лишь потому, что он мужчина?

-- Ну, в данном случае это было бы только логично, -- сквозь смех сказал Макс.

Вообще-то Лера и сама знала, что ее высказывание было не слишком обременено логикой, поэтому его смех не очень ее задел, и она продолжила свое повествование:

-- Так вот, судья почему-то решила, что я не хочу разводиться, и стала настаивать на моем личном присутствии. Назначенный день мне совершенно не подходил, однако скрепя сердце я согласилась. Заявление пришлось снова переписывать, я постаралась быть как можно внимательней, муж, который стоял у меня над душой, тоже постарался быть как можно внимательней. Между прочим, он стоял у меня над душой и в прошлый, и в позапрошлый раз тоже. Так что, как и ты, я подумала, что он и раньше мог бы быть повнимательней, поэтому все его претензии ко мне, а их было очень много, несостоятельны. Еще я вспомнила, что мне обещали развести нас без моего непосредственного участия. Короче говоря, я решила: пусть разводят. Разумеется, накануне Юра мне позвонил, чтобы напомнить о суде. Сначала я хотела сказать, что передумала приходить, но он так торопился...

-- То есть если бы он тебя немного поуговаривал...

--...то скорей всего назавтра судье не пришлось бы делиться с ним своим жизненным и профессиональным опытом, -- мило улыбнувшись, подтвердила Лера. -- Возможно, сам он так никогда и не догадался бы, что женщины вообще существа непредсказуемые и коварные. В следующий раз я опять проявила коварство и, несмотря на вырванное у меня обещание, не явилась. А вот на третий раз, когда это была бы моя третья неявка в суд и нас бы все равно развели, я пришла. Исключительно с целью поддержать версию о моей непредсказуемости.

Когда Лера замолчала, Макс еще минуту-другую сосредоточенно жевал, потом изрек:

-- Я так понимаю, Лерочка, что к моменту твоего развода я успел перейти в десятый класс. Но ты была права! -- торжественно добавил он.

Многообещающее начало, подумалось Лере. В чем бы Макс ни усмотрел ее правоту, в любом случае ей бы следовало радоваться, но почему-то радостно не было. Вот она, женская непредсказуемость!

-- Чего я точно не буду делать, -- между тем продолжал Макс, и сейчас его голос звучал еще более торжественно, чем вначале, -- так это с тобой разводиться!

Лере показалось, что к концу фразы торжественность в его тоне была вытеснена типично мужским торжеством. Быстрый взгляд в сторону любимого подтвердил, что слух ее не обманул: отблески того же торжества она заметила и в глазах Макса.

Отправив в рот последний кусочек остывшего мяса, Лера посмотрела на него в упор.

Дата добавления: 2015-08-28