Париж был большим городом. Возможность увидеть его там была равна практически нулю. Но сама мысль… Мысль о том, что он ходит по тем же улицам, или, может быть, в здании напротив, могла свести меня с ума. Чувства, которые, казалось, уже остыли, были готовы разорваться просто потому, что мы стоим на одной и той же земле.
Вадим, мне надо идти, - сказала я.
На том конце послышалось недовольное ворчание и, еле сдерживая улыбку, я нажала отбой.
Я вышла в коридор и включила свет. Белые стены залились желтоватым комнатным освещением. За окнами медленно садилось весеннее солнце. Я потянулась от долгого ленивого лежания на кровати и начала натягивать на ноги любимые бирюзовые кеды. «Когда мы с ним в последний раз виделись, на мне были сапоги, кажется», - отчего-то подумала я и сразу одернула себя. Такое случалось все чаще. Случайные мысли, связанные с ним.
Надев ветровку на плечи, я вышла из квартиры, закрыв дверь на ключ. Мне нравилось прогуливаться весенними вечерами по дворам. Когда еще не совсем темно, и улицы освещают только уходящие, но при этом безумно яркие лучи.
Выйдя из дома, я глубоко вдохнула воздух. Где-то вдалеке, на площадке, слышались голоса детей, гулявших в последний раз перед сном, вдоль дома напротив не спеша шла пожилая женщина, двое парней прошли мимо меня, смеясь о чем-то своем.
Софи? – стоило мне выйти на дорогу, как я увидела Макса за углом.
Глаза парня округлились. Сколько я его не видела? Сколько прошло времени с того дня, когда Вадим буквально оттаскивал этого светловолосого безобидного паренька от меня.
Макс? Привет, а ты здесь что делаешь? – спокойно спросила я. Мне не было страшно. Я не таила на него злобу.
Я… - он неловко почесал затылок и отвел глаза в сторону, - приехал извиниться, на самом деле. Я хотел сделать это раньше, но у меня просто не находилось сил. Прости меня, правда, прости, - его лицо исказилось в неприятной гримасе, и он опустил глаза на шершавый тротуар.
Макс, - я приблизилась к нему и легонько коснулась рукой его плеча, - все нормально, я не в обиде, - он поднял на меня свои глаза. - Знаешь, я ведь тоже много всякого наделала… Просто от того, что была в отчаянии. Просто потому, что мне было одиноко или грустно. Тебе не за что извиняться, правда.
Макс ничего не отвечал. Он смотрел на меня, и временами на его лице проскальзывала добрая улыбка.
Я тебя не узнаю, - наконец произнес он, - где та беззаботная, легкая и немного упрямая девушка?
Ха, даже не знаю, Макс, - я улыбнулась и пожала плечами.
Он ее забрал, - пальцы Макса коснулись моей щеки, и он сам расцвел в какой-то печальной улыбке. Я не дернулась, просто позволила ему касаться так себя, - завтра улетаешь? Мне твоя мама говорила.
Да. В Париж.
Он ведь тоже там.
Да, но вряд ли мы увидимся, - я посмотрела на играющих вдалеке детей и так же не сдержала улыбки.
Солнце почти ушло, оранжевый цвет исчезал из палитры этого вечера. Становилось прохладно.
Я переезжаю, - неожиданно сказал.
Я тут же бросила на него удивленный взгляд. Моя рука на его плече сжалась чуть сильнее. Сердце забилось чаще прежнего.
Мне дали работу в Питере. Хочу попробовать.
Макс улыбался. Он смотрел на меня, нежно водил указательным пальцем по моей коже и улыбался. Таким было наше прощание.
Крепкое объятие и мои руки, сцепившиеся за его спиной. Я крепко прижималась к жизнерадостному парню своим лицом и чувствовала, как отпускаю еще одну часть своего сердца. Пусть недолго, пусть не всегда счастливо, но он был рядом. И поэтому я его не забуду.
_____________________________________________
Of Horses – The Funeral
========== Глава 52 "Тот самый". ==========
<i>Только попробуй полюбить человека - и он тебя убивает. Только почувствуй, что без кого-то жить не можешь, - и он тебя убивает.
"Поющие в терновнике"</i>
________________________
Гудение мотора самолета, тесное кресло, густые облака за иллюминатором и тяжелая голова друга на левом плече. Тот самый день, когда я впервые надолго уехала из дома совсем одна. Среди меня не было семьи или друзей детства. Сердце гулко стучало, а руки время от времени предательски подрагивали.
Прощание с родителями не было долгим. Они оба обняли меня и, мама слегка прикоснулась рукой к моим волосам. За последние месяцы мы сблизились. Пусть разговоров об этом было немного, и все же я видела ее сочувствие. Не подумайте, что мне нужна была жалость. Но кроткие прикосновения родных время от времени, даже самому холодному подростку казались спасательным кругом.
«Черт!» - подумала я, когда самолет суетливо дернулся под гнетом тяжелых облаков. Пальцы моих рук задрожали, я не любила летать в самолетах.
Теплая рука Вадима неожиданно накрыла мою. Я удивленно обернула голову и поняла, что мой друг уже не спит.
Проснулся? – Спросила я.
Да, - сонно ответил он, - у тебя пальцы дрожат.
Ты поэтому мою руку держишь?
Да.
Неловкое молчание. Я чувствовала его дыхание на своем плече. Вадим изменился. легкость и беззаботность пропали из его мыслей. Временами, он отрешенно смотрел куда-то вдаль, не думая, не слыша, не чувствуя совершенно ничего. Казалось, будто его раздавили, и теперь медленно растирали об асфальт.
Короткий звуковой сигнал раздался в салоне, сообщая о том, что самолет снижается. Вадим поднял голову с моего затекшего плеча и лениво застегнул ремень.
Как ты? – Неожиданно для самой себя спросила я.
Вадим посмотрел на меня, и на секунду запнувшись, ответил:
В порядке… - Натянутая улыбка и тусклые глаза. Мне снова врали.
Она не села с нами.
Кто?
Ася.
Да… Ася, - повторил он и отвернулся от меня в сторону ребят на соседнем ряду.
«неужели и я была такой?» - подумалось мне, при взгляде на этого парня.
Неожиданно уши колко заложило, и я, не стерпев, закрыла их ладонями. Размышления покинули мою голову, и я стала тихо молиться о том, чтобы самолет скорее сел.
Уже через пол часа тряски, я почувствовала, как самолет садится. Громкий визг шасси и толчок под нами. Салон самолета наполнился аплодисментами и свистами, которые по большой части издавали мои одногрупники.
Мы суетливо начали собирать свои вещи и ждать, когда же долгая очередь из людей стоящих в проходе между рядами наконец-то двинется. У меня нетерпеливо кололо где-то в области живота. Франция. Париж. Могла ли я подумать, что все обернется именно так?
Я спустилась с трапа на землю и ощутила его. Приходилось ли вам когда-нибудь бывать в Париже? Знаете ли вы какой там запах? Его так сложно передать. Ты с первых секунд улавливаешь ноты элегантности, смешанные с намеком на что-то человеческое, что-то натуральное, родное, почти животное. Это были запахи города, неспешных машин, невысоких зданий, редких стволов деревьев и французских булочек. Этот запах… Я знала его. Я чувствовала его и прежде. Так когда-то пахнул он.
Я очнулась от визга девчонок, которые почти что прыгали от счастья. Ну да. Для кого-то это город красивой одежды с огромной башней посередине. Как все просто, оказывается, может быть.
Софи, ты чего застыла? – обеспокоенно спросил меня Вадим.
Да нет, все хорошо, просто… - я немного запнулась, - тут такой запах. Чувствуешь? – я с надеждой посмотрела на друга.
Вадим немного ошарашенно взглянул на меня. Видимо, в тот момент я выглядела жалко. Так со мной обычно и бывает, когда мысли неспешно утекают в другое «неправильное» русло. Парень улыбнулся и едва заметно кивнул.
Он нежно взял сумку из моей руки, и мы вместе направились ко входу в аэропорт. Я чуть слышно сказала Вадиму «спасибо». Каким добрым он был в последнее время. Я не перестаю задумываться о том, что несчастье порой делает нас совсем мягкими. Это так словно тебя избили, и ты стал подушкой. Очень мило.
Вокруг шумели самолеты, где-то вдалеке виднелись деревья. Запах обволакивал меня с каждым новым шагом, и я не могла удержать себя от постоянных оглядок. Просто казалось, что он рядом. Что он здесь. Прямо за моим плечом.
***
Мы приехали в наше общежитие. Самый центр Парижа. Первый округ. Чтобы дойти до Лувра понадобится не больше пяти минут. Пятиэтажное бежеватое здание с красивой лепниной на нем. Большие окна и невысокий черный железный забор, за которым, прямо перед входом было посажено несколько деревьев.
Наша группа втащила свои чемоданы в просторный холл. На первом этаже стоял большой камин и несколько диванов. Вся мебель была старой. Местами покацаной. Местами потертой. Запах старых книг и темных углов. Комната не была очень светлой. Зеленые тканевые обои и темно-коричневый деревянный пол. Такие места, как это я видела раньше только в фильмах. Похоже на декорации.
Вон та дверь ведет на кухню. Там около трех больших столов, думаю поместимся. На втором этаже у нас что-то вроде библиотеки. Там есть компьютеры, кресла, столы и все такое. Остальные три этажа жилые помещения, - говорил наш учитель Павел, - у каждого будет своя комната.
Павел был невысокого роста, мужчина с большими глазами и короткими русыми волосами. Он всегда выглядел очень серьезным, но при этом ему нравилось шутить. Забавно было наблюдать, как из каменного лица раздаются колкости. Это придавало его юмору немного странный оттенок.
Подождав пока толпа студентов буквально взлетит на второй этаж с желанием найти себе комнату получше и побольше, я неспешно поднялась по лестнице. Вадим шел рядом со мной, по-видимому так же не испытывая никакой истерии по поводу своей жил. Площади.
Хочу, чтобы у нас были соседние комнаты, - равнодушно сказала я.
Да, вот только боюсь, не получится. Смотри, они уже все разбежались.
И вправду на втором и третьем этаже раздавался звонкий смех. Девушки и парни бегали из одной комнаты в другую, параллельно перекрикиваясь между собой.
Надо посмотреть на последнем этаже.
Мы поднялись на пятый этаж и обнаружили, что здесь уже не так шумно. Узенькие коридоры с красными обоями и толстый ковролин под ногами. Вадим занял комнату прямо перед лестницей, а я ту что была чуть подальше – в глубине коридора. Пятый этаж был самым маленьким. Всего пять комнат. Оттого мне тут и нравилось.
Мы договорились, что встретимся с Вадимом через полчаса. За моей спиной громко хлопнула тяжелая дверь, и я осталась одна. Одна в темной комнате, которую освещал лишь луч света, падавший из окна. Ноги перестали держать, и я медленно сползла на пол. Кто бы мог подумать, что это так тяжело. Что так тяжело будет мне в этом городе. Руки накрыли мое лицо, и тяжелый вздох вырвался из самых недр груди.
Одно дело быть за тысячи километров от него, и совсем другое быть тут. Я боялась, что теперь среди всех прохожих людей, мои глаза непременно будут искать его. Его томную улыбку, густые черные волосы и длинное пальто, в котором я его помнила в последний раз. Наверное и выглядит сейчас по-другому. Сейчас слишком жарко для того пальто, но… но сколько бы я не пыталась, мое воображение не позволяло представить его в чем-то другом. Для меня он так и остался. Остался тем самым парнем в пальто.
========== Глава 53 "Лишь мгновение". ==========
<i>Не знаю, как долго я продержусь без друга. Это было очень легко, до тех пор как я не узнал, что значит настоящий друг.
Стивен Чбоски. "Хорошо быть тихоней</i>
_______________________________
Первой моей мыслью после пробуждения было: «я не дома». В одинокую комнату тоскливо падал свет, и в углу стоял мой тяжелый чемодан. Я раздраженно отключила телефонный будильник, и еще секунду пролежала в кровати, слушая, как мои соседи неспешно ходят по коридору.
Первый день занятий. Я надела любимую серую майку с изображением льва, обтягивающие джинсы и старые белые кеды. Посмотрев на себя в зеркало, я решила собрать волосы в растрепанный пучок и не думать слишком много о своем внешнем виде.
Мне бесконечно приходилось напоминать себе о том, что я приехала сюда учиться. Что у меня нет времени на необоснованные переживания и томные подростковые мысли. Ремешок фотоаппарата как влитой сел на мою шею, и я направилась в ванную.
Скрипучая дверь отворилась, и я ступила на мягкий пол коридора. Ванные комнаты были на каждом этаже.
Я шла по коридору. Дверь, за которой жил Вадим внезапно открылась и почти что ударила меня по носу.
Эй! – раздосадовано крикнула я.
Мм? – Из-за двери выглянул сонный Вадим.
Глаза мои невольно округлились, стоило ему закрыть дверь и выйти в коридор. Он стоял передо мной в одних джинсах с оголенным торсом. У него были жилистые накаченные руки и сильно выделялись две тазобедренные кости, заставляя меня, что мне несвойственно, откровенно краснеть.
Доброе утро, - опомнившись, сказала я.
Доброе, - он лениво почесал затылок и прислонился спиной к двери. На его лице медленно расцвела улыбка, а глаза, еще не до конца проснувшись, упоенно захлопнулись, - так спать хочется.
Теперь я понимаю, почему ты всегда опаздываешь, - я едва сдержала смешок, при взгляде на засыпающего полуголого парня.
Хах, - его брови приподнялись, и помолчав секунду, он бросил на меня короткий взгляд, - к слову об открытиях, что за странная штуковина болтается на твоем затылке?
Это пучок, дурак, - я закатила глаза.
Ты будешь с ним весь день ходить?
Да.
Ты уверена?
Абсолютно, - Протянула я и хлопнула Вадима по плечу, - все я в ванную. Не пропускать же завтрак только потому, что его намерен пропустить ты.
Ты недооцениваешь скорость моих сборов.
Ну конечно…
Я прошагала мимо друга в ванную со счастливой улыбкой. На душе стало чуть легче. Было ощущение, будто в неумолимо жаркий день на меня свалился проливной дождь. Хотелось улыбаться, и прыгать под капли, разбиваясь об асфальт с каждым разом сильнее и сильнее.
Проведя несколько минут из раковины, я покинула ванную и направилась в столовую.
Кухню уже заполонили все мои одноклассники. Они сбивались в группы и громко хохотали. Посреди всего этого у плиты суетилась Амбр. Амбр была нашим поваром и домоправительницей одновременно. Тучная женщина лет тридцати, не лишенная традиционного французского шарма. У нее были короткие черные волосы, и даже на работе она всегда носила туфли на каблуках. Несмотря на легкую полноватость, все ее движения, слова и разговоры были на редкость изящными. От нее веяло уютом.
Амбр едва успевала приготовить завтрак. На столах стояло множество небольших корзинок с только что приготовленными булочками, запах которых раздавался во всем доме.
Доброе утро, - я стояла у столиков со стаканами сока, когда ко мне подошла Ася.
На ней было легкое белое платье. Она все так же кротко, почти смиренно улыбалась. Я заметила, что ее внешность была больше европейской нежели русской. Щеки не были полноватыми, изящная фигурка, большие глаза и густые брови.
Доброе, - ответила я, беря в руки стакан.
Вадим еще не спустился? – Неожиданно спросила меня Ася.
Нет, он минуты три назад только проснулся, - я улыбнулась, вспоминая заспанного друга.
Я хотела извиниться, за то что избегала вас - я посмотрела на девушку. Ася смотрела в пол и переминалась так, словно ей было неуютно. – Просто, я чувствовала, что поступила неправильно.
Неправильно?
Да, думала. Что так, все просто забудется, и через какое-то время мы сможем общаться, как раньше…
Ася… - я и девушка отошли от того места и сели за один из столов, - Не думаю, что ты поступила как-то неправильно, - я немного замялась, обдумывая то, что собираюсь сказать, - Ты ведь просто поступала так, как тебе хотелось. Здорово, что ты последовала своим чувствам. Нет ничего важнее этого. И совершенно не о чем жалеть, если твои поступки исходят от сердца. Ты ведь просто не могла поступить иначе?
Но ведь я не люблю его… Это просто нечестно с моей стороны, - девушка посмотрела на толпу сбоку.
Ну и что? – прямо спросила я. – Какая разница? Есть ли смысл в таком случае жертвовать своими желаниями и мечтами ради другого? Побудь немного эгоисткой и делай все, что вздумается. Обычно проблемы так и решаются. Все беды из-за человеческой неискренности.
Ася? – за нашими спинами послышался удивленный голос Вадима.
Мы обернулись и увидели ошарашенного парня. Теперь на Вадиме уже красовалась майка, а на шее висели свойственные ему шнуры и подвески, значения которых мне были не совсем понятны.
Ася решила позавтракать с нами, - недолго думая, сказала я.
Правда? – На губах Вадима едва заметно дрогнула улыбка.
Угу, - Ася кивнула и с нежностью посмотрела на него.
Мне показалось, что одним искренним человеком в нашей кампании стало больше.
***
Пять часов занятий фотографий буквально взбудоражили мою голову. Все учителя говорили на английском. Многие из них работали в Европе и США. То, о чем нам рассказывали, совершенно отличалось от каких-то заученных до дыр правил и понятий. Новые подходы, другие возможности, просто забавные истории. После каждого их слова хотелось взять фотоаппарат и пробовать-пробовать-пробовать.
Уроки проводились в школе, которая была недалеко от нашего общежития. Зайдя в ее двери, я словно попадала в другой мир. Высокие модели, студенты-дизайнеры, иллюстраторы с огромными папками. Это была высшая школа мод. Именно она предоставила нам несколько классов и учителей в рамках какой-то программы.
В конце занятий каждый был немного ошеломлен. Одногруппники были под таким впечатлением, что уже не напоминали стаю. Я заметила, что каждый в эти моменты думал о чем-то своем. Так же, как и я, мечтал схватиться за камеру.
Уходящее солнце ударило мне в лицо, стоило только выйти из здания. «Закат» - подумала я. Именно Жак научил меня тому, что это лучшее время для съемки. Очень символично, что самое красивое получается на заходе дня.
Софи, ты идешь? – спросил меня Вадим.
Я смотрела через дорогу. Типичное французское кафе с красным навесом. Маленькие столики стояли снаружи, прямо на тротуаре. Красивые, элегантно одетые женщины неспешно курили и пили виски, сидя на своих стульях. «Виски, он его любил».
Да, секунду, - ответила я и обернулась в сторону друга, - А где Ася?
Она обещала вечером погулять с девчонками из нашей группы. Похоже, у нее появились друзья, - На лице Вадима скользнула легкая печальная улыбка.
Да, но она снова с нами говорит, это не так плохо, - я вновь уставилась на то кафе.
Да, ты права. Куда ты смотришь?
Красивое, верно? – Я кивнула в сторону заведения с красным навесом.
Да, хочешь посидеть там?
Нет-нет… - я покачала головой, но так и не смогла отвести взгляд.
Да что с тобой такое, Софи?
Просто… - Я не могла подобрать правильные слова. Есть такие мысли, которые невозможно выразить только потому, что они по большей части чувства, а не мысли. – Просто я смотрю на все эти места. На эти улицы, магазины, рестораны… Он ведь в этом городе. Он где-то совсем близко, и возможно, что Жак был в этом самом кафе, был в этом самом переулке, понимаешь? – Я посмотрела на Вадима, сжимая губы от обиды, - Он мог быть здесь неделю или месяц назад, а может и вчера. А сейчас здесь я. Быть может, я стою на том месте, на котором когда-то стоял он.
Места, где он мог быть, верно? – Ласково спросил Вадим.
Да, - мой голос дрогнул, - места, где он мог быть.
Моя рука потянулась к фотоаппарату, и, наведя объектив на это самое кафе, я сделала снимок. Всего один лишь снимок с оглушающим щелчком.
Ты до сих пор скучаешь по нему?
Рука друга нежно упала на мое плечо, и я почувствовала волну внезапного тепла, в душе скатался грубый камень. Я с силой зажмурила глаза, пытаясь прогнать тоску, и руки невольно потянулись к вороту майки. Губам хотелось шептать «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» раз за разом, все громче и громче. Вадим приблизился и обнял меня. Я уткнулась лицом в его грудь и пару раз тяжело вздохнула, не позволяя себе плакать.
Да, мне не удалось его забыть.
Ты не должна его забывать. Забывать кого-то это глупо. Особенно если человек был тебе дорог. Все будет хорошо, Софи, хо-ро-шо, - выговаривая каждое слово, произнес Вадим.
Ты, правда, в это веришь? – Я посмотрела на него, не имея возможности скрыть улыбку. Смотря на него, всегда хотелось улыбаться, таким он был человеком.
Да, но тебе ни в коем случае нельзя забывать, - он улыбнулся и погладил ладонью мое лицо, - Ты ведь девочка с грустной историей, так?
Он улыбался. Он всегда улыбался. Поэтому и мне рядом с ним хотелось улыбаться. И все эти прикосновения, взгляды, объятия были такими естественными, такими нормальными… Ни во что я не верила так же сильно, как в нас с ним. Он называл меня девочкой, у которой есть грустная история, но ведь он и сам таким был.
Да, - я едва сдержала смешок и еще сильнее прижалась к нему,
Мы с минуту стояли так, пока мимо нас шли прохожие люди, пока женщины в кафе не спеша распивали виски, пока солнце медленно уходило за облака.
Когда ты уже снимешь эту штуку со своей головы? – Тихо спросил Вадим.
Почему она тебе так не нравится? – с улыбкой спросила я.
Просто… Я люблю твои волосы. Люблю, когда они распущены. – Он вновь расцвел в беззаботной улыбке, и я рассмеялась.
Пусть и на секунду, пусть это было всего лишь мгновение, но я ощутила приятное тепло. Легкая дрожь прошла по рукам, а сердце пропустило удар. Пусть это и было лишь мгновением. Лишь одним мгновением.
______________________
На самом деле, я думала, что вы начнете кидаться в меня камнями, когда я вернусь. А возвращение Жака уже очень-очень-очень скоро, ееее:)
========== Глава 54 "НЕТ, НЕТ, НЕТ". ==========
<i>— Мне когда-то казалось: все, что случается до восемнадцати лет, это пустяки.
— Так оно и есть. И то, что случается после, — тоже.
Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Ночь нежна</i>
______________________________________________________
Я помню, с чего началось то утро – с дрожащих пальцев, синяков под глазами, мутных мыслей. Не успев толком проснуться, я сбежала вниз по лестнице на первый этаж. Пальто, кеды, сумка, яркий солнечный свет.
Это был последний день первой недели наших курсов. По плану мы должны были представить свой персональный проект в этот день. По одному проекту на каждую неделю. Поэтому я и бежала сломя голову, спотыкаясь о каменную кладку Парижских дорог.
Куратором моего проекта был Сергей – мужчина низкого роста с узенькими глазами и неприятным голосом. Мне повезло меньше других. Большинству моих одногруппников посчастливилось работать с иностранными преподавателями, в то время как я довольствовалась постоянными замечаниями этого невыразительного сорокалетнего блондина.
Принесла? – спросил он, стоило мне только войти в здание школы.
Угу, - я кивнула, пытаясь отдышаться после пробежки.
В холле было тихо. За ресепшеном тихо сидела администратор и щелкала что-то на своем компьютере, вдалеке раздавался звук секундной стрелки часов, и только где-то на втором этаже слышались размеренные шаги людей. Воскресенье – понятное дело, что студентов тут было немного.
Я положила свою большую папку на скамью, стоящую вдоль стены.
Все исправила? – поморщившись при взгляде на мои фото, спросил Сергей.
Да, все, что мне показалось нужным исправить, я исправила, - немного раздраженно ответила я.
Сергей ничего не добавил, несмотря на мой язвительный тон. Он достал один из верхних снимков и отдалил его от себя на расстояние вытянутой руки. Я заметила, как его брови скептически приподнялись, а губы сжались в тугую тонкую линию.
Мда, - многозначительно промычал он.
На черно-белом снимке изображался небольшой паб на углу улицы. Кадр был сделан как бы со стороны обыкновенного наблюдателя. У столиков виднелся замученный, немного смазанный официант, а с краю было видно, как молодая дама покидает заведение, попутно защелкивая свой кошелек.
Что-то не так? – спросила я, прекрасно зная его ответ.
Ничего, все как всегда, Софи, - он пренебрежительно кинул снимок на папку, - Эти маленькие кафе, пабы, ресторанчики в самых грязных закоулках Парижа – неужели других мест для съемки не нашлось? – Грубо проворчал Сергей.
Были…
Тогда почему раз за разом, несмотря на все мои замечания, ты снимаешь эти несуразные места? Не пойми меня неправильно, но снимаешь ты далеко не на лучшем уровне, а эти грязные полузаведения доставляют только больше проблем. Запомни Софи, не умеешь снимать – снимай красивые вещи. В мире полно фотографов без таланта, однако каждый из них понял бы, что Лувр или та же самая Эйфелева башня смотрелись бы гораздо лучше.
Мои зубы невольно сжались от обиды, а руки сжались кулаки.
Все эти Лувры, башни и музеи противоречат идее моего проекта, - мой голос звучал жестко, то ли от обиды, то ли от несвойственной мне ненависти.
Да помню я твою тему… - он покачал головой и отвернулся от меня
Места, где он мог быть – это мой проект. Я рассказываю историю конкретного человека. Человека, которого знаю. И поверьте, последнее место, куда бы он пошел – это самый центр Парижа.
Вот как… Софи, а где ты собираешь учиться, если не секрет?
Я немного удивилась его внезапному вопросу.
Я думала о загранице… Европа, возможно.
Европа… Много вас таких, которые в Европу хотят. Вот только единицы попадают сюда в конце концов. Нужен настоящий талант, Софи. Самое настоящее чудо, - он задумчиво почесал свой подбородок, - Талант, которого у тебя нет. Тебе лучше поскорее смириться с мыслью, что работать тебе придется в России, а там… там лучше научиться просто красиво снимать. Красиво о красивых вещах. Вся эта мазня, - он взмахнул руками, - Оставь ее мастерам своего дела и не витай особо в облаках.
Я почувствовала, как занемели пятки, а руки ослабли. Ну надо же… Сколько раз я слышала слова вроде этих? Сколько раз люди просили меня не витать в облаках? Сколько раз мне говорили это отвратительное слово «нельзя»?
Надеюсь, на следующей неделе ты сделаешь проект получше, - бросил мой куратор и недолго думая отправился по своим делам.
Я ему ничего не ответила, ха. И где моя сила в такие моменты? Ноги ослабли, и я осела на эту самую скамью рядом со своими работами «без таланта». Рука невольно потянулась к поверхности снимка и нежно легла на нее. Как же так? Неужели вещи, в которые я вкладываю так много себя, не могут быть хорошими? Неужели человеческую судьбу определяет такое мерзкое слово, как талант?
***
Двадцать минут до презентации наших проектов. Я и все мои одногруппники были в небольшом зале, из которого вела дверь в презентационную комнату. У каждого из нас была своя доска с тканевой поверхностью, на которую при помощи булавок мы и крепили наши снимки. Такова была задумка. Первая неделя – проект оформлен в виде макета, вторая – в электронном виде и третья – полноценная выставка с текстовым оформлением и макетом в главном презентационном зале университета.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 44 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |