Примечание к части 2 страница

Часть 3

Минсок закончил составление экстра-главы «Лисьего дождя» примерно через неделю после нашего памятного разговора в парке и сразу же принялся за разработку нового сезона, совершенно забыв о своём желании отдохнуть. В итоге ещё через две недели он загремел в больницу из-за переутомления и не смог вовремя закончить первую главу нового сезона.
– Вот что случается, когда забываешь про отдых, – поучительно, подняв указательный палец вверх, сказала Инхён.
В голосе девушки не было слышно ни малейшей нотки жалости или сочувствия к младшему брату. Её больше волновало предстоящее свидание с тем красавчиком из параллельного класса, которого она осаждала около месяца, стараясь заполучить его внимание.
Инхён была из тех, кто сам вершит свою судьбу и не сидит на месте, ожидая того благословенного дня, когда парень сделает первый шаг. Она всегда действует смело, решительно и немного назойливо, но результат того стоит. Парень покорён, свидание назначено, а брат… А что, брат? Ну, полежит себе тихо-спокойно в больничке. Целее будет.
– И как он? – спросила я, надеясь увести мысли подруги подальше от нового парня, которым Инхён мне все уши прожужжала.
Ким Минсок не досаждал мне уже три или четыре недели. Ах, что за прекрасные деньки! Никаких шантажистов, многочасового позирования, приставаний и дурацких шуточек. После того, как парня выпишут из больницы, он будет в срочном порядке заканчивать работу над новой главой, поэтому я могла не волноваться о том, что Минсок в ближайшее время снова начнёт активно портить мою жизнь.
– Жив-здоров, – усмехнулась Инхён. – Вот только ноет без остановок.
– И чего ноет?
– Хочет, как можно быстрее вернуться к работе, – девушка скорчила такую гримасу, словно целиком съела лимон. – Достал уже, честное слово. Прикинь, родители купили ему планшет…
– Планшет? – удивилась я.
Насколько мне было известно, все серьёзные покупки в семье Инхён и Минсока планировались и оговаривались заранее. Это моя мама могла уйти в магазин за хлебом, и, вернувшись, радостно сообщить, что купила стиральную машину, и её вот-вот привезёт служба доставки.
В семье Ким такого не бывало. Не то, чтобы они были малообеспеченными. Просто их отец был помешан на составлении семейного бюджета, которому было должно следовать с абсолютной точностью. За любое отклонение – расстрел на месте. Точнее, родительское порицание и какое-нибудь особенно неприятное наказание, вроде месячного запрета на Интернет.
– Сама в шоке, – кивнула подруга. – Вот так взяли и купили, потому что эта мелкая зараза ныла, что не может задерживать сроки. Он им буквально мозги промыл, жалуясь, что никто больше не рисует карандашами и не обводит линии дорогущими чернилами. Всё талдычил: «Планшет облегчит мне работу, ускорит её, подарит множество новых возможностей». Фу, блин.
– Да, заговаривать зубы он умеет, – вздохнула я.
– Знаешь, что мне сказали, когда я просила новый ноут?..
– Знаю, знаю, – попыталась я остановить гневный словесный поток.
– «Мы этого не планировали, дорогая», – запищала Инхён, неудачно пародируя женственный и звонкий голос матери. – Всё время планы, планы, долбанные планы… а этому задроту с лёгкостью покупают всё, чего он только не попросит.
– Родители всегда балуют младшеньких, – я утешительно похлопала подругу по спине.
Инхён недовольно зыркнула на меня, достала из-под парты свою сумку и, положив на колени, начала что-то искать в её глубинах. Девушка вынула оттуда новенький планшет и сделала поистине ужасное лицо, выражающее все её эмоции по отношению к гаджету и его владельцу.
– Они ещё хотят, чтобы я отнесла планшет малому в больницу, – с отвращением произнесла она.
– Вообще тираны, – с притворным сочувствием сказала я.
Если Инхён и поняла мой сарказм, то вида не показала. Она с энтузиазмом начала бранить родителей, найдя во мне благодарного слушателя, и закончилось всё тем, что подруга попросила меня отнести Минсоку планшет вместо неё.
– У меня же свидание, Наби, – уговаривала девушка.
Я начала подозревать, что весь этот разговор был изначально затеян с целью заставить меня сходить в больницу вместо неё. Вот же хитрая лиса!
– Ничего страшного, отдашь брату игрушку и сразу же побежишь на свиданку, – непреклонно заявила я, не собираясь потакать её эгоистичным желаниям.
– Ну, пожалуйста, Наби, – умоляла подруга. – Мне ведь подготовиться надо, принарядиться… Некогда мне по больницам ходить.
– Даже не пытайся, Ким Инхён, – предупредила я. – Не пойду и точка.
– Ах, вот как! – начала возмущаться девушка. – Не пойдёшь, значит? Хорошо, я пойду сама. Но учти, если из-за этого моё свидание полетит к чертям… если я больше никогда не встречу такого классного парня и останусь без мужа к тридцати пяти годам, я и мои сорок восемь кошек будем жить в твоём доме!
Чёртова шантажистка! Такая эффектная и неунывающая девчонка никогда не останется без поклонников, но, если бы такое всё же произойдёт, можно абсолютно быть уверенной, что во всех неудачах Инхён обвинит именно меня. И на старости лет обязательно притащится ко мне с целой толпой кошек. Она никогда не бросает слов на ветер.
Я понимала, что сражение заранее проиграно, потому что противник хорошо всё продумал и шёл в бой с заранее проработанной стратегией. Переспорить Инхён сложнее, чем договориться о чём-то со стеной. Эта девчонка всегда прёт вперёд, как танк, снося всё на своём пути.
Мне придётся идти к Минсоку в больницу. Это факт. Придётся смириться. Оставалось только извлечь из данной ситуации как можно больше выгоды для себя любимой.
– Хорошо, уговорила, – я подняла руки вверх, сдаваясь. – Но взамен ты напишешь за меня сочинение по литературе. Идёт?
– Идёт, – легко согласилась подруга.
Заподозрив неладное, я решила уточнить одну важную деталь.
– Напишешь сама, а не скачаешь с Интернета, – предупредила я, нахмурив брови. – Учти, я проверю.
– Всё будет сделано в лучшем виде, шеф, – насмешливо ответила Инхён, отдавая мне честь.
Добившись своего, подруга вмиг стала обычной беспечной Ким Инхён и начала не переставая болтать о новом парне.
Надо признать, что причиной, по которой Ким Минсок стал маленьким засранцем, являлась его старшая сестра. Невозможно было так долго находиться рядом с этой бестией и не заразиться её взглядом на жизнь и любовью доводить окружающих до нервного срыва.
Минсоку из-за несносного характера Инхён всегда приходилось несладко. Казалось, она вымещала на брате всю злость и обиду за то, что родители после его рождения стали уделять девушке гораздо меньше внимания. Эта девчонка постоянно доставала парня и, когда он был помладше, даже заставляла стирать своё бельё, чему Минсок, ясное дело, был совсем не рад.
Вполне вероятно, что бедолага и по сей день вынужден заниматься стиркой трусиков Инхён. Я бы даже поразилась тому, насколько жестокой может быть моя подруга, если бы не знала, что она всегда защищала младшего брата от других детей. Инхён любит Минсока, вот только никогда не отказывает себе в удовольствии подстебнуть его.

***
После уроков я решила не заходить домой, а сразу отправиться в больницу к Минсоку. Инхён же побежала прихорашиваться перед свиданием.
– Я тут вот что подумала, – неожиданно протянула она, когда мы дошли до школьных ворот и собирались расстаться. – Если ты выйдешь замуж за малого, то я стану твоей золовкой.
– Золовка? Фу, слово-то какое противное, – рассмеялась я, стараясь скрыть неловкость от её странной фразы. – Хорошего человека золовкой не назовут. Что это вообще за зверь такой?
– Сестра мужа, – захохотала Инхён и, махнув на прощание рукой, направилась восвояси, оставив меня размышлять над тем, что сейчас произошло.
С чего вдруг она заговорила обо мне и Минсоке? Неужели решила поработать свахой? Я была уверена, что Инхён не понравится, если мы с её братом начнём встречаться, но, кажется, подруга не против такого поворота событий. Или мне так только кажется?
Размышлять над тем, что имела ввиду эта девчонка, было абсолютно бесполезным занятием. Инхён непредсказуемая, как дикая кошка, поэтому не имело смысла просчитывать и анализировать её слова и действия. Это была пустая трата времени. И всё же я весь путь до больницы не могла выкинуть из головы это богомерзкое слово «золовка».
Я вспомнила о том, что к больному с пустыми руками идти неприлично, только в тот момент, когда мне наконец-то удалось отыскать палату Минсока.
– Я всего лишь оказываю его сестре услугу, – прошептала я, нерешительно замерев перед дверью, на которой висели таблички с именами пациентов, лежащих в данной палате. – Просто отдам планшет и пойду домой.
Я открыла дверь и практически сразу наткнулась взглядом на Ким Минсока, который лежал на койке возле окна. Кроме него в палате было ещё шесть пациентов. Все они бросили на меня скучающие взгляды и, не найдя меня интересной, уставились в свои мобильники и планшеты. Только один Минсок читал книгу, но, увидев меня, он быстро отложил её в сторону.
– Ханаби-наби?! – удивлённо воскликнул он, но сразу же понизил голос, вспомнив, что находился в больнице. – Как ты здесь оказалась?
Минсок снова смотрел на меня глазами художника, впитывал каждую черту лица, отмечал малейшую складку на одежде, запоминал каждое движение, каждый вздох… Он разглядывал меня с таким интересом и восторгом, словно впервые увидел. Это очень смущало. Моей защитной реакцией на его восторженный щенячий взгляд, как обычно, стала грубость.
– Ножками притопала, – огрызнулась я, чувствуя одно лишь раздражение.
Мы разговаривали всего пару секунд, а он уже начал меня бесить. Рекорд, однако.
– А Инхён где? – спросил парень, снимая очки и потирая большим и указательным пальцами левой руки трогательные отметины, оставшиеся на переносице.
Все попытки Минсока соблазнить меня потерпели неудачу, потому что он всегда выдавал заученные фразы. Его устами говорили герои романтических фильмов, но не сам парень, поэтому его слова не трогали ни единую душевную струну. Однако, глядя на то, как Ким Минсок потирал переносицу, я почувствовала прилив невероятной нежности. Мне гораздо больше нравилось, когда он был естественным, а не пытался кому-то подражать.
– На свидании, – нехотя ответила я и, достав из школьной сумки планшет, протянула его Минсоку.
Я, как обычно, старалась избегать прикосновений парня, но он случайно задел меня кончиками пальцев. Ойкнув, я быстро убрала руку.
– Ты бьёшься током! – пожаловалась я.
– Прости, – Минсок смущённо улыбнулся и положил планшет на колени.
Следуя изначальному плану, я попыталась быстренько свалить, но парень меня остановил, предложив посмотреть эскизы нового героя.
– Подожди, они у тебя сохранены на планшете?
Парень подтвердил, что так и есть.
– Но… как это возможно? Тебе же купили его после того, как загремел в больницу.
Минсок хитро улыбнулся и провёл одной рукой по непослушным волосам. Такой небрежный, ленивый жест, но как же он меня зачаровал. Заинтригованная, я опустилась на стул, стоявший рядом с его койкой.
– Нет, мне его купили за несколько дней до того, как я сюда попал. Собственно, именно из-за этой малышки, – парень с любовью посмотрел на планшет, – я и слёг. Просто крышу снесло от неё, поэтому работал дни и ночи напролёт, забывая о еде и отдыхе.
– Очень глупо с твоей стороны, – заметила я, неодобрительно покачивая головой. – Ладно, показывай свой эскиз. Интересно же, над чем ты так усердно работал, что умудрился подорвать здоровье. Учти, если это того не стоило, получишь по первое число.
– Говоришь прямо как моя мама, – скривился парень и включил планшет.
– Потому что она права. Я только не могу понять, как ты смог уговорить её разрешить притащить эту игрушку в больницу, раз уж именно из-за неё сюда попал.
– Ханаби-наби, неужели ты обо мне так беспокоишься? – поинтересовался Минсок, тыкая пальцем в экран планшета.
Я фыркнула, не удостоив его ответа. Иногда спорить с Минсоком так же бесполезно, как и с Инхён. Брат и сестра – одна сатана.
Встав со стула, я подошла к парню и, нагнувшись, оперлась руками о краешек кровати. Мне было на самом деле интересно увидеть нового персонажа «Лисьего дождя», потому что я была настоящим фанатом этой истории. Конечно, сначала я ворочала от неё нос, но потом стало совсем невыносимо бороться с желанием прочесть комикс, в создании которого принимала участие.
Благодаря Ким Минсоку я всерьёз заинтересовалась веб-комиксами и очень полюбила их. Купив в том месяце подписку на Comicsbook, я прочла огромное количество невероятно классных историй - ярких, мрачных, романтичных и динамичных. От обычных корейских комиксов, носящих название манхва и печатающихся в журналах или отдельными томами, веб-комиксы сайта Comicsbook отличались тем, что представляли собой пять-восемь длинных цветных страниц. И мне даже нравилось читать эти длинные страницы, кажущиеся бесконечными.
– Вот он, – Минсок с гордость показал мне рисунок, на котором был изображён темноволосый юноша с ясными голубыми глазами.
– И кто он? Как его зовут? – взволнованно спросила я, не в силах оторвать взгляда от нового персонажа «Лисьего дождя».
– Его зовут Урара, – пояснил парень, явно довольный тем, какой эффект на меня произвела его работа. – Изначально он был кумихо, как Сараса с Татарой, но несколько десятилетий назад стал человеком.
– И каким же образом он смог превратиться в человека?
Я всё смотрела и смотрела на рисунок Минсока. Там было несколько изображений Урары в профиль и анфас, а ещё различные варианты причёсок и выражений лица. Это был очень привлекательный молодой человек с бледной кожей и небольшим шрамом над губой, и я практически с первого взгляда в него влюбилась.
– Не скажу, – насмешливо протянул Ким Минсок. – Ты итак увидела его самая первая…
– Правда?! – обрадовалась я. – Значит, его больше никто-никто не видел?
– Эмм… ну, да.
– Могу тебя заверить, что Урара будет пользоваться огромной популярностью у твоих читательниц. И, если ты не оставишь его с главной героиней или не нарисуешь для него какую-нибудь милую девочку, тебя размажут по стене фанатки твоего же персонажа.
Сейчас «Лисий дождь» опустился на сорок первую позицию в «ТОПе». Наверное, это очень сильно задело Минсока, но новый сезон обещал стать настоящей бомбой. Я была уверена, что Урара поможет парню отвоевать прежние позиции в рейтинге.
Минсок, окрылённый моими словами, расщедрился и показал мне первую страничку нового сезона, так что я была просто вне себя от счастья и не замечала, что парень уже какое-то время подозрительно молчал.
– Можно, я тебя поцелую? – Минсок смотрел мне прямо в глаза, пытаясь загипнотизировать как тогда, в своей комнате, вот только у меня явно был иммунитет к этому трюку.
– Обычно люди не спрашивают разрешения, чтобы кого-то поцеловать, дурень, – я склонила голову на бок, наблюдая за тем, как парень изменился в лице, углядев в моей фразе надежду для себя.
Я знала, что неправильно давать Минсоку эту надежду, но неожиданно почувствовала в себе непреодолимое желание поддразнить нахального мальчишку. Во всём, что касалось любви, он старался вести себя так, словно учился искусству обольщения у самого Казановы, хотя это было далеко от действительности.
Его неопытность во всём, что касалось любви и отношений, была невооружённым взглядом видна и в «Лисьем дожде», но читатели считали юный возраст Минсока изюминкой комикса. Эдакой вишенкой на торте.
Однако история начала стремительно падать в «ТОПе», и тут, даже мне, стало ясно, что нельзя и дальше затягивать с любовной линией. Возможно, внезапные и весьма нелепые попытки Минсока ухлёстывать за мной объяснялись его желанием испытать на себе всю сладость и горечь первой любви, чтобы разукрасить «Лисий дождь» всей гаммой пережитых чувств?
Может, он хотел написать сюжет, основываясь на собственном опыте, а не на беспочвенных фантазиях? Или виновником странного поведения парня стали вскружившие ему голову гормоны? В любом случае, я не из тех, кто покорно согласится стать чьей-то подопытной крысой. Я не собиралась играть с Ким Минсоком в любовь. Хватит с меня и его шантажа.
– Значит, ты не против? – деловито уточнил Минсок, стараясь сделать вид, что совершенно спокоен, хотя я знала, что это было не так.
– Это значит, что ты не посмеешь, – усмехнулась я.
Глаза парня моментально потухли, но, к моему удивлению, в них тут же загорелся ещё более яркий огонёк. Что творилось в голове у этого мальчишки?
– А если посмею? – нахально спросил он, напуская на себя самоуверенный вид. – Что тогда будет, Ханаби-наби?
Он продолжал смотреть мне прямо в глаза, будто бросая вызов. Его взгляд так и говорил: «Ну, и что ты мне сделаешь? Я тебя не боюсь!».
– Умрёшь смертью храбрых, – я понизила голос, чтобы не привлекать внимания других пациентов, уткнувшихся в свои телефоны и планшеты. – Я гарантирую тебе ужасные муки и медленную смерть.
У меня затекли руки. Было неудобно стоять в таком положении, но я не шелохнулась и, кажется, даже моргать перестала, ожидая его следующего шага.
Минсок продолжал неотрывно смотреть на меня, затем нервно облизал губы и, резко подавшись вперёд, прошептал:
– Тогда убей меня, – и коснулся моих губ своими.
В первое мгновение мне показалось, что я правда его убью, но всего через секунду парень отстранился от меня и невидящим взглядом уставился куда-то поверх моего плеча. Я машинально обернулась, боясь увидеть родителей Минсока, но ничего такого и в помине не было. Всё та же картина: скучающие пациенты залипали в свои гаджеты, словно вокруг них ничего не существовало.
– И ради этого ты был готов умереть? – мне едва удавалось сдерживать рвущийся наружу смех. – Даже поцелуи маленьких детишек, играющих в семью, и то смелее, чем… чем это. Ха, серьёзно, это самый целомудренный поцелуй на земле. Нет, это даже поцелуем-то назвать нельзя. Так, пробник поцелуя.
К моему удивлению, парень довольно спокойно отреагировал на обидные слова, не пытаясь что-то возразить. Он терпеливо выслушал все насмешки и, как мне показалось, даже слегка улыбнулся.
У Минсока был огромный опыт общения со сложными женщинами, поэтому парень не обращал внимания, когда ему откровенно грубили и специально пытались разозлить, спровоцировав на ссору.
– Правда? – Минсок сощурил глаза. – А сама, значит, можешь лучше?
Я лишь фыркнула в ответ, всем видом показывая, что не такая невинная, как присутствующие здесь дети цветов.
– Докажи! – воинственно вздёрнув подбородок, потребовал парень.
– А ты отчаянный тип, да? – сев обратно на стул, я скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от брата Инхён. – Думаешь, меня можно взять на «слабо»?
– Ну, попробовать стоило, – пожал плечами Ким Минсок.
Он какое-то время сверлил меня взглядом, а потом переключил всё внимание на планшет и сразу же забыл о моём существовании. Парень, минуту назад говоривший что-то о поцелуе, теперь делал вид, что меня и вовсе не существовало. Забавненько.
Нервно поёрзав на стуле, я скомкано попрощалась с Минсоком и пошла домой, оставив парня продолжать осваивать возможности новой игрушки.
Несмотря на то, что он зарабатывал больше матери, работающей костюмером в театре, Ким Минсок всё ещё оставался избалованным и немного странноватым ребёнком. Наверное, именно в этом крылась причина того, что я не могла поверить в его чувства.
Мне были одновременно и приятны, и смешны его неуклюжие попытки выразить свою симпатию, но, как и любая девушка, я искала чего-то настоящего. Мечтала найти своего человека. И пятнадцатилетний мальчик явно не подходил на эту роль.
Минсок был слишком непредсказуемый. Этот парень становился серьёзным и сосредоточенным только тогда, когда дело касалось его комикса. В остальное же время он был совершенно несносным мальчишкой, которого хотелось поймать и хорошенько выпороть. Взлом странички в социальных сетях, шантаж, глупые подкаты, причины которых мне до сих пор были неизвестны… Разве можно было воспринимать Ким Минсока всерьёз? Нет, нет и ещё раз нет.
С другой стороны, если вдруг окажется, что он всё это время был искренен со мной… Что мне тогда делать? Ему же пятнадцать. Пятнадцать! А ещё он младший брат моей лучшей подруги. Я даже пару раз нянчилась с ним, когда мы были помладше, поэтому не смогу принять его чувства. Впрочем, я, как обычно, слишком много думала и анализировала, лишний раз перегружая мозги. Проблемы нужно решать по мере их поступления, поэтому я рано начала размышлять над столь важными вопросами.

Часть 4

Как я и предполагала, Урара стал по-настоящему популярен среди читательниц «Лисьего дождя». Это позволило комиксу Минсока подняться в «ТОПе» сразу на несколько позиций уже на следующий день после публикации новой главы.
Парень снова оказался на тридцать девятом месте. Подняться выше ему ещё ни разу не удавалось, но у меня не было никаких сомнений, что очень скоро эта досадная несправедливость будет исправлена.
Помня о договоре с Ким Минсоком, я с волнением ждала того дня, когда «Лисий дождь» займёт тридцатое место в «ТОПе». Что он хочет мне сказать? И почему для этого обязательно нужно добраться до тридцатого места? Раньше я не особо об этом задумывалась, но чем выше комикс Минсока поднимался в рейтинге Comicsbook, тем сильнее я беспокоилась.
Меня распирало любопытство, вот только спросить у парня напрямую я не решалась, поэтому приходилось строить свои догадки. Ким Минсок хочет признаться мне в любви? Или раскрыть какую-то тайну? А, может, он скажет, что ему больше не нужны мои услуги натурщицы?
От этой мысли мне почему-то становилось ещё тревожнее, а Минсок, как назло, словно и вовсе забыл о моём существовании. Он был настолько занят, что практически не появлялся в школе, перестал мне названивать и доставать своим шантажом, постоянно напоминая о компрометирующей переписке с моим бывшим парнем. Несколько раз мне удалось встретиться с Ким Минсоком в школьных коридорах, но он проносился мимо, словно метеор, даже не удосужившись отпустить очередную пошлую шуточку в мой адрес.
Инхён больше ни разу не упомянула возможность породниться со мной, и значение практически ругательного слова «золовка», наверняка, давно вылетело у неё из головы. Единственным человеком, о котором могла думать и говорить подруга, был её красавчик-парень. К моему удивлению, они до сих пор встречались. До этого никому не удавалось выдержать напор Инхён дольше, чем пару недель. Кажется, такими темпами мне даже придётся запомнить его имя.
– Что, соскучилась по нему? – ехидно поинтересовалась подруга.
– По кому? – рассеяно спросила я, наспех перепроверяя сочинение на предмет ошибок.
Несмотря на свою тотальную увлеченность очередным кавалером, подруга всё же выполнила обещание и написала за меня сочинение по литературе. К сожалению, сделала она это из рук вон плохо, поэтому пришлось его переписывать. Как обычно.
– По малявке Минсоку, – Инхён вырвала у меня из рук тетрадь и смешно надула губки, требуя внимания к своей персоне.
Я уже хотела разозлиться и высказать девушке всё, что я думаю по поводу её ужасного сочинения и ненормального братца-шантажиста, но поймала себя на мысли, что Инхён в этот момент очень похожа на Ким Минсока. Наверное, я схожу с ума, раз в голову приходят подобные странности.
– Ни капельки, – раздражённо ответила я. – А теперь верни тетрадь, бандитка!
– Врёшь! Я же вижу, как ты его высматриваешь. Привыкла, что братишка вокруг тебя всегда хвостом ходит, а тут резко исчез со всех радаров.
Инхён была права насчёт того, что я чувствовала себя одиноко без Минсока, который всегда ошивался где-то рядом, назойливо навязывая свою компанию. Даже если парня не было в школе, он всегда слал мне кучу сообщений и не давал ни шанса забыть о его существовании. Даже надолго пропадая из-за напряжённой работы над комиксом, Ким Минсок всегда давал о себе знать и появлялся в самый неожиданный момент. Теперь же брат Инхён словно специально меня игнорировал.
– Не пори чушь, ладно? – вырвалось у меня.
– Да шучу я, шучу! – громоподобно расхохоталась моя соседка по парте. – Все знают, что ты его терпеть не можешь! Знаешь, меня всегда забавляло смотреть, как вы ревнуете меня друг к другу.
– Верни тетрадь, – более настойчиво проговорила я, игнорируя слова Инхён про ревность.
– Держи, держи, только не плачь, – весело посмеивалась подруга, протягивая мне тетрадь. – И знай, я вас обоих люблю одинаково, поэтому не нужно ненавидеть моего брата.
Молча смерив Ким Инхён весьма выразительным взглядом, я покачала головой и вернулась к сочинению. Поняв, что от меня больше ничего не добьётся, девушка достала телефон и начала с кем-то переписываться. Готова поспорить, что со своим «секси-парнем».
Я ревную её к Минсоку, а Минсок ревнует её ко мне? Понятия не имею, откуда Инхён берёт такие бредовые идеи. Но пусть лучше думает, что всё обстоит именно так… Впрочем, а как всё обстоит на самом деле?
Может, Ким Минсок на самом деле ревновал сестру ко мне, поэтому решил нас отдалить, постоянно перетягивая на себя часть моего внимания? Немного поразмыслив, я пришла к выводу, что это полная чушь… И всё же я до сих пор не знала, что творилось на уме у самого парня, поэтому не могла утверждать этого наверняка.
Эти месяцы показали, что я во многом ошибалась. Например, я и подумать не могла, что буду расстраиваться из-за того, что Ким Минсок перестал использовать меня в качестве бесплатной натурщицы. Мне всегда казалось, что я всё знаю о младшем брате своей лучшей подруги, но, как оказалось, тот полон сюрпризов.
Я совершенно перестала его понимать и абсолютно не знала, что Ким Минсок выкинет в следующий момент. Отказываться от возможности поиздеваться надо мной было не в его стиле, поэтому я ожидала от него какой-то очередной гадости. Интересно, что он задумал на этот раз?

***
После нашего странного разговора с Инхён, во время которого она выдала не менее странную теорию о том, что мы с Минсоком ревнуем эту засранку друг к другу, прошло всего два дня, и парень неожиданно дал о себе знать. Он прислал мне сообщение, в котором просил зайти к нему после уроков. Естественно через окно.
Эта просьба-приказ оставила во мне весьма двоякие чувства. Конечно, я была счастлива, что Ким Минсок наконец-то вспомнил обо мне, но необходимость лезть к нему через чёртово окно, как какой-то вор, раздражала меня сверх меры.
После окончания уроков я сразу же помчалась к Минсоку, предвкушая нашу встречу и, уже ставший традиционным, обмен колкостями. Было сложно признаться даже самой себе в том, что соскучилась по этому очкарику, задумчиво покусывающему карандаш. Соскучилась по самоуверенному типу, бесстыдно разглядывающему каждый изгиб моего тела, чтобы перенести всё увиденное на бумагу. А ещё соскучилась по тому мечтательно-очарованному взгляду, которым Ким Минсок смотрит на меня, когда рисует. По тем словам, что он при этом тихо шепчет, забывая обо всём на свете.
Я привязалась к Минсоку гораздо сильнее, чем мне бы того хотелось. И это меня пугало, но я успокаивала себя тем, что невозможно не сблизиться с человеком, когда вы занимаетесь каким-то общим делом и проводите вместе так много времени.
Да, будучи невольной натурщицей парня, я узнала о нём намного больше, чем за все годы дружбы с его старшей сестрой. Но этого было слишком мало, чтобы удовлетворить моё любопытство. Я хотела знать о нём абсолютно всё, и это странное, пугающее желание жгло меня изнутри.
– Я уже думал, ты никогда не придёшь, – раздражённо закатил глаза Ким Минсок, уже высматривающий меня из окна.
– А тебе так не терпелось меня увидеть? – хитро прищурилась я, передавая парню сумку с учебниками, которую он с готовностью забрал. – Соскучился?
– Конечно, соскучился, – как-то странно улыбнулся Минсок. – Но я делал всё по твоим инструкциям, поэтому сумел справиться с душевной хандрой.
– Хандрой? – удивлённо переспросила я. – Ничего себе! Какие ты у нас слова знаешь! Говоришь как старый дед! Ещё бы сказал «меланхолией»…
– А что, неплохое слово…
Парень по привычке протянул мне руку, чтобы помочь перелезть через окно, и я уже готова была согласиться на его помощь, как мне в голову пришла запоздалая мысль:
– «Делал по твоим инструкциям»?.. Что ты имеешь ввиду?
– Ну, как же ты там говорила?.. – Минсок задумчиво почесал затылок. – А, вспомнил! «Одной рукой держу твою фотографию, другой – скучаю по тебе»!
Воспоминания о том неловком разговоре, когда я умудрилась сморозить подобную глупость, снежной лавиной свалились на мою несчастную головушку. Ой, дура! Теперь Ким Минсок, словно глупый попугай, постоянно будет повторять эту фразу. Что бы я там себе не напридумывала, он всё ещё остаётся ребёнком. Господи, какой же он незрелый!
– Когда ты уже повзрослеешь? – пробурчала я.
– Когда-нибудь…
Парень снова протянул мне руку, но я не спешила принимать его помощь, а лишь с подозрением уставилась на него.
– Давай уточним: это та рука, которой ты держал мою фотографию, или та, которой «скучал»?
– Уже и не помню, – произнёс парень, словно всерьёз пытался что-то вспомнить, а потом зашёлся громким смехом.
Я тоже не удержалась и очень быстро присоединилась к его веселью. На душе вдруг стало так легко и хорошо.
– Ладно, Ханаби-наби залезай уже!
Парень говорил и смеялся достаточно громко и не боялся, что его может кто-то услышать, из-за чего я сделала вывод, что он был один дома. Родители, вероятно, всё ещё были на работе, а Инхён сразу после уроков ускакала на свидание.
– Нет уж, я лучше через дверь войду! Всё равно у тебя дома никого, маленький врунишка!
Не дождавшись ответа, я обошла вокруг дома и постучалась в дверь. Всегда мечтала жить в собственном доме, как семья Ким, потому что проблема болтливых соседей, с завидным упорством лезущих в твою жизнь, здесь отсутствует как класс. Живя в многоэтажке, я постоянно сталкиваюсь с не в меру любопытными старушками, сующими свой сморщенный нос в чужие дела. Если бы какой-нибудь пылкий поклонник попытался влезть в моё окно, об этом бы уже к вечеру знал весь район. Наши старушки, сидящие целыми днями на лавочке возле подъезда, круче любых спецслужб. Они всегда знают, кто к кому ходит и зачем. Ничего-то от этих бабулек не скроешь!
– Тебе просто нравится заставлять меня лазить, как скалолаз, правда? – выпалила я, когда Минсок распахнул передо мной дверь.
Парень лишь пожал плечами и пригласил меня войти в дом. Разувшись, я взяла обувь в руки и пошла вслед за парнем в его мрачную комнату, в которой, как обычно, царил бардак.
– Садись, – Ким Минсок кивнул на стул, стоящий в центре комнаты.
Я очень удивилась, что он не стал просить меня переодеться в какую-нибудь странную одежду, но предпочла промолчать, а то парень мог и передумать. Мне вполне хватило прошлого раза, когда я позировала в мужской рубашке, нервно одёргивая её, чтобы не засветить нижнее бельё.
– Давно о тебе ничего не было слышно. Чем занимался всё это время? – поинтересовалась я, занимая своё место.
Минсок взял в руки планшет и удивлённо посмотрел на меня:
– Разве Инхён тебе не говорила?
Я отрицательно покачала головой.
– Готовился к досрочной сдаче полугодовых экзаменов, – пояснил парень. – Теперь я абсолютно свободен и могу спокойно заняться комиксом.
Он замолчал, уткнувшись в свой планшет. Конечно, Минсоку давно было пора переходить на современные гаджеты, а не рисовать карандашом и тратить долгие часы на то, чтобы обвести контуры работы дорогими чернилами. И всё же вместе с альбомом для рисования пропала какая-то особенная романтика, и я уже не чувствовала себя настоящей натурщицей.
Вообще у меня всегда было негативное отношение к натурщицам, потому что они позируют художнику обнажёнными. Конечно, я знала, что эти девушки не всегда позируют без одежды, но от дурного к ним отношения меня это не спасало. Наверное, причиной моей неприязни к натурщицам стал фильм «Титаник», в котором героиня Кейт Уинслет просит героя Леонардо Ди Каприо нарисовать её портрет, но позировать девушка хочет полностью обнажённой.
Я смотрела эту картину, когда была маленькой, и тогда легендарная сцена вызвала во мне только чувство омерзения и стыда за поведение главной героини. Романтичный образ молодой девушки, которой я видела Розу, в один миг рухнул, и я уже не могла избавиться от мысли, что она всего лишь грязная распутная девка. Да, в детстве я была довольно категорична в своих суждениях. Кто бы мог подумать, что через десять с лишним лет я стану натурщицей (пусть и не по собственной воле) и буду с замиранием сердца ждать, когда мой Джек подойдёт и прикоснётся ко мне, чтобы поправить положение рук и ног.
А я ждала. Я, действительно, ждала, когда Минсок начнёт свой обязательный ритуал, который он проводил каждый раз. Ждала, когда он прикоснётся кончиками пальцев к моему подбородку, к кистям рук, коленям, локтям… Впервые на самом деле ждала этого момента, но парень почему-то до сих пор и с места не сдвинулся.
– Что-то случилось? – я обеспокоенно заёрзала на своём месте.
Ким Минсок не рисовал, он просто водил пальцем по экрану планшета и с каждой минутой становился всё мрачнее и мрачнее.
– Нет, ничего не случилось, – преувеличенно бодро ответил парень и отложил планшет в сторону.
Минсок явно не хотел меня волновать, поэтому предпочёл сделать вид, что у него всё хорошо. К несчастью, его попытки скрыть что-то беспокоили меня ещё сильней.
– Эээ… Так что, ты сегодня рисовать вообще собираешься? Если нет, тогда я пойду домой, нам сегодня много назадавали на истории...
Это была ложь, но я нутром чувствовала резкую перемену настроения Минсока. И из-за этого мне становилось не по себе и хотелось сбежать. Конечно, творческие люди всегда подвержены перепадам настроения, и любая мелочь способна пошатнуть их хрупкое душевное равновесие, но ведь всему есть предел.
– Прямо уж так и много? – недоверчиво посмотрел на меня парень.
Да, он смотрел мне прямо в глаза, но мыслями был где-то далеко-далеко. Что же его так расстроило? Когда я пришла, Минсок вёл себя как обычно. Странности начались уже после того, как он включил планшет и, вероятно, зашёл на Comicsbook...
– «Лисий дождь» снова упал в «ТОПе»? – спросила я, посчитав, что на риторический вопрос Минсока можно не отвечать.
– Нет, – довольно резко произнёс парень. – С чего ты это взяла?
– Просто… показалось, что ты чем-то расстроен, – тихо произнесла я, удивлённая его реакцией на вполне невинный вопрос.
«Лисий дождь» не раз падал в рейтинге, и Ким Минсок всегда относился к этому с философским спокойствием. Это было похоже для него на вызов, очередное препятствие, которое он должен преодолеть на пути к мечте.
– Вовсе нет, – Минсок улыбнулся, но я ни на мгновение не поверила в искренность его улыбки. – Я просто устал из-за экзаменов. Досрочная сдача – тот ещё геморрой.
– Могу себе представить, – глухо отозвалась я, расстроенная тем, что парень не хочет поделиться со мной своими проблемами.
Парни всегда неохотно делятся тем, что происходит у них на душе, но мне всё же казалось, что я заслужила его откровенность. Видимо, нет. Или он, как я и предположила в самом начале, не хочет лишний раз меня беспокоить. Или всё вообще не так серьёзно, как я себе напридумывала? Вдруг Ким Минсок на самом деле просто устал от учёбы? В любом случае, я чувствовала, что не должна давить на парня. Сам расскажет, если захочет.
Пытаясь выкинуть из головы всякие лишние мысли, я вопросительно посмотрела на Минсока.
– Ну? – получилось немного грубее, чем я хотела. – Ты рисовать будешь? Или как?
– Никак! – в тон мне ответил парень.
Я тяжело вздохнула. Так мы ничего не добьёмся. Ещё чуть-чуть и между нами вспыхнет настоящая ссора. Как между влюблёнными, которые вдруг перестали друг друга понимать и делиться своими переживаниями. И это было очень глупо, потому что мы с Минсоком не были влюблёнными. По факту нас даже друзьями нельзя назвать.
Незаметно для себя, я стала интересоваться его увлечениями и работой. Скучала по парню, когда его не было рядом. Злилась и обижалась сейчас, когда между нами встали какие-то недомолвки. Мне не хотелось додумывать эту мысль, делать какие-то выводы и давать название тому чувству, которое испытываю, глядя на Ким Минсока. Не думаю, что смогла бы сделать шаг навстречу парню, будучи не уверенной в его чувствах.
Минсок флиртовал толи ради забавы, толи ради работы… толи просто потому, что влюбился. А ещё он поцеловал меня. И сделал это так неумело, что я даже не смогла на него разозлиться как следует.
После того поцелуя-пробника между нами ничего не происходило. Вообще ничего. Ким Минсок и словом не обмолвился о том случае. Может, слабое касание его губ мне всего лишь приснилось? Хотя я не исключала, что нежелание парня вспоминать о поцелуе вызвано тем, что он был так жестоко осмеян мною. За это мне было практически стыдно. Наверное, не стоило мне включать ехидну, ведь это мог быть первый поцелуй Минсока.
Кинув быстрый взгляд на мрачного художника, я ещё раз вздохнула и взяла свою сумку и обувь.
– Ладно, наверное, я пойду, – нерешительно произнесла я.
– Ага.
– Через дверь, – зачем-то пояснила я.
– Ага.
– Проводишь?
Парень молча встал и вышел из комнаты. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Увидимся в школе, – Минсок распахнул передо мной дверь, в один миг становясь прежним оболтусом. – Я тебе напишу.
– Эээ… ну, ладно. Пока.
Я чувствовала, что парню не терпится меня спровадить.
– Пока! – сказан он и закрыл дверь.
Неприятный осадок от разговора с Ким Минсоком не исчез даже после того, как я дошла до дома. К сожалению, эта небольшая прогулка не помогла мне проветрить мозги.
Чтобы хоть чем-то занять себя, я открыла Comicsbook и зашла на страничку «Лисьего дождя», в надежде отыскать там ответы на свои вопросы. Пролистав огромное полотно комментариев под последними двумя главами комикса, я не обнаружила там ничего, что могло бы хоть как-то задеть парня. Не то, чтобы там совсем не было отрицательных комментариев… Просто они в основном были связаны с недовольством читательниц, страстно желающих увидеть в вебке как можно больше романтики.
Меня крайне заинтересовал тот факт, что в комментариях к самой последней главе комикса Минсока между поклонницами «Лисьего дождя» разразился спор о том, с кем из героев должна остаться Сараса. Вспоминая разговор с парнем, я вообще сомневалась, что Сарасе удастся выжить, поэтому тихо посмеивалась над неосведомлённостью споривших и чувствовала некоторое превосходство над ними. Однако, и этот бессмысленный спор не был похож на вескую причину вести себя так, как Ким Минсок.
Окончательно устав и запутавшись, я рухнула на кровать и закрыла глаза, надеясь, что лёгкий сон поможет избавиться от головной боли, вызванной волнениями сегодняшнего дня. Очень скоро меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Точнее, я-то думала, что поспала от силы полчасика, но часы упрямо показывали восемь вечера.
– Вот тебе и «лёгкий сон», – протирая глаза, простонала я.
Голова всё так же болела, а громкий надоедливый звонок не прибавлял мне приятных ощущений. Вздохнув, я пошла открывать.
Вопреки моим ожиданиям, на пороге квартиры я увидела отнюдь не маму, как обычно поздно возвращающуюся с работы, а Ким Минсока собственной персоной. Вот уж сюрприз так сюрприз!
– При… вет, – парень икнул, а потом захихикал, как маленькая девочка.
Я уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыла. Меньше всего на свете я ожидала увидеть Минсока. Здесь. Пьяного. От него так сильно разило алкоголем, что можно было захмелеть просто стоя рядом с парнем.
– Ты что, напился? – накинулась я на него, как голодный лев на гладиатора. – С ума сошёл? Ноги в руки и дуй домой, лягушка-путешественница!
Ким Минсок глупо улыбнулся и попытался меня обнять, за что получил неслабый удар по руке. Ненавижу пьяных людей!
– Ханаби-наби…
Я приготовилась разразиться очередной гневной тирадой, но запоздало вспомнила о том, что не стоит беспокоить соседей.
– Не смей называть меня Ханаби-наби, – свистящим шёпотом произнесла я, подталкивая парня в сторону лифта. – Кто тебе алкоголь-то продал, малолетка?
– А вот не скажу! – самодовольно заявил Ким Минсок.
Господи, дай мне сил не прикончить его! Не хочу потом коротать молодость в одиночной камере!
Чувствуя, что вот-вот взорвусь, я нажала на кнопку вызова лифта и свирепо уставилась на Минсока. За что на мою голову свалилось это несчастье? И чего ему вздумалось так налакаться? Неужели всему виной сегодняшние переживания?
Я вспомнила мрачный взгляд парня, когда он что-то листал на планшете, и немного смягчилась. Мне не была известна причина, но я понимала, что Ким Минсок всего лишь хотел от чего-то отгородиться. Просто забыться.
Надо проследить, чтобы он без всяких проблем вернулся домой, а то мало ли что может натворить пьяная малолетка. Ещё поцапается с кем-нибудь. Я уже хотела вызвать для Минсока такси, но вспомнила, что оставила телефон в своей комнате, а возвращаться не хотелось.
– У тебя деньги есть? – с сомнением спросила я.
Парень достал из кармана толстовки кошелёк и гордо открыл его, показывая содержимое. Я хмыкнула и, конфисковав мобильник Минсока, вызвала для него самое дорогое такси в городе. Будет знать, как напиваться. И хвастаться.
– Живо в лифт! – голосом училки младших классов произнесла я, и Минсоку ничего не оставалось, как повиноваться.
Вслед за парнем я зашла в лифт, собираясь посадить его в такси и отправить домой.
– Боже, ну и перегарище! – скривилась я, нажимая нужную кнопку. – Чего ты ко мне-то попёрся, скажи? Дома не сиделось?
Ким Минсок не успел ничего ответить, потому что в ту же секунду нас тряхануло так, что у меня чуть внутренности не поменялись местами. Пытаясь не упасть, я схватилась за руку парня, но это было плохой идеей, учитывая его состояние. В итоге мы оба рухнули на пол.
– Ну, всё не так уж плохо, – бодро произнесла я, когда тряска закончилась. – Сейчас мы…
Не успела я договорить, как в лифте погас свет.

Дата добавления: 2015-11-04