4 страница. Пять лет назад музыканты взяли себе название Hippy Boys с намеком на звукоподражание

Пять лет назад музыканты взяли себе название Hippy Boys с намеком на звукоподражание “hep-hep-hep-hep”, применяемое для задания ритма ска с помощью голоса, затем, начав играть регги, сменили его на Reggae Boys, а затем назвались Upsetters. Братья Barrett продолжали совершенствовать ритмы регги, усложняя ритм “легкий удар” и добиваясь более совершенного звучания. Кроме того, были и случайные находки, одну из них неожиданно сделал King Tubby.

Как и Bunny Lee, он записывал односторонние пластинки для использования на звуковой установке Trojan, и обнаружил, что слушателям нравятся не только новые песни, но и заново обработанные старые, в которых отсутствует часть музыки и голос. Наблюдая за ними, King Tubby начал смешивать мелодии или добавлять к ним ускоренные в 2 раза танцевальные ритмы, называя это “dubbing”, то есть “повторение”, или просто “dub”. Кроме того, для выступления на своей звуковой установке Hi-Fi он нашел человека, обладавшего замечательной способностью увлекать людей. Его звали Edward Beckford, и он взял себе имя U-Roy.

Когда U-Roy ставил песню про любовь, он брал в руки микрофон и начинал добавлять к чувственным признаниям ее героев свои замечания, объясняя, как там оно все было на самом деле – “я был там, прятался в шкафу, и все прекрасно помню”. Когда он ставил грустную песню, он тоже рассказывал о том, что там было на самом деле и доказывал, что в будущем герою этой песни станет еще хуже – небо тем его и накажет, что исполнит его желания, и лучше бы он заткнулся пока. Если его не устраивал ритм песни, он брал старую пластинку, подносил к ней микрофон и начинал царапать ее, усложняя и усиливая ритм. Быстрые песни сопровождались возгласами вроде “hijack! hijack!”, заставлявшими слушателей танцевать еще и еще, и наконец, под медленные мелодии U-Roy мог прочесть целый рассказ.

Его игра на сцене получила название “toasting”, от слова “toast” – “произносить тосты”. Использовалось и название – “DJing”, поэтому вскоре U-Roy добавил к своему имени приставку “DJ”. Выступая на сцене, он не только изменял хорошо известные песни, но и сочинял новые. U-Roy был первым ди-джеем, который начал петь. Несколько его мелодий записали Upsetters, наиболее известная из них – “Wake The Town”. В ней слышны те звуковые задержки и отголоски, что звучали на звуковой установке Hi-Fi.

В 70-е годы это направление развили его последователи – Big Youth, Dennis Alcapone, I-Roy и Tappa Zukie. В Англии это были Dice the Boss, Lambert Briscoe и другие. Подражая ему, некоторые исполнители намеренно записывали и сводили свои песни так, как будто они ставятся на звуковой установке – так играли Dave & Ansel Collins (их лучшие песни – “Double Barrel” и “Monkey Spanner”) и Harry J. All-Stars на Ямайке, а также Hot Rod All Stars и Joe the Boss в Англии. К сожалению, таких записей осталось очень немного, некоторые из них дошли до нас только потому, что Trojan Records выпускали их в Англии, где они пользовались успехом среди скинхедов.

Скинхеды знали, что надо слушать, и регги-сцена в Англии была все еще сильна. Среди записей тех лет встречаются потрясающие вещи – например, песня “But Officer”, которую сочинил Rico Rodriguez и записали Dice the Boss и английская группа Rudies. Она посвящалась традиционным скинхедам и их девчонкам. “Вы устали” – говорил Dice the Boss – “так я поставлю вам еще одну пластинку”. Песня ввергала слушателей в состояние, которое до них испытывал разве что первобытный человек, загнавший кабана или бизона и празднующий победу над силами природы в круговом танце у костра. Причиной тому были ритмы – они звучали отчетливо и совпадали с ритмом сердца.

В словах “skinhead reggae” скрыто гораздо больше смысла, чем нам кажется. Это музыка и танец одновременно. Слушая песни, относящиеся к этому направлению, скинхеды хлопали в ладоши и танцевали танец “stomp”, ломая тяжелыми ботинками деревянные полы. Никакая другая музыка не обладала таким воздействием на них. На звуковой установке Hot Rod они требовали проигрывать им песню “But Officer” без остановки. Грохот был невероятным. Сначала они ходили по кругу, а после слов “I got cooli hap” (“это дикий танец Прыг”) все вместе ударяли ботинками в пол, попадая точно в первую долю ритма. Если попробовать повторить этот удар, понимаешь, что бить ногами точно так, в первую долю, можно только одним способом – в полете. Именно это Derrick Morgan называл словами “kangaroo hap”, то есть “прыжок кенгуру” в своей песне “Moon Hop”. Именно этот дикий танец имели в виду Symarip, когда называли свою лучшую пластинку словами “Skinhead Moonstomp”.

Лучшим английским исполнителем 1972 года стал Alex Hughes, он же Judge Dread. Он начинал ди-джеем еще в 1968 году и взял себе это имя в честь героя одной из песен – Злодея и Разбойника по имени Джадж Дред, которого придумали Derrick Morgan и Prince Buster. Теперь он записал песню “Big Six”, которая взлетела на верхние строчки хит-парадов и не достигла первого места только из-за ее слов. “Жили-были двое скинхедов. И прослышали они, что где-то далеко, на золотом солнечном берегу Острова Сокровищ растет конопляное дерево Ганджа. Убойной силы. Так вот, приплыли они туда, срезали верхушку, забили пару косяков. Дунули разок – и полетели… а-ха… а-ха… а-ха… а-ха…”. После того, как кто-то из взрослых дяденек и тетенек просек, что же увидели обкуренные скинхеды, ее и запретили.

Judge Dread был первым белым исполнителем, игравшим регги для скинхедов, и он прекрасно понимал, что они хотят услышать, так как сам был одним из них. Нелепые запреты привели к тому, что его пластинка под названием “Working Class Hero” так и не попала в хит-парады, но скинхеды все равно разобрали ее. Judge Dread на самом деле был их героем – песня “Big 6″ достигла в хит-параде 11 места и продержалась там 27 недель. За ней последовали песни “Big 7″, “Big 8″ и так далее. Но что самое удивительное, так это то, что “белое регги” достигло самой Ямайки – Derrick Morgan выпустил песни “Big 6″ и “Big 7″ у себя дома. В 1972 году Judge Dread приехал на Ямайку и дал несколько концертов. Жители острова были поражены, увидев, кто он. Ничего подобного они себе и представить не могли.

Вскоре звуковые установки и все, что было связано с ними, получили воплощение в кино. В 1972 году ямайский исполнитель по имени Jimmy Cliff снялся в фильме под названием “The Harder They Come” (“Тернистый путь”), который снял Perry Henzell. В этом фильме Jimmy Cliff играет паренька из далекой деревни, приехавшего в Кингстон и не нашедшего работы. Он решает попробовать свои силы в музыке – но это приводит к трагическим последствиям. Стрельба и накал страстей под жарким ямайским солнцем – все это принесло фильму небывалый успех.

А музыка шла вперед. На острове в океане все, что только можно, использовалось повторно – иногда King Tubby записывал новую песню из четырех старых, и Lee Perry выпускал ее под каким-нибудь названием. Никаких записей для истории не делалось, и почти все эти пластинки были утеряны – записанные на дешевом виниле, они стирались через несколько недель, и записанная на них музыка превращалась в сплошной шум. Тем е менее, в середине 70-х годов Bunny Lee, King Tubby и Lee Perry все же смогли воспроизвести что-то из своих музыкальных жемчужин, выпустив сборники с такой музыкой, получившей к тому времени название “dub”.

Многие из этих достижений были использованы в музыке регги в начале и середине 80-х годов. Через десять лет, когда возможности техники позволяли добавлять к музыке шумы и компьютерные звуки, песни “dub reggae” стали подлинными произведениями искусства. Иногда звуки добавлялись шутки ради – например, в песне “Herb Smoker”, то есть “куритель травы”, которую записал Mikey Dread в начале 80-х годов, ритм сопровождался звуком зажигающихся спичек, а поверх музыки как будто слышались слова “Me high… oh.. me high…”, то есть “я лечу высоко в небе”, записанные так, как будто их приносит ветер. Но мало того – пение прерывалось несколько раз, потому что косяки постоянно гасли!

До этих счастливых времен было еще очень далеко, и даже оборудования для записи таких песен еще не было. Все держалось на самих людях. В это время Lee Perry начал работать с Wailers. В начале 70-х годов к Wailers присоединились братья Barrett.
Звучание Wailers изменилось очень сильно. Уже ничто не напоминало о тех временах, когда Bob Marley и его друзья взяли себе это имя в честь посетителей звуковых установок, любивших петь хором. Через несколько лет Peter Tosh записал свою собственную пластинку – на ее обложке был изображен он сам, раскуривающий трубку где-то среди конопляного поля. Отличия были настолько сильными, что для их музыки даже было придумано новое название – “roots reggae”.

Вряд ли Wailers смогли бы выпускать такую музыку в начале 60-х годов. Duke Reid, бывший полицейский, и слышать ничего не хотел про раста. Английские Trojan Records были тем более далеки от них, тем более, что они не создавали, а только перепродавали музыку. Возможно, это и стало причиной, по которой Wailers стали выпускать свои пластинки на Island Records и обошли Trojan стороной.

Часть 6

Скинхеды не приняли их музыку – слушая “roots”, они не находили ничего, что было бы связано с их образом жизни. Раннее регги, или “skinhead reggae”, было смесью музыки для звуковых установок и музыки беспризорников, песни рассказывали о поездках в Радужный Город или к морю, о девчонках и драках – словом, обо всем хорошем. А “roots reggae” было слишком медитативным, в этой музыке использовались другие ритмы и слова были уже совсем другими. Здесь не о чем говорить – грустными они были.

“Я не люблю дорогие сборники, я покупаю пластинки с одной или двумя песнями. Я никогда не беру то, чего не слышал раньше. Я люблю регги, но современное регги мне не нравится, потому что они не поют про нас, они поют про Вавилон и корнедреды, а у них нет ничего общего со мной. Я ничего не имею против черных, особенно если они ведут себя как мы, вот как те парни, которых я знал в школе. Они даже разговаривали точно так же, как я, на “cockney”, как и надо в Восточном Лондоне.” John Butler, двадцатилетний скин из Лондона (Garry Bushell, “Один день из жизни скинхеда”)

Но самое горькое еще должно было случиться. В 1974 году сильно заболел Duke “Trojan” Reid. Еще через год он умер. Treasure Isle прекратили выпуск пластинок, а вместе с ними замолчали и английские Trojan Records. Последней известной песней, что они выпустили, стала “Everything I Own”, которую исполнил Ken Boothe. Затем… а затем ничего не было. Те, кто выпускал пластинки для скинхедов, потеряли эту возможность и не могли ничего сделать для них.

В одиночку Trojan Records не смогли повторить скин-регги – в Англии не было людей, способных сделать то, что сделал Prince Buster, отыскавший в горах Ямайки замену для ритм-н-блюза. Времена Oi! еще не настали – где им было ее искать? Они продолжали свою деятельность, но понесли убытки – до 1974 года все пластинки с хорошо заметным “шарповским значком” немедленно расходились, но после 1975 года Trojan Records начали выпускать поп-музыку, а она была не нужна ни черным, ни белым слушателям. Причем и “roots” они тоже не слушали. Ко всему прочему, “английская регги-сцена” имела множество своих противоречий – тот же Judge Dread был не только музыкантом, но и сборщиком долгов для Trojan Records, так как очень часто они не получали назад свои деньги. В конце концов, какая-то из их ошибок стала для них роковой.

Judge Dread говорит, что вскоре после этого скинхеды пропали с улиц – оставшись без музыки, они постепенно сменили свой внешний вид и забросили свои развлечения. Но это произошло не сразу и далеко не везде. В середине 70-х годов ботинки и подтяжки еще можно было встретить на улицах, но надо было знать, где их искать. Надо было просто идти, идти…

Вернее, вы могли бы встретить традиционного скинхеда где угодно, но это была бы случайная встреча. Зато в East End и дальше были области, в которых остались целые племена. Скинхеды держались своих корней, и чем дальше вы заходили в те места, где жили черные, тем чаще вам встречалась эта внешность – словно время остановилось там на несколько лет.

На то была одна-единственная причина – английские звуковые установки продолжали ставить музыку для скинхедов. И тех и других оставалось все меньше и меньше, но они все еще были. Как правило, это была самодеятельная сцена – во двор дома через окно перебрасывался удлинитель, ставился проигрыватель, кто-то доставал свои любимые пластинки. Пользовались уважением песни Maytals, а также пластинки Studio One, которые выпускал Coxsone Dodd.

Наиболее заметным исполнителем того времени был Cornell Campbell, когда-то записывавший пластинки на Studio One, а теперь работавший вместе с Bunny Lee. Когда он пел о любви, его голос был спокойным – так звучали, например, песни “Somebody Has Stolen My Girl” и “Girl Of My Dreams”. Но совсем по-другому он говорил о произволе властей и полицейских – в песнях “Righteous Rastaman” и “Fight Against Corruption” его голос звучал жестко. Cornell говорил, что он не принимает всех политиков вообще. И что люди не должны включаться в их мышиную возню и помогать им вести свои политические игры

Скинхеды по-прежнему слушали песни, которые исполняли ямайские музыканты, жившие в Англии. Errol Dunkley приехал в Лондон в 1972 году и записывал пластинки на протяжении 70-х годов. Контрабас звучал в его песнях так же, как во времена рокстеди, а клавиши играли немного грустные мелодии в лучших традициях раннего регги.

Скинхеды любили эти песни. Но все же их было недостаточно, поэтому кроме музыки у них были и другие развлечения – прежде всего футбол, а затем и боевые искусства, получившие распространение вместе с фильмами, в которых снимался Bruce Lee. Оставаясь на трибунах и принимая участие во всех сопровождающих футбольные матчи развлечениях скинхеды продолжали оставаться самими собой.

Ямайская музыка все еще соответствовала их взглядам. В 1974 году они слушали “Kung Fu Fighting”, эту песню сочинил Carl Douglas. Он рассказывал о том, что боевые искусства просты и понятны, что ими может овладеть каждый – было бы желание! Ведь все это дается от природы, и драться – это так же просто, как дышать, ходить или плавать.

Страшный карибский пират Carl Douglas был не единственной находкой звуковых установок. Оставшись без рокстеди и регги, скинхеды слушали пластинки английской группы Slade. Одна из них изображала лондонских “cockney” в переулке в Стране Скинхедов – второй парень слева был одет в высокие ботинки и тонкие подтяжки, только волосы у него казались слишком длинными. При повторном издании этой пластинки кирпичный переулок был заменен ярко-зеленым цветом – чтобы заметили.

Это была уже рок-музыка, и если скинхедовское регги называется “skinhead reggae”, то первая пластинка Slade могла быть названа “skinhead rock”. Однако Slade так ничего и не добились с ней – скинхеды слушали ее, но не могли поднять Slade до уровня хит-парадов. Вскоре Slade переключились на более сложную музыку, далекую от улиц, назвав ее “glam rock”. Их можно понять – они только развлекали своих слушателей и не были с ними единым целым. На одной из обложек своих пластинок Slade дали намек на это, надев красные подтяжки и, как видно на рисунке, накладные носы.

Но их пример не был забыт – пока одна часть скинхедов оставалась верна регги, а другая переключилась на футбол, некоторые из них обратились к рок-музыке. До появления панк-рока оставалось совсем недолго, и когда вместе с панком появились исполнители, использовавшие в своих песнях образы, напоминающие Slade, скинхеды сразу же заметили их. Многое из того, что было открыто Slade, стало через пять лет частью Oi! – только уже в сильно измененном виде.

Скинхеды создали Oi! по своему образу и подобию. Они уже топали ногами и разбивали руками воздух слушая такие песни, как “54-46″ группы Maytals или “Reggae Fever” группы Pioneers. В них есть места, где крики “Oi! Oi! Oi!” хорошо подходят к мелодии – жаль, что они так никогда и не были записаны. Однако первая песня, в которой слышались крики, напоминающие “Oi!”, не была похожа на регги. Песенка со словами “Hey! Ho! Let’s Go!” группы Ramones была по крайней мере в десять раз быстрее.

Эта группа из Америки мало что знала про скинхедов. И тем более ничего они не знали про ямайских Rude Boys. Они использовали внешний вид негодяев, собиравшихся в большие банды на окраинах Нью-Йорка в середине 70-х годов. О том, кем были беспризорники в NY, пишет Dennis Smith в своей книге “Пожарная Команда No. 82″. Вот и Ramones рассказывали о том, как латинские разбойники собираются в огромные дикие стаи после бейсбольных матчей. Первые группы, исполнявшие Oi!, играли как Ramones – песня “Borstal Breakout” группы Sham 69 и песня “Oi! Oi! Oi!” группы Cockney Rejects повторяют гитарные проходки с их первых пластинок.

Но такая музыка, как “Blitzkrieg Bop”, то есть “Большой прыжок” (на кого-то), была уже далека от корней, поэтому скинхедам все еще требовалась та музыка, что звучала в 60-е годы. Надо было создать ее – или, что еще лучше, продолжать играть то, что звучало раньше. Так началось “возрождение ска” или “2-Tone”, а танцующий человечек по имени Walt Jabsco стал символом “ска второй волны”. Группы, создавшие 2-Tone, можно пересчитать по пальцам одной руки: Specials, Madness, Selecter, Bad Manners и English Beat – но каждая из них обладала свои звучанием и хорошо запоминающейся внешностью. Те, кто слушал Oi! или панк-77, приходили и на концерты 2-Tone ска – казалось, в конце 70-х годов скинхеды наконец-то получили то, что должны были получить 5 лет назад.

Многие исполнители 2-Tone стремились к тому, чтобы вернуть к жизни как модов, так и скинхедов. Suggs из группы Madness рассказывал, что во времена 2-Tone ска скинхеды носили рубашки Ben Sherman и джинсы Levis 501, которые в то время было сложно найти в Англии. Никаких книжек с рассказами о том, как им одеваться, в то время еще не было – но они так одевались. Откуда они могли знать, что им следует носить? Где-то они находили эту одежду – но где и зачем?

Светло-синие джинсы и клетчатые рубашки были выбраны потому, что эту одежду велели надеть скинхедам ямайские Rude Boys, снаряжавшие их для поездки в Радужный Город. Именно об этой одежде рассказывала группа Symarip в песне “Skinhead Jamboree”, именно она была нарисована на обложке пластинки “Skinhead Moonstomp” – и через столько лет скинхеды все еще одевались так, терпеливо ожидая, пока эта поездка все-таки состоится. Знал ли Monty Montgomery, сочинивший эту песню, что так будет? Вряд ли – иначе он и его группа вернулись бы в Англию. Но Trojan и Symarip давно исчезли, а их последователи остались одни.

Не только Oi! и 2-Tone ска возродили облик первоначальных скинхедов – в это время для слушателей в Англии и в Европе были изданы сборники Treasure Isle. Мелодии, собранные на них, были разделены на четыре части, и соответственно относились к четырем музыкальным направлениям. Пластинка “Carry Go Bring Come” содержала ска для модов, пластинка “Baba Boom Time” – рокстеди для Rude Boys, пластинка “Boom Shaka Lacka” – раннее регги для тех и других, и наконец, пластинка “Moonwalk” – скинхедовские гимны. Все уже слышали эту музыку, но пластинки все равно расходились из-за своих обложек.

Пластинки выпускала Sonia Pottinger, она же придумала обложки для них. Она занималась музыкой еще с 1966 года – то есть, вся эта история прошла у нее на глазах. И она смогла написать ее с помощью музыки, расставив все по местам. Именно Sonia впервые использовала слово “anthem”, то есть “гимн”, для обозначения той музыки, которую слушали скинхеды. Выпустив эти пластинки, она сделала достаточно для того, чтобы они вернулись.

В 1976 году появилась пластинка под названием “The Last Of The Skinheads”, то есть “Последние скинхеды”. Она содержала четыре песни, которые записал Judge Dread. Он вспоминал, как приятно было ему и его друзьям, когда регги и рокстеди звучали повсюду – где же все теперь? Одна из песен называлась почти так же, как и сборники Treasure Isle – “Bring Back the Skins”, то есть “Вернитесь назад, скинхеды”. Когда наступили времена Oi! и 2-Tone ска, его мечта сбылась.

Пластинка разошлась неожиданно хорошо – магазин под названием “Last Resort”, где можно было найти ботинки и подтяжки, уже работал в Восточном Лондоне. А в 1978 году в английский хит-парад влетела песенка “Uptown Top Ranking”, которую пели две девушки с Ямайки. В ней нельзя было разобрать ни слова – девчонки, которых звали Althea и Donna, использовали в песне язык, на котором разговаривали Rude Boys десять лет назад. Вряд ли кто-то из тех разбойников еще бродил по улицам Ямайки – для кого же они пели и кто покупал их пластинки?

Ответ на этот вопрос был записан на обложке пластинки. Песня, достигшая в хит-параде первого места, посвящалась всем тем девушкам, что носят одежду 1969 года – темные костюмы и белые носочки, или, как они были показаны в этой песне, “haki suit an tin”. Эта одежда была известна под названием “Rude Girl” или “Skinette” – подружки скинхедов носили ее. О них и рассказывали Althea и Donna, говоря, что эти девушки сжигают сердца только одним взглядом.

И наконец, в 1979 году Errol Dunkley исполнил песню Paragons под названием “O.K. Fred”, посвятив ее тем, кто носит одежду Fred Perry с лавровым венком славы. Эта довольно легкомысленная песня рассказывает о приручении девчонок, согласных на все ради того, чтобы оставаться рядом со своими парнями. “O.K. Fred, now I’m a yaga yaga” – “хорошо, я тоже буду разбойницей, как вы”. Когда-то ее слушали Rude Boys, но до белых слушателей она дошла с задержкой в десять лет, и ее получили скинхеды не первой, а второй волны.

Сразу несколько сил сошлись вместе – и скинхеды вернулись на улицы. Благодарить за это надо и тех, кто выпускал пластинки на Ямайке, и тех, кто ставил их в Англии, и тех, кто играл Oi! и 2-Tone ска. Музыка возвращалась на первое место, как десять лет назад. Laurel Aitken, Derrick Morgan и Desmond Dekker стали выступать снова. Даже Prince Buster приезжал в Англию. Они выступали с 2-Tone группами и посвящали свои песни скинхедам второй волны. Они были очень благодарны им – на одном из концертов Laurel Aitken расчувствовался настолько, что сказал: “I’ll love you forever” – так это и было записано.

Таким образом, когда John Butler, футбольный хулиган из Восточного Лондона, говорил, что он любит рокстеди и регги, это не означало, что он слушает старые затертые пластинки и носит подтяжки своего дедушки. Даже его сказка про толстенную бабищу, которой он по пьянке домогался и был здорово прибит ее железной лапой – не более чем вольный пересказ песни “Wreck A Pum Pum” Принца Разбойников. В то время, когда был написан рассказ “Один день из жизни скинхеда”, в магазинах можно было снова увидеть знакомые пластинки, а “Last Resort” продавал одежду, подобную той, что была изображена на их обложках – и те, кому она нравилась, могли носить ее, как и прежде.

Получилось как в старых сказках – пространство конечно, время замкнуто, и смена поколений не пресечется никогда. Когда-то скинхеды были рабочими, разгружавшими корабли в речных доках, они дружили с черными рабочими с Ямайки и слушали ямайскую музыку. В середине 60-х началась “первая волна” скинхедов, которую подняли дети улиц – моды, потерявшие связь с основной модовской сценой. А теперь, пусть не так скоро, все повторялось еще раз. Одежда, музыка и скутеры оставались важны как и прежде, но многие из тех, кто начинал “вторую волну”, были связаны с панком. Панк-рок освобождал все то, что было скрыто в подсознании человека, задавлено бесчисленными запретами, условиями и правилами. Панк с самого начала был направлен против общества потребления. А для скинхедов второй волны, бывших в числе панков, три аккорда Oi! обладали тем же действием, что и карибские ритмы. Музыка Oi! стала “голосом поколения” 70-х и 80-х годов.

Вслед за расцветом Oi! вернулось старое доброе скинхед-регги. Trojan с новым руководством возобновили выпуск пластинок. Они никогда не выпускали Oi! и 2-Tone ска, но это не значит, что новая музыка не имела связи со старой. На концертах Oi! и 2-Tone исполнялись песни десятилетней давности – “Skinhead Girl”, “Skinhead Train”, “Skinhead Jamboree” и “Skinhead Revolt” звучали снова. Сейчас они считаются классикой Oi! и 2-Tone ска.

Правда, различия между 2-Tone ска и Oi! были довольно велики. И те и другие исполняли песню “Skinhead Girl”, но играли ее по-разному. На слух 2-Tone были ближе к ямайской музыке, но содержание их песен казалось “менее скиновским”, чем в Oi! и панке. Еще в рокстеди и раннем регги говорилось, что “скинхеды = драки + девчонки”, и скинхедам это нравилось. Но в 2-Tone ска этого было недостаточно, и в начале восьмидесятых годов счет исполнителей, игравших Oi!, пошел уже на сотни, в то время, как 2-Tone играли все те же пять оркестров.

На Ямайке новых мелодий скинхед-регги уже не создавали. Почти в полной тишине появились сборники раннего регги и рокстеди, содержавшие песни, которые записывал Joe Gibbs. Их выпустил его сын Carl “Rocky” Gibbs, перебравшийся в New York. Пластинки содержали песни, которые остались недоступными для скинхедов, потому что Trojan не успели издать их в Англии. Rocky назвал эти пластинки “Joe Gibbs Rocksteady”, в честь своего отца. От “троянского” рокстеди эта музыка отличается более плавным и спокойным звуком, почти как в музыке соул.

Благодаря Rocky стали появляться и другие пластинки, содержащие рокстеди и раннее регги. Sonia Pottinger составила еще один сборник “троянской” музыки, назвав его “Treasure Isle Showtime”. Слушая его, можно проследить историю музыки Ямайки от первых записей с ритмом “легкий удар” до того времени, когда преобладающим музыкальным направлением стало раста-регги. Это и есть музыка модов, первых скинхедов и Rude Boys. Обложка сборника воспроизводит фотографии 60-х и 70-х годов.

Надо сказать, что кое-кто помешал карибской сцене развиваться, и очень сильно помешал. Это была политика: Coxsone Dodd рассказывал, что причиной, по которой он покинул Ямайку, были политические разборки на улицах Кингстона, затронувшие в том числе и улицу Love Lane. Обе партии, действовавшие на Ямайке, боролись не только за власть, но и за оружие и наркотики, которые они продавали на север, в Америку. Да, травка была в стране запрещена, но власть предержащие замарались в продаже кокаина. После того, как рядом со звуковой установкой Coxsone разорвалась ручная граната, Dodd понял, что если он и дальше будет ставить пластинки, он будет подвергать опасности жизни людей, приходящих слушать музыку, и остановил свою звуковую установку.

В конце восьмидесятых годов регги-сцену поддерживал один только Judge Dread. Он ездил с концертами по странам Европы, был в Скандинавии и во Франции. Но после выхода таких фанзинов, как “Hard As Nails” и “Zoot”, регги и ска снова получили внимание скинхедов во всем мире – 1989 год стал годом еще одного “возрождения скинхедов”. Которые никуда и не уходили все это время. Исчезнуть совсем они не могли ни в каких условиях.

Ска 1989 года стало продолжением 2-Tone ска. Сегодня в Сети можно найти несколько статей, в которых рассказывается о тех временах: “Прошло уже десять лет после 2-Tone, но ска-сцена все еще живет”. Сейчас и события конца восьмидесятых годов выглядят как нечто давно прошедшее, но если эта музыка не исчезла за те двадцать лет, что прошли до 1989 года, то она не исчезнет и через двадцать лет после 1989 года. Более того, за это время появились и скинхедовские группы, исполняющие регги и ска – Bluekilla в Германии, Explorers и Partisans во Франции и многие другие.

Прошло уже более сорока лет с тех пор, как первые звуковые установки начали ставить музыку на острове в океане. И сцена действительно все еще жива – Skatalites побывали с концертами во всех странах, включая Россию, их последователи Bad Manners продолжают выступать и тоже играли у нас. Летом 2002 года в Англию приезжали Derrick Morgan, Laurel Aitken и Owen Gray. Их слушают не только те, кому уже за тридцать, но и те, кому нет еще тринадцати.

И огонь все еще горит. Скинхеды слушают эту музыку, те группы, что играют сегодня Oi! и ска, используют ее ритмы и мелодии. Компакт-диски Trojan Records все еще выпускаются. Ищите легенды на этих сборниках – и можете быть уверены, вы их там найдете.

Сколько будет гореть огонь? Это зависит от каждого из нас. Если мы сможем сохранить его, он будет гореть вечно.

Дата добавления: 2015-11-04