Бонус к главе 7. Больше собственной жизни (Часть 2) NC-17

Больше собственной жизни (Часть 2) NC-17

POV Эдвард

Традиционный эпиграф к главе от tess79

Один лишь поцелуй - и ураган внутри,
Он, словно смерч, смел на своем пути
Всю неуверенность, благоразумье, страх,
И вот она дрожит в моих руках...
Чека откинута, и неизбежен взрыв...
Один лишь страстный девушки порыв...

Все оказалось просто отлично – пещера была достаточно широкой, чтобы свободно проплыли два человека. Только в одном месте я немного обрушил свод, чтобы Белла не зацепилась баллоном за острые края. Когда я возвращался, убедившись, что это тот самый выход, который ведет к спасению, тревога мучила меня все время, пока моя голова не показалась на поверхности воды.

Что я ожидал там увидеть? Что Белла исчезнет, будто призрачный сон? Что за время моего отсутствия своды рухнут, погребая ее под собой? Учитывая степень ее невезения, такое было более чем возможно, и я был откровенно рад, обнаружив ее сидящей на корточках возле кромки воды. Целую и невредимую.

- Примерно четыреста метров, путь извилистый, но широкий, - сообщил я, выходя к ней. - Воздуха в баллоне на два часа, спешить не будем. Все будет хорошо.

Ее глаза были полны печали и все еще блестели от недавно пролитых слез. Она не смотрела на меня, уставившись в скалу под ногами. Она молчала, и я окончательно растерялся. Почему она не радуется тому, что все трудности позади? Что я сделал такого, чтобы так сильно ее расстроить?

- Там немного болтает на выходе, но в целом дорога не сложная, - тише добавил я, не зная, что еще сделать, кроме как успокаивать ее. - Тут ты даже без меня справилась бы.

Она медленно подняла на меня глаза… и я увидел там бездну боли, отозвавшейся в моем мертвом сердце. Что же я натворил, почему ей так плохо?

Она поднялась, ее дыхание участилось, когда она резко шагнула мне навстречу, протягивая руки.

- Эдвард, - выдохнула она, ее губы задрожали, а слезы снова наполнили глаза. Рыдание застряло в ее горле, когда она больше ничего не произнесла.

- Что такое? – сдавленно спросил я, готовый сделать что угодно, чтобы помочь ей. Пожалуйста, Белла, скажи мне…

- Пожалуйста, не уходи… - ее голос надломился.

Что угодно… кроме этого.

Мое сердце разбилось на миллион частей.

Мой разум отказывался верить в это.

Что же я наделал? Почему так сильно испортил все?

Она не дала мне опомниться, хватая за руки и подходя слишком близко, чтобы я мог разумно мыслить. Это не была жажда. Это был тот самый голод, вспыхнувший во мне прежде, чем я успел подавить его. Ее руки в моих руках действовали на меня безотказно, ошеломляя и дезориентируя. Ее глаза, наполненные нежностью и болью, лишали рассудка…

Я сглотнул, потрясенный тем, что именно она у меня просит. Так не должно было быть!

Она должна была бояться меня, а не симпатизировать. Она должна была чувствовать исходящую от меня опасность, и не видеть красоту. Она не могла, не могла попасть в эти коварные сети, потому что я не расставлял их… я пытался уберечь ее! Так как же вышло, что она всего за двое суток увязла в этом так же крепко, как и я четырнадцать лет назад?!

- Почему нам нельзя видеться? – зарыдала она громко и горько и уткнулась лицом в мою грудь, ее руки плотно обвились вокруг меня, не отпуская, моля о взаимности, пробуждая во мне ответные, такие сильные и невыносимые, чувства. – Мы же можем просто… общаться.

Ах, если бы это было так просто…

На секунду я представил, как это было бы чудесно: я приглашаю ее в кино, или на выставку, или просто прогуляться… мы идем, держась за руки, как во времена, в которые я родился, я покупаю ей мороженое, улыбаясь… провожаю ее домой после того, как мы обсудим тысячу интересных вещей… захожу на чашечку кофе, которую она не станет мне навязывать, потому что уже знает, что я не человек. На пороге ее дома, прежде, чем уйти, я наклоняюсь, чтобы коснуться мягких губ в нежном поцелуе… она обвивает тоненькими ручками мою каменную шею, с удовольствием отвечая мне…

На этом моя фантазия перемещалась на диван, тот самый, на котором я уже видел Беллу с другими мужчинами. Минуты, связанными для меня с самым огромным мучением в моей жизни, когда я знал, что дальше произойдет, и должен был уйти, оставить ее в чужих руках, которым… не доверяю.

Но теперь на месте тех мужчин был я. Ласкал ее расслабленное лицо кончиками пальцев и губами... Гладил ее шелковистые волосы, спускаясь ладонями по спине, рельефной талии вниз, изучая округлости ее бедер… Рывком сажал бы ее на себя, позволяя ей оказаться выше, погребенный в каскаде ее густых волос… Ее изящная шея напротив моего лица… Она запрокидывает голову… И мне пришлось прервать фантазию на этом чудовищном моменте. Это было невозможно. Я бы убил ее.

- Мы не можем, Белла, – прошептал я подавленно, собираясь оставаться благоразумным, несмотря на боль, раздирающую сердце. Моя мечта неожиданно осуществилась. Но разве это то, чего я в действительности желал? Я хотел сделать ее счастливой. Хотел защитить ее от любой беды. Хотел ли я, чтобы она полюбила меня? Да, если бы я был человеком. Но я не был человеком. Я не имел права посягать даже на дружбу с ней.

Мне пришлось отвести Беллу в сторонку и усадить на свои колени, потому что она не могла стоять. Сотрясаясь от громких рыданий, больше смахивающих на истерику, она вцепилась в мою шею руками, обнимая слишком крепко, чтобы это было простой симпатией. Это было похоже на крайнюю степень отчаяния, как если бы мы были знакомы годы, а не два дня. Это было так, как будто я разбиваю ее сердце. Видит Бог, я не хотел этого! Я хотел всего лишь защитить ее…

- Почему? – умоляла она меня ответить. – Я тебе совсем не нравлюсь? Я стара для тебя?

Стара? Она действительно так считает? Я взглянул на нее, когда она подняла на меня красные, заплаканные глаза, и поразился, насколько она красива, когда не стесняется показать свою ранимость. Она никогда не была бы старой для меня. Она была прекрасна. Она была совершенна. Всегда.

- Ты самая красивая женщина из всех, которых я знаю, - прошептал я уверенно.

- Тогда почему бы не попробовать… быть хотя бы друзьями? Это же ведь ни к чему не обязывает… Обещаю… я не буду просить ничего большего…

А кто сказал, что инициатором большего не стану я? Или она совсем не ставит мои чувства в расчет? Я едва выдержал весь этот путь по пещере. Если я позволю нашим отношениям развиваться, долго ли смогу оставаться просто другом?

- Нельзя. Нельзя, милая, - с трудом ответил я. Как бы мне ни хотелось сказать ей, как сильно, как давно, и как безнадежно люблю ее, я ничего не мог предложить ей, кроме этого. Счастливого будущего, детей, безопасности, физической близости – не было бы между нами никогда.

- Боже, но почему? - она всхлипывала после каждого слова, умоляя меня.

- Я не подхожу тебе, Белла, - это была вся правда, которую я мог сказать ей, не раскрывая других подробностей. Отчаяние, с которым мне хотелось ответить на все ее чувства взаимностью, разрывало мою грудную клетку. В животе поселилась боль, распирающая изнутри, и мои пальцы, не слушаясь приказов, нежно ласкали длинные волосы и маленькие скулы, имея целью утешить ее печаль. Казалось, что это оказывало прямо противоположный эффект – всякий раз, когда я ласково касался ее кожи, Белла начинала сильнее плакать.

- Это не так, - спорила она, поворачиваясь ко мне заплаканным лицом, находясь невозможно близко и потому продолжая ошеломлять меня. - Ты замечательный. Ты добрый, хороший… и ты такой красивый…

Ее пальцы неожиданно оказались на моих щеках, в жесте настолько нежном и трепетном, что я был в очередной раз шокирован. Она ласкала мои виски и скулы, касаясь кромки волос, бровей, кругов под глазами… опускаясь к подбородку… Тепло ее пальцев проникало внутрь, под мою кожу, отзываясь напрямую в самом сердце, которое сжималось в адской муке, и это не было жаждой.

- Я никогда такого ни к кому не испытывала… - шептала она взволнованно, ошеломляя меня снова и снова своими действиями и словами, не давая мне ни мгновения, чтобы прийти в себя и справиться с охватившими и меня слишком сильными ответными эмоциями. Мои руки покоились около ее талии, не прикасаясь к ней, но я чувствовал жар ее тела повсюду – буквально повсюду вокруг меня. – Сильный… Добрый… Такой понимающий… И очень заботливый… очень… Идеальный… ты идеальный… идеальный… - и прежде, чем я успел сформулировать хоть одну здравую мысль, чтобы возразить на каждое ее ошибочное высказывание, ее губы вдруг оказались на моих, такие горячие и сладкие, отчаянные и настойчивые… воспламеняя внутри меня огонь… и новый голод, которого раньше я никогда в жизни не испытывал…

Это было похоже на взрыв внутри меня. И этот взрыв смел все на своем пути. Все мои благородные намерения и правильные мысли сгорели в адском пламени вспыхнувшей страсти.

Я боролся всего мгновение. Боролся с собой, не с ней – ведь я мог причинить ей боль, отталкивая от себя. Спустя секунду я уже сдался под ее напором, жадно отвечая на поцелуй. Мои руки запутались в густых волосах, а жар ее тела проник в мои внутренности, касаясь кончика языка, сжигая легкие, сердце, сокращая мышцы груди, живота, перемещаясь вниз по всему телу, до кончиков пальцев ног и возвращаясь обратно. Я превратился в оголенный провод, на кончике которого искрится смертоносный электрический заряд…

Это было столь сильное и новое для меня чувство, столь обжигающе прекрасное, что я не смог бы долго сопротивляться. Казалось, каждая частичка моего тела в это мгновение возродилась, наполнилась жизнью и сошла с ума, подчиняя себе разум. Я больше не мог быть здравомыслящим. Я был отчаявшимся влюбленным с разрушенной силой воли, в руках которого оказалась та, что дороже собственной жизни.

Я лишь старался ограничить себя в движениях, все силы бросив на контроль – я не хотел причинить ей случайно боли. Не спешить, отвечая на отчаянное движение ее настойчивых губ, буквально пожирающих мои губы, и воспламеняющих внутри меня какие-то новые, необузданные силы, поднимающиеся из глубин, в которых я ничего не смыслил.

Не сжимать слишком сильно ее хрупкие плечи, чтобы не оставить новых болезненных следов…

Не тянуть волосы…

Не позволять ей переходить границы, за которыми кроется опасность, вроде той, когда ее язык неожиданно попытался прорваться внутрь моего рта. Она могла пораниться о зубы. Что бы я делал с этим тогда? Мне пришлось резко отстраниться, когда она попыталась… Этот крошечный разрыв контакта оказал совершенно противоположный эффект – из моего горла вырвался стон, и я уже больше не отвечал на себя, как прежде. Напротив, я сам напал на нее с поцелуями, прижимая за талию к себе так тесно, что не был уверен в соблюдении границ.

Ее тело изогнулось навстречу моему так идеально, будто было создано для него. Голод, прорвавшийся сквозь остатки самоконтроля, смел преграды и мысли об ее безопасности из моей головы, хотя я просто обязан был оставаться с ней нежным и осторожным. Было так естественно и приятно ощущать ее тело прижатым ко мне, что я испытал настоящее головокружение. Жар рос внутри, увеличивался с каждой секундой, грозя разрушить ту часть меня, которая все еще принадлежала человеку. Это был инстинкт, но это не была жажда. Это было сильнее жажды во много раз.

Дыхание Беллы стало частым и глубоким, с негромкими постанываниями. Ее грудь вздымалась, прижимаясь к моей грудной клетке, и этот контакт еще сильнее подавлял мой разум. Мое тело отказывалось слушаться, подчиненное потребности прикасаться еще и еще… не останавливаться ни в коем случае… Это казалось самоубийством – остановиться сейчас. Я просто не смог бы совершить подобный подвиг.

Ее голова откинулась назад, совсем как в моей фантазии, но вид открытого горла не вызвал привычного желания выпить кровь. Жажда мучила, мое тело горело, но это было не настолько сильно, как я ожидал. Гораздо больше мне понравилось просто прикасаться губами, ощущая теплоту ее кожи на своем языке… Тонкая шея, на которой бился горячий, сумасшедший пульс… Маленькие выпирающие ключицы, при прикосновении к которым Белла простонала мое имя… Я и помыслить не мог, насколько это может быть приятно, когда девушка вот так тает в твоих руках от каждого, даже самого простого, действия… Я никогда прежде не видел, чтобы она реагировала столь сильно на ласки других мужчин, с которыми встречалась. Она буквально вспыхивала всякий раз, когда я совершал даже мимолетное прикосновение.

Я совершенно обезумел…

Я даже не думал о том, чтобы остановиться…

Звук резко расстегиваемой молнии гидрокостюма на моей спине привел меня в чувство за одно мгновение.

Нет!

- Ахх… - вырвалось из моего рта, потому что отодвинуть Беллу от себя оказалось для меня непосильным испытанием. Я искал ее глаза, чтобы умолять о передышке, но когда нашел их, выражение огня в них даже ухудшило ситуацию. Белла хотела меня. В самом деле. Так сильно, что то, что я увидел, заставило мой живот конвульсивно дернуться, а рот наполниться слюной. В глазах побагровело.

Если я хочу остановиться, то это нужно делать сейчас, потому что потом может стать слишком поздно… Я уже чувствовал, как неведомая сила поднимается изнутри и заполняет все свободное пространство, и это не было ни жаждой, ни даже любовью… Это было нечто иное… абсолютно новое и потому неподвластное… Это было ВЛЕЧЕНИЕ.

Белла не дала мне шанса опомниться. Я даже не понял, что произошло, но неожиданно меня с сокрушительной силой торнадо пронзило удовольствие. Это было так, как будто Белла лучше понимала меня, чем я сам понимал себя. Ее рука точно знала, где именно располагается самое жаждущее место на моем теле, и безошибочно нашла его.

- Белла… - выкрикнул я, желая предупредить ее об опасности, но в следующее мгновение мириады искр наслаждения рассыпались по моему телу, концентрируясь в единственной точке – в паху, доводя меня до беспамятства. Я больше не мог контролировать это – это было сильнее меня. Я сдался.

Теперь, когда я осознал, чего именно хочет мое тело, я стал смелее. Мои руки опустились на талию девушки, дергая ее на себя, от чего мы взаимно застонали. Сквозь туман полыхающего во всем моем теле удовольствия я попытался помнить, что должен быть осторожным. Я больше не собирался противиться влечению… но не хотел бы, чтобы Белла при этом пострадала. Мне нужна была хотя бы минутная передышка… которую она мне и не собиралась предоставлять.

Я сжал руки в кулаки, надеясь, что справлюсь с этим ураганом чувств, обрушивающихся на меня снова и снова… от движения ее руки… от качания ее прекрасного тела перед моими глазами… от выражения ее лица, полного необыкновенного желания… от ее сладкого, чувственного, надрывного дыхания…

- Пожалуйста, Эдвард… - умоляла она, не сообразив, что уже сломила мое сопротивление. Ее губы снова в отчаянии накинулись на мои, одной рукой она обнажила мои плечи. Я позволил ей вести, полагая, что так у меня больше шансов удержаться от смертельной ошибки, будь то моя неуправляемая сила или жажда ее крови. Я лишь крепко стиснул зубы, когда Белла вновь попыталась втолкнуть язык в мой рот, но охотно ответил на более сдержанный поцелуй.

- Боже… - вырвалось у меня, когда Белла сдернула мой гидрокостюм слишком резко, обнажая до бедер, от чего я неожиданно оказался обнаженным перед ней, и это было столь же необычное ощущение, сколь и сильное, поражая, казалось, даже мой мозг желанием обладать ею. В нем не осталось ни одной разумной мысли, кроме потребности в продолжении.

Я слышал, как мое дыхание становится тяжелым и хриплым, отчаянным от всепоглощающей жажды ее тела. Руки непроизвольно сомкнулись на талии девушки, тихонько стонущей мое имя, что делало момент восхитительно прекрасным – лучше, чем в любых, даже самых смелых моих мечтах!

Я думал, что все происходит слишком быстро. Теперь мне казалось, что время замедлилось, я не мог больше терпеть это мучение, поражающее каждую клетку моего каменного тела. И особенно центральное место в моем паху, где теперь не было латекса, и моя гордая плоть доказывала всю невероятную силу моего желания, концентрация которого достигла точки взрыва и стала похожа на гранату с выдернутой чекой.

- Белла… - нетерпеливо прошептал я, когда она вздумала снимать с себя купальник. Перед моим лицом обнажились полушария ее грудей, доводя до полного исступления. Я же не мог прикоснуться к ним без того, чтобы не сломать ее одним движением! Мои руки дрожали от усилий сдерживать порыв опрокинуть Беллу на спину, или схватить ее за бедра и притянуть на себя… Я не мог сделать этого без риска навредить… Я полностью положился на нее – иначе я бы убил ее.

- Пожалуйста… - шептала она взволнованно, казалось, она не понимает, что делает со мной, и как я близок к тому, чтобы сорваться. Внезапно мне снова потребовалась передышка, потому что ее обнаженное тело подействовало на меня разрушительно. Я оказался окончательно не способен контролировать себя. - Пожалуйста!

- Остановись, - попросил я вымученно, надеясь, что, если она послушает, я буду способен продолжать, и доставлю ей удовольствие, не убив при этом. Всего лишь пара минут, чтобы вернуть контроль над телом. Всего лишь пара мгновений, чтобы снова начать мыслить рационально, думая об ее безопасности, а не об удовлетворении своих эгоистичных потребностей.

- Почему? – Белла лишь на мгновение замерла, глядя мне в глаза, но этого мгновения мне хватило, чтобы понять, что никакая передышка уже не поможет. Я был поражен страстью, словно болезнью. Даже если Белла вдруг передумает, я не был уверен, что теперь остановлюсь.

- Это… опасно… - я донес до нее столько предостережения, сколько смог, в своем полубезумном состоянии. Если я не могу остановиться, быть может, сможет она? – Опасно, Белла…

- Как раз то, что надо, – я даже не удивился, услышав это. Когда это Белла избегала опасных, связанных с риском вещей? Она искала и находила их, вот и я оказалось под прицелом.

Она приподнялась, и я вздрогнул, когда ее горячие нежные пальчики коснулись моей обнаженной плоти. А в следующую секунду наслаждение невероятно мощной приливной волной распространилось внутри меня, поражая целиком – и разум, и тело.

Это было так, как будто я мгновенно оказался на небесах и воспарил там. Сладкое и сильное чувство, непостижимо прекрасное, как запретный рай, и смертельно опасное, как неуправляемая ядерная реакция, охватило меня, подчиняя своему коварному совершенству. Часовой механизм в действии. Чистое наслаждение.

Рычание само собой вырвалось из горла – я попросту не мог контролировать себя. Эмоции рвались наружу, искали выход и нашли его. Я горел. Горел так сладко.

Мои глаза расширились, когда я понял, что моя мужская часть полностью находится внутри Беллы… Это стало чем-то фантастическим для меня – понять, что я не причиняю ей этим боли, а даже напротив, судя по выражению на ее лице, дарю удовольствие. Я был потрясен, глубоко шокирован… и восхищен тем, как это в действительности оказалось.

Наши глаза встретились. Я чувствовал, как с каждым движением Белла что-то меняет внутри меня. Это было больше, чем страсть, и больше, чем любовь… это была новая связь, которая росла, превращаясь в стальные цепи, соединяя меня с этой невероятной девушкой неразрывно и бессмертно. Я раньше думал, что люблю ее – больше собственной жизни... Я ошибался, считая, что дошел до своего эмоционального предела… Именно сейчас, когда мы стали близки, как только могут быть близки два человека, я ощутил, что мои чувства растут вновь… поглощая меня до основания… вырываясь наружу, потому что внутри моего сердца было слишком мало места... Я был накрепко привязан к Белле… и это навсегда… на всю мою вечность… Белла стала моей. И я больше ни за что не смогу отпустить ее от себя…

Это позволило мне понять… что я снова могу контролировать себя. Невзирая на потребность опрокинуть Беллу на спину и отпустить свою силу, свое вожделение, невзирая на жажду впиться в ее горло зубами и выпить кровь… во мне появилось новое желание: принести ей удовольствие, сильнее и лучше, чем она испытывала до встречи со мной. Ее чувственная реакция на мои прикосновения подарила мне надежду, что я способен сделать это… Мне только нужно было сосредоточиться, чтобы контролировать себя… чтобы вспомнить, что я должен делать…

Мои напряженные руки как можно бережнее легли на бедра девушки. Моя голова была затуманена страстью, а тело находилось во власти удовольствия, увеличивающегося с каждым движением Беллы вверх-вниз, грозившего подорвать контроль, едва он появился… но я сосредоточился на том, чтобы сделать это мгновение максимально приятным для НЕЁ.

Всего лишь немного изменить угол ее движения… Не дать ей разрывать контакт с моим телом, чтобы она лучше почувствовала меня…

Ее глаза закатились, едва я сделал это.

- О, Боже… да-а… - выдохнула она, запрокидывая голову и полностью передавая контроль моим рукам. Ее стоны наполнили своды пещеры. Ее тело прекрасно чувствовало партнера, беспрекословно следуя малейшим указаниям моей руки. Это было как в танце: все зависит от того, кто ведет, но только те пары, в которых оба правильно исполняют свою роль – ведущего и ведомого, - способны достичь невероятных высот. Мы с Беллой в этом смысле идеально подошли друг другу.

Стоило мне взять управление ситуацией на себя, все изменилось. Стоны Беллы переросли в крики – крики удовольствия, - ее пальцы сжимались на моих плечах, а голова запрокинулась, позволяя ее груди высоко вздыматься перед моим лицом, искушая и соблазняя. Мое имя срывалось с ее полуоткрытых губ непрерывно, а тело готовилось получить свою разрядку. Я мог чувствовать это по напряжению ее плеч и рук, по громогласному сердцебиению, увеличивающемуся, словно стаккато, по громкому, свистящему дыханию, которое становилось все резче и быстрее, красиво расширяя ее грудную клетку. Я мог чувствовать это также по крови, которая приливала к ее тазу, обволакивая меня жаром изнутри.

Я не мог бороться с ощущениями, которые обрушились на меня самого. Каждый ее стон, каждый крик действовали разрушительно на мою волю, но умопомрачительно на мой напряженный организм. Оборона падала с каждым толчком, мое тело наливалось жизнью, энергией, солнцем. Электрический заряд плясал внутри меня, и скоро я так же, как и Белла, не мог сдерживать свои крики.

Удовольствие поглотило меня, накрыло с головой. Граната сработала.

Разрушительная энергия внутри меня сжалась до острой, пронзительной, напряженной точки… а затем взорвалась, являя собой сверхновую звезду… Я горел… Но это не было пламенем ада… Это было чистым светом, личным раем… это было возрождением… моим неожиданным континентом абсолютного счастья…

Дата добавления: 2015-11-04