Область великих озер. Нагчу дзонг – Сага дзонг 3 страница

2 апреля. Мы выехали очень рано с целью добраться в тот же день до берегов Нганце тшо. Путь пересек равнину Мурчен и затем прошел через ряд низких песчаных гребней, круто спускающихся к Маджьяр тшо. Погода, которая ранним утром была солнечной и ясной, вдруг изменилась, и началась сильная метель. Пронизывающий ветер и мокрый снег ослож няли продвижение. Наш местный проводник, который не мог разглядеть перед собой дороги, потерял путь, и некоторое время мы блуждали среди завываний бури. Ветер и снег внезапно прекратились, и плотная белая мгла, окружавшая колонну каравана, рассеялась. Мы увидели, что находимся на гребне горного отрога, протянувшегося к Маджьяр тшо. Отсюда мы легко нашли путь в узкую укрытую долину, где находилась наша следующая стоянка. Группа кочевых стойбищ называлась Понгчен. Мы нашли здесь приготовленных сменных животных и смогли сразу же продолжить свой путь.

Узкая долина вела к Понгчен ла, перевалу высотой 17621 фут. Подъем был очень крутым и каменистым. Бедным верблюдам было очень трудно идти по острым камням. К несчастью, вскоре после того, как мы достигли вершины перевала, снова подул холодный западный ветер и пошел мокрый снег. Метель продолжалась все время, пока мы спускались в широкую равнину, где лежало озеро Нганце тшо, отчетливо просматривавшееся с перевала.

На перевале мы пересекли путь, которым следовал Свен Гедин к долине Брахмапутры. Мы разбили лагерь рядом с домом местного старшины, убогой каменной постройкой с грязным двором. Местечко называлось Чибук денга. Дичь на равнине была в изобилии. Мы наблюдали стада куланов, газелей и стаи снежных петухов. На юге равнины возвышалось несколько снежных вершин неизвестной горной цепи. Бассейн Нганце тшо представляет собой широкую равнину, покрытую травой и во многих местах заболоченную. Как и большинство озер тибетского нагорья, Нганце тшо значительно уменьшилось, и сэр Генри Хейден полагает, что три озера – Фунгпа, Маджьяр и Нганце когда-то образовали одно гораздо большее озеро, заполняющее всю обширную долину. Озеро было тщательно изучено Свеном Гедином во время его незабываемого путешествия в январе 1907 г.

3 апреля. Путь пересек долину южнее озера. После нескольких часов пути через каменистую равнину, покрытую лессом, мы остановились на ночь у подножья низкой песчаной гряды, недалеко от юго-западных берегов озера. Оно называлось Нгатам-чен, и возле него у подножия холмов было разбито несколько палаток, в которых жили немногочисленные кочевники. Местное население почти ничего не знало о соседних областях. Им было известно о Нагтшанге, расположенном на востоке, и о Чокчу на западе. Старик помнил двух европейцев, посетивших северные берега озера, вероятно, доктора Свена Гедина или сэра Генри Хейдена. Наши верблюды были первыми, которые когда-либо добирались до этих мест, и потому произвели необычайную суматоху среди кочевников. В лагерь пришли толпы людей, желающих посмотреть на странных животных.

4 апреля. Мы выехали в шесть часов утра, несмотря на некоторые трудности, связанные со сменными лошадьми, которых предоставили в наше распоряжение. Половина животных были совершенно дикие. Другие едва стояли на ногах, истощенные за снежную зиму. Утро было исключительно теплым, термометр показывал +12°С. Густой туман висел над озером, горными цепями к югу от него и закрывал горизонт.

Тропа, по которой мы шли, вела на юго-запад через сложную систему хребтов. К северу лежала широкая просторная долина, по которой и проследовал тяжело груженный караван вьючных яков. Все всадники с отрядом яков, везущих лагерное снаряжение, шли еще более коротким путем вдоль гребня хребта. После семимильного перехода мы достигли низкого перевала с вершиной, отмеченной каменными пирамидами и мендонгами. Отсюда открывался чудесный вид на широкую водную гладь священного Дангра юм тшо, одного из красивейших озер тибетских нагорий. Прямо на юге поднималась внушительная покрытая снегом меридианная горная цепь Тарко Ладжар или Тарко кангри. Доктор Свен Гедин доказал, что ее следует рассматривать как отдельный горный массив. Горная цепь протянулась на север до ущелья, разрезающего хребет, по которому проходил путь к Чокчу. С вершины перевала тропа повернула на юг и внезапно, как это часто случается с тибетскими дорогами, превратилась в широкую трассу, с обеих сторон окруженную мендонгами. Почва была песчаной и мягкой, животные быстрой рысью приближались к нескольким стоянкам кочевников, которые, как нам сказали, являются местом нашего назначения.

У подножия перевала пришлось преодолеть узкую полосу болот. Лагерь был разбит на маленькой квадратной ровной площадке в миле от юго-западного берега озера. Место называлось Лова намо, и здесь проживал местный старшина, внушительного вида человек с очень вежливыми манерами.

Дангра юм тшо, которое было впервые открыто Наин Сингхом во время его замечательного путешествия из Ладака в Юго-Западный Тибет и Ассам в 1873-1875 гг., имеет 45 миль в длину и 25 миль в ширину в самом широком месте. Это озеро также значительно уменьшилось в размерах. Существующие террасы, изъеденные эрозией, четко обрисовывают его бывший большой бассейн. Наин Сингх полагал, что меньшее озеро Сангюнг, расположенное севернее, образует единый водоем с Дангра юм тшо. Озеро получает много пресной воды из реки Тарко Цангпо, текущей по руслу, расположенному террасами, высота которых достигает двадцати пяти -тридцати метров. Вероятное объяснение происхождения террас заключается в том, что уменьшение озера в размерах привело к уменьшению рек, углубивших свое русло.

Фактически мы были первыми европейцами, которым удалось расположиться лагерем на южных берегах озера. Во время своей экспедиции 1907 г. доктор Свен Гедин добрался до места в трех днях езды к югу от озера, где и был остановлен местными кочевниками по приказу вышестоящих властей. Наин Сингх, обнаруживший озеро, побывал только на его северном берегу, в местечке под названием Вангпо.

В долине Вангпо проживает оседлое население. В этом месте, расположенном несколько ниже окружающих нагорий, выращивается ячмень. Согласно местному преданию, записанному пандитом, много десятилетий тому назад долина Вангпо была мощным княжеством. Местный правитель имел резиденцию в Кхьюнг дзонге, руины которого все еще можно было увидеть. Он был побежден королем Лхасы. В 1921 г. Вангпо посетил сэр Генри Хейден, занимавшийся геологическими исследованиями по заданию тибетского правительства. Согласно Наин Сингху, население Вангпо принадлежало к секте Бон-no. Население, проживавшее к югу от озера, было буддистским.

В местечке Лова, где мы расположились лагерем, находилось несколько стоянок кочевников. Некоторые семьи жили там постоянно, и их палатки были обнесены стенами из камня и дерна для защиты от весенних и зимних ветров. Не было никаких признаков земледелия. Некоторые из наших проводников хорошо знали пути в провинцию Цанг, по которым доктор Свен Гедин пытался подойти к озеру. Я даже нашел человека, который побывал в Непале и немного владел хиндустани.

Трудно было получить надежную информацию относительно путей в Сага дзонг. В нашем лхасском паспорте было указано, что власти Шенца дзонга, как предполагалось, должны были помочь нам с транспортом до Сага дзонга, но вскоре мы обнаружили, что два представителя дзонга ничего не знали о дорогах в Сага и даже планировали оставить нас в Чокчу. Местный старшина не был уверен в том, что караван животных был приготовлен для нас в Чокчу, и поэтому мы решили послать одного из представителей Шенца в Чокчу тем же вечером, чтобы сделать все необходимые приготовления. Он выехал на новой лошади в сопровождении местного проводника. Им было велено ехать поспешно и договориться с другим представителем из Чокчу о том, чтобы сопроводить нас в Сага дзонг.

Я знал, что южный маршрут вел из Лова намо в Сага дзонг и пересекал Тарко ла, расположенный юго-западнее озера. Этот путь был короче на десять дней и имел огромное преимущество в том, что проходил через населенную область. Официально он был известен под названием лхо-лам, или большая дорога, и кочевники, жившие вдоль этого пути, всегда держали наготове вьючных яков и ездовых лошадей или для правительственного улы, или как сменных животных. Я с трудом пытался убедить местного старшину отправить нас южным маршрутом, который давал всем большие преимущества, так как ему придется снабдить нас животными только для одного перехода. Он согласился, что это было бы лучшим решением для обеих сторон, но поскольку он имел непосредственный приказ от властей Нагтшанга послать нас в Чокчу, то был совершенно бессилен изменить наш маршрут. В этом он был непреклонен, и хотя я сильно давил на него, он не изменил своего решения отправить нас другим путем.

День оставался спокойным и теплым, термометр в два часа дня показывал + 13°С. Мы видели стаи диких гусей и чирков во многих водных заводях и на болотах к востоку от лагеря. Это был первый весенний день, и окружающие горы уже принимали ту темно-синюю и фиолетовую окраску, которая так характерна для горных районов Центральной Азии в весеннее время.

5 апреля. Снова прекрасный и ясный день. Мы тронулись в путь вскоре после того, как восходящее солнце осветило снежные пики Тарко кангри. Это было незабываемое зрелище, предвосхищающее величественные горные пейзажи Трансгималаев. Путь шел вдоль южного берега озера. Почва была песчаной, и узкие овраги пересекали равнину южнее озера. Река Тарко Цангпо, которая впадала в озеро, только вскрылась и была покрыта кусками плавающего льда, которые били по ногам животных и наносили ранения. Особенно тяжело было переправляться верблюдам. Они имеют естественное отвращение к воде, и нам стоило больших трудов благополучно переправить их через быстрый поток. На другом берегу реки простиралось обширное плато, протянувшееся и покрытое можжевельни ком, – первый кустарник, который мы увидели за шесть месяцев путешествия по тибетским высокогорьям.

Мы пересекли плато в северо-западном направлении и расположились на ночь у подножия горной цепи на юго-западном берегу озера. Прозрачный ручей, стекающий с горного склона, питаемый ледниками и тающими снегами, снабдил караван питьевой водой. Верблюды же наслаждались соленой водой озера. Место, где мы остановились, называлось Сугу лапце, и его главным недостатком, как места караванной стоянки, было полное отсутствие травы, за исключением кустов можжевельника, которые были пригодны для верблюдов, но не для лошадей. День был очень теплым и термометр показывал + 28°С. До самого позднего вечера мы сидели и любовались уникальной панорамой озера и окружающих гор, освещенных лучами заходящего солнца.

6 апреля. Мы сняли лагерь очень рано, в шесть часов утра, т.к. нам предстоял длинный переход. Путь проходил по юго-западному берегу озера. В некоторых местах продвижение было затруднено, особенно для верблюдов, так как дорога поднималась по скалистым карнизам, нависаю щим над озером, и была такой узкой, что груз пришлось снять и нести на руках, а животных каравана вести в поводу одного за другим. Все это нас задерживало. На западе возвышалась северная часть Тарко кангри, и дорога вела по широкому песчаному склону, постепенно понижающемуся к озеру. Пройдя четыре мили, мы миновали небольшое озеро длиной около четверти мили. Темные тучи окутывали снежные вершины Тарко, и около полудня подул сильный западный ветер с мокрым снегом, очень осложнившим продвижение. На ночь остановились на высокогорной долине со скудной травой, называемой Чумго марпо. Для нас было поставлено одиннадцать палаток, и местные жители уверяли, что они провели семь дней на этом месте в ожидании Караван яков прибыл только поздно ночью, и мы долгое время сидели на положенных на землю седлах, а вокруг нас завывала буря.

7 апреля. Унылый день с тяжелыми серыми тучами на горизонте. Дорога вела через низкий песчаниковый хребет, расположенный к западу от долины Чумго марпо, и затем через ряд песчаных гребней, возвышающихся на северо-западе. После трехчасового пути мы вышли на обширную равнину и остановились на берегах маленького озера. Здесь старшины Чокчу подготовили для нас лагерь и привели караванных животных. Мы редко встречали таких дегенеративных типов, прирожденных разбойников и убежденных лгунов. Главный старшина, существо неописуемого вида, уверял нас, что они все подготовили для нас по дороге к Нгари дзонгу, находящемуся на ладакском маршруте, но что они ничего не знали относительно маршрута в Сага дзонг, по которому нам предстояло теперь ехать.

Маршрут в Ладак проходил по джья лам, или большой дороге, а в Сага вела только местная тропа. По мнению старшин, было совершенно неправильно со стороны Девашунга посылать нас в Чокчу, поскольку оттуда никакой ула не приезжал в Сага. Нам следовало дожидаться приезда гарпона Тарко, который примет решение относительно нашего маршрута в Сага. Я резко поговорил со старшинами и сообщил им, что мы отправимся в путь завтра и что им придется сопровождать нас, чтобы обеспечить животными для следующего перехода, а если это не будет должным образом выполнено, мы будем жаловаться на них в Лхасу. Я добавил, что их очевидное незнание маршрута было только отговоркой и они обязаны знать путь в дзонг, потому что Чокчу платил ежегодный налог Сага дзонгу. После долгих разговоров и препирательств старшины, наконец, согласились сопроводить нас к гарпону Тарко. Я попытался получить некоторую информацию об окружающей местности, но кочевники имели об этом очень скудное представление, и мне удалось разыскать только единственную старую женщину, которая помнила об участии в паломничестве, состоявшемся около тридцати лет тому назад к Озеру Манасаровар и святым местам на границе Непала.

Информация, которую она дала мне, была далеко не обнадеживающей. По ее словам, к югу от Чокчу находилась высокогорная страна, а Сага дзонг был большим поселением, с преуспевающей торговлей и лавками, где продавались непальские, индийские и лхасские товары. Я засомневался в правильности ее утверждения, т.к. капитан Роллинг и Свен Гедин, которые посетили это место, совершенно по-другому описывали его. Вероятно, старая женщина побывала там во время ежегодной осенней ярмарки и видела прибывших туда непальских и лхасских торговцев с их временными лавками.

8 апреля. Было около семи часов утра, когда все было приведено в походную готовность и мы выехали на юг через обширную равнину Чокчу к горе, находящейся приблизительно в шести милях от лагеря. Вчерашняя беседа, вероятно, оказала некоторое влияние на старшин, т.к. они все явились утром и лично сопровождали нас. По их словам, было два маршрута в Сага дзонг: один через Тарко, а другой через высокий перевал Сангмо Бертик.

Широкая, просторная равнина Чокчу – межгорное пространство, большей частью покрытое песком и лессом, на котором в летний период произрастает хороший подножный корм. На пути мы встретили стада куланов и тибетских газелей. Главный старшина уехал вперед, чтобы сообщить гарпону о нашем приезде. После двухчасовой верховой езды мы были внезапно остановлены старшинами около группы палаток невдалеке от подножия гор. Они объяснили свои действия тем, что гарпон отправил посыльного к нам с просьбой остановиться здесь на день, поскольку он ехал сам лично, чтобы повидать нас.

Гарпон Тарко прибыл в полдень. Это был молодой человек лет тридцати, высокий и хорошего сложения. Он был одет в пуру, кафтан, который носят зажиточные люди, и тибетскую меховую шапку с повязанным красным тюрбаном по моде кхампов. К его седлу был прикреплен длинный шо-ланг, или сабля, украшенная бирюзой и кораллами. За лагерем была поставлена белая палатка, расшитая орнаментом, которая стала временной штаб-квартирой правителя района.

С местными старшинами и нашим тибетским проводником гарпон провел предварительную беседу. Через час гарпону захотелось увидеть наш лхасский паспорт, и он объявил о желании посетить нас. Он был принят в моей палатке и выразил глубокое сожаление, что нас послали этим маршрутом и из-за этого мы потеряли три дня. Он считал, что правильнее для нас было бы идти южным путем, который начинается в Лова намо на южном берегу Дангра юм тшо. Этот путь пересекал Тарко ла и вел в штаб-квартиру гарпона, место, называемое Тарко ладжап. Оттуда он шел через Пендонг ла, перевал, расположенный на той же горной цепи, что и Донгчен ла, далее по Накпо кондро ла, расположенный на главной горной цепи Трансгималаев, восточнее перевала Сангмо Бертик. Горная цепь, на которой расположен этот перевал, называется Накпо кондро кангри, или Накпо гонгронг гангри на карте Свена Гедина.

Поскольку мы были уже в Чокчу, то гарпон подумал, что было бы желательно позволить нам пройти дорогой сангминской дорогой на Сага, которая пересекает следующие перевалы: Донгчен ла, Сангмо ла, Гьегонг ла и Цукчунг ла. Этот маршрут был пройден и исследован доктором Свеном Гедином в 1907 г. Мы сразу же поняли, что действительной целью гарпона было послать нас через территорию соседнего правителя, старшины Бумпа чангра (Бонгба на карте Свена Гедина), и таким образом избежать необходимости обеспечивать нас караванными животными и другими припасами на трудном и пустынном горном маршруте. Мне удалось заставить его пообещать сопровождать нас лично к поселению следующего старшины и договориться с ним о караванных животных. Гарпон намекнул, что наш паспорт был выдан в Лхасе, и поэтому мы имели право путешествовать через территорию, подвластную правительству, в то время, как его территория принадлежала монастырю.

Место, где находился наш лагерь, было известно под названием Кангру. Вьючные животные прибывали небольшими партиями, погоняемые дикого вида людьми, говорящими на разных кочевых диалектах и с трудом понимающими наречия друг друга. Наши лхасские тибетцы с большим трудом добились того, чтобы местное население понимало их.

Чангпы Трансгималаев поражают путешественника примитивным и неразвитым телосложением. Суровая жизнь на высотах и пастбищах северных склонов Трансгималаев, находящихся на 16-17 тысячах футов, сказывается на физическом и умственном развитии кочевников. Они представляют собой дикую и грязную толпу с длинными, спутанными волосами, развевающимися на ветру. Местные кочевники круглоголовы, с выдающимися скулами. Мы очень часто наблюдали примитивные типы со скошенными лбами, нависающими над переносицей. Губы имеют среднюю толщину. Большинство мужчин имеют тонкое телосложение с довольно слабыми конечностями и впалой грудью. Волосы скудны, и я не помню, чтобы видел бородатых мужчин. Коротко подстриженные волосы грубы. Миряне обычно заплетают свои волосы в большое количество тонких косичек, которые свисают на лоб и спину. Семьи маленькие, и дети в поселениях видны редко. Создается ясное впечатление, что население устойчиво сокращается. Доктор наблюдал частые случаи рахита, особенно распространенного среди детей, и цинги среди взрослых. Почти всеобщее цинготное состояние десен.

Одежда состоит из обычного овчинного кафтана, который носят на голое тело, и обычных сапог кочевников, сделанных из домотканого сукна и поддерживаемых подвязками под коленями. Редко используются головные уборы. Зимой обычно носят подбитый мехом капор. Мужчины носят сабли и фитильные ружья. Современные магазинные винтовки встречаются редко. Население, как упоминалось, было склонно к грабежу, и такое же впечатление сложилось у доктора Свена Гедина. Во время перехода через район мы не сталкивались с бандами грабителей, хотя существование племенной организации разбойников было весьма вероятно в таких удаленных от дорог местах.

Трансгималайские кочевники живут в обычных черных палатках и питаются продуктами, которые получают от своих стад, состоящих в основном из овец и яков. Лошадей содержат только состоятельные семьи. Летние месяцы стада обычно проводят в некоторых долинах Трансгимала-ев, но зимой рогатый скот перегоняется на север, где меньше снега и лучше пастбища.

На севере горные долины и низкие холмы покрыты песком и лессом и представляют собой хорошие пастбища, тогда как долины Трансгималаев в основном покрыты детритом и скудной травой даже после сезона летних дождей. Во время перехода через Трансгималаи мы испытали большие трудности в поисках хороших пастбищ. Большая часть страны была полностью бесплодной, а скудные участки земли покрывала мертвая сухая трава.

Отнюдь не легко было перейти через эту страну не только из-за естественных препятствий, высокогорных перевалов и бесплодных долин, но, главным образом, из-за странного распределения районов, которые отделялись друг от друга полосками земли, принадлежащими другим районам, и это сильно осложняло путь. Чокчу принадлежит Нагтшангу, а платит налог Сага дзонгу. Кангру и горная страна к югу от него находились под юрисдикцией гарпона Тарко, который назначался лабрангом Ташилун-по. Намчен и Нгамо дангханг на южном берегу Тингри лам тшо снова находились под владением Нагтшангдзонга, тогда как следующий переход Лекар и Лапсару принадлежали провинции Бумпа чангра и подчинялись Нгари дзонгу. Долины Цукчена и Цукчунга принадлежали Сага дзонгу.

9 апреля. Этим утром толстый белый туман повис над долиной Чокчу и скрыл вершины окружающих гор. Ночью выпал снег и покрыл горные склоны. Мы пересекли песчаниковый гребень и вошли в пересеченную горную страну, в лабиринт долин, в страну, которая протянулась до самой Брахмапутры, и представляет собой один из высочайших водоразделов на земле. Горная долина, в которой находилось несколько кочевий, простиралась на юго-запад. Небольшой, но глубокий ручей бежал вниз по долине. Он уже очистился ото льда, который узкой полосой сохранялся только по берегам. Дно было илистым, и мы с трудом нашли подходящее место для переправы. После нескольких попыток, наконец, удалось найти место, подходящее для брода. Мы ехали по высокогорной долине, называемой Угпа и занятой кочевыми поселениями. Гарпон ехал впереди нас, и мы могли видеть его скачущим галопом от палатки к палатке, собирающим для нас животных.

По дороге к нам присоединились несколько слуг гарпона. У всех были фитильные ружья на ремне через плечо, а на голове красные тюрбаны. Мало кто из них бывал в Сага дзонге, и лишь один мужчина вспомнил, как однажды посетил это место. Долина, по которой мы следовали, повышалась постепенно, пока внезапно не расширилась и не образовала маленькую круглую долину, хорошо защищенную горами. Место называлось Намчен; местным старшиной для нас была приготовлена палатка. Бедняк был в отчаянии от того, что ему нужно было снабдить нас караванными животными до Бумпа чангра. По его словам, мы должны были идти южным путем через Накпо кондро ла. Мы оставили гарпона и старшину решать вопрос о караванных животных между собой. Было бессмысленно сидеть и наблюдать, как препираются эти двое. Через час гарпон и старшина появились из своей палатки и сообщили нам, что старшина Намчена взял на себя обеспечение экспедиции транспортом в Бумпа чангра, а гарпон будет помогать ему в этом, поставляя часть вьючных животных.

10 апреля. У нас произошла задержка с отправлением из-за вьючных животных, которые прибыли только около восьми часов утра. Некоторые из новых сменных лошадей были настолько дикие, что, вырвавшись, панически бежали, и пришлось их возвращать назад. Покинув лагерь, мы пересекли низкий перевал, называемый Маритранг ла (17300 футов), и спустились в широкую песчаную долину, бассейн соляного озера Тингри лам тшо (Тери нам тшо на картах). Мы обогнули юго-восточные берега озера. К югу от него возвышались базальтовые скалы. В прежние времена озеро занимало еще больший бассейн, но со временем уменьшилось. Долина к юго-востоку и югу от озера является высохшим дном бывшего большего озера. Берега самого озера покрыты слоями соляной корки. Мы наблюдали стаи водоплавающих птиц, турпанов, чирков, браминских уток и чаек. Воздух был наполнен их криками, и стаи диких гусей то и дело улетали на север.

Мы нашли приготовленный для нас лагерь в местечке, называемом Нгамо дангханг, расположенном южнее озера в долине, закрытой с юга высокими скалистыми горными цепями и открытой к озеру. На юго-западе поднималась горная цепь Дронгчен ла. По пути к лагерю мы обнаружили, что официальное письмо, которое предположительно должно было опередить наш приезд, достигло места только два часа назад, т.к. посыльный ночевал в лагере и, таким образом, задержал доставку. Практически невозможно было заполучить нового верхового посыльного, поскольку население не имело лошадей. К вечеру старшина Намчена нашел другого гонца и отправил его с письмом в Бумпа.

Местное население выглядело исключительно диким и никогда прежде не видело белого человека. Они дивились нашим верблюдам и настаивали, чтобы мы дали им немного верблюжьей шерсти и они могли положить их в свои амулетницы, т.к., по их убеждению, шерсть такого странного животного непременно должна быть очень мощным талисманом против болезни и другой опасности.

К северо-западу от озера находится монастырь Мендонг гомпа, принадлежащий секте Кармапа, который посетил доктор Свен Гедин во время своего путешествия в 1908 г. Полдень был очень жарким, термометр показывал +32°С.

11 апреля. Обещанные караванные животные не прибыли в лагерь, и нам пришлось ехать на собственных лошадях, оставив Портнягина, ответствен ного за багаж, дожидаться прибытия всех вьючных животных. Мы перешли долину на юго-запад и вошли в широкое горное ущелье, которое вело к перевалу Донгчен. После десятимильного перехода мы разбили лагерь у подножия перевала. Население было чрезвычайно бедным, и с большим трудом нам удалось раздобыть зерно для лошадей и верблюдов. За последние три дня мы смогли заполучить только один маленький мешок с зерном, содержащий около пятнадцати фунтов ячменя. Был отдан приказ накормить верблюдов и лошадей цампой, а верблюдам дать дополнительную пищу, приготовленную из китайской муки. Крайне необходимо было добраться до Сага дзонга и пополнить запасы. Мы были вынуждены сократить порции для людей и животных, так как провизии было только на семь дней.

Амплитуда колебаний температуры была очень значительной. Утром до восхода солнца термометр показывал -13°С, а в два часа дня +40°С на солнце.

12 апреля. Мы выехали раньше, чем обычно, и после часового подъема достигли вершины перевала Донгчен. С вершины перед нами открылся уникальный вид на обширную горную долину, расположенную юго- западнее перевала, защищенного высокими выветренными горными массивами из известняка. Мы скоро добрались до широкой межгорной долины Су Цангпо, обозначенной на картах как Сома Цангпо. Лагерь разбили на левом берегу реки, которая текла по нескольким узким руслам. Су Цангпо брала начало где-то в Тарко кангри и впадала в озеро Тингри лам тшо. Русло реки было ровным и мелким, но, как уже говорилось, в период половодья река наполнялась огромным количеством воды. Местный старшина был не в состоянии поставить нам необходимое число вьючных животных, так как все грузовые яки района были угнаны на далекие пастбища. Он согласился нанять яков, которые пришли с нами из Дангханга. Место, где мы остановились, называлось Лекар и все еще находилось под юрисдикцией Нагтшанга. Местный старшина сообщил, что в трех днях юго-восточнее Лекара находится лесистая долина, в которой водится множество дичи. День был облачным и теплым, термометр в полдень показывал +14°С.

13 апреля. Прекрасное, но холодное утро, с температурой -5°С. Мы пересекли равнину в южно-юго-западном направлении и поднялись на невысокий песчаниковый отрог. Отсюда мы прошли по пересеченным каменистым равнинам, раскинувшимся у подножия хребта южнее маршру та. Нам пришлось остановиться в местечке с названием Сангмо нгадум, так как местный старшина ничего не подготовил к встрече нашего каравана. Не были разбиты палатки, не было запасено для нас топливо.

Нам пришлось разбить лагерь около жалкой палатки каких-то пастухов и послать человека к старшине с просьбой прийти лично для обсуждения положения и выполнения распоряжений из Лхасы. Тем временем мы обустраивали лагерь как можно лучше, собирали топливо и кололи лед в ручье, чтобы набрать питьевой воды.

Старшина появился с палатками и топливом только к вечеру и откровенно признался, что находился в полном неведении о нашем прибытии. Он слышал об официальном письме, сообщавшем о нашем приезде, но думал, что это было адресовано не ему, а другому старшине, по ту сторону гор! Он мог снабдить нас только тридцатью яками, остальные двадцать нам, к счастью, согласился одолжить еще на два перехода старшина Намчена. Весь вечер был потрачен на переговоры, которые занимают много времени в Тибете и оставляют мизерную возможность заняться другими нуждами каравана.

14 апреля. Мы выехали рано, несмотря на вновь возникшие трудности с вьючными животными. Новые не прибыли в лагерь вовремя, и Портнягин был вынужден снова остаться с багажом, чтобы дождаться яков. Но в последний момент старшине Сангмо удалось привести требуемое количества яков.

Покинув стоянку, мы проследовали через ущелье, которое постепенно поднималось к высокому перевалу Сангмо. По обеим сторонам возвышались базальтовые горные массивы.

Куланы паслись в ущельи на скудной траве, что росла по берегам крошечной горной речушки. Путь проходил по твердой каменистой почве, и для верблюдов наступило тяжелое время.

После шестичасового перехода мы расположились лагерем на высоте 17600 футов в защищенной долине у маленького ручья с пресной водой. Караван яков прибыл только поздно вечером. Серые облака скрывали вершины гор, и тибетцы боялись, что ночью будет снегопад, который затруднит переход. Погонщики яков уверяли нас, что около двух недель назад перевал был еще полностью блокирован снегом, и даже теперь большое количество снега покрывает вершину. Было невозможно доверять местным осведомителям, и нам самим пришлось выяснять ситуацию на перевале. Все чувствовали себя несколько взволнованно, так как на следующий день нам предстояло пересечь самый высокий перевал на пути к Сага дзонгу.

Дата добавления: 2015-11-04