Что будет со мной, когда ты уйдёшь? 10 страница

- Что значит «если хотим остаться вместе»? – осторожно переспросил он, оборачиваясь и окидывая Сэма цепким взглядом.

Сэм выдохнул облачко пара и шмыгнул носом, будто собирался с мыслями.

- А что, предложение охотиться вместе с тобой, больше ничего не значит? – поддразнил он Дина.

Винчестер удивлённо моргнул, озадаченно хмуря брови. Ощущение, что он уже давно потерял нить происходящего, тревожило Дина всё сильнее. Сэм с самого начала повёл себя совершенно не так, как представлял себе Винчестер, сидя в одиночестве на качелях. Меньше всего в этой идиотской ситуации с кровным родством между ними, Дин надеялся на то, что Сэм не только вспомнит о его предложении, но и всё ещё будет полон решимости его принять. Только не после того, что случилось с ними обоими час назад.

- Я думал, ты после всего этого дерьма захочешь вернуться обратно в Лос-Анджелес к своим бумажками, белым воротничкам и запонкам за 4 штуки!

Сэм иронично приподнял бровь и усмехнулся, заставив Дина нахмуриться ещё сильнее. Винчестер никак не мог понять, почему Сэм ведёт себя так, как будто ничего не случилось, улыбается и тащит его за каким-то дурацким кофе, когда сам Дин чувствует себя так, будто его морально вывернули наизнанку и весь его мир осыпался осколками и хрустел битым стеклом у него под ногами!

- Вижу, ты не терял времени даром. – хмыкнул Сэм, глянув на Дина из-под растрепавшейся чёлки. – Наверное, уже целую теорию вероятности вывел!

Дин поморщился, в ярости сверкнув глазами. Терпение лопнуло, недоумение сменилось раздражением, и с таким трудом сдерживаемая боль придала голосу Винчестера почти истерические нотки:

- А ты вообще, как, нормально воспринимаешь то, что из 6 миллиардов человек на Земле именно ты оказался моим чёртовым братом? Что сейчас я к тебе даже прикоснуться не могу, хотя ещё вчера мы чуть сексом не занялись? Что с тобой вообще происходит?

Дину не нравилась вся эта ситуация, не нравились слова Сэма, то, каким спокойным казался Райт, всего полчаса назад ставший полноправным Винчестером. Что-то было не так, Дин это чувствовал той частью своей души, которая никак не желала воспринимать Сэма как брата, но Винчестер никак не мог понять, почему Сэм так себя ведёт. Вроде бы вот он, Сэм, весь как на ладони – бледный, с покрасневшими от усталости глазами, но при этом, Дина не покидало ощущение, что он закрыт для него. Все чувства и эмоции – ничего не отражалось в его потемневших глазах, будто Сэм упрятал всё это куда-то очень глубоко. И это было настолько страшно, что заставляло Дина теряться, не понимая как поступить, что сказать и как вытряхнуть Сэма из этого неправильного состояния.

- Может, мы всё-таки дойдём до мотеля? – медленно поинтересовался младший Винчестер, вопросительно приподнимая брови. – Сейчас снова пойдёт дождь, и я не собираюсь обсуждать какие-то вопросы, дрожа от холода под ноябрьским ливнем!

Дин обессилено выдохнул, признавая поражение. Он непременно разберётся с тем, что происходит с Сэмом, но сначала действительно лучше выпить кофе.

______________________________________________________________________________

Горьковатый, терпкий аромат поплыл по комнате, и Сэм глубоко вдохнул его, с наслаждением ощущая, как проясняются мысли и перестают дрожать руки. Сняв турку с огня, он, дотянулся до чашек и обернулся, протягивая одну из них сидевшему за меленьким кухонным столом Дину.

Они пили в полной тишине, каждый думая о чём-то своём и наслаждаясь тем, как горячая жидкость, согревая, разливается теплом по венам.

Кофе действительно оказался изумительным и Дин пил мелкими глотками, стараясь растянуть удовольствие и лениво думая о том, что на самом деле Сэм и понятия не имеет, как вляпался – теперь варить такой кофе будет прямая и святая обязанность его младшего братишки!

Но стоило только вспомнить о новом качестве, (и фамилии, кстати, тоже) Сэма и приятная лёгкость тут же растворилась, снова вытряхивая Дина в суровую реальность, где он не имел права думать о стоящем перед ним высоком красивом парне, представляя, как тот приносит кофе ему в постель. Стиснув в ладонях горячую чашку, Винчестер вскинул на Сэма глаза, пытаясь понять, о чём тот думает в этот самый момент, почему смотрит на него так, будто видит в последний раз в жизни, и как на самом деле относится к тому, что они теперь одна семья. Одна, грёбаная, семейка!

А Сэм просто думал о том, что не отпустит от себя Дина так же, как и не сможет уйти сам. Уехать, сбежать, вернуться обратно в Лос-Анджелес, а ещё лучше в Англию – это действительно было бы легко, может быть даже правильно и уж точно избавило бы их обоих от неловкости, недосказанности и опасных желаний, которые неизбежно попортят им кровь, никуда не девшись после сегодняшних событий. Но Сэм впервые в жизни был благодарен избалованности, упрямству и собственническим, эгоистичным замашкам своего характера за то, что всё это не позволит ему так просто отказаться от того, в кого Сэм впервые в жизни по-настоящему влюблён. Не одержим, как Джессикой, не благодарен и привязан, как к Саре, а именно влюблён, до одури и желания смести, отправить весь этот мир к чёрту, за злую насмешку судьбы, за то, что наконец-то растворившись в любимом человеке, став с ним практически одним целым, Сэм уже не мог вырвать его из своего сердца, разума и мыслей. Да, мама действительно могла заявить им, что они – братья, она даже искренне могла в это верить, надеясь, что сыновья её поймут, смирятся, сдружатся и однажды всё-таки простят её, но правда была в том, что Сэму всё это было совершенно не нужно, он не чувствовал этих перемен, и меньше всего на свете хотел становиться Дину братом.

Дин нужен ему, сейчас даже больше, чем раньше! Потому что именно Дин был для Сэма той единственной, надёжной опорой, за которую он цеплялся, когда привычный мир вокруг начал трескаться и, в конце концов, рассыпался на мелкие острые кусочки. Дин честен перед ним и в своих поступках, и в своих желаниях и от того было ещё больнее видеть, как безуспешно сейчас Винчестер борется с самим собой, пытаясь не смотреть на него с тем алчным, собственническим и голодным блеском в глазах, к которому Сэм за эти месяцы так и не привык.

Эта боль не нужна была ни одному из них, но там, наверху, никто не интересовался желаниями двух парней, за один вечер превратив их любовь в грех, а надежду в злую насмешку. Можно крушить всё вкруг, сбивая костяшки в кровь, можно злиться за невозможность посмотреть друг на друга как-то иначе, чем через призму собственных чувств и желаний, можно посыпать голову пеплом и презирать собственных родителей за ту роковую ошибку, которую они совершили и за которую теперь расплачиваются их сыновья… Можно было даже молча разойтись в разные стороны и попытаться забыть о самом существовании друг друга, благо оба были из совершенно разных миров...

Но они слишком любили, чтобы бросить друг друга один на один с болью, растерянностью и желанием просто закрыть глаза и представить себе, будто ничего не произошло и они просто Дин Винчестер и Сэм Райт – парни, которым по невообразимому стечению обстоятельств довелось встретиться и понять – дальше только вдвоём.

Со щитом или на щите. Сэм не привык отступать там, где ещё оставалась надежда, даже похожая на самоубийство. Он останется рядом с Дином не только потому, что этого хочет, а ещё потому, что нужен ему. Дин в этом никогда не признается – слишком гордый и своевольный, Винчестер не привык обязательствам и ощущению собственной зависимости от кого-то, но Сэм был с ним на одной волне, он чувствовал Дина, читал его сомнения, боль и растерянность в его же зелёных глазах и понимал, что по одиночке им будет только хуже. Но и так как раньше уже ничего не будет, а значит, одному из них всё-таки придётся собраться с мыслями и сказать те слова, которые подарят хрупкую иллюзию того, что они смогут преодолеть самих себя и всё будет нормально.

И Сэм готов был стать этим самым человеком, он мог солгать Винчестеру и самому себе, потому что до нервной дрожи и онемевших пальцев боялся, что иначе просто потеряет Дина. Попытаться быть всего лишь братьями… Это просто смешно и нелепо, но Сэм попробует и может даже поверит в это. Когда-нибудь… потом. Остаться рядом, если не вместе, то так близко, чтобы чувствовать Дина и помочь ему справиться и избежать ещё большего разочарования – для Сэма это и значило любить.

Но знакомый, холодный голос где-то глубоко внутри, насмешливо советовал Сэму не переоценивать собственные силы, потому, что они не братья! Он никогда не признает Дина своим братом, никогда не будет смотреть на него как-то иначе – между ними всегда будет прошлое и те нерастраченные чувства и желания, которым так и суждено остаться в смятых простынях его развороченной постели. А значит – хорошая ли это идея на самом деле?

И хотя Сэм давно привык к этому голосу и к его тёмным желаниям, толкающим искать лишь временного облегчения в чужих, холодных руках, неожиданные и ненужные воспоминания о скользких простынях, прокуренных барах, удушливом запахе алкоголя и пота оказались, вдруг, почти такими же осязаемыми и болезненными, как и фантомные прикосновения невидимых пальцев к коже. Сэм и опомниться не успел, как почувствовал, что теряет контроль над собой – такими яркими и невыносимыми были ощущения вжимающихся в него тел, воспоминания о тяжёлом дыхании у себя над ухом, о мокрых губах на своей шее…

Сэм хватанул ртом воздух, пытаясь глубоко вздохнуть, но грудь словно сдавило невидимым обручем, и он готов был застонать от отчаяния, чувствуя, как впадает в панику от мысли, что это опять началось, что это сейчас можетслучиться при Дине …

Он ведь надеялся, что больше не будет этих неправильных прикосновений, от которых желудок подкатывает к горлу, а останется только Дин …

Вспышка ослепительной боли прошила голову раскалённой спицей, заставив Сэма зажмуриться. Вдох… Ещё… Успокоиться… Нужно успокоиться… Окрыть глаза…

- Сэм! – встревоженный голос Дина пробился сквозь толстую пелену, застилающую сознание.

Чашка в ослабших руках Сэма опасно накренилась, но он крепче обхватил её пальцами, делая над собой усилие, от которого закружилась голова, и перед глазами всё поплыло, чтобы удержать под контролем накрывающую его волну – запоздалую реакцию своего сознания на стресс.

- Сэм, что… - Дин встревожено поднялся из-за стола, не понимая, что творится с Райтом, почему он вдруг побледнел как полотно.

Винчестер в одно мгновение оказался возле Сэма, сжимая его плечи, потому что казалось, что тот еле стоит на ногах.

- Ты в порядке?

Прикосновение пальцев обожгло Райта калёным железом, заставляя дёрнуться, задрожать от боли и накрывшего его сумасшедшего желания, густого и яркого, как аромат кофе и запах кожи Дина, вкус которой Сэм всё ещё мог ощутить на своих губах.

- В порядке… только отпусти… - поведя плечами, зло выдохнул Сэм, выворачиваясь из-под ладоней Дина.

Неожиданная боль от такого простого движения отрезвляла и стала почти благословением, потому что всё тело Сэма будто превратилось в один оголённый нерв, остро отзываясь даже на дыхание Дина, растерянно смотревшего ему в спину. Кожу всё ещё жгло там, где Дин его касался, но мысли уже не так путались и Сэм только тихо скрипнул зубами, пытаясь не показать брату, что сейчас с ним творится. Дин этого не заслужил. Он не виноват, что Сэм слишком явно переоценил свои силы.

- Чувак, ты заставляешь меня нервничать. – Дин и не пытался скрыть за насмешкой свою тревогу.

- У меня всё тело в синяках, неловко дёрнулся, вот в глазах и потемнело. – Сэм даже потрудился правдоподобно поморщиться, потирая рёбра, но не настолько хорошо сыграл, чтобы Дин поверил его невинным щенячьим глазкам.

Насколько Винчестер помнил, так и невскрытая упаковка с обезболивающим, выписанная Сэму в больнице, всё ещё валялась где-то на столе, и ещё 10 минут назад Райт чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы не глотать таблетки и не стонать от боли во всех местах. Кому и что он тут пытается рассказать? Ехидный комментарий так и вертелся у Дина на языке, но Винчестер ограничился сощуренными глазами и ёмким:

- Ага.

Сэм вопросительно приподнял бровь, предлагая развить тему, но теперь пришёл черёд Дина делать морду кирпичом. Это они с Сэмом уже проходили, и Дин прекрасно знал, чего ему ждать – Сэм всё равно не расскажет сейчас и десятой доли той правды, которую хотел услышать Дин, но и отступать Винчестер не привык. Не тогда, когда дело касалось Сэма и всего того, что творилось у него в голове – Дин беспокоился за него, и это беспокойство не имело ничего общего с желанием приглядывать за мелким братишкой.

Но, если Сэм не хочет отвечать на прямой вопрос, Дин найдёт другой способ вытрясти из него правду.

- Хорошо, кофе ты в меня уже влил. – натянуто улыбнувшись, Винчестер вернулся к столу и накрыл ладонью всё ещё горячую чашку. – Промокнуть под ливнем тебе теперь тоже не грозит. Так что я жду предельно честного ответа. – Дин снова оглянулся на Сэма, внимательно вглядываясь в его лицо. – Завтра днём я еду в Айдахо. Ты уверен, что хочешь ехать со мной?

Услышав про Айдахо, Сэм снова резко побледнел, ещё шире распахнул глаза и быстро облизал губы.

- Ты не говорил мне о своих планах. – растерянно пробормотал он, запуская пальцы в волосы. – Зачем такая спешка?

- А смысл здесь оставаться ещё дольше? – вопросительно приподнял бровь Дин, оставаясь спокойным и внимательно следя за выражением лица Сэма. – Моя охота и моя работа на тебя окончена и пора думать, что делать дальше. Так что ты решил?

Возможно, это было не совсем честно, требовать от Сэма ответа не дав времени прийти в себя и собраться с мыслями после всего случившегося. Но Дин был почему-то уверен, Сэм не меняет свои решения – если он уже определился, значит просто скажет «да», а вот, если будет сомневаться, тогда действительно станет понятно, что на самом деле это показное спокойствие всего лишь прикрытие тому, что сейчас на самом деле творится в его голове и сердце.

Это было очень важно – понять, что происходит с Сэмом, потому что всё складывалось одно к одному и у Дина появилось нехорошее ощущение, что вчерашние голодные поцелуи и сегодняшнее поведение парня – всё это взаимосвязано и Винчестер, к своему сожалению, прекрасно знает как именно. Дин очень надеялся, что ошибается, потому что ещё вчера он знал, что делать, и было бы достаточно просто оказаться рядом с Сэмом, когда его накроет очередной волной требующего выхода сексуального напряжения, а сегодня всё настолько усложнилось, что Винчестеру только и оставалось, что скрипеть зубами от понимания – они в тупике. Он не отпустит Сэма «налево», но и запретить ему ничего не сможет. И вот поэтому Винчестеру нужно было понять, что на самом деле обо всём этом думает Сэм, потому что именно от выбора Райта зависело то, что Дин будет делать дальше.

- А почему нет? – пожал плечами Сэм, будто каким-то способом разгадав мысли Дина, а может это сам Винчестер устал настолько, что его можно было читать как открытую книгу. – С чего ты взял, что я могу отказаться?

Дин покачал головой. Его внутреннее чутьё, ещё ни разу его не подводившее, говорило, что на самом деле с Сэмом далеко не всё в порядке, и то, что Райт по-прежнему ломал перед ним комедию, бесило и одновременно тревожило Винчестера – он никак не мог понять, что такого в том, чтобы показать себя простым человеком, со своими чувствами и переживаниями? Почему надо упорно делать вид, что ничего серьёзного не происходит?

- Ну, теперь, когда всё позади, Желтоглазый мёртв и тебе больше ничего не угрожает, ты вполне мог бы вернуться в Лос-Анджелес и занять место главы совета директоров, или как там правильно, порвав всех конкурентов на британский флаг, а не тащиться вслед за мной в какой-то занюханый городишко, выслеживать призрак спятившей домохозяйки, гремящей посудой по ночам.

Сэм усмехнулся и даже вполне заинтересованно сверкнул глазами, чем разозлил Дина ещё сильнее.

- Ну, звучит заманчиво! Или ты так хочешь от меня избавиться, потому что уверен, я начну ныть и проситься домой, к маме, массажисту и личному повару всего через пару дней? – сузив глаза, поинтересовался он. – Хочешь, чтобы я уехал, избавив тебя от возни со мной, а потом мы, как добропорядочные родственники, встречались раз в год за семейным ужином на День Благодарения и обменивались открытками на Рождество?

- Это не так, и ты прекрасно об этом знаешь! – тут же возразил ему Дин. – И тебе лучше не знать, что я сделал с последним, кто прислал мне открытку на Рождество!

Раздражение всё больше брало верх над Дином, и Винчестер был уже в шаге от того, чтобы снова схватить Райта за плечи и хорошенько встряхнуть, лишь бы маска, под которой Сэм прятал все свои чувства, треснула и слетела с его лица, а серо-зелёные глаза не казались бы больше пугающе стеклянными и пустыми.

- Тогда почему ты не хочешь, чтобы я остался с тобой? – Сэм понимал, что обмануть Дина ему не удалось, но всё-таки пытался свести всё к пустой болтовне, на которую у Винчестера не было, ни времени, ни желания.

Они ещё долго могли разговаривать ни о чём, если бы у обоих были на это силы. Но Винчестер слишком измотан тяжёлым разговором с матерью и новостью о том, что теперь ему легче до звезды дотянуться, чем получить Сэма. Да и самому Райту было тяжело находиться рядом с ним – Дин чувствовал это, потому что прекрасно знал и помнил, когда Сэм начинал играть с ним и становился таким – холодным и далёким. Они не ссорились, и не были ни в чём виноваты друг перед другом, и не их вина, что обстоятельства оказались гораздо сильнее их обоих!

- Потому что сейчас всё будет совсем не так, как мы планировали до этого, Сэм, и не надо делать вид, что ты этого не понимаешь или, что тебе наплевать! – раздражённо сверкнув глазами, ответил Дин. – Ты ведёшь себя так, будто ничего не случилось и от этого настолько несёт дерьмом, что мне обидно, что ты пытаешься сделать из меня дурака! Не надо тут героически изображать из себя моего младшего братишку – я эгоист и привык быть единственным ребёнком в семье!

Лицо Сэма оставалось непроницаемым, но искорки злости в его глазах всё-таки дали Дину надежду, что он докопается до правды, до настоящих чувств Сэма и поймёт, как им обоим справляться со старыми чувствами в новых обстоятельствах.

- Хорошо. – Сэм чуть повёл головой, снова сузив глаза. – Я объясню, если ты, даже спустя несколько месяцев, не в состоянии понять, почему я до сих пор не послал тебя к чёрту с твоим невыносимым характером и со всеми выходки! Ты никогда не лгал мне, Дин, даже когда называл чокнутым трудоголиком…

- Эй, я имел на это право! – иронично выгнув бровь, возразил Винчестер. – Был вечер воскресенья, а ты сидел в своём офисе в гордом одиночестве, и делал домашнюю работу за весь свой отдел!

- Не язви, ты понимаешь, о чём я! – оборвал его Сэм и Дин замолк, понимая, что сострил не вовремя. – Я действительно могу вернуться туда, где мне не рады, мне не впервой жрать этот кактус! Это то, что я могу сделать, но не то, что я хочу! Мне действительно интересно то, чем ты занимаешься. В конце концов, как оказалось, вся моя семья – охотники за нечистью! – совсем невесело усмехнулся Райт. – И не думай, я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что нам предстоит учиться быть рядом совершенно по-другому, чем раньше! Да, ты прав, воспринимать тебя, как брата – это не то, что я хочу, но то, что я смогу, если ничего другого нам уже не остаётся!

Вот это уже действительно была та самая правда, которую и добивался Дин, хотя что-то в словах Сэма, в его голосе всё ещё не давало Винчестеру покоя. Что-то не вязалось между словами Сэма и тем, что пряталось за упрямством в серо-зелёных глазах.

Страх. Неуверенность. Сэм мог говорить что угодно, но сам всё ещё не готов к тому, в чём пытается убедить Дина. Какие братья, какие напарники, если всё, что он сейчас чувствует к Дину – это откровенный и самый настоящий голод, который не утолить совместными попойками и двумя кроватями в одной комнате!

- Сэм, я не смогу видеть в тебе брата, пойми это! – Дин тяжело сглотнул, с тоской посмотрев на Райта. Холодок понимания, что он всё-таки прав в своих подозрениях, прокатился вдоль позвоночника, заставляя Винчестера дрожать. – Я даже думаю о тебе, как о Райте, а не о Винчестере и не уверен, что когда-нибудь привыкну к мысли, что ты – мой младший брат! Ты уже слишком глубоко во мне, чтобы я смог повернуть назад! Я – эгоист и раз уже однажды назвал тебя своим, я не собираюсь делить тебя с кем-то ещё! Но и дать тебе то, чего ты хочешь, чего мы оба хотим, не в моих силах, понимаешь! Ты сможешь с этим жить?

Сэм молча смотрел на него долгих несколько секунд, понимая, что, прежде всего, Дин даёт шанс ему закончить их историю вот так, пока они не причинили друг другу ещё больше боли, и вернуть всё на круги своя.

Но это всё равно, что рвать по живому – они слишком вросли друг в друга, чтобы даже не попытаться отстоять хотя бы часть того, что чувствовали друг к другу.

Сэм так и не ответил, да это и не нужно было – Дину достаточно уже того, с какой решительностью тот смотрел ему в глаза.

Винчестер тяжело сглотнул и нервно улыбнулся, устало потирая лоб и понимая, что сейчас, наверное, совершает самую большую свою ошибку.

- Завтра в два часа мы уезжаем.

___________________________________________________________________________

Выключив взятый у Дина iPod, Сэм потянул за провода, вынимая наушники и, вздохнув, устало потёр веки. От музыки в голове шумело, и болели уши, а уснуть так и не удалось. Желание проглотить пару колёс снотворного, ещё несколько часов назад было на корню задавлено уверенностью, что толку будет ноль – Сэм прекрасно знал, что сейчас на него не подействуют никакие таблетки.

Дотянувшись до валяющегося на тумбочке мобильника, Райт взглянул на дисплей и понял, что уже вряд ли уснёт – 8:45 утра и за плотно задёрнутыми шторами уже вовсю хозяйничал новый день. Обычно, в это время Сэм, уже пил кофе на работе, прежде чем заняться повседневными делами, а старые привычки не так-то просто сломать. Как-то ещё с трудом верилось, что подъём в 6:30, пробежка с плеером в ушах, утренние пробки и Эмили, приветливо улыбающаяся ему со своего места в приёмной – остались в прошлом по его же собственному желанию. Но Сэм ни на секунду не забывал, что оставил всё это позади себя не только ради возможности давить подушку до полудня, а ещё и ради человека, крепко спавшего на соседней кровати.

Отложив мобильник, Райт перекатился на бок, всматриваясь сквозь полумрак в черты лица Винчестера. Забавно, Сэм не представлял, как можно спать в такой позе – спихнув одеяло куда-то в район щиколоток, Дин лежал на животе, подсунув ладони куда-то под себя и, практически зарывшись носом в подушку, а с его приоткрытых губ слетали просто удивительно немелодичные звуки. Зачарованный этой картиной, Сэм наблюдал за ним ещё пару секунд, прежде чем покачать головой и тихо рассмеяться. Интересно, Дин когда-нибудь перестанет его удивлять?

Продолжая улыбаться, Сэм скользнул взглядом ниже, по обтянутым чёрной футболкой плечам Дина, его широкой спине, а потом ещё ниже, к обнажившейся полоске кожи между задравшейся тканью и резинкой серых боксёров. Сэм всего на секунду представил себе, как проводит ладонью по тёплой коже Дина, прежде чем нырнуть пальцами под резинку его трусов, и собственное тело тут же отозвалось на яркую игру воображения самым настоящим возбуждением. От расслабленности в одно мгновение не осталось и следа – Сэм только и успел почувствовать, как кровь резко прилила уже не только к его щекам, но и к члену, заставив Райта тихо застонать, беспокойно заёрзать.

- Зашибись! Гениальная идея, а главное, как, блядь, вовремя! – злясь на самого себя, тихо прошипел Райт, отворачиваясь от Дина и с усилием растирая лицо.

Утренний стояк – это вполне банальная вещь, но только не сейчас и не для Сэма. Ему нужно было в ванную. Срочно! Продолжая отвешивать себе мысленные подзатыльники, Райт откинул одеяло и сдавленно зашипел, нечаянно коснувшись ладонью затвердевшего члена. Быстро, пока ещё не начало трясти как в лихорадке! Придав себе ментальный пинок для скорости, он слетел с кровати и скрылся в ванной, не забыв запереть за собой дверь.

Кафельный пол холодил босые ступни, приятно отрезвляя, но проблемы нарастающего возбуждения не решал. Воспоминание о том, какая гладкая и горячая у Дина на ощупь кожа, всё ещё было слишком отчётливым, чтобы взять себя в руки и Сэм, открыв кран, плеснул ледяной водой себе в лицо и провёл мокрыми пальцами по волосам, отчего пара капель закатилась за ворот майки, заставив дрожать от холода. Но лучше так, чем кататься по полу, сжимая в ладонях болезненно возбуждённый член. Всё ещё тяжело дыша, будто пробежал свои стандартные утренние пару миль, Сэм поднял голову и со злостью уставился на своё отражение.

Ну, вот и вляпался!

Мелкая дрожь в теле, ноющее чувство, когда непонятно, больно или хорошо, и неприятное ощущение сексуального голода, которое будет лишь нарастать, пока он не потеряет контроль над своими мыслями и чувствами – Сэм прекрасно знал всё, что произойдёт дальше.

Он всегда остро чувствовал, когда выдержка начинала его подводить, и копящееся внутри напряжение давало о себе знать нервозностью, злостью и неизъяснимым желанием причинить боль, и не важно, кто в этот момент может оказаться рядом. Со стороны могло показаться, что Сэм живёт на износ только в силу своего характера, и никто не знал, что бешеный рабочий график, бесконечные звонки, требующие полной отдачи встречи, ночи без сна за монитором лэптопа, а потом часы в спортзале, когда единственным свидетелем его агонии, разбитых костяшек и пота, разъедающего глаза, становилась боксёрская груша – всё это только ради того, чтобы как можно дольше не встречаться лицом к лицу с самой ненавистной частью себя самого.

Раз в три – четыре месяца, а то и в полгода – этого всегда было слишком много и одновременно так мало! Но Сэм всегда до последнего боролся с собой, потому, что жесткий секс с парнями совершенно не вписывался в его представление о нормальной жизни, где у него была красивая девушка, классная работа, куча денег и власть.

Дрожь, от которой сводило скулы, скользнула вдоль позвоночника вниз, разливаясь жаркой волной по бёдрам. Райт прикрыл глаза, вцепившись в края раковины, и скрипнул зубами. Теперь-то он понимал, что, а точнее, кто сделал его таким – сексуально жадным и ненасытным, а он, идиот, думал, что Джессика просто была великолепной, опытной любовницей и умела что-то такое, чего он всё никак не мог найти в сексе с другими девушками.

Сэм знал, как может позаботиться о самом себе – сознание и собственное тело услужливо и так привычно подсказывали ему, что делать и где нужно коснуться себя, сжать, погладить, провести ногтями, чтобы продержаться ещё хотя бы пару часов…

Но злость Райта и ненависть к этой проклятой действительности была слишком сильна, потому что это «надо» опять никак не стыковалось с его «хочется» и пальцы Сэма по-прежнему стискивали холодный фаянс, а не собственный затвердевший и сочащийся смазкой член.

Всё равно этого будет слишком мало…

Неясный шорох за дверью заставил Сэма ещё больше напрячься и снова вспомнить о Дине, и о том, какие красивые у него глаза, губы, сильные руки, сексуальный голос и дурацкая привычка саркастически задирать бровь. Но сейчас, вместо теплоты, ставшей такой привычной, эти воспоминания только усиливали и без того болезненный сексуальный голод, горячей пульсацией отдающийся в напряжённом, оттягивающем ткань штанов члене.

Дин… Всегда Дин. Всё пошло к чёрту, когда на пороге его кабинета появился этот невозможный сукин сын. Весь распорядок, с которым Сэм, если и не смог его принять, то уже вполне свыкся и ужился, обернулся мыльным пузырём, только потому, что Дин Винчестер, к которому его тянуло со страшной силой, был парнем.

Винчестер в его жизни всего пару месяцев, а Райт сорвался уже два раза только потому, что вдруг понял, секс с парнем может быть чем-то другим, кроме как насилием над самим собой, но только, если ты в постели с любимым человеком….

И всё же Дин был последним, кого Сэм хотел бы сейчас видеть, и не успел Райт мысленно похвалить себя за то, что запер дверь, как ручку сначала дёрнули, а потом раздался осторожный стук и Дин негромко, но обеспокоено позвал его:

- Сэм?

Райт ещё крепче зажмурился и тяжело опёрся о край раковины, чтобы не сползти на пол от одного только звука голоса Винчестера. Но ставшее безвольным тело было ничто, по сравнению с тем, какие откровенные и грязные картинки рисовало Сэму воображение, стоило ему только снова представить себе Дина. Это было не честно, вот так, сейчас, вспоминать обо всём, что он чувствовал под руками Дина – не важно, на капоте ли его машины, в собственном кабинете или на кровати, буквально прошлой ночью, и при этом с такой ясностью осознавать, что не имеешь права даже на эти ощущения…

- Сэм! – голос Дина окреп, и нотки тревоги стали отчётливее, как и стук в дверь. – Сэм, ты в порядке?

В порядке? Нет, он не в порядке! Паника захлёстывала Райта с головой, и от ощущения собственного бессилия хотелось завыть в голос, а потом опуститься на холодный кафель и сдохнуть, потому что он сам себя загнал в эту ловушку.

- Сэм, пожалуйста, открой дверь, давай поговорим. Просто поговорим, ладно?

Дата добавления: 2015-11-04