28 страница. В левой руке у Хекс был зажат кинжал, в то время, как правой она нанесла точный хук

В левой руке у Хекс был зажат кинжал, в то время, как правой она нанесла точный хук убийце прямо перед ней. Быстрый удар сопровождающийся треском костей отправил парня в нокаут, и когда он врезался в противоположную стену, Хекс отняла правую руку и нацелилась острием кинжала в центр его груди…

Внезапно, ее запястье перехватил Бутч.

– Позволь мне.

Встав между ними, он сосредоточил взгляд на убийце и начал приближать к нему свой рот. Медленным, размеренным вдохом он приступил к вытягиванию сущности из его тела – отвратительное облако, на подобии дымка втягивалось из лессера в Бутча.

– Господи… Боже…, – выдохнула она, когда убийца, у которого только что было тело, превратился в груду пепла.

Когда Бутч закачался и привалился к стене, словно ему трудно было стоять на ногах, она взяла его под руку.

– Ты в порядке…

Пронзительный свист Джона привлек ее внимание и очень вовремя – на нее мчался еще один лессер, уже замахнувшись сжатым в руке ножом. Благодаря Джону, она пригнулась вниз и рванула вперед, перехватывая широкое запястье и беря контроль над оружием, нанесла удар, всадив нож под ребра убийцы.

Яркий свет, громкий хлопок.

Хекс приступила к следующему.

Она была в самой гуще сражения, мастерски нанося удары руками и ногами. И несмотря на то, что ей удавалось двигаться со скоростью миля в минуту и уничтожить еще одного лессера, она понимала, что все это не шло ни в какое сравнение с тем, что проделывал Бутч. Она не понимала, что именно произошло, но готова была спорить на что угодно, что для врага это была особенная смерть.

Продолжая в том же духе, она вынула ножи, крепившиеся к голенищам и передней части бедер. Выводить из строя было ее коньком, ведь перед тем как убить, она зачастую оставляла послания. И в действительности, когда она оставляла позади себя стонущие тела, Бутч проводил зачистку, вдыхая и превращая в труху тех, за кем они сюда явились.

Прокладывая себе путь, нанося кинжалами удары новобранцам, она обнаружила, что засматривается на Джона и… черт. Ему вполне подошло бы прозвище истребитель.

Он, словно специализировался на сворачивании шей – как сама смерть приближался к врагу, делал захват, затем мощный рывок…

Удар, обрушившийся на ее плечо пришел из ниоткуда, откинув ее к стене, и выбив нож из руки, пока перед ее глазами мелькали звезды прямо как в Веселых мелодиях^[91].

Убийца, ударивший ее, рванул вперед, хватая с окровавленного пола выроненный ею кинжал, и зажав его в руке нацелил на нее.

Она буквально в последнюю секунду ушла влево, поэтому вместо нее он продырявил стену, вонзив лезвие в гипсокартон. Пока лессер пытался его выдернуть, она развернулась и нанесла удар в брюшную полость запасным кинжалом, проворачивая его в нижней части кишечника проделав в нем дыру.

Встретившись с его шокированным взглядом, она произнесла:

– Что, неужели ты думал, что у меня не найдется второго ножа? Дебил.

Она ударила его по голове рукояткой второго кинжала, и когда тот рухнул, выдернула первый кинжал из стены. Звуки борьбы и ударов разносились по всему дому, но она двинулась мимо них, сосредоточившись на поиске тех, кто отбился от стада.

Один из убийц вылетел через парадную дверь, вырвавшись на свежий воздух.

Она дематериализовалась наружу, прямо на его пути. Он как будто вошел в роль одного из «Трех уродов»^[92] и развернулся, остановившись. Она улыбнулась.

– Нет, тебе нет прощения^[93].

Лессер снова побежал – обратно в дом…, что было глупо – там уже не осталось никого, кто мог бы ему помочь. Ну, по крайней мере, выжить.

Ее тело было сильным и гибким, когда она ринулась за ним, и они оба закружились в смертельном танце. Как только он добрался до двери, она подпрыгнула в воздух и летящим снарядом обрушилась на него, хватая за шею и плечи, используя сочетание силы и ее траектории, чтобы свернуть парня в живой, дышащий вопросительный знак.

После их тяжелой посадки, даже когда воздух вышибло из ее легких, она все еще продолжала улыбаться.

Боже, она обожала сражаться.

* * *

Джон видел, как Хекс испарилась за парадную дверь, но не мог тут же за ней последовать. Пара новобранцев так приперли его задницу, что он кашлял на их брови. Но он быстро с ними разделался.

Забавно, но когда твоя женщина убегает вслед за врагом, у тебя открывается второе дыхание…

Ну, не то чтобы она была его женщиной.

Странно, но такое напоминание себе заставило почувствовать его каким-то преданным что ли.

Протянув руки к убийце перед собой, Джон отделил шею ублюдка от позвоночника. Сжимая в руках его голову, он подумал, какая жалость, что нет времени проделать то же самое с руками и ногами – так, чтобы остались лишь нелепые культи.

К несчастью, убийца под номером два обхватил Джона за грудь и попытался задушить его своим медвежьим захватом.

Джон схватил запястья убийцы, удерживая ублюдка на месте, затем подпрыгнул и навалился спиной на лессера, падая назад, так, что Джон оказался сверху, вдавливая Л-Е-С-С-Е-Р-А в матрас. Подняв голову, Джон ударил противника затылком прямо в лицо, превращая его нос в гейзер.

Ловко развернувшись, Джон занес кулак высоко в воздух.

Его второй удар развернул лессера, попав ему в висок, что привело к серьезным проблемам с опорно-двигательным аппаратом и откинуло ублюдка на пол.

Не должно было возникнуть никаких проблем, в ожидании, когда подоспеет Бутч. Джон бросился к выходу за Хекс, его байкерские ботинки скользили по крови, смешавшей красно-ржавый и глянцево-черный цвета.

Добежав до открытой двери, Джон оперся о косяк.

Это было самое впечатляющее зрелище, что он когда-либо видел. Лессер, за которым она гналась, мчался обратно в дом, видимо пересмотрев план побега, босые ноги семенили по замерзшей траве. Однако, Хекс быстро нагоняла его, планируя перехватить говнюка, что ей и удалось легче легкого, так как она была сильнее и сосредоточеннее лессера.

Джон не успел бы вмешаться, даже если бы захотел: Хекс подлетела в воздух, бросаясь на лессера, обхватила его руками, развернула и повалила на землю, вонзив кинжалы в оба бедра так глубоко, что он завизжал как девчонка.

Она встала, снова готовая ринуться в бой…

– Джон! Сзади!

Когда она крикнула, Джон развернулся и столкнулся нос-к-носу с убийцей. Парень, как бык вынес его за дверь. Джон приземлился на задницу, скользя по грязной, бетонной дорожке.

Доказывая, что хорошие кожаные шмотки носятся непросто так.

Превосходная дермабразия^[94]?

Разозлившись, что пришлось припарковать свою задницу на лужайке прямо на глазах у Хекс, Джон схватил убийцу за волосы и дернул их так, что тот выгнулся пополам с раздавшимся треском в позвоночнике.

С беззвучным рычанием, Джон обнажил клыки и вонзился в шею ублюдка. Вырвав смачный кусок мяса из нежити, он сплюнул это дерьмо и поволок булькающее тело за волосы обратно на вечеринку. Проходя мимо Хекс, он кивнул ей.

– Пожалуйста, – ответила она, слегка кивнув. – Отличный ход с этим укусом.

Оглядываясь через плечо, он продолжал смотреть на нее – уважение, которым она отплатила ему, сшибло его похлеще любого лессера. Сердце переполнилось чувствами, и он почувствовал себя так, словно они заполнили его без остатка.

Идиот– вот кто он.

Звук выстрела заставил его замереть на месте.

Оглушающий звук больно резанул по барабанным перепонкам, и долей секунды спустя, он задался вопросом, кто мог стрелять и кто, если был такой, ранен.

Он получил ответ на последний вопрос, когда его левая нога подкосилась и он повалился как спиленный дуб.

ГЛАВА 56

Увидев вынырнувшего из-за угла лессера и дуло пистолета, нацеленное прямо в спину Джона, Хекс метнула нож долею секунды спустя.

Вращающийся в воздухе кинжал, просвистел так близко от уха Джона, что она взмолилась Богу, в которого не верила, чтобы Джон не вздумал повернуть свою голову.

В момент, когда убийца спускал курок, кинжал вонзился в его плечо, оказав воздействие на тело, и боль заставила опустить руку.

Что означало – Джон схлопотал пулю не в сердце а в ногу.

Когда ее мужчина упал, она перепрыгнула через него, издавая боевой клич.

Нахер Бутча. Его она прикончит сама.

Лессер отползал, с судорожными попытками выдернуть кинжал из своего тела… по крайней мере до тех пор, пока не услышал ее вопль. Увидев ее, он в ужасе отпрянул – глаза горели красным, клыки поблескивали полностью обнажившись.

Она приземлилась рядом с ним, и когда он съежился, прикрывая лицо и шею руками, не сдвинулась с места. Кинжал по-прежнему оставался на ее бедре, а пистолет в кобуре.

Для него она припасла кое-что особенное.

Используя симпатскую способность, Хекс проникла в мозг убийцы и разом вытащила все самые худшие его деяния, чтобы он почувствовал каждое из них, все самое наихудшее, обратив это против него.

Много дерьма. О-о-о-очень много дерьма. Особенно та часть, где он тащился от несовершеннолетних маленьких девочек.

Что ж, сейчас она как следует его «ублажит».

Повалившись на пол, он завопил, зажимая пальцами виски – как будто этим простым действием можно было остановить адский поток эмоций – она заставила его страдать, и ощущать всю мерзость его грехов, пока эмоциональная сетка светилась во всех секторах, указывая на страх, отвращение, сожаление и жгучую ненависть.

Когда он начал биться головой о грязные обои, оставляя черное пятно в месте, куда попадал ухом, она поселила в его сознание одну-единственную мысль.

Заронила как росток плюща… ядовитого плюща, проникающего, овладевающего и оказывающего психическое воздействие на его разум.

– Ты знаешь, что нужно делать, – сказала она глубоким, искаженным голосом. – Тебе известно, где выход.

Убийца опустил руки, открывая дикие глаза. Под весом прекратившегося потока эмоций и внушенного ему приказа, он схватился за рукоять кинжала и выдернул его из себя.

Вернувшись к исходной точке, он двумя руками обхватил оружие, плечи напряглись, когда он приготовился отправить лезвие в свое нутро.

Хекс остановила его, заставив замереть так на месте, пока не встала рядом с ним на колени. Приблизив свое лицо к нему, и заглянув в его глаза, она прошептала:

– После не забудь вернуть то, что принадлежит мне. А сейчас будь хорошим мальчиком и выпотроши себя.

Брызги черной крови попали ей на кожаные штаны, когда парень вонзил лезвие себе прямо в живот и провел им поперек, образуя приятную, грязную дыру.

А затем, следуя ее приказу, несмотря на то, что его глаза закатились вверх, он выдернул оружие и протянул его ей.

– Всегда пожалуйста, – пробормотала она. Затем ударила ножом в районе сердце, и он исчез вспышкой света.

Она развернулась, заскрипев на мокром полу подошвами ее ботинок.

Джон смотрел на нее взглядом, ничем не отличающимся от взгляда убийцы, широко распахнутых глаз.

Хекс вытерла первый клинок об кожу.

– Сильно досталось?

Когда Джон поднял большой палец вверх «я в порядке», она осознала, что в доме стало слишком тихо и осмотрелась вокруг. Все замерли на месте. Куин только выпрямился после обезглавливания лессера, и повернулся, чтобы посмотреть в порядке ли Джон. А Рэйдж и Ви прибежали из кухни.

– Кто ранен… – Рэйдж остановился, уставившись на дыру в кожаных штанах Джона. – Боже, три дюйма вверх и влево и ты запел бы сопрано, приятель.

Ви подошел и помог Джону подняться на ноги.

– Ага, по крайней мере, он смог бы заняться с тобой вязанием. Ты мог бы научить его вязать крючочком носочки. Это было бы так мило.

– Насколько помню, я не фанат шерсти…

Когда из гостиной донеслись булькающие звуки, Вишес выругался и бросился к Бутчу. Парень рухнул в коридоре.

О…Боже. Может ей нужно пересмотреть ситуацию все-живы-и-здоровы. Бывший коп выглядел так, словно у него были пищевое отравление, малярия и грипп одновременно.

Она посмотрела на Куина и Рейджа.

– Нам нужна машина, его с Джоном нужно отвезти в особняк.

– Я позабочусь о своем мальчике, – грубо прошипел Вишес, поднимая Бутча и помогая ему дойти до дивана.

– Я подгоню Хаммер, – сказал Куин.

Как только он отвернулся, Джон ударом кулака о стену привлек его внимание и показал жестами:

«Я в порядке, драться еще способен…»

– Тебе нужно показаться врачу, – перебила она.

Руки Джона запорхали с такой скоростью, что она не смогла разобрать ни слова, но и так было чертовски понятно, что он не собирался оставаться за бортом из-за какого-то там пулевого ранения.

Их спор был прерван ослепительной вспышкой света, заставившей ее немного отстраниться и оглянуться. Представшая перед ней картина, многое ей объяснила и не только в плане боя: на подрипаном диване, держась за руки, Ви и Бутч так близко склонили головы друг к другу, что между ними не осталось ни малейшего зазора. Затем тело Вишеса засветилось и Бутч, казалось, черпал из него силу, исцеляясь.

Отвращение к Ви поубавилось, когда она увидела, с какой заботой и вниманием он отнесся к Бутчу, особенно, когда он повернул лицо и взглянул на нее. Ледяная маска треснула, а отчаяние сквозившее в его глазах доказало, что он не полный засранец. Напротив, он, казалось, разделил боль с Братом по расе. В действительности, она снедала его живьем.

О, и… Бутч, определенно, был его. Что объясняло отношение Ви к ней. Он завидовал, что она урвала кусочек, который так жаждал сам, и со всей рациональностью, присущей ему, он никак не мог перестать на нее злиться.

Хотя, она всего раз подумала о Бутче. И никогда после этого.

Через мгновенье Ви кивнул, словно в подтверждении и к ней вернулось уважение к нему. Затем она перевела взгляд. Рэйдж запрыгнул в черт-ты-не-будешь-драться тачку, продолжая ее дело.

– Я поеду с тобой, – сказала она. – Вернемся вместе.

Когда Джон встретился с ней взглядом, его эмоциональная сетка засветилась как Вегас Стрип^[95].

Она покачала головой.

– Я собираюсь придерживаться нашего соглашения. А ты должен позаботиться о себе.

Сказав это, она рассовала клинки по местам, скрестила руки на груди и прислонилась к стене с видом все-прошло-легче-легкого-и-как-никогда-быстро.

Она спасла его жизнь.

Без сомнения, Хекс подарила Джону будущее еще до того, как он узнал, что собирался его потерять. Единственная причина, по которой он все еще жив – метнувшийся ею нож в плечо убийцы.

Поэтому, да, он благодарен ей за все это, но также совершенно не заинтересован в том, чтобы она нянчилась с ним.

Кроме того, добровольное выполнение функций медсестры не самое лучшее и эффективное использование ее талантов.

Джон посмотрел мимо нее на выжженное пятно на полу – все, что осталось от убийцы, стрелявшего в него. Проклятье… она нанесла такой урон, даже не прикоснувшись к ублюдку? Невероятное оружие все-таки таилось у нее голове. Дерьмо, тот ужас на лице ублюдка… затем распоротый им же живот. Черт, он что и правда все это видел?

Теперь Джон понимал, почему так боялись и отсылали симпатов в колонию.

Насмотревшись сегодня на нее, он понял, что она именно та, кто она есть: боец до мозга костей.

Она более чем могла проявить себя на поле боя – незаменимый актив в войне. И по этой причине им обоим необходимо продолжить сегодняшнее, не тратя время на возвращение домой, чтобы всего лишь принять какое-то обезболивающее.

Поднявшись с пола, он перенес вес на простреленную ногу и эта зараза мерзко заныла. Но он игнорировал это нытье, также как и болтовню вокруг.

Бессмысленный треп вокруг? – да пожалуйста. Что насчет его ноги? – не настолько плоха, чтобы переломиться.

Выборочная глухота? – бесценна.

Что действительно его интересовало, так это сколько лессеров они замочили сегодня. И чем увенчались поиски. Осмотрев гостиную, он…

В поле его зрения появился Рэйдж.

– Эй! Как дела? – Голливуд протянул свою руку. – Хочу представиться. Я тот кусок мяса, который собирается запихнуть твое тело вперед головой в Хаммер, как только мы здесь закончим. Я подумал, что стоит представиться, перед тем как я сгребу твою задницу и закину себе на плечо, как мешок с песком.

Джон посмотрел на него.

«И с места не сдвинусь».

Рэйдж улыбнулся, его невероятная красота, казалось, ниспослана с самих небес. Но это было только снаружи. Внутренне, в данной ситуации, он был из ада.

– Извини, ответ неверный.

«Я в порядке…»

Этот кусок дерьма, ублюдок, сукин сын, нагнулся и ухватил Джона за рану и сжал словно в тиски.

Джон беззвучно закричал и начал заваливаться, приземлившись на окровавленный пол, расплескав эту жидкость вокруг. Подтянув ногу, он стал укачивать несчастное бедро, тем самым будто пытаясь успокоить свою ногу.

У него было такое чувство, словно ему забили туда разбитый стакан.

– Без этого нельзя было обойтись? – потребовала объяснений Хекс.

Голос Рейджа перестал быть дразнящим.

– Хочешь сама с ним нянчиться? Валяй. Но если думаешь, что этого не заметил бы кто-то из убийц, то у тебя не все в порядке с головой. У него четко видно отверстие в штанах, и он хромает. Любой дурак заметит уязвимость. К тому же, от него несет свежей кровью.

Ублюдок вероятно был прав, но Боже…

Должно быть, Джон отключился от боли, потому что в следующий момент, самопровозглашенный «кусок мяса» поднимал его, чтобы вынести из дома.

Ага, щаз. Как бы не так. Джон вырвался из захвата парня и попытался устоять, не чертыхаясь и не падая. Со всеми матюгами, которые только у него были в запасе, он проковылял мимо не намного лучше выглядящего Бутча и Ви, со светящейся рукой.

Он чувствовал, что Хекс была позади него, она положила руку ему на спину, будто из-за его нестабильности, что может упасть в любую минуту.

И все же это было не так. Дотащившись до «хаммера», он самостоятельно забрался в него. К тому времени как Куин надавил на педаль, он весь покрылся холодным потом и не чувствовал своих рук и ног.

– Мы подсчитали убитых, – услышал он, как сказала Хекс.

Когда он поднял взгляд, она смотрела на него из-за спинки сиденья. Боже… она была чертовски красива в этом рассеянном, падающем спереди освещении. Ее худощавое лицо было испачкано черной лессеровской кровью, но щеки покрывал румянец, а глаза искрились особенным светом. «Она недурно оторвалась сегодня, – подумал он. – Прямо наслаждалась этим».

Черт с ним. Она действительно идеальная женщина.

«И скольких же мы прикончили?» – спросил он знаками, пытаясь отвлечься от того, что у него творилось внутри.

– Двенадцать из шестнадцати птенчиков, а также тех двоих убийц, что прибыли с хорьком. К сожалению, того нового Главного Лессера мы нигде не нашли – маленький ублюдок сбежал в тот же миг, как мы проникли внутрь, прихватив с собой четверых. О, и Бутч вдохнул всех, кроме двоих.

«С одним из которых разобралась – ты».

– Вообще-то с обоими. – Ее взгляд задержался на нем. – Это беспокоит тебя? То, что ты увидел… меня, выделывающую такое?

Ее тон предполагал, что так оно и есть, но она не обвиняла его. Вот только она ошибалась.

Отгоняя боль прочь, Джон покачал головой и показал слабеющими руками.

«У тебя невероятная сила. Если я и выглядел шокированным, то только потому, что никогда прежде не видел никого из твоего вида в действии».

Ее лицо немного напряглось, и она посмотрела в окно.

Взяв ее за руку, он показал:

«Это был комплимент».

– Да, конечно… просто выражение «твой вид» всегда задевает меня. Я пятьдесят на пятьдесят, поэтому я никто. У таких как я нет вида. – Она выдернула руку по окончании фразы. – Не важно. Пока ты был в отключке, Ви взломал базу данных Колдвеллского ДП со своего телефона. Копы также не нашли удостоверений личности на месте преступления, поэтому у нас ничего. Кроме этого мудака на Цивик. Держу пари, что…

Пока она говорила, он позволил звуку ее голоса омывать его.

Он знал все о вещи под названием «я никто».

Еще одно, в чем они схожи.

Закрыв глаза, он взмолился всем, кто его мог услышать, Бога ради прося перестать посылать ему сигналы о том, что они созданы друг для друга. Он прочел книгу, посмотрел кино, приобрел саундтрек, DVD, футболку, кружку, игрушку с качающейся головой и инструкцию. Он уже понял, что они могут быть замком и ключом.

Но как бы они ни были похожи, они еще и чертовски сильно отличались.

– Ты в порядке?

Голос Хекс звучал мягче и ближе, и когда он приоткрыл веки, она оказалась практически у него на коленях. Его глаза осмотрели ее лицо и обтянутое кожей тело.

Боль и чувство того, что время работает против них, заставили его отбросить сомнения, и сказать то, что на самом деле было у него на уме.

«Когда вернемся в особняк, я хочу быть в тебе», показал он. «Как только мне перевяжут эту долбанную ногу, я хочу находиться в тебе».

Вспышка ее аромата, ударившая в его ноздри, поведала ему о том, что она согласна с этим планом.

Что ж, по крайней мере, еще одна вещь, помимо его члена, имела тенденцию к росту.

ГЛАВА 57

На втором этаже угодий Элайя Рэтбоуна, Грег Винн еле открыл двумя пальцами дверь их с Холли комнаты, молясь не пролить горячий кофе себе на ноги. Он наполнил две кружки сваренным напитком, собственного приготовления из «гостевой» банки, раздобытой в шкафчике столовой.

Поэтому только одному Богу было известно, каков он на вкус.

– Помочь? – спросила Холли, отрывая взгляд от ноутбука.

– Да нет. – Он ногой захлопнул за собой дверь и направился к кровати. – Видишь, справился.

– Ты сама заботливость.

– Подожди, пока не попробовала… пришлось стряпать на скорую руку, – начал он, протягивая ей одну из кружек с бледной жидкостью. – Цельного молока, которое было у тебя вчера на завтрак, у них не оказалось, поэтому пришлось отправиться на кухню и позаимствовать смесь молока и сливок, и немного обезжиренного, чтобы смешать все это и попытаться придать нужный цвет. – Он кивнул на экран компьютера. – Что думаешь об этих кадрах?

Холли уставилась в кружку, держа ее над клавиатурой DELL^[96]. Она растянулась на постели, откинувшись на изголовье, анализируя информацию, завладевшую умом Грега… выглядя при этом сексуальной и умной.

И подозрительно смотрящей на то, что он ей всучил.

– Послушай, – сказал он, – просто попробуй… и если он окажется полным отстоем, я разбужу этого дворецкого.

– О, не нужно. – Она наклонила свою светловолосую голову, и он услышал, как она сделала глоток. «М-м-м», последовавшее за этим, было большим, на что он мог надеяться. – Он идеальный.

Обойдя кровать, он устроился рядом с Холли поверх одеяла и сделав глоток из собственной кружки, решил, что если его карьера на телевидении покатится к черту, у него может быть будущее за стойкой Старбакса.

– Итак…, что думаешь об этом? – Он кивнул на отснятые накануне кадры на мониторе, на которых нечто прошествовало через гостиную и прошло через входную дверь. Это мог быть гость, приходящий за полуночной закуской, как только что Грег… если бы не тот факт, что оно дематериализовалось прямо сквозь деревянную панель. Эта штука просто исчезла.

Как тот тип вроде тени у ее спальни в первую ночь. Не то, чтобы ему понравилась эта мысль. Или ее фантазии в ту ночь.

– Ты не ретушировал это? – спросила Холли.

– Нет.

– Боже…

– А я о чем? И пока я находился внизу, мне пришла электронка. Они были в таком возбуждении, очевидно, эту хрень уже отослали по интернету… все, что нам остается это молиться, чтобы этот материал показали через неделю после того, как мы отсюда уберемся. Ты уверена, что кофе нормальный?

– О, да, он… великолепный. – Холли посмотрела над краем своей кружки. – Знаешь, я никогда раньше тебя таким не видела.

Грег откинулся на подушки и не мог не согласиться с ней. Трудно понять, что же все-таки изменилось; однако он чувствовал это нутром.

Холли сделала еще один глоток.

– Ты действительно как-то изменился.

Не зная, что на это сказать, он свел все к работе.

– Ну, если четно, я никогда не верил, что призраки существуют на самом деле.

– Не верил?

– Не-а. Тебе же отлично известно, что я делал монтаж. Но здесь, в этом доме… говорю тебе, здесь что-то есть, и я костьми лягу, но попаду на этот третий этаж. У меня какая-то маниакальная одержимость подняться туда… – Его мысли прервала внезапная головная боль. Потерев висок, он решил, что это зрительное перенапряжение от компьютера, с которым он не расставался последние семьдесят два часа. – Говорю тебе, на чердаке что-то есть.

– Дворецкий сказал, что это запретная зона.

– Ага. – И он не горел желанием препираться с парнем. У них и так уже было достаточно отлично отснятого материала, чтобы спокойно собирать свои манатки, и не похоже, что они нуждались в большем… поэтому не было смысла нарываться. Последнее, что ему было нужно, это ввязаться в неприятности с управляющим, когда время близилось к эфиру.

И к гадалки не ходи, что мистер Наведение Порядка Для Показухи недолюбливал их.

– Вот, позволь мне показать тебе еще раз… что действительно поразило меня. – Грег потянулся вперед и перезапустил файл, чтобы снова увидеть, как фигура исчезает сквозь твердую дверь. – Это чертовски невероятно, правда? То есть… ты когда-нибудь думала, что тебе доведется увидеть нечто подобное?

– Нет.

Что-то в ее голосе заставило его повернуть к ней голову. Прижимая кружку прямо к сердцу, Холли смотрела на него, а не на экран.

– Что? – спросил он, проверяя, не пролил ли кофе себе на рубашку.

– Вообще-то… я о кофе.

– Дерьмовое послевкусие?

– Нет, я не о том… – Она рассмеялась и сделала еще глоток. – Просто никогда бы не подумала, что ты запомнишь какой кофе я люблю, и уж тем более потрудишься приготовить его для меня. И ты никогда раньше не интересовался моим мнением о работе.

Иисусе… а она права.

Она пожала плечами.

– И думаю, я не удивлена, что ты никогда не верил в то, над чем работал. Я просто рада, что сейчас ты поверил.

Неспособный удерживать зрительный контакт, Грег перевел взгляд на их ноги, одетые в носки, на окна на противоположной стене комнаты. Луна была едва различима сквозь кружево занавесок – только мягкое свечение на темном горизонте.

Холли прочистила горло:

– Прости, если заставила почувствовать себя неловко.

– О… да… нет. – Он потянулся и взял ее за руку, бережно сжав ее. – Послушай… есть кое-что, о чем я хотел бы, чтобы ты знала.

Грег почувствовал ее напряжение… которое испытывали они оба. Затем быстро собрался.

Грег прочистил горло в густой тишине.

– Я крашу волосы.

Последовала напряженная пауза… по крайней мере, с его стороны. А затем Холли рассмеялась – сладким, заливистым смехом, принеся с собой облегчение.

Наклонившись к нему, она провела ноготками по его темным волнистым волосам.

– Серьезно?

– Я седой на висках. Правда. Я начал красится за год до того, как встретил тебя… по той причине, что в Голливуде мне просто необходимо молодо выглядеть.

– Где ты это делаешь? Потому что я никогда не видела у тебя седых корней.

С проклятием он слез с кровати, поплелся к своему чемодану, и порылся на его дне. Достав коробку, он пробормотал:

– Специально для окрашивания мужских волос. Я делаю это сам. Не хочу, чтобы меня застукали в каком-нибудь салоне.

Холли улыбнулась так широко, что вокруг ее глаз образовались морщинки. И знаете что, ему нравилось, как они выглядели. Они придавали ее лицу некий характер.

Он посмотрел на коробку. Глядя на модель на лицевой ее части, ему вдруг открылись все истины, с которыми он не мог не чтобы бороться и даже оспорить.

– Знаешь, ненавижу футболки от Эда Харди. Эти чертовы вещи режут глаза. А стесняющие меня неудобные джинсы… и та обувь с тупыми носами, которую вынужден носить. Я устал с подозрением относиться ко всем и работать ради денег, которые спускаю на то, что выйдет из моды в следующем году. – Бросив краску для волос обратно в чемодан, ему понравился тот факт, что он может посидеть на свежем воздухе, как говориться. – Эти файлы? Что на этом компьютере? Впервые нам со Стэном не приходится фальсифицировать факты. Я долгое время водил всех за нос, работая в лживой индустрии, создавая это фальшивое дерьмо. Единственное, что было реально – это деньги, и знаешь что? Я не знаю, как долго они еще будут меня интересовать.

Когда он вернулся на кровать, Холли допила кофе, отставила компьютер и кружку в сторону и прильнула к его груди.

Самое лучшее одеяло, какое у него когда-либо было.

– Так чем ты хочешь заниматься в дальнейшем? – спросила она.

– Не знаю. Но точно не этим. Ну, я действительно хочу покончить с этой «охотой на призраков». Продюсерское дерьмо? Да ну его. – Взглянув на макушку ее головы, его губы растянулись в улыбке. – Ты единственная, кому известно о моих седых волосах.

И у него было странное чувство, что этот секрет с ней останется в сохранности.

Дата добавления: 2015-11-04