О законах римлян для увеличения численности населения

Древние римские законы настойчиво побуждали граждан ко вступлению в брак. Сенат и народ часто издавали соответствующие постановления, как о том свидетельствует Август в своей речи, приводимой Дионом.

Дионисий Галикарнасский считает невероятным, чтобы после гибели 305 членов рода Фабиев, истребленных жителями Вей, в живых из всего рода остался только один ребенок, потому что древний закон, предписывавший, чтобы всякий гражданин был женат и воспитывал всех своих детей, находился еще в полной силе.

Независимо от законов за браками наблюдали цензоры, которые, если того требовали интересы республики, побуждали граждан ко вступлению в брак под угрозой стыда и наказания.

Начавшаяся затем порча нравов много способствовала тому, что граждане мало-помалу прониклись отвращением к браку, который не дает ничего, кроме забот, людям, утратившим способность наслаждаться невинными радостями. Таков смысл увещания, с которым обратился цензор Метелл Нумидик к народу: «Если бы возможно было обойтись совсем без жен, мы избавились бы от этого зла, но так как установлено природой, что нельзя ни счастливо жить с ними, ни обойтись без них, то следует более иметь в виду сохранение нашего рода, чем преходящие радости».

Падение нравов устранило цензуру, созданную для борьбы с порчей нравов, она оказалась бессильной, после того как зло стало всеобщим.

Гражданские войны, триумвираты, проскрипции ослабили Рим более всякой войны. Граждан оставалось мало, да и те большей частью были неженаты. Чтобы устранить это последнее зло, Цезарь и Август восстановили цензуру и захотели сами сделаться цензорами. Ими изданы различные постановления. Цезарь назначил награды тем, кто имел много детей, запретил женщинам моложе 45 лет, не имевшим ни мужа ни детей, носить драгоценности и употреблять носилки — превосходный способ борьбы с безбрачием при помощи тщеславия. Законы Августа были еще требовательнее: он наложил новые наказания на холостяков и увеличил награды женатым и тем, кто имел детей. Тацит называет эти законы Юлиевыми, по-видимому, они образовались из сочетания древних постановлений, изданных сенатом, народом и цензорами.

Закон Августа встретил при своем применении множество препятствий, и 34 года спустя после его издания римские всадники стали просить об его отмене. Август приказал поставить на одну сторону всех женатых, на другую — холостых. Последние оказались в большинстве, что очень удивило и смутило граждан. Тогда Август с суровостью древних цензоров произнес следующую речь:

«В то время как болезни и войны похищают у нас множество граждан, что же будет с Римом, если никто более не захочет вступать в брак? Не дома, портики и площади составляют город, его составляют люди. Они не выйдут из-под земли, как в басне, чтобы взять на себя попечение о ваших делах. Вы остаетесь холостыми вовсе не для того, чтобы жить в одиночестве, ибо каждый из вас имеет любовниц: вы ищите лишь покоя в вашем распутстве. Не сошлетесь ли вы, например, на дев-весталок? Но тогда за нарушение целомудрия вас следовало бы подвергать одинаковому с ними наказанию. Последуют ли все вашему примеру или никто не станет подражать вам,— и в том и в другом случае вы останетесь одинаково дурными гражданами. Моя единственная цель — долговечность республики. Я увеличил наказания тем, которые оказали неповиновение, что же касается наград, то не думаю, чтобы добродетель когда-нибудь получала большие. Тысячи людей готовы рисковать жизнью ради меньших наград, а вас и эти награды не могут заставить взять жену и кормить детей».

Он издал закон, который по имени его самого получил название Юлия и двух консулов — Папия и Поппея, занимавших эту должность в то время. Повсеместно распространившееся зло проявилось даже при их избрании. Дион говорит, что оба были неженаты и не имели детей.

Закон Августа был собственно законодательным кодексом и систематическим сборником всех законоположений по этому предмету. Законы Юлия были в нем переработаны и усилены. Эти законы так дальновидны и охватывают такой широкий круг вопросов, что составляют прекраснейшую страницу римского гражданского уложения.

Отрывки их содержатся в драгоценных фрагментах Ульпи-ана, в законах Дигест, заимствованных у авторов, писавших о законах Папия, у историков и других авторов, которые на них ссылались, в кодексе Феодосия, который их отменил, у отцов церкви, которые осуждали их с ревностью, похвальной с точки зрения будущей жизни, но с весьма слабым пониманием земной жизни.

Законы эти содержали много статей, из которых известны 35. Но избирая кратчайший путь к моему предмету, я начну со статьи, которую Авл Геллий называет седьмой и которая касается почестей и наград, предоставляемых этим законом.

Римляне, которые были большей частью выходцами из латинских городов — прежних лакедемонских колоний и даже отчасти заимствовали у этих городов свои законы, питали, подобно лакедемонянам, то почтение к старости, которое предоставляет ей все почести и все права старшинства. Когда в республике стал ощущаться недостаток в гражданах, преимущества, ранее принадлежавшие старости, были переданы браку и определенному числу детей в семье. Одни из этих преимуществ предоставлялись браку независимо от детей, которые могли от него произойти, это называлось правом мужей. Другие преимущества были присвоены лицам, имевшим двоих детей, наибольшие — если детей было не менее трех. Не следует смешивать эти три случая: были преимущества, которыми неизменно пользовались все женатые люди, как, например, особые места в театре, другими же они пользовались лишь в том случае, если их не оспаривали лица, имевшие детей или имевшие больше детей, чем они.

Преимущества эти были весьма обширны. Людям женатым, имевшим наибольшее число детей, всегда оказывалось предпочтение как при соискании почестей, так и при пользовании ими. Консул, имевший большое число детей, первый принимал знаки своего достоинства и имел преимущество в выборе провинций. Сенатор с наибольшим числом детей вносился первым в список сенаторов и первый высказывал в сенате свое мнение. Дети давали возможность занимать государственные должности ранее общеустановленного срока — каждый ребенок давал один год преимущества по службе. Кто имел в Риме трех детей, тот избавлялся от всех личных повинностей. Свободнорожденные матери троих детей и вольноотпущенницы, имевшие не менее четырех детей, избавлялись от той постоянной опеки, в которой их держали древние римские законы.

Наряду с наградами полагались и наказания. Холостые не могли наследовать по завещанию постороннего лица, лица, которые хотя и были женаты, но не имели детей, получали по такому завещанию только половину. Римляне, говорит Плутарх, вступали в брак для того, чтобы наследовать, а не для того, чтобы иметь наследников.

Права супругов завещать друг другу свое имущество были ограничены законом. Супруги могли передавать друг другу все свое имущество, если имели от своего брака детей, если детей не было, супружество давало право на одну десятую долю наследства, если же супруги имели детей от другого брака, то могли завещать друг другу столько десятых долей своего имущества, сколько было таких детей.

Муж, оставивший жену не по делам республики, а по иным причинам, не мог после нее наследовать.

В случае смерти одного из супругов закон давал оставшемуся в живых два года срока для вступления в новый брак, в случае развода — полтора года. Если родители мешали детям вступать в брак или не давали дочерям приданого, то власти принуждали их к этому.

Помолвка не допускалась в тех случаях, когда заключение брака откладывалось более чем на два года, а так как нельзя было жениться на девушке моложе 12 лет, то нельзя было и обручиться с нею прежде, чем она достигала десятилетнего возраста. Этот закон был направлен против того, чтобы граждане пользовались преимуществами женатых людей под предлогом обручения.

Человеку в 60 лет воспрещалось брать жену пятидесяти лет. Предоставляя женатым большие преимущества, закон воспрещал бесполезные браки. По той же причине сенатским определением Кальвизия был объявлен неравным брак между женщиной старше 50 и мужчиной моложе 60 лет, так что женщина 50 лет, выходя замуж, всегда подвергалась взысканиям, налагаемым законом. Тиберий еще усугубил суровость закона Папия, запретив мужчине в 60 лет вступать в брак с женщиной моложе 50, так что человек 60 лет не мог ни в каком случае жениться, не подвергаясь взысканию. Но Клавдий отменил все постановления Тиберия по этому предмету.

Все эти распоряжения более соответствовали климату Италии, чем севера, где мужчина в 60 лет не лишен еще силы, а женщина в 50 лет не всегда бесплодна. Чтобы устранить бесполезные ограничения при выборе супруга, Август разрешил всем свободнорожденным, кроме сенаторов, жениться на вольноотпущенницах. Закон Папия воспрещал сенаторам брак с женщинами, игравшими на сцене, и вольноотпущенницами. Во время же Ульпиана свободнорожденный не мог жениться на женщине распутной игравшей на сцене или осужденной по судебному приговору. По-видимому, это было постановлено каким-нибудь сенатусконсультом, во времена республики подобные законы не встречаются, потому что исправление и предупреждение бесчинств этого рода входили в обязанности цензоров.

Константин издал закон, который распространил ограничения, предусмотренные законом Папия, не только на сенаторов, но и на лиц, занимавших в государстве высокие должности, не говоря о людях более скромного положения. После этого ограничение браков касалось только тех свободнорожденных, на которых указывал закон Константина. Юстиниан отменил и этот закон Константина, разрешив вступление в брак всем лицам без различия. Это положило начало той печальной свободе, которой мы пользуемся доныне.

Понятно, что наказания за воспрещенные законом браки были те же, что и за невступление в брак, браки эти не давали никаких гражданских выгод, и закон о приданом после смерти жены терял для мужа свою силу.

После того как Август объявил собственностью казны полученные по закону и по завещанию наследства всех тех, кого законы объявили неправоспособными в этом отношении, законы эти получили более фискальный, чем политический и гражданский характер. Отвращение к налагаемым ими стеснениям, которые и без того уже почитались крайне обременительными, еще усилилось от угрозы постоянных притязаний со стороны алчной казны. В результате при Тиберии пришлось ограничить действие этих законов, Нерон уменьшил размер вознаграждения доносчикам, Траян остановил их грабительства, Север видоизменил эти законы, а юристы считали их тягостными и в своих решениях уклонялись от точного их соблюдения.

К тому же императоры ослабляли значение этих законов дарованием преимуществ, соединенных с правом мужей и лиц, имеющих двоих и троих детей. Они пошли еще дальше, когда стали освобождать граждан от налагаемых этими законами взысканий, хотя в делах общественной пользы согласно общепринятым правилам отнюдь не следовало бы допускать таких изъятий.

Здравый смысл потребовал распространения прав детей на весталок, которых религия обязывала вечно оставаться девственницами. Право мужей было даровано солдатам, потому что они не имели возможности жениться. Согласно обычаю императоры освобождались от стеснений, налагаемых некоторыми гражданскими законами. Так, Август был избавлен от исполнения закона, ограничивающего право отпуска на волю рабов, и закона, ограничивающего завещательные права.

Все это были лишь частные случаи, но впоследствии изъятия раздавались так неумеренно, что общее правило стало исключением.

Философские секты внесли в империю тот дух отчуждения от общественных дел, который не мог бы так сильно распространиться во времена республики, когда все были поглощены военными занятиями или мирными ремеслами. Отсюда идея совершенствования, сопутствующая всему, что только влечет к созерцательной жизни, отсюда удаление от семейных забот и стеснений. Христианская религия, явившаяся на смену философии, как бы упрочила понятия, которые философия только подготовила.

Христианство сообщило свой характер и юриспруденции, ибо между светской и духовной властью всегда существует известная связь. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на кодекс Феодосия, который представляет собой не что иное, как свод указов христианских императоров.

Один из панегиристов Константина говорит этому императору: «Единственною целью твоих законов было наказание пороков и исправление нравов. Ты уничтожил коварство старых законов, которые, казалось, стремились только к тому, чтобы уловлять в свои сети простодушных».

Перемены, произведенные Константином, несомненно, имели в основании или идею распространения христианства или заключающуюся в нем идею совершенствования. Первая из этих идей породила законы, предоставившие епископам столь широкую власть, что законы эти послужили основанием для церковной юрисдикции, отсюда возникли законы, ослабившие родительскую власть тем, что лишили отцов права собственности на имущество их детей. В интересах распространения новой религии потребовалось ограничить чрезмерную зависимость детей, которые всегда более склонны отвергать установленные понятия и усваивать новые.

К законам, имевшим в виду христианское совершенствование, прежде всего следует отнести отмену наказаний, установленных законом Папия как для холостых, так и для тех, которые, будучи женаты, не имели детей.

«Установляли эти законы, — говорит один церковный историк, — так, как будто размножение человеческого рода зависит от нас, не думали о том, что количество людей растет и уменьшается по воле провидения».

Принципы религии всегда оказывали чрезвычайное влияние на размножение человеческого рода: в одних случаях они ему благоприятствовали, как, например, у евреев, магометан, гебров, китайцев, в других — препятствовали ему, как то было, например, у римлян, принявших христианство.

Всюду непрестанно проповедовалось воздержание — высочайшая добродетель, потому что по природе своей она должна соблюдаться лишь весьма немногими.

Константин не коснулся законов о десятой части, которые увеличивали право одного из супругов дарить часть своего имущества другому пропорционально числу их детей. Феодосии младший отменил и эти законы.

Юстиниан объявил действительными все браки, запрещенные законами Папия. Эти законы требовали, чтобы вдовцы женились снова, Юстиниан предоставил преимущества тем из них, которые оставались неженатыми.

По древним законам никто не мог быть лишен естественного права вступать в брак и иметь детей, поэтому, если кто-нибудь получал наследство при условии не вступать в брак или патрон брал со своего вольноотпущенника клятву, что он не женится и не будет иметь детей, папиев закон признавал недействительными и это условие, и эту клятву. Следовательно, существующая у нас оговорка: при условии сохранения вдовства, противоречит древнему праву и ведет свое начало от императорских постановлений, возникших на основе представления о совершенстве.

Хотя не было издано специального закона, который содержал бы в себе прямую отмену преимуществ и почестей, предоставленных римлянами-язычниками браку и многодетности, там, где оказывали преимущество безбрачию, не могло воздаваться почестей браку. И если удалось в результате отмены штрафов лишить откупщиков значительных выгод, то уничтожить награды было, конечно, еще легче.

Те же духовные соображения, которые побудили разрешить безбрачие, скоро сделали самое безбрачие необходимостью. Избави бог, чтобы я стал говорить здесь против безбрачия, установленного религией. Но кто может молчать при виде безбрачия, созданного распущенностью,— безбрачия, в котором оба пола, развращаемые даже вполне естественными чувствами, избегают союза, который должен сделать их лучшими, чтобы пребывать в ином союзе, который делает их все более худшими.

Самой природой установлено, что, чем более мы сокращаем число браков из тех, которые могли бы состояться, тем более развращаем те, которые уже существуют, чем меньше людей женатых, тем меньше верности в браках. Подобным образом можно сказать, чем больше воров, тем больше воровства.

ГЛАВА XXII

Дата добавления: 2015-10-28