Всему виной Кэри Хейл.

Почему все, что связано с ним, так мучает меня? Почему именно я стала его жертвой, почему именно я показалась ему особенной? В мире полно таких же девчонок как я, так почему я заинтересовала его?

В четверг я проснулась, потому что в дверь стучали.

- Это Эшли.

Я заставила себя подняться, и отпереть дверь.

- Где еда? – вырвалось у меня, потому что всегда, с визитом в мою «палату» она приносила еду. Кузина вошла, хмыкнув:

- Ты видела время? Сейчас шесть утра, слишком рано для завтрака. И ты похоже не спала. У тебя кошмарные мешки под глазами, Иэн был прав, ты выглядишь как труп из ужастика.

Я молча пялилась на нее, с трудом соображая, что ей нужно. Или это от недосыпания, или это от таблеток, но мне казалось, что прошла целая вечность, как до меня дошло, что нужно задать вопрос, и я спросила:

- Так почему ты не спишь сейчас, а сидишь на моей кровати?

- От нее воняет. И от тебя тоже, – вставила Эшли. Помолчав, она добавила: - Вот, это для тебя. Из университета.

Она протянула мне письмо, и я выхватила его.

Кузина медленно поднялась, и нехотя спросила:

- Хочешь, чтобы я ушла?..

Я разорвала конверт, дрожащими пальцами, и развернула скрипящую бумагу.

Глаза заволокло слезами.

- Ну что? – Эшли с любопытством приблизилась ко мне.

Моя рука безвольно повисла вдоль тела, письмо упало на ковер. Дыхание перехватило, все смешалось: обида, злость, раздражение, и безысходность. Эшли наклонилась, поднялась письмо и прочла.

- Нет, - пробормотала она, вглядываясь в буквы, - тут явно какая-то ошибка.

- Меня не приняли, Эшли, – сказала я, сиплым голосом. – Что теперь… я обещала маме с папой, что я поступлю в этот университет… я так старалась…

Она обняла меня, утешая. Я не могла сдержать слезы.

Это станет для меня еще одной недостижимой мечтой, еще одним воспоминанием, как и все остальное. Последняя возможность вырваться из этого безумия. То, что связывало меня с прошлой жизнью теперь исчезло.

***

Я не говорила.

Зак несколько раз просил впустить его в комнату, но я не знала, как я скажу ему, что не поступила в университет, после того, сколько усилий приложила для этого; после того, что я обещала своим родителям. Перед тем, как они умерли. Зак все еще думает, что я справлюсь. Может быть, и все остальные так считают, а я знаю – я с каждым днем опускаюсь глубже в бездну, из которой не так-то просто выбраться.

Неделя взаперти.

Я чувствую себя лучше, или мне так кажется. Таблетки помогают, или может все дело в том, что у меня нет доступа к людям, к миру, где я могу испытывать раздражение или стресс. Я в своей комнате, в четырех стенах. Окна завешаны, а я лежу в куче подушек, и одеял, смотрю мультфильм «Труп Невесты». Картинки мелькают на экране, без звука, а я думаю о своем.

Мысли плавно перетекают одна в другую.

Я не знаю, сколько времени, я не знаю, утро или вечер. Кажется, я даже не знаю, что чувствую сейчас внутри. Лишь сонливость. Чем больше я сплю, тем сильнее хочу спать. Тетя Энн несколько часов назад зашла, чтобы предложить мне прогуляться. Я отказалась. Мне хотелось спросить, носит ли она с собой газовый баллончик, или электрошок, на всякий случай – вдруг я нападу, но я решила не делать этого. По-моему, она тоже заболевает. Мне одновременно и жалко ее, и я испытываю удовлетворение, видя, как она мучается. Я знаю – не мне одной плохо. В то же время, я хочу, чтобы дядя Билл доказал причастность мисс Вессекс к смерти Евы, и чтобы тетя Энн перестала думать, что я патологическая лгунья, но все что он смог доказать, это что я набросилась на свою учительницу, словно зверь, несколько дней испытывающий голод.

Я часто плачу.

Даже не знаю, от чего. Просто неожиданно слезы начинают появляться на глазах, и становиться так жаль себя, что я почти чувствую физическую боль. А потом я думаю – это лучше, чем смерть. Здесь, в темнице собственной комнаты, мне не грозит опасность окружающего мира. Здесь никто не станет преследовать меня. И даже несмотря на то, что я по-прежнему думаю о том, почему все это произошло, и мне все еще нужны ответы, я понимаю, что жизнь мне нужна больше. Я больше не могу позволить тратить себя на вещи, которые не стоят моего внимания.

И я жалею, что встретила Кэри Хейла в своей жизни. Он был тем человеком, который встречается на пути лишь сильных людей, что способны вынести все превратности судьбы, и это не я. Я не смогла. Желание добиться правды от него, желание победить стоило мне рассудка, и теперь я вынуждена жить в четырех стенах.

И я ненавижу его.

Это патологическая ненависть, что родилась из моей привязанности к нему. Когда я осознаю, что я ненавижу этого человека, ненависть проходит и через меня тоже. Она относится ко мне тоже, потому что я – та, кто позволил ему войти в мою жизнь, это я доверилась ему, это я позволила ему вцепиться в мое сердце и не отпускать.

Но, несмотря на ненависть, я все же многому научилась у него.

И я собираюсь воспользоваться одним из его советов.

Он сказал мне отпустить прошлое, иначе я могу пожалеть. Сказал, что иногда лучше не знать правды, - это безопаснее, и он был прав. Я собираюсь поступить так, как он и сказал. Больше не будет вопросов.

И пока что-то не случиться, что-то не толкнет меня обратно к краю, где я была на протяжении двух лет, я не обернусь, чтобы снова начать искать ответы.

***

Мне пришлось встретиться лицом к лицу со своими страхами, когда Зак сквозь дверь сказал, что уезжает в университет. Осознание того, что он оставляет меня, бросает наедине с Хардманами, - с подозрениями тети Энн, гиперозабоченностью Эшли, и тактичностью дяди, потрясло, и заставило открыть дверь.

Зак был так же удивлен, как и я.

- Я почти забыл, как ты выглядишь, – улыбнулся он. Так, словно я по-прежнему его маленькая сестра, которой он принес шоколадного зайца. Он присел в кресло, а я забралась в кровать, не упуская его из виду.

Я изо всех сил сдерживала себя, чтобы не попросить его остаться. Я не имею права так поступать с ним, потому что в отличие от меня, у него еще есть своя собственная жизнь, и ему не нужно сидеть рядом со мной, как няньке. Особенно после того, что я игнорировала его целую неделю.

Брат минуту молчал, рассматривая меня, словно действительно забыл, как я выгляжу, затем, тщательно подбирая каждое слово, произнес:

- Ты знаешь, я не брошу тебя. Я не виню тебя, не избегаю, и ни в коем случае не собираюсь отказываться от тебя. – Зак покачал головой. - Не знаю, что ты себе придумала пока сидела в этой ужасной комнате с закрытыми окнами, и затхлым воздухом, но ты не права. Ты должна знать, что мы все любим тебя. Чтобы ты не сделала, ты всегда будешь нашей маленькой девочкой, нашей светлой малышкой Скайлер.

Я почувствовала, как глаза заволокло слезами. Я уже не умела контролировать свои слезы, так что могла расплакаться если мне скажут какую-нибудь чепуху, вроде той, что говорит сейчас брат.

- Я приеду на следующих выходных, – пообещал он, и я очнулась.

- Не нужно. Ты действительно не должен кататься туда-сюда. Я буду в порядке. Спасибо.

- Скай, – Зак нахмурился, словно я сказала что-то действительно странное, и пугающее. – Ты не должна благодарить меня за что-то вроде этого. Я рядом с тобой, потому что я твой брат, и я забочусь о тебе не потому что так нужно, а потому что я хочу этого. И тетя Энн, и все остальные, очень любят тебя.

Я почувствовала давление в горле.

Зак пересел ко мне на кровать, пробормотав:

- Надеюсь, тут не завелись жуки.

- Я съела их, – сказала я, и рассмеялась. Зак обнял меня, и я заплакала.

- Ты не обуза, Скай. Ты удивительная. Иногда я думал, сколько в тебе сил, что ты живешь изо дня в день, не замечая всего этого мусора, что окружает тебя. Алекс говорил, что это потому, что ты умная. И я был согласен с ним. – Зак обнимал меня совсем, как папа, и это еще сильнее меня расстраивало. – Но потом, я понял, что умные люди оказываются еще более уязвимыми чем кто-то другой. Потому, что они лишь делают вид, что не видят всего этого ужаса, что их окружает. Они все видят, все замечают, и любая трагедия оставляет в их сердце глубокие шрамы, которые потом трудно вылечить. Умные девочки, такие как ты, думают слишком много о других, и это потом причиняет им боль. Это был лишь вопрос времени, когда боль, которую ты копишь внутри, даст о себе знать.

- Мне кажется, что я умираю…

- Это пройдет со временем, Скай. Обещаю. – Зак погладил меня по волосам. – Просто тебе нужно больше времени чем другим. Никто не застрахован от жизни, и, если бы это было возможно, я бы в первую очередь застраховал твое сердце, чтобы ты больше никогда не плакала.

Я вздохнула, и брат отстранился, внимательно посмотрев на меня:

- Ты обещаешь, что ты не сдашься? Пожалуйста, пообещай, что ты не опустишь руки, а будешь делать все, чтобы выздороветь. У тебя впереди вся жизнь!

- Я боялась признаться… но я… - я достала из-под подушки письмо, и Зак сжал мою руку:

- Эшли предупредила меня, чтобы я не приставал к тебе, со всем этим. Но, признаться, я рад, что ты не поступила в этот дурацкий университет. Ты слишком хороша для него, и родители тоже так думали. Папа всегда хотел, чтобы ты поступила в Йель, ты знаешь?

И хоть брат готов был сказать что угодно, утешая меня, на краткий миг я почувствовала себя хорошо.

- А теперь ты можешь кое-что сделать для меня? Не пугайся, не узнав. – Зак встал на ноги, и я вскинула голову. – Сейчас ты приведешь себя в порядок, и мы пойдем куда-нибудь перекусить, а в среду ты отправишь заявление в другие колледжи, которые с распростертыми объятиями захотят принять тебя. Подожди секунду, я отлучусь в ванную.

Он ушел, а я уткнулась взглядом в пол.

Какой, интересно колледж захочет взять к себе девушку, которая провела в психушке не один месяц? Проблемную девушку…

Тут зазвонил телефон брата, и я подняла трубку, собираясь попросить перезвонить немного позже, но звонивший, а точнее звонившая не дала мне шанса сказать хоть что-то:

- Эй, придурок, ты что, серьезно украл мой лифчик? И куда ты его дел, хотела бы я знать?

- Э-э… - я почувствовала, как щеки заливает румянец, и мобильник тут же исчез из моей руки. Зак, вытаращился на меня притворным злобным взглядом.

- Анжела, ты в следующий раз дождись, когда услышишь мой голос, – посоветовал Зак своей подруге. Затем, отвернулся от меня, и прикрывая телефон рукой зашипел: - Зачем мне нужно было брать его? Ты в своем уме?

Он отключился и посмотрел на меня. Я заметила на его щеках румянец смущения, и скривилась:

- Ты серьезно? Боже, ну и жуть…

- Не бери в голову, Скай, эта девушка не в себе. Скорее собирайся, если хочешь занять приличный столик в кафе… не могу поверить, что ты слышала это…

***

Иэн прильнул к губам Эшли, зажмуриваясь. От того, что он сдерживался, он почти чувствовал боль, но он думал, что лучше пусть больно будет ему, чем он увидит в глазах этой девушки страх.

Эшли отстранилась от парня, утыкаясь взглядом в телевизор, хотя по ее розовым, привлекательным щечкам, он понял, что она и понятия не имеет что вообще на экране. Он представил, что было бы, если бы он не останавливал себя, и, если бы Эшли позволила ему действительно себя поцеловать, позволила бы к себе прикоснуться.

Фантазии далеко увели его, и из-за этого ему пришлось переспросить что она говорила.

- Я сказала, что понемногу, возможно все придет в норму. Я имею в виду Скай. Сегодня она отправилась на прогулку с Заком. Я думаю, ему удастся достучаться до нее.

- Ты молодец, что позвонила ему, – отрешенно произнес Иэн. Он уставился на рядом сидящую девушку, и лишь с трудом оторвал от нее взгляд. Эшли не видела этого, потому что увлеклась чтением истории – это та причина, ради которой они вообще находятся сейчас вместе. Уроки. Кому вообще они нужны? Иэн думает только о губах Эшли, и о том, как он хочет целовать ее, не спрашивая разрешения, не следя за ее реакцией.

Это выводило его из себя, а девушка продолжала говорить о Заке:

- Я уверена, что он так или иначе приехал бы. Боже, он как сумасшедшая наседка.

- Ага…

- Что с тобой? Ты выглядишь странно, – пробормотала она, прищурившись. Иэн опомнился и покачал головой:

- Ничего, я просто подумал… кое-о-чем. Кстати, чем ты была так занята все это время? Что это за секретное исследование?

Улыбка дрогнула на губах Эшли. Она несколько секунд помолчала, затем произнесла:

- Я ведь говорила тебе: это секрет.

- Сделай хоть намек, мне очень любопытно.

- Я пишу рассказ, о трагичной судьбе одного мальчика. Когда я закончу его, хочу, чтобы ты прочел, и оценил, – нервно пробормотала Эшли, захлопывая учебник. – Это то, чем я занимаюсь – собираю информацию.

Иэн удивился, забыв о своем помешательстве:

- Ты серьезно? Ты пишешь рассказ?

- Ага.

- Восхитительно. Я обязательно прочту его.

- Ну, - Эшли не была счастлива от выбора темы, и она скоропостижно стала собирать свои вещи, со столика, и складывать в сумку, лежавшую на полу: - Теперь, я думаю, мне пора домой. В этот ад. У меня мурашки по коже, как только представлю, что придется переступить порог нашего дома, и вновь окунуться в хаос. Мама совсем слетела с катушек…

- Ты можешь остаться у меня на ночь, – предложил ни с того, ни с сего парень. Эшли застыла на мгновение, и только потом медленно выпрямилась. Ее лицо вытянулось, и Иэн рассмеялся: - Я пошутил, Эшли, не пугайся так.

-Я не испугалась, – возразила девушка, но голос ее не звучал уверенно, словно она стремительно размышляла о чем-то, а Иэн едва ли не в первый раз почувствовал неловкость. Он быстро думал, чтобы сказать, как скрасить эту ужасную минуту напряженного молчания, но тут девушка прильнула к его губам неуверенным, скоропостижным поцелуем, и тут же резко отстранилась от него, шокированная собственным поведением и пробормотав что-то неразборчивое бросилась быстрым шагом к двери.

Иэн несколько секунд сидел на диване не двигаясь, и только потом, бросился к двери, как последний дурак, сетуя, что так растерялся, что не успел ответить на поцелуй, но Эшли уже не было. Иэн заперся, затем налил себе воды, и сделал несколько глотков, потирая грудную клетку. Из головы все не выходил этот мимолетный поцелуй.

«Черт, я предложил ей остаться у меня». – Иэн помотал головой, прогоняя эту неловкость из сознания. Просто в ту секунду он был так смущен, тем, что Эшли сейчас собирается просто взять и уйти, после того, как перевернула его день с ног на голову, что сказал первое, что пришло в голову. Неудачные слова.

Как было шокировано ее лицо…

Но она поцеловала его. Это был второй поцелуй, за все время, что они вместе, и Иэн решил наверстать упущенное завтра.

Она такая милая.

Парень сделал еще несколько глотков, и усмехнулся, вспомнив лицо Эшли, и как она практически убежала от него.

Его веселье тут же прекратилось.

Она могла бы быть его девушкой. Милой девушкой, с прекрасными черными волосами и бледным лицом. Они бы идеально подходили друг другу – она со своим взрывоопасным характером, и он, - более рассудительный, более хладнокровный. Он мог бы помочь ей вернуться из той пропасти где сейчас находится Эшли, и мог бы защищать ее до самого конца. Он мог бы защищать ее от окружающего мира, и от самой себя. Сегодня он снова убедился какая она хрупкая, какая ранимая, внутри, и как легко ее можно обидеть, сломать.

Иэн мог бы быть тем, кто спасет ее, кто восстановит…

Но он не умел быть защитником. Никого из тех, кого должен был защищать, не защитил. Он был беспомощным, и сейчас, Иэн чувствовал себя точно таким же. Беспомощный наблюдатель.

Он поставил стакан на стол, потом, ушел в свою небольшую спальню, которая примыкала к гостиной. По сути это была одна комната, разделенная книжным шкафом, и аквариумом для рыбок. Рейчел разрешила ему снимать здесь квартиру, лишь потому что он сказал, что ему нужно быть подготовленным к студенческой жизни, где нет ароматных пудингов Рейчел, и где нет ее картофельных запеканок. Женщина согласилась, но сказала, что Иэн должен будет ночевать дома на выходных, и оставаться с сестрой, когда у Рейчел будет ночная смена.

Иэн согласился.

Он был рад тому, что ему предоставили личное пространство. Сейчас он очень нуждался в нем.

Парень сел на ковер, скрестив ноги, и достал из-под кровати коробку. Она была небольшая, и довольно легкая. На крышке было написано черным фломастером: «Том Гордон».

Иэн уже сто раз смотрел содержимое коробки. Бывало, он не мог уснуть, если не заглянет внутрь. Вот кубик-рубика. Это – старое полотенце, с ручной вышивкой на концах, неприятное на ощупь, но явно дорогое сердцу умершего. Старое фото в потертой, деревянной рамке – черноволосый улыбающийся малыш на руках у мамы; рядом стоит еще один мальчик, он не улыбается, а серьезно смотрит в камеру. Наверное, потому что знает, что эта фотография – выдумка. Все на ней, включая улыбки – фальшь. Маленький, смышленый малыш.

Иэн столько раз рассматривал хлам из коробки, что помнил, что и где лежит, и какие вещи на ощупь. Ничто из этой коробки не указывало на то, почему Том мог покончить с собой. Иэн пытался разобраться, но эти вещи не давали подсказки.

Была лишь коробка с хламом. Единственное, что осталось от человека, который когда-то жил на земле. Лишь коробка с бесполезным барахлом.

Но Иэн, наконец-то, получил свой ответ.

Он узнал, почему этот никому не нужный парень убил себя, после стольких лет мучительной борьбы с судьбой, что давила на него.

Глава 11

Перед тем, как Зак уехал в колледж, он решил устроить мне генеральную промывку мозгов:

- Ты должна оставить мисс Вессекс в покое, Скай. Это то, что ты должна сделать чтобы жить дальше. Ты должна отпустить наших родителей, - это то, чего они хотели бы. Забудь о мисс Вессекс, и она забудет о тебе. Она сказала, что не будет выдвигать против тебя обвинений, потому что есть причины твоему срыву, и она понимает.

Я молча смотрела на него, даже не шевелясь. Моя кровать была местом, где я была в безопасности даже от вредоносных мыслей о мисс Вессекс. Зак думал, что я не слышу его, так что заговорил еще громче, и авторитетнее.

- Скай, я думал, мы с тобой все решили, когда ужинали в кафе.

- Я слышу тебя, Зак, не ори.

- Ты смотришь на меня пустым взглядом, Скай! Словно ты сейчас в другом месте. Сделай хоть что-нибудь, отреагируй как-то на мои слова, возмутись!

- Я сейчас возмущена тем, что ты оглушительно орешь, стоя посреди моей комнаты. А еще у тебя волосы торчат. – Зак машинально пригладил свои темно-русые волосы, которые за год немного отросли, и были теперь специально уложены в беспорядке. Я вздохнула: – Я ни на что не соглашалась, когда мы были в кафе. А даже если бы согласилась, я могу и передумать. Доктор Грейсон говорит, что в моем состоянии перепады настроения — это нормально.

- Хватит уже искать причины у доктора Грейсон, - категорически высказал Зак. - Что бы не случилось, ты во всем обвиняешь свое состояние. У тебя нормальное состояние.

- Ты говоришь, что я пользуюсь своим положением?

- Боже… - брат раздосадовано всплеснул руками. – Хочется разгромить твою комнату.

- Да уж, никто не знает кто из нас больший псих.

- Не будь такой невыносимой, – он внезапно усмехнулся. – Сейчас, когда я вижу, как к тебе возвращается твой прежний мерзкий характер, я начинаю думать, что могу уехать в колледж без опасений.

Он помолчал, потому что я даже не улыбнулась, хотя мне хотелось бы порадовать его улыбкой. Но в последнее время у меня мало было причин для искренней улыбки, и я не хотела имитировать фальшивую для брата.

Он присел на край кровати, взял рамку с фотографией мамы и папы, и вгляделся в нее.

- Ты знаешь, что мисс Вессекс подружилась с мамой, пока ты была в коме? – мое сердце пропустило удар, я резко села на кровати. Зак кивнул, вернув фотографию на место. – Да. Когда ты попала в аварию, мисс Вессекс навещала тебя в больнице. Мама и мисс Вессекс быстро нашли общий язык, потому что когда-то ее сын оказался в подобном тебе состоянии.

Чего?

Я что, ослышалась?

Сын мисс Вессекс оказался когда-то в коматозном состоянии, и потому она с моей мамой нашла общий язык?

Что-то я не припоминаю, чтобы Кэри Хейл когда-то говорил, что был на грани смерти. Хотя, если строго сказать, он вообще мало что говорил о себе.

У меня внутри свернулось неприятное чувство дежавю, когда я подумала о мертвом Кэри Хейле. Мне нужно было время, чтобы внести новую информацию в список того, что я уже знаю, но для начала мне нужно услышать все подробности.

- Она рассказывала о своем сыне? – приободрилась я, столкнувшись с новой информацией. - Кто он? Где он сейчас?

- Он умер.

Я услышала, как бьется пульс в ушах.

Что значит «умер»?

Это все какая-то чушь, наверное, мисс Вессекс сочинила какую-то историю, для того чтобы подлизаться к моей маме, и вытянуть из нее информацию обо мне.

- А ты откуда знаешь об этом? – подозрительно спросила я.

- Мама говорила, - Зак неохотно пожал плечами. - Она была очень расстроена, когда вернулась с встречи. Проплакала половину ночи, из-за сына мисс Вессекс. Ей было очень стыдно, из-за того, что она заставила ее вспомнить… потому что… потому что…

- Думала, что я не приду в себя, – закончила я.

- Да. – Зак вздохнул. – А потом, ты внезапно пришла в себя, когда врачи уже опустили руки. Мисс Вессекс назвала это «перестройкой организма». И, должно быть поэтому, она была так благосклонна к тебе все то время, в школе, пока ты пыталась подтянуться.

- Она грозилась исключить меня, – мрачно напомнила я. Отказываюсь принимать слова брата всерьез. Мисс Вессекс – дьявол. Но, она солгала о своем сыне или сказала правду? Кэри Хейл жив, и у него, наверное, нет братьев. Он, рассказывая о своей семье не упомянул его. Стало быть, никакого брата нет.

- Она была на похоронах, – вспомнила я. Зак кивнул.

- Да.

- Я почти не помню этого…Я не помню этот день.

Брат уткнулся стеклянным взглядом в ковер, поджав губы, и я поспешно произнесла:

- Знаешь, забудь. Я не хочу думать о ней. Она не та, кем кажется, и мне все равно, как она запудрила всем остальным мозги - со мной это не пройдет. И даже если тетя Энн будет держать меня взаперти до выпускного, я не изменю своего мнения. Ты бы слышал, что она сказала мне тогда, когда я пришла к ней с запиской, которую мне подбросили в шкафчик. Она говорила мне ужасные вещи… просто… ужасные…

Дата добавления: 2015-11-03