2 страница. - Как тебе здесь?

- Как тебе здесь? – спросил он.

- Уютно. Что там за дверь в конце зала – запасной выход?

- Уже собираешься сбежать? – улыбнулся Борис. – Нет, через эту дверь можно пройти в другую часть клуба. Но туда тебе еще рано, всему свое время.

Коля рассеянно кивнул, продолжая разглядывать посетителей. Присмотревшись, он заметил, что на многих гостях были уже знакомые ему аксессуары – разные вариации на тему ошейников, цепи, кожаные браслеты на запястьях. Эти мужчины и женщины, как правило, были молчаливы и скромно держались в тени своих спутников и спутниц. Были и куда более откровенные наряды, вроде сбруи из кожаных ремней, на некоторых гостях были одежки из блестящего латекса, но большая часть выглядела вполне цивильно – костюмы у мужчин, вечерние платья у женщин.

- Я думал, здешняя публика будет одета по-другому, – сказал Коля и, увидев, что Борис вопросительно поднял бровь, пояснил: – Я посмотрел кое-что в интернет-магазинах… Просто так, на случай, если нужно как-то по-особенному выглядеть, чтобы сюда проникнуть.

- У тебя все задатки агента под прикрытием, – совершенно не стесняясь того, что они у всех на виду, Борис ласковым «домашним» жестом потрепал Колю по щеке. – Большинство вещей и аксессуаров, которые ты видел на сайтах, предназначены для сессий или вечеринок с определенным дресс-кодом. Сегодня обычный вечер, многие приехали сюда прямо с работы.

Успокоенный тем, что пока все выглядит хоть и странновато, но безобидно, Коля продолжил свои наблюдения. Посмотреть было на что – например, наискосок от их столика расположилась колоритная парочка: полноватый мужчина средних лет, удобно пристроившийся у ног юной красотки, которая увлеченно болтала с собеседниками, время от времени поглаживая его по лысине или скармливая виноградинку с тарелки.

Коля обернулся было к Борису, чтобы поделиться впечатлениями, и чуть не подавился коктейлем – навстречу шла девица с весьма аппетитными формами в полупрозрачном платье из белого кружева. Определенно, те, кто хотел себя показать во всей красе, ни в чем тут себе не отказывали.

«Ошейника нет – небось, ищет себе хозяина, вот и показывает, чем богата, – подумалось Коле. – Или просто без башни, таких где угодно можно встретить».

И он от греха подальше уткнулся взглядом в коктейль, с преувеличенным интересом разглядывая плавающие в нем льдинки, пока красавица проплыла мимо, оставив за собой шлейф аромата дорогих французских духов.
Коля с облегчением вздохнул и перевел глаза на стоящего в проходе мужчину в сопровождении двух девушек в коротких коктейльных платьях. На девушках были одинаковые ошейники, украшенные стразами, и они косились друг на друга, как рассерженные кошки, вот-вот готовые зашипеть, распушив хвосты.

- Значит, это и есть твой таинственный спутник, – вдруг услышал он.

Подошедший к их столу мужчина, по виду одних лет с Борисом или чуть старше, окинул его коротким, но цепким взглядом.

Коля пожал протянутую руку и с трудом сдержался, чтобы не поежиться от неприятного чувства, что его изучают и оценивают с готовностью вынести вердикт спустя несколько секунд.

- Ты отлично знаешь ответ на этот вопрос, – спокойно сказал Борис. – Не смущай его.

- И не думал. Как сказал классик, смущение – признак глупости, а этот юноша далеко не глуп, раз ему удается держать тебя на коротком поводке столько времени.

- Я не таинственный. Самый обычный, – отрезал Коля. – И не признаю никаких поводков, что бы вы под этим не подразумевали.

- А он с характером, – улыбнулся мужчина. – Ладно, не буду мешать, у меня еще собеседование перед началом шоу. Программу надо разнообразить, рано или поздно все приедается.

С этими словами он отошел к соседнему столику. Коля мрачно проводил его взглядом. Слова о разнообразии показались ему двусмысленным намеком в их с Борисом адрес.

- Это хозяин клуба, – ответил Борис на незаданный Колей вопрос. – Знаем друг друга уже много лет.

- Надеюсь, он не обиделся, что я был не слишком вежлив.

- Напротив, ты его позабавил.

Коля нахмурился и отхлебнул очередной глоток из стакана.

- Шоу – это была типа метафора, или сегодня тут что-то будет? – он кивнул в сторону подиума.

- Всего несколько номеров – в обычные дни выступают дебютанты, если номер понравится публике, у них будет шанс показать его на какой-нибудь вечеринке.

- А что именно будет в этой… программе? – почувствовав, что его голос звучит немного испуганно, Коля попытался пошутить: – Надеюсь, тут не принято приглашать добровольцев из зала?

- Ничего серьезного тут не покажут, но если почувствуешь себя неловко, сразу скажи мне. Я специально выбрал это место, чтобы мы в любой момент смогли уйти, не привлекая лишнего внимания. – Борис кивнул в сторону двери у них за спиной, скрытой за полузадернутой шторой. –И еще: обещаю, что не заставлю тебя участвовать в чем-то против твоего желания, ни сейчас, ни когда-либо еще.

Про себя Коля подумал, что эти слова Борис мог бы произнести и раньше, тогда бы он не ехал сюда с чувством, будто его собираются, как щенка, бросить в воду, чтобы научить плавать. Кто знает, может быть, он даже попробовал получить удовольствие от этого вечера?..

Он отпил еще немного из своего стакана, в котором подтаявший лед сделал напиток почти безвкусным, и уставился на сцену. Судя по тому, что освещение стало ярче, а музыка – громче, вот-вот должно было начаться то самое шоу.

На сцену вышли двое мужчин, один из них, помоложе, был одет в черный шелковый халат. По знаку своего спутника повернулся спиной к публике. Халат упал к ногам, оставив юношу абсолютно обнаженным. Он замер, опустив руки вдоль тела и слегка расставив ноги.

В руках у мужчины появилась длинная и довольно тонкая, примерно с палец толщиной, веревка из переплетенных между собой крученых нитей. Он небрежно взмахнул ею в воздухе, перехватив посередине, и обвил образовавшейся петлей плечи юноши. Затянув концы в сложный узел, дернул за веревку, словно проверяя на прочность, оттянул вниз и сделал еще один виток – веревка легла ниже, перехватив руки чуть выше локтей и плотно прижав их к телу.

На этот раз узел был затянут с той стороны, которая была не видна зрителю, а после следующего движения веревка хищно обвилась вокруг локтей, оттягивая их назад и сводя вместе.

Коля поймал себя на мысли, что позабыл обо всем, увлеченный представлением – зрелище было и вправду занимательным. Через некоторое время он уловил-таки крутившуюся в голове ассоциацию – паук, который опутывает сетью свою будущую жертву. Только она уже не трепыхается и не пытается вырваться, а смирилась со своей судьбой. Нельзя было не заметить, что местами веревка довольно глубоко врезается в тело, а неестественно вывернутые плечевые и локтевые суставы заведенных за спину рук наверняка причиняют боль. Но юноша стоял абсолютно неподвижно, точно живая статуя.

Наконец, веревка сделала последний виток, и мастер прикоснулся к плечу своей «жертвы». Повинуясь безмолвному приказу, юноша медленно развернулся к залу, давая возможность зрителям оценить работу с другой стороны.

У модели оказалась внушительная эрекция. Несколько витков веревки с симметричными узлами по обеим сторонам тесно прижимали возбужденный член к животу. Представив это ощущение, Коля поежился, особенно заметив крупный узел прямо под мошонкой, который давил на нее снизу, заставляя яички поджаться еще выше.
Но все вместе составляло скорее красивое, чем отталкивающее зрелище – возможно, из-за контраста грубой и колючей веревки с обнажённой кожей, которая слегка порозовела в тех местах, где ее задевали жесткие ворсинки.

Публика наградила выступавших громкими одобрительными аплодисментами, после чего они удалились за кулисы.

- А почему он его не развязал? – Коля глотнул из стакана, чтобы смочить пересохшее от волнения горло. – Выглядит не так зрелищно?

- Отчасти поэтому, но главное – разве он не должен сначала получить награду за отличное исполнение роли? Эта часть шоу не предназначена для посторонних глаз.

- Я думал, тут люди без комплексов, – сказал Коля, стараясь не показывать своего облегчения. Он определенно не был готов наблюдать живую сцену из порнофильма.

- В каждом заведении свои правила на этот счет, – пояснил Борис. – Здесь такое не принято. Для избранных зрителей, которые знают, что именно хотят увидеть, есть специальные помещения, как раз за той дверью, о которой ты спрашивал.

- Полагаю, недостатка в желающих нет?

- Желающие всегда есть – и показать себя, и побыть зрителем.

- Публичное унижение острее воспринимается?

- Ты увидел унижение в том, что происходило на сцене? – удивленно спросил Борис.

- Нет, – подумав, признал Коля. – Скорее, это была странная игра по непонятным мне правилам.

- Тогда не торопись с выводами. И попытайся составить собственное мнение.

Коля пожал плечами – разве не очевидно, что за этим он и пришел сюда? Случись ему узнать правду в самом начале их связи – кто знает, стал бы он вникать в эти сложности… Скорее всего, сбежал бы от греха подальше. От этой мысли Коля поспешил отмахнуться – признавать правоту Бориса, не спешившего поделиться с ним своими необычными пристрастиями, ему не хотелось.

В последние несколько минут он чувствовал себя неуютно - его не покидало ощущение чьего-то назойливого взгляда, от которого хотелось поежиться и отодвинуться в какой-нибудь темный уголок. Источник обнаружился быстро – незнакомый парень, не скрываясь, нагло разглядывал Колю, раздраженно крутя в пальцах соломинку от коктейля.

Выглядел он довольно необычно, но вполне в стиле этого заведения – обнаженный торс пересекали несколько кожаных ремней, скрепленных между собой блестящими тонкими цепочками.

- Знаешь его? – спросил Коля у Бориса.

- Как и всех, кого здесь стоит знать, – даже не повернув головы в сторону странного парня, ответил Борис.

Коля требовательно дернул его за рукав.

- Это чучело из тех, кого стоит? Один из твоих?..

- Я не имею права обсуждать свои сессии с тобой или еще с кем-то без согласия участников.

- Ну надо же, какие строгости, – фыркнул Коля, – прямо как на приеме у психотерапевта.

- Не ершись, Николенька, – Борис накрыл Колину руку ладонью, а потом наклонился и прижался к губам долгим и неторопливым поцелуем, ничуть не смущенный тем, что в их сторону то и дело поглядывали и другие посетители – вероятно, заинтригованные Колиным появлением завсегдатаи.

Стараясь не привлекать внимания, Коля положил руку на плечо Бориса и слегка оттолкнул от себя.

- Не нужно этих показных нежностей для развлечения публики, – и, не удержавшись, подпустил шпильку: – А то меня примут за твоего нового саба. Растеряешь клиентуру.

- Еще немного, и я подумаю, что это ты меня стыдишься, – заметил Борис, который, несмотря на недвусмысленный Колин жест, и не подумал отодвинуться. – И кстати, никто тебя не примет за саба, тем более моего. Никакой Мастер, даже из начинающих, не выпустит в люди своего нижнего, пока тот не научится правильно себя вести на публике.

- А может, я специально так себя веду, чтобы нарваться, - упрямо возразил Коля. - Люблю, знаешь ли, когда меня наказывают.

- Поверь, наказание за плохое поведение удовольствия не доставляет. Иначе бы весь воспитательный процесс не имел никакого смысла.

- То есть, если я буду хорошим мальчиком, меня накажут приятным мне способом, а если провинюсь –неприятным?

- Кажется, ты понемногу начинаешь улавливать суть. Меня это радует.

Коля собрался было ответить очередной ехидной репликой, но в это время над сценой зажегся свет, что означало начало следующего номера.

На сцену вышла девушка примерно Колиных лет, в коротком обтягивающем платье. Волосы были высоко зачесаны наверх, открывая длинную стройную шею, и собраны в узел, заколотый множеством длинных блестящих шпилек. Вслед за ней из-за кулис появился обнаженный по пояс мужчина, усевшийся вполоборота к публике на стоявший посреди сцены табурет.
Девушка провела пальцами по спине вдоль позвоночника, захватив кожу двумя пальцами, слегка оттянула. Другой рукой выдернула из прически шпильку, которая оказалась длинной и острой иглой, и резким движением проткнула кожу насквозь.

Колю слегка замутило, но он стиснул зубы и мужественно продолжал смотреть – в конце концов, ни крови, ни открытых ран, что тут страшного. Можно сказать, пирсинг. Он, конечно, отказался когда-то от мечты о сережке со стразом в пупке из страха перед иголками, но тогда ему было шестнадцать… И если он просто закроет глаза – есть же шанс, что все смотрят на сцену и не заметят этого… или с закрытыми глазами будет еще страшнее, потому что его богатое воображение добавит картине дополнительных кровавых деталей…

Когда у девушки в руках блеснула очередная игла, Коля не выдержал.

- Я выйду, подышу,– он предупреждающе положил руку на плечо Бориса. – Сиди, я ненадолго.

И не дождавшись ответа, встал со стула и выскользнул за портьеру.

Коридор был пуст – очевидно, здешняя публика, в отличие от Коли, имела куда более крепкие нервы.

За дверью с треугольником, обращенным верхушкой вниз, тоже было тихо и безлюдно. Коля подошел к зеркалу. Против ожидания, выглядел он вполне прилично, только чуть более яркий румянец на скулах и расширенные зрачки выдавали его волнение.

Подержав ладони под струей холодной воды, он стряхнул их и прижал к щекам, потом слегка смочил виски. Эти немудреные действия помогли ему окончательно прийти в себя. По-хорошему, надо было вернуться на место, раз уж он пообещал Борису не отлучаться надолго, но судя по количеству заколок у девушки в волосах, стоило задержаться еще на несколько минут.

За спиной стукнула распахнувшаяся дверь. Коля поднял взгляд на зеркало – вошедшим оказался тот самый парень, который пристально разглядывал его и Бориса в зале. Он остановился сбоку, прислонившись плечом к стене, и со скучающим видом начал разглядывать Колю с головы до ног.

Если парень надеялся таким образом смутить или напугать Колю, то запоздал с этим лет на десять – он развернулся и уставился на пришельца не менее пристально.

Справедливости ради надо было сказать, что «чучелом» Коля обозвал парня абсолютно зря. Он оказался довольно симпатичным, даже дурацкая рваная стрижка и ярко подведенные глаза его не портили. А ремешки и цепочки на фоне безупречно гладкой кожи, покрытой легким загаром, смотрелись хоть и экстравагантно, но очень ему шли.

Коля мысленно примерил на себя этот наряд и едва не рассмеялся, представив, какое лицо будет у Бориса, если в таком виде встретить его у них дома после работы.

Колину улыбку парень явно принял на свой счет, поскольку сразу перестал изображать скучающего посетителя в магазине уцененных товаров.

- Теперь я понимаю, почему он тебя не приводил, – парень пренебрежительно фыркнул. – Ну и убожество.

Коля пожал плечами.

- Тем не менее трахает он меня.

Похоже, эта реплика попала точно в цель, потому что с парня окончательно слетело показное равнодушие.

- Ты и понятия не имеешь, что ему нужно! – прошипел он. – И никогда не сможешь ему это дать!

«Надо же, какие страсти, – подумалось Коле, – сцена ревности в туалете. Петьке расскажу – обхохочется».

Коля сделал шаг вперед, подцепил одну из цепочек, подергал – против ожидания, она оказалась довольно прочной, видимо, рассчитанной на всякие экстремальные развлечения.

- Зато тебе я могу кое-что дать – совет. Точнее, предупреждение – отъебись от меня. И к нему тоже не лезь.

- Или что? Что ты сделаешь, ванильный мальчик? Пожалуешься моему Мастеру, что я тебя обидел?

- Слушай внимательно, мой маленький пони, – ласковым голосом сказал Коля. – Я человек простой, мне ваша разумность-безопасность по фигу. Будешь доставать меня – мало не покажется. И на случай, если ты от этого тащишься, предупреждаю – бить буду не как на ваших сессиях. Я, знаешь ли, драться учился во дворе, как все нормальные мальчишки.

Снова хлопнула дверь, и Коля уловил какое-то движение за спиной.

- Что тут происходит? – холодно осведомился Борис.

«Ну вот, попали – подумал Коля. – Теперь обоим влетит. Надо было все-таки стукнуть этого парня разок-другой, а то сейчас огребем практически ни за что».

Часть 4

*
- Если ты таким голосом разговариваешь со своими сабами, их даже бить не надо, – ехидно заявил Коля, кивнув на своего обидчика, который при виде Бориса начал резко бледнеть, словно стремясь слиться с кремовым кафелем стен. – Гляди, он сейчас в обморок грохнется с перепугу.

Коля подозревал, что не должен общаться с Борисом в подобном тоне рядом с его… не-пойми-кем, но с другой стороны, никто не озаботился объяснить ему, каковы правила на такой случай.

- Расслабься, мы тут поговорили по-мужски. Не вмешивайся, это только между ним и мной, хорошо? – Коля положил руку на плечо Бориса и слегка сжал пальцы. Против ожидания, мышцы были почти расслаблены – похоже, свой гнев Борис держал под контролем.

- Ты обещал не задерживаться, – совсем другим, мягким и спокойным голосом, сказал Борис. – Я заскучал.

- Так пойдем, а то еще пропустим что-нибудь интересное.

- Этот твой… устроил мне сцену ревности, – наябедничал Коля, когда они вышли в коридор. – Нечего сказать, хорошо ты их воспитываешь!

- У мальчика проблемы с самоконтролем. Неуверенность в себе довольно часто проявляется в повышенной агрессивности. Это классический симптом комплекса неполноценности.

Коля собрался было съехидничать на эту тему, но вспомнил, как только что чуть не спровоцировал драку, и прикусил язык. Мало ли какие выводы Борис сделает из его повышенной агрессивности.

Борис приоткрыл дверь в зал, жестом пропуская его вперед – эта старомодная галантность очень удивляла Колю в первое время их знакомства. Оказалось, что за время их отсутствия предыдущий номер закончился, и на сцене появились новые персонажи.

Коля услышал за спиной приглушенный возглас Бориса, в котором явно слышалась досада, но не придал этому значения, завороженный тем, что происходило на сцене.

Мужчина, одетый в черное, чем-то неуловимо напомнивший Коле Бориса, стоял спиной к зрителям, сжимая рукоятку длинной плети, змеей свернувшейся у его ног.

Казалось, он не обращал никакого внимания на публику, точно забыл о ее существовании, полностью сосредоточившись на втором участнике представления.

Полуобнаженный юноша, довольно субтильного телосложения – Коле был виден его впалый живот и выпирающие ребра, – как раз в этот момент развернулся лицом к зрительному залу.

Его руки были подняты вверх и связаны ременной петлей, которая крепилась к свисавшей с потолка странной конструкции, похожей на турник или цирковую трапецию.

Было очевидно, что эта поза доставляет ему немало неудобств: он неестественно прогнулся в спине и слегка приподнялся на носках, словно стараясь облегчить боль в растянутых суставах. Полуприкрытые глаза и закушенная губа придавали его лицу выражение напряженного ожидания, и это заставило Колю еще больше занервничать.

Мужчина в черном медленно поднял руку, плеть зашевелилась, разворачиваясь, и со свистом рассекла воздух, прежде чем захлестнуться петлей поперек привязанного тела.

В ярком свете направленных на сцену софитов было отчетливо видно, как на обнаженной коже вспухает и наливается красным и лиловым узкая полоса – след от удара.

Коля оцепенел от ужаса. Ему хотелось зажмуриться, но он не мог заставить себя даже моргнуть, чтобы хотя бы на долю секунды перестать видеть, как напрягаются мышцы под кожей, по которой то и дело пробегает дрожь в ожидании следующего удара.

- Идем, – коротко бросил Борис, отводя в сторону портьеру и беря Колю за локоть.

Тот, наконец, вспомнил, что надо дышать, и после нескольких резких вдохов и выдохов красные круги перед глазами поблекли и исчезли.

Борис по-прежнему держал его, крепко и уверенно, пока они не вышли на улицу и не сели в машину. Коля был благодарен ему за это, как и за его молчание на обратном пути – Борис сделал вид, что полностью поглощен ситуацией на дороге, словно давал ему время, чтобы прийти в себя.

Он чувствовал, что если Борис заговорит с ним или хотя бы дотронется, нервы не выдержат, и он сорвется в безобразную истерику. И может случайно выдать себя. Борис не должен узнать, чего на самом деле он испугался, не должен догадаться, как на мгновение Коле показалось, что это он стоит на сцене, в свете прожекторов, со связанными руками, беспомощный и беззащитный, покорно ожидающий расправы. А его любовник медленно и безжалостно заносит руку для удара.

И если Коля покажет свою слабость, свой страх, то полностью окажется во власти Бориса.

*
Раз за разом прокручивая в голове произошедшее, Борис так и не мог прийти к выводу, правильно ли поступил, приведя Колю в клуб, или совершил непоправимую ошибку.

Поначалу все было неплохо: Коля выглядел спокойным, задавал разумные вопросы и даже пытался шутить.

Даже когда Борис выпустил его из поля зрения, подумав, что уж здесь-то он в безопасности, это заведение не того класса, где пристают в туалетах – тот отлично справился со всеми проблемами. Достаточно жестко дал отпор обидчику, а потом поставил на место и самого Бориса. А то, что он не запросится домой, а рискнет вернуться в зал, было и вовсе неожиданно. Но лучше им было туда не возвращаться, для приобщения к тематической субкультуре чувствительного новичка номер оказался более чем неудачным.

Коля молчал всю дорогу до дома, отказался от ужина и сразу отправился в душ, а потом спать. Не в их с Борисом спальню, а на диван в кабинете. Когда Борис обнаружил его там, Коля старательно изображал беспробудный крепкий сон.

Лежать одному в их общей постели было непривычно и грустно – как будто уже сбылись его худшие ожидания. Заснув только под утро, Борис едва не проспал звонок будильника.

Будить Колю не пришлось – клетчатый «гостевой» плед был аккуратно свернут, из-под него торчал уголок подушки. По всему выходило, что Коля решил обосноваться здесь надолго, иначе все это отправилось бы обратно в шкаф – беспорядка Коля не терпел.

Проведя это маленькое расследование, Борис пришел в еще более мрачное расположение духа.
Коля обнаружился на кухне рядом с булькающей кофеваркой – судя по уровню жидкости, кофе он сварил на двоих. Значит, еще не совсем исключил Бориса из своей жизни.

- Я уже собрался тебя будить, – сказал он, не оборачиваясь.

- Спасибо за кофе, – Борис подошел к Коле и, положив руку на плечо, легко поцеловал в затылок.

- Пропусти, мне надо достать чашки, – Коля повернулся, глядя на Бориса в упор, ожидая, пока тот посторонится.
На их маленькой кухне всегда было тесно вдвоем, особенно по утрам, когда они оба собирались на работу, сталкивались, то и дело задевая друг друга локтями или спинами. Эта игра на грани флирта была частью их жизни, а теперь Коля не хотел прикоснуться к Борису даже случайно.

Чашки заняли свое место на белом пластике стола. Звякнули ложечки на блюдцах. Коля уселся на свое место, задумчиво помешивая кофе. Отхлебнул глоток, поморщился и потянулся к сахарнице – одновременно с Борисом. Их пальцы столкнулись над крышечкой, и Коля резко отдернул руку.

Борис медленно поднялся из-за стола.

- Ты что, издеваешься надо мной?!

Машинально Коля тоже встал и, взглянув на лицо Бориса, невольно сделал шаг назад.

- Что это за фокусы?– Борис схватил Колю за плечи и встряхнул. – Я не позволю тебе вести себя со мной подобным образом!

- Какого хрена, – возмутился Коля. – Ну-ка, не смей на меня орать, я тебе не какой-нибудь… саб!

- Будь ты сабом, давно бы стоял в углу на коленях с выпоротой задницей! – рявкнул Борис.

- Размечтался! Начнешь распускать руки – сдачи получишь, не сомневайся!

- Ну вот, оказывается, ты меня все-таки не боишься, – обычным спокойным голосом констатировал Борис.

- А почему я должен тебя бояться? – окончательно выйдя из себя, заорал Коля. – Да ни один чертов человек в моей чертовой жизни не сделал для меня столько хорошего! И ты никогда…

Коля остановился и перевел дух.

- Ты это нарочно, да? Блин, я почти поверил…

- А ты, оказывается, страшен в гневе! – усмехнулся Борис, и Коля, облегченно вздохнув, позволил ему себя обнять.

- Не надейся, что так легко отделаешься, я только начал, – пробормотал Коля Борису в свитер. – Но мне определенно полегчало.

- Тогда перестань психовать. И не сбегай больше на диван – я отвык спать один и меня мучает бессонница. И еще – если мы не станем разговаривать о том, что тебя тревожит, проблема не исчезнет сама по себе. Так что не прячься от меня.

- Не буду, – пообещал Коля. Сейчас он готов был пообещать все, что угодно – ему было так по-старому хорошо и спокойно рядом с Борисом.

- И кстати, хороший Мастер никогда не повышает голос на саба, не говоря уже о том, чтобы на него орать. Есть другие способы показать, что ты недоволен.

- Я помню, как ты разговаривал с тем парнем в клубе. Он перепугался до полусмерти.
- Конструктивные отношения нельзя построить только на страхе, даже те, которые связаны с подчинением одного человека другому, а физическое воздействие – это всего лишь один из инструментов, далеко не главный. Больше всего саб должен бояться не наказания, а того, что Мастер будет недоволен им или разочарован его поведением.

- Так значит, тебя это возбуждает – власть над другим человеком? – не вытерпел Коля и рискнул задать каверзный вопрос: – Нет соблазна получить от него чуть больше, чем вы договорились, особенно если он не против?

- Из человека, который не умеет противиться таким соблазнам, хороший доминант не получится. Если не умеешь контролировать себя, то других тем более не сможешь.

- Тогда мне не повезло, что я к этому не стремлюсь, – Коля отступил назад, освобождаясь от объятий, и сделал шаг к двери, но потом, словно передумав, повернулся и сел за стол. Отхлебнул кофе из чашки.

- Совсем остыл… Ты хотел вчера поговорить – извини, я устал, перенервничал. Спрашивай, если хочешь.

- Я бы предпочел сначала выслушать тебя.

- Странного было куда меньше, чем я ожидал. На вид вполне обычная тусовка, если не обращать внимания на то, как были одеты некоторые гости. Пока не началось шоу, я почти забыл, где нахожусь.

- Продолжай, что же ты остановился?

- С веревками – это было красиво. А иглы… Я такое не люблю. Мозгами понимаю, что все непросто, надо знать, как и куда уколоть, может, и не так больно, как кажется со стороны, но выглядит все равно жутко. Ну а дальше ты знаешь.

- Это было слишком для тебя?

- Слишком? А для какого нормального человека это не слишком? Это же… Надо быть больным на всю голову, чтобы позволять делать с собой такое. Ненормально позволять причинять себе боль и не сопротивляться, ненормально хотеть этого!

Последнюю фразу Коля произнес, снова почти срываясь на крик.

Борис положил ладони на Колины плечи и начал осторожно разминать напряженные мышцы.

- Ты не задумываешься о том, что боль – это сигнал организма о том, что с ним не все в порядке? – вполголоса начал он. – А между тем, это защитный механизм, присущий всем живым существам от природы. Недаром «болезнь» происходит от слова «боль». Любая болезнь – это результат неправильных поступков. Человек инстинктивно ждет боли, когда понимает, что делает что-то не так. И знаешь, почему? Потому что «поболит и перестанет». Когда человек выздоравливает, проходит и боль, «наказав» за неправильное поведение.

- И за что же наказывал себя вчерашний парень?

- Этого мы, скорее всего, никогда не узнаем. Это только между ним и его Мастером.

- Понятно.

- В чем дело? Ты снова занервничал, что-то не так? Мне казалось, массаж тебе помогает…

- С ними, – это слово Коля произнес особенно выразительно, – ты тоже это делаешь?

- Иногда. Если сессия была тяжелой, важно правильно ее закончить. Прикосновение иногда действеннее слов. И это далеко не всегда связано с сексом.

- Я бы хотел увидеть тебя за работой.

- Да? – рука Бориса, поглаживавшая заднюю сторону шеи, вдруг скользнула вперед, пальцы мягко погладили пульсирующую под кожей жилку.

- Нет, – подумав, ответил Коля, – не хотел бы. Мне будет тяжело смотреть на тебя, когда ты с кем-то другим.

- Я говорил тебе, что не использую секс в своих сессиях. Это не измена, – ладонь Бориса погладила кожу под подбородком, сдвинулась ниже и замерла, слегка сжав горло.

- Технически – да. И все равно это очень личное. И оно у тебя не со мной, – Коля мотнул головой – ощущение сжимающихся на его горле пальцев было неприятно, но Борис не позволил ему освободиться, а наоборот, надавил чуть сильнее. – Это тоже измена, даже если ты их не трахаешь, а я уже и в этом не уверен. Убери руку, мне так не нравится.

Коля поднялся со стула, решительно уклонившись от попытки Бориса снова его обнять.

- Извини, мне нужно идти. Иначе я опоздаю на работу. Да и тебе пора собираться.

Вечером Коля был все так же немногословен, точно уже пожалел о своей утренней откровенности. Однако просьбу Бориса не забыл – спать улегся рядом с ним, завернувшись до самого носа в одеяло и откатившись к стенке. Дышал он подозрительно ровно и спокойно.
Борис устало подумал, что Коля абсолютно не умеет притворяться – и тут его неожиданно вырубило, видимо, сказалась предыдущая бессонная ночь.

*
Убедившись, что Борис уснул, Коля размотал душный кокон одеяла и облегченно вздохнул. Потом поерзал, устраиваясь поудобнее, на всякий случай пристроил свернутое одеяло между собой и Борисом, и наконец угомонился и задремал.

Проснувшись, Коля обнаружил, что лежит, тесно прижавшись к Борису, положив голову ему на грудь и перекинув через него руку и ногу. Оборонительное сооружение в виде валика из одеяла безжалостно смято и откинуто к стене, поэтому между ними нет никаких преград, кроме скомканной простыни – Борис привык спать голышом и Колю приучил, уверяя, что если мальчик уже достаточно взрослый, чтобы не спать днем, то пижамы для него остались в прошлом.

Дата добавления: 2015-10-28