Здравствуйте, я ваша ведьма! 11 страница

– Ой! А собак мы там не видели, – заморгал глазками Васька.

– Не видели – не значит, что их нет. А они есть. Здоровенные такие, а клыки, а глазищи… Ужасть, да и только.

Баба-яга, разведя руками, показала размеры бестий, и мне поплохело еще больше.

– Да откуда он таких набрал?

По самым скромным прикидкам, звери были с годовалого телка, не меньше.

– Не знаю. Сам вывел небось. Некромант на нашу голову, – вздохнула Яга, опираясь старушечьей щечкой на кулак. – И странные они у него. Неживые будто.

– Лежат, что ли?

– Нет, не лежат. Только неживые они, как те мертвяки. Ходят, бегают, кусаются, а все одно неживые.

По телу пробежали мурашки. Что же это за твари такие? Прямо зомби в звериной шкуре.

– Может, нежить в лесу завелась?

– Нежить?

Я долго, пространно, можно сказать, проникновенно читала любопытной старушке лекцию о нежити. Особенный акцент сделала на наиболее популярных видах, как то: вурдалак обыкновенный, тинник болотный и упырь ночной. Бабулька мерно хлопала округлившимися глазами в такт вдохновенной речи. Домовой поседел буквально на глазах и в ужасе забрался на стул с ногами, бросая нервные взгляды под стол, будто ожидал, словно прямо сейчас оттуда выскочит вурдалак, изобразит распальцовку и скажет:

– Бу!!!

– Ужасти-то какие! – прониклась Яга. – И ты все эти страсти видала?

Я многозначительно кивнула, не вдаваясь в подробности, что нечисть видела в музее при Академии, где она широко представлена многочисленными и слегка побитыми молью чучелами. Не к чему развенчивать миф о моей крутизне.

– Да. Она такая, – многозначительно подтвердил Василий, нагло набивая рот съестным.

В его гордом взгляде ясно читался намек на то, что он знает гораздо больше о моей трудной, полной боевых подвигов жизни, но он будет молчать, потому что бережет нежную психику окружающих.

Все с уважением уставились на меня. Я загордилась еще больше. Яга явно предвкушала тот момент, когда будет травить байки на ближайшем шабаше. Что ж, прославлюсь хотя бы в глубинке. Кто знает, может, далекие потомки станут с интересом рассматривать руины Черного замка и слушать у костров байки о героических подвигах приезжей ведьмы. Мелочь, а приятно.

На прощание расщедрившаяся старушка презентовала мне две книжки. Судя по тисненым кожаным переплетам и массивным застежкам, талмуды были писаны как минимум два столетия назад. «Тысяча нарядов для шабаша» – прочла я на переплете затейливо выведенную золотыми буквами надпись. Если верить названию второй, прочитав ее, я смогу из любого супа сварганить зелье. Что ж, вещь полезная. Я искренне поблагодарила и долго трясла руку расчувствовавшейся старушке. Ягуся даже всплакнула от умиления.

– Нечего тут сырость разводить, – мрачно заявил домовой. – После ее россказней небось всю ночь спать не будешь.

Яга смутилась, махнула на надувшегося домового рукой и собрала нам плюшек в дорогу.

Горыныч раскинулся на берегу озера, подставив светло-салатовое, почти желтое чешуйчатое пузо полуденным лучам летнего солнца. Из нутра гигантского ящера доносились утробные звуки, напоминающие невыносимую для нормального слуха помесь между разводящим пары локомотивом и сломанным дребезжащим холодильником.

Мы с пушистиком с подозрением разглядывали расслабленную тушу ящера-переростка.

– Интересно, а где все? – задал мучивший нас обоих вопрос котик.

Мы оба, совершенно не сговариваясь, уставились на подозрительно колыхающийся живот рептилии.

– Думаешь, он их того?.. – робко поинтересовалась я, не решаясь до конца высказать ужасные догадки о печальной участи истребителей.

– Чего – того? Этот гад их сожрал!!! – впал в истерику кот.

Я с сомнением покосилась на пузо Горыныча и, холодея, пришла к такому же выводу. С него станется. Вон какой большой пузень отъел! А истребители, они хрупкие и беззащитные… почти. До нас с котом постепенно дошел весь трагизм ситуации. Мы оставили товарищей на попечение людоеда! Нет нам прощения! Но ведь мы можем отомстить. Я собралась с мужеством и озвучила эту гениальную мысль. Василий согласился. И мы принялись обдумывать план усекновения ящера.

Теоретически Змея Горыныча не существует. В Академии нам преподавали лишь общий курс драконологии. А драконы вид редкий, исчезающий, их полагается охранять, а не убивать с последующим расчленением на магические амулеты. Кроме того, драконьи зубы, чешуя и когти входят в состав многих волшебных зелий. Досадуя на пробелы в собственном образовании, я сделала вывод, что придется до всего доходить опытным путем. Ну-с… Приступим.

Мы обошли нагло храпящего ящера со всех сторон, примеряясь.

– Может, задушим? – предложил кот, нервно потирая усы.

Я внимательно осмотрела предложенную для упомянутой операции шею и отмела идею как несостоятельную. Такого, пожалуй, задушишь… Шея минимум в три обхвата, умаешься пережимать. Будем резать.

– Правильно, – согласился кот, – сейчас нож принесу.

Ну и нож!.. Ручка большого мясницкого тесака едва поместилась в ладони. Я с ужасом уставилась на холодное оружие, совершенно не представляя, что с ним делать дальше. Ой, мамочки! Невозмутимый Васька взобрался на живот Змея и прошествовал к груди, как по своеобразной дорожке, вымощенной вместо тротуарной плитки чешуйками. Я отрешенно наблюдала за процессом. Я должна убить реликтовую ящерицу? Эта мысль отказывалась умещаться в голове. Тем временем Василий распластался на груди убиваемого и внимательно прислушался, после чего коротко кивнул и стукнул кулаком:

– Вот! Бей прямо сюда!

Я выпучила глаза на пушистый кулачок и растерянно переспросила:

– Я?!

– А кто? Я, что ли?

Логика в этом есть. Котик вон какой маленький, где уж ему тесак удержать. Я зажмурилась (не выношу кровавых зрелищ), размахнулась и… ударила.

– А-а-а!!!

Вопль оглушил. Звуковая волна смела Ваську как пушинку, следом в полет отправилась я. Дружный бульк сопровождал наш финиш в холодном озере. Ахурамариэль ржал над нами, от чего было обидно вдвойне.

– Блин! Сейчас же лето! Почему вода холодная? – возмутилась я, выбираясь на берег и щелкая зубами.

– Подземные ключи, – ответствовал Васька, отфыркиваясь и тщетно пытаясь отжать хвост.

Получалось плохо, так как промок не только хвост. На землю с котика натекла немалая лужа воды.

– Что это было?! – возопил Змей, буравя нас ошалелым взглядом.

Тут я вспомнила о предстоящем усекновении и постаралась придать себе более героический вид, соответствующий победительнице драконов.

– Хана тебе, вот что!

– За что? – обалдел от такой несправедливости ящер.

– За все хорошее, – пояснила я.

И только тут поняла, что предъявить усекновляемому мне нечего – тесак бесславно утонул. Да. Неприятно. Но и тут котик не подкачал. Предприимчивый мой! Пока мы со Змеем злобно сверлили друг друга взглядом, Василий приволок мою сумку, и в мою руку ткнулось что-то тяжелое, подозрительно напоминающее… Бац!

– Ё-моё! – взвыл Горыныч дурным голосом.

После встречи с бронированным черепом ящера несчастная сковородка видоизменилась, изогнувшись, как крутой мостик через речку. Рука потянулась в надежде нащупать что-нибудь более пригодное для боев с драконообразными. И фамилиар не разочаровал свою ведьму – я поочередно стукнула Горыныча кастрюлей, банкой вишневого варенья, пакетом с мукой, конспектом по заклинаниям, учебником по некромантии… Затем я запустила в противника вилкой, ложкой, поварешкой и алюминиевой кружкой. На этом запас метательных снарядов закончился. А жаль.

Издав боевой дикий мяв, Васька ринулся к ошарашенному противнику, ловко взобрался вверх как по лестнице и попытался сгрести противника за грудки. Естественно, ему это не удалось по многим причинам. Васькины когти бессильно скользили по бронированной шкуре, а издаваемый при этом звук противно отдавался болью в зубах.

– Куда команду дел, гад? – сурово поинтересовался пушистик, направив в глаза оппоненту луч карманного фонарика.

Совершенно дезориентированный ящер зашатался и хлопнулся копчиком о землю, ошалело хлопая глазами. Земля содрогнулась от удара, я потеряла равновесие и снова бултыхнулась в озеро. Ну все! Я разозлилась. Сейчас вылезу, и… Море трупов, гора костей… Ррр!

– Какую команду? – лепетал Змей.

– А ты не знаешь? – давил на психику котик.

– Нет.

– Нет? А кем ты позавтракал?

– Бутербродом.

– А бутерброд был из кого?

– Из сыра.

– Ты мне не финти!

Я вылезла на берег мокрая и злая, отчаянно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь заклинательное, но в голову кроме «эни-бени-раба» ничего не шло. Досадно. Надо попить укрепляющий память травяной сбор. «Хокати-покати»… Тьфу ты, опять не то.

Именно этот момент избрал рыжеволосый эльф для своего эффектного появления у озера. В руках у перворожденного был увесистый мешок.

– О нет! Опять он! – обреченно простонала я, оседая в воду.

Озеро отчего-то показалось таким родным, что я всерьез задумалась, а не отрастить ли мне жабры. Интересно, русалки с рожками бывают?

– А что это вы здесь делаете? – недоуменно поинтересовался рыжий.

Его брови удивленно выгнулись луком амура.

– Отстань! – рявкнул на него кот. – Он вот-вот расколется и даст показания.

– Спасите… – прохрипел Горыныч и рухнул в обморок.

Я снова не успела выбраться из воды, шлепнувшись обратно. Надо же как не везет. Еще рыжий приперся. Чего, спрашивается, надо?

– Не чего, а кого. Меня, – самодовольно заявил меч.

Да забирал бы на хрен! Достал уже.

Ахурамариэль обиженно запыхтел. Я на карачках добралась до вожделенного берега и, обессиленная, рухнула лицом вниз, тихо удивляясь, как мне удалось покинуть ставшую почти родной стихией воду.

Рядом с лицом опустилось нечто шуршащее, сопящее и шевелящееся. Пугаться уже не было сил. Что это? И, главное, чем мне это грозит? А, плевать…

– Думаю, тебе это понравится.

Эльф дарит мне презент? Это, надеюсь, не бомба с часовым механизмом?

Спросить не успела. Сын природы просто растворился в лесу. Точно, бомба. Иначе чего он так быстро ретировался?

– Ой! А что это? – Васька бросил бесчувственное тело ящера, отчаявшись привести Горыныча в чувство.

И немудрено: кот не нашел ничего лучше, чем просто хлестать ящера сковородкой по щекам. Бесспорно, метод был оригинальный, но почему-то действовал слабее, чем обычная нюхательная соль. Гул стоял на весь лес, и только.

Котик запрыгал вокруг подозрительно шевелящегося мешка, словно вокруг новогодней елки с подарками.

– Давай откроем! Давай откроем!

– Ладно, уговорил, – обреченно вздохнула я.

Все равно не заткнется. Я внимательно посмотрела на милого котика, предвкушающего процесс разворачивания подарков. Ну как я могла испортить ему удовольствие? Что ж, если мне предстоит умереть страшной и мучительной смертью (что-то внутри меня было уверено, что рыжий приготовил нечто ужасное), я встречу ее если не стоя, то хотя бы сидя.

Васька поднатужился и, крякнув, вытряхнул содержимое мешка. И…

На нас во все глаза уставилось взъерошенное, глазастое чудо. Щенок?! Нет слов.

– Ой! Какой он славный! – умилился Васька. – А можно мы его оставим? Можно? Можно?

Ну хорошая собака еще никому не мешала.

– Ладно. Он вроде симпатяшка…

Котик восторженно взвыл. Не подозревающий о серьезности нашего решения забавный щенок зевнул, показав довольно острые клыки. И тут перспектива иметь рядом очаровательного зубастика перестала казаться притягательной.

– У тебя прорезались мозги? Ух ты!

Сарказм меча я нагло проигнорировала. В конце концов, парочка ошибок еще не повод считать меня идиоткой. Щенок был крупный, размером со среднюю овчарку, но это был именно щенок. Огромные синие глаза, как у лайки хаски, смотрели удивленно и доверчиво. Я глубоко вздохнула, обругала себя сентиментальной дурой и присела на корточки, чтобы протянуть руку малышу. М-да… Малышом его можно назвать только с большой натяжкой. И как только эльф умудрился его притащить, не надорвавшись? Надеюсь, руку не отгрызет. Песик восторженно тявкнул и поковылял ко мне. Васька смотрел на меня как на самоубийцу, явно не имея понятия, как предотвратить медленно шлепающую лапами катастрофу.

Влажный нос нежно ткнулся в мою ладонь. Сердце в груди восторженно встрепенулось, рука зарылась в теплую мягкую шерсть. Какой милый. Разве может такое нежное существо быть плохим?

Мое внимание привлекли тихие всхлипывания. Васька буквально рыдал от умиления, прижимая к мордочке белый платок.

Горыныч все-таки сознался. Нам даже не пришлось его пытать. Оказалось, он не ел истребителей (кто бы мог подумать?), а просто проводил ребят к лаборатории в пещере. Я мило попросила его еще раз поработать проводником. Горыныч отказался. Обиделся. И что мы ему такого сделали?

– Ты еще спрашиваешь? – ехидно поинтересовался Ахурамариэль.

Честное слово, надоел хуже горькой редьки. Подумаешь, повздорили слегка. Ошибка вышла.

– Ничего себе ошибка!

Ну что пристал? Не ошибается тот, кто не работает. Этот меч даже молчать умудряется с невероятным скепсисом. Ужас. Придушила бы, если бы могла.

– А ты повесься, – предложил он.

Ну и кто он после этого? А вот фигушки, не дождется.

Щенок, потешно рыча, попытался покусать Горыныча и, что самое удивительное, ему это удалось. Силен! Прокусить бронированную шкуру реликтового ящера не каждому дано. Не уверена, что стеклорез справится с этой нелегкой задачей. А тут – щенок. Я тихо умилилась открывшимся способностям звереныша.

– Слышь, Вик! – Котик настойчиво дернул меня за штанину. Раздался треск, и многострадальная брючина осталась в пушистых лапках.

Взгляд, полный укоризны, кота ничуть не смутил. Он просто как бы невзначай уронил лоскут на землю, а правой лапкой задвинул подальше с глаз долой.

– Щеночку нужно дать имя, не можем же мы звать его «Эй!». Да и покормить не мешает перед дорожкой. Правда, я тоже есть хочу.

Услышав упоминание о еде, желудок радостно заурчал.

– Ладно, уговорил. Давай поедим.

Все дружно уставились на меня. Я на них. Минуту просто таращились друг на друга, пока Васька наконец не сообщил нечто ужасающее. У нас нет еды!!!

– Ушам не верю! – завопила я.

Моим стенаниям вторил вопль Змея и горестный вой щенка. Вот это облом.

Из леса вынырнула хорошо знакомая хитрая конская морда, обвела честное собрание цепким взглядом змеиных глаз и… сунула мне в руки маленького, еще трепещущего ерша. От неожиданности я взвизгнула, инстинктивно отбрасывая нечто скользкое и прыгающее в сторону, не удержалась на ногах и села на землю. Маленькая рыбка была ловко поймана зубами щеника и проглочена в момент. Змей в ужасе пошатнулся и хлопнулся на пятую точку. Раздался оглушительный мяв придавленного кота.

– Ты раздавил моего кота!!! – ужаснулась я, кидаясь к Горынычу в тревоге за пушистика.

Обалдевший Горыныч откатился в сторону, и мы обнаружили аккуратную дыру в земле.

– Вася, ау-у-у! – крикнула я, но только эхо служило мне ответом.

Слабенькая замена кошачьего мурлыканья. Я почти отчаялась, когда метрах в пяти от горюющих нас возникла кротовина и наружу выбрался потрепанный, помятый, измазюканный землей Васька. Я бросилась к нему с воплями:

– Васенька, родной! Как ты? Жив? Что-нибудь болит?

Обозленный кот просто подвинул меня в сторону и с душераздирающим мявом, сильно смахивающим на боевой клич индейцев на тропе войны, набросился на Горыныча. Щенок посчитал все происходящее забавной игрой, затеянной исключительно ради развлечения, и с радостным тявканьем носился вокруг дерущихся, кусая того и другого попеременно. Класс!

Матвей Лисицын натянул на руки хирургические перчатки, взял маленький пинцет и осторожно, чтобы не повредить и ни в коем случае не стереть магический след, подцепил тонкий длинный серебряный волосок. Готово. Улика аккуратно упакована в стеклянную колбу и надежно укупорена пробкой.

– Фу-у… – Матвей стер пот, выступивший на лбу от напряжения.

Наблюдавшие за манипуляциями Матвея остальные члены группы облегченно вздохнули.

И тут с неба буквально как снег на голову рухнула полуодетая ведьма. Одежду мне удалось починить, почистить и высушить, только от слишком быстрой сушки многострадальные майка и джинсы превратились в мини-топ и шортики. Ничего. Стильненько так получилось.

Пробирка лопнула. С печальным звоном посыпались на землю осколки. Матвей выглядел так, словно я только что убила его бабушку и предложила прикопать ее под ближайшей сосной. Остальная команда смотрела на меня дружелюбно, как дракон, у которого из-под носа утянули все сокровища.

Горыныч счастливо вздохнул и с чувством выполненного долга удалился, предоставляя мне самой выпутываться как знаю.

– Привет! – как можно жизнерадостнее поздоровалась я. – А что это вы здесь делаете?

– Ну, я свое дело сделал, – раздался из кустов удаляющийся голос довольного Горыныча, следом послышался треск. Горыныч пробирался по лесу с изяществом слона в посудной лавке. Сюда бы асфальтоукладчик – и готово шоссе.

За мной гонялись долго. Взяли на измор. Несправедливо! Пока один отдыхал, другой продолжал гонку. Пришлось сдаться на милость победителей. Милость оказалась сомнительной. Меня поймали, связали, засунули кляп в рот и принялись совещаться на предмет дальнейших действий.

– Давайте сожжем ее на костре, – предложила Мелена.

– Это как-то негуманно, – (я благодарно закивала), – просто утопим, и все.

Надежды на благополучный исход уныло пискнули и тихо скончались. Мне точно хана.

– Выдернуть ей хвост!

Другие предложения оказались ненамного лучше. Наконец щенику надоело выслушивать кровожадные заявления о новоявленной хозяйке. С грозным рыком храбрец бросился на моих обидчиков и покусал всех подряд за те места, до которых только смог допрыгнуть. Я умилялась, глядя на малыша. Надо же, какой смелый! Народ с воплями носился по поляне. Потом решили изловить агрессора. Но не тут-то было! Щенок воспринимал их бестолковую суету как своеобразную игру в салочки, легко уворачиваясь от жаждущих вцепиться в загривок рук. Магия не произвела должного эффекта. Отчаявшийся народ развязал меня и потребовал угомонить питомца. Васька рыдал от смеха, катаясь по земле. Словом, веселья было навалом.

– Мелкий, прекрати!

Щенок с удивлением уставился на меня голубыми глазами и счастливо вывалил розовый язык.

Со стороны казалось, будто он улыбается. Я стукнула себя по лбу, кляня за забывчивость:

– Мы не дали тебе имя! Как же тебя назвать?

– Дик, – предложил Васька.

– Почему Дик? – удивилась я.

– Вид у него достаточно дикий.

Что правда, то правда. Вон как уделал целую команду истребителей. Боец растет! Я опять умилилась, на глаза навернулись непрошеные слезы.

– Ну, малыш, будешь Диком?

Песик чихнул, что было расценено как согласие. Вот и хорошо.

Мелена с интересом разглядывала мою метлу.

– Ты полюбила чистоту? – съехидничала она.

Кто бы говорил! Это ее вещи приходилось пинком загонять под кровать, когда в комнату наведывались гости. А уж заставить нашу красотку заправить кровать было не под силу никому и ничему на свете.

– Нашли что-нибудь? – Котик направил разговор в другое русло.

Лисицын задумчиво скосил глаза на осколки колбы и вздохнул:

– Уже нет.

– Благодаря тебе, – вставил Леша.

– В смысле? – опешила я, отчаянно припоминая, что еще умудрилась натворить.

– Ты только что уничтожила все, что нам удалось найти, – проникновенно произнес Липай.

Ах вот чего они так обозлились! А я-то думала: почему они взбесились?

– Подумаешь, пробирка. В лаборатории таких куча.

Ребята посмотрели на меня как на умалишенную.

– Лаборатория пуста. Единственное, что удалось найти, – один волосок. И ты его благополучно уничтожила.

Море укора в глазах. Я смущенно потупилась. Да-а-а… Неудобно как-то получилось.

– И чем вам мог помочь какой-то волосок? Или вы собирались предлагать всем встречным эльфийкам примерить его?

– Нет. – Лисицын нервно стягивал ставшие ненужными перчатки. – Человеческий волос несет в себе не только информацию о ДНК, но и уникальный отпечаток ауры владельца. При желании и наличии хорошей аппаратуры ауру можно восстановить и создать магический портрет подозреваемого.

Круто! Я и не знала, что у нас такие технологии существуют. Может, зря я отказалась от места в команде? А теперь поздно. Сами не возьмут, я им только все порчу. Мой вздох был полон искреннего раскаяния.

Меня простили и рассредоточились по подземелью. От предложенной помощи вежливо отказались. Ну и пусть. Я сама справлюсь. В конце концов, это несправедливо. Лабораторию обнаружили мы с Горынычем.

– И не разгромили ее? Чудо! Чудо! Свершилось чудо!

Я обиделась. К тому же есть хотелось жутко. Пришлось отправиться на поиски народа, вдруг у них найдется что-нибудь съедобное?

Первым делом заглянула в саму лабораторию, где в прошлый раз обнаружили колбы со странными существами. Пусто. Ни живых, ни мертвых не видать. Единственными следами их пребывания служили многочисленные осколки стекла, какой-то мусор под ногами и одинокое, чудом уцелевшее зеркало без рамы на стене. Я осторожно захрустела по битому стеклу. Васька боязливо жался за моей спиной.

– Пошли отсюда, а? Странное место.

Я кивнула, соглашаясь. Место действительно странное. Даже теперь, когда хозяева его давно покинули. Стены давили на психику почти физически, вызывая смутное чувство тревоги и клаустрофобию. Может, стоит попробовать прощупать магический фон? Так. Как там нас учили? Я мучительно напрягла память, но в голову пришло только «эни-беэни-раба» и «мысленно щелкнуть хвостом». Интересно откуда это?

Зеркало на стене вежливо покашляло. Я от неожиданности подпрыгнула, завизжала и выдала-таки странную формулу из головы. В стену ударила молния и выжгла здоровенную дыру.

– Блин! – с чувством заявило зеркало, прежде чем лопнуть и осыпаться миллионом мелких осколков на пол.

Отдачей меня впечатало в противоположную стену, и я тихо сползла на грязный пол.

На пороге с ножкой от табурета наперевес возник Липай.

– Что это было? – сурово поинтересовался он.

Следом подтянулись остальные. Глядя на зверское выражение их лиц, я пришла к неутешительному выводу: кляпом и веревкой на этот раз мне не отделаться. Мне стало грустно.

– Я зеркало нашла, – тихо вздохнула я, стараясь не смотреть на остатки найденного.

– Говорящее, – добавил Васька откуда-то с потолка.

Народ оживился.

– Давай его сюда! – потребовал Лисицын.

Я загрустила еще больше, обдумывая план внезапного бегства.

– Она его разбила! – радостно сообщил кот.

Придушу. Решено. Я погрозила предателю кулаком.

– И почему я не удивляюсь? – высокомерно фыркнула Мелена. – Сначала улика, теперь зеркало…

– Я же не нарочно, – надулась я.

– От тебя один вред, – вздохнул Леша. – Может, зря мы ее развязали? Тихонько посидела бы до конца экспедиции.

– Да пошли вы к лешему со своей солидарностью! – возмутилась я. – В конце концов, без меня вы бы ничего не нашли.

Гениально. Теперь я напомнила народу, почему они таскаются по лесу в тщетных попытках найти разумное объяснение появлению монстроподобных тварей. Выражение их лиц мне не понравилось. Слишком уж решительно они выглядели. Я не стала дожидаться побоев, шустро юркнула в образовавшуюся после уничтожения зеркала дыру, и кинулась бежать.

Как ни странно, поймать меня не удалось. Подземные туннели были настоящим лабиринтом. Зачем кому-то понадобилось устраивать под землей множество запутанных ходов, зачастую никак друг с другом не связанных, – загадка, над которой я не стала ломать голову. И без того проблем навалом. От группы преследователей удалось оторваться где-то на десятом повороте. Мне просто не удалось в него вписаться, и я со всего размаха впечаталась в стену. Неслабый удар выбил из легких последнюю порцию воздуха, часть стены повернулась вокруг своей оси и я, чихая от вековой пыли, шлепнулась в какую-то комнату.

– Ф-у-у, не догнали, – облегченно вздохнула я, раскинув руки и дыша как запаленная лошадь.

Единственная радость за полный событиями день.

В комнате было темно хоть глаз выколи. Полное отсутствие освещения, как естественного, так и искусственного, не располагало к осмотру местных достопримечательностей. Интерьер мне виделся как смутные очертания предметов среди все еще висящей в воздухе пыли. Я, чихая, стянула футболку. Лучше дышать через ткань, чем глотать тоннами пыль столетий. Да и свет не помешал бы. К сожалению, я не отношусь к тем магам, которым стоит только подумать нечто типа «да будет свет!», как стены тут же принимаются излучать сияние. Но и я кое на что способна.

Камень нашла на ощупь. Остальное – дело техники. Магическое пламя возникло мгновенно после прикосновения пальца к гладкой поверхности. Погодите… Гладкой? Я уставилась на странный камешек. К моему удивлению, им оказалась малахитовая чернильница.

– Ух ты! – тихо выдохнула я, с изумлением разглядывая игру бликов на темно-зеленой поверхности камня.

В бледном свете магического пламени удавалось разглядеть окружающий мир только в радиусе двух шагов. Ну и этого оказалось более чем достаточно. Библиотека! Сотни фолиантов, заботливо вставленных в кожаные переплеты с полустертым золотым тиснением, тысячи свитков в герметично запаянных тубах. Обычно на такие редкости накладывают заклинание от посторонних глаз или излишне любопытных читателей. Глазки разбегались от такого изобилия. Некоторое время я просто бесцельно слонялась между стеллажами, ласково прикасаясь к корешкам, брала в руки то одну, то другую книгу, читала название и тут же клала ее на место. Чего тут только не было! Труды по ясновидению, трактаты по прорицанию, учебники по магии и траволечению… На любой вкус. Постепенно я приходила в отчаяние. Такое количество мне не прочитать за всю свою жизнь, даже если я не буду прерываться на сон и еду.

На глаза наворачивались слезы. Ведь даже унести парочку книг вряд ли получится! Я критически осмотрела свой мини-наряд и приуныла еще больше. Под такой короткой и обтягивающей маечкой даже блокнот не спрячешь. Досадно. Надо было захватить с собой сумку. Теоретически в нее можно было запихнуть слона. Я все еще корила себя за непредусмотрительность, когда мое внимание привлек письменный стол из черного дерева.

Замагиченной столешницы не коснулось время. Она все еще была отполирована до блеска (скорее всего из-за наложенного на нее заклинания чистоты). На столе стоял письменный набор из малахита; перо облезло до такой степени, что теперь нельзя было сказать, что за птица щеголяла подобным украшением; неприветливо скалился человеческий череп, использовавшийся в качестве пресс-папье, в пустых глазницах красовались сапфиры такой величины, что я невольно присвистнула.

– Подделка, – объявила я.

Ну не могли вот так запросто оставить дорогостоящие цацки!

– Сама ты подделка, – оскорбился череп.

От неожиданности я осадила назад и болезненно приложилась спиной о стеллаж.

– А, чтоб тебя! – в сердцах воскликнула я.

Черепушка противно захихикала, радуясь, что напугала.

– Не смешно, – обиделась я.

Мой взгляд, брошенный на странный предмет, был исполнен укоризны. Впрочем, череп ничуть не смутился. Кто бы мог подумать, что голая кость из захоронения неизвестной давности может лучиться таким самодовольством. Тут мой взгляд упал на другой предмет, заинтересовавший гораздо больше самого экзотичного пресс-папье. Это был он… Такой прекрасный, такой прозрачный… Выполненный из чистейшего горного хрусталя, он горделиво возлежал на золотой подставке, затейливо инкрустированной самоцветами. Шар. Магический шар!

Я благоговейно коснулась этого произведения искусства. Такого даже у ректора Академии не было.

– Руками не трогать! – злобно щелкнул зубами череп. – Залапаешь поверхность, дурында деревенская. Кто тебя учил так обращаться с кристаллами?

Я смущенно потупилась, почувствовав себя святотатцем.

– У меня нет магического шара, – пролепетала я.

– Это не значит, что ты можешь украсть этот, – возразил череп.

Резон в этом был. Но тут до меня дошло, что я препираюсь с бездушной костью. Да кто он такой, чтобы указывать практикующей ведьме, что ей следует делать, а что нет?

– Тебя не спросила! – нагло фыркнула я и преспокойно сцапала шар.

Пусть только попробует помешать! Гордый взгляд, брошенный на собеседника, заставил последнего бессильно заскрежетать зубами. То-то же. А то «дурында»…

Сунув ворованный хрустальный шар под мышку, я внимательно обследовала стену на предмет рычага. Так и есть: один из кирпичей в кладке при нажатии приводил в действие скрытый в стенах механизм. Интересно, а сами строители туннелей могли в них ориентироваться или где-нибудь так и лежат скелеты не сумевших выбраться наружу?

– Подожди. Меня забыла. – Голос, раздавшийся за спиной, заставил вздрогнуть и выпустить шар.

Моему броску позавидовал бы любой голкипер. Я успела перехватить шар практически у самого пола, правда, болезненно приложилась о каменную поверхность и теперь не находила цензурных слов для общего описания своего состояния.

Дата добавления: 2015-10-28