Вторник, 20.00

Совещание в казначействе прервано. Когда мрачные чиновники расходились, больше всего их беспокоило, будут ли достаточны одобренные ими меры. Однако события опережали их планы. Пять часов назад, не поставив их в известность, Гельмут Шлезингер дал сенсационное интервью. Потом он утверждал, что не давал журналистам разрешения на его публикацию. Но это было уже неважно. Торговцы набросились на фунт, итальянскую лиру и другие слабые валюты, терзали их и, наконец, сплавляли за марки. Ламонт, слушая комментарии Шлезингера, был потрясен. Он старался смягчить впечатление, произведенное немецким банкиром на широкую публику. Однако нанесенный ущерб был уже непоправим.

Вторник, вечер. Среда, утро

Обороняясь до последнего, Федеральный банк Нью-Йорка и Банк Японии поддерживают фунт стерлингов.

Вторник, 2130

Нью-Йорк, 17.30. Джордж Сорос сидит в манхэттенском офисе на 33-м этаже небоскреба и смотрит на Центральный парк. Его уверенность в том, что англичане выведут фунт из ЕВС, растет. Позднее он признается: «Это была беспроигрышная ставка. В худшем случае, пришлось бы вернуть занятые деньги по той же ставке, то есть я потерял бы примерно 4 процента. Так что риск на самом деле был совсем невелик».

Все указывало на то, что он получит баснословную прибыль, а последние события не оставили у Сороса и тени сомнения в этом. Чуть позже, в своих апартаментах на 5-й авеню, Сорос с немалым удовольствием скромно поужинает. А после ужина спокойно ляжет спать. Хотя он только что заключил пари на 10 миллиардов долларов — может быть, крупнейшее в истории финансов, — Сорос идет спать. Настолько крепка его уверенность в удачном исходе.

Среда, 7.30

На Треднидл-стрит в Лондоне восемь торговцев иностранной валютой собрались в кабинете помощника управляющего Банка Англии Эди Джорджа, отвечающего за операции банка на валютных рынках. Сгорбившись за мониторами компьютеров, они начинают скупать фунты. Они решили истратить 2 млрд. долларов на три поэтапные интервенции.

Операция позорно провалилась. Сотни корпораций с предприятиями я офисами в Англии, тысячи пенсионных фондо;?, страховых компаний и прочих инвесторов, владеющих ценными бумагами в фунтах стерлингов, поспешно избавляются от стерлинговых активов. Британских финансистов охватывает ощущение безнадежности.

Среда, 7.30

Группа по кризисным ситуациям собралась в кабинете лорда-канцлера казначейства. У всех хмурые лица. Ламонт только что созвонился с Иеном Плендерлейтом, своим помощником по валютным рынкам, и с премьер-министром. Сняв трубку, Ламонт приказывает наращивать покупки фунта, используя даже валютные резервы Банка Англии. Перед главным входом в казначейство стали собираться фотографы.

Среда, 9.00

Премьер-министр Джон Мейджор садится в бронированный «ягуар» и совершает двухминутный вояж от здания правительства к старинному зданию Адмиралтейства, где он временно обосновался в связи с ремонтом на Даунинг-стрит, 10. В Адмиралтействе премьер проводит намеченные ранее встречи с членами кабинета, как ни парадоксально, по вопросу Маастрихтского соглашения. Когда туда просачивается известие о надвигающейся финансовой катастрофе, собравшиеся почувствовали себя правительством страны, находящейся на необъявленном военном положении.

Среда, 10.30

Норман Ламонт сообщил по телефону то, что более всего страшило британских финансистов. Джон Мейджор извинился перед знатоками Маастрихтского соглашения и перешел к запасному телефону. Он выслушал излагаемые Ламонтом подробности того, как фунт продолжает тонуть. Немецкие учетные ставки остались неизменными. Немцы не желают помогать. Но девальвации нужно избежать любой ценой. На кону ни много ни мало — доверие правительству Ее Величества. Ламонт просит премьера разрешить повышение учетной ставки на два пункта, до 12% годовых.

Мейджор соглашается.

Среда, 11.00

Публичное заявление сделано. Учетные ставки повышаются. Ламонт говорит, что «как только нынешняя чрезвычайная опасность минует и неопределенность уменьшится», он надсстсл вернуть учетную ставку на прежний уровень. Мало кто верит, что это случится скоро.

Хуже всего то, что, несмотря на заявление Ламонта курс фунта практически не изменился. Чиновники знают, что игра закончена. Валютные рынки, расценив ход Ламонта как панический, начинают думать так же. Тем временем Джон Мейджор отменил собственный отказ от созыва сессии парламента. Он велел прервать каникулы и обсудить кризис ЕВС я британской экономики. Сессия парламента созвана на 24 сентября. Мера чрезвычайная: со времен'второй мировой войны парламент прерывал свои каникулы только 10 раз.

Среда, 12.00

Очередная интервенция Банка Англии. Но уже слишком поздно. В этот роковой день — «черную среду», как ее назовут позже, —- Банк Англии израсходует сумму, равную 15 млрд. фунтов (26,9 млрд. долларов), из 44 млрд. фунтов (78,8 млрд. долларов) своих общих валютных резервов, на скупку собственной валюты в тщетных попытках удержать ее курс.

В Нью-Йорке семь часов утра. Джорджа Сороса разбудил телефонный звонок. По своим тайным каналам он узнает, что Англия вот-вот капитулирует.

«Джордж, Вы только что заработали 958 миллионов долларов!»

Дракенмиллер немного поторопился, но это неважно. Он знает, что Британия повержена. А он и Сорос будут главными победителями.

(Позднее Сорос узнает, что он заработал еще больше, объединив усилия с правительством Франции в борьбе против спекулянтов, атаковавших французский франк). Всего он заработал на событиях «черной среды» около двух миллиардов долларов: миллиард на фунте стерлингов, а второй на последующей панике вокруг итальянской и шведской валют и на токийском рынке акций. Простой смертный по этому случаю открыл бы бутылочку шампанского. Но не Сорос. «Так уж получается, что в эту игру я играю лучше других и делаю большие ставки», — признался он.

Дата добавления: 2015-10-28