Hicimos el amor

Занимались любовью... Звучит как штамп, коряво.
На грани с безвкусицей, с пошлостью - не иначе.
Зачем слова? Вот ты снова горишь, упрямый,
И блаженствуешь, и смеешься, когда я плачу.
Я дрожу от страха. От желания. От волненья.
И ладоней липких не передать тепло.
И нельзя описать словами мое смятенье.
И не сможет сравниться с этим уже ничто.
Как все просто: как сладок грех, как прекрасны муки.
Обнажившим душу тела обнажать не страшно.
Так пускай станут музыкой эти скупые звуки
И покажут миру, насколько он нам не важен!
Целовали друг друга... Неистово, бешено, сладко.
Накаляло воздух твое и мое дыханье.
Так любовь наши души похитила ночью украдкой
И оставила горечь томления нам на прощанье...
Каждый твой шаг теперь отравлен моей печалью,
Словно и ныне ты чувствуешь: я где-то рядом.
К черту страховку! Пока мы идем по краю,
Нас прожигают чужие, холодные взгляды.
Сердце мое - обезумило. Слышишь? Слышишь?
Засыхают цветы и падает на пол платье...
Если б можно было подняться еще чуть выше!
Если б можно было упасть еще глубже в объятья!
Можно все объяснить словами: благородство и низость.
Подобрать названье всему, что таит безмолвье.
Но раз столько слов заменить можно словом близость -
Это правда. Ты и я занимались любовью.

Безумие

Я роняю трубку, сползая вниз по стене,
Я пытаюсь распутать коварную эту нить,
И ладоней дрожь – нет, не унять, а скрыть
От людей, что зачем-то в душу стучат ко мне.

Я стараюсь медленно, не торопясь, дышать,
Верить себе, что не сбрендила и не сплю.
И на всех языках повторяя твое "люблю",
Я даю тебе клятву: я обещаю ждать.

Пересилить толпу зевак под твоим окном,
Искушения женщин, входящих без спроса в дверь,
И огонь и воду, ливень или метель,
Я должна одолеть, если это нам суждено.

О тебе не мечтала, бредила не тобой,
Не просила и не звала тебя в свой мирок...
Но теперь я боюсь, что ты будешь со мной жесток
И заставишь поверить, потом причинив мне боль.

Мне еще нужно время немного прийти в себя,
Осознать нашу встречу, слегка замести следы,
Из колодца печали тихонько испить воды,
А потом променять всех, кого я люблю, на тебя.

Я уже понимаю, что время теперь - мой враг,
Но проклятья ему посылать - это не по мне,
Просто жду, замирая в незыблемой тишине,
Пока голос твой, словно луч, не прорежет мрак.

Роковое безумие наших с тобой ночей
Превратилось в натянутую, как нерв, струну.
Ты сыграй на ней -ты же гений, - ее одну
Переполни лаской тысячи палачей!

Пусть, встречая рассвет в ожиданье твоих звонков,
Я сама обернусь тревогой ночной тиши...
Ты горячей ладонью коснулся моей души
И раскрасил безумие радугой всех цветов.

***

Я усну на твоей груди
Разрывающимся на части,
Неземным, незаконным счастьем,
И неважно, что впереди...
Я услышу знакомый стук -
Это бешено бьется сердце...
Я успею еще согреться
В тихом пламени твоих рук.
Мы забросим свои дела,
Мы растопим камин поярче
И от глаз любопытных спрячем
Эту встречу, что нас свела.
Мы не будем друг другу врать
И загадывать... Но послушай,
Мы родные, родные души!
Да и телу не устоять...
Я протягиваю ладонь -
Дольше вечности длится миг.
Серебро в волосах твоих
Отзывается на огонь.
И я вижу в твоих зрачках
Отраженье грядущей ночи.
Делай все со мной, что захочешь,
Мне отныне неведом страх.
Ты уснешь на моей груди,
Обессиленный и беспечный,
Между нами застынет вечность.
Я не стану тебя будить.
Разукрашу тобою сны,
Из молчанья построю стены,
И усну на твоих коленях
В этой крепости тишины.

***

Стрелки тикают бешено. Знаю, пора идти...
Возвращайся в свой мир, где почетом зовется алчность.
Где тебе положено радоваться и цвести,
Не страдать от боли, прилично себя вести,
В этом мире ты не ромео, а грозный мачо.
Улыбнись и действуй. Всем наплевать, что ты
Перестал молиться, устал и искал приюта,
Полюбил незнакомку, делил с ней свои мечты,
Слал ей песни, когда хотелось послать цветы.
Что ты тоже, как ненормальный, поверил в чудо.
Нам обоим приказано жить до заката дней,
Вспоминая о нежности этих немых объятий,
Отравляющих сны лабиринтами мелочей,
Непристойных, безумных, но делавших нас сильней,-
Никаким спецслужбам у нас с тобой не отнять их.
Ненавижу прощания, черт бы их все побрал...
Опускаю голову, чтобы не видел слез.
Твои руки дрожат, в сердце твоем пожар.
И тот мир, что тебя ожидает, теперь так мал.
И в глазах - отчаяние, а по спине - мороз.
Уходи как пришел, не оправдывайся за боль.
Ты ее разделил со мною, и это ценно.
Только вот мое сердце раздел и забрал с собой,
И оно не бьется, как о песок -прибой.
Обнаженное сердце в бескрайней пустой вселенной.
И на память не надо мне ничего дарить...
Отпусти мою душу и дай мне другое имя.
Чтобы как-то держаться, считаю свои шаги.
Я иду и не знаю, что думать и говорить.
Словно вся моя жизнь, как виденье, промчалась мимо.
Стрелки бешено тикают. Значит, пора лететь.
Возвращайся в свой мир, где от всех ты под маской спрятан,
Где все женщины будут бессильны тебя согреть.
Здесь у нас говорят, что разлука - почти как смерть:
Ведь никто не уверен, вернется ли он обратно.

Tu nombre

Я сотру с себя все следы, что оставил ты:
Все твои поцелуи, объятья, признанья, клятвы.
Все бессонные ночи, имейлы, наши мечты -
Я забуду все, чтобы вновь наступило завтра.
И прежде, чем снова упасть в свой тревожный сон,
Я имя твое, как будто его и не было,
Вырву с корнем из сердца, охваченного огнем,
Подниму глаза и с улыбкой взгляну на небо.
Я пойду, а ты… ты останешься вечно там,
Где моя любовь тобою еще не убита.
Ты останешься с той, что внимает твоим словам,
Чьи глаза сияют, чьи двери всегда открыты.
Если можешь, забудь. Для меня же былое свято.
Если силы хватит, помни, но не меня.
Не меня, а ту, что мною была когда-то.
Я теперь другая. Навеки - с этого дня.

Метрополь

Ты грозно стоял, возвышаясь над центром Москвы,
Молитвенно руки ступеней сложив перед нами.
Шуршащие крылья слегка пожелтевшей листвы
К ногам твоим, как пилигримы, смиренно упали.
Дыхание ночи прильнуло к твоим леденевшим щекам,
И целую жизнь за мгновенье мы оба прожили
Твою неприязнь мы заметили издалека:
Чужие в Москве среди стен твоих-дважды чужие...
Ты сам уничтожил почета бездарную ложь,
Размазал улыбку и снял эту жалкую маску,
И кудри седые свои ты подставил под дождь,
Как будто не видел ни нежности нашей, ни ласки.
Но словно стихи, из твоих неразомкнутых уст
Все слышался шепот, встревоженный и бездыханный,
Той ночью волшебной твой разум был черен и пуст,
Лишь время в объятьях сжимало твой дух безымянный.
На каждый наш шаг отзывался ты взрывом печали,
На каждый наш вздох- обливался слезами дождя.
В глазах твоих окон хрустальные капли сверкали,
И синие звезды глядели с небес на тебя.
В суровой душе, отвергавшей надежды святыню,
Смеявшейся вечно над глупою детской мечтой,
Теперь загорелось желанье, и вспомнил ты имя
Кумира, что всю эту ночь разделил без остатка со мной.
Ладони твои были бархатом алым покрыты,
Как будто из вен перерезанных капала кровь,
И ею ступени высокие были залиты,
По этим ступеням со мной поднималась любовь.
И вечер шумел в твоих каменных комнатах мыслей.
"Так быть не должно!"- восклицала гроза за окном.
В твоих лабиринтах сплелись одинокие жизни.
О Боже мой! Боже, как все это было давно...
Да, сказка закончилась. Всем чудесам есть пределы.
Наутро ты нас разлучил так же быстро,как ночью связал.
Меня не спасли эти жалкие, древние стены.
Из детства, из сердца был вырвал любви идеал.
С тех пор моя жизнь превратилась в безумную гонку.
Со смертью играя, я вызов бросала судьбе.
Я знала, что нужно в себе схоронить ту смешную девчонку,
Чтоб сильной и гордой однажды вернуться к тебе.
Клянусь, я забыла на время про дивную повесть:
Про крест и Голгофу, про жалость, смиренье и свет.
Мне был маяком только хриплый, терзающий голос,
Того, кто однажды, опомнившись, выдавил: "нет".
И я повзрослела. Смотри! Я другая, другая!
Я больше не та, что рыдала подряд сто ночей.
Отель моих грез, моих мук без начала и края,
Смотри: я иду сюда вновь, мы - ничья и ничей.
Теперь, как и он, в этом городе гость я случайный,
И в стенах твоих не раздастся отчаянья крик.
Пускай все сгорело, пусть жизнь не начнется сначала,
Мы можем вернуться в то время хотя бы на миг.
Ты так же стоишь, тот же ветер с листвою и холод.
Ты видишь? Я вынесла всё: униженье и грязь.
И я презираю тебя и твой проклятый город!
Смотри, Метрополь, убедись в том, что я не сдалась.
И пусть его губы мне на ухо больше не шепчут
Слова той безумной, тебя испугавшей любви,
Тебе я советую в небо вцепиться покрепче:
Я снова иду, отрываясь душой от земли.
Одна, без него, но я все же тебя победила
Хрустальной мечтой, что воскресла из пепла эпох.
Ты снова задушен, отравлен неведомой силой,
И если всё так, то наверное, так хочет Бог.
Упав на колени, готовый молить о пощаде,
Ты там же, как встарь, в самом центре бездушной Москвы.
Осенняя горечь струится по дивным фасадам,
И слышен предательский шепот опавшей листвы...
Но я только высплюсь, не бойся. Я просто устала.
Теперь ты -лишь стены, ступеньки и люстры. Роскошен и мертв.
И мне наплевать на ту ночь, что нас вместе связала.
Ты просто корабль, а меня пригласили на борт.
О нем я не вспомню. Я слишком сильна, чтобы плакать.
Я слышала, маска со временем станет лицом...
И нам безразличны вдвойне и сентябрь и слякоть.
Но нет.. Что такое? Я плачу! О Боже, за что???
Воскреснет любовь, наша боль, наша светлая юность.
Мечты и провалы. Паденья и взлеты, но ты -
Лишь призрак, и то, что во мне ненадолго проснулось,
Не очеловечит тебя, не вернет мне былой чистоты.
Есть вечные раны. Есть книги, которые святы.
Над ними не властны ни время, ни Света Конец.
А ты, Метрополь, приютивший нас ночью когда-то,
Навеки остался отелем разбитых сердец.

Покаяние

Мятежная, грешная, падшая.
Разве я не просила прощения?!
Кем мечталось, так и не ставшая,
Я - раба искушения.

Я сердца разрывала в клочья,
Но мое ведь тоже - в заплатах.
Я тонула в объятиях ночи.
Вот моя расплата.

Телефон обрывала, мучаясь.
Забывала язык родимый.
Я такие интриги закручивала!
Для тебя, любимый...

Все пустою мечтой оказалось.
В этой битве среди тумана
Я простила и попрощалась
С героем романа.

Разумная, глупая, светлая...
Роковая разлучница.
На виду у всех - незаметная,
Великомученица.

Стены храма давно обветшали.
Не молитва, а тихий стон:
Искушала я и искушалась...
Виноват не он.

Мятежная, грешная, лишняя.
Не обретшая мира.
О спасенье души забывшая,
Сотворила себе кумира.

Как я долго грезила крыльями!
Как тянулась к святому!
Мне чуть-чуть не хватило силы
Добрести до дому.

Я стою на коленях пред образом.
Я! Почти поменявшая веру!
Я, согретая чьим-то голосом,-
Как живая химера.

Я не прячу ни слезы, ни шрамы.
Я всего лишь созданье без кожи.
Если можешь, закрой мне раны
Своим светом, Боже!

Не любила и не желала,
Но зачем-то давала надежду.
Каждый день я себя раздавала,
Словно нищим - одежду...

Это все, что теперь осталось
От того, кто когда-то был мною.
Я страдала, горела, скиталась...
Я хочу покоя.

Простуда.

Отболею - и буду прежней.
Снова море и крики чаек...
Надо лишь постоять над бездной,
Грудью новый рассвет встречая.
Выпить кофе. Купить цветы
Отошедшим кумирам детства.
Влезть на крышу, боясь высоты.
Так ведь лечат болезни сердца?
Прочитать сотню мудрых книг -
И вернуться опять к Завету.
Оплатить каждый новый миг!
Не жалея о том, что спето...
А потом, через год-полтора,
Одолев весь ад ностальгии,
Вновь сказать себе: всё, пора
Рисковать, если хватит силы.
Время будет ко мне добро,
Милосердно, как старый лекарь.
Посоветует мне кино,
Ужин... да с молодым человеком.
Только чур не смотреть в упор,
Чтобы вдруг не заметить сходства.
Боже правый, какой позор-
Это медленное притворство...
Но с попытки сто первой вновь,
Может быть, я воспряну духом
И поверю опять в любовь..
А пока - будь земля ей пухом.
Я забитою насмерть надеждой,
Как какой-нибудь там простудой,
Отболею - и буду прежней.
Нет... Пожалуй, уже не буду...

Дата добавления: 2015-10-24