Глава 5. В которой Иосиф примиряется со всей этой историей, хотя поначалу она ему весьма не понравилась

Иосиф же муж её, будучи праведен и не желая огласить её, хотел тайно отпустить её. Но когда он помыслил это, — се, ангел господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою; ибо родившееся в ней есть от духа святаго. Родит же сына, и наречешь ему имя: Иисус; ибо он спасет людей своих от грехов их... Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему ангел господень, и принял жену свою. (Матфей, 1:19-21, 24)

Мы уже знаем, что Иосиф был самым обыкновенным плотником, но, несмотря на свой простоватый вид, он был парень не промах, да и самолюбием бог его не обидел.

— Раз появился росток, значит, было посеяно зёрнышко! Не иначе как в огороде моём кто-то хозяйничал! — сказал он, едва увидел свою прелестную невесту.

И тут плотника охватила горькая печаль-кручина. Надо отдать ему справедливость: у него были для этого некоторые основания. В самом деле, мог ли столь простодушный и наивный человек представить себе, что соперник его всего-навсего голубь и что, хотя Мария забеременела не на шутку, она по-прежнему оставалась девственницей, как и до вмешательства святого духа? Нет, этого Иосиф представить себе не мог.

Поставьте на его место самого благочестивого верующего, вообразите, что женихом Марии был бы самый что ни на есть набожный человек и что, вернувшись после трёхмесячной отлучки, этот человек застаёт свою милую смуглянку к интересном положении: готов держать пари, что он расстроился бы куда больше, чем наш плотник.

Иосиф намеревался взять жену для того, чтобы она готовила ему обед и чинила штаны; однако не настолько уж он был безразличен к супружеской любви, чтобы оставаться вовсе нечувствительным к тому смешному положению, в какое неизбежно попадает супруг-рогоносец.

Однажды, явившись к Марии, как обычно, с букетом цветов, он заметил, что животик его невесты принял довольно внушительные размеры. Иосиф в ярости швырнул букет и воскликнул:

— Чёрт побери, сударыня, за то время, что я не имел удовольствия вас видеть, вы кое в чём преуспели!..

Мария смущённо опустила голову. Папаша Иоаким и матушка Анна просто обомлели. Иосиф повернулся к ним.

— Тьфу, пропасть! — начал он. — Если вы надеетесь, что после всего я женюсь на вашей вертихвостке, то с таким же успехом вы можете ждать, что на пальме вырастет редиска!.. И без того уже приятели смеются надо мною, говорят, я, мол, позарился на молоденькую!

Да они просто не дадут мне прохода! Таких песенок про меня насочинят!.. А стервецы-подмастерья, те будут из кожи вон лезть, только бы им придумать ещё какую-нибудь пакость! Нет уж, благодарю покорно, так дело не пойдёт... Беру своё слово назад... Я не хочу, чтобы обо мне судачила вся округа!

Пока Иосиф все это говорил, Мария успела уже овладеть собой. Она попыталась умаслить жениха и, состроив умильную рожицу, чтобы подсластить пилюлю, сказала:

— Иосиф, дружок, клянусь вам, вы ошибаетесь... я чиста, как младенец, который от меня родится...

— Чиста, как будущий младенец?! Ну, знаете, это уж слишком!

— Иосиф, зайчик мой, даю вам слово, я, как и прежде, достойна вас... Ни один мужчина не может похвастать, что поцеловал хотя бы кончик моего пальца...

— Нет уж, оставьте, оставьте... Кого-кого, а меня не проведёшь! Кто же, как не мужчина, привёл вас в такое плачевное состояние?

— Да это голубь!

Тут плотника взорвало.

— После всего ты ещё смеешь надо мной потешаться! — воскликнул он, — Ну и штучка! Хорошо ещё, что она пустилась в разгул до того, как мы побывали в мэрии... Ох, и попал бы я в переплет, будь я её мужем!

С этими словами Иосиф в ярости выбежал из дома.

Иоаким и Анна совершенно растерялись. Удивление их было так велико, что они просто рты разинули.

Когда Иосиф ушёл, в доме разразился ужасный скандал. На Марию градом посыпались неприятные слова. Папа и мама во что бы то ни стало хотели знать имя того шалопая, который был повинен в том, что Иоаким и Анна, не ведая о промысле божьем, считали делом позорным.

По соседству жил некий молодой человек по имени Пантер, и подозрения мамаши сразу же пали на него. Пантер был недурён собой и в своё время сватался к Марии.

Мария клялась всеми богами, что во всем виновен только голубок, но никто ей не верил. В конце концов, удручённые Анна и Иоаким решили ждать развития событий.

Они уже потеряли всякую надежду выдать свою дочь замуж, как вдруг однажды утром к ним явился Иосиф. Плотник вошёл, потирая руки; никогда ещё не видели они на его лице такого счастья.

— Здорово, будущий тесть и будущая тёща! Вы не передумали насчёт того, чтобы взять меня в зятья?

— Вот тебе и на! — разом воскликнули Иоаким и Анна. — А мы решили, что вы отказались от Марии после той маленькой беды, которая с ней стряслась!..

— Что верно, то верно. Я действительно рассердился, не стану этого отрицать... Но теперь мне всё известно... Анна и Иоаким удивились пуще прежнего.

— То есть как? — сказал папаша. — Теперь вам известно всё и потому вы хотите жениться?..

— Вот именно.

— Мы, должно быть, вас плохо поняли...

— Я говорю: вот именно.

— Вы шутите, Иосиф... Зачем так зло смеяться над нашим горем?

— Я не шучу... Я всё знаю и могу вас уверить, что малютка не соврала, сказав, что всему виной голубь. Анна и Иоаким переглянулись.

— И нечего глядеть друг на друга, словно нашкодившие коты... Я тоже утверждаю, что это голубь...

— Ну что ж, — пробормотал Иоаким, — если вы хотите, пускай будет голубь... В конце-то концов, это ваше дело.

— Вообразите, сегодня мне приснился сон... Прекрасный златокрылый ангел запросто уселся на моей кровати и, скрестив ноги, сказал мне: «Послушай, Иосиф, ты же форменный остолоп... Ведь стоит тебе протянуть руку, и ты станешь обладателем сокровища. А ты не хочешь пальцем шевельнуть!..» — «Где, где сокровище?» — спросил я у ангела.

«В двух шагах от тебя, в твоём же городке, в самом Назарете. Сокровище это — Мария, дочь папаши Иоакима, очаровательная брюнетка, с которой ты обручён».

— «Да-да, — сказал я, — это та самая, что забеременела неизвестно от кого. Все думают, что это работа Пантера. Если Мария и в самом деле сокровище, то уж, во всяком случае, не сокровище добродетели», — «Ты ошибаешься, Иосиф. Пантер здесь ни при чём, ни при чём тут и прочие смертные: Мария невинна, словно птенец в яйце. Младенец, которого она носит в своем чреве, — это, дружище, мессия, оказавшийся там в результате вмешательства святого духа».

— «Стало быть, рассказ про голубя — это правда?» — спросил я. «Правда, сущая правда. Я архангел Гавриил, так что можешь мне поверить». — «Ну, раз так, молчу. Что же вы мне посоветуете?» — «Женись, дружок, на Марии, и как можно скорее. Таким образом, в глазах закона ты без всякого труда станешь папашей мессии, который спасёт народ Израиля, а заодно и весь род людской».

Иоаким и Анна пришли в восторг. Иосиф продолжал:

— Теперь вам, надеюсь, ясно, почему я тороплюсь стать вашим зятем... Не дай бог, кто другой получит такое же небесное откровение и перехватит у меня это сокровище!

— Ну что ж, по рукам, любезный Иосиф! — воскликнули счастливые родители. — Мы отдаём вам Марию. Объявим о помолвке, и дело в шляпе... Но только, чур, на попятный не ходить!

— Решено!

Прошло десять дней после этого разговора, и юную Марию стали величать мадам. Во время брачной церемонии несколько мальчишек попробовали было отпустить шутку насчёт венка из флердоранжа на голове невесты, но первосвященник Симеон по наитию божьему толкнул плотника в бок и тихо шепнул ему на ухо.

— Не робей, счастливчик!

Дата добавления: 2015-10-24