Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Зо Сахаал. Саймон Спуриэр

Зо Сахаал | Мита Эшин | Зо Сахаал | Мита Эшин | Зо Сахаал | Мита Эшин | Зо Сахаал | Мита Эшин | Зо Сахаал | Мита Эшин |


Читайте также:
  1. Зо Сахаал
  2. Зо Сахаал
  3. Зо Сахаал
  4. Зо Сахаал
  5. Зо Сахаал
  6. Зо Сахаал

Саймон Спуриэр

ПОВЕЛИТЕЛЬ НОЧИ

 

Часть первая

 

Говоря по-человечески, охотнику необходим исключительный талант к сопереживанию. Этот вывод я сделал после долгих наблюдений за величайшими охотниками, каждый из которых понимал, что ощущает жертва…

Лорд Девайсес Белох (высказывание, приписываемое ему в «Свежевателе» Пилотра Плануса, на трибунале инквизиции, непосредственно перед экзекуцией)

 

Зо Сахаал

 

Пробуждение не было спокойным. Во тьме, в глубинах разрушенного космического судна, предоставленному ему, охотник вышел из сна с шипящим звуком. Он выпустил воздух из пересохших легких через опаленные губы, запрокинул назад голову и закричал.

Некогда он был человеком. Даже теперь, сквозь туман времени и боль травмы, он вспоминал, как это было — проснуться обычным человеком: мерцающие сны и мечты, растворяющиеся эхом в реальности дня. И все это без паники и ужаса, без мрачной галереи образов темных и уродливых созданий…

Теперь все не так. Здесь, в темноте и дыму, в грязи и тусклом снегу, такие удобства казались неуместной снисходительностью.

Пробуждение завершилось диким воплем, и первая мысль, пришедшая ему в голову, была: «Началось. Кто-то решился…»

Корпус корабля был взломан. Заряд распорол металл по сварным швам, на рваных краях уже намерз лес сосулек. А над ними клубились снежные вихри, как поверхность перевернутого океана, Где-то недалеко сверкнула молния, на миг осветив разрушенные коридоры судна.

Охотник выскочил из развалин мгновенно, всеми чувствами стараясь обнаружить постороннее присутствие. Его видящие во тьме глаза осматривали огромный корабль как заброшенный город — разрушенные башни и занесенные снегом плато, заключенные в ледяной кокон.

Обнаружить воров не составило большого труда. Их осторожный путь по умирающему кораблю, каждый грубый шаг эхом отдавался у охотника в ушах. Фигуры в косматых шубах неуклюже переваливались, глаза из-под защитных очков поблескивали черными бусинками, делая своих обладателей похожими на древних волосатых приматов, изучающих непонятную громаду, упавшую с небес. А сам охотник сейчас был полубогом, охотящимся на обезьян.

Глупцы. Воры…

Они решились…

Воры спешили, он видел. Может, услышали крик при его пробуждении, возможно, подозревали, что они не одни находятся в корпусе разграбленного судна. Ужас преследуемых был приятным; охотник взвыл еще раз, гнев и возбуждение переполняли его. Он взобрался по шатающимся фермам разрушенных палуб с презрительной непринужденностью, разминая затекшие ноги, и припал в тени сломанной опоры. Отсюда он мог наблюдать за добычей, скользящей и спотыкающейся, со смешной паникой реагирующей на принесенный ветром вой.

Двенадцать фигур. Десять несут веретенообразные винтовки, качающиеся факелы бросают неровные пятка света по сторонам.

Охотнику не было необходимости в дополнительном свете.

Оставшиеся двое, он видел, тащили трофеи на сделанных из погнутого листа носилках. В основном всякий хлам: мотки кабеля и вырванные из разбитых панелей микросхемы, оружие, несколько древних артефактов. Он был слишком далеко, чтобы рассмотреть, есть ли там искомое, священный символ, предотвратить похищение которого охотник должен был ценой жизни. Но оно, несомненно, там, среди награбленного… Он мог чувствовать его…

Охотник взбирался по стене вставшей вертикально командной рубки, словно большой паук, иссиня-черные конечности осторожно передвигались между слабых потоков теплого воздуха, поднимающегося из трещин. Подтянув ноги к груди, охотник скользнул поверх разломанного контейнера, навалившегося на погнутое орудие, и, запрокинув голову, взвыл еще раз — горгулья, вылепленная из снега и ночи.

Неуклюжим ворам с их оружием и светом, наверное, показалось, что крик раздался со всех сторон, словно голос метели обрел вдруг плоть.

Маленькая колонна замерла.

Несколько пришельцев бросили оружие и кинулись бежать, их отчаянные крики заглушала метель. Задевая за обледеневший металл, воры быстро затерялись среди мрачных обломков крушения. Охотник улыбнулся, наслаждаясь произведенным беспорядком. Глубоко под украшенными латами и гибкими сочленениями брони мышцы сжались и распрямились, ноги мощно вытолкнули тело в ревущий буран.

Он настиг двоих, когда те замешкались у бьющих струй пара. Когти сомкнулись на шее первого, и вор успел лишь выпучить глаза и застонать, перед тем как голова с легким щелчком слетела с плеч. Яркий фонтан артериальной крови залил белоснежный мех шубы.

Второй человек бросил взгляд через плечо и опрокинулся навзничь с распахнутым ртом, хорошо видимый в свете факела. Сгорбившийся над телом первой жертвы охотник по-орлиному дернул головой, блеснув сверкающими глазами, и сложил когти, словно щелкнув огромными ножницами.

— И-император, — пробулькал вор, извиваясь на холодном металле; его пистолет при падении отлетел в сторону. — Император спаси…

Неуловимым движением охотник оказался рядом, удар длинных лезвий, вновь выскочивших из руки, пригвоздил вора к палубе, как бабочку. Медленно, упиваясь отчаянием жертвы, он приблизил лицо и прошептал сквозь метель голосом, искаженным и прерывающимся статическими помехами вокс-передатчика:

— Покричи для меня… Остальных взять было просто.

После долго не умолкавших диких воплей товарища воры и думать забыли об организованном сопротивлении. Пытаясь убежать от неожиданного кошмара, они только сбились с дороги. Охотник безнаказанно собрал их одного за другим. Запаниковавшие глупцы, недостойные называться мужчинами, познали силу его гнева.

Они хотели украсть ее. Украсть у него.

Охотник резал и наслаждался криками. Он стремился устроить казнь с музыкальным сопровождением: хор ужаса, к которому прибавляются новые голоса. С некоторыми он играл, разрезая сухожилия и суставы, других терзал, отрывая головы и потроша когтями, швыряя останки в убегающих живых, будто изобретя некий новый вид спорта. Он стал вихрем мести, безумным кружащимся дервишем, карающим ублюдков за совершенное воровство.

Невидимый и неслышимый, охотник сеял страх, захлестывающий сознание жертв. Не понимая, кто оказался среди них, воры сходили с ума от ужаса большего, чем даже он мог вызвать.

Потом осталось лишь трое самых стойких. Охотник вскарабкался на вершину разрушенной переборки, наблюдая за ними и решая, какой смертью покарать.

Двое все еще тащили награбленное, всеми силами стараясь спасти добычу. Третий был здоровенным детиной с большой выпуклостью за плечами — явно предводитель. Его оружие, направленное прямо в спины носильщикам, недвусмысленно говорило тем об угрозе немедленного уничтожения. Большая электрическая татуировка, изображавшая стилизованную спираль и молнию на лбу здоровяка, символизировала властные полномочия.

Значит, лидер…

Еще один жалкий глупец, больше озабоченный сохранением награбленного, чем спасением жизни. Охотник даже зашипел от удовольствия. Пронзающий ночь взгляд следил за добычей, петляющей среди метели, намечая удобные места для засады… Как вдруг он забеспокоился.

Сверху была видна вся картина разрушений огромного судна и его длинный клювообразный нос, теперь смятый и закопченный от быстрого спуска, расколовший скалы и уходящий в землю, словно слившись в объятиях с планетой. А рядом с кратером, образовавшимся от удара, полускрытый грязным паром и метелью, ожидал готовый к отлету транспорт. Старый и побитый временем, наверняка с ржавыми потеками внутри, со странной надписью на борту «ТЕQO», начертанной разнокалиберными светящимися буквами. Если воры достигнут своего судна, они смогут оказаться вне пределов его власти.

Борясь с нарастающим беспокойством, охотник скрежетнул когтями по палубе и, взвыв, вновь прыгнул. Его тело перелетало по изящным дугам с одной площадки на другую за миг до того, как платформы и колонны начинали рушиться и обваливаться. Шторм на миг усилился, пряча за мощными снежными зарядами ускользающую добычу, и охотник сбился с курса, лязгнув изящной броней и замерев среди обломков. Когда белая мгла рассеялась, он засек добычу, бегущую по развалинам локаторной станции прямо к сверкающему надписью транспорту.

Они почти успели. Выбираясь через разрушенный нос корабля, воры находились в считаных метрах от спасения, таща награбленное с удвоенной энергией. Горбатый лидер опередил всех, одним махом запрыгнув в кабину транспортника и торопясь запустить двигатель. Даже сквозь шторм охотник мог услышать рокот машины и ощутить запах химического топлива.

Он бросился в погоню; мускулы зазвенели от перенапряжения, а хитрые устройства внутри брони впрыснули в кровь боевые стимуляторы. Охотник задрожал от волны адреналина, и лес искореженных палуб слился в его глазах в сплошную мутно-серую пелену.

Похитители достигли края кратера и спешно взваливали добычу на спины. Первый, не глядя, схватился за ближайшую скалу, хотел что-то сказать, затем нахмурился и повернулся посмотреть, что ударило его по руке…

…которой уже не было.

Кровь шипящим гейзером залила девственный снег и украденные сокровища, лежащие на носилках. Позади воров, полускрытый паром, охотник помахал оторванной рукой, смакуя растущий страх, исказивший лица этих глупцов. Легкое движение руки — и сердце первого оказалось разрезанным вместе с ребрами. Второй попытался бежать, но провалился в глубокий снег за кратером и завяз. Охотник, как стервятник, прыгнул на спину беглеца и поставил когтистую ногу ему на голову.

Было что-то приятное в треске, последовавшем за этим.

За пределами кратера взлетел транспорт. Охотник рванулся за ним; стимулятор кипел в крови, вызывая жажду крови и смерти, желание продолжить расправу над презренными грабителями, но он сдержался, замерев на месте и заставив себя осмотреться.

Украденное возвращено — теперь оно рассыпалось по снегу между телами грабителей, и охотник не мог оставить его без охраны, отвлекшись на еще одно убийство. Тяжело дыша и преодолевая зов стимулятора, он повернулся и начал искать. Клинки, выступавшие с костяшек кулаков охотника, оставляющие красные струйки на снегу, со свистящим звуком убрались в специальные пазы. Опустившись на колени, он затянутыми в перчатки руками перебирал предметы, отбрасывая в сторону бесполезные микросхемы, привлекшие грабителей, болтеры, патронные магазины и гранатные раздатчики, вскрывая новые и новые упаковки. Поиски становились все напряженнее, и теперь охотник уже просто опрокидывал контейнеры с образцами древних технологий; дыхание вновь начало непроизвольно ускоряться.

Подозрение нарастаю постепенно, подкатывали волны ужаса и позора, но охотник усилием воли подавлял их. Однако долго обманывать самого себя невозможно.

— Нет! — проревел он яростно, кромсая косами выскочивших лезвий контейнеры и упаковки. — Ее тут нет! Ее тут нет!

Ускоряющий эффект стимулятора длился еще полчаса — и только тогда стихли гневные крики, а тела убитых им мужчин теперь можно было собрать в пакеты. От когтей охотника валил кровавый пар, когда сознание наконец полностью очистилось от наркотика и он смог подумать о лидере воров.

О том, кто сумел сбежать. О горбуне. Возможно, он не был горбуном, а просто надел набитый рюкзак под просторную шубу.

Обманутый охотник упал на снег и втянул ледяной воздух. Воспоминания просачивались в его сознание сквозь тлеющие угольки гнева кусочек за кусочком, складываясь в картины прошлого. Это второе пробуждение несло в себе большие запасы индивидуальности: намного более человеческое пробуждение, чем первое.

Его звали Зо Сахаал, Мастер Когтя, наследник Короны Нокс, отказавшийся от всего человеческого много лет назад.

Воспоминания атаковали его, фрагментарные и бессмысленные. Он всматривался в мелькающие образы, изо всех сил стараясь их запомнить.

Была смерть.

Именно так все началось — убийство и отсутствие власти. Он помнил обещание, данное ему, оставленное наследство, помнил принесенные им священные клятвы. Он принял святую обязанность без колебаний и в момент вознесения протянул жаждущую руку.

Он был владельцем Короны Нокс. Если кратко.

Были осложнения. Попытки вмешательства. Инопланетного вмешательства. Он помнил среди яростной стрельбы болтеров и криков ярость псионического шторма ксеносов. Помнил боль и замешательство. Помнил горящего врага, болезненного демона в сверкающем рогатом шлеме, посох, от которого бежала любая тень. Помнил бегство. Помнил западню. Помнил трещину в ткани мироздания, засасывающую его вниз, поглощающую целиком. Он был заключен в бессрочную тюрьму без надежды на спасение, где сам разум уснул. Он прорывался сквозь бесконечные сны и воевал с кошмарами, после чего… пробудился, чтобы обнаружить пропажу Короны.

Лидер, да… Так называемый горбун. Это он похитил ее.

Час спустя Зо Сахаал стоял на краю кратера, вызванного крушением, и задумчиво разглядывал свое судно, «Крадущуюся тьму». В последний раз он любовался кораблем из тесной кабины шаттла, направляющегося с поверхности Тсагуалсы накануне последней миссии. Даже тогда, сгорая от нетерпения, охотник не мог не восхититься хищными формами «Крадущейся».

Искусно окрашенные черно-синие борта, с бронзовыми пиками башен и минаретов, казались игрушечными и хрупкими.

Но это, конечно, было лишь иллюзией.

Могучее, со стремительными обводами стервятника, судно бугрилось орудийными башнями, похожими на моллюсков, присосавшихся к киту. Здесь и там виднелись боевые шрамы и следы мастерства Адептус Меха-никус, стремившихся придать кораблю максимальную мощь и силу. Бросалась в глаза новая текстура корпуса, заказанная последними владельцами: изображения лезвий и символов тянулись вдоль бортов, переплетения странных орнаментов украшали изогнутый нос, стилизованные дуги молний ярко выделялись среди темных впадин надстроек.

Некогда корабль был ударным крейсером. Быстрый и зловещий, идеальная колесница для его миссии. Судно, достойное своего капитана.

А теперь?

Теперь «Крадущаяся» стала разлагающейся ведьмой. Изогнутые ребра провалились внутрь проломленного корпуса. Щели зияли, как шрамы от удара кнутом. Мощный корпус был разбит и разбросан на расстояние в полкилометра, острый нос-клюв вбит в землю страшным ударом, реакторы смяты — разорванные корпуса свидетельствуют, что остатки топлива в них пережили проход атмосферы.

Сахаал мог только вообразить ужасающее столкновение. Глаза отказывались поверить, что такое судно, как «Крадущаяся тьма», теперь большей частью выглядело металлической пастой, размазанной по толще панцирного льда.

О, как могучие падут…

Где он слышал это раньше?

Какое это теперь имеет значение? Сейчас есть более важные вещи и приоритеты. Погоня.

Вокруг не было выживших, в этом охотник был уверен. Он осмотрел главные коридоры корабля, но нашел лишь старые кости и древние ткани. Останки его вассалов, управлявших судном и теперь таких же мертвых. Бродя по заброшенным складам и пиная желтые черепа, Сахаал задавался вопросом, сколько же длилось его заключение. Слуги старели и умирали, пока он спал, неподвластный времени? Они погибли у его саркофага, как мухи-однодневки, или предпочли скуке ожидания быструю смерть?

И вновь охотник заставил себя не отвлекаться по пустякам. Время подумать будет позже, когда он вернет похищенный приз. В конце концов, его положение сейчас не намного лучше, чем у воров. Зо Сахаал открыл неприметный контейнер, в котором обнаружились богато изукрашенный болтер и множество магазинов к нему. Грабители пропустили тайник, обыскивая развалины, им не хватило ума откинуть пару искореженных железяк и взломать несгораемый шкаф за ними.

Болтер носил имя Мордакс Тенебрэ — Укус Тьмы. Изготовленный вручную на Ностромо Квинтус, он был бесценен с любой точки зрения. Сахаалу на миг стало жаль, что воры не нашли и не украли это драгоценное оружие, а по иронии судьбы утащили единственный предмет, который он не мог потерять.

Внушительное оружие, содержащееся в безупречном порядке, было подарком его хозяина, но преданность охотника была так велика, что, будь вместо болтера нож, кусок скалы или книга, он бы так же благоговейно к ним относился. Но все же…

Как любой примитивный, рвущий воздух патронами аппарат, болтер казался ему неуклюжим инструментом: шум, дым, пламя. Ничто не могло бы конкурировать с мастерски нанесенным ударом его лезвий. И никогда не было ничего столь жизненно важного для него, как Корона Нокс.

Внутри контейнера кроме патронов и гранат находилась стойка энергетических ячеек для его брони, но Сахаал взял лишь тяжелый прямоугольный пакет, пылающий ядовито-зеленым цветом. Охотник обернул его несколькими слоями транспортировочной пены, справедливо рассудив, что иногда точности лезвий может оказаться недостаточно. Упаковка контейнера зашипела, лишь только Сахаал нажал на декомпрессирующую руну, отметив, насколько безумной показалась бы подобная ситуация в прошлом, когда толпы безымянных рабов готовы были исполнить любую его прихоть.

О, как могучие падут…

Простая фраза эхом прошелестела в его сознании уже во второй раз. Теперь Сахаал разобрал: то был голос повелителя, а вместе с ним пришли воспоминания о месте и времени. Дело происходило на Тсагуалсе, до прилета убийцы. Вглядываясь в ночь древними, затуманенными глазами, хмурый повелитель повернулся к Сахаалу и, улыбнувшись, горько произнес те слова.

Преданный всеми. Преследуемый.

«Мы снова станем могучими», — обещал в ответ Сахаал, прижимая кулак к груди, и звуки потерялись в снежном вихре.

Подняв контейнер за ручку, охотник в последний раз оглянулся на «Крадущуюся тьму» и прыгнул в ночь.

 

 


Дата добавления: 2015-10-02; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Тема 10. Множественность преступлений| Мита Эшин

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.014 сек.)