Всё пройдёт

Утро Драко началось с того, что его побеспокоила сильная боль в левом предплечье.
И снова жестокая реальность дала ему звонкую пощёчину, напоминая, что не стоит ждать перемен к лучшему.
«Всё будет хорошо…» — вспомнил он слова Гермионы.
Но метка болела ещё сильнее, чем вчера.
Драко почувствовал дикий холод во всех конечностях.
Он сел на кровати, достал из-под подушки волшебную палочку и взмахнул ею — в камине зажёгся огонь. Драко сильно сжал левую руку.
Хотелось бы ему понять, что всё это значит.
В дверь постучали.
Он сначала удивился, но потом вспомнил, что настойчивая Грейнджер обещала к нему зайти утром.
Драко встал с кровати, захватив свою трость, и пошёл встречать гостью.
Уже у самой двери, он остановился и прислонился к деревянной поверхности. Он услышал неровное дыхание Гермионы, там, за дверью, как будто она собирается с мыслями, чтобы что-то сказать.
Драко усмехнулся, его забавляло волнение этой смелой девчонки.
Снова стук в дверь.
Ожидание уже было более чем длительное, поэтому Драко, наконец, открыл дверь.
Да, дыхание явно выдавало Гермиону. Она, кажется была совсем не уверена, что должна делать, но вошла в комнату.
— Я же говорила, что приду, — справляясь с волнением, сказала она.
— Я помню, — равнодушно ответил Малфой.
— Ты ещё не одет, — сказала Гермиона, рассматривая его ночную рубашку.
— Я спал, — ответил он. — И вообще, сколько сейчас времени?
— Уже достаточно, для того, чтобы проснуться, — улыбнулась Гермиона. — Сейчас десять часов.
— Прекрасно, — ровным тоном сказал Драко, и принялся стягивать с себя рубашку.
— Мне отвернуться? — смущённо спросила Гермиона.
— Как хочешь, — всё так же равнодушно ответил он.
Она присела на кресло и внимательно наблюдала за попытками Драко надеть пиджак. Он был вывернут наизнанку, а Малфой вертел его в руках в поисках рукавов.
Наконец, не выдержав, Гермиона подошла к нему и перехватила его руки.
— Что ты делаешь? — удивился Драко.
Гермиона не ответив, помогла ему одеть непослушную вещь. Сейчас она была к нему так близко, что могла изучить его лицо.
«Хорошо, что он не может видеть, как я засматриваюсь на него», — подумала девушка.
«Я засматриваюсь на него?» — возмутилась внутренняя Гермиона Грейнджер.
«О, да!» — отвечала вторая Гермиона.
Драко повиновался ей, позволяя одевать себя. Так странно, но ему это даже понравилось.
Лёгкое касание рук, шелест мантии в тишине, и, наконец, Драко был полностью одет.
И почему она не испытывала подобного трепетания, когда касалась руки Рона?

— И куда ты меня ведёшь? — спросил Драко, когда они уже шли по длинному коридору, ведущему к лестнице.
Гермиона держала его под руку, они шли неспешно, привыкая к обществу друг друга.
Она чувствовала пальцами мягкую ткань его мантии, а Драко всё ещё слушал её неровное дыхание.
— На озеро. Там невероятная атмосфера, — улыбнувшись, ответила Гермиона.
— Ты же ведь не отстанешь от меня? — усмехнулся Драко.
— Верно, — подтвердила она.
Вместе с Гермионой преодолевать путь было намного приятней, чем следовать за школьной целительницей. Неуверенные шаги Гермионы отдавались звонким эхом, отражаясь от холодных стен. Она немного нервничала.
«Смелая, решительная Грейнджер», — думал Драко.
Он не мог посмотреть на неё, но был точно уверен — она победно улыбается.
— Малфой, ты почему молчишь? — осторожно спросила Гермиона.
— Слушаю, как ты нервно дышишь, — спокойно ответил Драко. — Ты до сих пор боишься меня, Грейнджер?
Она помолчала несколько секунд, но затем тихо ответила:
— Я боюсь себя…
Драко почувствовал движение её пальцев на своей руке. Ему жутко захотелось подшутить, но он промолчал.
— Странно, — удивилась Гермиона, — я думала, ты сейчас скажешь что-то вроде: ты конечно страшненькая, Грейнджер, но…
— Хватит! — резко перебил её Малфой.
Он остановился.
— Я не настолько мерзок, как ты думаешь!
— Извини, — виновато сказала она.
Драко продолжал стоять на месте. Правая рука его коснулась пальцев Гермионы.
— Ты и вправду боишься, — тихо произнёс Малфой, — у тебя холодные пальцы.
Гермиона ощутила его горячее прикосновение на своих ледяных пальцах, но не одёрнула руку.
— Бояться это нормально. Вот когда ты уже ничего не боишься, это настораживает, — задумчиво проговорила она.
— Раз боишься, зачем сейчас возишься со мной? — усмехнувшись, спросил Драко.
— Я тебя не боюсь, Малфой, — рассмеялась она.
— И всё же, — настаивал он.
— Я тебе уже говорила…
— Нет, я хочу знать настоящую причину. А те глупые отговорки оставь Поттеру и Уизли, — снова перебив, сказал Малфой.
Гермиона вздохнула и оглядела Драко: бледное лицо, бесцветные невидящие глаза, неглубокие порезы на правой руке, взъерошенные волосы.
Ну что она могла ему ответить? Сказать, что ей его жалко? Он же разозлится на неё, и пошлёт в Азкабан к дементорам. А может быть сказать правду? Сказать, что просто она так хочет, сама не знает почему, но хочет помогать ему, хочет находиться с ним.
Нет. Он просто высмеет её.
— Я не могу не помогать людям, запутавшимся в своей жизни, и получившим за неверный выбор суровое наказание, — ответ нашёлся сам собой.
Отчасти это было правдой. За исключением того, что помогает-то она не всем, а лишь ему.
Драко сделал вид, что поверил ей — кивнув головой. Он сдвинулся с места, и Гермиона поспешила за ним.
Всю оставшуюся дорогу до озера они шли молча. Каждый думал о чём-то своём.
Гермиона повела Драко самой безлюдной дорогой, но не менее живописной. Она шла и рассматривала весенний пейзаж, а Драко слушал шелест ветра в кронах деревьев.
Этот ласковый тёплый ветер напомнил ему Нарциссу Малфой, её нежные материнские руки. Только с ним она была нежна и заботлива, только с ней он был настоящим. И Люциус, хоть был строг, но когда они проводили вечера у камина, рассуждая о стратегии игры в квиддич, Драко не хотел идти спать, засиживаясь с отцом часами. Его родители, его родные люди, единственные, кого он по-настоящему любил, их больше нет…
Драко больше никогда не услышит наставления отца, никогда уже не почувствует прикосновение руки матери к его плечу… никогда…
Очень страшное слово.
Внезапно все окружающие звуки затихли на фоне одного очень тихого и мелодичного. Драко прислушался. Это Гермиона напевала себе под нос какую-то мелодию.
Малфой почувствовал, как в нём нарастает обида — он лишился родителей, зрения, а она идёт с ним рядом и беспечно поёт песенки.
Он остановился и освободил свою руку, отходя от Гермионы на несколько шагов.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Прогулка окончена, — холодным голосом сказал Малфой.
— Почему? — растерялась Гермиона.
— Просто я так хочу.
— Да что же это такое? — негодовала она.
— Я сказал, я иду обратно!
— Малфой, ты не сможешь всю жизнь прятаться в своей комнате! В конце концов, тебе придётся выйти и общаться с людьми. Почему ты такой упрямый?
— Я не знаю… — прошептал он.
— Мы ведь уже пришли. Неужели так трудно остаться здесь? — устало проговорила Гермиона.
— Я не понимаю, что ты от меня хочешь, — продолжил шептать Драко, — я никчёмный Пожиратель Смерти. По твоим убеждениям, я не достоин помощи.
Гермионе пришлось подойти ближе к Драко, чтобы хорошо его слышать.
— Всякий человек на этой земле достоин помощи, — так же тихо ответила она ему.
Драко опустил голову и зажмурился, преодолевая желание закричать на неё и броситься прочь.
Гермиона робко коснулась его плеча.
— Послушай, жизнь ведь не такая жестокая, какой ты её себе вообразил.
Он молчал.
— Я знаю, тебе сейчас легче всё и всех ненавидеть, но это пройдёт. Всё проходит, так уж устроен мир, — она говорила тихо, стараясь не раздражать Малфоя.
— Эта тупая, ноющая боль, этот скрежет внутри… Это пройдёт? — Драко сорвался и закричал.
— Уже не будет так больно, — сочувственно произнесла Гермиона.
Драко ощущал себя жалким и беспомощным существом. Слепой, потерянный, изнеможенный, одинокий, стоит и кричит на единственного человека, который пытается ему искренне помочь.
Он положил свою руку поверх её руки.
— Хотел бы я ничего не чувствовать, — хриплым голосом сказал он.
Какое-то время они стояли молча, слушая скрипку, звучавшую где-то вдали.
— Слышишь это? — нарушив молчание, спросила Гермиона.
— Слышу, — выдохнув, ответил Драко.
— Вчера я тоже слушала здесь скрипку.
Грустная мелодия заполняла сознание, проникала в самое сердце, разливалась как целительный эликсир на больные раны. Ветер доносил сладковатый запах тюльпанов.
«Её любимые цветы», — подумал Драко, вспоминая Нарциссу.
— Я тебя не оставлю, — прошептала Гермиона, чтобы Драко её не услышал.
Нет, всё же она правильно сделала, что решила помочь Малфою.
Да, она бы и не смогла пройти мимо.

Дата добавления: 2015-10-02