Глава 18. Личный разговор

Я провела остаток дня, пытаясь заставить свой телефон звонить. Я дважды перезванивала. Оставила запись на автоответчике. Отправила два сообщения.

Я даже позвонила Саре.

— Привет. Они вернулись. Слышала что-нибудь от Блэйка?

— Блэйк — придурок. Зачем мне от него что-нибудь слышать?

— У тебя есть его номер?

Она дала мне его. Я запомнила. Придурок?

Я забила номер в телефонную книгу своего мобильника, набрала, но сбросила, прежде чем пошли гудки. Звонить Блэйку — вершина отчаянья. На всякий случай я написала Дереку на е-мейл, если вдруг он нечаянно спустил свой телефон в унитаз или что-то в этом роде. В итоге, я поставила диск парней из Эмебайл и, слушая голос Дерека, пока засыпаю, прижимала мобильник к сердцу.

Это произошло в два часа ночи. Я проснулась в испуге, не понимая, что происходит. В замешательстве села на кровать. Телефон прыгал по простыне.

Дерек. Ура. Дерек.

— Привет.

— Ты проснулась?

— Разумеется.

— Я уснул на пути в Торонто. Даже не помню, как добрался до дома.

Что случилось с: «Я не могу спать, не могу мечтать, когда рядом нет тебя»?

— Прости, я не перезвонил. — Его голос звучит хрипло и шершаво. Он изнурен.

По крайней мере, он сожалеет.

— Твоя простуда вернулась. Тебе нужно получше отдохнуть.

— Сейчас я уже пришел в себя. Говорить хочешь?

Я тоже пришла в себя.

— Как на счет меньше разговоров, больше дела? Я могу сесть в свою машину, и ты покажешь мне город. Только не вешай трубку.

Я поднимаюсь с кровати и ищу ногой на полу подходящую одежду. Дизайнерские джинсы, где же вы? Выглядит очень странно, и я начинаю петь дуэт наших хоров.

И сейчас наша любовь действительно настоящая,

Я не могу сделать без тебя и шага.

Слава Господу, ты здесь. Если ты меня любишь, пожалуйста, никогда не отпускай.

Он не смог удержаться, чтобы не ответить.

— Это, практически, час езды. Ты не можешь приехать в два часа ночи.

С ним, как со своей наградой, я могу делать все, что угодно.

— Тогда встретимся на полпути.

Я пою: «И я буду бродить с тобой до самого рассвета».

Он поет в ответ: «У меня нет машины».

— Это ни капли не романтично. Возьми машину родителей.

Я откопала джинсы. Они довольно чистые.

— Ты вернешься, прежде чем они узнают.

— Мой папа работает в ночную смену. Мне влетит.

— Не будь таким ребенком. — Я держу телефон плечом, стараясь натянуть на себя джинсы. — Тебе почти восемнадцать, так? Что они сделают?

— Вообще-то, — он делает паузу, — мне девятнадцать.

— Правда? — Я сажусь на кровать. — Ты не выглядишь таким уж старым.

— Старым для тебя?

— Нет. — Мне исполнится восемнадцать только следующей весной, но это вряд ли имеет значение. — Я даже не подумала, что ты идешь в колледж этой осенью. Ты уезжаешь?

— Я никуда не собираюсь.

— Что? — Я думала, Дерек учится по программе колледжа, что он отличник прям как… Скотт.

— Университет ничего мне не даст.

— Но он должен… — Я встаю и пробираюсь через белье для стирки, подыскивая, что можно надеть поверх топа, кроме огромного свитера.

— Я с нетерпением жду времени, когда буду целыми днями посвящать себя музыке. И у меня есть еще некоторые проблемы, которые я должен решить.

Я прекращаю поиски.

— Например?

— Ничего важного. — Он делает это снова. Уклоняется. Даже сбившийся режим ему не помеха.

— Но с другой стороны, если ты хочешь помогать семье, ты должен получить диплом и работу.

— Ты теперь мой начальник?

— Конечно. — Я хватаю синюю футболку с v-образным вырезом, которую купила вместе с Мэдоу. Ценник по-прежнему висит. Ура. — Получи степень по музыке. Изучай произведения.

— Рассказать, как это будет? — Звучит раздраженно. — Они станут критиковать мою музыку, а я буду её оправдывать. Спасибо, не надо.

— Не будь такой примадонной. Спорю, даже таким гениям как ты есть чему поучиться. — В беспорядке на полу я нахожу ногой ножницы и отрезаю ценник с футболки. — Как насчет солирования или руководства? Я, прям, вижу, как ты этим занимаешься.

— Мне не нравится этот разговор.

— Потому что ты знаешь, что я права.

— Я никогда не говорил, что не хочу поступать. — Он прочищает горло. — Я не могу. Не в этом году.

Я вешаю топ на крючок, чтобы надеть после того, как повешу трубку.

— Разве в Канаде не дают стипендии или студенческие кредиты?

— Проблема не в деньгах.

Проблема в наркотиках? Вот, что я хочу у него спросить. Ты не собираешься в колледж, так как имеешь наркозависимость? Не хочу, чтобы подозрения сидели в моей голове. Я пою своим сексуальным голосом: «Твое дыхание у моего лица. Начинается пожар, когда…».

— Можешь быть серьезной хотя бы минуту? — врывается он.

Я могу быть серьезной. Прекращаю петь.

— Разумеется.

— Я должен тебе сказать кое-что, что тебе не понравится.

Блин. Это она. Она хочет его вернуть, а он собирается порвать со мной по телефону.

— Ты уже сказал. Лучше скажи что-нибудь, что мне понравится. Как на счет того, что ты выходишь за дверь, садишься в мамину машину, заправляешься и едешь из города, чтобы встретиться со мной на полпути?

Я рассматриваю себя в зеркале над раковиной. Пять минут на макияж. Собрать волосы в хвост и выпрямить челку. Десять минут и я уже еду. Еще будет темно. У меня нет ни времени, ни терпения делать из себя настоящую красавицу. Я пою: «Твои губы на моих...».

— Господи, Бет. У тебя на уме одна песня.

Сдаюсь.

— Мне нужно к тебе прикоснуться. Не уверена, что ты реален.

— Ты разговариваешь со мной по телефону. Это не реально?

— Не достаточно реально для меня. Разве ты не хочешь быть снова со мной, как в Лозанне?

Звучит сопливо. Могу ли я так делать? Мне нужен «Парень 101» (прим. перев. — книга с советами по отношениям). Где Сара, когда она мне так нужна? Я не настолько глупа, чтобы просить помощи у Мэдоу. Она наверняка начнет заниматься вредительством.

— Я вернулся и сфотографировал нашу скамейку. Я отправил тебе фото.

— Я обязательно их посмотрю. И думаю, что смогу потерпеть до завтра. — Тогда я успею постирать джинсы, принять душ, выпрямить волосы и нанести целиком макияж, ослепляя его всем этим. — Расскажи, как добраться до твоего дома и я приеду. Семь утра — слишком рано?

Надеюсь, Мэдоу даст мне какие-нибудь сексуальные духи. У неё они не как у моей мамы, она ведь бухгалтер.

— Я не могу. — Он снова начинает кашлять, а когда прекращает, говорит: — Это то, о чем я пытался тебе сказать.

Я молчу. Страшно. Это все из-за неё. Черт. Я так и знала.

— Моя мама арендовала для нас коттедж в озерном крае. Она всегда этого хотела, но, то денег не было, то папа не мог или я был…

Под наркотой? Не хочу этого слышать. Прекрати, Дерек. Просто остановись. Лучше спой. Ты знаешь эту песню. Ты её выбрал.

Но он не поет.

— Прежде не получалось. Она встретила женщину, которая разрешила снять её коттедж. В этом году он бы пустовал. И оплата хорошая. Мы сняли его до конца лета.

— Можно мне тоже приехать? — выпаливаю я. — Что поделать, если я не могу и шага без тебя ступить? Я могу спать на диване.

Я выхожу из ванны и шатаюсь по комнате.

— Дом маленький. Всего одна спальня. К тому же на диване буду спать я.

— Можем потесниться. Мы оба довольно худенькие.

— Ты действительно думаешь, что мои родители пойдут на это?

Я рассматриваю розовую розу, которую он дал мне, когда мы сказали: «увидимся позже». Я спрятала её в своих записях, после того, как мы покинули Париж. Я должна была, на всякий случай, спрятать её от таможенников, чтобы они не решили, что это какой-то фрукт или овощ. Она лежит на полке рядом с папкой для хора.

— Я куплю раскладушку, притащу спальный мешок. Я даже в машине могу спать. — Отчаянье? Еще какое. — Для меня все по-настоящему.

Это должно быть, это должно быть о тебе…

— Нет. — Грубость в его голосе, звучит как мольба. — Мой отец все это время копил на отпуск. — Его голос ломается. Он снова прочищает горло. — Я должен быть с ними.

— Хорошо.

Ладно. Я приподнимаю розу, подношу к носу и вдыхаю. Пахнет сладко, хоть и продолжает гнить.

— Сколько у нас есть дней, прежде чем ты уедешь?

— Мы уезжаем утром.

Я машу розой, словно это волшебная палочка и пою: «— Не может быть.»

— Прости.

Какая чушь! Я осторожно кладу розу на тумбочку.

— Я немедленно сажусь в машину.

— Бет, пожалуйста. Не надо. Если ты появишься здесь в полчетвертого утра, моя мама будет в бешенстве.

— Это глупо. Я по-тихому. — Я хватаю футболку. Плевать на лицо и волосы.

— Она очень чутко спит.

— Тогда я познакомлюсь с ней. — Я выхожу из комнаты. — Разве ей не интересно узнать меня поближе?

— Она о тебе не знает.

Я застываю на лестнице.

— Почему?

— Я только что вернулся.

— Хватит врать мне, Дерек. Это все она, да? Твоя старая девушка. Ты никуда не поедешь. — Это не я. Это все из-за неё. Ненавижу себя. И ненавижу его.

— Пожалуйста, Бет. Не надо быть такой.

Я сажусь на ступеньку и говорю шепотом:

— Если бы я могла тебя увидеть, я бы не была такой идиоткой.

— Постарайся понять. Это очень важно для моей мамы. Эта осень будет нелегкой.

— Что произойдет этой осенью? Просто скажи правду.

— Правду?

— От всего сердца. Я смирюсь. Я уже привыкла к парням, разочаровывающим меня.

— От всего сердца?

— Да, прямо оттуда.

Я закрываю глаза, стискиваю зубы и задерживаю дыхание.

— Я влюбился в Швейцарии в прекрасную девушку, каждое движение которой сводит меня с ума. Я хочу быть с ней двадцать четыре часа семь дней в неделю. Прямо сейчас. Сегодня. Завтра. И каждый последующий день. Моя мама планировала эту поездку в течение всего года, как сюрприз. Ты хочешь, чтобы я разбил ей сердце?

— А что на счет моего сердца?

— Поверь мне, оно в отличных руках.

— Это не то, что ты говорил после обеда. Когда я смогу тебя увидеть?

— Я приеду к тебе сразу, как мы вернемся.

— Будешь мне звонить?

— Там нет телефона или интернета, но я буду звонить каждый раз, когда появится сеть.

Я встаю и перевешиваюсь через перила.

— Это будут ужасно долгие пять недель.

— Для меня они будут еще длиннее.

Я поворачиваюсь и иду на цыпочках к себе в спальню.

— Ты действительно имел в виду то, что сказал?

— Я обещаю, что буду звонить. — Он снова кашляет. Определенно, простуда.

Я должна положить трубку. Но не могу.

— Нет. То, что ты влюбился в Швейцарии?

— Я полагал, это и так понятно, — говорит он без сомнений.

— Ты ужасно разочаровываешь. Восхитительный, но разочаровываешь. — Я определенно с каждым разом отдаляюсь от него.

— Что насчет тебя? — Он замолкает на минуту. — Ты влюбилась? — Его голос затихает.

Мои глаза смотрят на розу на тумбочке.

— Не уверена. Не знаю, что такое любовь, но в моих руках есть нечто прекрасное. — Мой голос дрожит. — И я не хочу это отпускать.

Я ложусь на кровать. Локоны разбросаны по подушке, и я представляю, что они его.

— Не возражаешь, если я приму это за «да»? — говорит он медленно.

— Не возражаю. — Я снова таю.

— Держись, Бет. Осень будет нашей. Я работаю над планом для тебя.

Я поворачиваюсь на спину.

— Для меня?

— Для нас.

— Нас. Мне нравится, как это звучит из твоих уст. — Я протягиваю руку и дотрагиваюсь до его розы.

— Нас. Нас. Нас. Нас. Нас.

— Я как чокнутая буду скучать по тебе. — Мой голос дрожит, я должна сделать вдох.

— Я люблю тебя, Бет. Скажи мне тоже самое, это легко.

И сейчас наша любовь действительно настоящая.

Я чуть ли не плачу, когда пою для него эту фразу.

— О, Господи, я очень тебя люблю. Действительно люблю.

Я сворачиваюсь в клубок, смотря на его розу и стараясь удержать эмоции. Я должна злиться, подозревать, испытывать страдания, но я лишь сентиментальная и верная. Обожаю его. Я не верю ему полностью с историей о коттедже, но он дважды сказал, что любит меня. Нет, трижды. И он заставил меня сказать тоже самое.

Никогда прежде парень не говорил мне, что любит меня.

Даже мой отец.

Скотт, правда, говорил. Он сказал об этом после обеда. Как же это звучало? «Я всегда тебя любил». И от этих слов мне тоже хочется плакать. Люблю ли я Скотта? Да как я могу, когда у меня чувства к Дереку?

Черт. Скотт. Я поцеловала его сегодня. А потом разбила ему сердце. Бедный Скотти. Не думаю, что встречусь с ним когда-нибудь еще. Я должна буду перевестись в другую школу или что-то в этом роде.

Дереку с этим повезло больше.

Я закрываю глаза. Не могу уснуть. Слишком много мыслей в голове.

Дерек даже не рассказал о тебе родителям. Он слишком легко сказал, что любит тебя, слишком быстро, слишком спокойно. Ты никогда его больше не увидишь. Он исчезнет. Как вообще такой идеальный парень может существовать? Он больше похож на духа или привидение. Или он нервный артист с дурной привычкой в виде наркотиков, похожий на тех чокнутых писателей, о которых рассказывает твой учитель английского.

Я слышу, как Сара шутит о Дереке в нашем номере в отеле «Русалка». Призрак? Ни за что. Этот парень увиливает. Дерек не… Как я могу знать, что он не увиливает? Он сказал, что хочет быть со мной, но постоянно избегает меня.

Я засыпаю и во сне я — Кристина, а Дерек — Призрак. Я в белой фате и кружевах, и выгляжу как та красивая девушка, стоящая рядом со Скоттом на фото с выпускного.

Дерек протягивает руку. Я беру её и молю:

Отведи меня в свое подземелье.

Закуй меня в свои цепи.

Держи меня

Вечно рядом с собой,

Наедине со страхом.

Он ведет меня по темным коридорам, напевая мрачно и романтично.

Верь мне в темноте.

Дай мне время, и ты увидишь,

Что я не твой страшный чародей

Из мимолетных встреч.

Я лечу в его объятья. Его губы на моем лице и я пою ему в ответ.

Держи меня близко.

Я оставлю глаза закрытыми,

И мы сможем вечно прятаться от солнца.

Я прижимаю голову к его шее. Во сне я слишком низкая, чтобы сделать это. Маленькая. Крошечная. Он прижимает меня к своему сердцу.

Останься рядом со мной, люби и не задавай вопросов.

У меня есть одна попытка. Я смотрю на него и пою очень тихо.

Я боюсь. Как твоя любовь может быть реальной?

Это правда или я все еще сплю?

Музыка становится дикой. Скотт во сне. Он бежит за нами, но мы его теряем. Дерек тащит меня в свое логово, и мы навечно остаемся там. Никаких страшных криков. Никаких разбитых люстр. Только Дерек и я, и песня, которую мы поем. Это не ночной кошмар. Это лучший сон, который когда-либо мне снился.

Дата добавления: 2015-10-02