Глава 21. Сержант Доакс видимо забыл, что собирался следить за мной

СЕРЖАНТ ДОАКС ВИДИМО ЗАБЫЛ, ЧТО собирался следить за мной, потому что он перегнал меня на добрые двадцать ярдов. Конечно, наличие обоих ботинок давало ему большое преимущество, но тем не менее двигался он весьма шустро. Фургон вынесло на тротуар перед бледно-оранжевым домом, окруженным оградой из кораллового камня. Передний бампер ударил по угловому камню и выбил его, задняя часть автомобиля была развернута в сторону улицы, так что мы могли видеть ярко желтый цвет таблички «Выберите Жизнь».

К тому времени, когда я догнал Доакса, он уже открывал заднюю дверь, и я услышал исходящие оттуда мяукающие звуки. Толи на сей раз это звучало не настолько по-собачьи, толи я просто привык. На этот раз звук был немного выше, и чуть более изменчив, скорее пронзительное бульканье чем йодль, но все равно узнаваемый как голос одного из живых мертвецов.

Оно было привязано к автомобильному сидению без спинки, поставленному поперек, чтобы занять всю длину кузова. Глаза в гнездах без век дико катались вперед-назад, вверх-вниз, безгубый и беззубый рот был застыл в круглом O, и оно корчилось так же, как корчится младенец, но без рук и ног оно не могло сделать никаких существенных движений.

Доакс присел около него, смотря вниз на остатки лица с интенсивной нехваткой выражения. "Френк", сказал он, и вещь катнула свои глаза к нему. Вой на мгновение затих, затем возобновился на более высокой ноте, с возобновившейся мукой, которая, казалось, умоляла о чем-то.

“Вы его узнали?” спросил я.

Доакс кивнул. “Френк Обри.”

“Откуда вы знаете?” Поскольку действительно, все бывшие люди в подобном состоянии будут ужасно трудно различимы. Единственная примета, которую я мог видеть, была морщинами на лбу.

Доакс буркнул и кивнул в сторону шеи, продолжая смотреть на это. “Татуировка. Это - Френк.” Он снова что-то проворчал, наклонившись вперед и щелкнув маленьким кусочком почтовой бумаги, приклеенной к скамье. Я наклонился чтобы взглянуть: той же самой небрежной рукой, что я видел прежде, доктор Данко написал ЧЕСТЬ.

“Зови медиков,” велел Доакс.

Я поспешил туда, где они начали закрывать заднюю дверь санитарной машины. “Возьмете еще одного?” спросил я. “Много места он не займет, но он нуждается в сильных успокоительных.”

“В каком он состоянии?” спросил меня тип с прической в виде шипов.

Это был очень хороший вопрос, но единственный ответ, пришедший мне в голову, показался немного легкомысленным, так что я сказал только: “думаю, вам тоже понадобится сильное успокоительное.”

Они смотрели на меня так, будто думали что я пошутил и действительно не оценил серьезности ситуации. Потом посмотрели на друг друга и пожали плечами. “Хорошо, приятель,” сказал старший. “Мы втиснем его.” Медработник с шипастой прической покачал головой, но повернулся и снова открыл заднюю дверь санитарной машины, начав вытаскивать носилки.

Пока они спускались до квартала где Данко разбил фургон, я направился назад санитарной машины, чтобы посмотреть, как дела у Деб. Ее глаза были закрыты, и она была очень бледна, но кажется, дышала намного легче. Она открыла один глаз и посмотрела на меня. “Мы не двигаемся.”

“Доктор Данко разбил свой фургон.”

Она напряглась и попыталась сесть, широко раскрыв глаза. “Вы его взяли?”

“Нет, Деб. Только его пассажира. Я думаю, что он собирался доставить его, потому что все сделано.”

Я думал до этого она была бледна, но теперь она почти исчезла. "Кайл..."

"Нет. Доакс говорит, что это кто-то по имени Френк.”

“Ты уверен?”

“Абсолютно. На его шее есть татуировка. Это не Кайл, сестрица.”

Дебора закрыла глаза и опустилась на раскладушку, как сдувшийся воздушный шар. “Слава Богу.”

“Надеюсь, ты не против поделиться своим такси с Френком?”

Она покачала головой. “Я не возражаю.” Затем ее глаза снова открылись. “Декстер. Не задирайся с Доаксом. Помоги ему найти Кайла. Пожалуйста.”

Наверное, на неё подействовали наркотики, потому что я мог посчитать на одном пальце количество раз, когда слышал, что она просит о чем-либо так печально. “Хорошо, Деб. Я приложу все усилия,” сказал я, и ее закрытые глаза снова затрепетали.

“Спасибо.”

Я вернулся к фургону Данко как раз вовремя, чтобы увидеть, как старший медработник выпрямляется с места, где его стошнило, и повернулся поговорить с напарником, который сидел на изгороди, бормоча под нос и заглушая звуки, которые всё ещё издавал Френк. “Пойдем, Майкл,” сказал старший. “Пойдем, приятель.”

Майкл выглядел не заинтересованным в движении, за исключением раскачивания назад и вперед, и повторения: “О, Боже. Иисусе. О, Боже.” Я решил, что он не нуждается в моей поддержке, и пошел вокруг фургона к водительской двери. Дверь распахнулась, и я посмотрел внутрь.

Доктор Данко, вероятно спешил, потому что он оставил очень дорогостоящий сканер, вроде тех, которые используют газетчики и поклонники полицейских, чтобы отслеживать чрезвычайное радио-сообщение. Было очень утешительно знать, что Данко не использовал волшебных сил, чтобы следить за нами.

Кроме этого, фургон был чист. Ни спичечного коробка, ни листочка бумаги с адресом или загадочным словом на латыни, начертанным на обороте. Ничего, что могло бы дать нам подсказку. Здесь могли бы оказаться отпечатки пальцев, но так как мы уже знали, кто водитель, это выглядело не слишком полезным.

Я поднял сканер и подошел в конец фургона. Доакс стоял около открытой задней дверцы, поскольку старший медработник наконец поднял своего напарника на ноги. Я вручил Доаксу сканер. “Это было на переднем сиденье,” сказал я. “Он слушал.”

Доакс едва взглянул на него и сунул внутрь фургона. Так как он выглядел ужасающе неболтливым, я спросил: “у вас есть какие-нибудь мысли о том, что мы должны делать?”

Он молча смотрел на меня, и полагаю, что если бы не медики, мы скорее всего стояли бы пока голуби не начнут гнездиться на наших головах. “Хорошо, парни,” сказал старший, и мы отодвинулись в сторону, чтобы позволить им забрать Френка. Коренастый медработник, выглядел абсолютно спокойным, как будто собирался всего лишь вправить мальчишке вывихнутую лодыжку. Его партнер все еще выглядел весьма несчастным, я слышал его дыхание с расстояния шести футов.

Я стоял около Доакса и наблюдал, как они положили Френка на носилки и укатили вдаль. Когда я повернулся назад к Доаксу, он снова на меня уставился. Затем выдал мне очень неприятную улыбку. “Ты и я,” сказал он. “И я не уверен насчет тебя.” Он прислонился к разбитому белому фургону и скрестил руки. Я слышал как медики хлопнули дверью санитарной машины, и мгновением спустя завыла сирена. “Только ты и я,” сказал Доакс снова, “и больше никаких рефери.”

“Это еще одна простонародная мудрость?” Съязвил я, потому что я стоял здесь, пожертвовав левым ботинком и отличной рубашкой для боулинга, не говоря уже о моем хобби, ключице Деборы, и отличном автомобиле — и тут он без единой морщинки на рубашке, делает таинственные враждебные замечания. Действительно, это уже слишком.

“Я тебе не верю” сказал он.

Я подумал, что это очень хороший признак, что Сержант Доакс открылся мне, разделив со мной свои сомнения и чувства. Однако, я чувствовал, что должен попытаться помочь ему сосредоточиться. “Это не имеет значения. У нас мало времени,” сказал я. “Он закончил с Френком и доставил его, теперь Данко займется Кайлом.”

Он приподнял голову на бок и медленно ею встряхнул. “ Кайл не имеет значения,” сказал он. “Кайл знал, на что идет. Главное поймать Доктора.”

“Кайл имеет значение для моей сестры,” сказал я. “Это единственная причина, по которой я здесь.”

Доакс снова кивнул. “Неплохо,” сказал он. “Я почти поверил.”

Именно тогда меня озарило. Признаюсь, Доакс меня капитально раздражал — и не только потому что мешал важным для меня личным изысканиям, хотя и это было достаточно плохо. Но теперь он критиковал даже мои поступки, что было за гранью цивилизованного поведения. Так что возможно раздражение стало матерью изобретательности; возможно, не совсем поэтично, но так и было. В любом случае, пыльном черепе Декстера открылась маленькая дверца, впустив немного света; воистину кусок мозговой активности. Разумеется, Доакс вряд ли будет думать об этом, если я не помогу ему увидеть, насколько хороша моя идея, так что я сделал выстрел. Я чувствовал себя как Багз Банни, пытающийся сказать Элмеру Фадду кое-что смертельное, но собрался с мужеством. “Сержант Доакс,” начал я, “Дебора – вся моя семья, и не справедливо с вашей стороны подвергать сомнению мои обязательства. Особенно,” сказал я, поборов в себе желание начать полировать ногти в стиле Багза, “пока вы не прекратите заниматься ерундой”

Несмотря на то что он был всего лишь хладнокровным убийцей, сержант Доакс, видимо всё еще был способен испытывать чувства. Возможно, в этом и заключалась разница между нами, причина, по которой он так старался носить белую шляпу, сцементировав её с головой и сражаясь против того, что должно было быть на его стороне. В любом случае, я ощутил волну гнева прошедшую через его лицо, и едва слышимое рычание из его внутренней тьмы. "Ерундой", повторил он. “Совсем хорошо.”

“Ерундой,” твердо сказал я. “Дебора и я сделали всю работу, требующую беготни и взяли на себя весь риск, и вы это знаете.”

На мгновение мускулы его челюсти выпятились, будто собираясь прыгнуть и задушить меня, приглушенное внутреннее рычание переросло в рев, эхом огрызнулся мой Темный Пассажир, и мы застыли неподвижно, лишь наши гигантские тени изгибались, меряясь силой в незримой битве.

Если бы полицейская машина не выбрала этот момент, чтобы взвизгнув тормозами, остановиться около нас, весьма вероятно на улице появились бы куски разорванной плоти и лужи крови. Из неё выскочил молодой полицейский, и Доакс рефлекторно вынул свой значок и показал ему, не отводя взгляд от меня. Он сделал прогоняющее движение другой рукой, и полицейский притормозил и заглянул в автомобиль, чтобы проконсультироваться с напарником.

“Хорошо,” сказал сержант Доакс мне, “Ты что-то задумал?”

Это было не совсем идеально. Багз Банни заставил бы его додуматься до этого самостоятельно, но и это было неплохо. “Фактически,” сказал я, “у меня действительно есть идея. Но она немного опасна.”

“Угу,” сказал он. “И что бы это могло быть.”

“Если это окажется слишком для вас, придумайте что - то другое,” сказал я. “Но я думаю, что это всё, что мы можем сделать.”

Я видеть, как он обдумывает это. Он знал, что я его подначиваю, но в том, что я сказал было достаточно много правды, и достаточно много гордости или гнева в нём, что бы ему стало на это наплевать.

“Давай выкладывай,” наконец сказал он.

“Оскар сбежал,” сказал я.

“Похоже на то.”

“Остается только один человек, которым может заинтересоваться доктор Данко,” сказал я, и указал прямо ему на грудь. "Вы".

Он практически не вздрогнул, но что-то дернулось на его лбу, и в течение нескольких секунд он позабыл дышать. Затем он медленно кивнул и сделал глубокий вдох: “Склизский мамотрахер.”

“Даже если и так,” допустил я, “Я всё равно прав.”

Доакс поднял радиосканер и переложил его в сторону, чтобы сесть в открытых задних дверях фургона. “Хорошо,” сказал он. “Продолжай говорить.”

“Сначала, держу пари, он найдет другой сканер,” сказал я, кивая на лежащий возле Доакса.

“Угу.”

“Итак, зная, что он слушает, мы можем позволить ему услышать то, что мы хотим, чтобы он услышал. То есть,” продолжил я со своей самой лучшей улыбкой, “кто вы, и где вы.”

“И кто я?” спросил он, и не впечатлившись моей улыбкой.

“Вы – тот парень, который подставил его и сдал кубинцам,” ответил я.

Он изучал меня мгновение, затем покачал головой. “Ты действительно кладешь мою голову на плаху, ха?”

“Абсолютно,” сказал я. “Но вам не о чем волноваться.”

“Он без проблем забрал Кайла.”

“Вы будете знать, когда он придет,” сказал я. “Кайл не знал. Кроме того, разве вы не лучше Кайла в таких вещах?”

Это было бесстыдно, абсолютно прозрачно, но он купился. “Да, я лучше,” сказал он. “А ты к тому же хорош в целовании задниц.”

“Никаких целований задниц,” сказал я. “Всего лишь старая добрая правда.”

Доакс посмотрел на сканер около него. Затем перевел взгляд вверх и вдаль по автостраде. Уличные фонари вспыхнули оранжевым в капле пота, скатившейся с его лба в глаз. Он машинально вытерся, все еще смотря вдаль по I-95. Он уставился на меня, не мигая так долго, что это вызывало слегка тревожное желание подвинуться, чтобы он смотрел куда-то в другое место. Это было почти как стать невидимкой.

“Хорошо,” сказал он, оглянувшись наконец ко мне, и теперь оранжевый свет был в его глазах. “Давай сделаем это.”

Дата добавления: 2015-10-02