Дитя в огне

У концертной площадки Гошкин отец складывал в кучу картонные коробки. Он продал партию игрушек и уничтожал тару. Мы с Владиком, отойдя от греха подальше, глазели на яблоню и спорили – кто полезет.

- …Все я да я! – возмущался Влад. – Лезь сам.

- У меня Влад, пока не получается. Залезать на деревья просто, а вот спускаться вниз я не могу, - оправдывался я.

Яблоня, куда надо лезь, раздвоилась на два ствола. На левый – наклонный, взбираться легко. Но все знали, что он дал трещину и еле держался.

Владик хотя фразер и выдумщик, но ужасный тетеря. В глубоком возбуждении он перепутал стволы и вскарабкался именно на треснутый сук.

Он взобрался и шустро набил карманы. Спускаться вниз, однако, затрусил.

Я как раз нагнулся и подбирал яблоки, которых вокруг валялось в избытке. Видимо выпавший из кармана Влада плод, больно ударил по голове.

- Ты чего швыряешься! - закричал я и кинул в него два снаряда. Распластанный на стволе Владик являлся прекрасной мишенью и я, прицелился стрельнуть еще разок.

- Степка! Не стреляй в меня! Я и так сейчас грохнусь! – завопил Владик.

Он так затрясся от страха, что сук, на котором сидел, стал быстро увеличивать трещину и рухнул, прикрыв Влада ветвями.

Со стороны качелей донесся тонкий свист, это к нам энергично спешил Тимка. Он все видел и шагал с самым решительным видом. При виде командира, ушибы быстро вылечилась. И Тимка не ругал несчастного Влада. Он лишь в изумлении звонко свистнул.

Влад еще прихрамывал, и Тимка предложил новую идею:

- Пойдем к теннисному столу. Песни, как в прошлый раз сочинять будем.

- Так про кого у нас сочинять? Тебе не нравится, Владу не нравится, - проворчал я.

Тут, откуда ни возьмись, шагает Гоша с большим и необычным автоматом. Трещит, сияет весь. Он думал, мы в войнушку играем, и давай палить без умолку.

- Гошка!.. Дай посмотреть, что за автомат, - привычно протянул руку Тимка.

Гоша хотел подать, но передумал и спрятал игрушку за спину. Он помнил, какое давал нам обещание. Но обещание не автомат, его можно дать и забрать обратно. Автомат же могут ненароком сломать. На лице его боролись два желания: дать – не дать. Боролись-боролись и второе победило!

- Значит не даешь! – сурово уточнил Тимка. – Ультиматум забыл?

- Мне папа не разрешает, - соврал Гоша.

- Давай сочиним песню про жадину Гошку, - шепчет мне Тимка.

- Какую? – также шепотом спросил я.

- Ну… - обыкновенную, что он жадина, игрушки не дает…

Мы отошли к гаражу. К нам присоединился Влад. Потоптались бестолково немного. Как раз ничего не приходило в голову. Он с нами никогда не играет.

- Давайте споем, что он жадный крокодил, - предложил я.

- Правильно! – поддержал идею Тимка. – Жадный крокодил. Он игрушки приносил, но нам не давал.

Довольные продуктивным результатом, мы дружно обернули три рта в сторону Гоши и хором закричали:

- Гошка жадный крокодил,

Сам игрушки приносил,

Никому их не давал,

Чтобы кто-то не сломал!

Гошкины глаза медленно наполнялись слезами. Но мы раз за разом повторяли сначала: - Гошка жадный крокодил…

- Мальчишки! – вдруг раздался совсем не певучий голос Арины. Она стремительно летела, раскрасневшись от гнева. – Мальчишки! Вы зачем Гошу дразните? Это некрасиво и не педагогично. Вспомните, как он тот раз мужественно поступил. А вы дразните. Эх, вы! А еще мужчины!

На её слова мы оторопело замолчали. «И откуда только Арина такие умные слова знает»? – подумал я.

Подошла Яна. На волосах бант, а на руках любимая кукла Варя.

Тут жалобно скрипнула и тяжело хлопнула подъездная дверь. Это вышла мама и окликнула Владика. Она заставила его катать малютку брата. Мы с Тимкой взялись помогать товарищу, задираясь, и отталкивая друг друга. Так и брели с коляской вокруг дома, когда раздался треск костра.

Дядя Костя Одессит достал спички и разжег картонки. Потом он разобрал еще несколько упаковок, и запалил всю кучу. Прозрачные языки пламени весело затанцевали на солнце.

Мы тут же оставили скучную коляску и наперегонки кинулись взглянуть на завлекательное зрелище.

- Понаблюдайте-ка ребятки за костром, - миролюбиво попросил дядя Одессит. - Я еще картонок вынесу.

Любопытный Тимка, немедленно взялся поддерживать огонь. Тут и Влад с коляской подоспел. Он поставил коляску с братиком на дороге и, забыв про ляльку, принялся азартно подкидывать картонки. Пламя весело трещало, мы бестолково толкались вокруг, мешая друг другу и приплясывая.

- Давайте яблоки печь! – предложил оживившийся Владик.

Владик он мечтатель и отчаянный фантазер. Он вспомнил, что оставил яблоки на теннисном столе, и, высоко подпрыгивая, стремглав поскакал за ними.

Тем временем, приподнялся в коляске глупый младенец. Обеспокоенный невиданным зрелищем, он потянулся за Владиком. И тут случилось страшное! Коляска сначала накренилась, потом перевернулась, и малыш плавно съехал и покатился по картонкам прямиком в бушующее пламя.

Что тут затворилось - ни пером описать! Прошла всего одна минутка, а все перекувырнулось будто в многосерийном мультике.

- Ай, ай! – заорал Владик.

Но он находился далеко, и на другой стороне костра. Он, круто развернувшись, со всех ног бросился обратно. Но в крутом пике не удержал равновесия. Он, поскользнулся и упал.

- Я-яй-яй, - кричал Тимка, но он по инерции бежал широким кругом.

А я как раз никуда не бегал. И не визжал, как визжала Яна. Я оказался ближе всех от коляски. Увидев под ногами ребенка, молча кинулся ему наперехват. Он еще катился по горящей картонке, когда я стащил его за ноги.

Я растерянно держал малыша вниз головой, а он даже не плакал. От испуга он лишь стонал, и сипло сопел ушибленным носиком. Прежде всех ко мне подскочила Яна. Вторым подбежал Тимка. Яна так заторопилась, что ненароком обронила любимую куклу.

Одной рукой она грубо оттолкнула взъерошенного Тимку и другой вырвала малютку из моих рук. Пока рассерженная Яна успокаивала и укладывала малыша на место, огонь подбирался к её кукле. Мне снова пришлось геройски спасать ребенка. На сей раз, это была Янина кукла Варя. Подняв Варю, я терпеливо ждал, когда Яна окончательно уладит с младенцем.

- Эх, вы! …Разини! Чуть-чуть ребеночка не спалили!.. Хорошо еще Степка у вас герой!

Тимка весьма удрученно ковырял ботинком землю. Порозовевшая от волнительных переживаний Яна, не глядя, приняла куклу. Затем, победно стрельнула глазом на Тимку. И, ласково поглаживая дочурку, надменно отошла к забору.

Костер еще полыхал, но наш интерес к нему остыл. Яна еще раз обернулась, заслышав стук сандалий. Это мы с Тимкой, тяжело ступая, брели к теннисному столу. Нет, не за яблоками Влада.

Мы шли поделиться опасными переживаниями.

Дата добавления: 2015-10-02