Бабат Барабыка

Бабат Барабыка был барабанщиком в бомбардирской роте. На всю армию не было второго такого умелого барабанщика. Выбивал Барабыка и маршевую дробь и все сигналы воинские знал исправно.

А ещё Барабыка был известен тем, что разговаривал с самим генералом Горном. Было это так.

30 июля, в воскресенье, русские начали обстрел Нарвы. Стреляли по бастионам Виктория и Гонор. Отсюда, пробив в стене брешь, хотели штурмовать город. Семь дней не отходили от пушек бомбардиры. Не отходил и Барабыка. Отложив в сторону барабан, подтаскивал ядра, засыпал в пушки порох. На восьмой день бастион Гонор осел. Земляная насыпь вокруг него обвалилась в ров.

– Ну, – заговорили солдаты, – теперь готовься к штурму.

В это самое время Барабыку вызвали к царю. Посмотрел Пётр на раскосые глаза Бабата.

– Татарин? – спросил.

– Калмык, – ответил Барабыка.

– Ишь ты! – усмехнулся Пётр. – А тоже солдат.

– Барабанщик я, – ответил Барабыка.

– Вот ты мне и надобен, – сказал Пётр. – Пойдёшь к крепости, передашь письмо нарвскому коменданту. Да смотри иди осторожно, – напутствовал Пётр. – Бей в барабан шибче, говори, что ты есть российский парламентёр.

Пошёл Барабыка, бьёт в барабан что есть силы. Заметили шведы солдата, перестали стрелять.

– Кто такой? – закричали, когда Барабыка подошёл к крепости.

– Я есть парламентёр российской армии, – отвечает Барабыка.

Скрипнули железные засовы тяжёлых крепостных ворот, одна из створок их медленно приоткрылась. Барабыка вошёл в крепость.

Повели Барабыку кривыми маленькими улочками нового города мимо разбитых и горящих домов к нарвскому замку. Перед замком – глубокий ров. Через ров – мост. Мост поднят.

– Кто такой? – закричали с той стороны часовые.

– Я есть парламентёр российской армии, – вновь повторил Барабыка.

Громыхнули тяжёлые цепи, мост опустился. Барабыка вошёл в замок. Повели Барабыку по узким коридорам и крутым лестницам. Наконец вошли в большой зал. В глубине увидел Барабыка высокого, худого старика. «Генерал Горн», – узнал Барабыка.

Взял Горн письмо, стал читать. «Сам Господь Бог разрушил Гонор, – путь к приступу открыт...» Пётр предлагал Горну сдать крепость и кончить кровопролитие.

Прочёл Горн письмо, уставился на Бабата.

– Иди к царю Петру, – сказал, – передай: шведы не сдаются. Понял?

– Никак нет, – отвечает Барабыка.

– Иди к царю Петру, – повторил Горн, – скажи: нет такого правила, чтобы шведы сдавались.

– Как так – нет? – возражает Барабыка. – Есть. И при Орешке сдавались, и при Ниеншанце сдавались. Выходит, есть такое правило. А Нарва чем лучше? И при Нарве сдадутся.

– Что? – закричал Горн.

Налились кровью генеральские глаза. Схватил Горн шпагу, бросился к русскому солдату:

–Вон! закричал. – Вон!.. О святая Мария! Так и ушёл Барабыка ни с чем. Доложил Барабыка царю всё, как было.

– Ишь ты! – сказал Пётр.– Так и сказал Горн: «Шведы не сдаются»?

– Так точно, бомбардир–капитан!

– А может, и прав генерал Горн? – спрашивает Пётр.

– Как так – прав? – возражает Барабыка. – Я же ему говорю: «При Орешке сдались – раз, при Ниеншанце сдались – два и при Нарве, выходит, сдаться должны». Как же так, Бог троицу любит.

– Молодец! – говорит Пётр. – Мыслишь, как и пристало российскому солдату.

– Никак нет, государь, – говорит Барабыка. – Что – никак нет? – не понимает Пётр.

– Какой же я солдат? Барабанщик я.

– Ну и что, барабанщик – не солдат, что ли? – удивился Пётр.

– Нет, бомбардир–капитан, – отвечает Бабат, какой же он солдат, раз ружья не имеет.

– Ишь ты! – вновь усмехнулся Пётр. – Ружья, говоришь, не имеешь? Ладно, иди к ротному командиру, скажи: государь приказал ружьё выдать. А про шведов это ты правду сказал: и при Нарве сдадутся.

Штурм

На следующий день русские начали штурм Нарвы. Шли на приступ тремя большими колоннами.

Солдаты тащили лестницы и багры, оставив для облегчения в лагере походные ранцы.

На штурм нарвской стены шёл и Бабат Барабыка.

Шведы открыли огонь. Стреляли пушки из крепости и через Нарову с высоких ивангородских стен. Ловко, страшно бились шведские солдаты. Там, где у высокой стены бастиона Гонор русские установили штурмовые лестницы, летели на голову атакующих камни, янтарными брызгами рассыпалась горящая смола.

По крепости на взмыленном коне носился генерал Горн.

– Шведы, шведы, – кричал он, – не посрамим шведской славы! Вперёд, шведы!

Приступ русских был неудачный. Добираясь почти до самого верха стены, солдаты не могли закрепиться. Штурмующие отхлынули. Отбежал со всеми и Барабыка. Установилась тишина. Никто не решался первым повторить атаку. И вдруг недолгую тишину нарушил барабанный бой. Это в свой барабан ударил Барабыка. Медленно, в такт барабанной дроби, он стал подходить к крепостной стене, стал подниматься по лестнице. Шведы опешили. Они смотрели на смельчака, боясь стрелять. А Барабыка продолжал бить в барабан, продолжал подниматься по лестнице. И вдруг всё зашевелилось, задвигалось. Русские снова бросились на штурм. Снова раздались выстрелы, полетели камни, полилась смола.

Барабыка вскочил на крепостную стену. Кругом свистели пули, с Бабата сбило шляпу, от горящей смолы затлел кафтан. А он стоял на самом верху и бил в барабан.

Тра-та-та! Тра-та-та!

А оттуда, с той стороны стены, нёсся зычный голос генерала Горна:

– Шведы, за Господа Бога и короля вперёд!

Однако поздно. Русские овладели стеной. Вот их всё больше и больше.

А наверху по-прежнему стоит Барабыка и что есть силы бьёт в барабан. Потом забрасывает барабан за спину, суёт палочки за пояс, хватает ружьё и, задрав полы горящего кафтана, прыгает вниз.

Русские врываются в Нарву. А внизу гремит голос Горна:

– Шведы, шведы, позор вам, шведы!

Дата добавления: 2015-10-02