Глава 2. Станционный инженер Йозеф Стоун, 37 лет, в составе первой обслуживающей группы

25 ноября, 2542 год.

Станционный инженер Йозеф Стоун, 37 лет, в составе первой обслуживающей группы. Корпорация «Нано Трейзен». № ID: 473431.

Прибываем на Космическую исследовательскую станцию тринадцатого типа NSS «Исход». Время прибытия: 12:00 по станционному времени.

Состав группы:

Капитан Эйс Мак Миллан

Глава службы безопасности Грег Шепард

Офицер службы безопасности Аллен Хокинс

Смотритель Марвин Моррис

Старший инженер Виктор Резнов

Станционный инженер кроме меня Клемент Иванов

Обслуживающий атмосферного оборудования Майкл Лестер

Доктор Кристиан Белл

Задачи группы:

– прибыть на станцию в полном составе;

– подготовить станцию к прибытию основной группы, а именно:

– поиск и починка разного рода поломок;

– восстановление энергоснабжения при помощи настройки солнечных батарей.

Конец первой записи.

Я выключил записывающее устройство и положил его в сумку на соседнем сидении. Никто даже не обратил на меня внимания, когда я бубнил всё это себе под нос. Все только недовольно хмурили брови, зная, что им тоже предстоит это проделать, – нас настоятельно просили делать записи каждый день. Хотя я уверен, что по прибытию на станцию, все тут же об этом «забудут». Я, кстати, тоже. Только наш черноволосый доктор недолго смотрел на меня с любопытством и, поправив очки, достал свой ПДА и включил запись:

– Доктор общей практики Кристиан Белл, 23 года, в составе первой обслуживающей…

«23 года? Надо же, какой молодой», –подумал я. Доктор произносил все слова отчетливо, чеканно, даже с какой-то торжественностью, будто докладывал капитану о выполненной, только ему посильной, миссии. Очевидно, он был «зеленым» и из его головы еще не выбили эту героическую космическую романтику, которую нам впаривают в академиях и школах. Это раньше люди покоряли космос, открывали новые цивилизации. Правда, хорошей репутации среди этих цивилизаций нам снискать не удалось «благодаря» повальному ксенофобству и геноциду. Так что в нашу задачу входит сбор кое-каких минералов с ближайшего пояса астероидов и исследование их на предмет чего-нибудь интересного. А, как правило, ничего интересного там нет.

Пока я это обдумывал, док уже перестал записывать и за ним начал наш старший инженер, который сидел напротив меня. Хороший он мужик, я с ним работал на шахтерских баржах и на ремонтно-спасательных судах. Его длинные и жесткие русые волосы были зачесаны назад, а слегка морщинистое лицо покрыто растительностью. Он уже староват и на висках проглядывается седина, но свое дело знает прекрасно. Дома его ждут жена и двое детей, а это значит, что рядом с ним ничего непредвиденного не случается, потому что он предвидит все. Я его кропотливость понимаю – если он не вернется домой живым, то семье придется туговато. Так что нахождение его на станции – главный залог безопасности.

Наш капитан тоже не промах, наслышан о нем. На его плечах весь персонал станции и он не позволит кому-то нарушить его спокойствие без последствий.

Так же мне знаком наш атмосферник. Тот еще пьяница, но в своем деле специалист, так что без особых претензий. К тому же алкоголь на станцию обычно умудряются провести только карговцы, а они прибудут только с основной группой. К тому моменту наш Лестер уже все от него требующееся сделает и может спокойно набираться в дормитории.

Остальных я либо знаю плохо, либо вижу в первый раз. Наш глава СБ мне как-то не очень нравится – угрюмый какой-то.

Ладно, хватит придаваться пустым размышлениям, надо получше ознакомиться с планом станции. А она была очень большой. Я на такой громадине впервые, но на мелких судах показал себя с очень положительной стороны, так что мой запрос о переводе был принят без особых задержек и волокиты. Итак: помещение прибытия, окруженное эвакуационными подами, там же вечно пустая регистрационная комната, далее по коридору ассистентская. В конце коридора идет разветвление – станция делится на южную и северную части. Где-то в центре главный мостик, капитанская, помещение главы персонала и ядро ИИ. В северной части станции: бриг, дормиторий и еще спасательные поды. В южной части: карго, кибернетическая лаборатория, атмосферная и инженерные помещения с сингулярным двигателем. Коридоры снова смыкаются по другую сторону от развилки. В восточном крыле: библиотека, кухня со столовой, ботаника, медбей, исследовательская и еще одно помещение, предназначение которого для меня осталось неизвестным. Помечено как «ДБ».

– Эйс? – обратился я к нашему капитану. Он слегка поморщился – не по уставу обратился.

– Чего? – лениво спросил он.

– А что это за комната – «ДБ»?

– Дом Божий, – ехидно улыбнулся он.

Наш кэп, похоже, любит пошутить. Позитивный настрой сотрудников очень полезен для поддержания порядка.

Вообще, судя по карте, помещения и коридоры станции очень просторные, что довольно странно. В космосе обычно действует правило максимальной экономии, но только не в этом случае. Также по всему судну тянутся длинные технические тоннели. Увенчивается восточный коридор помещением отбытия. Именно оттуда все мы радостно полетим домой через три месяца.

Ну а пока надо приготовиться к высадке. Так что я устроился в кресле поудобнее, расслабился и закрыл глаза. Следующая остановка – Космическая Станция 13.

– Включить подачу кислорода в скафандры, – послышался голос капитана в общем канале связи. – Включить магнитные ботинки, отключить искусственную гравитацию.

Звуки стали понемногу пропадать. Станция долгое время работала на резервном генераторе, и к моменту нашего прибытия он уже не справлялся с поддержанием основных жизненно важных систем. Похоже, прошлый персонал «Исхода» покидал его в некоторой спешке.

– Открыть шлюзы.

Мы медленно начали заходить на борт «Исхода». Доктор и сотрудники службы безопасности остались на шаттле до полной настройки гравитации и подачи кислорода.

Помещение прибытия выглядело… обычно, кроме летающих горшков с цветами, настольных ламп и всякого мусора. Вдоль стен стояли предусмотрительно закрепленные кресла, где-то на стене виднелась карта. Мы прошли дальше, мимо регистрации – там всюду зависли в воздухе листки бумаги и ручки. Потом ассистентская. Ну, карта из брифинга оказалась достоверной, уже хорошо. Нашей целью были инженерные отсеки в южном крыле и солнечные батареи там же. Потом следовало восстановить подачу кислорода и гравитацию. Ну и в последнюю очередь – загрузка ИИ. Без него будет довольно сложно и опасно разобраться с сингулярностью. Я с ней уже сталкивался, но вручную никогда поля не настраивал.

Мы вышли к развилке и повернули направо. Стены переливались красным, везде мигали лампочки тревоги – жутковатая атмосфера. Коридор был длинным и шел вдоль Карго-офиса и центрального крыла. Мы уже подходили к дверям, ведущим в инженерную, как Виктор на мгновение остановился.

– Все в порядке? – спросил его капитан.

– Да. – Коротко и ясно ответил Виктор. Я же понимал, что, скорее всего, он почувствовал что-то неладное, но пока решил не беспокоить кэпа. За столько лет работы с ним, я уже выучил его повадки. Надо будет потом поинтересоваться.

Мы вошли. Повсюду в воздухе зависли разные инструменты и ящики.

– Йозеф, вместе с Клементом настраиваешь солнечные батареи. По готовности просигналишь. Майкл, как только начнется подача энергии, налаживаешь поступление кислорода.

– Есть, – в один голос ответили мы на приказы старшего инженера.

Мы с Клементом сразу отправились к батареям, прихватив один из переносных генераторов, стоящих в углу инженерной. Сόляры находились снаружи, и путь пролегал через помещение с двигателем и далее по техническим тоннелям. В тоннелях было темно, как в самом космосе, пришлось включить свет на шлемах.

– Боишься? – вдруг спросил меня Клемент по инженерному каналу.

– А чего бояться? Магнитные ботинки включены, кислород в баллоне есть, – спокойно сказал я. – Первый раз что ли…

И он, видимо подумав, что это был вопрос, ответил:

– Ну, я никогда не работал в открытом космосе.

Вот тебе и два… Первый был, если что, молодой доктор, по-видимому, вообще без опыта. Мне казалось, что отбор должен быть очень строгим. Хотя, что я волнуюсь по пустякам, он и был строгим. Думаю, Нано Трейзен вряд ли стала бы рисковать, беря на такую работу бесполезных юнцов. К тому же у Клемента все же был опыт. В досье было сказано, что он служил на какой-то полярной станции одной из заснеженных планет.

Мы подошли к выходной камере, двери которой были раскрыты настежь. На стене рядом находилась панель управления. Камера в рабочем режима обеспечивала переход из атмосферы станции в вакуумное пространство космоса, но сейчас она не выполняла никакой функции. Внутри камеры находилось Сверхпроводящее Магнитное Энергетическое Хранилище – SMES. Это система, накапливающая энергию в магнитном поле. Для начала, нам нужно узнать примерный уровень энергии, поступающий к нему. Мы подошли к СМЕСу. Режим зарядки на нем был выставлен на автоматический, но в поле «Уровень приема» стояло обозначение: 0 кВт.

«Странно», –подумал я. Мы, возможно, были не в лучшем положении относительно местной звезды, но невозможно, чтобы Соляры не собирали совсем никакой энергии, разве что… Я уже начал догадываться, в чем причина нулевого поступления, но изо всех сил надеялся, что ошибся. Я выставил режим зарядки на ручной и попытался покрутить батареи в разные стороны – никакой реакции. Отсюда через открытые двери можно было видеть, что батареи снаружи не двигались.

– Клемент, – обратился я к своему коллеге, который, судя по всему, тоже был несколько сбит с толку.

– Да?

– Сходи за проводами. Кажется, сегодня придется попотеть.

Не то чтобы прокладывать провода такая уж сложная работа – обычная рутина. Однако я очень не люблю это дело. Когда занимаешься этим, складывается ощущение, что кто-то, кто должен был сделать свою работу хорошо до меня, сделал ее плохо, и мне приходится исправлять его ошибки. Почему на таком важном объекте как «Исход» не проложены провода от солнечных батарей к СМЕСам? Никто не имеет ни малейшего понятия. Как мы уже убедились из доклада Леонида из северной части станции – с батареями со стороны брига такая же проблема. Наш атмосферник и капитан ушли обратно на шаттл, поскольку черт его знает, сколько времени займет укладка проводов. Я иногда посматривал в сторону Клемента. Как бы он не учудил чего, первый раз все-таки в открытом космосе. В голову могут прийти самые разные и неожиданные вещи, когда все, что тебя отделяет от смертельной бесконечности – магнитные ботинки. И в этот момент ты полностью рассчитываешь на них, ну и заодно молишься всем известным богам.

Укладка заняла минут тридцать. Я наконец-то полностью выпрямился. Клемент на другом конце все еще возился.

– Помощь нужна?

– Нет, пара минут.

Ну ладно, есть немного времени осмотреть станцию. Снаружи она выглядела не очень презентабельно, но это добавляло ей своего рода шарм. Отовсюду торчали соединительные балки и платформы для работы с обшивкой. Отсюда как раз был виден наш пристыкованный шаттл. Вдруг мой взгляд привлекла некая субстанция, прилипшая к обшивке прибытия.

– Клемент?

– Да, я уже закончил, погоди.

– Нет, я не об этом. Глянь в сторону прибытия, что это там?

Он сидел на корточках над проводкой и сначала просто поднял голову, пытаясь высмотреть то, о чем я говорил. Посмотрев так некоторое время, он решил полностью встать.

– Эм… Понятия не имею. А на что похоже?

– Просто какая-то твердая масса.

– Ну, может станция притянула какой-нибудь мусор, – предположил он.

– Ладно, пойдем.

Ответ удовлетворил меня не особо, но идти сейчас и смотреть времени нет.

Мы собрали остаток проводов, и пошли к СМЕСу. Режим зарядки стоял на ручном управлении. Уровень приема показывал 5,3 кВт.

– Отлично.

Я подвигал Солярами и смог добиться уровня приема до 37 кВт. Зарядка пошла. Необходимо дождаться, когда аккумулятор будет заряжен хотя бы процентов на десять, чтобы отдавать электричество станции без критических потерь, из-за которых пришлось бы заново запускать СМЕС.

– Ну, остается только ждать, – заключил Клемент.

– Ага.

2%...

3%...

– Ну, раз уж нам с тобой вместе работать, то будем знакомы. – Я протянул руку. Надо быть дружелюбным вне зависимости от опытности человека. К тому же с первым заданием парень справился. Он в ответ пожал руку.

– Я читал, ты на какой-то базе на планете служил, – поинтересовался я.

– Да.

– Что-то интересное?

– Да нет. Если честно, я особых подробностей не знаю. Ученые что-то замеряли – уровень радиации и прочую хрень. Изучали местные деревья.

– И долго там проработал?

– Два года. Потом финансирование стали урезать за ненадобностью, а персонал переводить кого куда. Я решил, что не хочу опять сидеть в колонии и вот я здесь.

– Да, это тебе не шахтерская баржа…

6%...

– Выставь автоматический режим. – Клемент тут же это сделал, как будто ждал, пока я это скажу.

Батареи начали поворачиваться без нашего вмешательства – система ищет более продуктивное положение.

53 кВт…

60 кВт…

71 кВт…

В конце концов, уровень приема достиг 82 кВт. Этого вполне хватит, чтобы обслуживать основные системы станции.

Через минут десять, зарядка достигла 10%. Я включил отдачу на 70 кВт. Так мы не будем терять энергию из СМЕСа и он будет попутно заряжаться. В принципе, когда мы запустим сингулярный двигатель, Соляры нам больше не понадобятся, но на всякий случай лучше все-таки зарядить пару дополнительных СМЕСов. Вряд ли могло случиться что-нибудь серьезное, но какая-нибудь магнитная аномалия вполне могла оставить нас без электричества на какое-то время и тут на помощь придут «они».

– Капитан, все готово, – доложил Клемент.

«Да будет свет». И вот на станции стали зажигаться огни, двери выходной камеры закрылись. Мы снова вдохнули в эту груду железа жизнь. Атмосферник сейчас пойдет разбираться с подачей кислорода, а нам еще надо поместить в этот организм «душу».

Дата добавления: 2015-10-02