Семь кругов Ада 31 страница

И то отребье, что присосалось к насекомому как пиявка, точно было его сыном-нанитом. Хотя кем же еще это дерьмо могло быть с таким-то папочкой!

Семь... Восемь...

Ты прекрасно осознаешь, что Дайси чертовски опасен, и что, безусловно, избиение тобой его сына поставит тебя ну в очень невыгодное положение. Но сейчас здравый смысл кажется тебе чем-то абсурдным. Внутри у тебя все клокочет, шипит и рычит. Ты не думаешь о последствиях, ты просто хочешь убить эту суку! Сжимаешь кулаки, размахиваешься и даришь сыну Дайси такой апперкот, от которого бы у любого нормального человека челюсть бы просто рассыпалась. Парень отлетает от твоего насекомого в противоположную сторону и проезжает на спине по асфальту пару метров, сбивая на своем пути глупых зевак. Но у тебя возникают подозрения, что куда больший урон от этого удара ты нанес именно себе. Осторожно разжимаешь левый кулак, и слышишь тихий хруст в разодранных до крови костяшках. Конечно же, и этот мудила напичкан папиными роботами, да еще и защитного типа, из-за чего тебе и показалось, словно ты ударил вовсе не человека, а железную стену. И действительно, тогда как ты, не подавая виду, мучаешься от всё нарастающей боли в руке, парень спокойно встает на ноги, при этом хитро ухмыляясь. Ох, и зря же он это делает! Тут же новая порция злобы накрывает тебя, заглушая как боль, так и хоть какое-то адекватное восприятие окружающего мира.

— Зуо! Спа...! — тем временем что-то бормочет насекомое, но ты в ярости хватаешь его за ворот кофты левой рукой и одним рывком поднимаешь его над землей так, что он лишь беспомощно трепыхается, мотая ногами и вцепившись в твою руку. Ты хочешь узнать, какого хрена он смеет целоваться с другим тогда, как признавался в любви тебе! Но внезапно осознаешь, что если брякнешь подобную хуйню, твоя репутация тут же рухнет ниже канализации. Уже тот факт, что ты просто влез в драку из-за подобного ничтожества... СТОП! Ты влез в драку из-за этого ничтожества???

"ПИЗДЕЦ!!!" — мысленно стонешь ты, готовый прямо сейчас приставить к виску пистолет и выстрелить! Твоя гордость просто в клиническом шоке!

Благо ты быстро приходишь в себя, понимая, что одними лишь мыслями ничего не исправить. Остается лишь обыграть всю ситуацию в свою пользу.

— Я не собираюсь ждать тебя, ничтожество, ни секунды! В следующий раз будешь сосаться со своим уебком до того, как появлюсь я! Ясно?! — четко шипишь ты, в надежде на то, что тебя услышит как можно больше людей. И они слышат, начинают вновь перешептываться. До тебя доходит фраза про то, что ты психопат, который не может подождать и секунды, и тут же успокаиваешься. Одна проблема решена. Лишь теперь ты с наигранной брезгливостью швыряешь беспомощное насекомое к мотоциклу, а сам поворачиваешься к уже ставшему лютым врагом парню.

— Что-то ты слишком нервный, — ухмыляется он, сплевывая кровь. Кажется, твой удар все таки какой-то эффект да возымел.

— Нервный? — удивленно приподнимаешь ты брови, — Что ты, спокойнее меня здесь никого нет, — не менее хищно ухмыляешься и ты. Парень на это лишь пожимает плечами и делает шаг в твою сторону:

— Да что ты? А бросаться на ни в чем не повинных людей, по-твоему, нормально? — складывает он руки на груди. Парень ведет себя очень уверенно, словно знает что-то, чего не знаешь ты. Это настораживает и опять же злит тебя.

— Я ценитель времени и не люблю ждать, — сухо отвечаешь ты, видя, как парень приближается к тебе еще на пару шагов и стоит теперь почти вплотную.

— Да что ты? — он смотрит тебе прямо в глаза и внезапно шепчет одними губами, — Думаешь, Он твой? Даже не надейся!

Ты чувствуешь, что сил сдерживать себя, у тебя просто больше нет, да сейчас это уже не так уж и важно. Как он смеет говорить с тобой в таком тоне? Да еще и намекать на то, что ты якобы что-то испытываешь к насекомому?!

Недолго думая, ты разворачиваешься и ударяешь парня ногой прямо в челюсть, но в последний момент понимаешь, что твой удар цели не достигает. Нанит попросту блокирует его рукой, хватает тебя за щиколотку и сжимает так, словно пытается оторвать. Тебе больно, но виду ты не подаешь. Сейчас не до неё! В мгновение ты опираешься на другую ногу, отталкиваешься ею от асфальта, подпрыгиваешь и ею ударяешь-таки нанита вновь в челюсть. Его хватка тут же ослабляется, ты делаешь небольшой кувырок в воздухе и приземляешься на обе ноги, полностью готовый к серьезной драке. И даже боль в щиколотке на решимость твою никак не влияет. Но вот собирающийся вокруг вас народ порядком раздражает.

— Хочешь выяснения отношений? Всегда к твоим услугам, вот только без свидетелей, — тихо говоришь ты, и твой противник кивает в сторону первого этажа школы, на котором находятся разнообразные секции, клубы и спортивный зал. Во время Отбора спортивный зал всегда пустует, и нанит, напоследок, тебе подмигнув, идет в строну спортзала. Ты же, еле сдерживая нетерпеливую улыбку, идешь за ним.

Спортзал в вашей школе без преувеличения огромен, в несколько сотен метров в длину и ширину и занимающий первые семь этажей по высоте. Сейчас в нем царит полумрак, ты тихо запираешь за собой большую дверь, зная, что никто зайти сюда не решится, как бы интересно ему не было посмотреть на вашу стычку. К слову сказать, тебе подобных драк на пальцах не пересчитать, и ты всегда выходил бесспорным победителем.

— Так что ты там говорил про «мое» и «не мое», — улыбаешься ты, снимая кожаную куртку, кладя ее на лавку и подходя ближе к наниту.

— То и говорил, — спокойно отвечает он, хрустя кулаками — Я смотрю, ты свои бешеные глазенки положил на Моего Тери. Думаешь, так просто его получишь?

— Получу? Уже! — шипишь ты, мысленно планируя как поступить. Ударить в третий раз в челюсть? Или, может быть, сразу в глаз? Сломать нос?

Но сам обескуражено уворачиваешься от удара, направленного тебе в лицо. Да, отвык ты, Зуо, от того, что иногда и на тебя могут нападать первыми. Впрочем, уходить от ударов нанита оказалось предельно просто. У него неплохая техника, хорошо натренированное тело, к тому же еще и напичканное наномашинами, но у него не было твоего неоценимого опыта. И все же нанит оказался не так прост. Он оказался очень быстр и совершал удар за ударом, тем самым не давая нападать тебе, целился он предпочтительно в глаза, либо в солнечное сплетение. В глаза видимо для того чтобы ослепить тебя и тем самым ослабить, но до чего же он наивен! Ты давно избавился от особенной потребности использования зрения в драке, больше полагаясь на собственные инстинкты. Очередной скучный удар, не достигнувший цели и ты, наконец, пригнувшись и блокируя его, одновременно бьешь нанита в живот. Правая рука отдается ужасающей болью, но и нанит на секунду застывает, а затем отпрыгивает от тебя, шумно выдыхая. Всего на секунду ты замечаешь в его взгляде растерянность, граничащую с паникой, но почти тут же парень вновь берет себя в руки:

— Ты так уверен в себе... Думаешь, он любит тебя?

— Мне плевать! — рычишь ты, и, пользуясь его заминкой, бьешь ногой по колену. Нанит еле удерживает равновесие, но ты хватаешь его за голову и бьешь коленом ему по лицу. Он, как тряпичная кукла, падает на пол, захлебываясь вмиг хлынувшей из явно сломанного носа кровью.

— Знаешь, — хрипит нанит, переворачиваясь с бока на спину и смотря на тебя без тени страха, — может, любит он и тебя, но трахается со мной...

Эти слова будто отражаются от стены спортзала и обрушиваются на тебя словно раскатистый гром.

— Что? — невольно роняешь ты, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Нанит поднимается на ноги, отплевываясь и фыркая, но все так же улыбаясь.

— Что слышал! — орет он и внезапно швыряет в тебя пятикилограммовую гирю, что до этого покоилась у стены спортзала. Ты уворачиваешься в последний момент, но ощущаешь удар лазерного ножа в бок. Благо этот удар ты блокируешь рукой, но ноги подкашиваются, ты падаешь на пол, заливая его кровью, что сочится из руки, но при этом думаешь лишь о том, что сказал нанит. Парень же ходит вокруг тебя словно коршун, явно думающий, что ранил тебя все-таки в живот и теперь ты медленно умираешь. Вот только смерть в твои планы не входит. Растерянность сменяется такой злобой, которую, кажется, ты не испытывал еще никогда. Ты уже не контролируешь себя и даже не помнишь, как толкаешь нанита на пол, как садишься на него и начинаешь беспощадно бить его по лицу. Сначала слышаться смешки, затем стоны, наконец, все затихает. Нанита уже не узнать, все его лицо покрыто гематомами, нос сломан, под глазами наливаются синяки, рассечена губа и вряд ли осталась хотя бы половина зубов во рту, но этого тебе мало. Он без сознания, но тебя это не останавливает. Ты берешь его правое запястье и сначала ломаешь его, а затем каждый палец по отдельности. То же самое делаешь и с другой рукой. Лишь после этого ты слегка успокаиваешься, аккуратно вытаскиваешь из куртки платок, которым начисто вытираешь от чужой крови свои руки, затем надеваешь куртку, бросаешь платок в сторону еле-еле дышащего нанита и уходишь из спортивного зала, не сдерживая победной улыбки.

****

Честно скажу, я был уверен, что Зуо сделает из Ника котлету, и даже не особенно по этому поводу расстраивался. Но когда распахнулась дверь спортзала, и из нее вышел сэмпай, давая тем самым возможность всем, кто все это время стоял за дверью (одним из них был и я), рассмотреть все происходящее внутри, я понял, что все те побои, коими меня награждал Зуо за эту неделю, херня собачья!

— Вау? Он там умер?

— Да нет, дышит...

— Точно дышит? Зуо ведь мог и... — слышался шепот отовсюду, но сэмпай на это никакого внимания не обращал. Он гордо прошел мимо толпы, направляясь к своему мотоциклу с таким видом, словно ничего и не произошло. Вот только я заметил, что с его правой руки обильно капает кровь.

— Зуо, послушай! — догнал я сэмпая, еле-еле сдерживая радость от осознания того, что только что он дрался, между прочим, за меня! Все, Зуо! Теперь я твой с потрохами! Правда я был твоим и до драки, но, может, хоть сейчас ты решишь по полной программе попользовать свой трофей, а? Ведь трофей совсем не против!

— Трахался с ним? — послышался тихий жесткий ответ(вопрос). От этих слов у меня сердце ухнуло куда-то в желудок.

— П... Прости что? — промямлил я, делая вид, что не расслышал.

— Я спрашиваю, ты с ним спал?! — прошипел в ответ Зуо, поворачиваясь ко мне и буравя меня ярко-алыми глазами.

— Ну... Это... Было один раз, — заикаясь, пробормотал я, невольно ежась и жмурясь под этим тяжелым взглядом и готовый на очередной подзатыльник со стороны Зуо. Но удара так и не последовало, и когда я открыл глаза, оказалось, что Зуо уже садится на свой мотоцикл, полностью игнорируя меня.

— Эй! — возмутился я, — а как же я?!

— Я поеду, а ты поволочишься следом! — ядовито ответил Зуо, не переставая меня буравить взглядом.

— Ревну-у-у-у-у-у-у-уешь? — с довольной улыбкой протянул я.

— Я? Что ты! Не ревную, просто хочу прибить, — в тон мне ответил сэмпай, разворачивая мотоцикл и газуя в противоположную от меня сторону.

— Эй... Зуо... Да ладно тебе! — возмутился я, нервно похихикивая и наблюдая, как сэмпай от меня удаляется все дальше, — Ты ведь шутишь? — почти пискнул я, чувствуя, как браслет на руке заметно тяжелеет, — ЭЙ! ЗУО! ТЫ ВЕДЬ ШУ... — договорить я не успел, так как руку мою рвануло вперед, и я буквально зачерпнул ртом кучу пыли. Но срать на пыль! Когда тебя волочит по ухабам и ямам! Протащило меня всего метров десять, но за это время я успел помахать своей жизни платочком не меньше сотни раз.

— Поднимай свой сральник и ко мне! — послышался уже знакомый горячо мной любимый голос с хрипотцой.

— Боюсь, что только сральник я поднять и смогу, ибо только он избежал повреждений, — прокряхтел я, пытаясь подняться на ноги.

— Быстрее!

— САМ БЫСТРЕЕ! — рявкнул я, ковыляя к Зуо и старательно при этом отплевываясь. М-м-м-м... Радиоактивная пыль... Клево...

— Зуо, ты не забыл, что мне сегодня к психологу? — Подойдя к мотоциклу, решил напомнить я. Как ни странно, но сэмпай на это ответил, что помнит, — Но сначала заедем ко мне домой... Мне надо переодеться, — кивнул я на свою разодранную грязную одежду, — а тебе руку перебинтовать, — как бы, между прочим, кивнул я в сторону Зуо. Он тут же почему-то руку спрятал и даже глаза отвел. Вау! Зуо смущается!

— Обойдусь без твоей помощи, — фыркнул он, а я умилился. Каким оказывается, сэмпай бывает ми-и-и-иленьким!

— Ну-ну, — ехидно протянул я, садясь за спину Зуо и прижимаясь к нему сильнее обычного. И все-таки, какой же это кайф, когда тебя любят...

****

— Проходи, — пригласил я сэмпая в квартиру, распахивая перед ним дверь. Зуо без интереса огляделся и все же прошел в коридор, — Маман на работе, а сестра в школе, так что дома никого нет, — без палева начал я намекать на всю пикантность складывающейся ситуации. Зуо! Бери меня прямо здесь и прямо сейчас!

— Мне похуй, — сказал, как отрезал Зуо, разуваясь, — Куда идти?

— Кухня прямо и налево, — обиженно пробормотал я, сам разулся и последовал за ним. Правда, прежде чем зайти на кухню, я заглянул в ванную и взял аптечку, — Руку покажешь?

Сэмпай на это осторожно снял куртку, закатал рукав и показал правую руку. Мало того что костяшки распухли, так на ладони еще красовался нехилый порез!

— Черт! — присвистнул я, — у меня только бинты, антисептики, да слабые нано! Они с таким не справятся, — предупредил я. Зуо на это лишь молча, вытащил левой рукой из кармана пакетик с маленькими серыми шариками, попытался его открыть, но у него ничего не получилось. Тогда пакетик взял я, открыл его и протянул Зуо пару серых шариков. Я никогда раньше ничего подобного не видел, но примерно представлял, что это такое. Наверняка заживляющие Колеса Серебра: в их основе были не наномашины, а биологические микроэлементы, которые в принципе действовали, как и детище Железа, увеличивали скорость регенерации, а так же работали как очень сильное обезболивающее.

Зуо двумя пальцами размял шарики, превратив их в пыль, которой и посыпал свою рану. Кровь перестала идти сразу же, но я все-таки настоял и забинтовал сэмпаю руку. Правда получилась это у меня криво, но Зуо почему-то ничего мне на этот счет не сказал. Он вообще был удивительно молчаливым после драки с Ником. Может все это время, ему нужна была элементарная разрядка, вот он и ходил взъевшийся на весь мир? А теперь человека поколошматил и стало легче? Хорошо бы. Но чует моя задница, все не так просто в нашем мире.

— Может тебе чая, кофе, воды из канализации? — Зуо на меня даже не посмотрел, — Хм... Ну ладно... Пойду я тогда переоденусь, — пробормотал я и поплелся в свою комнату. И все-таки с Зуо что-то не так! Может он обиделся на меня за то, что я с Ником переспал? Или наоборот понял, что такое отребье как я ему не нужно? Или он спит только с девственниками??? ЗУО! Моя задница только для тебя! Ну, правда!

Размышляя обо всем об этом, я стащил с себя всю одежду. Впрочем вскоре на место первых серых джинсов пришли другие не менее серые, а с верхом я решил поизвращаться. Насколько бы серым я ни был, это внимание Зуо вряд ли привлечет. Так может начать одеваться в его тональности? Вот сегодня у него черная рубашка, может и мне надеть черную футболку? Кто бы мог подумать, что я как последняя гламурная блондинка буду выбирать, что надеть? Черную футболку или серую футболку? Черную толстовку или серую толстовку? Вот в чем вопрос!

— Хм... Я, конечно, предполагал, что ты хилый слабак, но чтобы настолько, — я от этого комментария аж на месте подскочил. Пока я терся около своего шкафа, Зуо каким-то ведомым только ему совершенно незаметным образом появился у меня в комнате и расселся на моем кресле как король на троне.

Конечно же, из-за его слов мне тут же захотелось прикрыться, потому что я и сам понимал — сэмпай во всем прав, а я настоящая мечта медика — наглядное живое пособие, круто же! Каждое ребро и каждый позвонок пересчитать можно!

— Отвернись, — буркнул я, ежась и пытаясь как-то прикрыть свои худые плечи и впалый живот.

— Что мне еще сделать, — ухмыльнулся в ответ Зуо, не отводя от меня глаз. В любое другое время я был бы счастлив, если бы именно сэмпай меня разглядывал Так, но сейчас мне почему-то стало не по себе. Я начал лихорадочно искать хоть что-нибудь, что бы можно было надеть. Наткнулся на какую-то старую черную потрепанную футболку, и уже хотел было натянуть ее на себя, когда Зуо заговорил вновь:

— Что у тебя на шее?

— А что у меня на шее, — включил я дурака.

— Подойди, — мягко и я бы даже сказал, соблазнительно позвал меня сэмпай. Я воздухом подавился. Только не говорите! Неужели! НЕ-У-ЖЕ-ЛИ!

Коленки тут же затряслись, во рту пересохло, а ладони наоборот вспотели. Оставив футболку в покое, я подошел к Зуо, остановившись, всего в метре от него, и, всеми силами изображая полное недоумение и безразличие.

— Ближе, — все так же, не сводя с меня глаз, одними губами позвал сэмпай. Я сглотнул, шумно вздохнул, но таки подошел к Зуо совсем вплотную.

— Садись, — кивнул Зуо себе на колени.

"ОХ ТЫ ЙОПТ!" — только и пришло мне в голову пока я, каким-то чудом совладав с эмоциями, робея, уселся-таки Зуо на колени лицом к нему, но при этом не в силах смотреть ему в глаза.

— Итак... — сэмпай протянул ко мне руку и я почувствовал, как его пальцы начали перебирать мои волосы, но уже через секунду они вцепились в них, да так сильно и так больно, что у меня перед глазами все поплыло. Зуо же заставил меня нагнуть голову вбок так, что мою шею было удобнее разглядеть, — так что же у тебя на шее, сучка, — только сейчас я понял, что вся эта доброта и молчаливость, всего лишь игра, которая заставила усыпить мою бдительность. Ну а теперь мне грозил бесповоротный пиздец! Зуо вцепился пальцами в мою шею и сорвал с нее все пластыри, давая себе возможность лицезреть, целую кучу ярких засосов на моей светлой коже.

— Это сделал Он? — все еще фальшиво добрым голосом осведомился Зуо.

— Угу...

— Когда?

— Мх… Недавно, но еще до того, как…!

— Когда, я тебя спрашиваю?!

— Зуо, отпусти! Больно! — взвыл я.

— Больно? Это тебе больно? Вот сейчас Будет Больно! — пообещал мне Зуо, нагнулся к моей шее и впился в нее. Знаете, когда в фильмах вампиры кусают своих жертв, чаще всего на лице жертвы изображается эйфория с примесью страха. Но поверьте, когда вас действительно кусают за шею, это очень и очень больно!!! Настолько, что у меня из глаз слезы брызнули. Благо Зуо оставил в покое мои волосы, но легче от этого не стало. Я стал задыхаться, пытался оттолкнуть сэмпая, упершись в его плечи, я даже осмелился несколько раз попросту ударить его в грудь, но его зубы от каждой моей глупой попытки вырваться сжимались лишь сильнее. Я почувствовал, как моя кровь тонкими дорожками побежала по шее и груди к поясу, силы начали стремительно уходить, и уже через пару минут я безвольно сидел на коленях у Зуо, смиренно принимая свое на редкость извращенное наказание. Наконец зубы Зуо разомкнулись и его язык начал мягко слизывать кровь из образовавшихся довольно глубоких ранок.

— Маньяк... Насильник... — только и смог я выдавить из себя, не без удовольствия принимая садистские ласки. Я прижался лбом к плечу Зуо, чувствуя слабость, но уже через секунду меня как водой холодной окатило. Зуо был возбужден! И в штанах своих ему явно сейчас было тесновато! Этот чертов извращенец! Он Действительно извращенец!!! Но мне это даже нравилось... Интересно, а что будет, если я дотронусь...? Мои мысли были прерваны, так как Зуо, наконец, отстранился от моей шеи и заставил меня посмотреть на него. У меня перед глазами все еще как-то странно плавало, но даже в таком состоянии я заметил, что глаза у сэмпая были не как обычно красными, они стали темно багровым. Интересно почему? Из-за возбуждения? И кстати о нем, кажется и сам я еще тот извращенец, ибо Зуо с темно-багровыми глазами и испачканными в моей крови губами меня завел не на шутку! Любой бы нормальный человек, будучи покусанный Зуо как минимум убежал бы от него в больницу и потребовал сорок уколов от бешенства, ну а я сам же еще и полез целоваться! Сначала слизнул капельку собственной крови с уголка его губ, мягко чмокнул, наконец, поцеловал, надеясь на ответ. И ведь получил же! Поцелуй с солоноватым привкусом крови, жестковатый и, конечно же, полностью лишающий меня воли. В любом случае я сейчас соображал вяло, и был совсем не против пассивного участия. Помню свой первый поцелуй, тогда мне казалось, что целоваться с языком это еще та гадость! Слюнища, привкус какой-то жрачки, что потребляли еще неделю назад. Отвратительно, одним словом! И восприятие подобных поцелуев у меня мало менялось с возрастом. Да, я научился кое-как получать от этого удовольствие, и даже с Ником мне было совсем не плохо, НО ничто никогда бы ни сравнилось с тем, что я ощущал сейчас. Приятно? Хорошо? Спокойно? Нет! Вообще-то это было больно, потому что Зуо откровенно кусался. К тому же сэмпай не давал мне лишнего вздоха сделать, буквально душил поцелуями. И спокойствием это назвать тоже нельзя, ибо в данный момент мне казалось, что я сижу на вулкане, который вот-вот начнет извергаться. И тогда от меня останутся одни головешки. А все равно было настолько круто, что прекращать все это однозначно не хотелось. Хотелось кусаться в ответ, задыхаться, безвольно подчиняться всем его прихотям, прижиматься к нему, чувствовать еле-еле уловимый запах его одеколона, вперемешку с менее слабым, но все же ощутимым запахом пота. ДА! Все мужики потеют! Они не пахнут ромашками или розами двадцать четыре часа в сутки, хотя некоторые и склонны утверждать обратное. Но мне, почему-то, запах пота Зуо нравился даже больше, чем его одеколона.

Руки Зуо тем временем мягко пересчитывали мои ребра, то поднимаясь вверх, то снова спускаясь к поясу, а я все сильнее жался к сэмпаю, чувствуя, как уже самым интересным и самым чувствительным местом на данный момент откровенно трусь об его. Черт! Хочу! Хочу секса! Хочу траха! Но Зуо почему-то никаких больше активных действий не предпринимал. Раз хочешь меня, нагни и отымей! Чего ломаться-то? Жалеешь? Так после обглоданной шеи, разорванная задница погоды не сделает!

Конечно, ничего из этого я сказать не мог, ибо мои губы были заняты совсем другим, но все, что роилось у меня в голове, я активно старался показать на пальцах! Например, я ослабил галстук Зуо, расстегнул его рубашку и даже потянулся к его поясу, когда мои руки были пойманы и сжаты так сильно, что оставалось лишь тихо поскуливать.

— Не много ли ты себе позволяешь? — злобная ухмылочка извращенца с губ Зуо не сходила, хотя он явно и хотел придать себе более серьезный вид.

— Не Мало ли ты себе позволяешь? — вопросом на вопрос ответил я.

— Возможно, — не стал спорить Зуо, отпуская мои руки и снова целуя. Я хотел было предпринять еще один крестовый поход на его ширинку, но Зуо меня опередил. Послышался звук расстегивающейся молнии сначала у него, затем у меня. Ощущение прикосновения к чувствительной головке заставил меня практически захлебнуться в эмоциях. Целоваться я больше был не в состоянии, просто вновь уткнулся лбом в плечо Зуо, закусил губы и зажмурил глаза, стараясь не кончить в первые же секунды. Нельзя же так позориться верно? Надо показать, какой я весь из себя выносливый и опытный! Хотя опыта во мне... У меня на лбу кажется написано, сколько у меня его. Огогошеньки сколько! Практически по нулям. А Зуо, наверное, еще тот ловелас. На него полшколы дрочит, так что... Хотя, зная сэмпая, (а я думаю, я чуть-чуть, но все же его узнал за то время, что мы были вместе) мне как-то трудно было представить, что он с кем-то спал из-за симпатии, ибо и понравиться-то ему очень и очень сложно, надо быть таким же психом как и он сам, ну, или таким как я!

Притронуться ни ко мне, ни тем более к себе, сэмпай мне так и не дал, поэтому я просто обнимал его и, попеременно шумно вздыхал, чувствуя как его пальцы, прижимая мой член к своему, мягко скользят по стволам вниз, затем возвращаются, сжимают головки, выдавливая капельки смазки, которые тут же смешивались и вновь размазывались. Терпкий запах секса, размеренные, мучительно медленные, но именно из-за этого до боли приятные прикосновения, его тяжелое горячее дыхание и странное чувство нежности.

— Зуо... — выдохнул я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и сдерживаться больше не будет сил.

— М-м-м...? – кажется, он был поглощен процессом ничуть не меньше меня.

— Ты любишь... Меня? — сквозь собственные стоны выговорил я, а было это очень сложно, если учитывать, что язык мой отчего-то еле ворочался.

— Нет... — увеличивая темп, прошипел сэмпай. Я не удержался и все же начал помогать ему, лаская нас обоих.

— Ну и дурак... — фыркнул я, впившись и раздирая его спину пальцами свободной руки, но, даже не замечая этого от нахлынувшего, ни с чем, ни сравнимого удовольствия. Пальцы ног и рук свело судорогой, сердце колотилось как бешеное, дыхание прерывалось, в висках стучало, шея кошмарно болела, но от этого, по-моему, я чувствовал все лишь острее.

— А теперь? — выдохнул я, отойдя от первого впечатления, но, все еще не убирая руки с члена Зуо, которая теперь вся была в его сперме.

— Не знаю...

Четвертый круг Ада: 34. Три ответа на четыре вопроса

— Тери, ты часто думаешь о Джонни?

— Да... Он единственный, кого я люблю, и буду любить вечно.

— Тери, ты часто думаешь о Джонни?

— Нет... Мне не интересна эта слабая ни на что не способная личность.

— Тери, ты часто думаешь о Джонни?

— Да! Иногда он меня так бесит! Так бы и убил!

— Тери, он уже мертв...

— Э-э-э... Больше не шутите так, доктор…

— Тери ты часто думаешь о Джонни?

— Ага... И рад, что он сдох...

— Тери, ты часто думаешь о Джонни?

— Джонни? Хм... А кто это?

— Тери, — обратился врач к своему юному пациенту. Мальчик вздрогнул, словно только что пришел в себя от каких-то ведомых только ему мыслей, и поднял на мужчину большие светло-серые глаза, — ты часто думаешь о Джонни? — спокойно поинтересовался психолог. Мальчик на это лишь нахмурился, почесал подбородок и, наконец, прошептал:

— Иногда он мне снится.

— И что он делает у тебя во сне?

— Танцует в балетной пачке или копает червей… пф! Не знаю, что он там делает, вот смотайтесь ко мне в сон и сами у него спросите, чего он меня колебает даже после смерти! — фыркнул мальчик, в возмущении скрещивая руки на груди. — Заняться что ли больше нечем? – заорал на весь кабинет юный пациент, задрав голову к потолку и разведя руки, — нечего делать, идите, спасайте тюленей от нефти!

— Кстати, — мальчик вновь перекинул свое внимание на психолога, — вы любите чучела тюленей? Прикольная штука!

— Нет, Тери, не уходи от ответа, каковы действия Джонни у тебя во сне?

— Действия... — Тери вновь нахмурился, сильнее прежнего, — действия-действия-действия... – начал бормотать он себе под нос, словно вспоминая значение данного слова, — знаете, не люблю физкультуру... я самый слабый, и мне это совсем не нравится. Я не могу подтянуться на руках даже раза, представляете?! Зато я быстро бегаю!

— Тери, каковы действия Джонни у тебя во сне? — спокойно переспросил психолог.

— Еще я ненавижу мармелад в сахаре. Просто терпеть не могу! Когда сахаринки начинают хрустеть на зубах, это гадко!

— Тери, каковы действия Джонни у тебя во сне? – настаивал на своем мужчина. Воцарилось минутное молчание. Когда Тери вновь заговорил, голос его показался каким-то чужим, неправильным, холодным, бесчувственным, не принадлежащим маленькому мальчику:

— Джонни? А кто это? — удивился он, начиная беззаботно болтать ногами.

— Тери, — доктор Силлети тяжело вздохнул, на миг закрыл глаза, дабы привести сумбур мыслей в порядок, и задал новый вопрос, — Скажи мне, как зовут твою мать?

— Мать? — серые глаза мальчика внезапно стали стеклянными, минут пять Тери и вовсе не шевелился, лишь медленно покачивался взад и вперед, не сводя глаз с психолога и не мигая:

— Мать... – повторил, наконец, он, и глаза его вновь стали живыми, а качаться он перестал, — Джонни? А кто это? — удивленно спросил он.

— Причем тут Джонни?

— Ну... Вы же сами только что спросили: "Каковы действия Джонни у тебя во сне", так вот, я не знаю никакого Джонни... Но недавно мне приснился парад планет!

Силлети вновь вздохнул и сделал очередную пометку в своем блокноте. Этот ребенок стал его пациентом совсем недавно. Его привела в больницу мать, сказав, что у мальчика психологическая травма. Но видимо, она не знала, что эта травма уже давно переросла в нечто большее. К примеру, ребенок страдал от провалов в памяти, он мог забыть как об умершем друге, о котором скорбел, так и о наличие в своей семье родной сестры или даже имя собственной матери! Психолог понимал, что карточку болезни Тери давно уже пора было передавать Психиатру, но юный пациент был слишком интересен, слишком необычен. К тому же Силлети зачастую просто не мог понять, безумие ли было виновато в столь странном поведении и в столь необычном видении жизни его пациента, или во всем была виновата его безусловная гениальность? Да, граница между двумя этими понятиями из века в век всегда была очень тонка, а кто-то ее не видит вовсе, и, тем не менее, ставить на нём клеймо психически нездорового Силлети ну очень не хотелось, с другой же стороны, психолог боялся, что в дальнейшем состояние Тери лишь усугубится. Но как узнать, в чем причина внезапных провалов, которые возникают сами по себе и только в определенные моменты жизни мальчика? И как давно они мучают Тери, и если давно, почему его мать не замечала этого? Столько вопросов, ответы на которые крылись где-то в голове этого маленького гения. Нет-нет, психолог не собирался отпускать мальчика так просто. Впервые ему был настолько интересен человек, настолько поражал его внутренний мир, пышущий неудержимой силой.

Дата добавления: 2015-10-24