Значение как проблема психологии сознания

Чувственные образы представляют всеобщую форму психического отражения, порождаемого предметной деятельностью субъекта. Однако у человека чувственные образы приобретают новое качество, а именно свою означенность. Значения и являются важнейшими «образующими» чело­веческого сознания.

Как известно, выпадение у человека даже главных сенсорных сис­тем — зрения и слуха — не уничтожает сознания. Даже у слепоглухо­немых детей в результате овладения ими специфически человеческими операциями предметного действия и языком (что, понятно, может про­исходить лишь в условиях специального воспитания) формируется нор­мальное сознание, отличающееся от сознания видящих и слышащих лю­дей только своей крайне бедной чувственной тканью². Другое дело, когда в силу тех или иных обстоятельств «гоминизация» деятельности и обще­ния не происходит. В этом случае, несмотря на полную сохранность сен-сомоторной сферы, сознание не возникает. Это явление (назовем его «фе­номеном Каспара Гаузера») сейчас широко известно.

Итак, значения преломляют мир в сознании человека. Хотя носите­лем значений является язык, но язык не демиург значений. За языковыми значениями скрываются общественно выработанные способы (операции) действия, в процессе которых люди изменяют и познают объективную ре­альность. Иначе говоря, в значениях представлена преобразованная и свер­нутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной

¹ Леонтьев АЛ. Деятельность. Сознание. Личность. 2-е изд. М: Политиздат, 1977. С. 140-156.

² См. Мещеряков АЛ. Слепоглухонемые дети. М., 1974; Гургенидзе Г.С., Ильенков Э.В.
Выдающееся достижение советской науки// Вопросы философии. 1975. № 6.

406 Тема 5. Социокультурная регуляция деятельности

практикой. Поэтому значения сами по себе, т.е. в абстракции от их функ­ционирования в индивидуальном сознании, столь же «не психологичны», как и та общественно познанная реальность, которая лежит за ними¹.

Значения составляют предмет изучения в лингвистике, семиотике, логике. Вместе с тем в качестве одной из «образующих» индивидуальное сознание они необходимо входят в круг проблем психологии. Главная трудность психологической проблемы значения состоит в том, что в ней воспроизводятся все те противоречия, на которые наталкивается более широкая проблема соотношения логического и психологического в мыш­лении, логике и психологии понятия.

В рамках субъективно-эмпирической психологии эта проблема ре­шалась в том смысле, что понятия (resp. — словесные значения) являют­ся психологическим продуктом — продуктом ассоциирования и генера­лизации впечатлений в сознании индивидуального субъекта, результаты которых закрепляются за словами. Эта точка зрения нашла, как извест­но, свое выражение не только в психологии, но и в концепциях, психоло­гизирующих логику.

Другая альтернатива заключается в признании, что понятия и опе­рации с понятиями управляются объективными логическими законами; что психология имеет дело только с отклонениями от этих законов, кото­рые наблюдаются в примитивном мышлении, в условиях патологии или при сильных эмоциях; что, наконец, в задачу психологии входит изуче­ние онтогенетического развития понятий и мышления. Исследование это­го процесса и заняло в психологии мышления главное место. Достаточно указать на труды Пиаже, Выготского и на многочисленные советские и за­рубежные работы по психологии обучения.

Исследования формирования у детей понятий и логических (умст­венных) операций внесли очень важный вклад в науку. Было показано, что понятия отнюдь не формируются в голове ребенка по типу образова­ния чувственных генерических образов, а представляют собой результат процесса присвоения «готовых», исторически выработанных значений и что процесс этот происходит в деятельности ребенка, в условиях общения с окружающими людьми. Обучаясь выполнению тех или иных действий, он овладевает соответствующими операциями, которые в их сжатой, идеа­лизированной форме и представлены в значении.

Само собой разумеется, что первоначально процесс овладения значе­ниями происходит во внешней деятельности ребенка с вещественными предметами и в симпраксическом общении. На ранних стадиях ребенок усваивает конкретные, непосредственно предметно отнесенные значения; впоследствии ребенок овладевает также и собственно логическими опера­циями, но тоже в их внешней, экстериоризированной форме — ведь иначе они вообще не могут быть коммуницированы. Интериоризуясь, они об-

¹ В данном контексте нет необходимости жестко различать понятия и словесные значения, логические операции и операции значения. (Примечание автора.)

Леонтьев А.Н. Деятельность и сознание 407

разуют отвлеченные значения, понятия, а их движение составляет внут­реннюю умственную деятельность, деятельность «в плане сознания».

Этот процесс подробно изучался последние годы П.Я.Гальпериным, который выдвинул стройную теорию, названную им «теорией поэтапного формирования умственных действий и понятий»; одновременно им раз­вивалась концепция об ориентировочной основе действий, о ее особенно­стях и о соответствующих ей типах обучения¹.

Теоретическая и практическая продуктивность этих и идущих вслед за ними многочисленных исследований является бесспорной. Вместе с тем проблема, которой они посвящены, была с самого начала жестко ограниче­на; это проблема целенаправленного, «не стихийного» формирования умст­венных процессов по извне заданным «матрицам» — «параметрам». Соот­ветственно, анализ сосредоточился на выполнении заданных действий; что же касается их порождения, т.е. процесса целеобразования и мотивации деятельности (в данном случае учебной), которую они реализуют, то это осталось за пределами прямого исследования. Понятно, что при этом усло­вии нет никакой необходимости различать в системе деятельности собст­венно действия и способы их выполнения, не возникает необходимости сис­темного анализа индивидуального сознания.

Сознание как форма психического отражения, однако, не может быть сведено к функционированию усвоенных извне значений, которые, развер­тываясь, управляют внешней и внутренней деятельностью субъекта. Зна­чения и свернутые в них операции сами по себе, т.е. в своей абстракции от внутренних отношений системы деятельности и сознания, вовсе не яв­ляются предметом психологии. Они становятся им, лишь будучи взяты в этих отношениях, в движении их системы.

Это вытекает из самой природы психического. Как уже говорилось, психическое отражение возникает в результате раздвоения жизненных процессов субъекта на процессы, осуществляющие его прямые биотические отношения, и «сигнальные» процессы, которые опосредствуют их; развитие внутренних отношений, порождаемых этим раздвоением, и находит свое выражение в развитии структуры деятельности, а на этой основе — также в развитии форм психического отражения. В дальнейшем, на уровне чело­века, происходит такая трансформация этих форм, которая приводит к то­му, что, фиксируясь в языке (языках), они приобретают квазисамостоятель­ное существование в качестве объективных идеальных явлений. При этом они постоянно воспроизводятся процессами, совершающимися в головах конкретных индивидов. Последнее и составляет внутренний «механизм» их передачи от поколения к поколению и условие их обогащения посред­ством индивидуальных вкладов.

¹ См. Гальперин ПЛ. Развитие исследований по формированию умственных действий // Психологическая наука в СССР. М., 1959. Т. 1; Он же. Психология мышления и учение о поэтапном формировании умственных действий // Исследования мышления в советской психологии. М., 1966.

408 Тема 5. Социокультурная регуляция деятельности

Здесь мы вплотную подходим к проблеме, которая является настоя­щим камнем преткновения для психологического анализа сознания. Это проблема особенностей функционирования знаний, понятий, мысленных моделей, с одной стороны, в системе отношений общества, в общественном сознании, а с другой — в деятельности индивида, реализующей его обще­ственные связи, в его сознании.

Как уже говорилось, сознание обязано своим возникновением про­исходящему в труде выделению действий, познавательные результаты ко­торых абстрагируются от живой целостности человеческой деятельности и идеализируются в форме языковых значений. Коммуницируясь, они становятся достоянием сознания индивидов. При этом они отнюдь не ут­рачивают своей абстрагированности; они несут в себе способы, предмет­ные условия и результаты действий, независимо от субъективной мотива­ции деятельности людей, в которой они формируются. На ранних этапах, когда еще сохраняется общность мотивов деятельности участников кол­лективного труда, значения как явления индивидуального сознания на­ходятся в отношениях прямой адекватности. Это отношение, однако, не сохраняется. Оно разлагается вместе с разложением первоначальных отношений индивидов к материальным условиям и средствам произ­водства, возникновением общественного разделения труда и частной собственности¹. В результате общественно выработанные значения начи­нают жить в сознании индивидов как бы двойной жизнью. Рождается еще одно внутреннее отношение, еще одно движение значений в системе индивидуального сознания.

Это особое внутреннее отношение проявляет себя в самых простых психологических фактах. Так, например, все учащиеся постарше, конечно, отлично понимают значение экзаменационной отметки и вытекающих из нее следствий. Тем не менее, отметка может выступить для сознания каждого из них существенно по-разному: скажем, как шаг (или препят­ствие) на пути к избранной профессии, или как способ утверждения себя в глазах окружающих, или, может быть, как-нибудь еще иначе. Вот это-то обстоятельство и ставит психологию перед необходимостью различать сознаваемое объективное значение и его значение для субъекта. Чтобы избежать удвоения терминов, я предпочитаю говорить в последнем слу­чае о личностном смысле. Тогда приведенный пример может быть выра­жен так: значение отметки способно приобретать в сознании учащихся разный личностный смысл.

Хотя предложенное мною понимание соотношения понятий значе­ния и смысла было неоднократно пояснено, оно все же нередко интерпре­тируется совершенно неправильно. По-видимому, нужно вернуться к ана­лизу понятия личностного смысла еще раз.

¹ См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 17— 48.

Леонтьев А.Н. Деятельность и сознание 409

Прежде всего, несколько слов об объективных условиях, приводящих к дифференциации в индивидуальном сознании значений и смыслов. В своей известной статье, посвященной критике А. Вагнера, Маркс отмеча­ет, что присваиваемые людьми предметы внешнего мира первоначально сло­весно обозначались ими как средства удовлетворения их потребностей, как то, что является для них «благами». «...Они приписывают предмету ха­рактер полезности, как будто присущий самому предмету»¹, — говорит Маркс. Эта мысль оттеняет очень важную черту сознания на ранних этапах развития, а именно, что предметы отражаются в языке и сознании слитно с конкретизованными (опредмеченными) в них потребностями людей. Одна­ко в дальнейшем эта слитность разрушается. Неизбежность ее разрушения заложена в объективных противоречиях товарного производства, которое порождает противоположность конкретного и абстрактного труда, ведет к отчуждению человеческой деятельности.

Эта проблема неизбежно возникает перед анализом, понимающим всю ограниченность представления о том, что значения в индивидуальном сознании являются лишь более или менее полными и совершенными про­екциями «надиндивидуальных» значений, существующих в данном обще­стве. Она отнюдь не снимается и ссылками на тот факт, что значения пре­ломляются конкретными особенностями индивида, его прежним опытом, своеобразием его установок, темперамента и т.д.

Проблема, о которой идет речь, возникает из реальной двойственности существования значений для субъекта. Последняя состоит в том, что значе­ния выступают перед субъектом и в своем независимом существовании — в качестве объектов его сознания и вместе с тем в качестве способов и «ме­ханизма» осознания, т.е. функционируя в процессах, презентирующих объ­ективную действительность. В этом функционировании значения необхо­димо вступают во внутренние отношения, которые связывают их с другими «образующими» индивидуального сознания; в этих внутренних отношени­ях они единственно и обретают свою психологическую характеристику.

Выразим это иначе. Когда в психическое отражение мира индивиду­альным субъектом вливаются идеализированные в значениях продукты общественно-исторической практики, то они приобретают новые системные качества. Раскрытие этих качеств и составляет одну из задач психологиче­ской науки.

Наиболее трудный пункт создается здесь тем, что значения ведут двойную жизнь. Они производятся обществом и имеют свою историю в развитии языка, в развитии форм общественного сознания; в них выра­жается движение человеческой науки и ее познавательных средств, а так­же идеологических представлений общества — религиозных, философ­ских, политических. В этом объективном своем бытии они подчиняются общественно-историческим законам и вместе с тем внутренней логике своего развития.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 378.

410 Тема 5. Социокультурная регуляция деятельности

При всем неисчерпаемом богатстве, при всей многосторонности этой жизни значений (подумать только — все науки занимаются ею!) в ней остается полностью скрытой другая их жизнь, другое их движе­ние — их функционирование в процессах деятельности и сознания кон­кретных индивидов, хотя посредством этих процессов они только и мо­гут существовать.

В этой второй своей жизни значения индивидуализируются и «субъ­ективируются», но лишь в том смысле, что непосредственно их движение в системе отношений общества в них уже не содержится; они вступают в иную систему отношений, в иное движение. Но вот что замечательно: они при этом отнюдь не утрачивают своей общественно-исторической приро­ды, своей объективности.

Одна из сторон движения значений в сознании конкретных инди­видов состоит в том «возвращении» их к чувственной предметности ми­ра, о котором шла речь выше. В то время как в своей абстрактности, в своей «надиндивидуальности» значения безразличны к формам чувствен­ности, в которых мир открывается конкретному субъекту (можно сказать, что сами по себе значения лишены чувственности), их функционирование в осуществлении его реальных жизненных связей необходимо предпола­гает их отнесенность к чувственным впечатлениям. Конечно, чувственно-предметная отнесенность значений в сознании субъекта может быть не прямой, она может реализоваться через как угодно сложные цепи сверну­тых в них мыслительных операций, особенно когда значения отражают действительность, которая выступает лишь в своих отдаленных косвенных формах. Но в нормальных случаях эта отнесенность всегда существует и исчезает только в продуктах их движения, в их экстериоризациях.

Другая сторона движения значений в системе индивидуального соз­нания состоит в той особой их субъективности, которая выражается в при­обретаемой ими пристрастности. Сторона эта, однако, открывает себя лишь при анализе внутренних отношений, связывающих значения с еще одной «образующей» сознания — личностным смыслом.

Дата добавления: 2015-10-24