Глава двадцать третья. Глаза Ральфа поползли на лоб — падавший на Селену клинок вдруг исчез

Глаза Ральфа поползли на лоб — падавший на Селену клинок вдруг исчез. Карнелиец пошатнулся и, обхватив голову руками, рухнул без чувств.

Взвизгнув, Селена бросилась к Роланду. Ей было горько и обидно. В памяти постоянно всплывал их разговор во дворце и Селена готова была себя проклинать. Ее взгляд то и дело вздымался к небу, в душе опять проснулась пугающее чувство обиды, но... Резкие слова так и остались запечатанными в глубине души.

Но запечатать мысли оказалось невозможно. Именно сейчас, склонившись над телом Роланда, Селена впервые в жизни задумалась о выбранном пути. И осознала, что судьбу священницы определил для нее отец. А она... Она приняла это как должное. Она просто не задумывалась о чем-то другом. Так было с самого детства. Так было, пока она не встретила Роланда...

Рядом опустился Ральф и проверил пульс.

— Эй, не нужно слез, — мягко сказал он. — Все хорошо, Роланд жив.

Селена кивнула и вытерла слезы. Карнелийца отнесли в кабину дирижабля. Селена не отходила от него ни на шаг. В памяти вихрем носились все известные лечащие заклятия, но использовать их на Роланде, который явно находился под чарами, она так и не решилась.

— Селена, что будем делать с останками Нечистого? — прервал ее размышления Ральф. — Может отколоть кусочек? Иначе вернемся с пустыми руками.

— Как хочешь, Ральф. Но там нет ни капли магии.

Ральф поскреб затылок.

— Между прочим, из этих костей можно изготовить оружие или доспехи, получится получше стали. Оружейники могут отвалить кучу денег.

— Поступай как считаешь нужным, — ответила Селена.

— Ну, тогда... — Ральф посмотрел на Мару. — Пойдем?

Мара счастливо закивала и, взявшись за руки, они покинули корабль. Проследив за ними взглядом, Брен покачал головой.

— Удивительная парочка. Инур-полукровка и магичка с мозгами ребенка. Честно говоря, с трудом верится, что это она прогнала того безумного карнелийца, как там его звали, Ингельд, кажется?

Секира Ральфа с трудом рубила костяной остов. Прежде чем инур сумел вырубить хоть одно ребрышко, далеко не самое толстое, он взмок от пота.

Тяжело дыша, инур присел на землю рядом с Марой.

— Ральфи! — тихонько позвала его девушка.

— Я же просил тебя не называть меня Ральфи! — проворчал Ральф. — Меня зовут Ральф! Что я тебе, щенок малолетний?

— Прости, Ральфи, — Мара вздохнула. — Можно тебя спросить?

— Спрашивай.

— Когда Селена прокричала «люблю» Роланду, я... Что-то отозвалось у меня в сердце. Мне кажется, я могу что-то вспомнить, что-то важное. Но, не могу вспомнить... Ральф, что хотела сказать Селена, что значат ее слова?

Ральф поскреб затылок. За последние несколько дней он только тем и занимался, что объяснял ей значение тех или иных слов. Во всем, что не касалось магии, Мара ориентировалась с большим трудом.

Обычно Ральф охотно откликался на ее вопросы, но сейчас он был смущен. И в который раз уже задумался о том, что его связывает с Марой.

То, что она постоянно бегала за ним было понятно, в конце концов, он ведь был первым, кто проявил к ней сочувствие. Но что притягивало его к ней? Тоска по жене и детям, погибших от руки Ингельда? Или что-то еще?..

— Ну, что тут сказать...

— Я прошу тебя, Ральфи! Я почувствовала — Селена готова была умереть в тот миг, и я думаю... — Мара наморщила лоб. — Я не понимаю, почему? Все живые существа хотят жить. Но потом вспомнила ее слова и подумала... Но я не могу понять... Почему она готова была умереть? Ответь мне, Ральфи, прошу.

— Ох, Мара. На этот вопрос ответит не всякий мудрец, а я... Я просто инур.

— Так ты не знаешь ответа? — Мара вздохнула.

— Ну, как это объяснить... Скажем, когда тот, кого любишь рядом — тебе хорошо. А когда его нет — тебе плохо...

— Но я не понимаю, почему Селена готова была умереть?

— Почему-почему... — инур насупился и яростно взъерошил свою гриву. — Любовь, она ведь... От нее не только радость, но и боль...

Исчерпав свое красноречие, Ральф замолчал и поднялся, собираясь продолжить работу. Да так и застыл, почувствовав, как под ногами едва заметно вибрирует земля.

Инур покрутился на месте, раздувая ноздри, припал ухом к земле, а когда вскочил, лицо его было искажено от ужаса.

— Что случилось, Ральфи?

Мара испуганно подскочила к нему.

— В кабину, Мара, быстро!

— Но что случилось? Я не чувствую магии.

— Это не магия, — отрезал инур. — Нам надо уходить!

Ральф подхватил ее на руки и бросился к дирижаблю. Дрожь усилилась, остекленевшая земля под ногами пошла трещинами.

— Брен! — заорал инур, ворвавшись в рубку. — Подымай корабль!

— Какого дьявола тебя сюда занесло, акулий ты потрох! Я же говорил, сюда — ни ногой! — сердито бросил Брен.

— Ты что, оглох?! — прорычал инур. — Быстро поднимай судно! Или тебе жизнь надоела?!

— Да что случилось-то? — нахмурился Брен.

— Ты что сам не видишь?!

Капитан глянул в боковой иллюминатор и окаменел. Стены пропасти вибрировали, быстро покрываясь сетью ветвистых трещин. То тут, то там с грохотом начинали сходить камнепады. Тяжелые валуны, падавшие с огромной высоты, разлетались вдребезги, бешено барабаня осколками по обшивке кабины.

— Проклятие!

Брен схватился за рычаги управления.

— А ты что стоишь?! — рявкнул он на Ральфа. — Девчонку-то опусти, что ты с ней носишься, как дикарь с бусами!

Смутившись, инур поспешно опустил улыбающуюся Мару на пол.

— А теперь проваливайте отсюда, дети каракатицы! Распустились тут!

Вернувшись в кают-компанию, инур наткнулся на испуганный взгляд Селены.

— Что происходит, Ральф?

— Если бы я знал! Но я чую опасность! Что-то приближается к нам, и приближается очень быстро!

Загудел двигатель, заскрежетали лебедки якорей, тросы натянулись и поднимающийся было дирижабль точно споткнулся.

— О, дьявольщина! — заорал из рубки Брен. — Ральф, отродье кашалота, ты что, молотом якоря забивал?

Ральф молча выхватил секиру и выпрыгнул из кабины. Земля ходила ходуном. Повсюду грохотали разбивающиеся валуны, осыпая инура каменным градом.

Первый трос спружинил секиру Ральфа, и тот едва увернулся от удара обухом. Инур яростно зарычал и принялся рубить землю. Один из якорей вырвался, и Ральф бросился ко второму.

Лицо, руки и ноги его заливала кровь. Осколки били и били по нему, от особенно сильных ударов темнело в глазах, и иногда инур падал, не в силах устоять под натиском этого каменного шквала.

Второй якорь вырвался быстрее, и Ральф метнулся к кабине, прикрывая кровоточащее лицо рукой. Сквозь грохот камнепада из рубки донесся какой-то полузвериный рык капитана.

— Отдать швартовы! — забывшись, ревел Брен. — Поднять паруса! Полный ход вперед! Самый полный!

«Касатка» медленно оторвалась от земли и стала набирать высоту. Инур, мало что видя сквозь заливающую глаза кровь, немного промахнулся и трап промелькнул над его головой.

— Ральф! — пронзительно вскрикнула Мара.

Рыча от боли и ярости, Ральф подпрыгнул и вонзил секиру в трап.

— Ральфи! — визжала девушка.

— Не высовывайся! — прорычал инур.

Стиснув зубы, и уже ничего не видя, он полз вверх наощупь. Крики Мары приблизились, но тут по голове инура хрястнул особенно крупный камень и Ральф обвис. Его руки мертвой хваткой вцепились в трап, но он и на пядь не мог сдвинуться с места.

— Брен! — как сквозь туман донесся до инура истошный вопль Мары.

Чьи-то сильные руки схватили его за шкирку и рывком втянули в кабину. Громыхнули сходни, хлопнула дверь.

— Секира! — прохрипел Ральф.

— Тут твоя железяка, — буркнул Брен. — Расколол мне трап, чума!

Он поспешил в рубку.

— Давай, касаточка моя, быстрее, выручай нас, милая! — вскоре донеслось оттуда.

Град осколков, лупивших по кабине, заметно ослабел. Но все же дирижабль подымался слишком медленно. Ральф, над которым хлопотала Мара, смывая кровь и обследуя раны, ощутил как зашевелились волосы на голове.

Мягко отодвинув девушку, инур заглянул в иллюминатор и в сердцах хлопнул кулаком в борт.

— Быстрее, Брен, быстрее! — крикнул он. — Слышишь?

Селена бросила на Ральфа изумленный взгляд. Если даже неустрашимого инура трясло от ужаса...

Мара, тоже заглянувшая в иллюминатор, внезапно засмеялась и захлопала в ладоши.

— Смотрите-смотрите! Сколько воды!

Ральф глухо зарычал. С севера, во всю высоту Разлома, двигалась сплошная стена воды. Вода приближалась совершенно бесшумно и это пугало больше, чем если бы она рычала и ревела.

— Неужели северная гряда рухнула? — ахнула Селена.

Ей никто не ответил. Да она и не ждала ответа. Удар Меча, породивший Разлом, создал две горные гряды, ставших естественными плотинами на пути Северного и Южного морей.

— Это из-за Меча, — прошептала Селена. — Вытащив его, Роланд разрушил заклятия, державшие плотины!

— Мы не успеем, — мрачно сказал Ральф. — Мы поднимаемся слишком медленно!

Инур крикнул в рубку.

— Брен! Ты что не видишь, быстрее!

— Да вижу я! — заорал в ответ капитан. — Но это дирижабль! Он не может быстрее!

Ральф начал затравленно оглядываться. Если и было что-то в этом мире, чего инур боялся, так это была вода. Ральф съежился, ловя себя на желании заскулить, как беспомощный щенок.

— Ральфи, почему ты расстроен? — к нему подвинулась Мара. — У тебя еще болят раны?

— Мара! — глаза инура вдруг загорелись. — Мара, ты можешь использовать магию, чтобы подбросить наш корабль повыше? Иначе этот поток воды убьет нас!

Мара выглянула в иллюминатор. Бурля и вспениваясь, водяная стена стремительно надвигалась.

— Я попробую, — неуверенно сказала она и, приложив к вискам ладони, закрыла глаза.

Корабль бросало и трясло словно игрушку в руках великана. Приникнув к бесчувственному Роланду, Селена бормотала молитвы. Ральф, обняв нашептывающую какое-то заклинание Мару, изнемогал в борьбе с сильным желанием закрыть глаза и уши. Ему приходилось заставлять себя смотреть в иллюминатор. Но иначе было нельзя. Стоит только хоть однажды поддаться этому страху...

Дирижабль взмыл над Разломом, а через несколько секунд пенистые валы с юга и севера сшиблись с ужасающим грохотом. Ральф успел увидеть как в небо взметнулась белая от пены водяная гора, точно длань морского божества в попытке настигнуть ускользающую жертву, а затем мир объяла тьма.

Дата добавления: 2015-09-04