Боги Вавилона и Ассирии.

Образование при царе Хаммурапи обширной Вавилонской державы потребовало значительных изменений в религиозной идеологии. Многие шумерские божества заняли важное место в общевавилонском пантеоне, сохранив свои прежние имена. Но появился и ряд новых божеств. Так, шумерскую богиню любви и плодородия Инанну стали называть Иштар (у ассирийцев – Истар, у западных семитов – Астарта), бог Ларса Уту, связанный с солнцем, получил название Шамаш, т.е. солнце (у евреев – Шемеш, у арабов – Шамс, у амореев и ассирийцев – Самас или Самсу). По своему происхождению эти и другие божества семитского пантеона были покровителями отдельных общин: Ниннар (он же древний Син) – покровитель города Ура, Ниннурта (прежний Нингирсу) – покровитель Лагаша и т.д.

Вершину вавилонского пантеона занимала великая божественная троица: Ану, Энлиль (в более позднее время – Бел) и Эа. Это были боги всего, что находилось на земле, под землей и на небе. Ану считался повелителем неба и взаимодействовал с Белом, занимающем в триаде место владыки земли и действующих на земле сил природы; оба они соединены с Эа, водным богом города Эриду, которому в триаде принадлежат все тайные подземные силы и который живет в безднах океана. Этому разделению соответствует и вавилонское представление о трех частях мира.

Кроме этой существовала и другая великая триада: Син, Шамаш и Иштар, или Син, Шамаш и Рамман. Син – бог луны, он всегда стоит впереди солнца; поэтому у семитских народов начало дня считалось с заходом солнца. Уже в очень древние времена Син признавался отцом Шамаша и Иштар. Он не имел над собой никакого судьи, считался производителем богов, людей и всех живых существ. Но, прежде всего, он был богом растительного царства, поэтому Сина изображали в блестящей царской короне, похожей на двурогий серп луны. Жители Междуречья считали, что он приносит людям право, закон и справедливость.

Сын Сина, солнечный бог Шамаш, занимал положение чуть ниже, но вместе с отцом считался покровителем земледельцев. Шамаш являлся судьей небесного и земного мира, поскольку своим светом мог проникнуть сквозь любую темноту с высоты неба до самых глубин земли. Суд Шамаша был скорым и справедливым. Преступники, воры и разбойники боялись его, и всякие ночные страхи, наводимые злыми волшебниками и демонами, уничтожались ясным светом солнечного дня.

Рамман был неразрывно связан с вавилонским сказанием о потопе. Как правило, его называли владыкой бурных волн. Хотя он и не принимал участия в совете богов, но исполнял их решения, видимо, в качестве заместителя Бела и был наделен дикой радостью и страшной силой. С громом выезжал он в черной туче; его волосы достигали неба, так что даже испуганные боги вынуждены были спасаться бегством.

Гильгамеш и Эникиду, убивающие небесного быка.

Наряду с официальным культом богов-покровителей государства сохранились и другие, древние и чисто народные культы, прежде всего, земледельческий культ божеств растительности и плодородия. Богини были не менее многочисленны, чем боги. Но никто из них не мог сравниться с могуществом с Иштар, богиней любви и плодородия, покровительницей воинов и богиней-покровительницей Урука. С одной стороны, это – мать богов и человечества, с другой – сладострастная незамужняя богиня, которая по своему желанию ищет себе супруга. Ее представляли в виде крылатой женщины, которая гордо восседает на Венере, ближайшей к Солнцу планете, в сопровождении кошки. Иштар часто изображали обнаженной и, как правило, с колосьями и сосудом, наполненным водой, но встречаются изображения и с оружием. Существовала и еще одна Иштар, жестокая и смертоносная, которая посылает на смерть своего супруга и затем в скорби следует за ним в темноту подземного мира. В виде приветливой утренней звезды ее представляли великой и святой богиней, воинственной дочерью неба. Она – богиня битв, вооруженная луком и стрелами.

Ворота Иштар (VI в. до н.э.) в Вавилоне. От этих ворот начиналась Священная Дорога. Ворота представляли собой проем между двух зданий, стоящих друг против друга. Их фасады украшены глазурованными кирпичами с рельефными изображениями. На синем фоне – выпуклые фигурки быков, рогатых драконов, львов, стилизованный символический орнамент (Государственные музеи Берлина).

Статуя богини Исиды (Иштар) во внутреннем дворе богатого египтянина. XIV в. до н.э.

Мужским дополнением Иштар был бог Думузи (более известный под именем Таммуз) – олицетворение растительности; его имя означает «молодая ветвь». Уже в древневавилонских надписях он упоминается вместе с Шамашем. Существовал миф о его гибели, нисхождении в подземный мир и возвращении на землю.

Издавна жителями Междуречья почитался грозный бог Ниниб. В надписях Гудеа он назван «царь войны, сильный воитель Бела». Как солнечный бог он покровительствовал земледелию, от него зависело хорошее состояние полей и каналов, а также будущий урожай. Наряду с богами огня и преисподней Ниниб представал грозным и страшным божеством, однако в тексте одного заклинательного гимна говорится, что он может вернуть назад того, чей труп отправлен в царство мертвых.

Близким к Нинибу был Нергаль (или Нергал) – бог жгучего солнечного жара, палящего южного солнца, истребитель и губитель. Поэтому они представал, с одной стороны, непобедимым богом войны, а с другой – богом моровой язвы и властителем царства мертвых. Эти два, казалось бы, противоположные свойства Нергаля объясняются опустошительным действием в Вавилонии летнего солнечного зноя. Куфа, город Нергаля, был, в основном, городом мертвых.

Когда политический центр Двуречья переместился в Вавилон (XVIII в. до н.э.), важную роль стал играть бог-покровитель этого города Мардук. Тогда же, видимо, возник и миф о сотворении мира, ключевая роль в котором принадлежала именно этому богу. Вначале ему поклонялись как богу солнца, который дает рожь, пшеницу и ячмень, наделяя людей пищей. Он назывался сыном Эа, или рожденным из океана, потому что утреннее солнце ежедневно поднимается из океанских глубин. Ежедневной победе восходящего солнца над тьмой ночи соответствовала ежегодная победа весеннего солнца, которое после мрачных зимних месяцев шлет на землю свой сияющий свет. Как солнечный бог, восстающий из недр океана, Мардук являлся богом мудрости, выносящим на свет тайны своего отца Эа, открываемые им богам и людям.

Дракон бога Мардука. Рельеф с ворот Иштар в Вавилоне. VI в. до н.э.

Превращение Вавилона в главный город Месопотамии постепенно изменило статус Мардука. На него окончательно были перенесены права и власть великих богов. В вавилонском мифе о сотворении мира он предстает как творец и устроитель мира, победитель страшного дракона Тиамат, угрожавшего владычеству богов. В награду за это он получает название владыки неба и земли, ему передаются скрытые скрижали судьбы, и он становится вершителем участи богов и людей.

Культ Мардука просуществовал до падения державы, причем ассирийцы безуспешно пытались заменить его Ашшуром (Асуром), их национальным божеством. Тем не менее, именно культ Мардука стал основным в религии жителей Междуречья, а его центром стал храм в Вавилоне. Именно здесь происходила церемония возведения Мардука в цари богов. Во время торжества вавилонский бог играл исключительную роль, а прочие божества принимали лишь подчиненное участие.

Вавилонские жрецы создали своеобразное учение, согласно которому существовал только один бог – Мардук, а все другие – это лишь разные его проявления: Ниннурта – Мардук силы, Нергал – Мардук битвы, Энлиль – Мардук власти и т.д. Стремление ввести монотеизм (единобожие) в образе бога Мардука было связано с политикой вавилонских царей, превратившихся в самых влиятельных правителей Передней Азии. Но эта попытка не удалась, вероятно, из-за сопротивления жрецов местных культов, и прежние боги продолжали почитаться.

Среди ассирийцев был популярен также и культ бога грома Раммана (он же Адад). Имя этого бога входило в состав царских имен с древнейшего времени. Значение его в Ассирии обусловливалось разрушительной стороной его деятельности, которая наводила страх, и которую стремились направить на врага, на его дом и страну. Интересно, что ассирийцы пытались придать некоторым вавилонским божествам черты, более соответствующие воинственному характеру ассирийского народа. Так, богиня плодородия и любви Иштар превратилась у них в грозную воительницу. Она распространяла вокруг себя ужасающий блеск и при случае готова была обрушить огненный дождь на неприятельскую страну.

В эпоху ассирийского владычества в Месопотамии господствовали те же шумеро-вавилонские боги. Вавилонские священные места оставались священными и для ассирийцев, а город Мардука являлся местом паломничества ассирийских царей. Могущественное вавилонское жречество сохраняло свои позиции. Завоеватели-ассирийцы учились у него мудрости и накопленным знаниям, переписывали религиозные тексты, мифы, заклинания. Значительная часть шумеро-вавилонских религиозно-мифологических текстов дошла до нас как раз в ассирийской редакции, хранившихся в библиотеке царя Ашшурбанипала. Вавилонию, которая обладала более древней культурой, ассирийские цари старались брать за образец, заимствуя у покоренного населения его высокую культуру, письменность и религию.

Когда ассирийцы завоевывали соседние страны, они, как правило, не вмешивались в местные религии. Если население захваченных стран было покорным, ему позволяли следовать своим традициям и соблюдать свои обычаи. Если же порабощенные народы поднимали восстания, то ассирийцы могли забрать в плен их богов и устанавливать их в своих храмах. К этим богам они чаще всего относились с уважением, а иногда даже возвращали их после подавления восстания.

Вавилонский пантеон богов был принят ассирийцами почти без изменения, но был пополнен их собственными племенными и национальными божествами. Главный – Ашшур (Асур), типичный бог-воитель, соответствующий вавилонскому богу Энлилю, превратился в официального покровителя государства, что, правда, нисколько не помешало сохранению культа прежних богов. Ашшур олицетворял целостность и единство ассирийского государства; царь из его рук принимал свой венец и к его ногам слагал трофеи своих побед. Эмблематический знак бога Ашшура вышивался на царских одеждах; он же находился на царской печати и на статуях, изображавших царя. Именно по воле этого бога ассирийцы вступали в войну и сражались за то, чтобы защитить и расширить границы его владений, покоряя другие народы в его честь и славу. Но широкому распространению его культа мешало то, что ассирийские жрецы некогда не пользовались таким могуществом, каким пользовались вавилонские жрецы.

Дата добавления: 2015-09-04