Танцуют все!..

Напряженный разговор заканчивается обещанием вернуть Хагрида и чудесной шуткой: "Кроме того, нужно подготовить объявление в "Пророк", мы снова остались без преподавателя защиты от сил зла...".
Конечно, в каждой шутке, даже Дамблдоровской, есть доля шутки. Но вот вопрос - а не в этот ли момент Дамблдору приходит на ум кандидатура Люпина? Хагрид - Азкабан - Сириус - Мародеры - Люпин…
Впрочем, об этом авторы торжественно обещают поговорить очень подробно в следующей серии. А пока - приходит Люциус. Ну да, мы же должны насладиться финальным торжеством справедливости.

Дамблдор со свойственным ему стилем, блеском и дружественностью совершенно размазывает Малфоя-старшего психологически. Кстати, мог бы и физически… но великодушно не распускает руки, а у Люциуса хватает выдержки удержать палочку в кармане.

"Представьте, каковы были бы последствия для самого Артура Уизли и для его акта по защите маглов, если бы его собственную дочь обвинили в убийстве маглорождённых... К счастью, дневник был обнаружен, и воспоминания Реддля удалены из него. Кто знает, каковы могли бы быть последствия в противном случае..."
Боже, каков виртуоз.

Ну вот, собственно, и все. Пир организован на славу. Гарри спас Джинни, победил Василиска и Реддла, освободил Добби и защитил честное имя Хагрида. Ну, попутно еще во всем разобрался, как в ФК. Он по заслугам в центре внимания и получает одну положительную эмоцию за другой. Окаменевшие ожили, Гриффиндор завоевал кубок, экзамены в качестве подарка школе отменяются (прекрасный и очень справедливый поступок Дамблдора - учитывая, кого он второй год держит на должности преподавателя DADA). В половине третьего на праздник является Хагрид (еще одно свидетельство оперативности Директора - или он и об освобождении Хагрида заранее позаботился?). Все в пижамах (о, этот Директорский юмор…).

Что там еще надо для полного счастья? А, Локхарта убрали. И вообще все хорошо настолько, что это явно тоже срежиссировано.

Остаток семестра растворяется в ослепительном солнечном сиянии. Все-таки Дамблдор мальчика очень любит.

А мы отметим, что Гарри совсем забыл о части Волдеморта, которую носит в себе. Так что Дамблдор своими умолчаниями и недоговоренностями, как-никак, дал подростку немного счастливого времени и нормального детства.

Ненадолго.

Лирическое отступление № 1.

ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ, или В ЗАЩИТУ ДОБРОГО ИМЕНИ ДРАКО МАЛФОЯ

Жанр: лирико-сентиментальное отступление с психологическим уклоном.
Дисклеймер: не любите лирики, сентиментов, отступлений, психологии или уклонов - лучше не читайте!

Как нам любезно указали, в той части нашей работы, где речь заходит об отношении Драко к Гарри, прекрасное слово "любовь", часто и с простодушной свободой используемое авторами, может быть - о времена, о нравы! - понято некоторыми читателями как намек на гомосексуальное влечение.

Ой, испуганно сказали авторы, когда бдительная общественность донесла до их сведения этот аспект проблемы, и незамедлительно решили заняться крайне неблагодарным делом: объяснить, что они, авторы, не верблюды.

Итак! Слово чести, мы не верблюды. Одна из нас даже имеет высшее медицинское образование и, страшно признаться, смутно догадывается о значении понятия "предпубертатный период". Авторы, подобно подруге Эллочки-Людоедочки, знакомы с роскошным словом "гомосексуализм" и не относятся к категории гомофобов. Увы нам, но при всем том, говоря, что Драко любит Гарри, мы физиологически не в состоянии иметь в виду, будто мистер Малфой-младший в одиннадцать и даже двенадцать лет жаждет юного тела мистера Поттера-младшего. Как бы это помягче сказать - Англия страна не южная. Рано еще…

Однако простой констатации факта собственной не-верблюдовости авторам мало. Доказывать, что ты не имеешь в виду слэш, неинтересно и непродуктивно. Слэшер не поверит, ибо специфика дум у него такая. А тому, кто не знает, что есть слэш, потребуется долго и скучно объяснять, что сие означает, - после чего он, вполне возможно, потеряет к авторам последнее уважение.

Так что авторы решили написать данное лирическое отступление не из соображений самозащиты (нам-то что, мы люди адекватные) и даже не из протеста против слэша, который есть, в общем, не более чем немудреная форма сублимации некоторых специфических переживаний (нам, собственно, опять же все равно, пока нас не заставляют эту сублимацию читать).

Но авторам, видите ли, обидно за Драко, и вот это уже серьезно.

Конечно, то, что он испытывает к Гарри, можно назвать не любовью, а влечением, тягой или жаждой близости. Но мы упорно будем называть это чувство любовью - потому что влечение, тяга и жажда близости далеко не всегда имеют духовный оттенок, а любовь для авторов, уж простите их, непрошибаемо наивных, имеет данный оттенок всегда.

1. Как не получила шансов начаться большая крепкая дружба

По нашему мнению, любовь поразила Драко Малфоя в магазине одежды, в тот момент, когда он, примеряя обновку, увидел Гарри Поттера - в том же самом магазине, примеряющего обнову же (да, Роулинг хулиганка и намеки у нее еще те… а мы это уже говорили и, кстати, ее за это очень любим).

Рассудите сами.

"В глубине магазина на табуретке стоял мальчик с бледным, вытянутым лицом, а вторая ведьма подкалывала булавками подол его длинной черной робы. Мадам Малкин поставила Гарри рядом на стульчик, надела ему через голову длинное платье и стала определять нужную длину.

- Привет, - сказал мальчик, - тоже в Хогвартс? [Положим, Малфой гораздо менее замкнут и застенчив, чем Гарри, но все-таки именно он заговаривает первым. И неизвестно с кем. А Гарри, между прочим, мог бы и маглом оказаться.]
- Да, - кивнул Гарри. [Очень скромная реакция, не слишком поощряющая дальнейшее общение. Если бы он сказал: "Да, а ты?", было бы совсем другое.]
- Мой папа в соседнем магазине покупает учебники, а мама выбирает волшебные палочки на том конце улицы, - сообщил мальчик. [Меня обслуживают родители, и вообще я весь крутой, потому что умею заставить их бегать вокруг себя. Очень смешно, если вспомнить настоящего папу-Малфоя. Кстати, Драко откровенно выпендривается - мама не может выбирать ему волшебные палочки, потому что палочку волшебник должен выбирать лично. Будь Гарри поосведомленней, он бы его мог уделать с первой фразы.] У него был скучный, манерный голос. [Чистейшей воды поза.] - А потом я их поведу смотреть на гоночные метлы. [Не они меня, но я их... сказано же, я крутой.] Не понимаю, почему первоклассникам нельзя иметь собственные метлы. Надо будет все-таки заставить отца купить метлу, я уж как-нибудь протащу ее в школу. [Ты хорошо услышал, что я крутой и родители у меня на побегушках?]

Гарри непроизвольно вспомнил о Дадли. [Еще бы не вспомнил. С его точки зрения, одно из самых отвратительных качеств человека - капризное использование родителей, которые есть святое... и одновременно их же, родителей, недооценка и неблагодарность... а еще несамостоятельность… Короче, Малфой, распустив хвост соответственно возрасту, промахнулся с самого начала, и очень крупно.]

- А у тебя есть метла? - приставал мальчишка. [Определенно Гарри ему чем-то интересен.]

- Нет, - ответил Гарри. [Всегда неприятно признаваться, что ты не такой, как другие.]

- А ты в квиддич-то вообще играешь?

- Нет, - снова ответил Гарри, гадая, что за штука квиддич. [Очень, очень неприятно признаваться, что ты не такой, как другие.]

- А я играю - папа говорит, будет преступление, если меня не выберут играть за мой колледж, и, должен сказать, я тоже так думаю. [В целом я, пожалуй, согласен с Рокфеллером...] Ты уже знаешь, в какой колледж идешь? [Вопрос не то из серии "Давай поговорим, мне интересно, а что ты скажешь - не главное", не то "Давай учиться в одном колледже до конца школы!".]

- Нет, - с каждой минутой Гарри чувствовал себя все глупее. [Шансы Драко на ответное чувство тают на глазах.]

- Ну, вообще-то никто точно не знает, но я уверен, что попаду в Слизерин, у нас вся семья там училась - ты только представь, каково попасть в Хуффльпуфф, я бы ушел из школы, честное слово, а ты? [Мало того, что Малфой Гарри ставит на одну доску с собой - он еще и уважительно интересуется его мнением... нет, определенно, это любовь с первого взгляда. За ним такое практически не водится.]

- Мммм, - промычал Гарри, сожалея, что не может сказать ничего более содержательного. [Ну почему - если бы младший Поттер не был так зашуган, мог бы и послать на этом месте без объяснения причин.]

- Посмотри-ка на этого дядьку! - воскликнул вдруг мальчик, кивая в сторону витрины. За окном стоял Хагрид, он скалился и вертел в руках два больших рожка мороженого, чтобы показать, что не может войти. [О, давай мы Хагрида вместе обсмеем!]

- Это Хагрид, - сказал Гарри, довольный, что знает хоть что-то, чего не знает противный мальчишка. - Он работает в Хогвартсе. [Маленькая, пока очень маленькая возможность отыграть очко у противного мальчишки… мелочь, но приятно.]

- А-а, - протянул мальчик, - я о нем слышал. Он какой-то прислужник, верно? [Ну ладно уж... я тебе прощу, что ты знаешь больше, чем я...]

- Привратник, - поправил Гарри. Мальчишка с каждой секундой нравился ему все меньше и меньше. [Без комментариев.]

- Точно-точно. Как я слышал, он что-то вроде дикаря - живет в хижине во дворе школы, иногда напивается и начинает колдовать, а кончает тем, что поджигает собственный дом. [А я все-таки крутой и знаю больше тебя, видишь?]

- А мне кажется, он замечательный, - холодно возразил Гарри. [Руки прочь от Хагрида…]

- Неужели? - произнёс мальчик, немного надменно. - А почему ты с ним? Где твои родители? [Между прочим, сразу ухватил суть. Для Драко, в отличие от Гарри, вообще характерно хорошее, быстрое и точное понимание человеческих чувств и отношений.]

- Умерли, - коротко ответил Гарри. Он не собирался обсуждать эту тему, во всяком случае, не с этим воображалой. [Иголки наготове и будут продемонстрированы по первому требованию.]

- Какой ужас, - сказал тот без эмоций, - но они были из наших, да? [Малфой явно не понимает, что такое потерять родителей. Благополучный, сильно подбалованный ребенок, пока без душевных ран.]

- Они были ведьма и волшебник, если ты это имеешь в виду. [А вот уже и иголки полезли.]

- Я думаю, тех, кто не из наших, вообще принимать нельзя, правда? Они же не такие, не так воспитаны. Представляешь, некоторые даже не знают, что такое Хогвартс, пока не получат письмо. Мне кажется, надо принимать детей только из старинных колдовских семей. Кстати, а как твоя фамилия? [Я же говорил - ты свой. Ладно... я тебя уже простил, и вообще, давай поговорим, а?]

Но, прежде чем Гарри успел ответить, мадам Малкин сказала: "Вот и готово, милый", и Гарри, радуясь поводу прекратить разговор, спрыгнул со стула. [Между прочим, даже не прощаясь.]

- Ладно, увидимся в Хогвартсе, - сказал манерный мальчик". [Эй, ну, ты же меня не забудешь, правда?]

Налицо:

А) заинтересованность Драко в общении с Гарри, так сказать, с первого взгляда,
Б) стремление Драко продемонстрировать себя Гарри в возможно лучшем виде - и простодушная уверенность, что ему это удалось,
В) задел на будущее со стороны Драко - "я уверен, мы еще встретимся и продолжим нашу приятную дружескую беседу",
Г) …а на самом деле Драко производит на Гарри отталкивающее впечатление, которое только усугубляется буквально каждой следующей фразой.

Так что развитие событий не имеет ничего общего с логикой любовного романа из жизни великосветской молодежи.

2. Как не началась большая крепкая дружба.

"Хогвартс-Экспресс". Гарри впервые в жизни нашел друга - Рона, с которым до удивления и по-простому на равных (неравными и непростыми отношениями он уже сыт по горло), и этим очень счастлив.

"Вошли трое ребят [Малфой взял свидетелей, чтобы они поглядели на его триумф - он на короткой ноге со знаменитым Гарри Поттером], и того, что стоял посередине, Гарри сразу узнал: это был бледный мальчишка из магазина мадам Малкин. Он смотрел на Гарри с куда большим интересом, чем там, на Диагон-аллее. [Я думал, ты просто так... а ты еще и Гарри Поттер.]

- Это правда? - высокомерно спросил он. - Все в поезде говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Так это ты? [Можно подумать, у Драко есть в этом какие-то сомнения. Нет, это обычная его манера разговора, и именно этот выпендреж Гарри очень сильно достает. Выпендреж для него = балованный Дадли.]

- Да, - Гарри окинул взглядом других двух мальчиков. Оба они были плотные и имели злобный вид. Стоя по обеим сторонам от бледного мальчишки, они напоминали телохранителей. [Вряд ли. Это Гарри их так воспринимает - опять же по аналогии с Дадли, который частенько его поколачивал в компании со своими приятелями.]

- Кстати, это Краббе, а это - Гойл, - небрежно представил приятелей бледный мальчишка, заметив взгляд Гарри. [Обрати внимание, Поттер, я - главный.] - А меня зовут Малфой, Драко Малфой. [Я Бонд. Джеймс Бонд.]

Рон тихонько кашлянул, похоже, пытаясь скрыть смешок. [Рон явно слышал дома о Малфоях много разного и уважать их по определению не может.] Драко Малфой презрительно посмотрел на него. [Начинаются разборки. Малфой очень чувствителен к внешним знакам уважения.]

- По-твоему, у меня смешное имя? [Больное место Драко - вечно ему хочется выглядеть совершенным, а не смешным…] Между прочим, я тебя знаю. [Ах нет, это же Уизли, о которых Драко тоже дома много слышал неуважительного. Отцы ели виноград, а у детей оскомина.] Мой отец сказал, что у всех Уизли рыжие волосы, а веснушек и детей больше, чем они могут себе позволить. [Оба мальца некритически повторяют точки зрения пап. Как относятся друг к другу папы, будет ясно в следующей книге, когда они при встрече попросту подерутся.]

Малфой снова повернулся к Гарри. [Мелкий поставлен на место, вернемся к равному.]

- Ты скоро узнаешь, что некоторые колдовские семьи гораздо лучше остальных, Поттер. Тебе не следует водить дружбу с неподходящими людьми. И тут я мог бы тебе помочь. [Если это не предложение дружбы, что же это? Разве любовь…]

Он протянул руку, но Гарри не принял ее. [Дружба отвергнута. Любовь отвергнута. При свидетелях… МАЛФОЙ СМЕШОН!!!]

- Думаю, я и сам смогу отличить неподходящих людей, спасибо, - холодно отрезал он. [Иголки наготове еще с магазина мадам Малкин.]

Драко Малфой не покраснел, но легкий розоватый отсвет все же появился у него на щеках. [О да. Это удар из самых сильных... вероятно, до сих пор таких ударов он не получал.]

- На твоем месте я был бы осторожнее, Поттер, - медленно проговорил он. - Не будешь вежливым, последуешь за родителями. Они тоже не умели отличить полезное от бесполезного. [Крайне интересно. Это тоже точка зрения отца. Только, невзирая на отца, Малфой все же пришел дружить…] Будешь общаться с таким мусором, как Уизли или этот жуткий Хагрид, сам запачкаешься".

Итак, в ходе двух первых встреч Малфой, сам того не желая, - вернее, как раз остро желая произвести на Гарри впечатление, и потому вытанцовывая вовсю, - умудрился нажать тому практически на все болевые места. Ситуация безнадежна. Первое впечатление неизгладимо, и Гарри дальше будет любой поступок Малфоя воспринимать сквозь призму его избалованности, высокомерия, снобизма, агрессии, неблагодарности по отношению к родителям, и т. д. и т. п. Даже впечатление, что Малфой один никогда не решился бы наехать на Гарри, не будь при нем телохранителей (Дадли!), и то создано.

Дело Драко абсолютно пропащее.

Но в каком месте ФК можно найти хотя бы намек на физическое влечение Драко к Гарри? Все, что делает Драко в течение года, вызвано желанием обратить на себя внимание Гарри, доказать ему, что Драко лучше нынешних друзей Поттера, заставить уважать себя, считаться с собой. Наконец, наказать негодяя, посмевшего пренеберечь дружбой человека из семейства Малфоев. Но и только.

Неизменные поражения Драко на этом нелегком пути для него, по большому счету, крайне полезны. Мальчик знакомится с великим уроком жизни: есть вещи, которые для тебя недоступны ни за какие деньги и ни при каких обстоятельствах… если только ты сам кардинально не переменишься. И поскольку Драко урок не понимает и не выучивает, ситуация отыгрывается во второй книге - жестче, больнее, на более высоком энергетическом уровне… и смешнее тоже.

Самое смешное, что начинается все тоже с магазина.

3. Редкая возможность изучить альтернативную точку зрения.

"Мистер Малфой прошелся по магазину, лениво оглядел предметы, выставленные в витринах, и позвонил в звонок на прилавке, прежде чем обернуться к своему сыну и сказать:

- Ничего не трогай, Драко. [Малфой-мл. может сколько угодно изображать, что он хозяин своих родителей, но эта единственная скупая реплика Люциуса сразу все расставляет по своим местам.]

Малфой, протянувший было руку к стеклянному глазу, недовольно процедил:

- А я думал, мы выберем мне подарок. [Называется этический упрек. Естественно, он не думал, что ему купят стеклянный глаз. Нет, это всего лишь претензия - почему ему не разрешают делать, что ему заблагорассудилось?]

- Я же сказал, что куплю тебе гоночную метлу, - рассеянно ответил его отец, барабаня пальцами по прилавку. [Абсолютная невосприимчивость к этическим упрекам. Напоминает историю про пожилую пару. "Дорогой, ты меня любишь?" - "Естественно. Я говорил тебе об этом в день свадьбы".]

- Ну и зачем она мне, если меня не примут в команду колледжа? - с надутым видом сказал Малфой. [Папа, ты меня не слушаешь!] - Гарри Поттер в прошлом году получил "Нимбус 2000". И специальное разрешение от Дамблдора играть за Гриффиндор. [А меня, твоего сына, обошли...] А он не так уж и хорош, это все потому, что он знаменитость… знаменитость с идиотским шрамом на лбу… [Даааа... а еще он меня не люююююююбит...]

Драко наклонился, чтобы поближе рассмотреть полку с черепами. [Не исключено, что он эти черепа вообще не видит. Он слишком занят собственными страданиями.]

- Все считают его таким умным, ах, супер-Поттер с его шрамом, с его метлой… [ЫЫЫЫЫЫЫ! ОН МЕНЯ СОВСЕМ НЕ ЛЮЮЮЮЮЮЮБИТ!!!]

- Ты говоришь мне это в сотый раз, как минимум, - не дослушал мистер Малфой, раздраженно глянув на сына. [Я тебя слышал и в первый раз. А сюда я пришел заниматься другим.] - И я должен напомнить тебе, что это не - предусмотрительно - показывать, что ты не в таком бешеном восторге от Поттера, как все остальные, ведь большинство из нашего мира считают его героем, из-за которого исчез Черный Лорд…" [Туп. Глух. Логичен. Ни фига не понимает в оскорбленной любви. Ни в малейшей степени не интересуется ее воплями.]

Бедный Драко - мало того, что его отвергает Гарри, еще и дома пожаловаться не дают. До сих пор родители давали ему то, чего он захочет. А теперь они не только не могут дать ему Гарри, но даже не понимают сути его упорного желания. И каково бедняге Драко слышать, как он должен а) заткнуться в тряпочку со своею любовью, б) демонстрировать любовь самому отвергающему, ибо надо в деловых целях?

Думается, Гарри вбил клин в семью Малфоев, о том не зная, не желая и не ожидая.

С другой стороны - добро пожаловать в реальную жизнь, мистер Малфой. Это вам, несомненно, будет полезно.

4. Он так терзался горькой страстью...

Далее всякий раз, когда встречаются Драко и Гарри, наблюдается одна и та же схема:

1) Драко наезжает,
2) Гарри более-менее успешно (с теченьем лет все более успешно) отлаивается.

Да, только в схеме опущен еще один пункт, нулевой. Итак:

0) Драко вынужден наезжать, потому что иначе Гарри его даже не заметит и не обратится к нему первым, ибо Малфой неприятен и хронически игнорируется. Это что-то вроде растянутого на годы вопля - НЕНАВИДЬ МЕНЯ, НО ТОЛЬКО ЗАМЕТЬ МЕНЯ!

"- Подпишешь? Уже раздаешь автографы, Поттер? [Гарри, обрати внимание, я здесь!]

Громкий и язвительный, голос Драко Малфоя разнесся по всему двору. Оказывается, он давно уже стоял позади Колина в сопровождении, как и всегда в Хогвартсе, своих бандитского вида дружков, Краббе и Гойла. [Гарри, я здесь давно, а ты даже не соизволил меня заметить?!!]

- Все построились! - закричал Малфой. - Гарри Поттер будет раздавать автографы! [Все, все смотрите, как я достаю Гарри Поттера и как он обращает на меня внимание!]

- Ничего подобного, - сердито сказал Гарри, непроизвольно сжимая кулаки. - Заткнись, Малфой! [Единственное, что Гарри видит, - это болезненную подковырку. Которую не простит, само собою.]

- Тебе просто завидно, - пискнул Колин, чье тельце едва ли было толще шеи Краббе. [Оп! А вот Колин сразу четко словил. Ибо Малфой вечно упрекает Гарри именно в том, чего жаждет сам...]

- Завидно? - переспросил Малфой, которому больше не нужно было кричать: половина из тех, кто гулял во дворе, уже и так заинтересованно слушала. [Ну, добился же своего!] - Чему это мне завидовать? Мерзкий шрам на голове мне не нужен, спасибо! Я вообще не считаю, что можно стать необыкновенным только оттого, что тебе раскроили череп".

Ай-яй-яй. Как бедный мальчик пытается изобразить, что вовсе не завидует, ибо иметь шрам на голове очень-очень некрасиво. А вот, думается, Драко разрешил бы изуродовать себя не одним, а двумя десятками шрамов, только бы с ним носились столько, сколько с Гарри. И чтобы Гарри признал его равным. Желательно другом. Желательно единственным и до гроба…

Мы уж не говорим о том моменте, когда выходки близнецов, торжественно приветствующих Гарри как Наследника Слизерина, "сильно действовали на Драко Малфоя, каждый раз он все больше мрачнел". Что это, как не яростная ревность и не менее яростная зависть? Что, даже Наследник Слизерина - и то ОН, а не я?
Но где, где тут хотя бы один намек на физическое влечение? Любовь - ну хорошо, пусть будет тот ее вид, который дружба. Жажда дружбы. Жажда признания. Зависть. Ревность… никакой физологии, даже в зачатке.

Что естественно, ибо перед нами двенадцатилетние дети.

Второй год завершается совершенно реальной победой и совершенно реальным триумфом Гарри… и со следующего года в отношении Малфоя к Гарри появится совершенно четкий оттенок, который мы назвали бы не просто уважением. Нет, все сложнее.

5. Юноша, ищущий с кого бы делать жизнь свою.

С годами фиксация Драко приобретает замечательный и несколько неожиданный характер: он не просто тщательнейшим образом отслеживает поступки Гарри, он едва ли себя не оценивает по ним.

В плане этого очень показательна реакция Малфоя на обморок Гарри в поезде.

"Когда выходил Гарри, ему в уши ударил тягучий, но ликующий голос:
- Ты упал в обморок, Поттер? Лонгботтом не врёт? Ты и вправду бухнулся в обморок?
Малфой локтем оттолкнул Гермиону и преградил Гарри дорогу, встав перед ним на каменной лестнице; его лицо сияло, а бледные глаза злобно сверкали".

Сложная, сложная реакция. Одновременно и сияет, и злится. Нет, ну что недруг упал в обморок, то есть проявил слабость, - хорошо. Есть чего сиять. С другой стороны, что его герой упал в обморок, то есть проявил слабость, - очень, очень плохо. Есть чего злиться на недруга-героя... хотя почему именно Малфой реагирует так остро, как будто лично заинтересован, станет ясно немного ниже. А пока следует отметить, что он отталкивает локтем не кого-нибудь, а Гермиону.

С Роном все ясно: Монтекки и Капулетти... то есть Уизли и Малфои, и каждый, как известно из текста, имеет свое мнение по вопросу о том, что именно позорит имя волшебника. В принципе Драко с Роном на равных.

С Гермионой хуже. Она явно доминирует. К этическим упрекам Драко она не менее глуха, чем Люциус, а опустить одной фразой на уровень плинтуса - в этом не менее искусна. Например, когда в момент урезает Драко все удовольствие от приобретенных Люциусом для команды Слизерина метел, уронив, что в команде Гриффиндора зато нет купленных мест. Так что Драко, конечно, пользуется поводом, чтобы душу отвести.

Хотя есть у него четкое сознание, сколько можно позволить себе по отношению к женщине. Оттолкнуть локтем - еще ладно. Но ударить, пусть даже и в ответ на ее удар, он совершенно не в состоянии. И эта красивая черта его характера (ведь должен же был понимать, что Краббе и Гойл сочтут его трусом) несколько обнадеживает.

Но вернемся к обмороку Гарри.

"Когда наутро Гарри, Рон и Гермиона пришли на завтрак в Большой зал, первый, кто попался им на глаза, был Драко Малфой. Он развлекал большую компанию какой-то забавной историей. Когда ребята прошли мимо слизеринцев, Малфой под восторженный рёв комично изобразил, как он падает в обморок. [Ну конечно, Малфой раньше дома никому не давал покоя скулением насчет Гарри, а теперь и в Хогвартсе всю ночь напролет рассказывал - надо думать, с все новыми комментариями, - историю о том, как храбрый Поттер испугался дементора.]

- Не обращай внимания, - из-за спины Гарри сказала Гермиона. - Просто не обращай внимания, и всё. [Именно то, что надо. Именно то, что ранит Малфоя сильнее всего.]

- Эй, Поттер! - завизжала Панси Паркинсон, девочка из Слизерина с лицом мопса. - Поттер! Дементоры идут, Поттер! Ууууууу! [Девочка туповата - думается, Драко комментил остроумнее.]

Гарри плюхнулся за гриффиндорский стол рядом с Джорджем Уизли.

- Новое расписание третьеклассников, - объявил Джордж, передавая листы. - Что это с тобой, Гарри?

- Малфой, - усаживаясь по другую сторону от Джорджа, объяснил Рон. Он испепелял глазами стол Слизерина. [Гарри бы не признался. Гордый.]

Джордж посмотрел туда же, как раз вовремя, чтобы заметить, как Малфой снова изображает припадок. [Судя по тексту, он еще несколько дней будет этим заниматься.]

- Жалкое дрянцо, - спокойно сказал он. - Вчера, когда дементоры обыскивали наш вагон, он был вовсе не такой храбрый. Примчался прятаться к нам в купе, верно, Фред?

- Чуть не обмочился, - бросил Фред, презрительно глянув на Малфоя".

Вот он, момент истины. Драко испугался дементора до такой степени, что кинулся искать защиты у самых гриффиндористых гриффиндорцев. Естественно, когда он опомнился, ему страшно стыдно, мы бы сказали - вдвойне: и что испугался, и что бросился врагам под крылышко.

И вдруг он узнает, что Поттер - сам Поттер! кумир! фиксация, блин! - упал в обморок. Ооо! Из этого следуют сразу два важных вывода:

а) если он так себя повел, мне-то чего стыдиться?
б) ну и гадость эта ваша заливная рыба... то есть Гарри Поттер... чего я фиксировался...

Так что он с двойным упоением муссирует тему обморока Гарри, ибо избавляется от стыда за свое поведение (но все равно где-то внутри помнит, раз так упорно повторяет), а заодно, надо думать, пытается разлюбить. Увы, безуспешно.

Плохо ему, потому что дальше следует урок у Хагрида и облом по всем пунктам. Гарри в истории с гиппогрифом крутой герой, а Малфой - слизняк слизняком... естественно, успокоиться он не может, изображает жуткие страдания и тюкает папу по фамильной гордости, едва не доведя дело до казни гиппогрифа.

6. Подведем кратенько итоги.

Нет, это отнюдь и нигде не случай однополой любви. Все гораздо сложнее, тоньше, нежнее, острее, забавнее и поучительнее, чем простое и незатейливое физическое желание. Которого к тому же пока нет.

Кстати, именно в том возрасте, когда физическое желание пробуждается (КО, ОФ, надо думать, последующие книги), неразделенная любовь Драко (мы надеемся, теперь все понимают, что мы употребляем этот термин в широком и преимущественно духовном смысле слова?) приобретает очень серьезный, даже горький оттенок. Он взрослеет и ведет себя по отношению к Гарри совсем иначе, сдержанно, с достоинством и даже проблесками великодушия.

Но это совсем, совсем другая история.

А пока заметим, что Драко, конечно, по-своему не повезло, что он так вляпался: влюбиться в Гарри, найти кумира в человеке своего возраста, который просто не умеет понять, что именно к нему чувствуют… И одновременно ему очень повезло: этот оселок способен снять с него стружку в правильном месте.

Тем временем что же делать авторам, как не посмеиваться не без сочувствия, если Драко не умеет справиться со своим чувством и ведет себя как совершенный придурок? Нет, вот когда / если доживем до четвертой книги, там разговор пойдет совершенно в другом ключе. А пока, дорогие друзья и недруги, все это забавное детство. На этом этапе в мире Роулинг смешны абсолютно все, и Драко не меньше других.

Так что gaudeamus igitur. И предупреждаем, что в УА, самой тонкой, забавной и любимой авторами книге, под раздачу попадут абсолютно все. Включая Директора.

Лирическое отступление № 2.

ОПЯТЬ ЖЕ О ЛЮБВИ, или ПОПЫТКА ГРУППОВОГО ПОРТРЕТА ПОКОЛЕНИЯ.

Жанр: прежний. Вряд ли мы способны придумать что-нибудь еще.

Дисклеймер: не любите всего перечисленного в первом дисклеймере, а также Мародеров и/или Снейпа - лучше не читайте!

А между тем, поговорив об отношении Драко к Гарри, авторы, что вполне естественно, вспомнили о другой любовной коллизии эпопеи Роулинг.

"- Квиррелл сказал, что он ненавидит меня, потому что ненавидел моего отца. Это правда?
- Пожалуй, они и впрямь недолюбливали друг друга. Примерно как ты и мистер Малфой".

Ах, эта обманчиво простодушная и незатейливая первая книга. Почти все темы, которым суждено потом расцвести пышным цветом, происходят именно отсюда.

Мы уже упоминали однажды прекрасный афоризм "ненависть есть проявление любви только для душ непросвещенных". С нашей точки зрения, кажущаяся ненависть Драко к Гарри есть именно проявление любви - и, естественно, свидетельство непросвещенности души младшего Малфоя.

Но, может быть, нет ничего нового под луной, и ненависть Снейпа к Джеймсу Поттеру в частности и Мародерам вообще - из той же оперы?

1. Общие соображения

До УА из трех основных составляющих - скелет, спираль и психология - мы имели дело в основном с первыми двумя. Что объясняется возрастом мальчика, глазами которого мы видим события. В одиннадцать и двенадцать лет дети психологией не больно интересуются. Чем они интересуются, приблизительно перечислено в отличном ироническом фильме "Принцесса-невеста": пираты, похищения, пытки, предательства, гигантские крысы, погоня, крутые реплики, ну и спорт - то бишь драки на кулаках / шпагах.

Дамблдор, как старый опытный манипу… ах, простите, педагог, ведет Игру с учетом психологии возраста. Что Гарри хочет, то он, по большому счету, и получает. Любящий Директор делает ему не только познавательно - он делает еще и интересно.

Некоторые психологические моменты, причем довольно тонкие, в ФК и ТК уже присутствуют, и мы о них уже говорили. Но они, во-первых, облегчены, а во-вторых, не играют ведущей роли в сюжете. Ну, может, Драко с этой точки зрения прописан тоньше других (см. отступление первое). Но в большинстве случаев это все можно и не заметить. Некоторые оттенки потеряются, но логика понимания пока не пострадает.

Однако ребенок, глазами которого мы видим роулинговский мир, потихоньку взрослеет. Кроме того, черта два разберешься в сложных отношениях поколения отцов, если видишь их сквозь призму подросткового взгляда на мир, забыв при этом о достижениях психологии.

Итак, в виде исключения забежим вперед и откроем книгу пятую - исключительно потому, что без нее многие намеки УА не могут быть ни расшифрованы, ни оценены по достоинству.

2. Однажды в Хогвартсе: 4+1

Итак, много лет назад, практически в другой Галактике, когда о Гарри еще не было и помину, но за стенами Хогвартса уже шла магическая война, жили-были под надежным крылышком Дамблдора четыре подростка из Гриффиндора и один из Слизерина. И занимались они, как положено подросткам, не столько проблемами магической войны и борьбы с Темным Лордом, сколько собственными подростковыми проблемами, комплексами, взаимоотношениями и подводными камнями.

И друг к другу они относились… эээ… вспоминаются четыре мушкетера и граф Рошфор, человек кардинала. Вот примерно такие - описанные в литературной классике - у них и были отношения меж собою. Все сами по себе не такие уж плохие люди, силой обстоятельств находящиеся по разную сторону баррикад.

Однако поищем аналогий поближе, непосредственно в книге Роулинг. И натолкнемся на любопытные параллели.

Слизеринец относился к гриффиндорцам примерно как Драко к Гарри - с завистью, восхищением, злобой и неотступной тягой.

Гриффиндорцы относились к слизеринцу примерно как Гарри к Драко: безнадежно чужой, безнадежно испорченный, вечно непонятно зачем лезущий не в свое дело, никогда ничего не понимает и не поймет.

Как и у Дюма, было сложно выяснить извечный вопрос - "кто виноват". Вроде как Рошфор в свое время первый наехал на д'Артаньяна, ну так он же не для себя, а для пользы дела. К тому же гасконец повел себя как нормальный восемнадцатилетний придурок и помешал трудам Рошфора на ниве внешней и частично внутренней политики ("Все это настолько глупо и непрофессионально, что совершенно невозможно работать" - Мюллер).

Возможно, сначала в Хогвартсе доминировала партия тех слизеринцев, которые после выпуска стали основным ядром Волдемортовских пожирателей. Снейп был, кажется, из них едва ли не самым младшим. Обиженный жизнью одинокий мальчик, потянувшийся за силой не в ту сторону. Пока он был прикрыт спинами старших, мог, видимо, позволить себе лишку. Но старшие ушли, а Мародеры остались.

И наступил их час.

3. Великолепная четверка

Но прежде чем продолжать, вспомним, что сами Мародеры тоже были очень разными по характеру. Ну, как те же мушкетеры. И отношения в четверке были далеко не безоблачными, однако вполне человечески понятными.

Был явный центр, к которому тянулись и с которым дружили трое остальных, объединяющее звено - Джеймс Поттер. Добрый, веселый, покладистый, частенько безбашенный, ярко выраженный гармоник. Человек незакомплексованный, для которого ткань мироздания, даже и потревоженная, все равно быстро приходила в равновесие. Хорошее он замечал легко, плохое отходило на второй план и не становилось ведущим. Ну, например, преданность Петтигрю он принимал как нечто само собой разумеющееся, а подспудную зависть внимания не удостаивал.

Был Сириус Блэк, красивый, умный, импульсивный и ментально изобретательный. Образ золотого мальчика он поддерживал весьма тщательно - о его истинных и непростых проблемах, завершившихся решительным разрывом с семьей в шестнадцать лет, знали только друзья, и прежде всего Джеймс. Как холерик с подвижным умом, Сириус не терпел скуки и регулярно требовал от того же Джеймса сделать ему жизнь интересной, выкинув очередное что-нибудь. До поры до времени многое давалось ему легко, чем он был изрядно избалован. А еще его отличала раздражительная безжалостность к тем, кто ему в тот момент перешел дорогу, - и безусловная преданность тем, кого он любил.

Был Питер Петтигрю, самый слабый и по уму, и физически, безгранично восхищавшийся силой и гармонией Джеймса, опять же до поры до времени по-собачьи ему преданный - зависть выжгла его изнутри позже. Своими сильными и умными друзьями он гордился, а попутно извлекал из дружбы с ними немало пользы. И списать на контрольных дадут, и по жизни прикроют, и долго будут объяснять на пальцах, как анимагом сделаться…

Наконец, был чуть обособленный от остальных Ремус Люпин, который никогда не хотел быть тихой совестью коллектива - но так уж вышло. Из всех четверых он, наверное, был ранен с детства больнее всех: своей оборотнической необычностью. И сформировался он как эмпат, остро чувствующий чужую боль, остро благодарный друзьям за доброту и вечно подспудно сомневающийся в собственной для друзей ценности. Поэтому их юношеская черствость его, конечно, жестоко задевала, но он так боялся их потерять, что старался на нее закрыть глаза. Что, само собою, у него не получалось.

И были все они истинными гриффиндорцами, людьми отнюдь не простыми и не примитивными, но достаточно прямыми: такие не любят интриг и к позиционной подспудной борьбе относятся наполовину с непониманием, наполовину с раздражением. В отличие, допустим, от слизеринцев, чувствующих здесь себя как рыбы в воде.

И было этим четверым вместе, при всех тараканах, удивительно хорошо.

4. У озера

Ну а теперь, разобравшись с дефинициями, разберем подробно ту - пока единственную - сцену, где 4+1 выступают во всей красе и особенности своих характеров. Мы имеем в виду самое страшное, и самое грустное, и самое болезненное, - короче, худшее воспоминание Снейпа.

Снейп был тогда "жилистым и бледным, как растение в тени", и уже тогда страдал от того, чем мучаются обычно дети из неблагополучных семей и что он так и не сумел изжить в себе. Он не умел быть счастливым.

А Мародеры умели.

И даже после сдачи экзамена на СОВ, где Снейп мельчайшим почерком написал по крайней мере на фут больше, чем соседи, он не столько думает об экзаменах, сколько продолжает тянуться к этой счастливой и веселой компании. Иначе не держался бы так близко, хотя явно получал от них уже явно не однажды. Опять же потащился за ними на пленэр, где практически никогда не бывает, недаром весь чахлый и бледный. Вообще на основании пяти вышедших на данный момент книг складывается впечатление, что он стойкий затворник и из здания выходит разве что по делам БИ - поболтать в лесу с Квирреллом, разнести прилетевших на автомобиле зазнаек, пробежаться до хижины, где идут разборки старых школьных друзей…

Ну а сознательно ли Снейп потянулся за компанией на берег пруда или сознание было занято экзаменом, а сработало подсознание - какая, по сути, разница. Главное, он не в силах сдержаться и заставить себя избегать этой компании.

Чем занимаются Мародеры, тоже очень показательно. "Люпин вынул и читал книгу". Сириус, должным образом похвалив себя за свою крутость и пообещав себе высокую оценку (сам себя не похвалишь, как оплеванный сидишь, это про таких), "немного надменно и скучающе" наблюдает за окружающей средой, явно считая себя выше нее.

Джеймс, как истый гармоник, не акцентируется на преодоленном препятствии. Амур, опять же, подоспела. Он и на экзамене рисовал инициалы Л.Э., и после него, бросив краткое самодовольное замечание, сразу переключается на игру со снитчем, стащенным где-то специально для небольшого представления, рассчитанного на любимую девушку.

Петтигрю явно не впервые не успел засмеяться, когда смеялись другие - зато теперь оттягивается, жадно глядя на играющего кумира. Джеймс привычно не замечает его восхищения и никакого внимания не обращает на зависть. Но все это видит и понимает проницательный Сириус - и роняет злую реплику.

Если бы он знал… А с другой стороны, даже если бы и знал, было бы то же самое. Уверены, это не первая и не последняя необдуманно жестокая подначка Сириуса, которого недалекий подпевала Питер раздражает, и если Сириус не очень церемонится с Люпином и даже Джеймсом, то Червехвоста вообще ни в грош не ставит. Как же оттянулся через несколько лет Петтигрю, подставив своего высокомерного приятеля под двенадцать лет Азкабана…

Сириус вообще раздает всем сестрам по серьгам. Их величество изволят скучать и желают веселиться. А забавы царственных особ всегда кончаются не слишком хорошо, ибо эмоции других людей оные особы учитывать не склонны.

С Питером все ясно. Попутно брошено указание, что и Джеймсу хватит выпендриваться. Дальше Сириус роняет потрясающее по бестактности замечание - эх, было бы сейчас полнолуние, вот я бы повеселился! А что рядом сидит Люпин, для которого его оборотничество - незаживающая рана, самый сильный страх, и через много лет у него по-прежнему боггарт в луну превращается, это все мелочи. Нет, понятно, что ни крыса, ни олень волка технически сдержать не могли. Питер годился разве что нажать на кнопочку на Дракучей Иве, а Джеймс взирал на все происходящее с высоты оленьего роста, увенчанный короной рогов… ну, может быть, копытом иногда поддавал. Так что в основном удерживать Люпина-волка приходилось Сириусу-волкодаву. Конечно, он ждал полнолуний с нетерпением - вот когда скучать не приходилось… Между прочим, думается нам, что Люпин страшно переживал, видя потом Сириусовы царапины от своих когтей и отметины от своих зубов. А тот очень веселился и гордился боевыми ранениями. Причем Ремус наверняка никак не мог понять, отчего Сириус так веселится, а Сириус никак не мог врубиться, отчего Ремус так переживает…

Когда Люпин с его обычной деликатностью пытается делать вид, что все нормально, ничего такого не сказано, и пытается переключить внимание скучающей звезды на трансфигурацию, та фыркает и комментирует: незачем мне учить весь этот хлам. Я и так все знаю. В отличие от тебя. Так что, видимо, Джеймс обращает внимание Сириуса на оказавшегося поблизости Снейпа не просто так - ему надо погасить начавшуюся стычку в команде. Наверняка не первую.

Между прочим, все, абсолютно все происходящее очень скоро аукнется каждому из персонажей. Всего через несколько лет Сириус будет искренне убежден, что тихоня и зануда Люпин - шпион. А Люпин, знающий по опыту, как небрежен и жесток бывает Сириус, поверит в его предательство. Отношения они выяснят очень-очень нескоро.

Джеймс, явно как всегда, уступает Сириусу, послушно прячет снитч в карман и затевает развлечение для любимого друга… а через несколько лет, едва выйдя от Дамблдора, уговаривавшего сделать Хранителем Секрета его, Джеймс снова легко уступит Сириусу: если ты так хочешь, пусть будет Хранителем Питер, а всем скажем, что ты. Потому что это была идея именно Сириуса: как круто, я формально Хранитель, за мной охотятся, вау, жизнь опасна и хороша! Тут точно не заскучаешь. А настоящую тайну пусть хранит Червехвост, он безотказный и придурок, на такого никогда не подумаешь…

Петтигрю предаст их всех.

Но пока все идет по привычному сценарию. Разборка наверняка не первая: когда Снейп соображает, что слишком задержался (уже и Сириус на него уши поставил), и пытается живенько сделать ноги, навстречу ему выходят два друга бок о бок.

Все знают, что будет дальше, абсолютно все.

"Люпин всё ещё продолжал смотреть в книгу, хотя его глаза не двигались, и он немного нахмурился; Червехвост посмотрел на Джеймса и пошёл к Снейпу с чувством жадного предвкушения на лице". А "Снейп отреагировал так быстро, как будто ожидал нападения" (ах, эти роулинговские "как будто", "словно бы" и прочие "очевидно, так"! Всякий раз, когда они появляются в тексте, надо очень внимательно присматриваться к ситуации).

Однако на сей раз все пошло не совсем так - а потом явно совсем не так, как обычно. Возможно, из-за того, что Джеймс изначально форсил перед сердечным предметом. Или же потому, что сердечный предмет вступился за Снейпа? Возможно, сделай Лили вид, что не видит шоу, устроенного Джеймсом специально для нее - ну, и для Сириуса, естественно, - забава не пошла бы дальше фиолетовых мыльных пузырей.

5. Посмотрим поглубже: гриффиндорцы.

Что характерно: эпизод построен так, чтобы каждый проявил себя неоднозначно. Но во всей красе характеров.

Джеймс наезжает на Снейпа главным образом чтобы позабавить Сириуса - и от разборок с Люпином отвести заодно. Ребята, давайте жить дружно… Отвлекшись на любимую, получает от Снейпа так, что кровь со лба закапала на мантию, тем не менее после требования Лили Снейпа сразу отпускает. Вот тут он, правда, резко прокололся из-за излишков сангвинического характера, решив подчеркнуть, что освобождением недруг обязан исключительно просьбам девушки. Фактически, между прочим, подставил ее этим под оскорбление. Ну а дальше - кровь шумит в ушах, южный джентльмен не может допустить, чтобы леди оскорбили… Печально.

Сириус начинает со скуки и потакания плохим инстинктам, причем самым плохим: чисто для развлечения совместно с Джеймсом издевается над Снейпом. Двое против него одного… очень нехорошо. И если Джеймс ограничивается довольно добродушным вопросом, как прошел экзамен, и серией мыльных пузырей после того, как Снейп выругался, то Сириус бьет двумя фразами с оттяжкой, по больному, так же холодно, зло и небрежно, как с Петтигрю.

Тем не менее дальше он не то остывает, не то осознает, что для него попасть в такую ситуацию было бы запредельно унизительно... а может, то и другое одновременно. И тогда он перестает развитие ситуации поддерживать. А последняя его фраза - "Читая между строк" и т.п. - направлена уже ни в коем случае не на подначки: он, напротив, пытается заставить Джеймса опомниться. Видишь, даже твоя девушка считает, что тебя маленько занесло, так ты себя в руки немножечко возьми...

Девушка, конечно, считает именно так, но Сириус и сам того же мнения. Однако джинн из бутылки уже выпущен. Остановить взявшего разбег Джеймса не сможет даже лучший друг.

Лили пришла заступаться за Снейпа из благих побуждений. Но вот это случай, по мнению авторов, тот же, что во многих вестернах, когда героине, бросающейся между ковбоями, по-умному следовало бы не демонстрировать свои фигуру и гуманность, а тихо удалиться, плотно прикрыв за собой дверь салуна, и оставить мужиков бить друг другу ряхи, а потом, вдоволь навыясняв отношения, может быть, и до совместного распития виски добраться. Короче говоря, мальчики любого возраста должны разбираться меж собою без девочек, а вмешательство Лили сразу столько инстинктов подстегнуло, обострило и пробудило, что решительно все пошло наперекосяк без остановки.

Петтигрю явно получает удовольствие… садизм слабака и труса? Но еще помнится, что Петтигрю страшно боится всякой физической боли, и что, как говорит в ОФ честнейший Люпин, Снейп никогда не упускал случая сделать больно Джеймсу. Может быть, не только Джеймсу? Возможно, Червехвосту просто приятно видеть, что его сильные и смелые приятели разделываются с недругом. Вполне может также быть, что он воспринимает издевательства над Снейпом как справедливую расплату за собственные прошлые унижения.

Люпин… все радостно ржут, а он не смеется. Только они с Лили не смеются. Он все это страшно не одобряет, дергается, переживает - но не может найти в себе сил встать и сказать: "Ребята, хватит, отпустите его, и пошли трансфигурацию учить". Мало того, что он считает себя не заслуживающим таких замечательных друзей и потому не смеет поставить их на место. Он еще и разрывается на части - потому что сочувствует всем одновременно. И Снейпу, и Джеймсу, и Лили, и Сириусу - даже и Петтигрю, по которому Сириус немножко потоптался исключительно со скуки и раздражения…

И, конечно, Люпин однозначно в ужасе. Он и через много лет продолжает себя корить за то, что тогда не вмешался. Боль от чужого запредельного унижения воспринимается такими людьми как своя собственная. Даже еще хуже - если они люди с совестью. А Люпин очень совестливый человек. В своих отношениях со Снейпом в УА он как бы признает право того на неприязненное отношение к себе как Мародеру и пытается - очень мягко, терпеливо и тактично - изменить это отношение в лучшую сторону. Что ему ненадолго и удается… но об этом позже.

6. Посмотрим поглубже: слизеринец.

О профессоре зельеделия, как, впрочем, и об интеллигенте-волке и ярчайшей звезде небосклона, мы надеемся говорить много, подробно и со вкусом. А сейчас - только вкратце, и только то, что необходимо для правильного понимания отношений Снейпа в УА с парочкой старых школьных друзей.

Итак. Снейп из неблагополучной семьи. Что видит Гарри в его мыслях? "Человек с крючковатым носом кричал на съёжившуюся женщину, в то время как маленький темноволосый мальчик плакал в углу… подросток с засаленными волосами сидел один в тёмной спальне, направляя палочку на потолок и стреляя в мух… девочка смеялась над тем, как худой мальчик пытался взобраться на взбрыкивающую метлу…". Полный набор детских комплексов. Конфликты между родителями, одиночество, насмешки сверстников и, что еще хуже, сверстниц. При этом, несомненно, сильный честолюбивый характер. По-видимому, Снейп потянулся к силе, когда появилась возможность ее получить. Насколько это этично - особенно не разбирал, тем более что при распределении попал в Слизерин, негласным уставом которого приветствуется закулисная борьба за получение власти и влияния. Так что, по всей вероятности, привлекли его те же возможности, что и большую группу будущих Пожирателей Смерти.

Однако же - вот Мародеры… Почему его до такой степени тянуло к ним? И прежде всего - к самым ярким из них, к Джеймсу и Сириусу? Люпин и Петтигрю, как люди слабые (извне может показаться именно так), интересовали Снейпа значительно меньше. Может быть, потому, что слабаки, с его точки зрения, они и есть слабаки. Мало интересно. Но Поттер и Блэк, безусловно, очень сильные и властные люди, этим в доску свои и понятные… однако вот выводы почему-то получаются совсем не те.

Они совсем не интересуются проблемами силы, не копят власть и влияние на будущее и не строят на этом планы на жизнь. Они просто живут. Сочно, ярко, с видимым удовольствием. И их любят.

Образуется порочный круг. Вопрос Снейпа с его тогдашней точки зрения неразрешим. Но ответ безумно интересен - и снова, несмотря на весь интерес, не дается в руки, потому что, увы, сообщество Мародеров и слизеринец говорят и думают разными категориями и на разных языках. Чтобы понять друг друга, кому-то из них - либо Снейпу, либо Мародерам - надо сильно измениться, сдвинув точку сборки в сторону понимания противника. Вряд ли это когда-то сделает Сириус, и точно не успел этого сделать Джеймс. Разве Люпин, но и ему понадобится много времени.

Что самое больное - Мародеры счастливы. Даже Люпин.

А Снейп - нет.

К его чести, он явно пытался что-то понять. Наблюдал, сводил наблюдения в систему, раздражался, но продолжал крутиться поблизости, все еще рассчитывая разобраться… хотя уже было совершенно понятно, что отношения между ним и Мародерами все более обостряются и чреваты далеко не началом большой и крепкой дружбы, а близкими и серьезными неприятностями.

То, что произошло, ударило Снейпа невероятно сильно и больно, и по всем больным местам, которые сформировались в несчастном детстве.

Для Снейпа это совершенно серьезно худшее воспоминание жизни. Возможно, та травма надломила ему психику - через много лет он совершенно идет вразнос, вернувшись в свои воспоминания и увидев там Гарри. "Это было ужасно: губы Снейпа тряслись, его лицо было белым, его зубы оскалены". Да, ужасно, других слов не подберешь. Закомплексованный с детства, так и не преодолевший свои комплексы, так и не устроивший личную жизнь Снейп - и, между прочим, он так тщательно избегает любого намека на сексуальные темы… сама демонстрация трусов публике для него уже была страшным унижением. А уж комментарии, в том числе и от девушки, которые за этим последовали, и действия, которые, возможно, последовали тоже… да, мы считаем, что сцена прервана в основном из соображений цензуры - далее фильм воспоминаний получил бы не совсем детский рейтинг.

Однако что же насчет его палачей? Которых Снейп ненавидит потом всеми фибрами души? Ведь оба они отнюдь не плохие люди…

7. Чужой из прошлого

Начнем с Джеймса, которого Снейп ненавидит через много лет нисколько не меньше, чем в первый день. Собственно, основные претензии профессора зельеделия к Гарри - что он сын своего отца. Для Снейпа Джеймс есть толстошкурое чудовище, самодовольный оптимистический придурок, который ради забав приятеля и с досады, что девушка с ним не хочет дружить, походя, невзначай, искалечил Снейпу всю жизнь. И, что самое страшное, даже не обратил на это внимания.

Из книги в книгу у профессора зельеделия вырывается один и тот же вопль якобы по поводу Гарри - а на самом-то деле относящийся всецело к Джеймсу: "Поттер настолько самоуверен, что критикой его не прошибешь!". Это Гарри-то, который детство имел не лучше, чем его нелюбимый преподаватель? Видя то, что произошло много лет назад, в Думоотводе, мальчик, между прочим, автоматически ассоциирует себя не с отцом или любимым другом-крестным - но, конечно же, с тем, кого обижают. "Он знал, каково быть униженным посреди толпы зрителей, он в точности знал, каково было Снейпу".

Однако Снейп не менее слеп к тому, каков на самом деле Гарри, чем Гарри - к тому, каков на самом деле Снейп. Увы, Северус за много лет так и не разобрался с детской травмой. Он все никак не может пробить непрошибаемого Джеймса, сделать ему больно, расплатиться за прошлое.

"Ну как... повеселились, Поттер? - задает он первый и самый главный вопрос. - Забавный человек ваш отец, да?"

Один Поттер годы назад запредельно унизил его. Другой - такой же тупой, такой же самодовольный и небрежный, - увидел это и должен радостно ржать по этому поводу. Иного Снейп от Гарри не ждет.

Собственно говоря, если представить себе Джеймса, попавшего в ситуацию Снейпа… конечно, скверно и унизительно. Но незаживающей раны у него не будет. Здоровое, спортсменское, толстошкурое отношение к жизни выручит. Он действительно не понимал и не способен был понять, как больно Снейпу, но и сам бы не колбасился пожизненно по аналогичному поводу. Лет через пять в компании Мародеров он, скорее всего, весело бы ржал над этим забавным эпизодом из прошлого: "А помните, как Снивеллус меня подвесил ногами вверх… а я ему лоб рассек так, что кровь на мантию капала, ха-ха-ха…"

Действительно, что, кроме бессильной ненависти, может испытывать к нему Снейп? Джеймс и при жизни был недосягаем для уколов Снейпа, да еще и погиб рано. Теперь уже не доспорить, не уязвить, не объяснить.

Да, фиксация Снейпа на Джеймсе имеет почти болезненный характер. Но по-своему она вполне логична и объяснима.

8. Свой из прошлого.

С Сириусом сложнее - тот, кажется, многое понимал. И хотя в детстве он был довольно жестокий мальчик, да и Азкабан не так чтобы уж коренным образом его изменил, все же, когда мистер Блэк остывает, он вполне может поставить себя на место другого, остановиться и даже временами пожалеть о том, что сделал. Вот, например, он, пылая жаждой возмездия, волочет Рона в дупло Дракучей Ивы и ломает ему ногу. Да ладно, собственно, что за беда, не убил же, потерпит, и вообще, нефиг обращать внимание на мелочи, когда душа горит и рвется.

А вот потом, когда немножечко остыл…

Чрезвычайно показательна в этом плане старая история: когда Джеймс спас жизнь Снейпу - не просто так, а после того, как заскучавший Сириус, в очередной раз не подумавший о последствиях своих поступков, послал Снивеллуса вервольфу навстречу. Между прочим, и Люпина тем самым выдал, и вообще обеспечил себе немало неприятностей на будущее.

Потом, конечно, он об этом жалеет: "Мы тогда ВСЕ были идиотами". Кстати, это, наверное, максимум извинений, которые Сириус может себе позволить принести.

Так что Сириус вполне в состоянии понять поведение Снейпа. Он бы на месте последнего не забыл и не простил.

И вообще, эти двое, если на то пошло, очень похожи. Сильные, уязвленные, самолюбивые, скрывающие боль, жаждущие признания сверстников, расцветающие от ощущения опасности, вспыльчивые, ранимые, глубокие характеры… Как они внутренне близки, проясняется окончательно в сцене на кухне в ОФ, когда каждый из них безошибочно бьет другого точнехонько в больное место. Чтобы так попасть, нужно знать противника как самого себя. Совсем, совсем не то, что было у Снейпа с Джеймсом.

По-настоящему Сириус и Снейп отличаются одним, но очень важным качеством. Сириус иррационал, следует своему первому порыву, и хорошо если своему, а то бывает, что и совету своего левого ботинка. Легко разогнавшись до субсветовых скоростей, способен так же внезапно и изменить курс. Или вообще остановиться. Повода для этого ему не надо, как и логическая цепочка последствий своих поступков его не заботит. Из пункта А в пункт В он доберется, причем значительно быстрее почти всех остальных персонажей. А вот пункт С останется для него либо безнадежно незамеченным, либо неучтенным при разгоне.

Снейп совсем другой. Рационал. Законник. Логик. Вечно что-то вычисляющий и оценивающий. И - да, ему нужна формальная причина. Как он не то предупреждает, не то угрожает, не то умоляет, застав Сириуса в хижине - "Дай мне повод… Только ДАЙ мне повод… и клянусь, я это сделаю".

Что именно он сделает, из контекста совершенно понятно. А вот требование повода показательно. Можно ли представить себе обратную ситуацию, Сириуса, врывающегося в хижину, где он застает бежавшего из Азкабана беглого преступника Снейпа, и чтобы Сириус искал повод, чтобы врезать по полной? Да никогда. Ботинку поводы не нужны. Это Снейпу они остро необходимы. Чтобы быть правым в собственных глазах, он должен иметь хотя бы формальный повод сорваться. Он и на Гарри наезжает, только найдя повод, любой, крошечный - или хотя бы выдумав его на ходу. Но его действие всегда ответно, чтобы чувствовать себя правым, он должен реагировать на раздражитель. Не нападать, но защищаться.

В отличие от Сириуса, который часто просто нарывается на драчку. Ну еще бы - драчка, вау, это интересно, а он скучать так не любит… Ой, я, кажется, кого-то обидел? И вообще сижу в Азкабане?..

9. Неожиданный из настоящего

Остается сказать несколько слов об отношениях Снейпа и Люпина.

Кажется, Люпин - единственный из Мародеров, дошедший до понимания Снейпа. Сириус, возможно, что-то такое и понимает, во всяком случае, чувствует временами свою вину. Что по закону человеческой натуры его раздражает и, естественно, настраивает против Снейпа еще больше.

Но Люпин понял Снейпа. И, что самое важное, он пытается извиниться.

Нет, не словами. Разве за это словами извинишься? Он ищет контакта со Снейпом, не заискивает, а именно показывает, что понимает, ценит, уважает его, готов подружиться. И раз за разом мягко сводит на нет попытки Снейпа задеть за живое, его хроническое озлобление и недоверие.

Интересно, что ему это действительно удается. Снейп, как и Сириус, никогда не покажет своей слабости и своей заботы человеку, которого считает противником. Но как это трогательно и несколько смешно, когда Снейп раз за разом несколько перевыполняет свои обязанности - ходит проверять, выпил ли Люпин микстуру, при этом старательно рыча и хамя, дабы не произвести случайно впечатления этой самой заботы. Он потихоньку оттаивает, всячески делая вид, что этого не происходит. Слабак Люпин оказывается сильным, умным и тактичным человеком, с которым стоит считаться, которого стоит уважать, который раз за разом обезоруживает Снейпа своим искренне хорошим отношением.

И все идет насмарку из-за злосчастной карты Мародеров. Нет, Люпин никогда не относился к Снейпу искренне и хорошо. Он такой же подонок, как и остальные. Он только играл. Уверил Снейпа, что карта не имеет к нему никакого отношения, и плел козни у него за спиной. Что самое больное - гад, действительно добился от Снейпа доверия (в какой-то степени) и привязанности (в какой-то степени)… а, да что там - его считаешь человеком, а он такой же Мародер, как и его дружки…

И Снейп мстит не как взрослый, а как подросток, не скрывая предвкушения, жестоко, нелепо и некрасиво. За обманутое доверие. "Я потащу оборотня. Возможно, дементоры и его захотят поцеловать".

Люпин в последнем в УА разговоре с Гарри упоминает о Снейпе с явной горечью. Не столько из-за потери работы… здесь все сложнее, чем кажется, и об этом надо говорить в рамках БИ. Но из-за своего личного поражения.

Бой за Снейпа он, к сожалению, на данном этапе проиграл.

Дата добавления: 2015-09-04