Земская реформа

Система земского самоуправления, сложившаяся в результате реформы 1864 года, с определенными изменениями просуществовала до 1917 года.

Основным нормативно-правовым актом проводимой реформы явилось «Положение о губернских и уездных земских учреждениях», высочайше утвержденное 1 января 1864 года, базировавшееся на принципах всесословного земского представительства; имущественного ценза; самостоятельности исключительно в пределах хозяйственной деятельности.

Такой подход должен был обеспечить преимущества для поместного дворянства. Неслучайно и председательство в избирательном съезде землевладельцев возлагалось на уездного предводителя дворянства (ст.27). Откровенное предпочтение, отдаваемое этими статьями помещикам, должно было послужить компенсацией дворянству за лишение его в 1861 году права управления крепостными крестьянами.

Структура органов земского самоуправления по Положению 1864 года была следующей: уездное земское собрание избирало на три года земскую управу, состоявшую из двух членов и председателя и являвшуюся исполнительным органом земского самоуправления (ст.46). Назначение денежного содержания членам земской управы решалось уездным земским собранием (ст.49). Губернское земское собрание избиралось тоже на три года, но не непосредственно избирателями, а гласными уездных земских собраний губернии из их числа. Оно избирало губернскую земскую управу, состоявшую из председателя и шести членов. Председатель земской управы губернии утверждался в должности министром внутренних дел (ст.56).

Интересной с точки зрения ее творческого применения была ст.60, утвердившая право земских управ приглашать для «постоянных занятий по делам, вверенным ведению управ» посторонних лиц с назначением им вознаграждения по взаимному с ними соглашению. Эта статья положила начало формированию так называемого третьего элемента земств, а именно – земской интеллигенции: врачей, учителей, агрономов, ветеринаров, статистиков, которые осуществляли практическую работу в земствах. Однако их роль ограничивалась лишь деятельностью в рамках принимаемых земскими учреждениями решений, самостоятельной роли в земствах они до начала ХХ века не играли.

Таким образом, реформы были выгодными прежде всего дворянскому сословию, что успешно реализовывалось в ходе всесословных выборов в органы земского самоуправления.

Высокий имущественный ценз при выборах в земские учреждения полностью отражал взгляд законодателя на земства как на хозяйственные учреждения. Такая позиция поддерживалась рядом губернских земских собраний, особенно в губерниях с развитым зерновым хозяйством. Оттуда довольно часто слышались мнения о неотложности предоставления права крупным землевладельцам участвовать в деятельности земских собраний на правах гласных без выборов. Это справедливо обосновывалось тем, что каждый крупный землевладелец более всех заинтересован в делах земства потому, что на его долю приходится значительная часть земских повинностей, а он лишен в случае неизбрания возможности защищать свои интересы.

Необходимо выделить особенности этой ситуации и обратиться к делению земских расходов на обязательные и необязательные. К первым относились местные повинности, ко вторым – местные «нужды». В земской же практике в течение более чем 50 лет существования земств центром внимания были расходы «необязательные». Весьма показателен тот факт, что в среднем земство за все время своего существования истратило треть собранных с населения средств на народное образование, треть – на народное здравоохранение и только треть – на все остальные потребности, включая в них и обязательные повинности.

Сложившаяся практика, таким образом, не подтверждала аргументы сторонников отмены выборного начала для крупных землевладельцев.

Когда кроме распределения повинностей на земстве лежали обязанности заботы о народном образовании, просвещении, продовольственных делах, по необходимости самой жизнью поставленные выше забот о раскладке повинностей, лица, получающие огромные доходы, объективно не могли быть заинтересованы в этих делах, в то время как для средне- и малообеспеченных людей эти предметы ведения земских учреждений составляли насущную потребность.

Законодатели, гарантируя сам институт земского самоуправления, тем не менее ограничивали его правомочия, издав законы, регулирующие хозяйственную и финансовую деятельность местных органов власти; определяющие собственные и делегируемые полномочия земств, устанавливая права по надзору над ними.

Так, рассматривая самоуправление как осуществление местными выборными органами определенных задач государственного управления, нужно признать, что самоуправление эффективно лишь тогда, когда исполнение принятых его представительными органами решений осуществляется непосредственно его исполнительными органами.

Если же правительство сохраняет за собой осуществление всех задач государственного управления, в том числе и на местном уровне, а органы самоуправления рассматривает только как совещательные органы при администрации, не предоставляя им собственной исполнительной власти, то о реальном местном самоуправлении не может быть и речи.

Положение 1864 года предоставило земским собраниям право избирать особые исполнительные органы сроком на три года в виде губернских и уездных земских управ.

Следует подчеркнуть, что в 1864 году была создана качественно новая система местной власти, первая земская реформа не была лишь частичным улучшением старого земского административного механизма. И как бы ни были существенны изменения, внесенные новым Земским положением 1890 года, они имели характер лишь лишь мелких улучшений той системы, которая была создана в 1864 году.

Закон 1864 года не рассматривал самоуправление как независимую структуру госуправления, а только как передачу несущественных для государства хозяйственных дел уездам и губерниям. Этот взгляд отразился на той роли, которую Положение 1864 года отвело земским учреждениям.

Поскольку в них видели не государственные, а лишь общественные учреждения, то и не признали возможность наделить их функциями власти. Земства не получили не только полицейской власти, но и вообще были лишены принудительной исполнительной власти, не могли самостоятельно проводить свои распоряжения в действие, а вынуждены были обращаться к содействию правительственных органов. Более того, первоначально по Положению 1864 года земские учреждения не были наделены правом издавать обязательные для населения постановления.

Признание учреждений земского самоуправления общественно-хозяйственными союзами отразилось в законе и на определении их отношения к правительственным учреждениям и частным лицам. Земства существовали рядом с администрацией, не будучи связаны с ней в одну общую систему управления. В целом местное управление оказалось проникнуто дуализмом, основанным на противопоставлении земского и государственного начала.

Когда земские учреждения вводились в 34 губерниях центральной России (в период с 1865 по 1875 годы), очень скоро обнаружилась невозможность такого резкого обособления государственного управления и земского самоуправления. По Закону 1864 года земство было наделено правом самообложения (то есть введения собственной системы налогов) и уже поэтому не могло быть поставлено законом в те же условия, как любое другое юридическое лицо частного права.Как бы законодательство XIX века ни отделяло органы местного самоуправления от органов государственного управления, но система хозяйства общины и земства была системой «принудительного хозяйства», аналогичная по своим принципам с финансовым хозяйством государства.

Положение 1864 года определяло предметы ведения земства как дела, относящиеся к местным хозяйственным пользам и нуждам. В ст.2 приводился подробный список дел, подлежащих ведению земских учреждений.

Земские учреждения имели право, на основании общих гражданских законов, приобретать и отчуждать движимое имущество, заключать договоры, принимать обязательства, выступать в качестве истца и ответчика в судах по имущественным делам земства.

Закон весьма неопределенно в терминологическом смысле указывал отношение земских учреждений к различным предметам их ведения, говоря то о «заведовании», то об «устройстве и содержании», то об «участии в попечении», то об «участии в делах». Тем не менее, систематизируя эти употребленные в законе понятия, можно сделать вывод, что все дела, находящиеся в ведении земских учреждений, могли быть поделены на две категории:

- те, по которым земство могло принимать решения самостоятельно (сюда относились дела, по которым земским учреждениям предоставлялось право «заведования», «устройства и содержания»); - те, по которым земству принадлежало лишь право содействовать «правительственной деятельности» (право «участия в попечении» и «воспособления»).

Соответственно этому делению распределялась и степень власти, предоставленной Законом 1864 года органам земского самоуправления. Земские учреждения не имели права непосредственного принуждения частных лиц. Если появлялась необходимость в таких мерах, земство должно было обращаться к содействию полицейских органов (ст.ст.127, 134, 150). Лишение органов земского самоуправления принудительной власти являлось естественным следствием признания за земством только хозяйственного характера.

Изначально земские учреждения были лишены права издавать обязательные для населения постановления. Закон предоставлял губернским и уездным земским собраниям только право представлять через губернскую администрацию ходатайства правительству по предметам, касающимся местных хозяйственных польз и нужд (ст.68). Видимо, слишком часто меры, признаваемые земскими собраниями необходимыми, превышали пределы предоставленной им власти. Практика существования и работы земств показала изъяны такой ситуации, и оказалось необходимым для плодотворного осуществления земством своих задач наделить его губернские и уездные органы правом издания обязательных постановлений, но сначала по вполне определенным вопросам. В 1873 году было принято Положение о мерах против пожаров и по строительной части в селениях, которое закрепило за земством право издавать обязательные постановления по указанным вопросам. В 1879 году земствам было позволено издавать обязательные акты по предупреждению и прекращению «повальных и заразительных болезней».

Компетенция губернских и уездных земских учреждений была различной, распределение предметов ведения между ними определялось тем положением закона, что хотя те и другие ведают один круг дел, но в ведении губернских учреждений находятся предметы, касающиеся всей губернии или сразу нескольких уездов, а в ведении уездных – касающиеся только данного уезда (ст.ст.61 и 63 Положения 1864 года). Отдельные статьи закона определяли исключительную компетенцию губернских и уездных земских собраний.

Земские учреждения функционировали вне системы государственных органов и в нее не включались. Служба в них считалась общественной обязанностью, гласные не получали вознаграждения за участие в работе земских собраний, а должностные лица земских управ не считались государственными служащими. Оплата их труда производилась из земских средств. Следовательно, и административно, и финансово земские органы были отделены от государственных. В ст.6 Положения 1864 года отмечалось: «Земские учреждения в кругу вверенных им дел действуют самостоятельно. Закон определяет случаи и порядок, в которых действия и распоряжения их подлежат утверждению и наблюдению общих правительственных властей».

Земские органы самоуправления не подчинялись местной администрации, однако действовали под контролем правительственной бюрократии в лице министра внутренних дел и губенаторов. В пределах своих полномочий земские органы самоуправления были самостоятельны.

Можно с уверенностью утверждать, что закон 1864 года не предполагал, что государственный аппарат будет участвовать в функционировании земского самоуправления. Это отчетливо видно на примере положения исполнительных органов земств. Поскольку в них видели не государственные, а только общественные учреждения, то и не признавали возможность наделить их функциями власти. Земства были лишены принудительной исполнительной власти, и были не в силах самостоятельно реализовывать свои распоряжения, поэтому вынуждены были обращаться к содействию правительственных органов.

Дата добавления: 2015-09-04