Часть 8. Он решил разделиться с Микото Мисакой.

Он решил разделиться с Микото Мисакой.

Причина была простой: Камидзё начинал чувствовать голод. Сняв пропотевшую форму, он переоделся в обычную одежду и должен был приготовить себе еду сам, иначе ему не отделаться от огромной кучи сомена.

Он не знал, когда истекает срок годности обезвоженного сомена, но почему-то ему казалось, что хотелось бы избежать хранения выпущенного в этом году сомена до следующего года.

Микото закричала: «Это же только сомен, в чём дело!», так что Камидзё с нажимом сказал: «А ты проводила день за днём, не имея другого выхода кроме как проявлять изобретательность по утрам, днём и вечером, подсев на сомен со вкусом салата, сомен со вкусом макарон и сомен со вкусом удона? Тогда я пошлю тебе полную коробку сомена!!!» Вздрогнув, она дала одобрение.

Поскольку до условленного времени оставалось недолго, Камидзё вяло заторопился в своё общежитие.

— Чёёёрт. Я должен был что-то заподозрить, когда этот ужасный сомен подешевел в супермаркете. Именно по причине такого соотношения к цене, его никто не брал…

Что ещё хуже, так неудачно совпало, что сразу после того, как он купил эту массу сомена, господин и госпожа Камидзё, которые жили за пределами Академгорода, прислали ему сообщение (Ну, мы сорвали джекпот в лотерее - нашему Тоума тоже нравится сомен?) вместе с большим количеством обезвоженной лапши. Одним словом, каждый раз так случается, и его поглотила невезуха.

Думая о том и сём он подошел к своему общежитию как раз когда из него выходила Маика Тсучимикадо. По сути дела, это мужское общежитие, но в последнее время, при том, что ученица-горничная к которой относятся как к подружке, приходила чтобы прибраться в комнате своего сводного брата, а в комнате Камидзё каталась по полу голодающая девочка, нарушения общественного порядка бросались в глаза.

Девочка по имени Маика часто сидела наверху похожего на барабан робота-уборщика, но сегодня она шла нормально.

Её чёлку удерживала наколка горничной с оборочками, и лоб был высоко открыт. Её одежда с длинными рукавами была несколько нетипична для горничных; вероятно это была зимняя школьная форма.

Она училась в школе домашнего хояйства.

Камидзё увидел, как Маика идёт короткими быстрыми маленькими шажками…

— Эй. Я думал ты всегда сидишь на роботе-уборщике, что случилось?

— Уху… Ну, у меня сегодня хорошее настроение, мне не нужно полагаться на его малую скорость…

Даже у этой девочки выражение лица, на уровне Аисы Химегами, было трудно понять. Но сегодня он понял, что видит на её лице радость, пронизывающую вспышку света. Что, что, да что, чёрт возьми, происходит? В то время, как Камидзё отвернулся, Маика коснулась левой щеки тыльной стороной правой ладони, сделав высокомерный, свойственный только горничным жест «о-хохохохохо».

— Вот оно, то и это. Манжеты сделали свое дело.

Ма-н-дже-ты?

— Манжеты! — с улыбкой сказала Маика. — Знаешь ли, горничным обычно запрещено выделяться; штучки вроде модной причёски и украшений недопустимы. Так что разборчиво выбирая манжеты и воротнички, мы тайно проявляем нашу индивидуальность…

— А, вот оно что, — сказал Камидзё, снова взглянув на руку Маики.

Это складка на рукавах у запястья. Камидзё не мог осознать её достоинства, как и почему она всё время изменялась; или смысл был в том, что она похожа на тех девочек, радующихся, что форма, которую им впервые прислали, пришла с укороченной юбкой?

В то время как Маика продолжала с отсутствующим видом тереть свои нежные щёки своим рукавом…

— Хаааа… Этот триместр (вызов) большой успех… Поскольку у меня сейчас хорошее настроение, я готова выслушать о любых твоих пустяковых проблемах.

— Вот как? Очень хорошо, я бы хотел знать, как избавиться от огромного остатка сомена.

— Измельчи сваренный сомен на мелкие кусочки, и если ты смешаешь их все с ингредиентами для харумаки, вкус останется неожиданно тем же самым. Это с лёгкостью добавит ему объём…

Маика ответила это, продолжая удаляясь рысью. Можно было ожидать, что приятные лучики света вспыхивают тут и там от одного взгляда на её спину.

Некоторое время Камидзё любовался этой картиной.

— … Э, знаешь ли, вкус совершенно исчезнет, если ты бросишь что-то в блюдо с интенсивным вкусом.

Обдумывая по-настоящему беззаботно брошенный ответ Маики, он решил войти в ученическое общежитие, поскольку не было толку стоять здесь.

Войдя в обветшалый лифт, направившись на 7-й этаж, и пройдя прямо по коридору, можно было найти комнату Камидзё среди выстроившихся в ряд дверей.

Когда он открыл дверь и вошёл в комнату, вечно голодная Индекс лежала ничком на полу посреди комнаты. Должно быть, она снова проголодалась, как на неё ни смотри. Так что, когда Камидзё бросил в неё лёгкой сумкой…

— Сегодня у нас сомен.

— Не может быть!!!

«Зубан!!!» Одетая в белоснежное платье девочка с серебристыми волосами энергично вскочила на ноги. Её сверкающие изумрудно-зелёные глаза лучились недовольством.

— Почему это Тоума готовит тут только японскую лапшу? Что это за ритуал? Это что, какая-то техника внутренней регуляции организма, в которой применяется эта так называемая кухня?!

Индекс могла жаловаться; на практике это не было большой проблемой, поскольку когда сомен будет подан на стол, он будет съеден без остатка, словно он и вправду вкусный. Короче говоря, это усталость от сомена. Даже если это называется усталостью, это только временное состояние; в сущности для этого влечения, которое является источником настроения.

Когда Камидзё устало кивнул…

— … Любовь - сложная штука…

— Тоума?

Индекс с подозрением изучала его, но Камидзё нисколько не возражал.

Кстати, в его комнате жило нахлебником ещё одно животное; этот черепаховый кот нежился в лучах солнца на залитой солнцем веранде. Выбрав место с хорошей вентиляцией, кот свернулся в клубок, но это было место, где не ощущалась смена времён года. Кот, не имеющий ничего общего с соменом, был беззаботным животным.

В последнее время он линял, меняя шерсть на зимнюю, так что кошачья шерсть была разбросана почти повсюду. Более того, Тоума подозревал, что размер тела кота медленно увеличивается.

Когда Камидзё потянулся за одеждой, чтобы переодеться в ванной…

— В любом случае, мы немедленно выполним секретные инструкции Маики: сомен, который выглядит как харумаки!

— Можно подумать, мне обычно подходит харумаки!

Как раз когда Индекс высказала свою жалобу, резко зазвонил интерфон.

— Кто бы это мог быть?

Когда Камидзё открыл дверь, за ней был Мотохару Тсучимикадо.

— О, вот ты где, ня… Ками-ян, извини, но не мог бы ты мне помочь, ня…

При этих словах Камидзё переключился в режим тревоги и…

— Что за помощь? Не говори мне, что снова появились те ребята, собравшие армаду магов мирового уровня?

— Ками-ян… ты уже так гладко произносишь такие слова… разве ты не можешь сделать это из симпатии? — Тсучимикадо с сожалением посмотрел на него, и затем: — Дело не в этом, Маика только что наготовила слишком много какой-то еды, ня. Это что-то вроде тушеного мяса, которое готовилось около десяти часов, и его принесли в горшочке, но я не могу доесть. Но я не могу просто взять и выбросить его, так что, если хочешь, давай поедим вместе…

— … Я буду!!! …

Это не Камидзё, а Индекс закричала, стремительно выскочив из-за спины её домовладельца. Запах еды должно быть, пристал к одежде Тсучимикадо, даже черепаховый кот засеменил к ним.

Камидзё хотел высказать свои жалобы, но его заставило замолчать необычное настроение Индекс. Слово «мудрость» проплыло в его мыслях.

Все без исключения они пошли прямо в комнату Тсучимикадо.

Планировка тут была такая же, как и в комнате Камидзё. Однако, поскольку тут были только тренажёры, как в спортзале, создавалось совсем другое впечатление. На стене висела пара книжных полок, которые были превращены в область коллекционера (особое пространство), набитые мангой о горничных как было видно по обложкам; Камидзё подумал, что его дружеский долг состоит в том, чтобы не трогать их раньше времени.

— Вот оно.

С этими словами Тсучимикадо указал на стол. Должно быть, Маика принесла сюда эту серебристую цилиндрическую кастрюлю, какой пользуются шеф-повара, и просто поставила её со стуком. Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы обычный студент из общежития мог иметь подставку, достаточную для такой гигантской кастрюли, так что она подстелила старые газеты.

Тсучимикадо подошёл к кастрюле, и открыл крышку, внутри было оранжевого цвета тушёное мясо.

— Вероятно, в основе была морковь, но она полностью растворилась, ня. Эта чертова масса тушенки содержит в качестве ингредиентов какое-то количество овощей.

— Разве морковь не делает её по-настоящему аппетитной?

Таким было его впечатление, когда он сколько смог вдохнул запах. Очевидно, сахар не использовался, и вероятно, должен был остаться только вкус овощей.

Тем временем тушеное мясо зачерпнули черпаком в большую неглубокую чашу. Свинина и картошка были порезаны на крупные куски. Там были овощи хороших сортов; блюдо выглядело таким питательным, что приближалось к здоровым напиткам, где присутствуют даже питательные вещества, не встречающиеся в обычной пище. Между прочим, кот не понимал причину, по которой использовался лук. Его глаза не могли видеть это, как некоторые мелкие животные, и говорили: «Что это, я хочу есть, я хочу съесть это, я хочу съесть это!!!»

После того, как всё это случились, приступили к еде.

При том, что еда была неожиданно великолепной, они не думали о том, что делать с соменом.

После того, как Камидзё сказал: «Приятного аппетита», он взял ложку в руку и посмотрел на Тсучимикадо.

— Но знаешь, ты очень великодушен. Каким-то образом, даже хотя она ещё только учится, Маика приближается к уровню ресторанной готовки, да?

— Ня. Вот именно поэтому. Если не съесть такую еду, достойную того, чтобы её съесть, в конце концов она наверняка испортится. Если бы я столько съел, думаю, что мне было бы плохо, ня.

— Тогда понятно. Всё равно ты должен был подумать о том, чтобы сохранить тушеное мясо.

«Пику», раздалось, когда Тсучимикадо ненадолго замер.

Поскольку этот парень, в основном или ел вне дома, или же ему готовила младшая сводная сестра, был неприспособлен ни к самостоятельной жизни, ни к тому, чтобы готовить самому; вероятно именно поэтому он и не подумал так поступить.

Тоума Камидзё, который готовил себе сам, продолжил разъяснения:

— Более того, то, что Маика наготовила столько еды, означает, что оставив её, она некоторое время не будет к тебе приходить, верно? Таким образом, чтобы не дать тебе умереть с голоду, она заготовила побольше еды, которая поддержит тебя, и которую можно хранить…

Черепаховый кот при помощи когтей на передних лапах бил что-то похожее на коробку.

Приглядевшись, можно было заметить, что это герметичный контейнер для хранения еды, и исключительно большой.

— …

— …

— …

Тоума Камидзё, Индекс и Мотохару Тсучимикадо посмотрели друг на друга.

Огромная привязанность Маики Тсучимикадо была сравнима с безнадёжными манерами Мотохару Тсучимикадо, и всё же оставалось только гадать, как долго протянет парень в солнечных очках, если тушеное мясо для этой затяжной битвы будет украдено.

Несколько секунд они молчали.

Затем кот мяукнул.

По этому сигналу Камидзё и Индекс практически по случайному совпадению, начали энергично «чав», «чав», «чав», «чав», «чав», «чав» тушеное мясо.

Лицо Тсучимикадо побледнело.

— Эй?! Ками-ян, стой, стой!!! Ты меня неправильно понял. Я не собирался делиться этим с вами, ребята! Послушайте меня, это моя сводная сестра мне приготовила!!!

— Да, да, какая жалость, как будто мы должны были понять что-то о том, чтобы хранить её!!! Не останавливай меня, останови Индекс!!! Она уже вторую порцию приканчивает!!!

— Ня?! — закричал Тсучимикадо, но Индекс уже было невозможно остановить. Её ложка энергично двигалась так, что она наверное жадно проглотила бы каждую кастрюлю.

Что бы кто ни говорил, сегодняшний день был мирным.

Дата добавления: 2015-09-04