Часть 1. Солнце совсем зашло и ночное шествие было в полном разгаре.

Солнце совсем зашло и ночное шествие было в полном разгаре.

Набежавшие охранники обнаружили раненых Камидзё и компанию, и отправили их в больницу. Не было бы ничего странного, если бы их отправили в больницу с зарешёченными окнами, но по какой-то причине их всё же отправили в больницу, в которой бывал Камидзё. Учитывая, что она была в другом школьном районе, возможно, не обошлось без давления начальства, но в данный момент Камидзё был не в состоянии об этом думать.

Получив сообщение, родители Камидзё, Тойя и Шиина похоже, сидели вдвоём в комнате для ожидания, пока их сыну не сделают операцию. Вероятнее всего, оба они устали, посещая матчи Дайхасейсай, поскольку, когда персонал больницы завершил обработку ран Камидзё, оба они заснули от усталости на диване, прижавшись друг к другу плечом к плечу. Камидзё сразу же попросил медсестру укрыть их одеялом.

— … Другими словами, Тоума ничего мне не сказал, и отправился участвовать в магической битве, в которой решалась судьба мира и Академгорода, и был так серьёзно ранен, что его снова отправили в больницу?

Индекс, уже переодевшаяся в своё монашеское платье, холодно смотрела на Камидзё. Камидзё, стоя на коленях на больничной койке, говорил:

— Индекс-химе, почему я, больной, должен стоять на коленях на больничной койке?

— Тоума, Тоума, можно, я тебя ударю?

ПРОСТИ!!! Камидзё немедленно согнулся, уткнув голову в мягкое одеяло, и извинился. Эта комбинация из сжатого кулака правой руки и привлекательно склонённой головы, выглядела действительно устрашающей.

Индекс с расстроенным видом подняла голову.

Камидзё, который почувствовал этот кризис, поднял голову и выдавил улыбку, пытаясь воздействовать на добрую сторону Индекс.

— Но… но ничего не поделаешь. Со Стейлом и Тсучимикадо всё в порядке. И, Индекс, разве не было уважительной причины, по которой ты не могла участвовать в этой битве?

— Ну а до того, Тоума?

Неужели я сам рою себе могилу? Камидзё снова согнулся, чтобы молить о прощении.

С по-настоящему расстроенным лицом Индекс сказала:

— Даже если вокруг меня наложено магическое поисковое заклинание, ты что, действительно думаешь, что я ничего не могла сделать? Я могла воспользоваться телефоном или чем-то таким, чтобы позвонить тебе и дать совет!!!

— Я не могу согласиться с тобой по этому поводу, Индекс! Ты ведь даже не знаешь, как зарядить бесплатный телефон, поэтому я не мог вообразить тебя пользующейся телефоном. К тому же, как только ты услышала бы, что в деле замешан маг, то даже не сказав мне ничего, ты бы сразу же «топ-топ-топ» ринулась в гущу всех этих событий!!!

— Топ-топ-топ?! Тоума, отчего мне кажется, будто твоё объяснение по-видимому предполагает, что я идиотка?!

— Тьфу, да ты даже не понимаешь, что это… ШУТКА! ШУТКА! ШУТКА!

Увидев Индекс, оскалившую зубы, Тоума Камидзё был настолько охвачен ужасом, что его кожу начало покалывать как иголками.

— Секундочку, Индекс! Разве ты не собиралась вырасти из этой детской привычки кусать окружающих, и стать взрослой женщиной?

Камидзё намеренно использовал слова «детский» и «взрослая женщина», чтобы потрясти Индекс. Услышав это, монашка Индекс, которая забиралась на койку, намереваясь укусить Камидзё в голову, внезапно остановилась.

— … Тоума, ты можешь понять, почему я так рассердилась?

— Э? Разве ты рассердилась не из-за того, что я бросил тебя одну на весь день…

— Итадакимас! Спасибо за гостеприимство!!!

Э? Не говорите, что она злится из-за этого?!... Камидзё проглотил крик отчаяния, который собирался испустить. Преодолев горечь и смущение, Индекс снова сделала шаг вперёд и укусила Камидзё в голову с ещё большей силой.

Камидзё продолжал бороться в постели.

— Я УМРУ!!! ПРОСТИ ЗА ЧУВСТВО ЧТО ЧЕГО-ТО БЫЛО НЕДОСТАТОЧНО В ПРОШЛОМ! ЭТО УЖЕ ВЫШЕ МОЕГО УРОВНЯ ТЕРПЕНИЯ!!!

— Перестань говорить вещи, которые смутят окружающих и подумай об этом как следует! Я в самом деле волновалась за тебя!!!

Как раз когда Камидзё кусали за голову, дверь в его палату открылась и вошли новые посетители.

Мисака Микото и Куроко Ширай.

— Это… э, насчёт этого, я зашла проведать Куроко и решила заодно заглянуть. Вот кажется, осталось немного фруктов… э?

— А-а, это действительно приятная сцена.

На первый взгляд, девочка, сидевшая на больничной койке, кусала мальчика в лицо спереди. Казалось, что лицо мальчика прижато к груди девочки. (Ну, по крайней мере, с точки зрения постороннего).

Сидя в инвалидном кресле спортивного типа, Ширай прижала руку к лицу.

— Ахх, вы, ребята, уже стали так близки, что забыли о времени и о том, где находитесь! Эти двое действительно невероятны, быть на таком высоком уровне… если подумать, сестрица, что мы должны делать, случайно увидев такое? Я немного смущена.

РАЗВЕ ПОХОЖЕ НА ЭТО?!

Как раз когда Камидзё хотел выкрикнуть это…

— Я сейчас очень серьёзна, стриженая, не вмешивайся!

«Индекс-химе?!»

— …

Полная фруктов корзинка, которую держала Микото, упала на пол.

Её лицо немедленно стало непроницаемым.

— Куроко?... Может ли обычный гражданин помочь Правосудию в поддержании дисциплины? У меня есть веская причина предотвратить происходящее тут грязное взаимодействие между лицами разных полов. Могу ли я отправить эту особь мужского пола в полёт…?

— М-м, будь добра мягко исправить гнилой характер этого мистера — УА! СЛИШКОМ СТРАШНО?! СЕСТРИЦА, ПУСКАТЬ ЭТИ ИСКРЫ, ЭТО НЕМНОГО ЧЕРЕСЧУР!!! ЭТО ЖЕ БОЛЬНИЦА!!!

— Ах да, понимаю.

Микото прервала окружавший её тело поток электричества. В больнице запрещены даже электронные устройства вроде мобильных телефонов.

— Чёрт.

Мисака Микото, которую вынудили отказаться от её козырной карты, выругалась и сказала:

— Ничего, я не спеша разберусь с тобой после Дайхасейсай. Ты видел окончательные результаты этого дня? Средняя школа Токивадай уверенно обогнала твою школу, и лидирует. Только не говори мне, что ты забыл, что проигравший будет подчиняться приказам победителя?

— Но… но, даже если ты сейчас говоришь о штрафной игре… секундочку, Индекс, Индекс, теперь отпусти меня! ПУСТИ! ПУСТИ! БОЛЬНО!

Камидзё замахал руками, наконец стянув с себя монашку, которая всё ещё кусала его.

После этого он снова посмотрел в лицо Микото.

— Как… как ты можешь видеть, я попал в определённую ситуацию, и теперь весь покрыт ранами. Даже если мне придётся участвовать в Дайхасейсай, я всё равно не смогу соревноваться в полную силу. Как ты собираешься определить победителя в такой ситуации?

— … Посмотрим.

Микото сложила руки, и, видя, что у Камидзё такое выражение, словно он вот-вот расплачется, мягко вздохнула. Её гнев утих, и сдвинутые от злости брови немного расслабились. В тот же момент, когда она расслабила плечи, она слегка улыбнулась. Как раз когда Камидзё тихо усмехнулся, увидев это…

— Как насчёт того, чтобы ты напрягся и продолжил?

— И ВСЁ?! Я УЖЕ СКАЗАЛ, ЧТО ЭТО НЕВОЗМОЖНО! БРАТИК КАМИДЗЁ ПОЧТИ НА 80% МЁРТВ! ЕСЛИ Я ЕЩЁ НАПРЯГУСЬ, Я УМРУ!!! К ТОМУ ЖЕ, ФУКИЁСЕ И ТСУЧИМИКАДО, КРОМЕ МЕНЯ ЕЩЁ МНОГО ВЫБЫВШИХ?! ДАЖЕ ЕСЛИ МЫ НЕ МОЖЕМ ПРОСТО ЗАБЫТЬ О СДЕЛКЕ, ТЫ БЫ МОГЛА ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ДАТЬ МНЕ ФОРУ… ААААААААА! ТЫ ТАК ПРОСТО УХОДИШЬ?!!!

Две девушки быстро вышли из палаты, и Индекс немедленно снова вцепилась в голову Камидзё. Похоже, теперь она действительно рассердилась, поскольку предыдущего раза ей, по-видимому, было недостаточно.

— Тоума, что делают люди за пределами Академгорода?

— БОЛЬНО! ПУСТИ МЕНЯ, ПРАВДА, БОЛЬНО!!!... Э? Стейл связался с ними, и теперь все они занялись поисками. Тсучимикадо говорит, что большинство этих организаций просто хотят получить исключительно важный «Апостольский Крест», а не помочь Академгороду или Британским пуританам.

— … Так значит, ничего ещё не улажено.

— Да, но…

Камидзё сделал паузу.

— Стейл был действительно серьёзно ранен, настолько, что пришлось отправить его в реанимацию, но он ясно сказал, что проблемы тут нет. Интересно, что он имел в виду?

Дата добавления: 2015-09-04